Blood & Chocolate

— Шоколад? Ты носишь с собой шоколад? — спрашивает Чимин, поднимая пачку выше. — Ты имеешь что-то против шоколада? Шоколадофоб? — обиженно спрашивает Чонгук. — Ничего, мне нравится шоколад. Просто странно, что он у тебя вообще есть. В стрип-клубе, прошу заметить. — Возьми. — Что? — Можешь съесть. — Я просто не ем ничего, что предлагают клиенты. Слышал достаточно страшилок по этому поводу, — отвечает Чимин, всё равно пытаясь прочитать состав на упаковке, что при тусклом освещении сделать весьма трудно. — Что если я съем половину, а потом ты съешь вторую. Тогда поверишь мне? Упаковка была не вскрыта и запечатана, это должно означать, что всё в порядке, но Чимин всё ещё колеблется. Чимин смотрит, как Чонгук забирает пачку из его рук, разрывает упаковку, отламывая часть плитки, и кладёт в рот. Пульс Чимина участился, пришлось контролировать своё дыхание, чтобы Чонгук не заметил, как на него влияет. Он, конечно, удивлён, но не сказать, что неприятно. Только на секунду, но Чимин позволил себе оценить Чонгука взглядом. Он выглядит шикарно и знает об этом, к сожалению. В тусклом освещении Чимин не может сказать, какого цвета его глаза и волосы, но уверен, что они также идеально ему подходят. Всё ещё удерживая плитку во рту, Чонгук тычет шоколад в губы Чимина, вопросительно вскидывая бровь. Решив всё-таки довериться Чонгуку, Чимин открыл рот, смотря глубоко в глаза, обхватывая кусок шоколада губами, страется следить за тем, чтобы их губы не прикоснулись и делает первый укус. Чимин перекатывает шоколад на языке и, всё ещё чувствуя на себе взгляд Чонгука, блаженно прикрывает глаза. Не было похоже, чтобы Чимин играл — шоколад мгновенно начал таять на языке, наполняя рот божественным вкусом, вырывая из Чимина громкий стон. Чимин сглатывает и смотрит на Чонгука. — Вкусно, — стонет, снова кусая, но уже не заботится о том, как близки их губы к столкновению. В спешке нос Чимина сталкивается с носом Чонгука, но Чимин и думать забыл об извинениях, когда шоколад снова начал таять у него во рту. Чимин глотает и открывает глаза, готовый откусить последний кусок, но сердце пропускает удар, когда он видит, как Чонгук доедает его. Дуется, всем своим видом показывая недовольство, не заморачиваясь, насколько нелепо он сейчас выглядит. Он откусил этого восхитительно вкусного шоколада всего дважды, хотя знает, что и десять раз его бы не удовлетворили. Он хочет ещё. Чонгук глотает и наклоняет голову в сторону, едва заметная, легкая улыбка украшает его губы. — Вкусно? Чимин кивает, но всё ещё дуется. Чонгук не сдерживает смешок и отламывает ещё один кусок, от чего Чимин делает глубокий вдох. Он светится, обхватывает руками плечи Чонгука, с нетерпением ждёт, пока тот снова возмёт плитку между губами. Как только это происходит, Чимин жадно вгрызается в шоколад. — Чёрт, — скулит, отводя голову назад до того, как посмотреть на Чонгука снова. — Как шоколад может быть таким вкусным? Чонгук не отвечает, только с трепетом смотрит на Чимина. Если бы Чимин не был так увлечен шоколадом, то двадцать раз смутился бы его от пристального взгляда. Следующий укус, более ощутимый, гасит его пыл, но маленький кусочек исчезает во рту Чонгука. Внезапно, он сталкивает Чимина с колен на пол, не резко, но колени ноют от падения. Чимин вопросительно смотрит, пытаясь понять, что он сделал не так. Чонгук хватает Чимина за челюсть, призывая открыть рот. Только когда Чонгук сам открыл рот и Чимин увидел шоколад, то понял, чего от него хочет Чонгук. Эффект незамедлительный. Чимин размыкает челюсти, открывая рот шире. Чонгук расценивает это как согласие и просовывает язык в его рот, позволяя шоколаду стекать тонкой струйкой, параллельно проходится кончиком языка по зубам Чимина. Чимин закрывает рот, стоит шоколаду перестать стекать, позволяя языку полностью погрузиться в него, пытаясь отпечатать в памяти вкус, изменённый слюной Чонгука. Он глотает, в ту же секунду карабкаясь выше по коленям Чонгука, отвечая на его приглашение. Когда Чонгук раскрывает последний ломтик, Чимин отбирает его и берёт в рот, улыбаясь Чонгуку в лицо. С ответной улыбкой Чонгук наклоняется в попытке обхватить шоколад губами, как Чимин отстраняется назад. Чонгук на это только часто моргает с широко раскрытыми, удивлёнными глазами. Чимин хмыкает, с вызовом вскидывая одну бровь. Качая головой, Чонгук игриво кривится, затем резко хватает Чимина за колени и тянет на себя. Руки Чимина упираются в плечи Чонгука в попытке избежать падения, а тот, не теряя времени, откусывает кусок¸ всё ещё находящийся между губ Чимина шоколадки и с триумфом улыбается. Чимин держит плитку между пальцами и откусывает ту часть, которая у него во рту. — Ты читер. Умиляясь, Чонгук берёт шоколад у Чимина: — А кто говорил о правилах? Снова приблизившись, обхватывает кусок шоколада, всё ещё находящийся между губ Чимина, и ждёт, пока он откусит ещё. Что Чимин и делает, практически касаясь губ Чонгука. Чимин ожидает, что Чонгук таки доест этот ебучий шоколад, но тот достаёт его изо рта, и как только Чимин глотает, одной рукой придерживает его челюсть, а другой мажет шоколадом по губам Чимина. Удостоверившись, что доволен своей работой, Чонгук кивает сам себе и съедает оставшийся в руке шоколад. — Слижи, — приказывает Чонгук, и если Чимин не согласится с тем, насколько горячо это выглядит, Чонгук закатит глаза. Чимин медленно высовывает язык, чтобы облизать верхнюю губу, побыстрее вкусить шоколад ещё раз. Убедившись, что Чонгук смотрит на него, облизывает снова, двигая языком влево-вправо, слизывая шоколад. Когда дело дошло до нижней губы, процесс пошёл медленней, что многократно усилило эффект. Чонгук внимательно следит за процессом пристальным взглядом с легким прищуром. Чимин уверен, если он хоть немного двинет бёдрами, то почувствует, что Чонгук уже на половину твёрдый, если не каменный. Чимин заканчивает своё представление, смачно причмокивая губами и с далеко не невинной улыбкой. Засранец. Чонгук как-то сразу нерешительно подносит к его губам большой палец, пока Чимин снова не размыкает губы для него. Он давит большим пальцем на губу Чимина, позволяя ему проскользнуть дальше, касаясь языка. Чимин чувствует вкус шоколада, но ещё что-то солёное, возможно, пот самого Чимина, учитывая как Чонгук шарил по его телу этими самыми пальцами. Чимин прекращает сосать большой палец только тогда, когда Чонгук заменяет его на средний и указательный. Чимин сосёт усердно, осознавая, как от этого быстро вздымается и опускается грудь Чонгука. В момент, когда Чонгук убирает пальцы, Чимин задыхается, скорее всего, ужасно краснея при этом. Чонгук выглядит ошарашенным. Взгляд затуманен, он смотрит на Чимина так, будто хочет сожрать и, как минимум, изнасиловать. Чимин чувствует собственную слюну на пальцах Чонгука, когда тот обхватывает его челюсть и тянет на себя. Чимин послушно следует, руками поддерживая себя за спинку дивана, чтобы не упасть. Секундная задержка, взгляд глаза в глаза и Чонгук проводит языком по уголку губ Чимина, слизывая немного шоколада, оставленного Чимином. Чимин задерживает дыхание, рукой аккуратно очерчивая запястье Чонгука, но не с целью освободиться, а только задержать его так подольше. Кончик языка Чонгука тёплый, влажный и твёрдый, настойчиво вылизывающий уголок губ Чимина. На секунду Чимин подумал, что он двинется дальше, скользнёт к нему в рот, но Чонгук отпускает Чимина, полностью убрав остатки шоколада. Чонгук облизывает его губы, а Чимин почти стонет в голос. Чонгук рассматривает Чимина, взгляд бесстыдно блуждает по телу. Он обхватывает его бёдра, притягивая ближе. Чимин задыхается и не сдерживает стона. Он был прав. Чонгук твёрдый, больше, чем он предполагал. — Чёрт, Принцесса, — Чонгук стонет и выглядит так, будто ему нужно собрать всю волю, чтобы не наброситься на Чимина прямо здесь, резко и неожиданно, так же, как и факт того, что прозвище «Принцесса» Чимину уже нравится. — Ты чувствуешь, что делаешь со мной? Рот Чимина широко раскрыт, будто ему не хватает воздуха. Лихорадочно кивает, руки крепко сжимают диванную подушку позади Чонгука. — Что будем с этим делать? Дальние комнаты, услужливо подсказывал мозг Чимина, но он только покачал головой. Вместо этого, Чимин сильнее сжимает подушку и, во избежание дальнейших страданий, бормочет: — Ты можешь прикоснуться ко мне. — Ты уверен? Чимин кивает. Его трусит. Из-за Чонгука. Но Чимин рад, что тот выглядит не лучше. Дыхание сбилось, грудь вздымается слишком быстро и Чимин мысленно оглашает свой приговор, когда Чонгук с радостью касается обеими руками. Он медленно скользит вверх-вниз вдоль спины Чимина, матерясь себе под нос. Затем обхватывает его бёдра, разминая плоть в своих руках. Чимин обнимает плечо Чонгука одной рукой и крепко обхватывает его бицепс другой. Пришлось подавить рвущийся наружу стон от ощущения крепких перекатывающихся мышц под курткой. Руки Чонгука блуждают ниже к ягодицам, отчаянно сжимая плоть в своих руках. Чимин крепко хватает пальцами куртку Чонгука, пряча лицо в изгибе его шеи, но всё ещё не может перестать сдерживать стоны в моменты, когда Чонгук трётся об его промежность. Чонгук прижимается к шее Чимина, покусывая, облизывая и посасывая. Чимин не знает, откуда взялась такая сила воли, но отталкивается от Чонгука и качает головой. — Не так. — Ты хочешь этого, — дерзко, снова выбивая его из колеи. Чонгук прав: Чимин хочет этого, хочет его. Он хочет отвести его в дальнюю комнату и трахаться всю ночь, работать сверхурочно, только чтобы быть выебанным Чонгуком во всех позах, но только качает головой, всё ещё помня об их сделке. Дело даже не в имени самого Чимина, это его сильно и не парит. Он может его выкрикнуть прямо сейчас. Дело в гордости, которая не позволяет пригласить Чонгука в дальнюю комнату. Чонгук стонет, откидывая голову назад. У Чимина огромный соблазн прочертить языком полосу вдоль шеи и укусить, но не выходит. — Чёрт, Принцесса, ты меня в могилу сведёшь, — стон. Чимин озорно улыбается, пытаясь сбросить чужие руки. Чонгук протестующе рычит, только усиливая захват. — Позволь показать тебе, в чём я лучший, — выдыхая в губы Чонгука. Спустя секунды колебаний руки Чонгука исчезают и Чимин выскальзывает из них. Чимин стряхивает конечностями, возврящая полный контроль над движением. Он ждёт, когда закончится песня и начнётся новая. Он двигает бёдрами в такт, зарываясь пальцами в свои волосы. Руки скользят ниже, спускаясь к груди, по пути большими пальцами касаясь сосков. Даже не проверяя, Чимин понимает, что Чонгук следит за ним, не в состоянии оторвать взгляда от его плавных движений под музыку. Чимин знает, что он хорош. Даже если он и был выброшен в эту жизнь против его воли, это не значит, что он будет танцевать как попало и довольствоваться только таким заработком. Всю свою сознательную жизнь он знал, что если он хочет взойти на вершину, тогда нужно изрядно попотеть, что он сейчас и делает. Срать, что это в стрип-клубе. И наблюдая за такими клиентами как Намджун и Сокджин он понимал, что оно того стоит. Но мысли Чонгука оставались загадкой. Чимин не знает, что им движет, но на выяснения время у него есть. Теперь ему нужно сконцентрироваться на танце. Много времени потребовалось для того, чтобы для Чимина происходящее стало естественным. Он знает свои лучшие движения, свои лучшие стороны, умеет использовать стол и другие предметы в свою пользу. Клиенты, такие как Намджун и Сокджин заставляют Чимина наслаждаться танцами. Клиенты как Чонгук, теперь он думает, это причина чтобы жить. Чимин вдруг падает на колени, волосы спадают на глаза, когда он откидывается назад, перенося свой вес на одну руку, лаская бедро другой. Он кусает свою нижнюю губу, откидывает голову, открывая Чонгуку вид на линию шеи, и прикасается к паху, очерчивая его пальцами. Слух Чонгука улавливает тихий стон. Опустившись на спину и зафиксировав ноги на полу, Чимин совершает поступательные движения бёдрами вверх. Перекатившись на живот, Чимин приподнимается на руках и вытягивает одну ногу вперёд, пока не садится на шпагат и использует это как переход к тому, чтобы снова сесть на колени. Чимин делает волну, а пальцы танцуют вокруг линии его ключиц. Другая рука самовольно медленно тянет штаны вниз, открывая вид на нижний пресс и блядскую сбритую дорожку. Прежде, чем он покажет слишком много, Чимин позволяет брюкам вернуться на место и разворачивается. Демонстрирует Чонгуку задницу, убеждаясь, что у него достаточной хороший вид, когда он трахает пол один раз, второй, а затем и третий, прежде чем повернуться обратно. Чонгук теряет дар речи, не отрывая взгляда, а в штанах с каждой секундой становится теснее. Чимин приоткрывает губы, когда начинает медленно ползти на четвереньках в сторону Чонгука, с особой чувственностью совершая каждый шаг. Он не ведёт себя как хищник, напротив, подаёт себя на серебряном блюде. Чонгук предполагаемо верит, что он — большой, плохой волк и не имеет нужды даже пошевелиться в сторону овечки, которая идёт сама, желая быть съеденной им, но очевидно, кто здесь правит балом. Чимин вплотную подползает к Чонгуку и садится к нему на ноги. Глаза в глаза, пока его руки касаются лодыжек Чонгука, чувствуя мурашки по коже, и останавливается на коленях. От Чимина мурашки по всему телу, от его откинутой назад головы и высунутого языка. Он делает движение корпусом, почти задевая уже давно болезненное возбуждение. Чимин поднимает руки к бедрам Чонгука, едва подавляя стон, когда сжимает твёрдые мышцы. Чимин опускается на колено Чонгука, давая ему почувствовать, как сильно возбуждён сам. Он сжимает волосы Чонгука в кулак и резко тянет голову, лицо так близко, что их губы почти касаются, пока Чимин парит над ним. Вместо того, чтобы поддаться сильному желанию поцеловать Чонгука, Чимин страстно дышит ему в рот. Внезапно он отпускает Чонгука и разворачивается на его коленях, начиная практически трахать свою задницу о промежность Чонгука. Чонгук шипит, Чимин улыбается. Задница Чимина едва касается возбуждения, чем вместо облегчения только убивает его. Чимин почти мурлычет, когда слышит, как болезненно стонет Чонгук. Чимин уже хотел встать, но Чонгук обхватил руками его бёдра, притягивая ближе. Чимин задыхается, чувствуя, насколько большим ощущается Чонгук между его половинок. Он скулит и продолжает жадно тереться о член Чонгука, ненавидя свои штаны за сам факт их существования. Чонгук прижимается губами к шее Чимина, жадно посасывая кожу на ней. Чимин падает вперёд, придавленный весом Чонгука, и автоматически поворачивает лицо в сторону, открывая Чонгуку больше доступа к действиям, полностью забывая о правиле «никаких засосов» или, скорее, забив хуй на правило. Внезапно Чонгук отрывается и бросает Чимина на диван. Глаза Чимина широко открыты, взгляд потерян. Чонгук по-хозяйски широко разводит его ноги и устраивается между ними, прижимаясь к его возбуждению своим. Чимин задыхается, руки хватаются за куртку Чонгука, прикрывая глаза. Когда он будет достаточно собран, то откроет глаза, но куртка Чонгука выскальзывает. Член Чимина болезненно пульсирует, Чонгук самодовольно ухмыляется. — Так сильно меня хочешь, — Чонгук рычит. Чимин издевается. — Я тебя умоляю, явно не так сильно как ты меня. Чонгук снова делает толчок, затыкая Чимина на полуслове, заставляя снова откинуть голову назад. Толстый член Чонгука, даже сквозь штаны, ощущается божественно. — Ты в этом уверен? Чимин вздрагивает, глядя на Чонгука. Тому известны его слабости. Он чётко знает, что делать, чтобы нагнуть и сломать, и при этом получить удовольствие. Чимин поднимает руку и прижимает тыльной стороной пальцев припухшие губы. Сводит брови, пытаясь показаться обиженным, но только накручивает себя. Глаза Чонгука широко раскрываются, тело замирает, когда он улавливает изменения в поведении Чимина. Чимин отворачивается, пряча лицо в сгибе локтя так, что Чонгуку видно только его приоткрытые, припухшие губы. — Принцесса, эй, — Чонгук пытается убрать руку Чимина. Чимин слабо сопротивляется, но позволяет Чонгуку наконец убрать руку. Смотря на него стеклянными глазами, Чимин скулит: — Тату.