Ничей иной

* * * Егор Он плелся следом за Даниилом, путаясь ногами в прошлогодней влажной траве, переплетающейся со свежей, новорожденной зеленью. Оглядывался по сторонам, соображая, где они оказались. В голове и в желудке было гадко и пусто, а на душе тяжко. Даниил Бельгер был последним, перед кем ему хотелось так оконфузиться. Хоть и не по своей вине, а блевать у его ног, под его снисходительным взором - вовсе не то, что повышает самооценку. Можно врать себе, можно притворяться, но... Вот этому иному он завидовал. Никому из них никогда не завидовал, а этому... Его силе, его уверенности, его прошлому. И настоящему. И совершенно понятно сейчас, чем он так зацепил Надю. Дело тут даже не в истинно мужской красоте и брутальности - иной ведь, может себе позволить выглядеть так, как ему нравится и удобно, многие, многие годы, не старея. Нет, на него смотришь, и видишь, что все проблемы мира ему решить по плечу. Если захочет. Вождь. Лидер. За такими люди миллионами прут на смерть, вопя от восторга хвалу своему полководцу. Зная, что он приведет их к победе. - Где мы? - спросил он не выдержав напряженного молчания. - Бывшая военная часть. - отозвался его хмурый спутник, - Заброшенная лет пятьдесят как. Мы здесь... - поморщился, отворачиваясь в сторону, - Впрочем, не важно. Но Егор догадался. Он ведь был в курсе похождений легендарного Джея, Антон рассказывал. Того самого Джея, который сейчас не особо торопясь топает впереди, делая вид, что это место совсем ничего для него не значит. Стало быть, здесь и находилась база его смешанной армии светлых и темных. Отсюда они совершали набеги на жилища вампиров и оборотней, зачищая их целыми семействами. Отсюда уходили, делясь, в разные стороны: одни сдавались в руки Инквизиции, а другие сумели сбежать, и продолжить свою войну. Успешно, надо сказать. Кое-чего все же добились. Вид-то он может делать сколько угодно, но тот факт, что о его отношении к этому месту известно даже некоему упырю, похитившему его сына... И то, что сам Даниил сразу сообразил, где следует искать киднеппера... Словом, все это само за себя говорит. Может даже вон на том, безжалостно разбитом временем в бесформенное асфальтовое крошево и щедро поросшем травой, плацу они делились и прощались, не зная, встретятся ли когда-нибудь или же Инквизиция выкосит их всех за неделю. Егор тоже не знал, суждено ли ему вернуться отсюда в Москву. Но именно потому и кинулся за Даниилом в портал, как в омут. А что еще остается простому человеку Егору Мартынову? Стареть? Глупо доживать свой век, делая вид, что доволен жизнью, что это его выбор? Да нет у него никакого выбора на самом-то деле. Вот, в детстве еще выбор был. Там, на крыше, когда он нашел в себе смелость и силы послать матом Великого Пресветлого Гесера, и всю его шарашку до кучи. Зол был очень на них на всех. За обман. За то, что не получилось у него как у Гарри Поттера - стать САМЫМ-САМЫМ. А ведь так ждал, так хотел, так верил в чудо. А его попользовали как пешку, и объяснили доходчиво, что на самом деле сильного мага из него никогда не выйдет, так, слабачок он. И как же хотелось, ждалось, уходя, всей спиной и затылком, что остановят, уговорят, убедят. Да только, кому он был нужен, что тогда, что сейчас? Всего и необычного в нем что - неопределенная аура, годная под "Зеркало" в любой момент. Только вот Антон с ним и возился, раз за разом сталкиваясь, сперва случайно, по велению некой судьбы (или Сумрака?), а потом вполне осознанно. С Надей вот познакомил. Надя... А ведь Даниил прав. Жесток, но все равно прав. Еще каких-нибудь лет пять... и ему самому станет совестно находиться рядом с ней. И ведь можно бы было... Всё еще можно что-то исправить... Но страшно. Сейчас он совсем не так чист и безгрешен, как тогда, в детстве. Что если не достанет в душе добра и света, чтобы стать Светлым? И тогда... Тьма? Нет, ни за что на свете! И потому, это вот приключение - его единственный выход. Лучше уж погибнуть сейчас, от клыков чертового упыря... пока не превратился совсем в старую развалину... пока Надя еще не смотрит на тебя с жалостью и отвращением... Тоска и уныние нарастали внутри, сжимали сердце. - Вампиры рядом. - вдруг сообщил Даниил, - Четверо или пятеро. Наблюдают. Это из-за них. - Ты что, мысли читаешь? - возмутился Егор. Даниил на это только пренебрежительно фыркнул - очень, мол, надо! - Тогда почему не нападают? - удивился Егор. - У них цель - проводить меня к старшему. Пока я с ним не поговорю, нам ничего не угрожает. Главное - рядом держись. Ближе. - Куда ближе? Может еще обнять? - Егор аккуратно огляделся по сторонам, но никого не обнаружил, ни в лишенных стекол окнах разваленных казарм, ни за разросшимися кустами акации. Даниил обернулся на ходу, смерил его странным взглядом, легко догадавшись о его состоянии: - Не истери. Все хорошо будет. Теперь настал черед Егора фыркать. Но Даниил все-таки прав, потряхивает малость. От страха? От напряженного ожидания нападения с любой стороны? Только этот... Джей... прет танком вперед, к двухэтажному центральному зданию, невозмутимо, будто и пофиг всё ему. А хотя... при его насыщенном событиями прошлом, наверняка чувство опасности стало таким же естественным и едва ощутимым как сила земного притяжения. Они остановились у дверей. Даниил помедлил, и скинул свою сумку с плеча, оставив ее прямо у порога. Чтоб не мешалась? А потом шагнул внутрь, в темноту. Хрустели под ногами какие-то осколки и обломки. Сквозь пустые окна еще попадал свет от заходящего солнца. Пахло пылью и запустением. На стене над столом дежурного висел в портретной раме почему-то Брежнев, весь в орденах и медалях, смотрел из-под густых бровей, сурово, настороженно. Потом долго шли по коридору. Даниил толкнул какую-то дверь, стал спускаться в подвал. Ему-то хорошо, - подумал Егор, - иному темнота не мешает видеть все вокруг, а вот мне самому как бы не свалиться нафиг, промахнувшись мимо очередной ступеньки. Сколько их тут? Потом и костей не соберешь. Но внизу показался свет. А Даниил издал короткое сопение, будто учуял очень неприятный запах. Егор тоже попробовал принюхаться. Ничего такого, та же пыль и запустение. И опасность все сильнее давит на мозг. Потом был еще один коридор, прямой, с несколькими редкими дверями по бокам. Коридор закончился просторным залом заседаний. Зал к их приходу оказался максимально расчищен, несколько десятков стульев свалены к стенам. Они вышли на середину помещения. Шорох за спиной. Егор обернулся, но никого не успел увидеть. Лампы дневного света на потолке, до этого тускло мерцавшие через одну, вдруг вспыхнули все разом яростным светом. Глаза ослепли, привыкшие к темноте подземных помещений, он зажмурился, потом поморгал привыкая. - Папа. - сказал где-то впереди Филипп. Егор открыл глаза, теперь полноценно рассматривая из-за плеча Даниила то, что не успел увидеть сперва. У дальней стены стоял простой письменный стол. Филипп сидел на нем, свесив ноги. Рядом с ним, прислонившись ягодицами и вытянув вперед длинные ноги в светлых брюках, опираясь сильными руками по бокам, находился смуглый, чернявый мужчина с выдающимся горбатым носом и блестящими как оливки глазами. Испанец что ли? - подумал Егор. Он услышал, как Даниил едва заметно вздохнул, и заговорил: - Филька, ты как? - Нормально. - спокойно ответил мальчик. - А Егор почему здесь? И теперь сполна видно, чей он сын. Несмотря на полную опасности ситуацию, спокоен и уверен в себе, прямо чуть не до высокомерия. Будто и не силой его в этот подвал затащили, похитив посреди улицы, не его спасать принеслись сюда двое взрослых, и не с ним рядом стоит высший вампир, способный за мгновение порвать в клочки, а он сам, Филипп, вызвал сюда их всех для какого-то нужного ему разговора. - В качестве группы поддержки. - успел ответить Егор, - Не обращайте на меня внимания. Глянул осторожно назад. Там уже стояли шестеро мужчин, разного возраста (от двадцати пяти до сорока), разной внешности, но чем-то неуловимым очень похожие друг на друга. Егор с трудом сглотнул, уже совсем не веря, что они смогут выбраться отсюда живыми, ведь эти шестеро наверняка... вампиры? Один из парней, самый молодой, будто подслушав его мысли, улыбнулся широко, от души, выпустив на волю из-под губы острые клыки. "Испанец" у стола не сказал на это ни слова, только глянул, а парень тут же сдулся, посерел, клыки моментально спрятал, и виновато отступил чуть назад. - Ну, - заговорил Даниил, - Я здесь. Теперь можно отправить мальчика вместе... с "группой поддержки", - он кивнул на Егора, - обратно. А я отвечу на все твои вопросы. Хорошо? Егор заметил, как обращенный к нему взгляд Филиппа, после слов отца, из заинтересованного сделался презрительным. И прямо даже почувствовал, как в русой мальчишеской голове его вычеркнули из достойного уважения числа спасателей, и вернули в толпу массовки, от которой и раньше ничего достойного не ожидали, кроме как рядом постоять и сопроводить. - Нет. - ответил главный вампир. - Он здесь останется. - Папа, - вдруг заговорил Филипп, - Это правда, что ты его детей убивал? Даниил пожал плечами, невзначай делая шаг вперед. Вампиры позади ощутимо напряглись, но не пошевелились под суровым взглядом своего "старшего". - Да. Убивал. Только его детям, и детям вот тех троих, - короткий кивок за спину, - было лет по пятьдесят с хвостиками разной длины. И чужой крови они выпили больше чем материнского молока. Это не убийство, Филипп. Это называется - "упокоить". То есть - дать покой. "Испанец" оскалился в улыбке, но клыки пока не выпускал: - А ты, конечно, как Господь Бог, вправе решать, кому жить, а кого... следует "упокоить"? - вкрадчиво поинтересовался он. - Ну... - Даниил склонил голову на бок, рассматривая собеседника, - Судя по тому, что еще восемь лет назад ты высшим вампиром не был, а это подразумевает не один десяток человеческих обескровленных трупов, то роль Господа-Бога ты решил взять на себя? А эти? - он вновь кивнул за спину, - Тоже, получается, Боги? Да у вас тут целый пантеон! Куда уж мне, простому смертному. - Про "смертного" это ты хорошо сказал. - еще лучезарнее улыбнулся чернявый вампир, - Но не сразу. Я тут подумал... - он протянул руку к Филиппу и погладил его по голове. Мальчик дернулся, отодвигаясь. Даниил напрягся, губы нервно дрогнули, а взгляд сделался тяжелым, угрожающим, - Что ты сделаешь с собственным сыном, если он станет вампиром, как я или они? - кивок на остальных упырей, - Тоже... дашь покой? - Хватит играть, Иосиф. - как-то устало поморщился Даниил. Кажется, его совсем не впечатлила угроза, - Хочешь меня убить - вперед. Чего зря балаболить? Не станет Филипп вампиром, ты же знаешь. Он иной, пусть и не инициированный, и вампиром его сделать никак не возможно. Оливковые глаза вампира зло сверкнули. И левая рука совершенно незаметно, неуловимо оказалась на шее Филиппа, когти впились в кожу, грозя проколоть до крови. - Руку убрал, быстро, - прорычал-прошипел Филипп, и добавил с выражением, - Go to hell you freakin' bastard! Вышло это так впечатляюще, что вампир на короткое мгновение заколебался. Ногти окоротились до нормальной величины, и пальцы чуть разжались. Однако, быстро опомнился: - Тихо, мальчик. Твоя голова на плечах, пока я этого хочу. И кровь внутри тела, пока я не захочу ее взять. Но Филипп не слушал вампира, не обращал внимания на красноречивый предупреждающий взгляд отца, и уж конечно плевать хотел на отрицательно мотнувшего ему головой Егора. Он легко, как отгоняя муху, отмахнулся от руки вампира, спрыгнул со стола, делая шаг к отцу: - Да пошел ты, - не глядя бросил он упырю. А вампир на это расхохотался весело: - Славный парнишка! Хоть и не ты его вырастил, а порода заметна. Даже жалко убивать. Егор неожиданно понял, что пора, что неумолимой судьбой объявлен его выход. Громко чихнул, привлекая к себе внимание. Полез во внутренний карман пиджака, потянул из него носовой платок... один, другой, третий... Вампиры и Даниил с Филиппом наблюдали за ним как за идиотом. А он вдохновенно наматывал на руку бесконечную гирлянду платков. - Блин. Вот чёрт. Простите. - виновато бормотал Егор, дёргано переступая так, чтобы оказаться между вампиром и Филиппом, изо всех сил отвлекая внимание на себя. - Ну хватит! - вдруг опомнился упырь. И Егора, как игровую кеглю смело к стене с невероятной силой. Он с грохотом врезался в груду сваленных там стульев, и остался лежать так. Сначала вообще показалось, что умер, потому что звук, свет, любые ощущения разом пропали. А потом появилась боль, в голове и во всем теле. Зрение вернулось, но совершенно зря, он ничего не мог различить во вспышках света и мелькании тел. Пошевелился, пытаясь определить, что в его теле осталось не сломанным. Но нет, кажется, цел. Повернулся неловко на бок, и тут же взвыл от боли. В горле забулькало, побуждая к кашлю. Ребра сломал, что ли? Голова кружится и мутит. Какой-то сегодня тошнотный день. Он выбрался из обломков стульев, поднялся на четвереньки, потом с трудом встал. Взгляд выхватил Филиппа, вжавшегося в угол. Мальчик наблюдал за схваткой, прикусив от напряжения нижнюю губу. Это совсем рядом, только дойти надо успеть. Но на пути встал, как из-под земли вырос, тот самый молодой вампир, ухмыльнулся приветливо, больше не пряча клыки. И теперь уже некому было остановить его. Ну, почти. - Давай. - хрипло позволил Егор, - Рискни здоровьем. И очень натурально изобразил боксерскую стойку вкупе с готовностью подраться. Вампир метнулся к нему... и тут же с воем рванул назад, отброшенный действием амулета, выданного Егору заботливым Антоном. Лицо и руки молодого вампира покрылись волдырями ожогов, из десен по клыкам и из глаз потекла собственная кровь. Парень зло и недоуменно оглядывал полученные повреждения, не решаясь нападать снова. - Вот, оказывается, как это работает. А я предупреждал. - покачал головой Егор, и поспешил дальше, к Филиппу. Надо только оказаться рядом, прикрыть мальчишку собой, тогда им ни один вампир не страшен. А с остальными Даниил справится. Справится же, да? Голова вновь закружилась, что-то тяжелое навалилось на спину, и он упал, вскрикнув от нового приступа боли в груди. Закашлялся, утираясь все еще намотанными на руку реквизитными платками. Кровь. Блин. Перевернулся на бок. Раненого парня осматривал второй вампир, постарше, поглядывал на Егора, искоса, зло. Ладно, им пока не до того. Егор стал подниматься. Кто-то помогал ему, слабо подтягивая вверх. - Филипп? - он даже удивился этому, что мальчик пришел ему на помощь, что не воротит нос как прежде. - Ты будь рядом, ладно? Это амулет. Антон дал. Он против вампиров. Мальчик кивнул, поджав губы в тонкую линию, потащил его в тот же угол. Обломки стульев с грохотом взвились в воздух, преграждая путь. Ну, конечно. Старший вампир дураком не был, сообразил, что можно поразить человека опосредованно, и не приближаясь к нему. - Ложись! - крикнул Егор Филиппу, подтянул его, ближе, прикрывая всем собой. Тяжеленные деревянные совдеповские стулья обрушились сверху, впиваясь щепками в спину, почти ломая позвоночник. Стулопад... Стульепад... Блин, что за чушь в голову лезет. Наверное, все-таки больше всего пришлось по голове, вот и... Филипп под ним заворочался, помогая выгребаться из-под обломков. - Ты часы снял? - спросил Егор, изо всех сил делая вид, что ему совсем не больно. - Снял. Давно. - Филипп тяжело дышал, глаза почти круглые от страха, но держится. - Ну, нормально. И у меня амулет, определяющий местонахождение. Скоро Надя и Антон будут здесь. Все будет хорошо. Он не сразу понял, что пол под задницей слегка вибрирует. Лампы на потолке замигали. Всё вокруг будто замерло. Они оба повернулись туда, где Даниил месил вампиров в кровавую кашу. Или месили его? Иосиф Зернов, с некрасиво развороченной нижней челюстью, смотрел прямо в глаза Даниила. А тот чуть заметно покачивался, опираясь на одну ногу, потому что вторая была почти отделена от тела. Футболка на груди располосована и промокла от крови. Филипп пискнул что-то, но Егор поспешил его остановить. Поединок воли, - догадался он, - сейчас нельзя мешать. Разбросанные по сторонам, изломанные тела остальных вампиров ворочались, ускоренно восстанавливаясь, готовые спешить на помощь вожаку. Но Зернов повелительно поднял ладонь, запрещая вмешиваться. Ошпаренного, постанывающего от боли молодого вампира удержал за руку его старший. Секунда, другая... Они казались бесконечными, эти мгновения. Вампир неуловимо обмяк, плечи опустились, глаза тускло мигнули. На миг проступила его истинная внешность, отвратительная и уродливая. - Чего ты хочешь? - вялым старческим голосом спросил он, с трудом шевеля еще не восстановившейся челюстью. - Чтоб вы все сдохли. - глухо ответил Даниил, глядя на него исподлобья. Вампир прошелся безразличным взглядом по своим. И те, кажется поняли, что произойдет дальше. Егора еще сильнее замутило от предчувствия - вампиру придется убивать своих. Или свои убьют его. - Нет, папа, не надо! - закричал Филипп, вырвался от Егора и кинулся к отцу, обхватил его за пояс, помогая удержаться на ногах, и затараторил, заглядывая снизу в глаза, - Ты же светлый! Ты больше не будешь убивать! Пусть их судят как всех! Ты светлый! Светлый! Свет в помещении снова мигнул, будто кто-то огромный выдохнул, выпустив из легких весь воздух. Даниил сжал плечо сына, почти не глядя на него. -А, чтоб вас всех. - сказал он устало. Обе руки сложились в какую-то фигуру, и Егор заметил, что на левой вместо мизинца остался короткий окровавленный обрубок. Затем заклинание. И недоуменно застывшие вампиры окончательно превратились в ледяные статуи, покрывшись прочной пленкой фриза. Даниил осел на пол, Филипп больше не в силах был его удерживать. Лампы мигнули еще раз. И погасли совсем. В чернильной темноте, в глухой подземной тишине, отдавшись эхом в ушах прозвучало: - Спасибо, Егор. Оказывается и от твоих фокусов прок бывает. - Обращайся. Егор хотел встать на ноги и подобраться поближе, туда, где были сейчас Даниил и Филипп, но вдруг понял то, что не заметил сразу. Из бедра у него самого торчала щепка от стула в палец толщиной. И от этого было, оказывается, охерительно больно. - Не трогай. - сказал в темноте Даниил. Но опоздал. Егор уже напрягся, и дернул щепку, вырывая к чёрту из ноги. На пальцы тут же хлынула кровь. Это было уже слишком. Егор отвалился спиной на пол и замер, чудом удерживаясь от стона. - Зажми бедро, а то кровью истечешь до помощи. - посоветовал Даниил. И велел тут же, - Филипп, иди наверх, встретишь наших, приведешь сюда. Мальчик едва слышно всхлипнул. - Папа, я тебя не брошу! - Фил, так надо. Ты же видишь, мы с Егором недееспособные. Один ты на ногах. Иди. - Папа! - Иди, кому говорю! Хватит ныть, как девчонка! Ты должен нам помощь привести, иных. - Папа... - Ну ладно, не реви. Иди сюда, обниму. Все нормально будет. Мама придет, все исправит. - Правда? С тобой ничего не случится пока меня нет? - Конечно. Я и не из такого дерьма выбирался. Иди, малыш. Скорее! Быстрые удаляющиеся шаги. Где-то капает вода, похоже, снаружи пошел дождь. Егор все-таки предпринял попытку подползти ближе. Удалось. - Здесь я. Его ухватили за запястье. - Терпеть не могу запах крови. - сказал Даниил после короткого молчания. - Правда? Странно так-то. Если учесть, сколько ты ее пролил на своем веку. - не удержался Егор. - Заткнись. Сильно болит? - Жить буду. - Хорошо. Это хорошо. Потому что я, наверное, нет. - Что? - Понимаешь, Егор, в чем прикол... Пока Филипок туда, пока наших отыщет, пока обратно... Дожить до их прихода светит только одному из нас... Да ты не вырывайся. Я не забрать, я отдать хочу. Ты выживешь. Обязательно. И всё у вас с Надькой будет хорошо. Надька, она... За неё жизни не жалко. И, наверное, всё что я сделал, на самом деле - для неё, ради неё... Или потому что без неё... Ты вот это Филипку отдай. И скажи... Что-то твердое очутилось в ладони свободной руки. Егор рефлекторно сжал вещицу в кулаке. - Что это? Амулет какой-то? Артефакт? - Пуля это, дурила. Артефакт... Просто пуля. Та самая, из тех, что против низших, с осиной и серебром. И цепка у нее простая, серебряная. Так, просто память. Филиппу скажи, что я его люблю. Что я стал все-таки светлым, как он хотел. Светлым умер. И... Я всегда с ним буду, рядом, что бы ни случилось. - Ты охерел?? - Не ори, силы не трать попусту. Не дергайся. И зажми, твою мать, бедро. До Егора вдруг дошло окончательно, что происходит сейчас. - Нет, ты что творишь, сволочь?? Ты понимаешь, что Надя скажет, когда окажется, что ты умер, а я... И Филипп... Он же меня возненавидит после этого! Чтоб тебе, чертов сукин сын! Ты и это нарочно! Все продумал, паскуда! Какого хрена ты вообще приперся? Так хорошо без тебя было, она почти успокоилась, почти забыла. И Филипп, он же мне как сын... Ненавижу! Не смей умирать, козлина! Не смей! Но в ответ на его пылкую речь только тихий смешок в темноте. И тишина. - Нет! Нет! Нет! - он затряс вдруг ставшую совсем безвольной кисть руки Даниила. Всхлипнул, почти как недавно Филипп, до конца осознавая, что мир только что лишился одной из своих Легенд. Это было больно и почему-то обидно до слез, до иррационально светлой печали. Неожиданно темнота посерела, выцветая до легких сумерек. Боль исчезла из тела, будто и не было. Егор сел и огляделся. Увидел ясней ясного, что рядом с ним лежит тело иного. Светлого иного. Егор был в Сумраке. Он стал иным.