Второй

Яркие лучи полуденного солнца преломлялись о стёкла витражных окон и разноцветными пятнами стелились по потемневшему от старости паркету, создавая на нём причудливые узоры. Мирон лениво наблюдал, как с течением времени эти рисунки скользили по полу и покрывали всё новые территории, словно маленькие незримые захватчики. Это с трудом можно назвать увлекательным занятием, но выбирать особо было не из чего. В очередной раз подавив зевок, мужчина окинул осоловелым взглядом помещение, в котором находился. Это была просторная светлая аудитория с длинными стройными рядами парт, половину которых сейчас заняли студенты. Большинству из них едва перевалило за двадцать, а потому в глазах ещё горел неподдельный энтузиазм и решительность. Присмотревшись к студентам внимательнее, Мирон только иронично хмыкнул: сам был таким же ещё каких-то лет десять назад, сидел за этими самыми партами и нетерпеливо ждал, когда же нудное обучение закончится и начнётся настоящая работа. В крови кипел юношеский максимализм, и казалось, что тебе ничего не стоит поставить весь мир на колени. Как же они были глупы... Реальность оказалась к ним не столь благосклонна. Половина из его группы погибла в первые три года после обучения, ещё часть ушла самостоятельно, не выдержав суровой действительности. В конечном итоге их осталось не больше десяти. И с этими будет то же самое, можно не сомневаться. Со всеми группами так было, так что Мирон давно не верил вдохновлённым лицам. Единственная причина, по которой он вообще тратил здесь своё время, это человек, что сейчас читал лекцию студентам, неторопливо прохаживаясь между рядами. — …таким образом, представление о злых духах существует у всех народов, — рассказывал он спокойным тоном, изредка поглядывая в свои конспекты. — Однако речь почти всегда ведётся об одних и тех же демонах, какие бы имена они не носили. Для примера: и лугару, и волкодлаки, и вервольфы обозначают одну и ту же тварь — всё зависит лишь от того, в какой стране вы находитесь. На этом, думаю, можно закончить. У кого-нибудь есть вопросы? Мужчина внимательно посмотрел на молчащих студентов. Он уже собирался их отпустить, когда растрёпанный, похожий на воробья, парень с задней парты неуверенно поднял руку и, дождавшись кивка, произнёс: — Владислав Вадимович, а расскажите, пожалуйста, про Первого. На преподавателя тут же устремились несколько десятков любопытных глаз, и он с явной неохотой всё-таки принялся отвечать. — Это не более чем старая сказка. Нет никаких доказательств того, что он действительно существовал. Никто даже не знает, как его на самом деле звали. Если верить легенде, Первый был праотцом всех демонов, тем, кто их создал. Существует множество трактовок, но все они сводятся к тому, что когда-то давно в неком поселении несколько лет стояла засуха, урожая почти не было, скотину повалила болезнь. Люди находились на грани гибели — помощи ждать неоткуда. И жил в той деревне один мальчишка, круглый сирота. И вот однажды, гуляя по лесу, он встретил духа. Дух выслушал историю о невзгодах парня и предложил ему свою помощь, ничего не требуя взамен. Мальчик согласился, и вскоре дела в деревне стали налаживаться. Люди были благодарны духу, устроили в честь него праздник. Однако вскоре поселенцы стали исчезать один за другим, а в лесах появлялись чудовища. Никто не понимал, что происходит, пока возле тех мест, где появлялся дух, не начали находить трупы пропавших. Все они были покрыты страшными ранами, которые не мог оставить ни человек, ни зверь — их могло оставить только магическое существо. И тогда до людей наконец дошло, что дух не такой уж и добрый, как казалось на первый взгляд. Но, когда они попытались убить его, дорогу преградили десятки демонов, которых дух к тому времени создал, и людям не осталось ничего другого, кроме как бежать из мест, которые после этого стали считаться проклятыми. Вот и вся легенда. Мужчина устало потёр переносицу и посмотрел на затаивших дыхание учеников. — А теперь урок окончен. Кыш отсюда! — с лёгким смешком он начал прогонять слегка подтормаживающих студентов, что всё ещё были заворожены легендой. Мирон тоже поднялся со своего места и, с хрустом потянувшись, направился к преподавателю, ловко лавируя между спешащими к выходу людьми. — С каких пор вы рассказываете студентам сказки? — с улыбкой спросил он у учителя. — Уж лучше я им расскажу, чем они наслушаются всякого бреда непонятно от кого, — хмуро ответил его собеседник, но потом всё-таки улыбнулся в ответ. — Прости, что тебе пришлось ждать, но, сам понимаешь, преподавателей не хватает, а те, что есть, просто нарасхват. — Ничего страшного. Приятно снова посетить это место. О том, что ему было до безобразия скучно, Фёдоров решил промолчать, но по лукавому взгляду, которым одарил его профессор, понял, что обман не удался. Однако тот не стал концентрировать на этом внимание и лишь повернулся к своему столу, поспешно собирая вещи. — Когда мне сказали, что ты хочешь заключить контракт с демоном, я был очень удивлён, — как бы между прочим фыркнул он. — Мне казалось, что ты предпочитаешь справляться своими силами. — Времена меняются, Владислав Вадимович, — нехотя ответил ему Мирон, отводя взгляд в сторону. — Мне нужен кто-то, кто в случае чего сможет прикрыть мне спину. — Демоны нам не друзья и не напарники, — строго взглянул на бывшего ученика мужчина. — Мы их либо уничтожаем, либо подчиняем и заставляем уничтожать других монстров. Не стоит думать, что с ними можно подружиться. — Вы как всегда категоричны, — с трудом убрав раздражение из голоса, фыркнул Фёдоров, пропуская мимо ушей все высказывания преподавателя. Ещё за время обучения он наслушался столько подобных нравоучений, что хватит на несколько жизней вперёд. — Потому что я знаю, о чём говорю, — смерив собеседника хмурым взглядом, отчеканил Владислав Вадимович, но потом всё-таки взял себя в руки и уже более спокойно продолжил. — Просто не забывай об этом и будь осторожен. Это всё же не игра. — Мне ли не знать... Мирон поморщился и нервно потёр старый шрам на груди, царапая его грубой тканью футболки. Это навсегда останется для него напоминанием о самой первой встрече с демонами. Хотя и прошло более десяти лет, старая рана всё ещё давала о себе знать, разгораясь фантомной болью каждый раз, когда мысли Фёдорова возвращались к узким улочкам ночного Лондона и нечеловеческим глазам, горящим в темноте подворотни. — Всё, я собрался. Идём, — чужой голос отвлёк Мирона от его мыслей. — Вам необязательно было идти со мной. Могли бы просто дать мне пропуск, — фыркнул мужчина, направляясь вместе с преподавателем к выходу из аудитории. — Это тебе не поход в библиотеку, — осадил его профессор, неторопливо закрыв за ними дверь. — Всё, что хранится в подвалах, находится под моей личной ответственностью, так что без меня тебя туда всё равно никто не пустит. Мужчине не оставалось ничего другого, кроме как пожать плечами, признавая своё поражение, и идти следом за учителем по длинным коридорам. Вскоре они остановились у самой обычной на первый взгляд двери, однако, если присмотреться, можно заметить витиеватую вязь магических символов, оплетавшую дверной проём по всему периметру. Мирон только вскользь успел оценить сложность барьеров, наложенных на вход, когда дверь перед ними распахнулась, приглашая войти внутрь. Следующее помещение представляло из себя ещё один небольшой коридорчик с тёмным провалом лестницы в конце него. Здесь же находилось и несколько человек в форме охранников. Они окинули вошедших ленивым взглядом и тут же потеряли к ним интерес. — Охрана у вас тут просто высший класс, — не смог удержаться от ироничного смешка Фёдоров. — Они здесь не для того, чтобы помешать кому-то войти, а чтобы помешать выйти, — легко парировал Владислав Вадимович. — К тому же, без меня ты бы не смог даже пройти эти двери. Решив впредь воздерживаться от комментариев, Мирон только пожал плечами и последовал за своим проводником к старой каменной лестнице. Насколько мужчине известно, она уходила глубоко под землю и была намного старше самого здания, в котором находилась. Ведь всё это сооружение строилось только для того, чтобы спрятать от посторонних глаз то, что скрывалось на другом конце истёртых ступеней. Чем ниже они спускались, тем отчетливее до слуха Мирона доносилась какофония из рычания, воя и скрежета металла. Его спутник, верно истолковав вопросительный взгляд, не замедлил с ответом: — Здесь всё-таки тюрьма, не забывай. И многим заключённым не очень нравится здесь находиться, вот они и высказывают своё возмущение. С этими словами он ступил на последнюю ступеньку, и их глазам открылся бесконечный лабиринт старинных катакомб, в стены которых были вмонтированы толстые прочные решётки клеток. Практически из каждой доносилось чьё-то рычание, сверкали глаза и мелькали неясные тени. — Добро пожаловать в наш зоопарк, — усмехнулся профессор, указывая на запутанное хитросплетение коридоров. — Рядом с выходом находятся самые слабые демоны, мы их обычно держим для новичков. Соответственно, чем дальше, тем опаснее существа. А теперь иди, выбирай себе монстра. Мирон с улыбкой кивнул учителю и тут же направился вдоль длинного ряда клеток, с любопытством заглядывая в каждую. Многообразие чудовищ просто поражало. Человеческая фантазия не смогла бы придумать и половины тех тварей, что смотрели на мужчину в ответ сквозь толстые прутья. Все глубже погружаясь в мрачные лабиринты, Фёдоров честно пытался выбрать, но все увиденные им демоны не вызывали в нём никаких чувств, кроме любопытства или отвращения. А хотелось найти такого, кто зацепил бы что-то внутри, такого, чтобы при первом же взгляде на него мужчина понял: это то, что он искал. Нужно было найти особенного. Продолжая свои поиски, он остановился возле очередной клетки. Пытаясь понять, что за существо сидит в ней, Фёдоров вдруг почувствовал, что нечто холодное коснулось его ноги. Но, опустив взгляд, мужчина ничего не увидел. Тогда, нахмурившись, Мирон сосредоточился, и вот перед глазами яркими нитями заискрилась магия. Стальным синим цветом мерцала его собственная энергия, надёжным щитом окутывая тело, грязная серо-фиолетовая пыталась просочиться сквозь решетку, около которой стоял Мирон, но каждый раз натыкалась на надёжный барьер. А вот кому принадлежала третья, иссиня-чёрная с неоновыми розовыми всполохами, было неизвестно. Магический поток струился из дальнего конца коридора, скрытого в полумраке, полотном расстилаясь по всей ширине пола, уверенно и неторопливо. И только в том месте, где чужая магия сталкивалась с Мироновской, она обрастала тонкими шипами-иглами, пытаясь добраться до Фёдорова через его щиты. Прикосновение одного из этих шипов и привлекло внимание мужчины. — Смотрю, ты встретил нашего постоянника, — хмыкнул подошедший Владислав Вадимович, как-то брезгливо глядя себе под ноги. Чёрный поток, столкнувшись с ним, пошёл раздражённой рябью и довольно поспешно начал исчезать, ускользая обратно. — Кто это? — заинтересованный Мирон так торопливо последовал за стремительно растворяющейся энергией, что профессору пришлось идти вместе с ним. — Да есть тут один персонаж. Сколько бы барьеров ни ставили, всё равно как-то просачивается, зараза, — недовольно ответил учитель, явно не успевающий за молодым парнем. Фёдоров же уже почти бежал по тёмным проходам, стараясь не упустить чужую магию из виду, когда та окончательно растворилась, замерев напоследок перед одной единственной камерой. Подходя к ней, Мирон готовился увидеть какую-нибудь совсем фантастическую тварь, и каково же было его удивление, когда он увидел внутри на первый взгляд самого обычного человека. Его невозможно нормально разглядеть, ведь в клетке слишком мало освещения, а единственный тусклый луч магического света падал из маленького окошка, что находилось за спиной заключённого. Фёдорову удалось рассмотреть, что это был худощавый мужчина, стоящий на коленях ровно посреди камеры с низко опущенной головой и закованный в множество цепей так, что не пошевелиться — на каждом из звеньев цепи мерцали печати неизвестных ему заклинаний. В этот момент к ним как раз подоспел профессор и остановился чуть поодаль, всем своим видом показывая, что ему не нравится здесь находиться. Но Мирону его желания сейчас были до лампочки. — Кто это? — нетерпеливо повторил он свой вопрос. — Это Охра, — после небольшой паузы всё-таки ответил ему мужчина. — И это единственное, что о нём точно известно. Он тут сидит дольше, чем датируются самые ранние записи, которые у нас имеются. Могу предположить, что ему лет четыреста, если не больше. И, судя по всему, он очень силён, потому что эти цепи — всё, что его здесь удерживает. И, хотя нам так и не удалось точно выяснить, каким заклинанием они зачарованы, они в десятки раз сильнее, чем любой из наших барьеров. Фёдоров внимательно слушал профессора, не сводя глаз с заключённого и все ещё не особо успешно пытаясь его рассмотреть. Тот же, кажется, даже не дышал, но, услышав, что говорят о нём, всё-таки поднял голову. И Мирон вздрогнул от неожиданности. Там, где должно было находиться лицо парня, была всё та же всепоглощающая чернота. Исключение — широкая нечеловеческая улыбка-оскал, что тянулась от уха до уха, с острыми даже на вид клыками, отчётливо светящимися в темноте. В этом было что-то жуткое, оно будило внутри страх первобытного человека, который увидел в тёмном лесу готового к прыжку хищника. Улыбка монстра завораживала, парализовывала, приковывала к полу, приторным ядом растекалась по венам, сковывала мышцы. Смертельная улыбка. — Я хочу его, — с трудом стряхивая с себя морок, негромко произнёс мужчина. — Ты вообще слушал, что я тебе сейчас говорил?! — раздражённо рявкнул учитель. — У нас нет заклинания, которое заставит его тебе подчиняться! Он слишком сильный! Да он от тебя мокрого места не оставит! — Я хочу его, — чуть громче и с нажимом повторил Мирон, так и не удосужившись повернуться к собеседнику и продолжая вглядываться в заключённого, который теперь с любопытством к ним прислушивался. — И как ты предлагаешь это сделать?! — угрожающе пророкотал Владислав Вадимович. — Сделка на крови. Ни один демон не может её нарушить, — всё же повернувшись к профессору, ответил Фёдоров. — Ты рехнулся?! — начиная задыхаться от возмущения, взвыл мужчина. — Это небезопасно, неэтично и, вообще, запрещено законом! На это у Мирона не было аргументов, но он чувствовал, что просто не может сейчас отступить, потому что в паре метров от него находился именно тот, кого он искал. Особенный. Тот, который вызывал не только любопытство, но и целую бурю эмоций внутри. И, хотя он не видел глаз парня, однако отчётливо чувствовал на себе внимательный взгляд. Мирон просто не мог сейчас взять и уйти. — Пожалуйста, — хоть Фёдоров и не любил просить, он понимал, что сейчас у него просто нет другого выхода. — Это будет полностью под моей ответственностью. В противном случае мы ещё очень долго здесь можем стоять и препираться. Он должен стать моим. Я это чувствую. — Может, ты всё-таки ещё походишь и найдёшь себе кого-нибудь другого? — со слабой надеждой в голосе спросил профессор, но, наткнувшись на решительный взгляд собеседника, обречённо вздохнул. — Боже, ты, ещё когда учился, был упёртым как баран. Хорошо, я дам тебе поговорить с ним. Вдруг он тебе не понравится, и тогда ты передумаешь. Продолжая недовольно ворчать, мужчина подошёл к решётке и, сделав пару жестов, открыл её, после чего отошёл в сторону, пропуская бывшего ученика. Мирон глубоко вздохнул, успокаиваясь, а затем вошёл в камеру. Многолетняя пыль приглушала его шаги, и только благодаря этому он услышал, как глухо звякнули цепи, когда демон пошевелился. — Смотрите-ка, кто-то всё-таки рискнул наведаться ко мне в гости, — с какой-то злой радостью произнёс Охра, хотя рот его оставался неподвижным. Голос заключенного скрежетал и хрипел после долгого молчания. — Проходи, чувствуй себя как дома. Присесть не предложу, уж извини. — Думаю, я как-нибудь это переживу, — в тон ему ответил Фёдоров, подходя ближе, чтобы наконец нормально рассмотреть парня. То, что он изначально принял за лицо демона, оказалось всего лишь маской, и где-то глубоко внутри Мирон даже был раздосадован этим фактом. Но, стоило ему только протянуть руку, чтобы снять её, как светящиеся клыки вполне натурально щёлкнули, чуть не отхватив мужчине пальцы. — Не трогай! — угрожающе пророкотал монстр, и вся весёлость в мгновение испарилась из его голоса. — Почему же? — чуть насмешливо фыркнул мужчина, опускаясь на одно колено перед заключённым. Теперь в прорезях маски он видел нечеловеческие, пронзительно синие глаза с узкими кошачьими зрачками, что не сводили с него злобного взгляда. — Ещё раз потянешь ко мне свои культяпки, и я оторву тебе руки, — прищурившись, продолжал рычать демон, и Фёдоров верил, что будь у того хоть одна возможность, он бы так и сделал. — Тогда хорошо, что ты надёжно закован, — склонив голову набок, ответил Мирон. Его очаровывала эта холодная ярость, которую просто излучал парень. Казалось, вот-вот, и её можно будет потрогать пальцами. — Наверное, тебе надоело тут сидеть? Не хочешь немного прогуляться, размять косточки? — Только если твои, — ответил монстр, и его оскал вспыхнул чуть ярче. — Я никогда никому не подчинялся, и делать исключения ради какого-то средненького мага я не собираюсь. Даже если взамен я смогу выйти отсюда. — Какой грубый парень, — театрально обиделся мужчина, но тут же снова улыбнулся. — У нас с тобой назревает конфликт интересов. Ты не хочешь мне служить, а я не собираюсь уходить отсюда без тебя. И что же нам тогда делать? — Можешь торчать тут хоть до самой смерти, я с тобой никуда не пойду, — презрительно выплюнул Охра, отворачиваясь. А Фёдоров только и ждал этого момента, тут же быстрым движением сдёргивая с демона маску. Лицо парня под ней оказалось очень даже симпатичным — с острыми скулами и ярко-алыми губами. Растрёпанные тёмные волосы рваными прядями легли на высокий лоб, контрастируя с бледной кожей. Синие глаза в первое мгновение непонимающе смотрели на Мирона, а после начали стремительно менять цвет, словно выгорая и становясь жемчужно-серыми, с ослепительно белыми зрачками. — Верни сейчас же, или я разорву тебя на куски, — яростно прошипел монстр, резко подаваясь вперёд. — Не верну, пока ты не согласишься, — серьёзно ответил мужчина, но всё-таки отступил на пару шагов. Было не очень разумно стоять вплотную к взбешенному демону, даже если тот связан. Охра, изо всех сил пытаясь добраться до мага, зарычал настолько громко, что заложило уши. Он бился в цепях так, что те скрежетали от напряжения, а магические символы на них светились настолько ярко, что почти полностью осветили небольшую камеру. Мирон неосознанно отошёл к самой решётке, готовый в любой момент сбежать. Однако зачарованные оковы, хоть и с трудом, но сдерживали беснующегося демона. Мужчина не мог отвести взгляд от этого зрелища. Монстр был прекрасен в своей всепоглощающей ярости, готовый обрушить всю свою чудовищную силу на обидчика. Это похоже на наблюдение за бушующим ураганом, ужасным и завораживающим своей разрушительной мощью. Через некоторое время парень явно начал уставать: его движения стали не такими резкими, и уже не казалось, что его цепи могут рухнуть в любой момент. И вот Фёдоров дождался того момента, когда демон в последний раз дёрнулся и обречённо замер, тяжело дыша и опуская голову. — Я согласен, — едва слышно, надсадно произнёс он. — Вот так бы сразу, — нервно крутя в пальцах маску, ответил Мирон, вновь подходя ближе и опускаясь на колени рядом с монстром. — Ты всё-таки не передумал? — раздался усталый, слегка испуганный голос Владислава Вадимовича, про которого Фёдоров уже успел забыть. — Вы шутите? Он великолепен, — с лёгким восторгом выдохнул мужчина, убирая тёмные пряди со лба демона. — Безумец, — осуждающе фыркнул профессор. — Я не хочу в этом участвовать, даже смотреть на это не хочу. Когда закончишь, иди к выходу. Я буду ждать тебя там. Мирон прислушивался к удаляющимся шаркающим шагам, пока те полностью не стихли, а затем сосредоточил всё своё внимание на монстре. Тот исподлобья смотрел на него в ответ опять ставшими синими глазами. — Ну-у, так что? — выжидающе протянул Охра, склонив голову набок. — Да, сейчас. Мужчина встрепенулся, вспоминая нужные формулы, и через пару мгновений пол вокруг них расцвел магическими кругами, что отбрасывали пёстрые блики на стены камеры. Договор на крови сильно отличался от того, что рисовала себе человеческая фантазия, воспитанная на поп-культуре. Не было пафосных речей и старинного пергамента, исписанного витиеватым почерком. Были только магические круги и не очень сложное заклинание. И кровь. Конечно же, кровь. Без неё нельзя обойтись. Поэтому Мирону пришлось чуть наклониться вперёд, чтобы демон смог до него дотянуться, а в следующее мгновение он почувствовал, как чужие зубы смыкаются на его шее и острые клыки легко прокалывают кожу, добираясь до артерии. Монстр жадно глотал чужую кровь с едва слышным утробным урчанием, и вместе с этим всё теснее смыкались вокруг них разноцветные круги, впитываясь в тело, расцветая на коже всевозможными узорами. Договор был заключен.