***
Уже вечер, почти конец смены последней подработки на сегодня, тоже одной из моих любимых. Работа помощника в маленьком супермаркете: хозяин разрешает бесплатно забирать продукты, которые завтра будут испорчены. До вечера всё равно не испортятся, а в противном случае они пошли бы в мусорку. Хоть начальник и называет меня ужасным, но мне ведь тоже надо питаться, пусть и не всегда вкусно и полезно. Мин возвращается домой — стол накрыт разными блюдами, где в центре стоит ведро куриных ножек, и всё выглядит так вкусно, аж слюнки текут. — Я дома, — как обычно ноль реакции: мачеха и сестра увлечены поглощением еды, смотря какое-то телешоу. Юнги уже направлялся в свою комнату, как его остановила мачеха: — В следующий раз мой посуду как следует… Будешь показывать, что не любишь это? — так и не дождавшись ответа, она уже начинает вести разговор со своей дочерью: — Совсем ничего толком сделать не может… И в кого он такой бестолковый пошёл? — Ясно же: в покойную мамашу, — секундная тишина — и вот они вновь смеются над очередной шуткой из телевизора, Мин же закрывается в своей комнате. Поедая то, что ему отдали в магазине, Юнги разглядывает объявления в поисках ещё одной подработки. Он достает выписку из банка, на которой приклеен стикер «четыре миллиона вон на обучение в университете». На счету уже почти три с половиной миллиона. Я уже вижу свет в конце туннеля…***
Раннее утро. С трёх разных направлений движутся три дорогих спорткара, все такие разные, но все направляются в одно и то же место по одной и той же причине: дедушка. Все три машины останавливаются у дверей компании Big Hit. Хорошо одетый персонал сопровождает прибывших в отдельную комнату, где их уже ждёт, стоя у окна, Чон Хосок. Он был самым приближённым к кругу главы компании; он был его правой рукой, хотя всего на несколько лет старше самого старшего внука, Намджуна. Хосок смотрит на часы и довольно улыбается на то, как быстро эти мальчишки исполнили его просьбу приехать. — Дедушка умер? — обеспокоенно спрашивает Чимин и падает на кожаный диван. — Какого черта ты мне угрожаешь закрыть мои счета? — злится наглости альфы другой внук и опускается рядом. — Что с дедушкой? — безэмоционально спрашивает старший и идёт к бару. Всем троим Хосок даёт конверт, в котором лежит пригласительный на свадьбу. Первым его открывает Чимин. — Да ты, должно быть, издеваешься? Я отменил интервью из-за тебя, — он указывает пальчиком на расписание в телефоне. Следующим конверт открывает Ким и выдаёт снова безразличное: «Я не пойду», — и направляется в сторону двери. Чимин говорит, что у него плотный график, и тоже уходит. Последним открывает конверт Чонгук и ухмыляется. — Ты же пойдешь?! — то ли спрашивает, то ли утверждает Хосок. — Конечно! Это же уже пятая свадьба дедушки, даже подарок принесу, пусть у меня теперь и будет бабуля-ровесница, — снова эта ухмылка — и он тоже покидает кабинет.***
Хорошо одетые люди, и по ним сразу видно, что они из высшего общества, но все они сейчас стоят в очереди к их боссу, словно провинившиеся школьники. Он сидит во главе длинного стола и поедает завтрак, пока Хосок сопровождает каждого ожидающего к его шефу, а он, выслушивая, кто к нему пришёл, выделяет определённое количество времени. Когда поток людей заканчивается, Чон Дживон подходит к окну и наблюдает, как строители напротив уже заканчивают отстраивать новый отель. — Тебе не удалось? — спрашивает своего подчинённого альфа и даже не поворачивается в его сторону. — Не думаю, что кто-то из них придёт, — Хосок рад, что босс не разворачивается: он очень его уважает и ценит как своего собственного дедушку и не вынесет разочарования в этих ставших родными глазах. — Никто не может понять моих чувств! — потом он начинает рассуждать о том, что ему нужен преемник, что он уже перестал справляться со всем сам, и он поймет, кто ему нужен, только тогда, когда посмотрит, как они будут уживаться все вместе, в одном доме, как семья. Затем он указывает Хосоку, чтобы он проследил за тем, чтобы внуки пришли на его свадьбу, ведь все папарацци будут следить за ними, и нельзя, чтобы по свету пошли сплетни. Нельзя всё спускать им с рук только потому, что они ещё молоды, иначе они могут попросту вырасти плохими людьми, что приведёт к краху Big Hit. Дживон ещё несколько минут стоит так, в молчании, наблюдая за стройкой за окном. Он вспоминает, сколько шалостей творили дети, когда были ещё подростками, особенно неугомонным был Чонгук. Но тогда они были ещё детьми, им можно было простить всё, правда, неплохо с ними намучались дворецкие, под чьим надсмотром они были. Альфа даже не помнит, сколько он их сменил. Сколько бы им ни платили, они могли продержаться максимум неделю. А зная, какой образ жизни ведёт Чонгук, Дживон уверен, что он не сильно-то изменился. — И ещё. Если они будут жить вместе, нельзя допустить, чтобы они творили беспредел. Надо найти того, кому нужны деньги, того, кто согласится на такую работу. Того, кто сможет наконец привести их в чувства, — Хосок кивает и, уважительно поклонившись, покидает кабинет.***
Главе компании было нелегко понять и принять это, но у каждого внука была своя жизнь, они ей были вполне довольны и не собирались что-то в ней менять. Чимин был полностью поглощён музыкой. С детства он уже стал писать песни — разные продюсеры могли их украсть, так как писал он вовсе не на свой возраст, но было ему всё равно: главное, что ей дали жизнь, подарили миру. Вскоре он начал выступать на улицах со своими песнями и просто понравившейся мелодией. В один из таких дней на улице Пак встретил своего будущего агента: он был известен только в узких кругах и так и не смог раскрутить ни одну звезду. Но, встретив этого парня, сидящего на складном стуле и играющего на гитаре запоминающуюся мелодию, он понял, что вот тот, кто ему нужен. Настоящий талант. Чимин согласился на это неожиданное предложение. И правда, быстрыми темпами его карьера взлетела вверх. Он был очень популярен в основном у женской половины населения, но он всё равно надеялся, что им нравится музыка, а не только его внешние данные. И всё равно, каким бы популярным он ни становился, сколько денег бы ни зарабатывал, он никогда не изменял музыке. Он мог закрыться где-то в тихом и безлюдном помещении и начать сочинять новый хит. А стафф и его агент могут обыскаться Чимина, вырывая волосы на затылке. Так как внезапно нахлынувшее вдохновение происходит за несколько минут до начала концерта, где он главная звезда. Тем, кто особо доволен своей жизнью, был Чонгук. Он никогда ни в чём не нуждался и себе ни в чём не отказывал. Спокойно тратил деньги деда, задаривая омег различными дорогими подарками. По городу Чон уже давно прослыл ловеласом. Альфа уже сам сбился со счёта, сколько омег побывало у него в кровати. Ему уже давно не важен ни пол, ни внешность. Если у тебя одна нога, ты просто не первый в его списке. Но, конечно, с омегами-парнями секс был намного лучше, да и ощущения другие. У них все эмоции на лице написаны, так что никто из них симулировать не будет, да и с Чонгуком такого ещё не происходило. Все знают, кто он, но тем не менее все хотят побывать в его кровати, надеясь приручить этого альфа-самца. Но такого ещё не произошло. Чонгук дарит одну незабываемую и неповторимую ночь, а на следующий день ты получаешь СМСку о расставании. С Намджуном было особенно тяжело: он долго не принимал деда как родного. Сын Дживона, отец Джуна, погиб, когда его ребёнку не было и трёх лет. Малыш жил с матерью, а та полностью отказалась от родных мужа. Но, когда Джун был уже в подростковом возрасте, пожар в здании забрал его мать. Дживон нашёл его, забрал под своё крыло и привёз напуганного подростка в особняк к двум своим внукам. Хоть со временем отношения деда и его внука значительно улучшались, Намджун всё равно не хотел иметь с этой семьей ничего общего; не хотел погружаться в бизнес деда, получать и тратить его деньги. Он просто хотел быть обычным парнем. А это было очень трудно, так как вокруг деда постоянно кружат журналисты, и, хочешь не хочешь, ты всё равно попадёшь в объектив. Так альфе пришлось найти работу механиком в богом забытом месте. Где его «семья» точно не сможет найти.***
Ещё один день, ещё одна подработка, не самая любимая — выгуливать собак. Нет, Мин очень любит животных, и хоть у самого внутри есть волчьи инстинкты, но этих неугомонных псов не удержать. Вот так сейчас Юнги идёт позади бешеной оравы, пытаясь ещё на несколько оборотов накрутить поводки на руку. Но бульдог средних лет, самый озорной из этой компании, срывается с поводка и убегает. После секундного шока омега наспех привязывает всех собак к дереву и бежит за ним, по пути выкрикивая гневные и матерные комментарии в его адрес. Пёс ловко скрывается в большом скоплении людей: в основном это были подростки и почти все омеги, они хлопали в ладоши и радостно визжали. Мин же, не сбавляя темпа, собирался прорваться сквозь эту толпу; на крайний случай люди могли бы подумать, что он какой-нибудь больной, и разойтись в стороны, открывая ему сквозной проход. Но всё пошло не по плану. Несколько людей и правда отошли в другую сторону, предоставляя ему небольшой проход, и в итоге он на всех порах врезался в кого-то, повалив его на землю, падая сверху. Под громкие вскрики фанатов и осуждающие взгляды Мин принимает сидячее положение на бёдрах парня и смотрит прямо в глаза. Кажется, внутри у омеги проходит электрический разряд, а альфа на земле лишь мило улыбается, ничего не говорит и не двигается. Все вокруг что-то кричат, какие-то люди пытаются его оттащить от звезды, а Мин лишь смотрит в эти прекрасные глаза и утопает. Он не чувствует запаха, так как Чимин пользуется блокаторами, чтобы не свести с ума своих фанатов, но омега уверен, что перед ним определённо альфа. Подняв взгляд, Юнги позади толпы наконец замечает потерянную собаку; нелепо извинившись, поднимается на ноги и продолжает погоню за бульдогом. Ошарашенному Чимину помогает подняться стафф. Он ещё несколько минут растерянно смотрит на толпу, пытаясь разглядеть незнакомца. Этот парень был очень привлекательным, и Пак, у которого никогда не было отношений, а голова всегда была только музыкой забита, весь оставшийся день думал о том, что произошло с утра, об омеге со светлыми растрёпанными волосами, пытаясь в голове полностью состроить его образ.***
— Моя новая бабушка и моя мама одного возраста… при таком раскладе у меня может появиться новорождённый дядя… — рассуждает Чонгук в кругу своих друзей, приглушая очередную стопку виски. — Он смотрит на меня свысока… Почему кажется, что ему наплевать на то, что я думаю? То есть мне просто ничего не делать? — Хм… да! Свадьба уже завтра… — отвечает один из его друзей, хотя сам знает, что это был вопрос, не требующий ответа. Всё равно, что бы ему ни сказали, Чонгук всё сделает по-своему. — Хорошо, начнём операцию «Разрушение дедушкиной женитьбы», — альфа поворачивается в сторону световой таблички с надписью «выход». — Я приду на свадьбу с первой омегой, которая войдёт в эту дверь. Сяо Ян — самый младший из круга его друзей. Он в утешении кладёт руку на плечо Чонгука. Это клуб для элиты — такую омегу будет нелегко заполучить. Здесь можно найти омег, которые получили от жизни всё, чего хотели, о чём другие даже и мечтать не могут. Они могут быть лучше и влиятельнее альф. Чонгуку нечего будет им предложить. Но Чонгук не был бы самим собой, если бы сдался так просто. Он стоял и смотрел на дверь, надеясь, что вошедшая омега будет со своими огромными тараканами в голове, чтобы срыв свадьбы точно удался на славу. Дверь открывается. Внутрь проходит омега невысокого роста. Незнакомец полностью укутан в дождевик, так что ни лица, ни того, кто именно только что вошёл, определить с такого расстояния было невозможно. — Доставка пиццы! — закричал незнакомец. Друзья начали громко смеяться. Мало того что это парень, так это ещё и разносчик. Пока он жалел о своих недавних словах, незнакомец направился к двум альфам, что сделали заказ. Чонгук услышал, как эти двое начали возмущаться, что они попросили прислать самую симпатичную омегу, а им прислали «это». Но на удивление Чона, омега никак не отреагировал: все, с кем он встречался до этого, уже давно бы лежали, свернувшись в комочек, и плакали либо просто сбежали. — Вы будете расплачиваться картой? Тогда с вас 184.500 вон, — спокойно произносит незнакомец. — Вы не выполнили условие доставки, — продолжает высказывать своё недовольство альфа. — Перестаньте нести чушь и платите, пока я ещё называю вас клиентом! С вас 184.500 вон. POV Чонгук: «Неплохо держится для омеги, хоть и угрозы, сказанные человеком с таким прекрасным личиком, выглядят довольно неубедительно». — Ха-ха… ты ещё смеешь мне угрожать! — он скидывает упаковки с пиццей на пол. — Ты кем себя возомнил? А? Ты никто! Просто вша из доставки! — начинает упрекать его альфа, тыкая указательным пальцем ему в лоб. Хоть Чонгук и сам по началу посмеялся над разносчиком, но тем не менее, что бы там дед ни говорил, он был хорошо воспитан — он не позволит кому-то обижать маленького беспомощного омегу. Он бы мог их побить: у него хорошо подкаченное тело, он следит за собой. Но он не может драться. Если на лице появится фингал, то он не сможет продолжить работать, пополняя свой послужной список. Так что он просто хотел расплатиться за этих парней. Но пока он успокаивал своих друзей, проблема решилась сама. Тот, кто несколько секунд назад тыкал в незнакомца пальцем, получил мощный удар в лицо от, казалось бы, хрупкого омеги. Этот альфа явно не ожидал такого удара, так что свалился с ног на пол, приземлившись на пятую точку. Юнги снимает капюшон дождевика, и только сейчас Чонгук может полностью разглядеть это прекрасное личико светловолосого парня. Красивее него альфа в своей жизни ещё не видел. — Извини, я заплачу, — подал голос альфа, что тоже был заказчиком, но до этого момента стоял в стороне. Он протянул омеге свою банковскую карточку. Пока Мин выполняет работу с терминалом, обращается, не отводя взгляда, к тому, кого только что ударил: — Извинитесь за то, что назвали меня «вшой из доставки». — Да-да, конечно, извини, — альфа потирает ушибленное место и приподнимает руки в мирном жесте. — Столько людей в этот поздний час по всей стране ездят на мопедах и доставляют заказы клиентам. Да как вы смеете нас так называть? — Юнги считает, что этому парню ещё мало досталось. Эти люди тратят папочкины деньги и считают, что они короли этого мира, — так хочется поставить их на место, но это довольно затруднительно. Как бы ни было неприятно это осознавать, но он прав: они никто. — Прекратите так жить! — единственное, что смог выдавить из себя омега, сжимая кулаки. Руки чешутся нанести ещё удар, внутри всё кипит от злости, но ему нельзя срываться. Ради мамы. — Искренне извиняюсь за произошедшее… — он поклонился людям, которые всё это время наблюдали за спектаклем, и, вручив альфе его карту, направился на выход. — И ты собираешься привезти его? — Сяо Ян смотрит с выпученными глазами на удаляющуюся фигуру. — Да он же настоящий псих! — прикрывает рот ладошкой, всё ещё находясь под впечатлением от произошедшего. — Я дал обещание, и я его сдержу! — он смотрит на удаляющуюся фигуру в дождевике и, обратив внимание на коробку пиццы, что до сих пор валялась на полу, запоминает отличительный логотип доставки. Вечером он выпил ещё несколько рюмок, обдумывая план дальнейших действий.