Прошло уже больше часа, а Ойкава так и не сдвинулся с места. Пустой, стеклянный взгляд и большая дыра в области сердца. Тоору не дурак, он все и так прекрасно знал. Рано или поздно Кагеяма бы сделал свой выбор. И уж точно не в пользу шатена. Глухая боль заставляла тело дрожать, затуманивая разум и отголоски здравого смысла.
Ойкава не понимал: почему?
Они знакомы с Кагеямой давно. Это он помог Тобио не скатиться вниз, это он рассказал ему обо всех тонкостях этого мира и выслушивал ночные исповеди брюнета. Тоору доверял ему, считал их дружбу нерушимой и строил планы в дальнейшем будущем. Где Кагеяма стоял рядом с ним, держа за руку и нашёптывая слова любви и ласки. Но и где же это все?
Это все отнял у Ойкавы Хината Шое. Появился из неоткуда. Ему хватило 2 месяца, чтобы разрушить планы Тоору, которые строились годами.
Ойкава всячески намекал Тобио о рыжем омеге, пытался сделать их врагами, но все покатилось к черту.
Тогда в поездке шатен видел,
куда отправился Кагеяма ночью, и понимал, что без последствий это не останется. Ойкаве было жутко обидно, когда Кагеяма защищал мелкую омегу, когда сказал Ойкаве столько гадостей и уехал. Тоору наблюдал со стороны за всем: как эти двое радостно общались и — не замечая для себя — касались друг друга. Это все бесило омегу, выводило из себя , заставляло кривить лицо и выпускать язвительные комментарии. Даже Иваизуми удивлялся такой смене характера.
Ойкава горько усмехнулся. Ива-чан предупреждал. Он говорил, что будет больно, что лучше ему забить и не мешать счастью других людей. Тоору лишь махнул на это рукой и придумал более изощрённые планы. И тогда он просто позвал Тобио прогуляться с ним, но — как назло — рыжее недоразумение прогуливалось со своим дружком по парку. В тот момент гениальная идея родилась моментально. Ойкава сам прижал к себе Кагеяму и поцеловал прямо на глазах у рыжика. Какое было сладкое чувство удовлетворения, когда в янтарных глазах читалась боль и ненависть. Тобио оттолкнул от себя омегу и смерил злым взглядом. Шатен извинялся и говорил, что поддался порыву, но внутри все радовалось и ликовало. Ему было противно от своих поступков совсем чуть-чуть, но видеть их порознь было офигенно приятно.
Но чем же все закончилось для него?
Он сидит и вытирает дорожки слез, не понимая как все обернулось против него. Тоору задавался вопросом: может, это была не любовь? Просто ему хотелось, чтобы Кагеяма принадлежал только ему.
— Ива-чан был прав. Он предупреждал, говорил не мешать им, но я сделал все в точности наоборот. Надеюсь, Тобио сделает все как надо. Хочу к Ива-чану. — Тоору вытер мокрые дорожки слез рукавом толстовки и поднялся. Шмыгая носом, он поплелся в свою комнату.
Упав на кровать, Ойкава протяжно всхлипнул и тут же замолчал, потому что услышал поворот ключей в скважине.
— Ойкава, я пришел.
Тоору крикнул короткое "угу" и завернулся в одеяло.
— Что-то случилось? — Иваизуми подошел к кровати и слегка оттянул край одеяла.
— Всё хорошо, я просто сплю. — Тоору перевернулся на бок и боковым зрением поймал на себе обеспокоенный взгляд Хаджиме.
— Ойкава, а где Кагеяма?
— Ушел к своему ненаглядному. — как же вопросы о Кагеяме делали больно.
— В каком смысле?
— Блять, в прямом, утопал к рыжей шлюхе, на минуточку — к твоей паре,
— делая ударения на последнее слово, Ойкава сжал руки в кулаки, стараясь не заплакать.
— Мой парень? Ты о чем?
— Дурака из меня делаешь?Ты же с ним мутишь, придурок. — Тоору кинул подушкой в ничего непонимающего Хаджиме
— Мы не встречались с Хинатой. Я помогал ему только.
— Ах, извини, — Ойкава истерически засмеялся. — у вас была взаимовыручка, блять
— Я предложил ему встречаться не по-настоящему. Знаешь, я, кажется, догадался, что тут произошло, и в этом во всем виноват только ты.
— В каком смысле? — В глазах Тоору застыло непонимание вместе со злостью. Ойкава не думал, что его лучший друг будет обвинять его.
— Ты обо всем догадывался: о чувствах Хинаты, и, думаю, ты первый, — Хаджиме ткнул пальцем в грудь Ойкаве, — кто понял,
что чувствует Тобио, но ты продолжил свою гениальную игру. — Иваизуми тоже не резиновый. Он устал. От лжи, несправедливости и мнимой надежде.
— И что с того? Да, знал, да, догадывался, и что с этого?
— Ты сам виноват. Знаешь, не ты один страдал, ты подумал о Хинате, который места себе не находил? Он каждый день страдал от твоих выходок. Бедолага натерпелся от тебя насмешек, и за тот случай с лесом мне до сих пор хочется тебя ударить. Бедный Кагеяма тоже места себе не находил и страдал. А главное — ты подумал обо мне? — Иваизуми сел на край кровати и устало вздохнул, пряча лицо в руках. Ему ведь было больнее всех. Неразделенная любовь — больно и обидно. Обидно за тупые розовые мечты и построенный мир иллюзий, который рушится, как карточный домик.
— Ох, какие все правильные! У меня тоже были свои мечты и планы. Вы эгоисты и... — Тоору говорил с трудом; слезы уже текли по щекам, оставляя за собой тонкие дорожки. — Ива-чан...
Ойкава кинулся на брюнета и уткнулся ему в шею, рыдая навзрыд. Со слезами уходила вся боль, а тело обмякло в крепких руках альфы. Иваизуми гладил шатена по голове и прижимал к себе, вдыхая еле ощутимый запах корицы.
— Ты такой дурак.
— Ты не лучше. — Тоору за день потратил слишком много сил, поэтому его веки стали постепенно закрываться, а после Ойкава и вовсе уснул.
Хаджиме, услышав мирное дыхание, улыбнулся, укладывая омегу на постель и приземляясь рядом.
Иваизуми достал телефон и открыл окно с сообщениями.
ВЫ
Хината, думаю, нам пора заканчивать розыгрыш с отношениями. Думаю, тебе твоих настоящих хватит. Я ведь прав?)
ШО-ЧАН
Думаю, да. Спасибо тебе. Надеюсь, у тебя сейчас все хорошо.
ВЫ
Всё идеально.
ХИНАТА
Я рад, еще раз спасибо, я пойду. Мне неудобно писать сообщения, при встрече ты всё обязательно расскажешь!
ВЫ
Даже не хочу думать, почему тебе трудно писать. Смотри, аккуратней) При встрече всё обязательно расскажу.
ХИНАТА
Как нестыдно, бака. Увидимся
Иваизуми, положив телефон обратно в карман, вновь улыбнулся и посмотрел на мирно
храпевшее сопевшее чудо. Сердце застучало с новой силой, и внезапный порыв чувств заставил Хаджиме прикоснуться губами к носу шатена, после чего брюнет прижал Ойкаву к себе и отправился за ним в царство Морфея. Иваизуми всегда
мечтал просыпаться вместе с Тоору. Кажется, мечты действительно сбываются.
