The comeback

      Лучи закатного солнца медленно ползли по кровати. Я открыла глаза, смотря на их золотой отблеск в зеркале. Вечер. Неужели мы проспали целые сутки?       Кай спал рядом. Он лежал на спине, закинув одну руку за голову. Губы его были слегка приоткрыты. Ровное дыхание. Спокойное лицо. Подперев рукой голову, я смотрела на него, но не удержалась и коснулась лица.       — Ммм, — сонно простонал он, ловя мою руку и не открывая глаз, — Кэтрин…       — Просыпайся, просыпайся!       Я стянула с Кая одеяло и села сверху на сонного еретика. Паркер улыбнулся:       — Мне снился такой хороший сон, а ты меня разбудила. Я расправлялся с папочкой, — он открыл глаза, глубоко вдохнул и потянулся, — Ты как? Чокнутая семейка не появлялась?       — Намного лучше, чем было, — кивнула я, — А что касается твоей семьи, то тут я знаю ровно столько, сколько и ты. Но раз мы ни разу не оказались в Аду, то они нас точно не убивали.       Кай фыркнул:       — На их месте я бы воспользовался нашим беспомощным состоянием. О, уже вечер? — он посмотрел в окно.       — Ты избавил их от папочки, как никак.       Паркер поморщился и выскользнул из-под меня:       — Вот именно. Я ждал, что они начнут раскаиваться в содеянном.       Он наклонился, подбирая свои вещи с пола.       — В чём? — я взглянула на Кая, который явно недооценивал силу человеческих чувств, — Неужели ты думаешь, что Джозетт хотела бы лишиться своих детей? Что Лив захотела бы расстаться со своим братом, которого она однажды теряла? Если они и будут сожалеть о своём решении, то пример того, ради чего они на это пошли, будет у них перед глазами.       Паркер немного подумал, стоя посреди комнаты, уперев руки в бока.       — Возможно, ты права, — с очевидным сомнением всё-таки согласился он.       — Возможно? — усмехнулась я, — Это чувства, в которые ты, между прочим, всё никак не можешь поверить.       — Ладно, ладно, — Кай бросил толстовку, которую держал в руках, в кресло, — Как насчёт того, чтобы развлечься?       Город накрыли вечерние прозрачно-сиреневые сумерки. Вдоль тротуара зажглись маленькие фонарики, нанизанные на чёрные провода. Их тёплый маслянисто-жёлтый свет мерцал и убегал вдаль. Спрятав руки в карманы кофты, Кай не торопясь шёл рядом со мной. Воздух был прохладен и пах молодой листвой с примесью выхлопных газов. От угла здания, находящегося через дорогу, тянуло ароматом кофе и свежей выпечки. Мы уехали на другой конец города. Лив и Люк тоже решили развлечься и ушли задолго до того, как мы проснулись. Об этом нам сообщила Джо. И теперь Паркер не хотел встретиться с ними в одном из баров. Он был сыт своей семейкой по горло, как выразился он.       — Может, сюда? — предложила я, замечая блестящую надпись на здании на другой стороне улицы.       «Пандора». Длинная очередь тянулась вдоль всего клуба и исчезала где-то в темноте переулка. Кай посмотрел на название и усмехнулся.       — Пойдём, — согласился он.       Паркер оказался довольно популярным. Пока мы шли вдоль бесконечной очереди, все взгляды слабой половины этой самой томящейся в ожидании толпы были обращены на него. некоторой мужской, кстати, тоже. хотя, наверное, не такой уж и мужской уже.       — Привет, — широко улыбаясь, обратился к охраннику Кай. Их взгляды на миг встретились, и тот, не произнося ни слова, открыл дверь, пропуская нас. Я лишь удивлённо хмыкнула.       — Ты меня пугаешь, — улыбнулась я, проходя вслед за Каем.       — Ну, наконец-то! Я думал, что никогда не доживу до этого момента, — фыркнул он.       Клуб жил своей жизнью: громкой, ослепляюще-яркой, безудержно-весёлой и довольно-таки быстротечной. К утру музыка стихнет, приглушённый свет сменится ярким, а вместо весёлой толпы в опустевших помещениях останется лишь уставший после работы персонал. Но сейчас было далеко до этого момента. Музыка, голоса, танцы и выпивка. Кай удовлетворённо улыбнулся. Мы проведём этот вечер, как раньше.       Воспоминания оживали. Когда это было в последний раз? Казалось, прошло столько времени. Кай, облокотившись одной рукой о стойку, сидел возле бара, не спеша отпивая бурбон. Что ж, пора возвращаться к нормальной жизни. Я с улыбкой посмотрела на Паркера. Посидеть со стаканом он может и в другом месте. Мы же сюда пришли веселиться. Он театрально закатил глаза, хотя я готова была поклясться, что видела, как в уголках его губ спряталась полуулыбка. Кай залпом допил остатки бурбона и встал.       Я вела его в самый центр событий, туда, где под красно-синими, как у полицейской машины, огнями веселились люди.       — Хватит, Кэтрин, — Кай притянул меня к себе, останавливая, — Я не настолько соскучился по людям. Меня до сих пор тошнит от собственной семьи.       Я обняла его за шею, одной рукой поглаживая плечо:       — Ещё скажи, что в тюремном мире было лучше, — касаясь кончиком носа его щеки, произнесла я в шутку, на что Паркер хмыкнул.       — Чёрт возьми, да! — выдохнул Кай, прищуриваясь, — Ни папочки, ни Джо вместе с её сопливыми детишками, ни остальных. Не надо было выдумывать никаких планов, а что самое главное — испытывать никаких мерзких чувств.       — Тогда бы я не встретила тебя.       Паркер задумчиво улыбнулся, поднимая голову к потолку, а затем протянул:       — Да-а, и не было бы никаких проблем…       — Эй! — возмущённо воскликнула я, убирая от него руки, — Я для тебя проблема?!       Он не сдержался и засмеялся:       — С каких пор ты не понимаешь шуток?       — С тех пор, как узнала, каким ты можешь быть, Кай Паркер.       — Как официально, — вновь фыркнул он, приближая своё лицо ко мне.       Я прикусила губу, чувствуя, что всё сильнее и сильнее хочу его. Но, сделав глубокий вдох, я только улыбнулась и поцеловала этого невыносимого и обаятельного еретика в губы. У нас на всё хватит времени, незачем торопиться. Сейчас я хочу веселиться и танцевать. Только он и я среди шумной толпы.