***
Спустя всего один вечер после свадьбы Чон Дживон уже вышел на работу разбирать кипу документов и насущных дел, что скопились в его отсутствие, а также сгладить все скандалы и теории, что успели наворотить его внуки. Стоило только решить все проблемы с журналистами, которые даже успели накидать и толкнуть в массы пару статей о новом избраннике одного из наследников Big Hit, так Дживон вызвал своего верного помощника для новых поручений. — Фото вылилось в сеть. Мы работаем над тем, чтобы его уничтожить, но оно продолжает распространяться не только от издательств, но и от присутствовавших в тот день на церемонии, — на одном дыхании проговорил Хосок, как только зашёл в кабинет директора, отвесив ему низкий поклон. — Я хочу, чтобы ты нашёл всю информацию на этого омегу, — словно проигнорировав ранее сказанное, выдал Чон Дживон. Он подходит к окну, разглядывая объект строительства, который готовится к сдаче. Альфа так долго пытался найти управу на этих мелких беспризорников, он брал себе в помощь и психологов, и воспитателей, порой даже найти самых отпетых негодяев и бандюганов — на что только готовы пойти люди ради денег! — но никто из них не смог продержаться дольше двух недель — кто-то меньше, кто-то больше. Однако все как один отказывались появляться у дома ближе, чем на пушечный выстрел. По большей части самым неукротимым был Чонгук. Младшего внука периодически нет дома, так как он проводит дни и ночи на концертах, интервью или каком-нибудь турне, а если и останавливается где-то, то это обычно какие-то хостелы или гостиницы. Он был не особо привередлив, так что мог поселиться в одном номере вместе со всей группой. Старший же в том доме появился лишь раз, да и то это потому что его туда чуть ли не силком привели. Лишь на свадьбе Дживон понял, каким глупцом он всё-таки был. Ему не нужны бугаи или опасные преступники, способные укротить любого. Ему нужна лишь один омега, который буквально за считанные секунды заставил несгибаемого человека подчиниться. — Сэр? — хотел было спросить Хосок, дабы убедиться в его решении, но он не в тех отношениях с начальником, чтобы ему перечить. Да Дживон всегда говорил тоном, не требующим возражений.***
Чон Хосок — молодой альфа, который сам ненамного старше внуков господина Чона. У Хосока было трудное детство: своего отца он никогда не знал, а мать часто пропадала на нескольких работах или свиданках, дабы найти малышу нового отца. Признаться, с последним у неё было туго — она искала себе богача, пытаясь оправдать это нуждами ребёнка, хотя все прекрасно понимали, что это всё из-за того, что она просто устала от такой жизни. С юного возраста Хосок сам начал работать. Сначала что-то простенькое: выгул собак, разнести почту и газеты, постричь соседский газон. Платили немного, но взрослые, особенное пожилые, часто шли на уступки: могли помочь и добавить немного денег или же позвать на ужин, что тоже было неплохо, учитывая, в каком положении находилась его семья. Со взрослением работа стала более серьёзной и ответственной: мытьё и парковка машин, ночной кассир в круглосуточном магазине. Было даже удивительно, как при всём этом он ещё мог спокойно учиться в школе и колледже. В один из таких дней, когда Хосок работал на заправке под палящим солнцем в рабочей униформе, его встретил Дживон. Он пригласил юного альфу в машину и предложил ему воды. Расспросив про его жизнь, Дживон предложил работу своим ассистентом. Хосок быстро пришёл к согласию. И в тот же день уволившись, Хосок впервые оказался в стенах Big Hit. Уже на тот момент организация набрала огромную популярность и была на слуху. В силу возраста по началу Хосоку давали несложную работёнку: забрать-отвезти, быть личным водителем, проследить за работой персонала. С каждой неделей список обязанностей только рос. В итоге всё пришло к тому, что сейчас Хосок выполняет любые поручения своего начальника. Сам альфа по статусу был намного выше всех работников Big Hit. Со временем он стал чуть ли не его правой рукой. Хоть Хосок никогда и не был родственником Дживона, ни сам мужчина, ни трое внуков никогда не относились к нему как к прислуге, хотя роднёй они его тоже не считали. Лишь директор в период тяжелой работы хвалил Хосока за его заслуги, даже утверждал, что хотел бы иметь такого внука, как он, кому он без зазрения совести мог бы передать все дела компании. В какой-то момент он даже стал очень близок с семейством Чон. В своё время он был знаком с сыновьями директора, а после их смерти именно Хосоку было поручено отыскать его внуков и привести в огромный особняк на побережье, которому дали название «Небесный дом». Первым в дом попал Чонгук. Тогда он был ещё четырнадцатилетним подростком, но уже тогда сразу же почувствовал себя в своей тарелке и начал обживаться, выбрав комнату на первом этаже, которая находилась на небольшой возвышенности. Когда в дом привели Джуна, Чимин был ещё совсем малышом и не принимал участия в семейных разборках. То и дело он постоянно сбегал из Небесного дома, возвращаясь обратно к своей матери. Он был так мал, что даже не мог понять, куда пропал его отец. Ему его не хватало. А в этом пустом огромном доме не было никого, кроме прислуги. Дед постоянно пропадал в компании, в доме вообще не появляясь, а два новообразовавшихся брата никогда не были для него семьёй. Хотя у него единственного были хорошие отношения со старшими братьями (ну когда они находились по раздельности), он стал неким связующим звеном между ними. В день первой встречи Чонгук, как и всегда, проявил своё высокомерие, приняв Джуна за прислугу. Он всячески пытался оскорбить и высмеять человека перед собой, но Джун не говорил ни слова, наблюдая за своим собеседником оценивающим взглядом. Оба понимали, что родственники, но ни один из них не хотел в этом признаваться. — Вы оба кузены! — громко произнёс Хосок, чтобы прекратить словесную перепалку и грозное сверление друг друга взглядом. — Откуда у дяди сын, если он даже не был женат? — Чон недоверчиво разглядывает своего новообразовавшегося брата. — Разве это не кажется подозрительным? — альфа вопросительно изгибает бровь, косясь в сторону пришедшего. Джун был раздражён. Вот действительно — будто ему так нужно, чтобы какой-то выскочка ему поверил. Им всё равно никогда не стать семьёй. — Тщательно всё проверили? — не унимался Чон, подливая масло в огонь. — Из какой семьи твоя мать? — он пододвигается ближе и вглядывается в карие глаза, насмехаясь. — Ты был за границей? Кто твоя мать? Почему тебя скрывали? — Чон продолжает свой допрос, даже не удосуживаясь дать Наму хотя бы возможность ответить. — Жил в детском доме после смерти матери десять лет назад... — перебивает его Джун с совершенно невозмутимым лицом. — Ух ты... — кажется, Чон был шокирован, но вместо того, чтобы начать сопереживать своему новому родственнику, альфа таким ответом, похоже, даже позабавился. — У дедушки хобби находить себе новых внуков? Подобрал парня с улицы, а он, похоже, тот ещё чудик... — с потехой произносит Чонгук, покидая помещение. — Не волнуйся... — ободряюще произносит Хосок и легонько касается его плеча. — Ты скоро привыкнешь, — добавляет с улыбкой, так как сам прекрасно знает, о чём говорит. С этим альфой порой бывает очень тяжело. — А должен ли? — Нам смахивает чужую руку со своего плеча и тоже покидает гостиную. Этот день был единственным, когда Намджун появлялся в этом доме. Если так посмотреть, из трёх внуков Чонгук был единственным из наследников, кто проживал в этом доме со дня своего появления. Также он был единственным, кто оставил себе фамилию дедушки. Чимин использует псевдоним, иначе все вокруг оценивали бы его только как наследника компании, а не его музыкальные таланты. Джун же действительно сменил фамилию во всех документах, как только получил удостоверение личности, так как не хотел иметь с этой семьей ничего общего. Отец Нама ушёл из семьи, едва он родился. В памяти всплывают воспоминания, как он появлялся пару раз перед его глазами, но, признаться, сейчас он уже даже не помнит его лица. Единственное, что он знает об отце от своей матери, так это то, что он разорвал все контакты с Чон Дживоном ещё до своей кончины. Всё касательно произошедшего и гибели отца Нама было неспроста. Джун был уверен, что дела семьи нечисты, и вполне вероятно, что сам дед может быть виноват в его гибели. Зачем ещё, если не из чувства вины, Дживон решил забрать сироту под своё крыло, пытаясь обеспечить его самым необходимым?! Хоть Хосоку и не удалось организовать хорошую встречу потомков Чон Дживона, да и наладить какой-то хороший контакт с внуками тоже не получилось, он всё ещё хорошо справлялся с поисками людей и информации. Ведь одного только Джуна он достал из детского дома в каких-то трущобах. Так что раздобыть информацию про омегу, что был тогда на свадьбе, не составило большого труда. Хосоку на это понадобилось примерно полдня. Со всеми подробностями он тут же всё изложил директору. О бесчисленных подработках, какие и сколько их было, о его тяжёлом материальном положении. О том, что его мать умерла уже давно, а сейчас он живёт с мачехой и сводной сестрой. О том, что отец постоянно в разъездах и появляется дома очень редко — раз или два в пару месяцев. — Неудивительно, что он такой зрелый для своего возраста, — восторженно произнёс Дживон, разглядывая фотографии, подготовленные Хосоком. — Его семья не особо обеспечена, поэтому он вынужден сам работать, чтобы оплатить своё образование, — продолжает свой рассказ альфа, словно пытаясь намекнуть о нескольких предыдущих неудачных опытах. Возможно, искать человека, который так сильно нуждается в деньгах, не такая уж хорошая идея. — Лучше нанять кого-то вроде него, близкого им по возрасту, — с энтузиазмом смотрит на своего помощника Дживон, и у Хосока нет другого выхода, кроме как подчиниться.***
Мин ходил сам не свой всё утро. Чонгук не соврал и действительно перевёл всю оговоренную сумму на счёт омеги, но парня до сих пор мучала совесть. Ему хватало денег, чтобы покрыть долг за маму в колумбарии, но прежде всего Мин хотел дождаться отца и выяснить причину задолженности. Хотя на самом деле он просто оттягивал момент выплаты — не готов был так быстро попрощаться со своей мечтой пойти на учебу и стать учителем, как того хотела его мама. Как только он отдаст все деньги, ему придётся копить примерно такую же сумму заново. На это ему понадобится год, может, больше. Найдёт побольше подработок. Старшая школа тогда уже закончится, а значит, у него будет больше времени на работу. Если он действительно хочет пойти учиться, то ему стоит начать копить уже прямо сейчас. На следующее утро после свадьбы Юнги подошёл к Клариссе. Он долго не решался начать диалог, да и в принципе знал, что из этого ничего не выйдет, но если бы она дала ему хоть немного денег, что присылает отец на содержание детей, то, возможно, ему бы хватило на первый взнос для обучения. Но стоило только заикнуться о деньгах, как Кларисса тут же вышла из себя: — Ходил тут весь такой надменный и говорил, что у тебя так много денег... А сейчас что? Ты хочешь, чтобы я отдала деньги, которые пойдут на учёбу моей доченьки? С ума сошёл?! Просто уходи! — Мин учтиво поклонился, в душе понимая, что это было глупо, но это был его единственный шанс. Внести деньги за учебу нужно в ближайшее время, а все накопленные за всё это время средства пойдут на оплату платежей, чтобы вернуть мамино место в колумбарии. Юнги чувствовал себя неловко и неуютно в присутствии Клариссы. Она презрительно косилась на него всё утро. Закончив работу по дому, омега отправился на работу. Мин сам не понимал, почему вёл себя так рядом с ней. Уже давно можно было понять, что они вовсе не семья, все в неё играют лишь в присутствии отца. Тем не менее он продолжал говорить с ними вежливо, без пререканий взял на себя все обязанности по дому, готов был мириться с тем, что с их появлением в этом доме он остался без гроша и уже с юных лет был вынужден пойти работать. Возможно, он был таким, потому что действительно надеялся, что сможет найти с ними общий язык, что они и вправду станут настоящей семьёй. У Мина не было других родственников. Ни братьев, ни сестер. Отца месяцами не бывает дома. Мама умерла уже давно. И в тот день, когда Мин Джунг привёл их к себе домой, Юн до последнего был уверен, что всё это нужно, чтобы хоть как-то скоротать своё одиночество после потери близкого человека. Однако столько лет прошло, а омега до сих пор ощущает эту чёрствость и враждебную холодность, исходящую от его соседей. Что уж говорить о том, что, как только дверь за отцом закрывалась, они с ходу начинали диктовать свои правила. Мин шёл на работу в продуктовый магазинчик, проходя мимо магазинов электронной техники, на витринах которых были выставлены телевизоры, но омега был так погружен в собственные мысли, что абсолютно не обращал внимание на то, что по ним сейчас крутили. На нескольких каналах одновременно показывали репортажи со свадьбы, а также другие новости об этом мероприятии. Всех ведущих интересовало лишь одно: кто этот омега, который выиграл джекпот? То там, то тут все освещали лишь эту новость, даже прохожие продолжали задавать вопросы: Кто этот парень? Кто смог подняться на такую вершину и заполучить самого Чон Чонгука? Прошли всего сутки, а новость о молодом избраннике наследника Big Hit разлетелась по всему интернету со скоростью света. С каждой секундой в сети появлялось всё больше постов с фотографиями и обсуждениями. Но благо для Юнги у него тогда тряслись ноги от страха, и он повис на альфе, так что ещё не появилось ни одного фото, на котором можно было бы разглядеть его лицо. Омега остановился на перекрёстке и, подняв голову, увидел на здании напротив его фотографию с того дня в обнимку с альфой. Красными буквами на постере был написан какой-то провокационный слоган. Мина прошиб холодный пот. Несколько людей, заметив фотографию, новой волной стали обсуждать прошедшую свадьбу. Юн, накинув капюшон на голову, в напряжении перешёл дорогу на красный сигнал светофора. Придя в магазин и переодевшись в униформу, Мин принялся протирать пол. Заметив, что начальник был в приподнятом настроении, когда играл в какую-то онлайн-игру, Мин медленно подошёл к нему, продолжая возить шваброй взад-вперёд. Но на просьбу выплатить аванс прямо сейчас хозяин магазина лишь рассмеялся. На всех своих подработках Юнги услышал один и тот же ответ: «Сначала работаешь, а потом получаешь за это деньги!» — Всё хорошо! Я смогу пойти на обучение в следующем году, — тешился надеждой омега. — Заработаю побольше денег, чтобы мама наверху смогла мной гордиться, — довольный произносит Юн, хотя в душе царят одни сомнения. Как бы он ни бодрился, всё же понимает, что такую же сумму ему удастся собрать ещё не скоро.***
Составив расписание всех подработок Юнги, Хосок, как и ожидалось, встретил омегу днём, когда тот покидал продуктовый магазин, где работал кассиром. Мин был весь в своих мыслях, поэтому даже не заметил мужчину, пока тот не перегородил ему дорогу. Чёрный элегантный смокинг, уложенные волосы, солнцезащитные очки. Странный прикид в такую погоду — если бы Мин не узнал в нём того, кого видел на свадьбе в качестве подчинённого председателя, то подумал бы, что человек перед ним собрался пригласить его на свидание. Особого объяснения и не требовалось. Мин знает, зачем он здесь. Чонгук вместе с едва знакомым омегой сорвал масштабную свадьбу на глазах у тысячи гостей. Глупо было бы полагать, что Чон Дживон проигнорирует произошедшее. Молодой парень, опустив голову и едва сдерживая комок, подступающий к горлу, поплёлся к машине. По пути до главного офиса Хосок отменил все последующие встречи, что планировались у председателя, дабы ничего не мешало для их, возможно, долгого разговора. Ассистент проводил омегу к кабинету председателя, скрывающемуся за массивной чёрной железной дверью. Постучав, первым зашёл Хосок, поприветствовав Дживона, сидевшего в своём излюбленном кожаном кресле, альфа отступил в сторону, пропуская внутрь Юнги. — Здравствуйте, — Мин достопочтительно кланяется и следит взглядом за реакцией мужчины. Трудно было не узнать человека, перед которым до сих пор было невероятно стыдно. Ведь это его свадьбу чуть не сорвал своей выходкой Чонгук. Юн чувствовал себя таким виноватым в тот день. Если бы Мин после не столкнулся с тремя кузенами, то он ещё несколько раз принес бы свои глубочайшие извинения за то, что принимал участие в выходках Чонгука. Омега подумал, что именно для этих целей он здесь, поэтому опустился на колени и склонился к полу, не поднимая головы. — Не стоит переживать, — когда же Мин поднялся на ноги, то заметил, что взрослый мужчина на удивление не выглядел рассерженным, наоборот, был приветлив и даже улыбался. В какой-то момент омега даже почувствовал себя неловко — такая странная улыбка его пугала. — Проходи присаживайся, — мужчина указал на диван перед плазменной панелью и сам вышел из-за стола. Дживон был очень доволен такой находкой, с каждой минутой убеждаясь, что он точно не ошибся с выбором. Ему нравилось всё в этом смышлёном омеге: манеры, характер, развитый склад ума. — Но зачем тогда вы хотели меня видеть? — в недоумении Мин опустился на диван. — Надеюсь, ты простишь меня... Я слегка за тобой пошпионил, — седовласый мужчина присел рядом в бордовое кожаное кресло. Он говорит так ласково и так спокойно, что было необычно для бизнесмена. — Я бы хотел, чтобы ты поделился со мной своей мудростью. Мин, округлив глава, уставился на говорящего — он вообще не понимал, что здесь происходит. Его глаза метались с президента на его помощника. Хоть Дживон так старательно и стремился казаться добродушным перед омегой, тем не менее каждый его взгляд, каждое слово держало Юна в напряжении. В страхе он вцепился в подол своей спортивной куртки, хотя перед присутствующими пытался сохранить лицо невозмутимым. — Сейчас я вам всё объясню... — Хосок вышел вперёд и включил экран, на котором один за одним стали всплывать слайды. — Небесный дом. Этот дом входит в топ самых лучших произведений в мире, — начинает Хосок, показывая фотографии дома, архитектуры, расположения комнат, интерьера и всего остального. Мин заворожённо наблюдал за презентацией, восхищаясь красотами данного сооружения, толком почти не слушая все эти объяснения. — В здании проживают внуки президента Чон Дживона. Его старший внук — Ким Намджун. Бросает вызов всем преградам, его никто не может усмирить, — когда Хосок показывает фотографию Джуна, то Мин вспоминает его как одного из гостей на свадьбе. Он пах бергамотом. В голове сразу всплывают те события, когда Юнги застукал драку, возвращаясь с очередного заказа на своём скутере. — Хулиган, — неожиданно раздаётся выкрик за спиной омеги. Глава компании совершенно не одобряет все эти «увлечения» своих внуков, уж лучше бы вели себя достойно, чтобы впоследствии им бы можно было передать дела компании. Однако подобные занятия старшего внука ещё куда не шло. Он не попадает на камеры, не показывает никому своё лицо. Мин переводит взгляд на президента и улыбается на его высказывание. Прокашлявшись, Хосок снова продолжает: — Средний внук — Чон Чонгук. Он посылает свои лучи неиссякаемой любви всем вокруг... — Бабник, короче... — снова перебивает своего подчинённого. Им стоило бы обговорить, что не стоит представлять парней красавцами и подбирать более мягкие слова. Если омега и впрямь согласится на эту работу, то ему нужно знать всю правду, а не придуманную прекрасную картинку. Юнги начинает смеяться, так как не понаслышке знает, о чём говорит Чон Дживон. Подобное поведение среднего внука сильно раздражает председателя. Чонгуку плевать, с кем проводить ночь. Для будущего главы компании подобные отношения неприемлемы. Однако Дживон слишком мягок, когда дело касается семьи — как бы он ни отчитывал всех троих, тем не менее всегда прощал их прегрешения. Таким образом президент вот уже несколько лет ждёт, когда этот наглец наконец остепенится и поведёт одну из тех омег под венец. Может, тогда-то он и перестанет транжирить деньги, что Дживон зарабатывает таким трудом, ну или пусть сам возьмётся хотя бы за часть дел компании. — Кхм... — вновь привлекает к себе внимание Хосок. — Младший внук президента — Пак Чимин, — на экране появилось привлекательное лицо светловолосого парня. На снимке альфа дарил яркую улыбку фотографу, подняв правую руку вверх, как бы здороваясь. Юн также узнал его как одного из гостей на свадьбе, а также осознал, что это единственный из братьев, который ни на минуту не вызвал в нём раздражения. Он был спокоен и довольно вежлив, даже грустно, что познакомиться им пришлось именно при таких условиях. — Он певец, автор и исполнитель собственных песен, звезда, которая не имеет себе равных... — Бездельник! — это занятие Дживон не одобрял больше всего. Он считал, что музыкой ничего не добьешься. Пока ты молод, да. Тебя окружает бесконечная популярность и море фанатов. Однако либо эта популярность в конечном итоге погубит тебя, либо с возрастом ты просто станешь никому не нужен. Президент хотел, чтобы они втроём продолжили его дела, а не занимались всей этой чепухой. К тому же им не надо поднимать своё дело с самого нуля — им подают на блюдечке всё готовое. — Из-за этих парней... — Дживон шумно вздыхает, оглядывая три фотографии на экране. Они настолько отстранённые и эгоистичные, что за всё время их знакомства ещё ни у кого нет совместной фотографии всех троих. — Я предлагаю тебе работу. Прошу, сделай из них молодых и порядочных людей. — Ха... Что это значит? Вы что хотите, чтобы я им уроки хороших манер преподавал? Разве этих мажоров не учили правилам приличия специально? Думал, что их целенаправленно так воспитывали, чтобы заботили только деньги, — Мин язвит и только после сказанного понимает свою оплошность и прикусывает язык, но мужчина в кресле длишь усмехается. — Ха-ха, правда? Тогда я прошу тебя изменить их... — Мин смотрит с улыбкой на Дживона, воспринимая все его слова за шутку. Но тот продолжает: — Я разработал целую программу, чтобы изменить их. Ты просто должен следовать плану в течение трёх месяцев, — Мин уже чуть ли не смеётся, собираясь просто встать и уйти, но серьёзный вид председателя даёт понять, что он не шутит. — Но как же я смогу это сделать? — с долей иронии отозвался омега. Признаться, это был риторический вопрос, и он даже не ожидал на него ответа. — Ты сможешь. Если сделаешь это для меня, то я оплачу твоё обучение. Даже отправлю тебя учиться за границу. Я сделаю всё, что попросишь. — О-обучение... — Юнги пребывает в шоке, ведь именно этого так страстно желал, скорее даже не так — это была последняя воля матери, и он во чтобы то ни стало должен был её исполнить, чтобы она больше не беспокоилась. Как только речь зашла об университете, омега тут же изменился в лице: прежней улыбки и след простыл, он опустил голову вниз, перебирая пальцы. Данное предложение было для него прекрасной возможностью — не нужно прилагать особых усилий, просто необходимо согласиться. Мин оглядел председателя с ног до головы, а потом вспомнил, через какие унижения пришлось пройти всего за один день. Тогда он хорошо усвоил этот урок — не стоит связываться с богачами. — Я изменю вашу жизнь, Мин Юнги, — наступает неловкое молчание. Признаться, Дживон сразу зашёл с козырей, так как думал, что парень мгновенно ухватится за такую возможность, однако тот молчал. — Ну что, ты согласен? — Вы правда заставили меня задуматься... — шумно вздохнув, ответил Мин. Очевидно, решение далось ему с трудом. — Однако без всяких сомнений я не обладаю навыками для такой работы, — свою растерянность он скрывает за улыбкой. — Прошу меня извинить. — Уверены? Я же знаю о вашем положении. Где вы ещё сможете найти такую возможность? — Дживон не привык так легко сдаваться. К тому же перед ним хоть и молодой, но всё же достойный соперник. — Я думаю, следует избегать безнадёжные шансы, — Мин хотел быстро встать и убраться отсюда. Нет смысла ввязываться во всю эту авантюру, где при любом исходе он окажется виноватым. — Никогда не узнаешь исход битвы, пока она не закончится, — Дживон начал цитировать мысли какого-то известного философа, продолжая настаивать на своём. — Придётся самому убедиться, безнадёжная это авантюра или шанс всей жизни. — Если всё же удастся — отступайте. Эта позиция отражает мою жизнь на сегодняшний день, — Мин вновь извиняется, кланяется на прощание и скрывается за дверью. Он не позволяет даже никому себя проводить, просто бегом спускается по лестнице и покидает здание. Сердце бешено стучит, как бы это принятое сейчас решение не обернулось печально. Мысли в голове борются друг с другом. «Может, стоило ещё подумать?» — Сэр, нужно ли так зацикливаться на этом мальчишке? — Хосок делает шаг вперёд, всерьёз обеспокоенный таким поведением председателя. Хосок все ещё не понимает, как этот омега способен выполнить работу, с которой не справились опытные и подготовленные альфы. А одержимость этим омегой заставляет сомневаться в разумности его мышлений. — Я легко могу изменить чью-то жизнь. Но справиться со своими внуками не в состоянии. Я чувствую, что этот парень именно тот, кто мне нужен. Ему хватило всего несколько минут, чтобы вытребовать у Чонгука извинения. Если ему дать больше времени и возможностей... — Дживон откинулся на спинку кресла и мечтательно посмотрел на фотографии своих внуков.***
Чонгук спокойной походкой выходит из душа. Одним полотенцем он вытирает волосы, а другое обёрнуто вокруг мускулистых бёдер. Он ужасно гордился собой за собственную выходку. Он отыгрался на дедушке на свадьбе. Честно говоря, Чонгук ненавидел всех новых невест дедушки. У него и так было три внука, от одного из них давно надо было отказаться. Так затем ему ещё? Сколько Чонгук себя помнит, дедушки никогда не было рядом — он всегда пропадал на работе, он не то что внуку, он даже сыну своему времени не выделял, лишь помогал материально. Чон оказался в Небесном доме ещё будучи школьником, но уже тогда понял, как меняется отношение людей, когда они узнают, что у тебя есть деньги. Признаться, я не раз этим пользовался. Какое-то время у меня даже не было друзей. Я не идиот. Знаю, что всё окружение вокруг меня только из-за моего статуса и положения. На тот момент я и не хотел ничего другого, просто желал, чтобы все меня обожали. Единственный друг, что когда-либо был в моей жизни — это Тэхён. Но это было уже очень давно. Сейчас же я вынужден якшаться с альфами из своего сословия или этой кучкой регенератов, что возомнили меня своим божеством. В дверях Чонгука встретил Хосока с недоброжелательным взглядом. Прямо с порога наследника начинают отчитывать как какого-то школьника за его неподобающее поведение. В отместку дед решил подложить мне свинью? Дживон положил зачатки к организации брака по расчёту с внучкой председателя HiCC. Эта компания занимается производством качественной деревянной мебели. Хотя компания и была довольно популярна на рынке, в СМИ уже давно прошёл слушок, что Кан Сокхун — председатель компании — очень скупой человек. Так что для такого расточительного человека, как Чонгук, такой вариант совершенно не подходит. — Всерьёз думал, что подобные выкрутасы сойдут тебе с рук? — странно, но кажется такой непреступный, как стена, человек насмехался под ним. Плевать... Чонгук попытался обойти Хосока и покинуть комнату, но тот ему не позволил, пока разговор не будет окончен, своим телом перегородив путь. Чонгуку не осталось ничего другого, кроме как присесть на кровать. — Что бы там не затевал дедуля, я всё равно не пойду на это. Чёрта с два. — Тебе лучше быть джентльменом рядом с омегой, если ты, конечно, всё ещё хочешь оставаться наследником Big Hit, — напоследок заявляет Хосок, когда в его лицо летит подушка, но он ловко от неё уворачивается. Пусть сейчас Чонгуку и пришлось пойти на попятную, но он всё равно не останется в проигравших. Он просто сделает так, чтобы наследница HiCC сама от него отказалась. Встреча была запланирована на самое утро в уютном молодёжном кафе, окна которого выходили на парк и стены кампуса университета, что находился неподалёку. Когда Чонгук пришёл, за столиком его уже ждала молодая темноволосая омега. Хоть её лицо и было довольно симпатичным, но, даже когда увидела перед собой Чонгука, она не улыбнулась. Её лицо оставалось невозмутимым весь процесс их общения. Чонгук пробовал отрабатывать на ней свои фирменные приёмы, но оказалось, эта омега не так проста, как он думал. Другая от его ласк уже давно бы растаяла, а эта девушка держится как кремень. Он вымотал уже с ней все нервы, он должен от неё избавиться. — Меня нисколько не трогает такая лесть, — неожиданно выдаёт девушка, словно знает, к чему стремится альфа. Одно из двух: либо затащить её в постель и получить власть над ней, чтобы впоследствии заставить её отменить помолвку, либо, раз по-хорошему не получается, показать себя во всей красе, чтобы она сама отказалась от такого жениха. — Как я знаю, у меня сегодня встреча деловая, нам надо обсудить условия нашего соглашения, — Чонгук громко вздыхает. Чон замечает, как в их сторону к соседнему столику идёт какой-то омега. Альфа даже не пытается разглядеть, кто это, да и, честно говоря, ему плевать. Он хватает омегу за руку, разворачивает к себе лицом и смотрит прямо в глаза. В эти прекрасные глаза, в которых так и хочется утонуть. Чонгук чертыхается на такой выбор, но другого варианта сейчас нет, да и пути назад тоже. — Ч-Чонгук, — успевает произнести ошарашенный омега одними губами перед тем, как их накрывают поцелуем. Губы альфы, о которых он мечтал годами. Внутри всё бурлит. Чувства берут верх. И Тэхён просто не может шевелиться. С каждой секундой он всё больше обмякает в чужих объятьях. — Я, конечно, слышала все эти слухи. Но это... Это уже чересчур, — девушка подскакивает с места и замахивается сумочкой, но затем шумно выдыхает, возвращая невозмутимое лицо. — Ты перешёл границу, Чон Чонгук. Наше соглашение отменяется, — фыркнув напоследок, девушка покидает кафе. Как только увидел, что девушка сбежала, альфа тут же отстранился. — Прости, — отречённо бросил Чон. На секунду он замирает, словно хочет похлопать того по плечу, будто они давние друзья и это недоразумение можно решить одним рукопожатием. Отогнав эти мысли, он направился к выходу. Прости? Это он сейчас серьёзно? Как может говорить такое, когда вытворяет подобное? Всё ещё растерянный Тэхён выбегает следом и окликает альфу. Тот оборачивается и цокает, явно недовольный, что им придётся продолжить разговор. Что теперь? Снова придётся услышать нотации? Или очередное признание в любви? Почему нельзя относиться ко всему проще? Ты не сможешь вынести мою переменчивость и непостоянство. Просто пойми, тебе без меня будет гораздо лучше! — Пожалуйста, не используй людей вот так, — хоть у Тэ до сих пор сердце колотится из-за этого поцелуя, он расстроен, что получил желаемое именно таким образом. Чонгук в очередной раз наплевал на его чувства и просто использовал. — За это я уже извинился, — цинично выплёвывает он вновь, продвигаясь непозволительно близко, словно испытывая того на прочность. — Разве нет? — вопросительно изогнув бровь, он ухмыляется и тыльной стороной руки быстро проводит по его щеке. — Кто я для тебя? — выдаёт Тэхён, но не отстраняется, продолжая смотреть прямо в глаза напротив. Игривый огонёк в них сразу пропадает. Должно быть, это самый длинный диалог, после того как они вышли из детства. Неужели ты совсем не понимаешь, что я уже совсем не такой, как прежде? Гибель твоих родителей надломила меня, впоследствии сделав черствым. За столько лет каждый может измениться. — Ха... Я тоже изменился, — говорит омега, словно слышит все его мысли, — но знаешь, что самое омерзительное? — он отталкивает альфу от себя и делает шаг назад, театрально выдерживая паузу. — Выслушивать от тебя все эти грязные слова, наблюдать, как ты губишь свою жизнь, и где-то в глубине души продолжать верить, что в тебе осталась хоть капля тебя прежнего, — Тэ с грустью уходит прочь, оставляя последнее слово за собой. Альфа позади него тяжело вздыхает, но омега этого уже не слышит.