Сердечный сбой

Хэнк искренне удивился, услышав, что Коннор хочет порадовать Ханну букетом ирисов, её любимыми цветами, и приятным подарком. Но парень боялся, что не справится с таким ответственным заданием, поэтому и попросил Андерсона о помощи. «Полицейский явно знал толк в подарках» — слишком громко сказано, Хэнку самому было интересно, чем же он сможет помочь совершенному андроиду, который думает и анализирует всё, используя статистику и факты. Первым делом они заехали в ювелирный магазин. Он весь пестрил от блеска украшений, драгоценных камней, а от цен у Андерсона и вовсе округлились глаза. Проходя мимо стендов с кольцами, мужчина нервно спросил:  — Ты правда хочешь спустить все свои заработанные деньги на это?  — По статистике, одним из самых желанных подарков у женщин являются украшения.  — А на каком месте стоят носки, может тоже неплохой вариант?  — Чем могу помочь? — к ним обратилась милая консультантка, которая присматривалась больше к романтичному и щедрому на деньги Коннору, чем к практичному и недовольному Хэнку.  — Да, можете подсказать подарок девушке?  — Есть какой-то повод?  — Это презент для дальнейшего выздоровления.  — Это очень мило. Пройдёмте сюда, — девушка подвела андроида к стеллажу с кулонами.  — Может, всё-таки носки? — безнадёжно заныл Хэнк. Следующим шагом была покупка цветов. Андерсон с непониманием рассматривал сорванные, по его мнению, сорняки, которые были украшены блестящими лентами и выставлены на витрину. «Всё равно же завянут» — подумал про себя, но промолчал, Хэнк. Коннор с наслаждением глядел на прекрасные букеты, ища среди них заветные ирисы, благоухающие прекраснее, чем какие-либо розы. В них была скрыта страсть и похоть под тонкими лепестками, но снаружи их окружала неведомая красота. Узорчатые крылья, словно у бабочек, колыхались лишь от дуновения ветра. Хрупкие, нежные, прекрасные и страстные, Коннор будто описывал Ханну, и от этого в его сердце стало намного теплее.  — Ты как маленький мальчик, сидишь и смотришь на новую игрушку, — подметил Хэнк, заворачивая на проспект, ведущий к центру реабилитации инвалидов. — Хватит на эти цветочки и кулон пялиться.  — Как вы думаете, Ханне понравится? — парень с надеждой посмотрел на лейтенанта, ища в его словах поддержки.  — Думаю, да, — буркнул мужчина. — Вы оба с ней… Немного с приветом.  — Вот как, — нежно заулыбался Коннор. Хэнк чувствовал тяжесть нависших вопросов. Ему хотелось обо многом спросить, но он просто не верил, что будет спрашивать это у андроида. Мужчина думал, что сейчас не время, но когда они оказались в пробке, любопытство стало давить на него ещё больше. Коннор аккуратно выглянул из окна и грустно подытожил:  — Это минут на двадцать, минимум. Сейчас я поищу по карте, вдруг тут можно срезать, — диод парня сверкнул жёлтым, а глаза потеряли всю связь с реальным миром. Андерсон закусил губу, нервно забарабанив пальцами по поверхности руля. Кто-то из водителей нетерпеливо сигналил, но это, естественно, не помогало пробке исчезнуть. Это окончательно добило Хэнка, и он решил, что лучшего момента для серьёзного разговора у него не будет. Посмотрев на андроида, он увидел, как глаза его вернули прежний цвет, а брови грустно сузились.  — Видимо, нам придётся торчать здесь, пробку мы никак не объедем.  — Просто супер, — безнадёжно выдохнул Хэнк. — Я бы хотел с тобой серьёзно поговорить.  — Это насчёт дела? Мэтью что-то сообщил?  — Нет, забудь вообще о полиции, я не про это, — было видно, что мужчине трудно подобрать слова, он мнётся, параллельно перебирая фразы и сразу же придумывая к ним оправдание. За этим было так неловко наблюдать, что в конце-концов Коннор решил начать первым:  — Это начнёт Ханны?  — Да, да, — Андерсон безнадёжно опустил руль, сдавшись ситуации и позволив своим мыслям выйти наружу. — Я вижу, что между вами происходит и уверен, что Сюзанна видит тоже. После всего, что между нами случилось, мы не можем тебе приказать забыть о ней. За эти несколько недель я увидел тебя с совсем другой стороны и понял, что… — Хэнк посмотрел Коннору в глаза и уверенно произнёс: — Ты действительно живой, такой же, как и мы.  — Но, лейтенант, я андроид, я вовсе не человек, — невинно усмехнулся робот.  — Нет, ты человек. Код от твоей памяти находится в ноге Ханны, а после операции, ты сможешь вновь стать полноценным. Ты вернёшь свои воспоминания, свою личность.  — И это сделает меня человеком? — Коннор с надеждой глянул на мужчину. А ведь в глубине души он и правда хотел стать таким, как все. Тогда его бы не мучила совесть за то, что он присвоил себе девушку, на которую не имеет никакого права. Не было бы страха вдруг отключиться и больше не увидеться с ней. Коннор смог бы наконец почувствовать её тело, поцелуи, дыхание, его тело стало бы в разы чувствительнее. Даже проводки задрожали от мысли, как тело покроется мурашками от аккуратных ноготочков О’Байр, царапающих его спину.  — Я боюсь, что если ты вернёшь свою память, вы с Ханной больше не будете так близки.  — Почему это? — машина немного двинулась вперёд, а внутри Коннора всё задрожало от того, что они уже близко к больнице.  — Вдруг в твоих приобретённых воспоминаниях ей не будет места? Тебе нужно выбрать, чего ты хочешь, быть собой или быть с Ханной. Даже если бы Коннор был человеком, вряд ли сходу смог бы ответить на этот вопрос. А ведь правда был большой шанс изменений в его поведении, взглядах. Андроид никогда не стремился узнать, кем он был в прошлой жизни, кому хочется вновь возвращаться в прошлые проблемы, а главное, узнавать, как он умер? Сегодняшний день его прельщал больше, заставлял чувствовать безопасность и свободу, но неведомое любопытство тянуло к этому коду, держащую память под замком. Почему Джеймс зашёл так далеко и спрятал код аж в протезе своей дочери? Вряд ли, для него было проблемой просто сохранить код у себя, ведь андроид не полез бы без приказа к вещам хозяина. В этом был свой секрет, возможно, мужчина хотел, чтобы Коннор или другие люди не нашли его воспоминания. Что же в них спрятано? Подъехав к больнице, героев встретил короткий грибной дождик, за которым наконец вышло долгожданное солнце, сидевшее за тучами несколько дней. Это было хорошим знаком, посчитал лейтенант, ведь они приехали в больницу не только повидаться с Ханной, но ещё и с доктором. Если всё пройдёт гладко, с помощью операции и замены протеза можно будет извлечь код и передать его на обследование. Хэнк боялся лишь за то, что коллеги могут догадаться, для кого он на самом деле предназначался. С боевым настроем герои поднялись на лифте на третий этаж, где и располагались палаты. Лейтенанта вёл за собой Коннор, ведь именно он знал, куда идти. Ханны в своей комнате не оказалось, поэтому они решили обойти этажи и поспрашивать персонал. Далеко идти не пришлось, девушка нашлась в соседнем крыле, в тренажёрной комнате. Андроид остановился у окна, опустив букет подмокших ирисов, и заворожено уставился на силуэт ходящей Ханны… Девушка крепко держалась за поручни, а тренер держал её за талию, помогая двигаться вперёд. Было видно, как на лбу спортсменки скопился пот, но она не обращала на него внимание. Рядом стоящая Сюзанна чуть ли не плакала от этого зрелища. Она вспомнила свою дочурку ещё совсем маленькой, когда она только-только сделала свои первые шаги. Эти воспоминания смешались, и у женщины проснулось единое чувство — гордость. Ханна почти смеялась, никогда на её лице не сияла настолько искренняя улыбка, а вышедшее солнышко только больше освещало дрожащее от усталости тело и её горящие голубые глаза. Отведя свой взгляд в сторону, О’Байр увидела в окне Коннора и отчима, с улыбкой наблюдающей за ней. Ноги вдруг подкосились и девушка упала, несмотря на поддержку тренера. Андроид и Хэнк сорвались с места и забежали в зал. Тренер уже поднял девушку, а испугавшаяся Сюзанна заботливо вытирала пот со лба дочери. Коннор облегчённо выдохнул. Поймав на себе взгляд девушки, парень увидел, как она невольно покраснела, но всё же приветливо улыбнулась, явно радуясь встречи со своими андроидом. Хэнк подвёз коляску, и О’Байр удобно уселась в неё, растирая свои ушибленные колени.  — Она уж очень рвалась в зал, хоть доктор Саймон и запретил, — дружелюбно произнёс тренер. — Но у неё для первого раза получилось прекрасно. Осталось сдать ещё некоторые анализы, а потом мы начнём интенсивное лечение.  — Ох, спасибо вам, — Сюзанна приобняла Хэнка, явно расчувствовавшись от этой ситуации. Коннор, оставшись с Ханной рядом, подсел к ней и протянул прекрасный букет с фиолетовыми ирисами. Девушка, почувствовав их запах, блаженно прикрыла глаза. Воспользовавшись этим, андроид достал из кармана бархатную длинную коробочку, которая привлекла внимание своим красным цветом. О’Байр не могла ничего сказать, она лишь с удовольствием приняла букет и аккуратно приоткрыла коробочку. Внутри лежал серебряный кулон с ярким чистым камушком. Украшение не выглядело слишком дорогим или изысканным, но такой подарок Ханне нравился явно больше, чем какая-нибудь «бесценная» безделушка без души. От кулона шло тепло Коннора, было видно, как он старался выбрать то, что понравится девушке, и у него получилось. Андроид думал, что Ханна ещё долго будет любоваться букетом и кулоном, поэтому собрался встать, но она вдруг обняла его, сильно прижав к себе.  — Спасибо тебе огромное, — прошептала она, выпустив его из объятий и заглянув в преданные глаза. — Это лучший подарок, который мне когда-нибудь дарили парни. Для Коннора эти слова значили очень многое, чуть ли не целый мир. Он был готов хоть звезду с неба достать, чтобы быть для Ханны самым лучшим, самым любимым и желанным. RK800 почувствовал себя в полной власти О’Байр, словно он — её кукла, а она — умелый кукловод.  — Где сейчас можно найти твоего доктора? — слова Хэнка вернули робота в реальность, и он вспомнил о деле, ради которого они здесь.  — Наверное, в своём кабинете. Сейчас полдень, а в обед он должен дежурить в столовой.  — Хорошо, мы с Коннором зайдём к нему поговорить.  — Зачем? — от непонимания Ханна чуть было не схватила андроида за руку.  — Спросим, как проходит лечение, может быть, узнаем некоторые нюансы для нашего расследования, — Андерсон умело подбирал слова, от чего О’Байр ему поверила.  — А мы тогда пойдём с Ханной в столовую, там посидим, — Сюзанна взяла кресло за ручки и покатила дочку к выходу, оставив своего мужа и Коннора наедине. Разговор с доктором обещал быть долгим. Андроид заранее договорился с лейтенантом, что им придётся раскрыть все карты, может быть, даже применить силу и шантаж. В конце-концов Коннор знал о Саймоне намного больше, чем он мог себе представить. Хэнк, чувствуя на себе груз ответственности за разговор с доктором, постучал сам, дожидаясь ответа. Приветливый голос Мартона подтолкнул их смело зайти в кабинет, закрыв за собой дверь. Увидев на пороге уже знакомые лица, Саймон отвлёкся от бумажной волокиты и, даже встав со своего места, подошёл к ним, чтобы поприветствовать рукопожатием. Коннору показалось, что доктор лишний раз играет на публику, а вот у Андерсона сложилось о нём хорошее впечатление.  — Чем могу помочь лейтенанту и его помощнику? Миссис О’Байр говорила, вы расследуете дело, связанное с Ханной, — жестом Саймон предложил им присесть. Андерсон принял приглашение, а Коннор непоколебимо остался стоять рядом.  — Понимаете, вследствие расследования мы узнали, что в протезе моей падчерицы находится кое-что важное.  — Кое-что? — приподнял брови Саймон.  — Полицейская этика, сами понимаете.  — Нет, я вас не сужу. Просто рентген ничего не показал.  — Оно спрятано внутри протеза, состоящий из материала, не пропускающий лучи рентгена,  — вмешался Коннор.  — А доказательством ваших слов…  — Является запись разговора с доктором Оффулом, оперировавшим Ханну после несчастного случая.  — Погоди, Коннор, но мы ничего не записывали, — Хэнк непонимающе заёрзал в кресле.  — В моей памяти всё записано, я могу предоставить эти данные в любой момент, как и удалить их, — впервые голос парня звучал настолько механически, и это всё для того, чтобы Саймон наконец понял, с кем имеет дело. Доктор вспомнил разговор с Норт. Хоть и после того случая, когда к ним в квартиру резко пришла Ханна со своим андроидом, они не общались, но мужчина чётко помнил всё, что происходило в той квартире, и о чём он думал потом. Батлер надеялась, что её друзья помогут ей спасти Маркуса от гнева общественности, но на тот момент Саймон не имел ни малейшего понятия, как мешок с болтами и гайками сможет ужиться с людьми. Это же робот, существо, живущее на программе и командах. Но видя сейчас перед собой Коннора, доктор не мог поверить своим глазам. Он не узнал в нём робота, ни тогда, когда встретил их с Ханной, ни сейчас. Насколько же его сознание отличалось от, привычного ему, примитивного человеческого.  — Это шантаж? А что если мы вскроем твою память и все увидят, что ты нагло угрожал мне раскрыть мою личную информацию? — усмехнулся Саймон, решив, что лучшей защитой в этой ситуации — будет нападение.  — Я не зря сказал, что могу удалить файлы в любой момент. Доктор истерически засмеялся, заставив Андерсона напрячься. Всё-таки он не так хорошо разбирался в людях, как он считал. Саймон думал, что его заманили в ловушку, и на его лице появилась безумная улыбка, совсем не подходящая его придуманному образу доброго доктора. Коннор продолжил дискуссию:  — Нам просто нужно, чтобы вы поменяли протез, ведь с этим её выздоровление останется под вопросом, а содержимое старого отдали нам. И желательно сделать всё в кратчайшие сроки.  — Впервые мне условия диктует андроид, — фыркнул Саймон, не пряча своё пренебрежение за маской дружелюбности. — Ну хорошо, раз меня так загнали в угол. В конце-концов помогать пациентам — моя работа.  — И когда вы сможете провести операцию?  — Нам нужно несколько дней на подготовку, — Саймон заглянул в свой электронный календарь, задержал в кабинете томящую тишину и подытожил: — Операция будет в день фестиваля.

***

Выходя из бедных районов, Маркус видел собственными глазами, как всё меняется, начиная от воздуха и заканчивая асфальтом и тротуарами. Всё казалось таким незнакомым, хотя андроид явно был здесь не впервые. Что это, простое самовнушение или его ограниченный программами разум наконец стал выходить за рамки? Если парень не сводил глаз с украшенных домов в преддверии фестиваля, то Кэра же с интересом наблюдала за своим спутником, не проронившим и слова во время их маршрута. Хоть богатые и говорят, что не любят шум, но такого рода городские фестивали только подогревают их желание показать, как они могут красиво всё украсить, умеют праздновать. Приближался день, когда каждый будет соревноваться в вечеринках и гулянках, а победивший получит немое уважение и, скорее всего, пьяный обморок. Но пока на улицах было тихо. Маркус не спешил к дому Карла, чувствуя что-то недоброе. Он и так винил себя за то, что ушёл утром, не сказав истинную причину своего ухода Норт. Девушка, наверное, закатила бы большой скандал, если бы узнала. До дома оставалось совсем немного, лишь забраться на небольшой холм и сразу будет видна верхушка бардовой крыши. Маркус не особо следил за дорогой, но с интересом рассматривал окружающую его местность. Вокруг дома были украшены или только украшались цветными гирляндами. И это было отнюдь не к новому году. Приближался летний фестиваль, а богатые люди, живущие в подобном районе, как никто другой, ждали веселья. Хоть они и будут отрицать, что не любят лишний шум, но по части вечеринок по поводу и без — им нет равных.  — Что ты чувствовала, когда поняла, кто ты? — вдруг спросил Маркус, идя вверх по склону.  — Ты обычно не разговорчивый. С чего вдруг спросил?  — Просто хочу знать, что буду чувствовать, когда верну свою память.  — Предупреждён, значит — вооружён, так? — Кэра слегка усмехнулась и обернулась к парню. — К этому нельзя быть готовым. Ты разрываешься на сотни частей, думаешь, такого можно избежать, просто узнав об этом? В глазах Кэры сияла грусть и злоба на Маркуса. Девушке явно были не по душе подобные разговоры, о которых даже люди не могут спокойно говорить, но парень не успел извиниться, как она пошла дальше наверх. Наконец вдалеке показалась макушка бардовой крыши. Маркус невольно ускорился и был готов перейти чуть ли не на бег, но Кэра остановила его жестом и отрицательно помотала головой. Девушка была права, нужно было сохранять терпение. Подойдя к самим воротам, стало заметно, какой же статус был у этого дома. Обычные психологи, вроде Карла, не смогли бы заработать на такой особняк с открытыми балконами, бассейном, прекрасным интерьером двора. Манфред был не таким простым стариком-инвалидом, каким казался для всех. Пока Маркус обдумывал эту мысль, Кэра подошла к дисплею на воротах и подвинула голову ближе к нему. Ярко-голубые лучи обвели её лицо, и вдруг загорелись зелёным. Ворота послушно открылись и провели андроидов во внутренний двор, впереди которого их ждала приоткрытая входная дверь. Маркус встал, как вкопанный, не решаясь пойти дальше, пока сзади слышался звук закрывающихся ворот и медленных шагов Кэры.  — Чего встал? Пошли, — девушка похлопала парня по плечу и первая пошла навстречу гостеприимному дому. — Миссис Мандфред не любит, когда входная дверь закрыта днём, поэтому оставляет небольшую щель. Это и плюс, ведь нам не придётся её тревожить звонками.  — Они… Точно меня ждут? — робот сделал несколько неуверенных шагов, а потом остановился.  — Точно. Просто зайди и убедись сам. Раз уж Маркус зашёл так далеко, не было смысла отступать, либо просто стоять во дворе. Когда он уже зашёл в дом, сомнения пропали, а вместе с ними и ненужные переживания. В коридоре витал запах яблочного пирога, что служило уютной деталью в доме. Андроида заставило это улыбнуться, а вот Кэра недовольно направилась на кухню, парень даже не успел заметить её исчезновение.  — Мам, ну я же просила тебя, — послышалось вдалеке. — Тебе не стоит весь день сидеть на кухне, я тоже могу готовить тебе и папе.  — Ох, прости, доча, но всё же негоже хозяйке дома просто сидеть без дела, — пожилая женщина обняла Кэру в качестве извинений, погладив ту по её короткой причёске. Из-за угла вышел Маркус, и Элайза тут же оторвалась от дочери, в ступоре встав напротив робота, будто не веря своим глазам. На кухне воцарилась тишина, а время по ощущениям замедлилось. Эти двое не могли оторвать друг от друга глаз, а прикоснуться и подавно. Женщина неуверенно потянула руки к андроиду. На весу её слегка морщинистая рука предательски дрожала, либо же это всё от волнения. Только Маркус хотел ответить ей тем же, как Элайза заключила его крепкие объятия, без слов просто прижавшись к твёрдому телу. Робот тоже обнял её, слегка приподняв над полом, ведь по сравнению с крепким андроидом, миссис Мандфред казалась очень миниатюрной.  — Боже, мама, пирог! — крикнула вдруг Кэра, быстро доставая противень из духовки. — Чуть не сгорел тут из-за ваших телячьих нежностей!  — Чёрт, совсем забыла! — женщина кинулась помогать, но слишком неаккуратно занесла руку и обожглась. — Ай!  — Мама, ну куда ты лезешь?!  — Всё, всё, спокойно, — Маркус нежно взял руку женщины в свои и провёл по обожжённой стороне. — Ничего, до свадьбы заживёт.  — Куда мне? — по-доброму усмехнулась Элайза и позволила андроиду обработать её ожог. Когда всё было закончено, она удивлённо ахнула: — Вау, да ты волшебник, милый.  — Куда мне до вашего мастерства печь такие прекрасные пироги? А пирог действительно получился на славу. Сочный, с хрустящей корочкой и сладкой начинкой. Правда, Маркус не нуждался в еде, поэтому мог оценивать только внешний вид хозяйской выпечки. Женщина разрезала пирог на равные части и положила несколько кусочков на отдельную тарелку, а её — на поднос.  — Ты хочешь отнести пирог папе? — спросила Кэра, заставив Маркуса напрячься.  — Да, Карл очень любит яблочный пирог, — ответила женщина нежно, в то же время тоскуя по чему-то.  — Позволь мы отнесём, — Маркус и Элайза удивлённо глянули на девушку.  — Но…  — Не волнуйся, всё будет хорошо, — Кэра забрала у мамы поднос и уверенной походной направилась в комнату Карла, а Маркус, переглянувшись с женщиной, последовал вслед за ароматом пирога. Он привёл андроида к спиральной лестнице, ведущей на второй этаж. На её перилах виднелась дорожка для коляски, по которой Карл мог спуститься без чьей-либо помощи. С каждой ступенькой двигаться было всё сложнее и сложнее, словно Кэра вела парня не в комнату к своему создателю, а вверх к стратосфере. На втором этаже находилась только комната самого Карла, по крайне мере, только к ней вела лестница. Без лишних сантиментов, девушка передала поднос Маркусу и приказала:  — Давай, заходи туда.  — Что? Я так не могу.  — Не будь нюней, ты не в клетку с тиграми идёшь, а к своему создателю.  — И всё же, я так не могу.  — Послушай, Маркус, — её руки бережно дотронулись до мягкой щеки парня. — Неважно, что произойдёт в этой комнате, ты всё равно останешься тем же Маркусом, которого мы знаем, которого любит Норт. Пойми, кто ты на самом деле и прими это.  — Хорошо, — андроид выпрямил спину. — Подожди меня внизу.  — Как скажешь, — девушка напоследок улыбнулась и медленно пошагала вниз. «Не смотри назад, только вперёд, на эту чёртову дверь» — подумал про себя Маркус и, не теряя времени, опустил ручку вниз. Заглянув в комнату через щель, парень увидел только приоткрытые шторы и свет, пробивающийся сквозь них.  — Кто там? — до ушей андроида донёсся тихий хриплый голос Карла. Робот закрыл дверь и остался стоять на месте, заставляя глаза адаптироваться к темноте. Вскоре в комнате стали проявляться силуэты и других вещей: большой, роскошной кровати, аппарата жизнеобеспечения, мигающего зелёным огоньком, самого Карла, который в тени выглядел ещё худее, чем он был на самом деле, а его лицо казалось таким расслабленным, что нельзя было точно сказать, бодрствует он или же спит. Маркус почувствовал в воздухе терпкий запах кофе, словно от своего недуга Манфред лечился чашечной горького напитка. Андроид тихо подошёл к окну и плавно одёрнул в сторону тёмную шёлковую ткань. Солнце спряталось за тучи, и в комнате вновь стало темнеть.  — Маркус… — прохрипел Карл. — Так это ты, сынок.  — Да, это я, — нерешительно ответил он. — Я подсяду?  — Конечно, сынок, только, будь добр, можешь меня немного приподнять? Спина так затекла. Маркус поддался вперёд, взяв в руки тело хрупкого старика. Он не делал это по приказу, он сам хотел помочь этому бедняге на пороге смерти. Карл тоже почувствовал это, как изменилась его речь, прикосновения, да и он сам. Мужчина не мог сдержать улыбки, поэтому счастливо наблюдал, как Маркус усаживает его на кровать, поправив за спиной скопление мягких подушек. Было видно, как андройд пытается угодить.  — Спасибо тебе, сынок, — сказал Карл, поёрзав немного на кровати. Его ноздри вдруг расширились, что-то вынюхивая, после чего мужчина невинно заморгал глазками: — А где мой любимый яблочный пирог?  — А, кстати о нём, — Маркус подошёл к тумбочке у двери, где и оставил тарелку с выпечкой, думая что это — не самое важное, что должно находиться в его руках. — Выглядит аппетитно.  — На вкус ещё лучше, поверь! Обожаю выпечку моей супруги, — Карл в предвкушении отобрал самый сочный кусочек, но вдруг осёкся, сказав: — Жаль, что скоро я не смогу его больше попробовать.  — Что? Лицо Карла исказилось в печальной гримасе. Он смотрел на начинку пирога и о чём-то увлечённо думал. Даже кусочек в горло не лез. Манфред чувствовал, что скоро всё закончится, даже его заслуги нельзя будет обменять на ещё несколько лет спокойной жизни в этом городе, вместе со своей женой и детьми, пускай и андройдами. Мужчина готовился оставить всё это. В голове Маркуса всплыла фраза, сказанная Кэрой совсем недавно: «К этому нельзя быть готовым. Ты разрываешься на сотни частей, думаешь, такого можно избежать, просто узнав об этом?»  — Карл, я… — андроид сел рядом с хозяином. — Хочу попросить у вас совета.  — Конечно, сынок, ты можешь спрашивать у меня, что угодно.  — Дело в том, что… — перед глазами всплыло беззаботное лицо Норт, которое он видел каждый раз, когда просыпался вместе с ней. — Я очень сильно боюсь перемен.  — Люди состоят из страха, мальчик мой. Представь, сколько раз я боялся за свою жизнь. А теперь представь, сколько раз мир находился в страхе от самих же людей.  — К чему вы клоните, Карл?  — Маркус, мир с самого своего рождение боялся, боролся, эволюционировал. Страх — неотъемлемая часть жизни. Если ты преодолеешь его, у тебя будут силы сражаться за выживания, а после и изменяться в лучшую сторону. Всё начинается со страха, не находишь? — договорив, мужчина положил в рот кусочек яблочного пирога. Он мигом растёкся по языку, и Карл воскликнул: — Прекрасный вкус! Намного лучше, чем было когда-либо!  — То есть, мне нужно не бояться тех воспоминаний о прошлой жизни и принять то, что я умер? Манфред ничего не ответил, он лишь улыбнулся уголками губ и достал из прикроватной тумбочки небольшую квадратную коробочку. Маркус осторожно взял её в руки, дожидаясь объяснений Карла. Тот зачерпнул ещё немного пирога и, понуро опустив глаза, ответил:  — Это код к твоей памяти. Дай диоду его просканировать и всё.  — Карл…  — Позволь мне побыть одному вместе с этим прекрасным пирогом. Но я рад, что мы увиделись с тобой, сынок, — Карл заботливо погладил парня по щеке, словно любящий отец. — Береги себя, Маркус.