Всё могут короли

Чунмён уже смирился, что две подряд хорошие ночи – это предел его возможностей. Чонин с Ханылем остались сегодня дома, нужно было привыкать к новой квартире, а Чунмён наблюдал за тем, как служащие транспортной компании загружали разнокалиберные коробки в грузовой автомобиль. Ремонт в поместье завершился, и теперь нужно было вернуться, чтобы создать видимость нормальной жизни. К тому же, журналисты уже успели пронюхать, где всё это время обитали королевские отпрыски, и утром, когда Чунмён должен был отправиться в центр реабилитации с очередным визитом, у ворот его поджидали несколько десятков фотографов. Чонина и Ханыля пришлось вывозить со всеми мерами предосторожности. Памятуя о последнем разговоре с Чонином, Чунмён меньше всего хотел давать почву для новых слухов. Напрягало ещё и то, что с Чеджу возвращались родители. Поскольку по официальной версии поместье было полностью восстановлено и готово к жизни королевской семьи, не было больше никакой необходимости в том, чтобы Его Величество проводил время на вилле. Чунмён как никто понимал, чем это грозило им всем. Они расслабились. Оставшись без жёсткого контроля со стороны матери, они легко и непринуждённо отбросили всю протокольную шелуху и с головой окунулись в удовольствия и радости обычной жизни. Разумеется, никто не хотел снова возвращаться в жёсткие рамки правил и этикета. Церемонные завтраки и ужины, тяжёлые шляпки, приколотые к причёскам острыми булавками, форменные мундиры и дистанция-дистанция-дистанция. Они снова должны были держать дистанцию с людьми, которых считали своими друзьями, да даже друг с другом. Чунмён бы с радостью остался в этом доме до коронации. И, наверное, после неё. Его устраивало, когда они жили порознь. И даже необходимость принимать решение за всех его не тяготила. Куда больше его напрягала потребность матери в контроле. До бала оставались считанные дни, и теперь первоочередной задачей было не допустить её вмешательства в подготовку. Чунмён знал, сколько сил девочки вложили в то, чтобы всё было стильно, красиво и, в то же время, просто, не перегружено и приятно. А ещё он как никто знал вкусы матери: громче, ярче, богаче, дороже. Кроме этого Чунмёна тяготило и обещание, которое он так и не смог выполнить. Он обещал Ханылю, что позволит ему прокатиться верхом на Кае, но из-за появления журналистов планы пришлось свернуть. Ханыль, конечно, сказал, что всё понял, что у папы очень трудная жизнь и очень много обязательств, но Чунмён прекрасно видел, что мальчишка расстроился. Чунмён меньше всего хотел разрушить веру Ханыля в себя. Он дал слово и хотел его сдержать. В телефоне обнаружилось неожиданное сообщение от Чонина: «Я поговорил с ним ещё раз. И объяснил, что ты хотел бы сделать всё так, как нужно, но у тебя не было выбора. И я сказал, что ты не отказался от своих слов. Просто придётся ещё немного подождать. Ханыль умный мальчик, он скоро поймёт, что ты не такой, как мы». «Ты так пытаешься меня утешить?» «Я же знаю, что ты сейчас опять грызёшь себя за то, что не сдержал слово, данное мальчишке. Ты даже не представляешь, как нам повезло с новым королём». «Это не просто мальчишка, это наш сын». «Ты знаешь, что я хотел сказать. Мой принц, я прошу, не мучай себя. Пожалуйста». «Чонин, ты знаешь, что есть вещи, которые я не могу контролировать. И это не только желание тебя везде и всегда, но и некоторые вещи вот такого порядка». «Про меня мог бы и не говорить. Тем более, мы сегодня не увидимся». «Мне жаль, детка». «А толку? Завтра у меня спектакль. Неожиданно. Так что завтра тоже никак». «Почему неожиданно?» - Чунмён немного напрягся. «Потому что я ещё не танцевал «Ромео и Джульетту». Но Пак Чимин вчера вечером умудрился сломать ногу в трёх местах – и с сегодняшнего дня и пока не найдут ещё хоть кого-нибудь, я танцую Ромео». «Это хорошо?» - Чунмён не был уверен, что хотел бы это видеть. С другой стороны, ему нравилось смотреть на Чонина на сцене. И нравилось видеть его в новых ролях. Но роль Ромео едва ли могла считаться его любимой. «Как сказать. Всё это время я числился дублёром, так что партии я знаю, но вот так узнавать за день…» «А заменить спектакль?» «Это же не я решаю. Наш руководитель ещё и Мину с самолёта буквально поставил в основной состав. Она уже вчера танцевала. И завтра тоже будет. Ну а что, раз прилетела – работай. И хоть бы кто слово сказал, что там с контрактом». «Ясно, я тебя понял», - Чунмён нахмурился. Происходящее в театре начало выходить за рамки разумного. Возможно, что и источником слухов о покровителе Чонина стал кто-то из тех, кто унаследовал власть за прошлыми руководителями. Чунмён пожалел, что нельзя было перевести театр на самостоятельное руководство. В конце концов, танцовщики должны были танцевать, а не думать, где взять денег на декорации и зарплату осветителям и уборщикам. «Только не врывайся сюда с мечом разящим, я тебя умоляю». «Это не мои методы, моя королева». «Чунмён! Ты нарочно?» «Нет, - Чунмён улыбнулся тексту на экране. – Просто мне хотелось, чтобы ты отвлёкся». «Я отвлёкся. Так отвлёкся, что подо мной сгорел диван». «Я куплю тебе новый». «Как у тебя всё просто». «Это самое простое, что я могу сделать». «Меня уже зовут, нужно ещё порепетировать. Я потом постараюсь позвонить ещё. Ханыль под мою ответственность сидит в королевской ложе, это ничего?» «Ничего. Я выясню, что там с няней. Я сомневаюсь, что ему понравится сидеть в театре целыми днями». «Не переутомляйтесь, мой принц». «Своя ноша не тянет», - Чунмён тут же набрал номер Бэкхён: - Приветствую. Помнишь, мы разговаривали о твоей подруге, которая искала работу? - Добрый вечер… Ваше Высочество, одну минуту, она как раз пришла ко мне, чтобы узнать детали. Если вы позволите, я могла бы привести её к вам познакомиться. - Знакомиться, по-хорошему, нужно не со мной, а с ребёнком, с которым придётся работать, - Чунмён помолчал немного. Он не хотел демонстрировать посторонним свою привязанность к ребёнку, но выбора не было. Не отправлять же было их в театр. – Хорошо, приводи, только быстро, сама видишь, что времени мало. - Две минуты, Ваше Высочество, - Бэкхён отсоединилась первой, явно подзабыв о правилах приличия. Чунмён подумал о том, что стоило бы собрать свою команду и попросить их хотя бы на людях придерживаться протокола. Не ради него, но ради спокойствия его родителей. Меньше всего Чунмёну хотелось сейчас снова возвращать работу уволенным и отказывать новоприбывшим. Бэкхён появилась даже быстрее, чем Чунмён ожидал. Она постучала в дверь и вошла, едва Чунмён позволил. - Ваше Высочество, позвольте представить вам, это Джи Херан. - Благодарю, - Чунмён повернулся к девушке. Невысокая, миловидная, скромная. Конечно, Чунмён как никто знал, что за такими масками могли скрываться настоящие монстры, его мать была тому ярчайшим примером. Но пока оснований подозревать эту девушку у него не было. - Ваше Высочество, - Херан присела в поклоне. – Я принесла с собой все свои рекомендации… Их, правда, не так много. У меня ещё не очень большой опыт работы, но я… - Прощу прощения, что перебиваю вас, - Чунмён улыбнулся. – Прежде всего, я хочу знать, почему вы согласились на эту работу? - Ваше Высочество, - Херан сначала растерялась, а потом собралась, расправила плечи: - Я ещё не согласилась. Я понимаю, что вы будущий король и не привыкли к отказам, но я… Я не стану браться за работу, если пойму, что она мне не по силам. Да, мне нужна работа, работа няни мне подходит. Поэтому я здесь и разговариваю с вами… Чунмён улыбнулся: дерзкая девчонка. С одной стороны, это было к лучшему, такая могла дать отпор любопытным и защитить интересы ребёнка. С другой стороны, с ней могли быть проблемы. Чунмён представил себе, чем им с Чонином грозило раскрытие их отношений, и поморщился. Этот опыт ему приобретать не хотелось бы. - Что ж, прекрасно. Тогда другой вопрос: что вы знаете о работе, на которую вас хотят нанять? - Я знаю, что нужна няня ребёнку шести лет. На этом всё. Но я подозреваю, что раз выбор проводите лично вы, этот ребёнок имеет для вас значение. Вплоть до того, что это ваш собственный ребёнок, - Херан, похоже, сама пожалела о том, что сказала. - Можно и так сказать, - Чунмён понимал, что идёт на риск. Но сейчас он должен был понять, что за человек перед ним. – Этого ребёнка я увидел в центре реабилитации, который курирую. Он оказался сиротой, родители отказались от него давным-давно. Он перенёс тяжёлое заболевание, нуждался в особом уходе и терапии, но средств на это у центра не хватало. Сейчас с ним всё в порядке, у него даже есть официальный опекун, он был волонтёром в центре… - Ваше Высочество, - Херан прижала руки ко рту. – Я прошу прощения. - Ничего, суть вы уловили верно, этот ребёнок имеет для меня значение, - Чунмён посмотрел ей прямо в глаза. – Поэтому мне хотелось бы знать, что за ним присматривает надёжный человек. - А что его опекун? – Херан взяла себя в руки и снова начала соображать. - Его опекун много работает. Но я думаю, если вы решите познакомиться с ребёнком, то его опекун сам скажет вам о себе всё, что сочтёт нужным. - Справедливо, - кивнула Херан. – Я могу подумать? - Разумеется. Если надумаете принять моё предложение, то свяжитесь с моим секретарём, он даст вам контакты… И вы можете сами решить, сколько вы хотели бы получать за эту работу, - Чунмён кивнул Бэкхён, дав ей понять, что девушки могли быть свободны. - Всего доброго, - Херан поклонилась и вышла, а Бэкхён торопливо последовала за ней. Чунмён очень хотел, чтобы его тревоги не оправдались. Ему хотелось найти честную и принципиальную девушку, которая бы понимала свою ответственность и тщательно выполняла свои обязанности. Конечно, Чунмён и не мечтал, чтобы она полюбила Ханыля и заботилась о нём ещё и по личным причинам. Но даже если бы решающую роль играла материальная заинтересованность, Чунмён не стал бы мелочиться. Кёнсу заглянул без стука: - Погрузка окончена, Ваше Высочество. - А родители? - За ними вылетел самолёт. - Ладно, спасибо, - он ещё раз проверил свой телефон. – Я сейчас иду. Назначь мне на завтра встречу с исполняющим обязанности руководителя театра, мне есть что ему сказать. - А как же ужин с Его Величеством и Её Величеством в честь их возвращения? - Кёнсу-я… - Я понимаю, Ваше Высочество, но я не мог не спросить. Мне не хотелось бы, чтобы вы снова конфликтовали с ними. - Я боюсь, конфликты неизбежны до тех пор, пока мы будем жить под одной крышей и претендовать на одну и ту же корону. И раз уж носить её в итоге придётся мне, я не хотел бы поднимать её с пепелища. - Вы правы, Ваше Высочество, - Кёнсу кивнул. – Я назначу встречу. А потом… - Встреча будет долгой, - Чунмён решил, что постарается попасть на спектакль Чонина. Он хотел увидеть его на сцене снова, он хотел просто его увидеть. И Королевский театр как ни странно всё ещё подходил для этих встреч. Отчасти это место казалось Чунмёну символичным. Там они впервые увидели друг друга, там познакомились. Там они открылись друг другу с другой, с новой стороны. По этой причине Чунмён чувствовал странную тягу к театру, к маленькой гримёрной, куда завтра должны были доставить букетик синих цветов, к выступлениям Чонина на сцене, к его невероятному мастерству и харизме, к лёгкости, с которой он выполнял свои финальные тридцать два фуэте – знак благодарности тем, кто пришёл на него посмотреть. Возвращение в поместье далось ему тяжело. Чунмён вернул на столик у кровати фотографию и игрушку – подарок Ханыля, а журнал привычно сунул в комод. Свитер, тот самый, что Чонин когда-то ему подарил, Чунмён решительно натянул на себя, сняв перед этим парадную рубашку. Он не собирался прогибаться больше, чем нужно. И раз он уже дошёл до того, чтобы поднимать вопрос о коронации, он должен был стоять твёрдо на всех своих принципах. Побыть ещё хоть немного наедине со своими мыслями ему просто не позволили. В спальню заглянули девчонки, и Чунмёну осталось только кивнуть, позволив им войти. - Я боюсь, Чунмён-а, - призналась Джихё. – Я не знаю, что мать может ещё устроить. А вдруг она всё ещё не поверила, что мы её не обманули? - Джихё… Я тебе больше скажу, она и не поверила. И сегодня ты будешь чувствовать себя так, словно находишься под микроскопом. Наши горничные будут допрошены с пристрастием, не отказывалась ли ты от еды, не тошнило ли тебя по утрам. Я уверен, мама знает тысячу симптомов беременности. - И что? - Ничего. Ты же ничего этого не делала, - Чунмён пожал плечами. – Ты должна понять, что тебе не в чем оправдываться. Ты ничего не сделала. Если мать решила тебя обвинить, то это её забота – искать доказательства. Не помогай ей своими страхами, не давай ей надежды на то, что она может что-то найти. - Тебе легко говорить… - Ты так думаешь? – Чунмён хотел ещё что-то добавить, но в последний момент передумал. – Да, возможно. - Джихё! – одёрнула её Дахён. - Прости! - Ничего, всё в порядке, - Чунмён перевёл взгляд на другую сестру. – Ты тоже боишься? Или пришла за компанию? - Тоже боюсь, - немного помолчав, созналась Дахён. – Если мама узнает, что мы делали… - А мама узнает, - «утешил» Чунмён. – Даже среди людей, которые хорошо к нам относятся, всегда можно найти тех, кто лучше относится к деньгам. Или кто нуждается. И этот добрый человек расскажет всё. И хотя, в масштабах вселенной, мы не совершили ничего криминального, будет весело. - Но как же… - Как же Минсок? – встревожилась Дахён. - А что Минсок? - А если мама ему что-нибудь сделает? - Дахён, я не хочу тебя накручивать, но и отрицать этот факт не могу. Всякое может быть. Я, конечно, надеюсь, что до этого не дойдёт… - Чунмён вздохнул. – Но лучше, если мы заранее подготовимся. - А как же открытие его ресторана? Он уже прислал приглашение, - Дахён протянула ему открытку, которую до этого держала в руках. - Пойдём, как и обещали. Главное, чтобы не в день бала. У меня уже такая каша в голове, что я начинаю сомневаться в датах. - Не накладывается, я проверила, - отрапортовала Дахён. - Он так тебе нравится? – неожиданно спросил Чунмён и улыбнулся, когда сестра покраснела. – А как же Чонин? - Чонину я не нравлюсь. Ему никто не нравится, по-моему. Кроме тебя, разумеется. Я не знаю, в каком смысле, но кроме тебя и его мальчика для него никого не существует. - Если бы Чонин был женщиной, я бы сама пошла свататься от твоего имени, - призналась Джихё. – Тебе нужна именно такая королева. - Мне кажется, или вы пытаетесь уйти от темы, - Чунмён и сам едва не покраснел. Чонину не требовалось быть женщиной, чтобы стать его королевой. – Так что там с Минсоком? - Он очень хороший. И милый. И красивый… И я ему нравлюсь, - призналась Дахён. – Даже несмотря на то, что я принцесса. - Да, мама этого не переживёт. Осталось Сехуну влюбиться в одну из наших горничных, - Чунмён засмеялся. - Скорее уж, вам с Чонином пожениться, вот тогда счастье нашей матери будет полным, - усмехнулась Джихё. – Но это я так шучу, я понимаю, что ты просто хорошо к нему относишься. В конце концов, люди к тебе тянутся, независимо от ориентации и своих отношений. У тебя аура такая, что за тобой хочется идти. - Скажешь тоже… - Она права. Они все тобой очарованы. Твои помощники, тот же Минсок, Чонин, Мина. Ты начинаешь говорить – и они смотрят тебе в рот. Да что они… Мы сами, - Дахён снова вцепилась в приглашение. – Даже Тэён, который готов любую глупость сотворить, лишь бы никого не слушать, и то подчиняется тебе. И даже не капризничает уже. Да он женится скоро, кто бы мог подумать. - Главное, ему не напоминайте, пусть последние деньки своей свободы догуляет, - Чунмён вздохнул. – Хотя ему родители напомнят. Это же надо, такой политический союз провернули. - Сейчас ещё заслать кого-нибудь в Китай – и всё, считай, весь азиатский регион захватили, - засмеялась Джихё. - Выбор не велик, - Чунмён чуть нахмурился. – Или Сехун, или Джехён… Так что нужно им сказать, чтобы не нарывались особо, а то наши налогоплательщики разорятся на свадьбах. - Кстати, о свадьбах, - Джихё кое-что вспомнила и напряглась: - Юта должен был говорить с тобой… - Он и поговорил. В общем, свадьба Тэёна тебе на руку, как ни крути. Его свадьба пройдёт в Сеуле, так принято, - Чунмён скривился от этого слова, но всё же продолжил. – А ещё принято, чтобы невеста ехала к жениху. И принимала его вероисповедание. Так что ты поедешь в Японию, а дальше уже сами решите. - Но вы же приедете ко мне? - Конечно. Но мы приедем как гости с твоей стороны, а не как организаторы. И я прослежу, чтобы никто не вмешивался в процесс. - Я бы уже сейчас туда уехала… - Не сомневаюсь, Джихё-я. Но нужно ещё немного потерпеть, - Чунмён ласково погладил сестру по волосам. – Пойдёмте, нужно успеть поужинать, пока родители не вернулись, встреча с ними из тех событий, которые можно и отложить.