Переломный момент

      Моя мама мне всегда говорила, что образование — превыше всего: если у тебя будет диплом, ты найдёшь себе хорошую работу, будешь много зарабатывать, станешь успешной, тебя будут уважать люди, ты много чего добьёшься. И во многом она все-таки права. Действительно, образование в наше время нужно, что бы там не говорили. Этот кусок картонки открывает тебе многие двери.       Но кое-что мы все-таки не учли: тебя ждёт успех лишь в том случае, если ты не унылый кусок ничтожества, коим я являюсь. Если ты пробивной, активный, умеешь договариваться с людьми, хитрый, как чёрт, и знаешь, как использовать этот чёртов диплом. В противном случае, всё, для чего ты так старался, улетит белой дымкой, оставив за собой кучу проблем со здоровьем, из-за недоспанных ночей, кропотливой работы над учёбой, испорченного зрения, нарушенной нервной системой и разочарования в себе, как в личности.       Прекрасно, не так ли? По сути ты ничего не имеешь, кроме как зачуханной работы с низкой зарплатой и без дальнейших перспектив. Почему столько негатива? Не всегда ведь так бывает, не так ли? Верно, конечно, но это бывает лишь в том случае, если ты действительно трудолюбивый человек. Чего не скажешь обо мне. Я хороша только в том, что мне нравится. Любой вид деятельности, который не по душе, сразу же можно назвать бесполезным. Я не смогу сосредоточиться на том, что мне нужно и что от меня хотят. Всё, что буду делать — это со скучной миной смотреть на преподавателя, всеми силами стараясь не выдать мою незаинтересованность в предмете человека. Я же хорошая девочка, не дай Бог обидеть другого. Мне сразу же начинает мучить совесть за то, как я поступила.       Господи, поскорее бы уже это все закончилось в конце концов. Сил у меня уже ни на что не хватает. Слишком много всего на меня навалилось. Честно, я даже понятия не имела, что учёба в институте окажется настолько тяжелой и напряжной. Моя бы воля, я бы давно послала всё к чертям собачьим, а не учила всякую хрень, которая совершенно не вяжется с тем, чем я занимаюсь.       А профессия моя очень занимательная — экономист я, дорогие мои. При том, что я что ни на есть гуманитарий. Прекрасное чувство юмора моей судьбы, не так ли? Особенно в моих родителей, который считают, что профессия учителя английского ну никак не подходит будущему банкиру. Хотя, с чего они взяли, что из меня получится что-то путное в этом деле, я понятия не имею, ведь неоднократно им говорила, что математика — для меня сродни пыткам. Они упёрлись в свою правду и верят в светлое будущее своей доченьки, которая полнейшая бездарность, не понимающая, какого хрена в высшей математике искоренили напрочь любые цифры. Разве это нормально?       Я вообще не понимаю, как сумела поступить на бюджет. Хотя… почему? Понимаю, конечно. Через слёзы и адские попытки хоть что-то понять. Помню, как на меня орали репетиторы, не понимая как можно не понимать такого, сука, элементарного?! Да представьте себе! Да, тупой я, как воробушек. Ну и что с того? Застрелиться что ли? Безумцы эти математики, ей Богу. Однажды вообще снилось, что Пифагор мне пощечину дал.       Может, я создана для чего-то более прекрасного? Что-то типа ухаживать за кустами роз, которые бы росли возле моего заборчика на даче и любоваться, пока мой ненаглядный муж стрижет газон, напевая себе песенку под нос. И он без футболки. Накаченный такой. Лучики солнца играют на его прекрасном торсе, а я в то время уже думаю, как вечером проведу язычком по… — Это что, слюна у тебя? — перебила мои мысли подруга, которая сидела на подоконнике, кушая яблоко и смеясь одновременно. — Очень смешно, Лиза, — закатила глаза я, прекрасно зная, что никакой слюны нет. Нет, ведь?.. — Обхохочешься прям. — Да ладно тебе, по глазам вижу о пошлятине какой-то думала, — спустилась она с подоконника и, став возле меня, опёрлась на него, — ты даже не заметила, как начала пялиться на Евгешу. У бедного парня аж очки вспотели, — сказала Лиза, вновь начиная с меня угорать, после чего я немного стукнула её по плечу. Интересно, я и вправду на него залипла? Вот это новость. — Да ничего подобного, я просто о пирожках думала, — сказала я, оправдывая свой срам перед этой барышней, — вот и слюнки, может, потекли. — Ну про слюнки я, вообще-то, пошутила, — сказала девушка, с ехидством глядя мне в глаза, — но глаза у тебя были голодные, Аля, — играя бровями, продолжила она, вгоняя меня в краску. Ну что за человек-то такой эта женщина, — мужика тебе надо, малышка. И хорошего такого, чтоб ножки шатались после каждого его визита, — сказала Лиза, спокойно разглядывая народ, что толпился в коридоре, пока моё лицо было сравне помидора. Вот почему такие разговоры вечно меня дико смущают? — Прекрати, меня вполне устраивает мой Даня, — ответила я, стараясь хоть как-то заткнуть её, потому что мне такие разговоры никак не нравились. Вечно Лиза ведёт себя, будто его не существует. Даниил ей совершенно не нравится. А мне такое тем более. Девушка думает, что Даня совершенно не мой типаж. Хотя я такого никогда не говорила. Она просто решила, что это так. Но все-таки он мой парень, как ни как. Она должна уважать мой выбор. — Ты о том хлюпике, что ли? — Лиза! — воскликнула я, — Прекрати сейчас же! Никакой он не хлюпик. Даня просто худенький, вот и всё. — Нет, Алёна, он не худенький. Он дрыщ, который, к тому же, не способен тебя защитить. Скорее ты его защитишь перед стадом гопников, нежели он что-то сделает, — начала снова заводить этот разговор Лиза, а я только третий раз закатила глаза, — когда ты уже поймёшь, дурья башка? Такой, как он, тебе вообще не пара. Тебе нужен мужик, а не мальчик! — Даня, вообще-то старше меня на два года. Он уже давно не мальчик, — перебила я, чтоб хоть как-то усмирить её пыл, но она от этого только заводилась. — И что, что старший? Я тебе уже неоднократно говорила, что тебе нужен мужчина, такой, чтобы если туфелька сломалась, тебя на плече понёс, чтобы от одного его взгляда ветром сдувало парней вокруг тебя, а с тебя — трусы. — Лиза, блин! — перебила я её, краснея от мысли, что нас могут услышать. — Что Лиза? Ну что Лиза? Я же для тебя стараюсь, Аля! Отгоняю от тебя всяких гиен, — сказала она, глядя на Даню, который уже стремительно приближался к нам, — только одну, шибко назойливую, никак не могу отогнать. Может палкой попробовать? — Заткнись уже, — прошептала я, улыбаясь Дане навстречу. Да, может, он и не самый накачанный в этом мире, но Лиза слишком к нему придирается. Он вполне обычный парень, с простым телосложением, как и многие в этом мире. Но она уверена, что такие, как Даниил не могут называть себя парнями, если от него за километр не несёт тестостероном. Кажется, кто-то пересмотрел Игру Престолов. — Привет, шоколадка моя, — поздоровался Даня, чмокая меня в щечку, после чего я услышала, как Лиза пробурчала себе под нос, что-то типа: «Господи, как оригинально…», я лишь сверкнула на неё злым взглядом и повернулась к своему парню. — Привет, Дань, — ответила я, когда он обнял меня за талию, но не успела я его спросить, как прошёл день, как Елизавета вновь вставила свои пять копеек: — Ну и чего ты пришёл? — всем своим видом показывая, как ему здесь она рада. И чего это в самом-то деле? — Господи, твоя подруга меня обожает, — прошептал на ухо мне парень. От чего мне стало щекотно. Я лишь пожала плечами, мол «что поделать?». — Я пришёл к своей девушке, чтобы спросить, что она делает сегодня вечером. А ты немного повежливее, пожалуйста, а то получить можно, — с ухмылкой сказал Даня, после чего вновь повернулся ко мне. — Так что ты делаешь, Аль? — спросил он, поглаживая моё плечо. — Ну, наверное, буду учиться. И так во многих предметах отстала, — пожала плечами я, после чего громко вздохнув, хотела закончить, но Лиза вновь встряла. Я иногда не понимаю, почему до сих дружу с этой женщиной. — Странно, что это началось сразу после того, как вы стали встречаться, не так ли? Ты, — тыкнула в него пальцем девушка, — слишком дурно на неё влияешь. — Ничего подобного, — спокойно ответил он, ухмыляясь, — она у меня умница, ей ни к чему эти дурацкие домашки, — а после чего наклонился ко мне и прошептал на ушко: «К черту учебу», на что я лишь смущённо улыбнулась. — Так что? Идём, может, в кафе? — вновь спросил он, обнимая меня за плечи. — Слушай, Дань, а давай в другой раз? — ответила я, — Я и вправду немного отстала, а мне плохие оценки ни к чему, если честно. И так с трудом понимаю на каком факультете учусь, так ещё и пропускаю из-за кого-то пары, — с укором посмотрела я на парня, от чего тот лишь улыбнулся и чмокнул меня в нос, — Так что, я лучше немного посижу в общаге, хорошо? Ты же не обидишься? — Чё? — протянула Лиза, вновь перебивая наш разговор, — Ишь ты, какой обидчивый. — Лиз, да ты успокоишься сегодня или нет? Дай мне спокойно поговорить со своим парнем! — перебила я её, после чего та лишь закатила глаза и отошла в сторону. — Как ты с ней до сих пор дружишь? — спросил Даня. — Да как. Она на самом деле очень хорошая, заботится обо мне и… — Вижу, как заботится… — протянул парень, опираясь на стену и складывая руки на груди, — мне кажется, что вам не стоит дружить, — спокойно сказал Даниил, пока мои глаза медленно увеличивались в размере. — Что, прости? — удивлённо спросила я, — мне кажется, ты преувеличиваешь. Я понимаю, что тебе неприятно, что она так относится, но я с ней уже три года дружу, а с тобой встречаюсь два месяца. Я не могу выбирать между людьми, которые одинаково мне дороги, — подошла к нему, гладя по плечу, — не нужно так говорить… — Ладно, хорошо, — ответил Даня, — давай закроем эту тему. — Спасибо, милый. — Ну что, — отлепился он от стены, — тогда встретимся в другой раз? — Угу, — поцеловала я его в щеку, — я тебе позвоню. Пока, дорогой, — попрощалась я и направилась в сторону Лизки, которая провожала Даню недовольным взглядом. — Я тебе говорила, что он мне не нравится? — спросила она. — Тыщу раз. — И ты все равно меня не слушаешь, — вздохнула Лиза с разочарованием. — Нет, — строго ответила я, не желая продолжать разговор. — Эх, дурочка ты влюблённая.       После этого мы направились в нужную аудиторию, где будет проходить следующая пара, попутно по дороге обсуждая, как ненавидим финансы и, что это вообще сатанинское отродье. Хоть Лиза и не была тупенькой, как некоторые, вся эта тяганина с цифрами её не особо захватывала. К моему счастью, девушка училась хорошо, тем самым немножко вытягивая мою безвольную душонку, которая словно в омуте с чертями-экономистами, тонет, барахтаясь изо всех сил, пока те глушат её учебником высшей математики. Господи, храни Елизавету. Аминь.       Зайдя в аудиторию, мы сели на свои места, в ожидании Маргариты Степановны — нашего преподавателя. Честно сказать — доброй души человек. Вот хоть и ведёт какую-то муть, но женщина она замечательная. Всегда идёт мне навстречу, позволяя делать какой-то доклад, реферат или ещё что-то, чтобы я могла хоть какие-то баллы заработать. Она давно ведь просекла, что в этом деле я полный профан. Только Маргарита Степановна не стала меня обвинять, только понимающе ко мне относится. Видимо знает, что не по своей воле я здесь. Вот честно, делаю всё, чтобы хоть как-то понимать её предмет, но не получается у меня и всё, ну хоть убейте. Не могу и всё.       А я ей благодарна за это. Иногда бывает захожу к ней с пачкой печенек или конфетками на чай, и мы сидим и обсуждаем наших преподавателей и студентов. Благо, что такое панибратство никто не осуждает. Я ведь понимаю, что человек она уже старенький, ей не с кем ни поговорить, ни посплетничать, а мне интересно послушать старого и умного человека. Степановна не раз давала мне очень мудрые советы, которые мне однозначно помогали. А какие она истории рассказывает интересные со своей молодости! Просто невозможно оторваться…       Сидя в аудитории около пятнадцати минут, мы уже стали думать, что пары не будет, поскольку Маргарита Степановна редко, когда опаздывает, лишь по веским причинах. Вспомнив о том, как на прошлой недели она мне жаловалась на здоровье, я не на шутку испугалась. Вдруг, ей стало плохо по дороге, а поскольку сейчас коридоры наверняка пустые, старушку могут и не заметить. Отогнав от себя плохие мысли, я продолжила разговаривать с подругой. — Ну и чё, — воскликнул на всю аудиторию наш однокурсник, — где эта старушка? Правило пятнадцати минут подходит к концу, — говорит он, показывая на наручные часы, — часики-то тикают. — Да кто его знает, главное, что её нет, — сказал другой, после чего засмеялся, от чего я только отвернулась. Вот собаки неблагодарные, чего она вам сделала? — А, может, она померла где-то по дороге? Старость ведь, всякое может быть, — спросил первый, а меня в тот момент в дрожь бросило. Да не дай Бог! — Эу, пацаны, — второй вновь заговорил, а лучше бы заткнулся, — если выйдя из аудитории увидите следы песка — знайте, это наша старушенция наследила, — после того мерзко заржал, а мне резко захотелось плюнуть в него, но не выдержав, я встала из-под парты и быстрым шагом пошла в коридор, чтобы найти Маргариту Степановну и успокоить свои нервы. Но, как только я открыла дверь, то сразу же увидела её. Она стояла и разговаривала с каким-то мужчиной, а у меня сразу же от сердца отлягло. Хух…       Как только я хотела бесшумно удалиться, закрыв аудиторию, она из-под широких плеч того человека выглянула и воскликнула: — Алёнка! Бондаренко! Подойди сюда, пожалуйста, — сказала Степановна и я быстренько подошла к ней, радостно шагая, — Пойди, поищи ваш журнал, а то я шла, да, как видишь, — мило хихикая, она постукала по плечу того парня, — не дошла. Поди, милая, — продолжила и вновь обернула к нему, — ну что, пошли я тебя познакомлю со всеми.       Пропустив последнюю фразу мимо ушей, я пошла на поиски журнала нашей группы. Как на зло, за ним мне нужно было идти на три этажа ниже, потому и, возвращаясь, я была уже хорошенько подуставшая. Мда, я просто создана для спорта. Господи, это ведь каким неудачником нужно быть, чтобы родиться мной? Ни к чему я не пригодна. Это просто ужас! — Ну что ж, удачи вам, ребятки, надеюсь, вы подружитесь, — послышался голос Маргариты Степановны за дверью, — а я тогда уже побегу, — сказала она, когда уже заходила в класс. Не понимая, что происходит и почему здесь настолько тихо, я прижала журнал к груди и, повернув голову к выходу, мягким голосом спросила преподавателя. — А вы куда? — она обернулась ко мне корпусом и, добро улыбнувшись, сказала: — Передаю вас в руки Кирилла Евгеньевича, милая моя, — и помахав рукой классу, закрыла за собой дверь.       Стоя в ступоре, я не могла произнести и слова, осознавая всю задницу моего положения. Как она могла так со мной поступить? Оставить меня одну здесь плыть против течения! Да как так то… С кем я теперь буду говорить по душам? С тобой что ли? — подумала я, зло посмотрев на этого Кирилла, на что тот удивительно вскинул брови, жестом указывая мне на моё место.       С громким стуком поставив журнал на стол, я со злым настроением и насупленными бровями зашагала на свой предпоследний ряд.       «Да что ж это такое? Да что теперь со мной будет? Я пропала. Пропала…»       Мысли панически бились в моей голове, ища решения, что мне дальше делать. Явно же, что теперь в моей жизни не будет того единственного лучика солнца, который приносил мне радость. Это ведь явно подстава какая-то посланная мне свыше. Там явно кто-то сидит с какими-то претензиями ко мне, иначе я не могу понять, почему в моей жизни всё так складывается? Приплыли, называется. Теперь я вылечу из этого университета. Это просто фиаско.       Я подняла взгляд на этого парня. Точнее мужчину. А, если ещё точнее, чертовски красивого мужчину, а потом повернулась к Лизе, которая не сводит взгляда с него. Хм, ещё бы… Это же воплощение её мечты.       Она с восторгом посмотрела на меня, а потом нахмурилась, видимо, не понимая, чего это на мне лица нет. Ну да, она ж не знает, что у меня в голове лишь одно.        «Прощай, со всех вокзалов поезда, уходят в дальние края…»