***
– Смотри, уже утро. – Сказал Христофор, бросив беглый взгляд на окно. Только что он закончил свой растянувшийся на полночи монолог. Христофор накинул свой плащ и направился к выходу из кабинета. Бросив на Фредерику беглый взгляд, он сказал: – Идем. А что еще делать, когда тут такое происходит? Фредерика осторожно пошла следом. Они вышли в коридор и спустились на первый этаж. Из ее головы не выходила одна мысль – здесь опять что-то не так. Нет, в этой ситуации не так было решительно все, но некоторые моменты выбивались и из этого. И тут Фредерику передернуло – все мысли аккуратно сложились в цельную картину... – Когда-то давно я говорила тебе, что злить меня – вредно для здоровья. – Тихо сказала она. – Что? – Обернулся Коэл. – Я не расслышал. – Я говорю – можно мне взять вино? – Фредерика показала на стоящие за стеклянными дверцами небольшого шкафа бутылки. – Так сказать, в последний раз... – Ладно. Но чтобы без фокусов. А, знаешь, нет. Выкинь что-нибудь, так будет интереснее. Бросив беглый взгляд на камин, в котором мирно потрескивали дрова, Фредерика взяла первую попавшуюся бутылку, и налила вина в бокал. Несильно поболтав его, она быстро выпила содержимое. Христофор в это время не моргая смотрел на нее, поигрывая золотой монетой в левой руке. С его лица не сходила самодовольная ухмылка. – Хм... А если так смотреть, не такой уж ты и страшный. – Проговорила Фредерика, смотря на Коэла сквозь опустошенный бокал. – Да-да, конечно. – Коэл помахал рукой. – А теперь, где там ты держишь мои Кровавые клинки? Хотя, я заберу их потом. – Конечно, заберешь. – С едва заметно нарастающими нахальными нотками сказала Фредерика. – Ими же и таких тварей, как ты, можно. И провела большим пальцем по шее. Христофор хмыкнул и жестом приказал Фредерике идти за ним. На самом деле ему не хотелось просто так исполнять запланированное, все-таки убивать ничего не понимающих жертв ему не нравилось. Ведь куда приятнее отнять жизнь после того, как жертва все поняла что-то важное, уяснила и теперь мучается от осознания того, что это все зря – ты не успеешь никому ничего рассказать, все было напрасно, а твои труды бессмысленны. Обычно, именно так считал Христофор, отправляя на встречу с Создателем очередную мешающуюся под ногами шваль. – Храбрись, храбрись. Знаешь, Фредерика, все получилось совсем не так, как я представлял ранее. Но это все лирика. А вообще, я тебе, вроде как, удар милосердия делаю. Ведь совсем скоро вы, люди, вымрете. – И что? – С неестественно спокойным лицом спросила Фредерика. – Ты не поняла? Все человечество ждет смерть. Отдельное спасибо за которую можно сказать и твоему деду. И... – Хехехехе... – Что тут смешного? – Хахахахаха... – ... – Ты мне пытаешься нагнать страху? Чего-то оно перестало работать, не находишь? Знаешь что, женишок, если ты не помер в первый раз, я просто сделаю все сама. Фредерика сорвалась с места и вытянула руку. Удар стеклянным бокалом пришелся в правый глаз. – Ах ты... – Даже если Коэлу уже не могло причинить вреда обычное оружие, осколок стекла, попавший под глазное яблоко вызвал приступ резкой боли. – Сука! А Фредерика уже скрылась за дверью у лестницы. – Ты думаешь спрятаться или что-то в этом духе? Э, неее, Фредерика, я... Коэл дернул на себя дверь. Его не волновало, что она открывается в другую сторону, он просто сорвал ее с петель и отбросил в сторону. И тут же в полутьме что-то сверкнуло и на большой скорости понеслось к его лицу. – Эй, я неуяз... ААА, ТВАРЬ! – Христофор схватился за рассеченное лицо. – Чего-чего? – Вышла из дверного проема Фредерика. В левой руке она держала длинный меч с гардой, похожей на бычьи рога, и клинком, на котором, казалось, вздулись вены. Отличный удар! – Кажется, она слышала до боли знакомый слегка хрипловатый голос. На долю секунды задумавшись, Фредерика тут же выбросила это из головы. "Так. Он больше не человек, не надо его жалеть." – Говорила она себе. – Какого...? – Коэл убрал руки от лица, и рана затянулась на глазах. – Ну так, этими гадами можно рубить даже призраков, тебе ли не знать. Христофор прорычал сквозь зубы и бросился вперед. Фредерика приготовилась отразить удар, но за мгновение до столкновения он отскочил назад и... завис на потолке. Снова скачок, и теперь он оказался за спиной у Фредерики. Она тут же развернулась, нанося колющий удар. Христофор закрылся рукой, и острие меча прошло сквозь его ладонь. Сжав пальцы, он схватил клинок. В его ухмылке читался вопрос – "И что теперь?" – Слабачка. – Бросил он, дергая меч на себя. Фредерика не устояла на ногах, но рукоять меча не выпустила. Она потянула меч вверх, рассекая ладонь Коэла. В этот же момент он ударил ее в живот. От столь сильного удара Фредерика согнулась пополам. – Ты что, правда не догоняешь? Ты ведь просто дурная девка, не тебе со мной тягаться. И даже не тому одноглазому мордовороту. Я – благословлен Богом, я – бессмертен. – Рана на его руке уже исчезла. – Хе. Только Коэл нагнулся, чтобы поднять Фредерику, как та полоснула его по глазам. На какое-то время он ослепнет, а она успеет претворить в жизнь сумасшедший план, буквально только что родившийся в ее голове, так считала Фредерика. Восстановить глаза сложнее, чем небольшой участок кожи. Времени уйдет больше. Коэл сбросил плащ, обнажая свое измененное тело. На его плече, груди и руке находилось несколько пар черно-красных глаз с пухлыми, словно воспаленными, веками. – Ну и где ты? – Христофор осмотрелся. Фредерики нигде не было. Про себя он отметил, что она, видимо, не такая уж и слабая, раз может так быстро сбегать. – Эй, ну это совсем уже... Занавеска рядом со входом на кухню слишком сильно выпирала. Коэл отдернул ее, и в глаза на его теле вылилась какая-то жидкость, а затем и занавеска упала на него. – Думаю, это не бессмертие или неуязвимость. Но кислота на тебя не подействовала. Странно. – Фредерика с размаху всадила меч в голову Христофора. – Просто быстрое заживление ран. Но от такого даже ты помрешь. – РАААААААААААААА! – С нечеловеческим воплем Коэл подскочил на ноги. Фредерика не отпустила меч, и он с хрустом раскроил череп Христофора. – ТУПАЯ СУКА, Я НЕ МОГУ УМЕРЕТЬ! Ударом ноги он отправил Фредерику в полет. Пролетев несколько метров, она врезалась в кресло. Фредерика видела неспешно приближающегося к ней Коэла, а потом в глазах потемнело. Под конец она только услышала: – Всем суждено сдохнуть, ибо это – воля Божья. Кто ты, чтобы мешать предначертанному?***
Как быстро меняется ход боя! Ошеломление быстро исчезло, Фредерика помотала головой. Отработанный рефлекс сработал, и она отскочила в сторону, уходя от удара, который точно расколол бы ее череп. Меч валялся на полу, больше никакого оружия у нее не было. Коэл не погиб от определенно смертельного удара в голову. С жутковатой самодовольной ухмылкой он шел на встречу Фредерике, все так же поигрывая монеткой. Наверное, тот факт, что твоему противнику плевать на все, что ты пытаешься предпринять, должен неслабо обескураживать, но... – Хаха... АХАХАХА! – С улыбкой до ушей Фредерика рассмеялась. Не было похоже, что ей страшно, что она нервничает или что-то еще. – Ты поняла, что ничего уже не сможешь, и сошла с ума? – Христофор скривился. - Убивать психов не интересно – их реакция все время не та, которой я жду... – Хихи... Что-то ты сильно разговорчивый сегодня. Да и вообще, каждый раз, как ты появляешься, сразу начинает страдать логика. Хотя, о чем это я? – Фредерика перестала смеяться. Ее лицо снова стало серьезным, она сжала кулаки и бросила на Коэла уничтожающий взгляд. – Раз так, то слушай. "Победа обеспечена еще до начала битвы" или, если хочешь, мне приходится продумывать всяческие тактики еще до начала боя, и так, чтобы противник ничего не заметил. Ты можешь быть кем угодно, но в плане уловок тебе до меня еще расти. Схватив обломок кресла, Фредерика запустила его в лицо Коэлу. – Хоть на тебе все так быстро заживает, а обычные вещи не оставляют на тебе ни следа, ты чувствуешь боль, так? Ты злишься, что такая как я уже несколько раз ранила тебя. Давай, разозлись по-настоящему! – ААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА! – Раскрыв рот под невозможным для человека градусом, Христофор заорал, будто ему отрезали все конечности разом. – А теперь, когда я успокоился – раздражая и зля своего противника, ты влияешь на него. Ты ведь это пытаешься сделать? Больше я на такое не попадусь. Хочешь фокус? Терпеть не могу рукопашные бои... Коэл провел ногтем по среднему пальцу. Кожа разорвалась, и кровь брызнула на Фредерику. Несколько капель попали на рукав рубашки, просочились сквозь нее и попали на кожу. Руку обожгло, словно кипятком. – Хех. При любом процессе в теле затрачивается энергия, а при затрате энергии поднимается температура тела. Сейчас температура моего тела такая, что кровь начала кипеть. – Коэл повысил голос. – И я... – И ты слишком много говоришь. Смотри, чтобы рот не порвался! – Скачком Фредерика оказалась перед ним и с размаху ударила Коэла между ног. Христофор согнулся пополам, а Фредерика отскочила к валяющемуся на полу мечу и подняла его. Удар по самому ценному был для Коэла не очень опасным, но чертовски болезненным. Наконец, встав, он проговорил сквозь зубы: – Сраная сука. Сначала я хотел так же, как и ты меня, скормить одному монстру, но я передумал. Через час местные найдут здесь твой вареный труп. Вцепившись зубами в руку, он содрал кожу, и из раны хлестанул поток крови. Летя во все стороны, она шипела, с ее поверхности валил пар. Попадая на одежду, она странным образом просачивалась сквозь нее и оставляла на коже ожоги. – Что бы ты ни говорила, как бы ты себя ни вела, ты испугана. И этот страх никуда не делся, он уже давно обвился вокруг твоего сердца и становится все сильнее. Ты спотыкаешься, ошибаешься в элементарных вещах, не можешь дать достойный отпор. Я уже победил. Неспешно шагая навстречу Фредерике, он напряг руку, и поток крови утих, а затем рана затянулась. – Я накачаю тебя своей кровью, и ты сваришься. Так себе смерть, но тебе самое то. – Конечно-конечно. – Фредерика отходила назад, немного отклоняясь вправо. – Но что-то ты сдавать стал. Раньше ты ТАКОЕ выдумывал, а теперь... Что за унылая банальщина? Ты на голову слаб стал? А может, все свои прежние идеи ты у кого-то свиснул, а сам настолько туп, что ничего лучше, чем сварить меня в своей крови, не придумал? – Что за бессмысленная болтовня? Если ты взяла меч, то используй его по назначению, а не убегай! – Коэл положил в рот три пальца и откусил их концы. Три небольших фонтана кипящей крови оросили все вокруг. Фредерика то и дело убегала от самых проблемных брызг, но количество ожогов все увеличивалось. Рванув вперед, она уколола Коэла мечом в бок и тут же отпрыгнула на безопасное расстояние. Хоть этот бой был не очень длинным, Фредерика уставала, и травмы давали о себе знать. Двигаться становилось все сложнее, но она постоянно говорила себе, что останавливаться нельзя – малейшее промедление закончится смертью. Снова рывок, несколько недавно отработанных на Одноглазом быстрых ударов, отскок назад. И так повторять до победы. Нет, это не тот случай, сейчас Фредерика хотела так выбесить Коэла, как это только возможно. – И как долго ты будешь уворачиваться? – Лицо Христофора исказилось в одновременно презрительной и выражающей крайнюю степень ненависти гримасе, из полученных ран хлестала кипящая кровь. "Когда она уже в тебе кончится-то?" Подумала Фредерика уходя от очередной струи. А теперь... В очередной раз приблизившись к Коэлу, она со всей силы рубанула его мечом между ног. Сокрушительный удар! "Раз уж у тебя это такое больное место, получи еще разок!" С этими мыслями Фредерика рассекла его почти до середины живота. Сложно описать словами тот звук, что издал Христофор. Фредерику на несколько секунд оглушило. Странно, но из живота Коэла не вывалились внутренности, а хлынувшая фонтаном кровь сразу остановилась. Все раны тут же начали заживать. – Ты... долбанная мразь... – Христофор быстро залечил все свои раны и замахнулся кулаком. – К черту все, я тебя убью! Его кулак с большой скоростью направился к лицу Фредерики. Доли секунды и... – И все? – Фредерика легко увела его руку в сторону и ударила навершием меча в солнечное сплетение. – Кстати, из тебя пар идет. С непонимающим выражением лица Коэл смотрел вокруг себя. Из его носа, рта, глаз и ушей валил слегка сероватый пар. Он хотел что-то сказать, но только выдавил из своего горла какие-то нечленораздельные звуки и зашелся в приступе кашля. Удар по ногам, в живот, по голове, и вот, Христофор упал в тлеющий камин. С невозмутимым выражением лица Фредерика принялась выливать в него все имеющееся в маленьком шкафу спиртное. В глазах Христофора читался один-единственный вопрос – а какого хрена? – Ты же сам говорил. – Будто читая его мысли, сказала Фредерика. – Затрачивая энергию, температура твоего тела повышается. Когда на тебе все и сразу зарастало, энергии затрачивалось еще больше, и температура повышалась еще больше. Ты ведь всегда легко выходил из себя; когда ты взбесился, перестал обращать на это внимание и сам начал потихоньку вариться. Я поняла это, еще когда ты ранил себя, чтобы выпустить кровь – раны, которые ты нанес сам себе, заживали слишком медленно. А сейчас ты вымотался и потерял много крови из-за собственного идиотизма, поздравляю. Вылив на Христофора последнюю бутылку, она взяла кремень и кресало. Коэл попытался встать, но Фредерика ударом по голове отправила его обратно. Чиркнув кремнем по куску железа, она подожгла Коэла. – И вот тебе для более глубоких ощущений. – Отойдя на безопасное расстояние, Фредерика бросила в камин мешок с серым порошком. Прогремел взрыв, и камин разнесло к чертям, а огонь начал расходиться по комнате. Тяжелая, но все-таки победа. Пошатываясь, Фредерика направилась к выходу. Кажется, все, больше она ничего не сможет сделать. Но... – Нет уж, Христофор. Ты не бессмертный. Не существует бессмертных. Ты просто очередное препятствие на моем пути. – Пробормотала она, садясь на землю перед крыльцом. Еще когда из дома градоначальника раздались странные крики, здесь собралось несколько стражников, но почему-то никто не хотел заходить внутрь. А сейчас здесь начали собираться люди. "Вылезли-таки из своих домов" – подумала Фредерика. Толпа галдела, наперебой обсуждая только что произошедшее в доме градоначальника. Сзади шумел разгоревшийся пожар. А Фредерика сидела на земле, положив перед собой Кровавый клинок и тихо смеялась.***
Понятия не имею, чем раньше были эти катакомбы. Не похоже, чтобы здесь жили люди, также не похоже это место и на канализацию, хоть и создавалось такое впечатление. Под ногами хлюпала мутная жижа, узнавать о происхождении которой мне не хотелось, с потолка постоянно капало, со всех сторон слышалось копошение каких-то мелких тварей. Тут и там попадались сгнившие останки людей, животных и еще кого-то. И все это дополнялось столь мерзким запахом, что обед сам лез наружу. Мы прошли уже порядочно, но никого опаснее крыс не встретили. Длинные прямые коридоры сменялись внушительных размеров помещениями неизвестного назначения. И все они были либо пустыми, либо заваленными кучами ненужных отбросов. Вот, новый коридор... – Эй, смотрите. – Диана посветила факелом на большую дыру в стене. – Ого. – Гасан-бей почесал бороду. – Это сколько их там? За стеной была большая полость, заваленная горой черепов. Человеческих. Понятия не имею, сколько их там было, но света нескольких факелов не хватало, чтобы осветить эту кучу полностью. По дороге до конца коридора мои сопартийцы обсуждали только что увиденное. Ни с того ни с сего наткнуться на такую гору человеческих останков... Ну, они хотя бы давно сгнили и не воняют. Усыпанное трупами поле боя выглядит еще хуже. Но каждый череп – мертвый человек. Это сколько здесь погибло? Наконец, этот коридор закончился старой деревянной дверью. С протяжным скрипом, на ходу разваливаясь на части, она открылась, и мы вошли в очередное помещение. В отличие от предыдущих, оно было не так засрано, пол был вполне чист, а крыс и насекомых видно не было. Вместо всего этого на грубых каменных подставках были расставлены жаровни, тут и там стояли немного расплавившиеся свечи. На одной из стен висел большой кусок синей ткани, на котором был намалеван уже поднадоевший символ – дуга с поперечными линиями. – Я тут что подумала... – Сказала Диана осматриваясь. – А почему мы до сих пор тут никого не встретили? – До нас сюда уже приходили. – Ответил я. – И заходили подальше. По этому же мы вряд ли что-то здесь найдем. Рейнольд говорил, что местные монстры быстро размножаются, так что мы еще успеем повоевать. Отсюда вело два пути. Первый соединял это помещение с другим – небольшой комнатой, до верху заваленной отбросами. Второй – еще один коридор. Выбор был очевиден, так что мы направились в коридор. Прямо перед дверью мы остановились. С той стороны доносились звуки копошения в мусоре, тихое похрюкивание и лязг чего-то металлического. – Там. – Диана показала три пальца. Я кивнул, быстро открыл дверь и бросился вперед. Таких монстров мы видели, когда патрулировали город. Две мелких свиноподобных твари с обвислой шкурой и один длинный и тощий свиночеловек со щитом и крюком. Нацелившись на тощего, я замахнулся мечом. Свин, похоже, не был животным, которое в лоб бросается на жертву. Пригнувшись, он рванул вперед, метя крюком мне в сочленение доспехов. Э, нет, мой меч подлиннее его крюка будет. Он еще не успел подобраться ко мне достаточно близко, и я рассек его пополам горизонтальным рубящим ударом. Не такой уж он живучий... Сена занялась избиением одного из мелких, который оказался ближе. Второго пристрелила Диана. – Хехе, вот так... – С ухмылкой Сена намотала свой цеп на шею свина, изрезав себе руки, и резко дернула на себя. С фонтаном вонючей крови голова монстра была сорвана с подобия плеч. Как будто этого было мало, Сена напоследок со всей силы ударила голову, раскроив череп. – Ну, такое себе... – Тихо пробормотал Гасан-бей. Стоит ли говорить, что ничего ценного у этих свинолюдей не нашлось. На всякий случай осмотрев место боя, мы отправились дальше. Действительно, группы, приходившие сюда до нас, продвинулись куда дальше. Монстры встречались крайне редко, все самое ценное было давно вынесено, а новому взяться неоткуда. Мы прошлись еще по куче коридоров и комнат. Везде было либо пусто, либо бродячие монстры. Несколько мелких стычек, оставленные кем-то полупустые сумки, странные тотемы – вот все, что мы нашли. Оставалось еще несколько мест. – Коридор справа обвалился, а дальше тут никто не ходил. – Гасан-бей пытался разглядеть все пометки на карте, но они уже затерлись, и разглядеть что-либо с таким освещением не мог даже я. – Ну, значит, самое сложное начинается. – Диана глянула на карту. – А почему на этой комнате карта заканчивается? Понятия не имею почему, но слово "начинается" резануло по ушам. И не мне одному – тварь заворчала, мне даже показалось, что я чувствую, как он ворочается у меня в голове. Еще один долбанный коридор. Снова с дырами в стенах, за которыми виднеются горы черепов. О, посреди дороги на палках растянута чья-то кожа. – Хм, тут что-то написано... – Гасан-бей тут же принялся рассматривать это сооружение. – А... Ага... – Что там? – Спросил я. – Понятия не имею. Не знаю такого языка. Дальше была только очередная дверь. Но, в отличие от предыдущих, целая и укрепленная кусками невесть откуда взявшегося железа. А вот за ней... – Ох твою ж мать... – Диана осмотрела развернувшееся перед нами действие. – Тихо там. – Я жестом показал группе молчать. Вот что со всем этим делать?***
За дверью была самая настоящая площадь, где-то сто на сто метров, если не больше. Разве что под землей. Полукруглые стены, высокий потолок, который почему-то до сих пор не обвалился. Тут и там стоят какие-то сооружения, видимо жилища, и тотемы явно работы местных свинолюдей. Все вокруг освещено жаровнями, факелами и какой-то странной конструкцией – здоровенным столбом, в который были натыканы свечи на подставках. У стен сделаны канавы, по которым стекают настоящие реки из говна, мусора и другой параши, в которой копошились черви, насекомые и крысы. И посреди всего этого собралась толпа свинолюдей. Большинство из них было представлено мелкими свинами, так же было порядочно тощих. Особняком смотрелись больше похожие на кабанов свинолюди с копьями и крупные мускулистые монстры со странными подобиями тесаков или пил и кистенями на цепях. На небольшом отдалении стояли свинолюди с барабанами, сделанными явно из чьей-то кожи. В центре стояло двое огромных монстра – нижние их части тел были точь-в-точь, как свиные туши, а вот там, где должна быть голова, были вполне человеческие тела, и все это сверху было заковано в доспехи, а вооружены они были массивными пиками, вроде тех, что используют рыцари на турнирах. На плече одного из гигантов cидел небольшой свин и будто что-то говорил всем остальным. Ну, как говорил, хрюкал и повизгивал, но все остальные смотрели на него и внимали. Нас еще никто не заметил, так что мы наблюдали за действом из-за когда-то подпиравшей потолок, а ныне разрушенной колонны. – Это, получается... – На этот раз тишину нарушила Сена. – Тихо. Я наблюдал за тем свином-оратором. Он был еще меньше тех, мелких, но, вместе с тем, куда больше был похож на человека. На его голове красовалась синяя повязка, а за спиной он держал какие-то палки. Наконец, он закончил свою пламенную речь, и толпа свинолюдей разразилась криками, визгом и рычанием. Похоже на ликование. Свин спрыгнул с плеча гиганта и куда-то драпанул. Остальные принялись расходиться по проходам, натыканным по стенам и ведущим неизвестно куда, но приличная группа свинов осталась здесь. Судя по поведению оставшихся, они еще кого-то ждали. Не тех, что уходят, а кого-то еще. Жестом я показал группе на проход, через который мы вошли, и тихо сказал: – Надо уходить назад. Здесь нам делать нечего. Все молча кивнули. Идти вперед сейчас нет никакого смысла, их там слишком много, и бой, а он завяжется в любом случае, будет для нас проигрышным. Так же тихо, как и вошли, мы направились к выходу. Я аккуратно ступал на каменный пол, стараясь не лязгать доспехами. Стой. Тебе в другу сторону... – Заткнись. До двери мы дошли незамеченными. Вот только из-за двери послышался топот десятка ног. Я только подошел к двери, как она открылась, а в лицо мне полетел железный шар. Я заблокировал летящую в меня болванку мечом, но пришлось отступить назад. От входа нас отрезала группа из пяти свинолюдей – двое мелких, двое крупных, один тощий. Все разом закричали, и через мгновение на нас обратили внимание все присутствовавшие. Похватав оружие, все находившиеся в этом помещении свинолюди бросились на нас. Осматриваясь, я насчитал двадцать шесть рыл. Не так много, как в прошлые разы, но ведь не безмозглая нежить и не обезумевшие кровососы. Из стадии поправимой херни ситуация, в которой мы оказались быстро превращалась в совсем херовую.