Как же так вышло, что я оказалась здесь? — вопрос, беспокоящий меня уже не один день. Точнее, это единственное, что меня по-настоящему волнует. Дело в том, что я оказалась в психиатрической больнице. И это моя необычная история.
Как именно произошло то, что я оказалась в таком сомнительном месте, я попросту не помню. Моя память вот так просто взяла и стерла все мои воспоминания, а ведь они у меня должны быть. Мне ведь только исполнилось двадцать восемь лет. Уже, считайте, пол жизни позади, а я о ней совершенно ничего не знаю. Я не помню ровным счетом ничего, кроме того, что я умею жить — ходить, двигать руками, слышать и понимать звуки, иногда мне приходится кушать и ходить в туалет. Правда, это сложно назвать умением жить, скорее, это умение существовать. Все остальное в моей жизни не имеет никакого значения. Я не знаю имен своих родителей, сестер или братьев (если они есть, конечно). Не помню города, в котором я родилась или выросла. У меня нет светлых воспоминаний из детства или взросления. Единственное, что яркими красками держится в моей памяти — это каждый отвратительный день в этом жутком месте. Они, конечно, мало чем друг от друга отличаются, но все же отличия небольшие есть. Каждый день мне подставляют новых врачей, старающихся вылечить меня от непонятных болезней или включить мою память. Ни то, ни другое ни у кого из них не получается, потому что даже на контакт я пойти не могу. Где-то глубоко внутри меня живет панический страх всего больничного. Что-то произошло со мной в далеком прошлом, связанное с таким же местом, где я нахожусь, поэтому никакое их лечение не способно дать плодотворный урожай. Неужели нет ничего, что могло бы мне помочь? Я потеряла надежду на чудотворное исцеление и уже перестала представлять себе в голове прекраснейший солнечный день, когда я выйду из этого здания, чтобы больше никогда в него не зайти.***
Что-то отвлекло меня от книги. Я подняла взгляд на свою белоснежную тюрьму в поисках источника, нарушившего мою тихую идиллию наедине с самой собой и целым миром, который подарила мне книга. Как же я не люблю, когда меня отрывают от любимых книжек! Я навострила уши, чтобы прислушаться к шуму вне моей комнаты — ничего, кроме шоркающих шагов нянечек. Эти жесткие, грубые шаги принадлежат старой блондинке, а следующие за ней шаги, те, что более аккуратные и тихие, принадлежат моей любимой нянечке из всех, что здесь работают. Она всегда относится ко мне очень внимательно и осторожно. Не пытается со мной заговорить, что самое главное. Она знает, что я люблю воскресные печенья с кленовым сиропом и всегда оставляет для меня побольше. А еще у нее добрейшие карие глаза. Возвращаюсь к печатным строчкам, на которых остановилась, и тут же замираю — да вот же он, новый шум, непохожий на все другие — шаги человека, который оказался здесь впервые. Я вздергиваю голову вверх и прислушиваюсь — никогда не слышала таких шагов и могу с уверенностью заявить, что это чужак. Это похоже на мужчину примерно тридцати-сорока лет. Я чувствую в его шагах некую силу и способность докопаться до сути вещей. Он не боится идти по психиатрической больнице. Его шаг уверенный, размеренный и целенаправленный, а значит, он здесь не в качестве гостя. И уж тем более не в качестве пациента. Мое сердце болезненно сжимается от страха. Он — врач.