***
Невысокий деревянный потолок. Казалось, что он держится на одной паутине, которая обильно висела по углам. Прямо надо мной по паутине ползал крупный паук-крестовик. Я лежал на кровати с ног до головы замотанный бинтами. Я попробовал пошевелиться, и все тело пронзила боль. Ну да, в том бою я не считал, сколько раз в меня втыкалось что-то острое или вдалбливалось что-то дробящее. - О, ты очнулся. Терпя резкую боль, я повернул голову вправо и тут же встретился с взглядом пары воспаленных глаз. Грязные волосы неопределенного цвета, испещренное шрамами лицо и долбанутая улыбка. - Если ты забыл, я Сена. - Э… - Мы в лечебнице. - А… - Ты тут четвертый день. - Тебя ж выпустили, нет? - Так я снова. - Ясно. А чего лыбишься? - Присохшие бинты оторвала, и теперь у меня идет кровь. Я снова посмотрел в потолок. Паук зачем-то уполз на крышку стоящего в углу палаты шкафа. Вообще, эта палата была странной. В совсем небольшую комнату каким-то образом поставили шесть кроватей. И кроме них и шкафа тут не было ничего, ни столов, ни стульев, ни чего-то еще. В стене было проделано большое отверстие, закрытое несколькими бычьими пузырями и гордо называвшееся окном. Дешево и сердито, но, сука, темновато. Дверь со скрипом отворилась, и в палату вошла женщина в балахоне с белым воротником и в головном уборе сестры милосердия. Молча окинув взглядом палату, она тут же вышла. Где-то через полчаса дверь вновь открылась, и в палату вошла мадам Карнштейн собственной персоной. Выражение ее лица было далеко от спокойного, как будто ей целую неделю упорно капали на мозги. Следом за ней осторожно вошла сестра милосердия. - И правда очнулся. – Не сбавляя шага Фредерика вклинилась в палату и обратилась ко мне. – Ну, ничего рассказать не хочешь? Довольно-таки громкий голос ударил по ушам, как при сильном похмелье. Я помассировал уши и попытался повернуться к стене. - Я больной, мне покой нужен. Завтра приходите. - Говоря вашим языком, не выпендривайся. Почему ты, ни с того ни с сего, сорвался с места и пошел черт знает куда? Я не помню, что давала тебе приказ. - Это мое дело, куда я шел и зачем. А за то, что самовольно – каюсь, виноват. - Каешься? Виноват? Из-за того, что ты самовольно ушел, погиб мой человек, а кое-кто до сих пор приходит в себя. Если психику еще можно восстановить, как ты мне мертвеца вернешь? Ты вообще думал хоть чем-нибудь? - Твоего рыцаря не я убил, а потери бывают всегда. И вообще, все было бы нормально, если бы Грейфия и Гасан-бей за мной не поплелись. К ним вопросов нет? - Были, но это ничего не дало. Ты инициатор-то. – Фредерика громко выдохнула. Казалось, вот-вот, и она с криками и руганью полезет на меня с чем-то острым. - Кто? - Зачинщик вот этого вот всего. Но, я смотрю, спрашивать дальше бесполезно. Через несколько дней тебя обещают вернуть в строй, так что приходи ко мне. – Фредерика два раза хрустнула суставами пальцев и направилась к выходу. На полпути она обернулась. – И да, тебе теперь запрещено выходить из города. Вообще. Мадам Карнштейн вышла из палаты, хлопнув дверью. Сестра, тем временем, тихо ругаясь, перебинтовывала Сену. Закончив возиться с религиозной садомазохисткой, она подошла ко мне. Она приподняла мою голову, поднесла к губам какой-то бутылек из мутного стекла и сквозь зубы сказала: - Пей. Зубами я выхватил бутылек и залпом выпил содержимое. На вкус оно было горьким и противным. И ни закусить, ни занюхать. Сестра неодобрительно хмыкнула и вышла из палаты. - Слушай, а чем тебя так били? – Сена теперь лежала на животе и, повернув голову, смотрела на меня. - Всем подряд. А что? - Когда тебя выковыривали из доспехов, у тебя открылись раны и ты чуть не помер от кровопотери. - Ясно. Их же не выбросили потом? Доспехи, в смысле. - Карнштейн сказала упереть их в ремонт. - О как. А ты-то с чем тут лежишь? - Меня те свиньи в катакомбах покоцали. Ты представляешь, эти уродцы там святилища строят. Мы свинолюдей пошугали, а святилища их разнесли. Но они, похоже, новые будут строить. - Ясно. – Я замолчал. Немного пошевелившись, я понял, что боль никуда не делась. Так как делать было больше нечего, я прикрыл глаза. Через какое-то время я погрузился в сон.***
Прошло два дня. Все почему-то удивлялись, что на мне все так быстро зажило. Таки уговорив медиков отпустить меня, я вернулся домой. Новые шрамы поверх старых. Большинство моих ран зажили без проблем, а вот на роже теперь красовались две новые полосы – шрамы от когтей Некроманта – проходящие через все лицо. Как я узнал, Вильгельма хоронили в закрытом отделанном серебром гробу. Говорят, в нежить стали превращаться вообще все мертвецы, а не только незахороненные. Рейнольд ходит мрачнее тучи. Ну, оно и понятно. Я шел забирать доспехи из кузницы. Открыв дверь, я задел подвешенный над ней колокольчик, и помещение огласил противный звон. Кажется, в кузнице за все это время ничего не изменилось. Стоит запах гари, дерева, железа и кожи. Сам хозяин был где-то в глубине кузницы. До меня донесся голос: - … так что, сойдет? – Это, вроде, кузнец. - ИДЕАЛЬНО. – И этот голос знакомый. Пройдя дальше, я увидел такую картину: кузнец стоял, скрестив руки и опершись на пустую стойку, а перед ним стояла Красная и вертела в руках крест. Здоровый серебряный крест размером с короткий меч. Длинный конец его был заточен, а на перекрестье выбит символ Церкви с одной стороны и кадуцей с другой. - О, это ты. – Красная повернулась ко мне. - Ага, я. – Я кивнул в приветствии. Обратившись к кузнецу, я сказал: - Мне бы доспехи забрать. - Доспехи ему. Сейчас. – Кузнец ушел куда-то в недра кузницы и принялся копаться там. До нас доносилось его ворчание. – Тебя уже весь наш цех знает. Как ни придешь, все раздолбано в говно. Купил бы новые, так нет, ремонтируйте, господа… Я пробежался глазами по выставленному на продажу оружию и доспехам. Не найдя ничего примечательного, я еще раз глянул на крест в руках Красной и зачем-то спросил: - А это тебе зачем? - Это… – Красная сверкнула глазами и с улыбкой проговорила: - У меня недавно идея появилась: при встрече с теми суками вбить их главному в голову крест. А потом высосать мозги… - У тебя и раньше все было с головой так хреново, или только после этого… кто оно… проклятья? - Э… Хер знает, как по мне, изменений не чувствую. - Ясно. Наконец, кузнец притащил мои отремонтированные доспехи. Выглядели они уже давно не так, как в день покупки, но хотя бы были целыми. - А как там про шлем? – Спросил я. - Пока не готов, через недельку заберешь. – Протянул кузнец, отходя за прилавок. – Радуйся, однако, – за твое барахло хозяйка заплатила. - Да? Ясно. А шлем обещали еще… а, ладно… Когда мы вышли из кузницы, шедшая рядом со мной Красная вдруг остановилась и что-то пробормотала, глядя на центр площади. Я посмотрел туда же. На возвышении рядом со статуей деда Фредерики расположился тот самый фанатик, который докапывался до мадам Карнштейн и про которого говорила Красная. Он воодушевленно о чем-то говорил, но отсюда его не было слышно. - Стой на месте. – Проговорил я, потрогав Красную за плечо. – Устраивать резню посреди города ни к чему. - Ага. – Буркнула она. По виду Красной можно было точно сказать – ей до умопомрачения сильно хочется ворваться в толпу убить всех, кто встанет на пути и использовать крест по тому назначению, которое она ему придумала. Я потянул Красную подальше от площади. Когда мы отдалились на приличное расстояние, она, кажется, успокоилась. Какой-то черт дернул меня спросить: - А чего ты за мной идешь? - Это ты чего за мной идешь? Мне вообще Карнштейн говорила зайти, понятия не имею зачем. Кстати, еще она просила, если тебя встречу, сказать, что ты тоже нужен. - Ясно. А зачем, не говорила? - Не имею знать. Может, докопаться хочет. Мы прошли еще немного. У Красной, похоже, случился словесный понос, и она начала рассказывать, как им, уже третьему десятку зараженных, живется в северном районе. Говорила про то, что им разрешают выходить из него, но долго нигде не задерживаться, про то, что целая группа докторов клепает им лекарство, замедляющее прогресс Багряного Проклятья, и про то, что это лекарство – редкостная параша. Говорила Красная и про то, какие охренительные идеи приходят ей в голову, когда к постоянному действию Багряного Проклятья на мозги добавляется действие бухла. А уж как на них всех действует теперь жизненно необходимая кровь – ух, е-мое. Затем мы разошлись. Красная направилась к дому градоначальника, а я – домой. Надо оставить доспехи, ну а потом уже можно наведаться к мадам Карнштейн.***
Когда я подходил к дому градоначальника, мое внимание привлекла карета. Черная, с закрытыми окнами, запряженная парой гнедых. Пройдя в почему-то настежь открытую дверь дома градоначальника, я увидел странную картину: Рейнольд сидит на стуле посреди бывшей столовой, а ныне эдакого зала совещаний, и, уткнув оголенный меч острием в пол, гоняет его из одной руки в другую, а в углу в кресле расположилась Красная, которая зачем-то притащила косу. Со второго этажа, из кабинета Фредерики, доносились звуки спора. Судя по голосам, кто-то активно докапывался до мадам Карнштейн, а та не менее активно упиралась. - Вот и ты. – С отсутствующим видом проговорил Рейнольд. – Подожди немного, госпожа должна скоро закончить и спуститься. Я присел на свободный стул. - Слушай, Рейнольд, а… – Проговорил я, но закончить не успел. - Ты ни в чем не виноват. - … - Вильгельм погиб потому, что столкнулся с врагом, который был ему не по силам. Но если бы мы не пошли за вами, мертвеца было бы два. Я, конечно, не знал, что так выйдет. Госпожа Карнштейн, когда узнала… - Исходила на говно. – Протянула из угла Красная. - Я бы попросил. Сейчас госпожа Карнштейн успокоилась, но теперь появилась другая проблема. – Рейнольд показал пальцем в потолок. – А тебе незачем себя винить, и тебя никто виноватым не считает. И еще… - Я не по это. - А? - Я хотел узнать, что Карнштейн надо. Но тебе слово хрен вставишь… - Так. Я что, зря готовился? Я выдохнул и пару секунд молчал, пытаясь состряпать ответ. - Вы, сэр Рейнольд, если не заметили, я – не очень хороший человек. С Вильгельмом я не был так знаком, чтобы месяц его оплакивать. А как на падлу, на меня смотреть не надо, я знаю что такое – терять товарищей. Ну так, что ей надо? - У госпожи навязчивое желание научиться фехтованию. Но из-за некоторых… проблем она решила вместо того, чтобы учиться у проверенных специалистов, набираться черт знает чего у специалистов местных. Собственно, за этим ты и нужен, и вы, госпожа Миллия. - Кто? – Протянул я. - Это мое имя, если что. – Подала голос Красная. – Только с меня-то какой толк? Я не в фехтовании не сильна... Со второго этажа донесся громкий хлопок дверью. Кто-то быстро спускался по лестнице. И вот, перед нами предстал он. Высокого роста, светловолосый и голубоглазый. В богатой одежде. Бросив презрительный взгляд на нашу троицу, он вышел на улицу. Странное от сего тела осталось впечатление – этот явно не имеющий проблем с деньгами человек, поставь его в ряд с ему подобными, ни чем бы не выделился, но все равно одно его присутствие заставляло руку тянуться к рукояти меча, ожидая удара исподтишка. Затем к нам спустилась мадам Карнштейн. Судя по ее виду и недавнему шуму со второго этажа, разговор был не из приятных. - Идемте. – Быстро сказала Фредерика и направилась на задний двор. Мы дружно прошли за ней. На заднем дворе в ряд были расставлены манекены. На манекенах виднелись следы ударов, нанесенных чем-то длинным и острым, но на меч не похоже. - Э… А я тут сильно нужна? – Протянула Красная. - С тобой разберемся позже. Сначала… Фредерика взяла со стойки два длинных меча и протянула один мне. - Итак, Волк… – Мадам Карнштейн, как обычно произнеся мою кличку с неповторимой, одной ей свойственной, интонацией, как будто одновременно пробующей меня на вкус и самую малость недовольной, хрустнула суставами пальцев и взяла меч левой рукой. – Начинаем. Атакуй. - Стоп. Сначала вопрос… - Атакуй. Ладно, черт с ним. Я нанес несколько не очень активных ударов. Затем еще несколько. Фредерика только уклонялась, блокировала и пыталась парировать. Рейнольд говорил ей, что в бою главное не убить как можно больше противников, а выжить. Поэтому, в первую очередь надо озаботиться именно о защите. Я нанес удар сверху вниз. Фредерика закрылась мечом. Когда клинки соприкоснулись, я быстро подался вперед, и гарда моего меча уперлась в ее клинок. Лезвие оказалось у шеи Фредерики. Я на секунду остановился, и Фредерика ударила меня рукоятью по ребрам. - Ххх... подло. – Прохрипел я. Фредерика отскочила на несколько шагов. - Несколько раз видев Одноглазого в бою, могу сказать, что он знаком лишь с основами фехтования. Но с другой стороны, двуручный меч не столько про фехтование, сколько про простую грубую и сильную, но от того не менее действенную атаку. – Вещал Рейнольд где-то у меня за спиной. Обращался он, за неимением других слушателей, к Красной. – Одноглазый выезжает, в основном, из-за одной грубой силы. Поменять ему меч на топор, и ничего не изменится. Фредерика вышла из обороны и теперь перешла на выпады, целясь по ногам и животу. Получалось у нее не очень, поэтому я все время уводил меч в сторону. - Стили фехтования можно условно разделить на два вида. – Продолжал рассказывать крестоносец. – «Бык» и «мастер». Одноглазый в данном случае «бык». Он не использует сложных приемов, а главная его тактика – убить одним сильным ударом, а если не получится, то вбить противника в землю безостановочными ударами и при этом не дать контратаковать. «Мастер» же концентрируется на парировании и контратаках, уводит меч противника в сторону или сам уходит от него всеми возможными способами и атакует всеми возможными способами, когда его цель откроется для удара… - Это все охренеть как интересно. – Фыркнула Красная. – А почему Одноглазый сейчас не атакует? - Это же не настоящий поединок. Я очередной раз увел меч в сторону. Фредерика немного повернулась на месте и ударила правой рукой мне под дых. В следующий момент острие ее меча оказалось у меня перед лицом. - Ну, с тобой все. Даже спрашивать ни о чем не пришлось. – Мадам Карнштейн убрала мечи обратно на стойку. Я обратил внимание, что на оружейной стойке, кроме мечей, расположились топоры, секира, глефа и арбалет. – Думаю, и так понятно, что я вас всех позвала не мечами махать. Итак, Волк… - ... - Я на счет тебя подумала и решила вот что. Ты пока будешь работать за двоих. За себя и Вильгельма. А теперь задание. Завтра ты, Рейнольд, он уже в курсе, Дисмас и Джуния отправитесь в деревню Эйн, она же в народе Ведьмин острог. Все как всегда – бесовщина. Сначала я хотела туда две группы отправить, но у Брай другой работы полно, а из твоей группы готов только ты – после того, как отремонтировали библиотеку, Гасан-бея никто не видел. А Грейфия… - … по полдня сидит в храме перед алтарем. – Перебил Фредерику Рейнольд. – Ладно бы, но она огрызается на священников и коверкает молитвы. Всех прихожан разогнала. - Ясно. - Такие дела. Вообще та деревня не единственная, в которой черт знает что творится. Обстановка сейчас даже хуже, чем я думала. Как раз в окрестностях Ведьминого острога ошивается объединение ведьм, называющее себя Серым Лесом, или как-то так. На юго-западной дороге хозяйничают разбойники, которые где-то раздобыли пушку. И этого бы хватило, но нет – по всему поместью тут и там рыскают сектанты, поклоняющиеся какой-то хтонической твари, которую они зовут Богом Тьмы. Ну и некоторые… личности… Я молча простоял пару минут, переваривая сказанное. - На этом все, можете быть свободны. – Проговорила Фредерика. Затем она обратилась к Красной. – А вот теперь ты… Я и Рейнольд к тому времени уже выходили из дома градоначальника. Похоже, мадам Карнштейн решила не вдаваться в подробности своих мыслей и просто бросила нам задание. Может, так даже лучше. - Кстати… – Обратился ко мне Рейнольд. – До деревни, если что, едем на повозке. Она уже заказана, отправляемся в полдень. - Ясно. Выйдя из дома градоначальника, я направился не домой, как планировал, а в храм, благо он был тут один.***
В храме было пусто. Ни прихожан, ни священников. Я осторожно прошел внутрь, осматривая пустые скамьи. Тишину этого места нарушал шепот, из-за пустоты слышимый по всему помещению. - Отче наш, иже еси… мать твою… на небеси… Опустившись на колени, перед алтарем сидела Грейфия. Сложив руки на груди, она бормотала молитвы, правда, как и говорил Рейнольд, зачем-то перековерканные. - … и не введи нас во искушение… - Э, Грейфия… – Протянул я. Та повернулась. Ее рот исказился в ухмылке, глаза были выпучены. Не отводя от меня взгляд, она продолжила: - … и да избави нас от лукавого. Аминь, сука. - Уродовать священное писание, или как там его, – грех, не? И вообще, ты что творишь? - Хе. Думаю, что было бы неплохо вообще тогда за тобой не тащиться. - Ага, наверное. И как, долго ты будешь тут… это… вот это вот все? - Хе. Не знаю. Я вообще выходить не хочу. Никуда. Снаружи страшно. А за городом еще страшнее. Хе. А тут хорошо. И кажется, со мной говорит Бог. - Кажется, у тебя все совсем херово. Чумная докторша что-то там про хорошего мозгоправа говорила… - Хе. Со мной все нормально! А теперь оставь меня, я еще не закончила. До меня донесся знакомый запах. - Ты бухала что ли? - Хе. Не бухала, а причáстилась. Это ж церковное вино… было. - Ну если у тебя все хорошо, я пошел. - Стоять! - Ну? - Ты куда? - Домой. Завтра дохрена важное задание. - Задание, да? И что там? - Хрен знает. Ну я пошел. - Ну и иди. Хе. И вот вроде это уже должно было стать нормой здесь-то, но один хрен почему-то этот разговор нехило поимел мне мозги. Хотя что взять с пьяной бабы, у которой, похоже, что-то переклинило из-за недавнего. Ну, думаю, не сегодня, так завтра, ну или в крайнем случае через недельку она вернется в строй, ей все равно деваться больше некуда.***
На следующий день никаких особых происшествий не было. Я собирался на задание. В новой походной сумке расположились сменная одежда, запас еды и медикаменты. Не думаю, что мне жизненно необходимо что-то еще. Положив сумку на пол, я еще раз обдумал, что мне нужно. Так как все необходимое было собрано, у меня было еще немного времени. Я присел на кровать, закинул в рот кусок вяленого мяса и повертел в руках шипастое кольцо, найденное в захоронениях. Выглядело оно, как минимум, странно. Наденешь такое на палец и заработаешь заражение крови. По большому счету, оно мне нахрен не нужно. Почему-то в голове возникло лицо Грейфии. Я решил, что оставлять это кольцо пылиться где-то на полке или, тем более, выбрасывать не стоит, поэтому убрал его в карман. А как там поживают мои будущие части тела? - Опять ты? Я достал из-под кровати ящик. Из него два свертка, маленький и большой. В маленьком свертке лежали глаза Пророка, давно высохшие, при скудном освещении в комнате казавшиеся какими-то не совсем человеческими. В большом – освежеванная и избавленная от лишних частей, типа мозга, черепушка Некроманта. Ну, спасибо остальным за то, что не выкинули это все. Ага. А то пришлось бы искать новые. - И чего тебе теперь надо? Ничего. Просто ты так спокоен, не могу не обратить на это внимание. - Тебе прям неймется? Мог бы дальше спокойно сидеть себе… Знаешь, я, почему-то, отсюда чувствую еще одного носителя. Из-за этого я не могу спокойно сидеть. - Хрен с тобой. Я надел доспехи, прицепил на пояс сумку и нож. Сверху накинул свой уже изрядно порванный плащ и закинул на плечо меч. Не думаю, что что-то забыл. В городе сегодня было подозрительно тихо. Все просто сновали туда-сюда, но привычного галдежа не было слышно. Я прошел к восточным воротам, где уже была готова повозка. Дисмас о чем-то беседовал с ямщиком. Через какое-то время подтянулись Рейнольд и Джуния. Все устроились в повозке и, наконец, выехали. От восточных ворот почти сразу начинался лес. Сколько уже раз я по нему ходил? Да, давно было. Нет, не соскучился. Я поймал себя на мысли, что начал разговаривать сам с собой. Это уже не хорошо. Мы ехали по длинной извилистой дороге уже довольно долго. Ямщик говорил, что деревня та неплохая, но из-за ведьм оттуда уходят последние жители. Из особо упертых, оставшихся там – местный старейшина, выживший из ума старик, ушлый торговец, ныне барыжащий всем, что только можно и нельзя, пара семей и какая-то странная баба. Судя по тому как он выделил некоторых, присмотреться к ним стоит. Уже наступил вечер, когда мы наконец выехали к означенной деревне. Зрелище предстало жалкое. Все еще хуже, чем в Гамлете, когда мы только приехали. Небольшое поле было начисто выжжено, половина домов развалилась, а те, что стояли, готовы были рухнуть в любой момент. Со всем этим контрастировала каменная часовня, которая немного поросла вьюном. Значит, здесь и пройдет наша маленькая охота на ведьм. Не охота на ведьм. Лучше… - Чего? А… Ответа не последовало.