В спальнях окон нет

      Змеи оплетали все тело. Плелись по рукам, ногам, торсу. Две уложили голову в ямки ключиц. Одна обвилась спиралью вокруг пупка. Другая извернула хвостом хитрую вязь - и от глаза теперь шла стрела к скуле, и ложась на шею кольцами.       Теперь Отто был скорее черным, чем белым. В дополнение к новому облику его черные волосы непривычно лежали у скул - падали на лоб, кололи губы острыми концами жестких прядей. Из зеркала в результате на него смотрел чужак - диковатого вида, с лихорадочно блестящими серыми глазами.       Отто коснулся ярких синяков вокруг ранки на шее. Метка саднила. И заживать чудесным образом, как он надеялся, не собиралась - будто издевалась. Воспоминания пришли с болью и жаром, вмиг нахлынув так, что Отто зажмурился.       В конце концов, змей просто скрутил его, как кутенка, устав от борьбы и не считая нужным подстраиваться. Все же альфью натуру статусом так просто не задавишь, да и не ставил Отто такой цели. Просто.. дико.       Дико было позволить кому-то себя вертеть, как хочется. А Харзза вполне себе вертел, распластал лицом в подушку, прикусил снова за загривок - уже не до крови, а так, чтобы сильно не дергался, и хозяйничал длинными пальцами у Отто за спиной. Под живот сунул подушку, руки прижал к пояснице и…       И только Отто приготовился перетерпеть обязательную консумацию брака, как клизму при запоре - брезгливо и стоически - как… не получилось.       Он выгнулся - чертов змей хозяйничал у него в тылах языком. Шершавой, юркой змейкой этот язык прошелся по внутренней стороне бедер, огладил впадинку межу ягодиц, извернулся - горячей спиралью обвил яички, и вдоволь ими наигравшись, насжимав и надергав, двинулся дальше - к омежьему маленькому члену, что сейчас уже явно стоически, но совсем не брезгливо, отвечал на происходящее.       И все это обдавалось горячим дыханием змея.       И Отто потерялся. Выдохнул. Но не полегчало. Он потянулся вверх, из под змея прочь, но добился лишь того, что альфа над ним зашипел и выпустил его член из упругой спирали языка… выпустил, чтобы тут же заняться не менее чувствительным местом.       Омежьим сфинктером. Судорожно сжавшаяся звездочка ответила на ласку волной мурашек, что прокатились вдоль позвоночника, и Отто замер, позабыв, куда так рьяно рвался только что.       А альфа кружил по чувствительной коже вокруг, посылая все новые и новый волны дрожи. Отто даже не заметил как чуть приподнялся и подался назад, чтобы ускользающая порой ласка не делала этого больше…       Харзза рассмеялся сзади, прижал островатыми когтями мягкие половинки. От этой смеси возбуждающего тепла и легкого, на грани боли растяжения кожи, Отто выгнулся еще призывнее. Небо свидетель, он взрослый, состоявшийся человек и точно знает, что ему нравится в постели!       Но откуда об этом знает едва знакомый змей?!       А змей тем временем еще раз обвел юрким языком вокруг уже не так нервно сжавшегося отверстия и проник кончиком внутрь. Узким, раздвоенным кончиком змеиного языка…       Отто выдохнул. Потом поглубже вдохнул. И вцепился зубами в подушку, душа стон.       Подушка тут же взорвалась перьями от резкого выпада альфей когтистой руки:       - Не таись-сь! Хочу с-слышать.       Язык вернулся к прерванному занятию, оглаживая внутренние стенки и надавливая на колечко мышц, расслабляя их. У Отто не было любовников. Ему было некогда забавляться с игрушками. Потому альфе пришлось трудиться над ним, как над девственником, пока мышцы не расслабились настолько, чтобы впустить первый палец.       Второй пошел легче. Отто уже уперся лбом в локоть и никуда не отползал. Он гнулся к простыням, впуская любовника - мужа! - в себя и забыл намертво, что собирался «перетерпеть».       Стонал уже почти в голос. Его тело, будто полный по краешек сосуд, сейчас с радостью выплескивало из себя страсть на самые невинные прикосновения. А таких было немало.       Альфа касался его знающе. Четко улавливал малейший отзыв тела партнера и закреплял результат. Пальцы огладили живот и случайно один провалился в пупок, задев глубину когтем: и Отто тряхнуло, а с розового его, теперь уже совершенно точно вставшего, члена сорвалась первая жемчужная капля смазки. А в заду повлажнело - и не от слюны альфы.       Тело вспомнило о своей функции. И теперь два пальца альфы ритмично толкались в расслабляющееся отверстие выставленной белой попки, а один палец - в пупок. И на это омега потряхивался, выгибался и постанывал - уже в голос.       Когда Харзза добавил третий палец Отто выгнулся, и вскинул голову к потолку - стало совсем невыносимо терпеть.       - Слушай, - бухнул он сорвавшимся хрипом, потом все же совладал с голосом, - давай…а…что…ты…раз…ох….мусоливаешь…а-аххэ….там.       - Я не размусоливаю, - прошелся игривый шепот по взмокшему уже позвоночнику, - я готовлю. Муж мой, оглянись-ка.       И Отто оглянулся.       И сглотнул.       У змея был очень впечатляющий размер - такой, что с тремя пальцами не спутаешь. Альфий член всегда больше омежьего, но тут…тут стоило помусолить подольше, да.       Отто списал свои дальнейшие действия на влияние метки. Укусил же его змей, мало ли чем траванул!       Но остро, нестерпимо захотелось этот горячий, витый венами роскошный альфий член подержать в руках, погладить, сжать.       Харзза сначала недовольно зашипел на возню омеги, но понял быстро, чего тот хочет, и устроился поудобнее. Перед его глазами оказалась соблазнительная попка в узорах змеиной метки, а дырочка призывно пульсировала, требуя возобновить ласку. И Харзза снова принялся растягивать вход, вставляя уже четыре пальца, разжимая их внутри и вытаскивая наружу.       А внизу Отто, наигравшись в первые прикосновения, уже потянулся к притягивающему его члену губами - тронул языком головку и сам себе не поверил, захотелось еще!       Харзза отозвался одобрительным шипением на это исследование, но долго своевольничать не позволил, выскользнул из под Отто, снова уткнул в простыни, снова прикусил нежно загривок и шепнул:       - Начнем, муж мой.       И начал. Входил он медленно, давая омеге привыкнуть к давно забытому ощущению заполненности. Вокруг них разгорался аромат пары, сведений пары, устоявшейся. Альфа метил омегу своим запахом, омега делился своим и оба теперь приобретали совершенно новое звучание, так, чтобы никто не спутал - они принадлежат друг-другу.       Харзза вошел медленно, но потом вышел полностью. Полюбовался на хлюпнувший, заполненный смазкой омеги проход - признал таки, отозвался.       Самодовольная ухмылка легла на альфьи губы.       Вот и сделано дело, теперь пусть только эта мраморная статуя попробует не покориться ему - Харззе Старшему сыну Змей.       И Отто покорился, он просил быстрее, он требовал не останавливаться. Он тянул за предплечья альфу к себе, чтобы тот грудью накрыл его спину. В конце концов, Отто рыкнул, и начал подмахивать сам, ибо ну сколько можно так медленно и размашисто, когда он хочет резко и быстрее, быстрее, быстрее, Небо побери этого змея!       Уснул он, рухнув в подушки, мгновенно и уже совершенно не чувствовал, как змей его обтирает, укрывает простыней и ложится рядом.       И вот теперь хладнокровная тварина дрыхнет в тени спальни - окон там, как известно, нет - а Отто рассматривает себя в зеркало и не узнает.       Не узнает даже не новое свое тело в плену змеиных узоров. Свой взгляд не узнает: голодный такой взгляд, разбуженный.       Отто тряхнул головой. Пряди взметнулись, хлестнув по щекам - надо приходить в себя.       Накинув халат, он вышел в «не спальню». На юге все регламентировано, и слуги могли находиться только в небольшом помещении перед спальней. В место, где хозяева спят - ни шагу.       Тут же организовалась ванная, с холодной - бодрящей с утра - водой. Заживляющая мазь - на шею, где еще чувствительно тянула метка. И как малолетняя целочка, на зад, где ощутимо припухло натруженное с непривычки отверстие. Отто покачал головой, надо же - с непривычки-то…       А когда-то любовник влетал в него почти с разбегу - и обоим нравилось, что омега так радостно по первому его зову течет. Любовник, да… а муж вот - полночи трудился, пока хоть каплю смазки выжал. Дело в перерыве, возрасте или… чувствах. Какие чувства, Небо!       Отто опять тряхнул головой и выбросил все это из головы. Не до того.       Ритель встретил его молчаливым поклоном и полной деловой готовностью.       - Так, - начал Отто, - печати теперь нужно переделать. Я взял в семью Змея, на правах младшего, но кого это обманет? Правильно, никого. Так что мои волнистые кинжалы замени на ту же фигуру из двух змей. Аллегория ясна?       Ритель кивнул.       - Дальше. Назначь на место управляющего Югом этого, как его - Отто щелкнул пальцами, - носатый, из свиты почившего Утако. Пусть ко мне явится сегодня на… обед, да. Проведем беседу, разъяснительную. Подготовь бумаги и мне на подпись. Оповести Солнышко, что повинность я с него не снимаю, пусть старается. Мой брак ничего пока не меняет. Мне нужен наследник. Желательно несколько. Отправь им с Шессом, м-м-м, подарок, да. Из ассортимента Искусницы Бри. Далее…       Отто прервался, свернув за угол и остановившись у окна. Во дворе творилось что-то неясное. Три фигуры замерли против троих же - и явно не в приветствии.       Группы готовились к нападению и лишь волос отделял их от схватки. Отто высунулся из окна - Юг же, ни рамы, ни занавесей - и заинтересованно наблюдал за происходящим.       - Еще раз говорю, шуруйте от сюда, выхвостни! - гудел один из людей, да, Отто теперь разглядел, что это был кто-то из его поместья.       Змеи, а именно их знак виднелся на форменных длиннополых одеяниях, не шелохнулись. Главный из тройки спокойно произнес:       - Мы слуги Старшего сына Змей. Не тебе нам приказывать, человек.       Это «человек» звучало, как и у всех морфов, с презрением. Поду-умаешь.        Отто уже все понял.       - Эй, человек! - крикнул он своим. - Отставить. Пусть морфы проходят.       И уже змеям:       - Ваш господин в спальне, изволит еще почивать. Так что, - он усмехнулся прохладно, - не будите моего младшего мужа.       И скрылся в окне. А вот выкусите, трещеточники. Не все по-вашему будет.       В списке срочного еще значились переписка, подведение итогов поездки и прогноз - долго ли еще можно «гулять».       Над одним письмом Отто хмурился так долго, что Ритель даже заглянул к нему через плечо - что там?       - Дела-а, - выдохнул Отто, сдергивая с носа очки. - Ритель, где мой дарственный мундштук?       Это был подарок Отца Змей. Драгоценнейшая, тонкой резьбы игрушка из слоновой кости, вещь как раз под стать белокожему изящному Отто. Он ее оценил по достоинству и курил теперь только с ней.       Выпустив струйку привычно-горького дыма, Отто еще раз перечитал письмо, и один отрывок - дважды:       «…Отец. Вернешься со змеиным выродком в подоле, мы выйдем из Семьи. Под змеехвостыми нам еще не ходить!»       Дела-а. Итак в Семье таки назрел раскол, к этому шло давно, но поводов не было. И теперь вот - нашелся. К чему приедет Отто на Севере? Пустят ли его вообще в семейные земли. Судя по остальной корреспонденции - все-таки пустят, но вот там придется опять не одно горло перерезать, прежде чем все вспомнят, кто в доме хозяин.       Отправитель этого конкретного письма пыхтел над ухом Отто уже давно, и был вполне подходящей кандидатурой для оппозиции. Альфа из сильной ветви Семьи, создал свой клан, прекрасно обучил его, вышколил омег и уже имел троих наследников - все, как на подбор, смоляные, широкоплечие альфы. Только немножко переборщил он с этой самой оппозицией, раскол задумал. Или смену власти?       Ритель кивнул - второе.       Ладно, допустим, второе. Пока Отто тут на Юге постель мужу греет, альфа Некко Мариб устроит в его Семье полный бардак, разгребай потом за ним большой лопатой. А уехать прямо сейчас - презреть законы гостеприимства, чтоб южан тряхнуло какой-нибудь революцией по этому поводу! Что за нелепость, молодой семье месяц торчать в уединенном поместье и «наслаждаться обществом друг друга». Да некогда ему, некогда!       В общем, о своем муже он вспомнил только к вечеру, когда рухнул на супружеское ложе. И подорвался, оглядываясь. Было как-то неправильно.       Харззы не было.       Отто поворочался. Повздыхал. Потом плюнул, схватил халат, нацепил очки и двинулся на поиски пропажи. Небо свидетель, он пытался ведь заснуть! И почему не вышло?        Нашел он его в тренировочном зале. Змей метался, размываясь между своими ипостасями, то кружась змеиными кольцами, то взлетая человеческим прыжком, и было видно, что дело это ему привычное.        Отто понаблюдал такое безумство движения, попытался уследить - и в очередной раз подивился, и вот этому он в Поединке Воли условия ставил? - и кашлянул.        Харзза замер, оглянулся - даже испарины не выступило на совершенном гибком теле. Миг, человеческая фигура поплыла. Огромный черный змей крутил кольца вокруг Отто, а трещетка нагнетающе вытряхивала сухой звук.       Пасть раззявилась, выпуская узкий раздвоенный язык и клыки блеснули в подозрительной близости от шеи Отто. Тот сглотнул, борясь с искушением окрыситься и потянуться за кинжалами. Но язык коснулся щеки в трепетном жесте, еще и еще, потом губ, потом обвел скулу. Отто вытаращился - эта змейка что, целует его?!        - Эм… мне бы спать уже, - начал омега.       Змей мигнул глазами, мол, что мешает.       - Регламент, нет? - и тут Отто вспомнил, что он вообще-то Отец семьи, серьезный взрослый человек, и вообще давно отучился бояться. - Давай, приходи в себя и в спальню. Мне завтра рано вставать.       А потом спокойно перешагнул через кольца змеиного тела и отправился, не оглядываясь, в обратный путь к своим покоям. И был уверен, что проклятая тварюка сейчас ухмыляется ему вслед.       Харзза все той же змеей юркнул и на ложе. Ему так удобнее, чтобы там человек не бурчал. А тот, преодолев дрожь, все же остался рядом. Разве, не прикоснулся только - ни пальцем. Альфа это не оценил, и туго обвился вокруг длинного, худого тела. Человек пискнул, негодующе задергался, и Харзза сжал его сильнее, предупреждая.       Ему так комфортнее.       Спалось сладко. В запахе своей пары. В ее тепле.       Но недолго. Человек все возился, сопел, дергался, пытаясь высвободиться.       Харзза зашипел.       - Пусти, - мрачно попросил Отто. - Мне спать так неудобно.       Харзза же уловил в голосе омеги еще и страх. М-м-м? Неужели мраморная статуя чего-то боится? Феерическое открытие. Змей зашипел, удовлетворено подраспуская кольца. Ничего, утром Отто все равно проснется туго спелёнутым.       Проснется и удивится *** Примечания автора*** Жизнь этих двоих легкой не будет, что скажете, будем мучить их дальше? Есть пара завлекательных картинок по их теме - прикрепить в следующей главе?