Bill Graham Civic Auditorium, San Francisco, California, США. 25 июля.
Этот концерт был очень сложным для меня, потому что уже несколько дней моя голова просто разрывается. Никакие таблетки не способны мне помочь. Иду в гримерную, мне что-то говорят, но я никого не слышу. Выхожу в коридор, комната начинает кружиться. Я слышу чьи-то голоса, которые кричат моё имя, но я не могу ответить. Вокруг мир погружается во тьму. Удар. Я слышу всё, что происходит вокруг меня. Затем я теряю сознание окончательно.California Pacific Medical Center. 26 июля.
Прихожу в сознание уже в больнице. Я не уверена, что это больница, потому что мои глаза всё ещё закрыты. Слышу голоса докторов и моей мамы, чувствую прикосновение её рук, но глаза открыть не в состоянии, как и пошевелить даже пальцем. Вокруг так темно и страшно, что мне хочется кричать. Я чувствую, что снова проваливаюсь в темноту, но перед этим слышу слова врача: "Состояние стабильное. Мы точно не можем прогнозировать, сколько она будет в коме."28 июля.
Странно. Так я в коме? Этого просто не может быть. Я вижу себя, хотя вокруг абсолютная темнота. Поднимаю руку, чтобы посмотреть, могу ли я двигаться. Мне кажется, будто я заключена в границы собственного разума. Здесь никого, кроме меня самой, нет. Нужно успокоиться, взять себя в руки, подать какой-то знак о том, что я жива. Изо всех сил пытаюсь выдавить из себя хоть слово, но каждая попытка тщетна.1 августа.
Посыпаюсь от звука аппарата, стоящего рядом с моей кроватью. Могу шевелиться, но рядом никого. Это кажется мне странным, потому что обычно, когда пациент выходит из комы, кто-то должен прийти, но за пределами моей палаты не слышно ни звука. Придется встать. Мои ноги касаются ковра, которым устелена вся комната. Палата выглядит совсем маленькой, но довольно уютной. Бежевый цвет стен успокаивает, как и странные абстрактные картины, дополняющие интерьер. Напротив моей кровати стоит черный диван, видимо, для посетителей. Каждое окно прикрыто жалюзи, через которые пробивается лишь пару лучей солнца, создавая полумрак. Медленно перебирая босыми ногами, я двигаюсь в направлении к двери. Кажется, будто у меня очень много сил, ведь тяжелая дверь больничной палаты легко открылась. Яркий свет бьёт мне прямо в глаза, заставляя зажмуриться от резкой смены освещения. Идеально белые стены, пол и потолок окружают меня, но я не вижу ни единой души. Иду в направлении к стойке регистрации, чтобы найти хоть какой-нибудь медицинский персонал, но даже там никого. Разве может быть так, что вся больница пуста? Что-то точно не так. Нахожусь в огромном холле, где есть выход к лифтам и зона отдыха с зелеными кожаными диванами. На столе мед персонала ищу телефон, чтобы позвонить на знакомый номер моей мамы, но не нахожу ничего. Лишь горы бумаг, нуждающихся в сортировке. Подхожу к серым металлическим дверям и нажимаю кнопку вызова. Когда я вхожу в лифт, в глаза сразу бросается окруженная со всех сторон зеркалами моя фигура. Меня пугает собственный облик. Совсем не похоже, что я являюсь пациенткой этой больницы. На мне надет мой обычный костюм с выступлений: белые брюки и топ, идеально гармонирующие со стенами этой больницы. На лице нет косметики, потому отчетливо видны следы усталости от постоянных гастролей. Небольшие синяки всё ещё красуются под темно-карими глазами, будто я не провела в больнице ни дня. Жму на кнопку "первый этаж", чтобы всё-таки выяснить, что здесь происходит. Двери лифта вновь стремительно распахиваются, и я вижу женскую фигуру в другом конце коридора. Она стоит спиной ко мне и не двигается. Её темные короткие волосы чуть касаются плеч, а поза кажется слишком расслабленной для такой обстановки. В эту секунду ко мне приходит осознание, что могу идти, но у меня нет голоса. Выхожу из лифта и наступаю на холодный кафельный пол, что заставляет меня немного поморщиться. Я даже не подумала поискать свою обувь в палате, но сейчас это не так важно. Изо всех сил начинаю бежать к единственному живому человеку, которого мне удалось встретить за всё это время. Я уже почти у цели, остается пара сантиметров до того, как я смогу коснуться этой девушки, но комната начинает кружиться, и я падаю в пропасть.