Улыбаться, когда тебя ведут на расстрел

Гэвин представляет, как впечатывает кулак в это идеальное безжизненное лицо. Вместо этого он касается практически нежно, проводит пальцами по скуле вниз, обводит линию подбородка, нажимает большим пальцем на нижнюю губу. Под руками никакой мягкости — лишь холодный пластик, покрытый имитацией кожи. Коннор смотрит на него равнодушно, и Гэвин отчего-то думает, что у андроида всегда был такой взгляд — оценивающий и в то же время до дрожи безразличный. Так смотрит машина, так и должна смотреть машина, однако Гэвину не нравится, когда Коннор ведёт себя так. Он ведь может притвориться немного более человечным? Коннор не использует метафоры и эмоциональную лексику, не ругается, не пытается контролировать жизнь Гэвина, не обсуждает его приказы и просто выполняет свою работу. Гэвин думает, что вот это — самая идеальная имитация говнюка из возможных. Браво, Киберлайф, вы создали отличную машину. Гэвин запускает руку в идеальную причёску Коннора и взлохмачивает его волосы, берёт его за затылок и притягивает к себе, заставляет наклониться так, чтобы их лица оказались напротив. Лёгкое касание губ не может передать то, что Гэвин чувствует на самом деле. Он и словами-то не сможет описать всю ту бурю, что терзает его изнутри уже не первую неделю. А Коннор… Коннор просто стоит болванчиком и продолжает смотреть. Хоть бы глаза прикрыл для приличия. Гэвин бросает взгляд на диод — горит ровным синим, словно ничего и не происходит, — и отталкивает Коннора от себя. Андроид делает шаг назад и выпрямляется. Гэвин чувствует себя ещё ниже, чем есть на самом деле. Чувствует себя так, будто по уши измазался в говне и теперь не может от него отмыться. Никогда не сможет после такого позора. — Проваливай, — резко приказывает Гэвин и отворачивается. Звук шагов постепенно затихает, и Гэвин вытаскивает из кармана пачку сигарет. Хочется выпить, однако рабочий день ещё в самом разгаре. Проще потерпеть, чем получить потом выговор из-за дурацкой жестянки и таких же дурацких чувств. Лучше бы их вообще не было.