Prince

— Мой лорд, я могу зайти? Вот и его верный подчинённый. Пришёл, как от него и ожидалось. Бедный Принц так хотел бы пробыть с ним хоть ещё минуту, а тот, не теряя времени попусту, сам стремился к Кошмару. Какая ирония! То, о чём бедный Принц мог только мечтать, Кросс преданно преподносил Кошмару на тарелочке! Он пришел, принеся с собой чай и поднос со сладостями — он заботился о нём также, как до этого о Принце, и даже больше. И, как бы странно это ни звучало, но…это было приятно. Не на самом деле, не эмоционально, но…это льстило. Он лишь едва заметил то, что еда ему не особо-то нужна, а Кросс сразу взволновался, словно ему действительно было невероятно важно угодить Кошмару. Да уж. Возможно, теперь он понимал, почему людям так нравилось быть любимыми. Действительно…ощущается просто прекрасно. — Ничего, Кросс, всё в порядке, — тут же поспешил успокоить его Найтмер. — Да, мне не знаком голод в привычной вам форме, и есть обычную пищу мне не требуется, но это не значит, что я не могу. Конечно, обычно я не ем, но, если ты так предлагаешь, как мне устоять? Для тебя я могу сделать исключение. Я был бы только рад разделить трапезу с тобой, уж ты-то ведь знаешь как трудно здесь найти достойного собеседника. Ты ведь составишь мне компанию? — Компанию? Да, конечно! Мне тоже это будет в радость! Пара слов — и настроение Кросса взмыло вверх. Как же это просто. Интересно, всеми влюбленными так легко управлять? Как забавно. Сладости, что принёс Кросс, также заставляли что-то внутри него чувствовать подобие довольства. Как внимательно с его стороны! Пусть кошмару и не нужна еда, мечник явно старался, подбирая то, что будет соответствовать его вкусам. Это…приятно. Кросс живо интересовался его способностями, спрашивая о том, как ощущаются чужие эмоции. О, Кошмар бы многое смог рассказать об этом. Взгляд его снова упал на принесённые Кроссом сладости: Шоколад — то, что больше всего любил сам мечник, сладость, которая как нельзя лучше подходила тому. Сочетание горечи и сладости напоминало борьбу тьмы и света в самом Кроссе. И горечи, конечно, было куда больше. Но ведь именно из-за неё и любят шоколад, верно? Так и Кросс — ему тьма в душе шла куда больше света. Было бы огромной потерей расходовать такой талант на пустой альтруизм и показное дружелюбие. Рахат-лукум — ровный, без единого изъяна, без малейшей дырочки или трещинки на четких гранях аккуратных полупрозрачных кубиков, плотный и сладкий, чуть ли не до приторности, словно боль от предательства. Редкое лакомство — пусть душа монстра, преданного самыми близкими, болела особенно сладко, подстраивать подобные случаи было долго и трудно, поэтому позволить себе такое излишество Кошмар мог нечасто. И чай, от которого так и веяло приятным и освежающим раздором. Небольшая терпкость во вкусе живо напомнила ему вкус обиды, не глубокой, но чувствительной — то чувство, которое возникает, когда глупое замечание, ничего не стоящее само по себе, вдруг проносится по душевным ранам, собирая все больные точки. Прекрасное угощение. И кроме того… Кросс…действительно волновался за него. Так странно. Волнение за другого казалось Кошмару бессмысленным, пусть и довольно приятным на вкус — оно казалось ему легким и деликатным, как какой-нибудь не слишком сладкий десерт. Негативная эмоция, но «хорошая». Приемлемая. Хах…как же лицемерно. Другого человека нельзя понять не сострадая ему, а ведь сострадание тоже одна из столь всеми ненавидимых негативных эмоций. В чём её отличие от той же ненависти? Зная, как легко эмоции перетекают друг в друга, Найтмер прекрасно видел, что их природа едина. И те, кто тогда, давно, хотели уничтожить его, с легкостью готовы были отказаться и от сочувствия, и от сострадания. Не забавно ли? Впрочем…если бы сочувствие было им доступно, они бы и вовсе не стали поднимать на тогда ещё слабого и беззащитного хранителя руку. Стоит ли тогда удивляться? В конце концов, не так уж трудно отказаться от чего-то, чего никогда не имел. Впрочем, они подали Кошмару хороший пример. Он понял, что сочувствие лишнее. Оно было у Найта, его не было у тех монстров — и кто в итоге вышел победителем? Только Кошмар, которому пришлось стать ещё безжалостнее, чем все те люди. Только Кошмар, что смог решить проблему быстро и эффективно — именно потому, что не расточался на пагубное, ослабляющее что человека, что монстра милосердие. — Я знаю, что это возможно не моё дело, но всё же, что с вами случилось на поле боя? Вы как будто онемели… Что Дрим сделал с вами? Могу ли я как-то помочь? Значит, Кросс решил, что то состояние было делом рук Дрима? Это хорошо, не придётся выдумывать для него правдоподобную ложь — мечник уже справился сам. И не сказать что его предположение не имело смысла — оно было вполне разумным, и за это повелитель кошмаров мечника и уважал. Преданность и смекалка, острый холодный ум, готовый стать послушным орудием в его руках — что может быть лучше? — Ох, Кросс, ты правда так волнуешься за меня? — кажется, на его лице сама собой проскользнула тень улыбки — Что ж… Сейчас мне уже действительно ничего не угрожает. Кошмару даже не придётся особо лгать. — Я не знаю, понял ли Дрим, что он сделал, но каким-то образом ему удалось расшатать мои силы. Не думаю, что он сделал это сознательно, так что, надеюсь, в дальнейших боях такого уже не повторится. Это не атака в привычном понимании, скорее просто воздействие на уровне эмоций. Я пришел в норму сразу же, как смог снова взять себя в руки. Так что насчёт этого можешь не беспокоиться. Думаю, я просто постараюсь в следующей битве не подходить к нему настолько близко. Я расслабился, подумал, что он уже в моих руках, но… Увы, я не учёл некоторых моментов. Это было правдой. Кто бы мог подумать, что слова Дрима смогут дойти до маленького хранителя? Кто бы мог знать, что тому хватит сил вмешаться и остановить? — Вы знали, что он может нечто подобное? — Скорее, мог предположить, что теоретически подобное возможно, но надеялся, что приложил достаточно мер для того, чтобы подобное не произошло. Как видишь, ошибся. — Но что же делать? — Что делать? Думаю, сейчас я не могу гарантировать, что подобное точно не случится вновь, но не волнуйся, я уже знаю, как мне стоит действовать дальше. — Я могу как-то помочь? О, конечно. Конечно он мог бы помочь. Кто ещё сможет сыграть на слепой привязанности Принца? Кто ещё будет послушным проводником его воли? Кто ещё может помочь ему заставить Принца наконец отступиться? — Ты? О, Кросс, ты уже сильно мне помогаешь. Единственный способ обезопасить себя от подобных приступов в будущем — разобраться с собой, прийти к гармонии, если можно так сказать. И это правда. Кросс незаменим. И вместе с ним они смогут воплотить все свои мечты. — Кстати. Весьма неплохие сладости. Откуда достал? — Из мира Candytale, когда-то давно мне показывал его Инк. Вы хотели бы его захватить? — Мир конфет и сладостей? И какой же ужасный кошмар я могу им показать? Неизбежный поход к стоматологу? Кросс рассмеялся, и Кошмар почувствовал, что и ему самому хочется смеяться. Это было так странно. Разве могло ему быть смешно? Нет, но…рядом с Кроссом он был вовсе не против посмеяться. Возможно, не до конца искренне, и скорее за компанию, но…так ли это важно?

***

Найтмер довольно улыбнулся. План продвигался. Битвы шли своим чередом, шаг за шагом приближая его к победе. Дрим не мог сопротивляться ему и проигрывал один мир за другим. Его сила лишь росла, и однажды…однажды уже сам Дрим окажется в его ловушке без шанса на спасение. Очередной день, очередное сражение, очередная тщетная попытка Звездной команды остановить его. Несносный художник старался отвлечь его от Дрима — видимо, прошлый раз действительно напугал его. Учитывая отсутствие души это даже иронично. Художник был неприятным и назойливым противником, но, даже при всей своей невероятной силе, причинить хоть немного реального вреда повелителю кошмаров он способен не был. И как бы он ни старался, отвлечение было большим, что он мог сделать. Как же жалко и бесполезно! Его брат, очевидно, думал так же, поэтому поспешил подменить Инка, сам вступая в неравный бой. — Решил подменить своего приятеля? — поспешил едко заметить Кошмар — Я думал, ты так и заставишь его биться против меня. Не спорю, этот недохудожник весьма силён, но… У него нет того, что бы сработало против меня, ты ведь знаешь? Ядовитый комментарий легко слетел с уст. Эти жалкие звездочки никогда не смогут достигнуть его уровня, как бы сильны они не были — ведь кто может победить негатив в самом себе? Даже Дрим на это не способен. — У всех свои силы, у всех свои слабости. Мне, кажется, повезло, что моей единственной слабостью является такое недоразумение как ты! — презрительно прокомментировал повелитель кошмаров, а затем решил ударить побольнее: — Ты вечно болтаешь о том, что хочешь всех спасти, но мы оба знаем правду, верно? Ты не смог спасти даже собственного брата. Хотя у тебя было много шансов сделать это. Но что ты? Ты не сделал ничего, пока не стало слишком поздно. Пока я не взял всё в свои руки. И справился куда лучше тебя, не находишь? — Найтмер усмехнулся. Он всегда будет презирать этого маленького лицемера, не замечавшего страданий родного брата прямо у себя под носом. Этот мерзкий баловень судьбы ни капли не понимает в настоящем несчастье. Откуда ему знать, что такое истинный кошмар? — А что теперь? Хочешь так же «помочь» Кроссу? — Кросс не злодей! В нём ещё есть добро! — Есть добро? Как наивно, Дрим. Возможно, ты прав, но что с того? Так даже интереснее. Кросс не предаст меня. Даже если где-то он не совсем согласен с моими методами, он не скажет ничего против. Личное отношение, уж ты-то в этом разбираешься. — Кошмар снова не смог сдержать ядовитой усмешки. Всё было именно так. В Кроссе было много хороших сторон, он всё ещё был справедлив и принципиален — но и справедливость и принципы тут же отбрасывались, когда речь шла о действиях повелителя кошмаров. Именно такой и была истинная преданность. Но куда это понять Дриму? — Завидуешь, что хоть кто-то любит меня больше, чем тебя? — Я не имел ввиду ничего такого! — Уверен? Ты слишком привык, что все вокруг обожают лишь тебя. Не хочется делиться славой? Кросс мой. И ты не склонишь его на свою сторону жалкими нравоучениями. Никто из вас не сможет. Потому что привязанность сильнее голоса совести. И нет никого, кто был бы вернее Кросса. И это правда. Дриму до мечника уже не дотянуться. Он не заберет ещё и его — так же, как забирал когда-то у своего брата всех возможных друзей. — Ты используешь его! — негодующе воскликнул хранитель позитива — Заставляешь его совершать ужасные вещи, пользуясь тем, что он влюблён в тебя! Ты ведь даже его не любишь! — Он знает это. Чем же я его использую? Тем, что даю ему то, чего он так хочет? Если бы Инк действительно был другом Кроссу, он не стал бы бросать его. В чём мой обман? В том, что я не испытываю эти романтические глупости в ответ? Разве в этом моя вина? Если тебя это так волнует, то не лучше ли тебе посмотреть на себя? Ты — тот, кто заставил меня отказаться от всех позитивных эмоций. Я больше не могу их испытывать. Физически. И кто в этом виноват? Тот, кто каждый раз повторяет, что желает мне только счастья? В конце концов, в его появлении не было бы нужды, если бы Дрим хоть немного заботился о брате на деле, а не на словах. Ему, воплощению негатива, не пришлось бы защищать своего хранителя, если бы те, кого Дрим звал своими друзьями, не хотели бы избавиться от того. Его безжалостность, да и вся его суть — следствие слабости Найта, безразличия Дрима и жестокости монстров. Но Дриму, конечно, легче было сделать вид, что он тут вовсе не причём. — Найтмер, я не знал! — испуганно закричал Дрим, а затем, споткнувшись на слове, виновато продолжил — Ну, то есть, я чувствовал это, подозревал чем обернулось для тебя поглощение негатива, но… Я никогда не хотел, чтобы это произошло! Я заметил всё слишком поздно, но я никогда не желал тебе зла! И снова оправдания-оправдания-оправдания. Пустые и ничего не стоящие, они были пропитаны лживым дружелюбием и лицемерным сочувствием — Действительно? Не желал зла? Ты ведь понимаешь, что если бы не яблоки, то твой брат бы умер. Погиб, был убит, растерзан толпой… И как ты думаешь, Дрим… Кто в этом виноват? Дрим. У него было множество возможностей сделать хоть что-то раньше, но он выбрал остаться наивным слепцом. Так почему сейчас он так недоволен тем, к чему привел его собственный выбор? Он выбрал жителей, а не брата, отвернулся от самого близкого для себя существа ради незнакомцев — так что теперь его не устраивало? — Ты мог сказать мне раньше! Я… Я не хотел, чтобы это случилось… Я бы хотел остановить их тогда, хотел вернуть всё назад, но… Но сейчас ты хочешь лишить счастья всех! Даже собственную команду! Как бы я не любил тебя, братик, я не могу позволить тебе погрузить мир во мрак! — Вот как ты это видишь? Ты хочешь выставить меня злодеем, братишка? — повелитель кошмаров издевательски протянул последнее слово и понизил голос — Так хочется остаться для всех героем? В их глазах или в своих собственных? Кого ты пытаешься обмануть, Дрим? Делаешь вид, что тебе важны их жизни, но… Ты ведь чувствуешь это? Мелкая девчонка умерла, как и несносный цветок. Этот мир уже не восстановится. Он мой. А ты… Ты вновь проиграл. На лице Найтмера расплылась улыбка. Отвлеченный разговором, хранитель позитива даже не заметил, как Плохие парни обошли его союзников, уничтожая последнюю надежду этого обреченного мира. Сражаться больше не было смысла. Они победили. И так будет всегда.

***

Очередная победа повелителя кошмаров. Очередной триумф… Кошмар был доволен, но Найт не был уверен, что готов разделить его радость. Действительно ли нет никакого другого выхода? Действительно ли обязательно лишать миры будущего? Лишать их надежды, лишать их спасения? Кошмар считал, что всё в порядке, и что таково их предназначение, но…хранитель был уверен, что его призвание совсем иное. Но если он со своей миссией не справился, не значило ли это, что миссия Кошмара может быть иной? Было ли это просто частью его сути? Ведь… Кошмар был создан таким, не так ли? Возможно, вся их судьба действительно записана заранее? Тогда жестокость Кошмара вовсе не его вина…и…значит ли это, что Найтмеру действительно ничего не остаётся кроме как смириться с ней? Ведь то, кем ты появился на свет решает всю твою судьбу — и как бы ты не старался, изменить это невозможно. В конце концов, эту истину Найтмер познал на собственном опыте. Тому, кто был рождён, чтобы олицетворять тьму, никогда не стать светом. Ему, ничтожеству, никогда не стать кем-то значимым для кого-либо. Кошмар — единственный, кому есть до него хоть какое-то дело, и то, не будь они одним и тем же монстром, тот никогда бы даже не посмотрел на него. Их связь была единственным, что делало его важным для повелителя негатива и… Найту, наверное, нужно было быть благодарным. Ведь, пусть и вынужденно, кошмар заботился о нём. Так и сейчас — несмотря на отсутствие в этом какой-либо необходимости, тот, заметив его поникшее настроение, передал ему контроль, отправив прямо в библиотеку Роялтейла. Эта милая вселенная действительно была прекрасным местом. Одна только красота этого чудесного мира поднимала настроение. А уж огромная коллекция книг… К тому же…вдруг Кросс и сегодня решит наведаться сюда? Было бы замечательно. Интересно, какая книга пришлась бы ему по вкусу? Пусть…пусть это будет сюрпризом. Ориентируясь на красивые обложки и стараясь не смотреть на названия, он вытащил наугад несколько книг. Чуть больше чем несколько, на самом деле. Небольшая стопка приятно отягощала его руки, словно якорь, что удерживает корабль у берега. Наверное, почитать в саду будет замечательно? Королевский сад этой вселенной был действительно роскошным — его изящество и благородство не могли не внушать восхищения. Это место дышало спокойствием и тишиной. А читать у фонтана, где они с мечником последнее время останавливались, было особенно приятно, ведь это место было наполнено тёплыми воспоминаниями. Даже в одиночестве там было удивительно светло. Но…кажется, сегодня ему не придётся быть одному. — О, Кросс! Ты уже тут! — на лице хранителя сама собой появилась мягкая улыбка. — Принц! Я как раз искал тебя! Уже выбрал что почитать? — мечник улыбнулся другу, спеша забрать у него большую часть книг — Позволишь? Принцу не пристало носить тяжести! — М-мне совсем не тяжело! — И всё же, позволь своему рыцарю сделать свою работу! — засмеялся Кросс и Найтмер не смог удержаться от ещё одной улыбки. — Сегодня я решил выбрать книги наугад. Поэтому…даже я не знаю, что именно нам попалось! — Вот как? Уверен, ты даже вслепую не смог бы выбрать что-то неинтересное. — Ты выглядишь веселее сегодня. Я рад видеть тебя счастливым. — Ох…произошло много хорошего, я полагаю. Последний бой был удачным, и поединок был хоть и трудным, но честным. — Вот как? Уверен, ты великолепный воин, Кросс. Думаю, для любого будет честью сразиться с тобой. — Кроме того… Эррор, разрушитель миров, что однажды чуть не убил меня, внезапно помог мне. Знаешь…я думаю, он куда лучше, чем кажется со стороны. конечно, у него свои замашки, но…в каких-то моментах мы с ним, кажется, даже похожи. — Вполне возможно. Не думаю, что хоть кого-то можно было бы назвать чистым злом… «Кроме меня» — так и не слетело с его уст. — Говорят, что души монстров состоят из любви и надежды… — Принц улыбнулся, одновременно задумчиво и чуть грустно — Где-то глубоко внутри каждого монстра есть это ядро. Возможно, нужно просто найти этот свет внутри? Пусть в некоторых случаях придётся заглянуть поглубже! Кросс улыбнулся в ответ — ярко и солнечно, и разговор потёк дальше, плавный и ободряющий, такой же яркий и живой, как мечник, что поддерживал его. Они расположились на своём любимом месте у фонтана и вытянули наугад первую книгу. «Ваффео и Мурьетта»? В этой вселенной она тоже есть? Любовная трагедия…ироничное совпадение, но…её гениальность признавалась в любом из миров, так что…ему будет о чём рассказать мечнику. Он живо представляет себе эту историю, персонажей и события — и не может удержаться от того, чтобы не вносить время от времени пояснения от себя, рассказывая то об одной, то о другой детали. Принц лишь надеется, что Кроссу не слишком мешают его комментарии… — Я всё же не понял, почему на Ваффео и Мурьетту все так взъелись? — недоуменно спросил его мечник, когда рассказ был окончен — Ну, то есть, почему семьи вообще враждуют? Ваффео ведь дружит с сыном местного правителя, разве это не хорошо для будущего зятя, иметь такие связи? — Ох, Кросс… — тяжело вздохнул хранитель — Иногда для того, чтобы сделать представление о ком-либо, достаточно лишь знать, кем он родился. И тут же поспешил пояснить: — Да, это не значит, что одна семья действительно хуже другой, но… Но, ведь, есть те вещи, которые мы не в силах поменять. То, кем мы родились… Это не зависит от нас, но нам не избавиться от этого. Не стать кем-то другим… — Да ладно, разве это так? Даже у одной вселенной существует множество таймлайнов и ответвлений. И в них один и тот же монстр может иметь совсем различную судьбу! Мы сами пишем свою судьбу. Иногда не очень удачно, это да. Гастер из моей вселенной переписывал судьбу в прямом смысле слова. Или вот Киллер, Даст, и Хоррор. Они все, по сути, родились, как один и тот же персонаж, но, несмотря на то что им выпала местами даже весьма схожая судьба, они все совсем разные. Важнее то, кем ты стал, а не кем родился, и судить кого-то просто потому, из какой он семьи, по-моему, очень глупо. Принц грустно улыбнулся. Может быть, в словах Кросса и был смысл. По крайней мере, для монстров. Ни монстры, ни люди не рождаются хорошими или плохими. И пусть даже условия часто не оставляют человеку выбора, то, как он пройдёт этот путь и кем станет в итоге зависит только от него. Фамилия не определяет суть человека — это верно, и предрассудки на основании фамилии действительно не имели права зваться справедливыми. Но если причина различия — не фамилия, а сама суть? Суть это ведь и есть самое главное. И если его главным была его связь с негативом…разве могло ли хоть что-то перевесить это клеймо? Разве могло хоть что-то в его сердце разогнать ту тьму, которым было само его существование? Но люди…для них суждение по рождению действительно не было справедливым. Жаль только мало кто разделял мысли Кросса… — Если бы все люди судили как ты, эта история бы и не случилась. — Я опять сказал что-то глупое? — Нет, совсем нет… — мягко успокоил его хранитель — Это твоё мнение, никто не может запретить тебе так думать. Тем более, если бы не этот, действительно глупый, как ты и сказал, конфликт семей, влюблённым бы ничего не мешало. — Мне кажется, монстры иногда выдумывают сами себе кучу проблем из ничего… — Это уж точно. Ох, эта книга оказалась больше, чем я думал. — Потому что большую часть заняли твои комментарии. Но мне нравится. Я бы не смог себе всё представить, если бы ты не описал. На самом деле, по-моему, твои слова в этой истории — самая лучшая часть. Они не скучные, и в них нет проблем из ниоткуда. — Ты п-правда так думаешь? — Принц смутился. Кроссу действительно понравилось? Или он просто не хотел расстраивать его, а на самом деле уже устал от его неуместных рассказов? — А… А что будем делать теперь? Осталась всего пара книг, выберешь что-то из них? — Ох, малыш, я знаю, что твоя страсть к чтению просто безгранична, но, может, на сегодня всё? Значит, всё же не понравилось… — Есть одно место, которое я хотел бы показать тебе, и мне не хотелось бы опоздать — прервал его печальные мысли мечник — Идём? — Ещё одно место? К-конечно. Хватит на сегодня книг. Конечно. Всё что Кросс пожелает. — Ты ведь доверяешь мне, верно? Закрой глаза, и открой их только тогда, когда я скажу, хорошо? — Х-хорошо, Кросс. Я тебе доверяю. Он прикрывает глаза, сосредоточиваясь лишь на ощущении чужой руки, что крепко держала его. Смена мира ощущается также необычно — эмоции монстров, что он ощущает на периферии сознания, пропадают, заменяясь новыми, чуть менее плотными и яркими. Один из миров, недавно разорённых его «вторым я». Ведомый Кроссом, он делает шаг вперёд, отмечая, что почва под ногами стала мягкой и сыпучей. Песок? В воздухе пахнет солью, а невдалеке слышится мерный шум, словно накатывает волнами вода. — К-кросс… Это что, море? — Хей, так нечестно! — шутливо вскрикивает мечник — Ты точно не подсматривал, а? Ладно, давай, теперь ты можешь открыть глаза. Принц слушается — и замирает, поражённый открывшейся его взгляду морской гладью. Белый песок, гладкий и мягкий, роскошным ковром устилал дорогу к морской глубине, скрываясь из взгляда под толщами воды далеко от берега. Волны мерно бились о берег, рассыпаясь горстями сверкающих на солнце брызг. Море застилало горизонт, неподвижное и в то же время непрерывно изменяющееся, словно диковинное соединение вечности и движения. Его воды переливались всеми оттенками от светло-зелёного до темного-синего, приковывая взгляд. Солнце, что начинало мягко клониться к закату, отражалось в воде, оставляя на ней сверкающий шлейф своих лучей. — Эт-то… Это т-так красиво! — не смог сдержать он восторженного восклика — Я… Я никогда раньше не видел море. Настоящее море… С волнами, с песком… Я просто… Просто не могу поверить… Накатывающие волны, такие живые и прекрасные, этот воздух, этот запах, этот шум прибоя… Волшебное чувство умиротворения и вдохновения накатывало на него вместе с прибоем, завораживая душу. — Сегодня чудесный вечер, не правда ли? — тихо обратился к нему Кросс — Закат на море — всегда просто поражающее зрелище. Но до него ещё есть время. Не хочешь спуститься к воде? Сейчас вечер, вода на отмели должна быть тёплой. Я всё захватил! Кросс отошёл и достал заранее спрятанную сумку, из которой вынул широкий плед из грубой ткани, и расстелил его на земле. — Присоединишься? Отсюда замечательный вид! Принц лишь кивнул, с улыбкой наблюдая за приготовлениями Кросса, и подошел ближе, занимая место на краю расстеленного мечником пледа. — Так что, пойдём хоть ножки помочим, а? Только посмотри на эти волны! Можно прогуляться по линии берега, это будет здорово. Как думаешь, мы сможем найти ракушку? — В-возможно… — Принц постарался вспомнить всё, что он когда-либо читал об этом — Мне кажется, в таких местах они должны быть. Да и солнце ещё высоко… Мы сможем посмотреть… Я слышал, у таких берегов можно увидеть крабов и маленьких рыбок! И даже медуз! Ну… Так я читал, по крайней мере… — Тогда пойдём? Давай, снимай сапоги, пойдём знакомиться с морской волной! Попробовать войти в воду? Это, должно быть, будет действительно замечательно. Принц поспешил разобраться с замками на своих сапогах, не желая задерживать Кросса. После он наскоро подвернул свои штаны, закрепляя их повыше, и присоединился к Кроссу. Песок был немного горячим вдали от берега, и более прохладным у кромки воды, но везде — чистым, легким и рассыпчатым, а ещё — мягким, словно пушистый ковер. Вода, совсем прозрачная у берега была тёплой, как парное молоко, волшебной, как бывает только по вечерам. Волны приятно бились о босые ноги, обвивая их и разбиваясь о берег мягкой белой пеной. Принц завороженно вздохнул, наклоняясь к воде и подставляя руку под прибывающую волну. Вода проскальзывала сквозь его пальцы, словно обнимая его руку. — Я всегда хотел посмотреть на настоящее море, только не было возможности… Но Кросс… Кросс подарил ему этот шанс. И его душа не могла сдержать восторга. Благодаря Кроссу, он смог увидеть это великолепие, и не просто увидеть — ощутить. — Морские вселенные встречаются не так часто, а в обычных все настоящие моря находятся за пределами подземелья, за барьером — продолжал тем временем Кросс — Только счастливчики с Пацифистом могут получить такую возможность. Я тоже когда-то был среди них, но Гастер и все его игры… Чара быстро испортила нашу вселенную… Я… Я только сейчас понял, сколь многое упустил тогда. Глупо, правда? А ведь тогда и я сам, получается, был одним из тех счастливчиков, кому сейчас так завидую. Правда… Сложись моя история по-другому, я бы не встретил тебя. Так что всё не так уж плохо, не думаешь? — И я не встретил бы тебя… Кросс горевал о потерянном мире, и его боль удавкой оплетала душу Найтмера, но…она была приглушенной, как старая рана, пусть не исчезнувшая до конца, оставшись на сердце бледным шрамом, но больше и не кровоточащая. Она разбавлялась светом, верой и надеждой, что переполняли мечника. И это было замечательно. То, что судьба свела их — действительно настоящий подарок. Хранитель поспешил встать и это было его ошибкой — на середине движения его нога ушла глубже в вязкий песок и он потерял равновесие. Он успел лишь вздрогнуть, едва понимая, что он падает, но прежде, чем он бы грохнулся в воду, его подхватили сильные руки мечника. — Аккуратнее, мой принц! — воскликнул Кросс, поддерживая его и помогая вновь устойчиво встать — Давай, возьми меня за руку. — С-спасибо… — Принц поспешил опустить голову, надеясь, что Кросс не заметит, как к его щекам прилил фиолетовый румянец. Крепкая хватка Кросса на его руке, поддерживающая и ободряющая, из которой ему совсем не хотелось вырываться, дарила покой. — Ничего, лучше просто держись покрепче. Я не дам тебе упасть! — с улыбкой пообещал мечник — Ну что, прогуляемся по берегу? Я хочу найти ракушку! — Конечно. — улыбнулся в ответ хранитель — Мы найдём самую красивую, возьмёшь её себе как сувенир. — Тогда найдём две! Возьмёшь и себе одну. Будет у тебя память о другом мире, а, как думаешь? — Тогда идём? Мне кажется, я вижу что-то вон там! Вдалеке, где берег изгибался косой, от них он видел на песке светлую и рыхлую линию, лентой опоясывающей то место, где волны разбивались о песок. Кажется, именно туда выносило течением камушки и ракушки. Кросс крепче сжал его руку, утягивая туда, где Найтмер заметил ракушки. Хранитель не мог отвести взгляда от накатывающих волн, с брызгами разбивающихся о берег. Вдруг он заметил легкое шевеление на песке, — среди небольших камушков и песка бегал маленький красненький крабик. Не сумев удержаться, Принц быстро наклонился и поднял его на ладонь — как ни странно, крабик сам взбежал на его руку, начиная бегать по его ладони. — Кросс, посмотри на это! Крабик! Он весьма милый, ты так не думаешь? Крабик ловко бегал по его ладони, совсем не боясь. Он мило перебирал лапками, перебираясь по его костяным пальцам, повинуясь тому, как Принц чуть наклонял ладонь. Время от времени крабик щелкал своими маленькими клешнями, но он вовсе не старался укусить его — скорее, он просто играл. Так, словно бы Найтмер был его другом, а не воплощением боли и страданий Это…завораживало. Такой маленький, а такой храбрый. Эх…быть бы и ему таким. . — На него тоже будем искать ракушку? — весело предложил Кросс, чуть наклоняясь, чтобы лучше рассмотреть их нового маленького друга — Хочешь забрать его с собой? — Ты что, я не смогу хорошо о нём позаботиться. — смеясь, ответил Принц — Но, кажется, он не против немного побыть с нами. Он приподнял руку с крабом, который замер на его ладони, потряхивая клешнями. Верно, малыш? Ты ведь хочешь с нами? — Принц улыбнулся. — Кажется, ему нравится наша компания. Кросс слегка погладил крабика, и предложил продолжить прогулку — уже втроём. Принц был только за. Вскоре они дошли до того места, которое он приметил издалека, и действительно — там оказалось множество ракушек. В самом начале косы они сразу же нашли несколько больших витых ракушек, куда более красивых, чем все, что когда-либо видел Найтмер. Правда, не то что бы он видел много… — Ого! — Кросс нагнулся и подобрал находку. — Смотри-ка, они совсем целые! Хватит и мне, и тебе, и нашему новому приятелю! Вот эта какая большая! Возьмёшь её себе? — М-мне? Кросс действительно предлагал взять ракушку и ему тоже! Причём самую лучшую из тех что они нашли! Как заботливо с его стороны… — Конечно, она самая красивая, и ты самый красивый — всё честно! — Кросс улыбнулся, а Принц вновь опустил голову, скрывая смущение. Даже если эти комплементы были лишь вежливостью со стороны Кросса, слышать их всё ещё было неловко. И приятно, как если бы они действительно были настоящими. Кросс тем временем продолжал делить ракушки: — Мне вот эту, а эту широкую нашему маленькому другу. Он должен в неё поместиться, как думаешь? — Она довольно широкая, а он совсем кроха, так что, я думаю, он легко влезет. Я не знал, что на берегу можно найти такие большие ракушки… Обычно они ведь должны быть глубже? Но их могло вынести на берег во время шторма или особенно сильного прилива… — Возможно, это только в этой вселенной? — выдвинул предположение Кросс — Или нет… Честно, я не особо разбираюсь во всех этих человеческих штуках. Верно, ведь, в конце концов, в некоторых вселенных флора и фауна отличаются, так что применять правила одного мира на все не стоит. Но кое-что может быть и схожим. — Ну, я бы не назвал море чисто человеческой штукой… Но мысль твою я понял. Посмотрим ещё ракушек? Я читал, есть ещё плоские, они остаются от двустворчатых моллюсков. Они фильтруют воду и делают водоём чище, а в некоторых из них из попавших крупиц появляются жемчужины. — Неплохие ребята… Ну, тогда мы с тобой просто обязаны не дать им умереть напрасно, а? Пусть порадуют нас подольше! Хотя бы только своими раковинами… Чур, теперь я ищу место! Уверен, если мы пройдём ещё немного, то выйдем и на берег ракушек! Идём? Отсюда дальнюю часть косы было хуже видно из-за поворота, но идти до неё оставалось совсем ничего. — Конечно. Звуки волн так успокаивают… И то, как они разбиваются о берег, накатывают, ударяются и расходятся пеной, поглощаемые следующей волной, растворяясь в воде, переставая существовать сами по себе, но в тоже время никуда не пропадая, только меняя форму… — Ну… Они красивые… О, смотри! Видишь, я был прав! Там целая отмель мелких ракушек! Пошли собирать! В этом месте ракушки, куда более мелкие чем те, что они уже собрали, образовывали пеструю линию у самой кромки воды. Волны, разбиваясь о берег и вновь возвращаясь в океан, чуть колыхали край полосы ракушек, то выкидывая на берег новые, то утягивая обратно под воду те, что лежали здесь раньше. Часть ракушек прочно вошла в песок, часть не выдержала водных ударов и треснула: там были и почти целые раковины, рассечённые глубокими трещинами, и ракушки со сколами, и просто мелкие кусочки, кое-где напоминавшие очень крупный и жёсткий песок. Находить среди россыпи осколков цельные ракушки было непросто, но увлекательно. Принц пересадил крабика себе на плечо и присел у берега, проводя рукой по полосе ракушек. Плотные, гладкие, с выступами и полосами…такое необычное чувство. Просто ракушки, но, почему-то, сейчас они казались хранителю настоящими сокровищами. Столько разных форм и цветов! Тут были и белые, цвета кости, и оранжеватые, словно светлый круг на срубе дерева, и чуть желтоватые, как бледный воск, а также множества оттенков синего, серого и зелёного. Узоры тоже были разные — где-то это были горизонтальные полоски, тонкие или толстые, опоясывающие ракушку как линия прибоя, а где-то — лепестки, делающие ракушку чем-то похожей на диковинный морской цветок. Интересно, Флауи из этого мира был ракушкой? Или, может быть, морской звездой? — Хей, мне кажется, мы собрали достаточно! Пора возвращаться. Солнце уже опускается! — Да, конечно. — поспешил закончить сбор ракушек Принц, отдавая найденное мечнику — Мы успеем? Кажется, мы довольно далеко от того места, где ты оставил сумку. — Ты прав, далековато… У нас ещё есть время, и… — мечник задумался, бросив на хранителя оценивающий взгляд — Впрочем, у меня есть одна идея, как нам идти быстрее. Ты же не против? — Не против чего? Ах! — Принц успел лишь вскрикнуть от неожиданности, прежде чем он очутился на руках у Кросса. — Я тебя понесу, и мы дойдём быстрее! О…вот теперь ему точно не скрыть смущения. — И тебе не придётся отряхивать ноги от песка! Сплошные плюсы! Тебе ведь удобно? — Д-да, в-вполне. Т-тебе т-точно не т-тяжел-ло? — Нет, совсем нет. Готов к быстрой прогулке? Пошли! Конечно же, Кроссу ничего не стоило понести его — вряд ли он был сильно тяжелее огромного ножа, которым привык орудовать Кросс. После такого опыта поднять не самого тяжелого скелета, наверное, действительно было для мечника просто пустяком. Вот только…для Принца это не было пустяком. Кросс…так близко. Несет его руках так, словно… Нет! Кросс делает это лишь потому, что ему это совсем нетрудно. Лишь потому что они друзья, а у Кросса сильные руки и доброе сердце. Это не значит ничего большего. Не значит! Ну же, остановись, глупое сердце! Это не должно восприниматься как нечто романтичное! Нет! Кросс уже влюблен в другого, он просто…он просто слишком добр. А Найтмер…то, что он смеет думать о мечнике в таком ключе — уже преступление. Не кому-то вроде него мечтать о любви. Он не Кошмар. Пусть эти минуты останутся в его душе навсегда — даже если для Кросса это ничего не значило, то трепещущее ощущение, что наполнило его душу, было незабываемым. Таким, словно — хоть на один миг — он всё же мог мечтать о любви. Пусть это и было лишь самообманом — он счастлив. Довольно быстро они достигли места, в котором изначально остановились, и Кросс аккуратно посадил Принца на плед, а сам сел на край, не желая запачкать его песком. — Смотри как солнце отражается в воде! Невероятно, правда? — Очень красиво, — тихо прошептал в ответ Принц. Зрелище было действительно невероятным — золотое солнце словно утопало в потемневшем море, постепенно окрашиваясь в красный. Потом красный сменится фиолетовым — и наступит ночь, полная звёзд. — Кстати, я пока тебя нёс, заметил, что ты какой-то больно лёгкий. Ты вообще ешь? Как бы то ни было, мне кажется, прекрасное время для небольшого перекуса! Смотри что я захватил с собой, краблоки! Что? — К-краб-блоки? Эт-то т-такие яблоки? Всё внутри него похолодело. — Да, только похожие на краба! А что, что-то не так? Яб-блоки? Нет! Только не они! Только не снова! Только не снова…только не снова, только не снова! — Н-нет, п-просто эт-то… П-просто яб-блоки, они… — Принц, сам того не замечая, отвёл взгляд в сторону, понимая, что ему ничего не остаётся кроме как солгать. Он просто не мог рассказать Кроссу о…о себе. Если Кросс узнает…это будет концом всего. А потому…он солжет — он-ни слишком похожи на крабов! М-мы ведь только что подружились с крабиком, как ты можешь теперь его есть! — Да ладно тебе, это же не настоящий краб. Нашего малыша я лопать не собираюсь, не бойся. Это просто форма! Они даже не очень-то и похожи, гляди! Не думал, что ты такой чувствительный. — П-прости! — Принц быстро забрал у Кросса протянутое ему яблоко. — К-конечно. Это просто яблоки. Самые обычные красные яблоки — он постарался улыбнуться, хотя всё внутри него тряслось — без крабов. Просто яблоко. Без крабов, и, что куда важнее, без негативной энергии. Просто яблоко. Просто яблоко! Трясущейся рукой он поднёс яблоко ко рту и откусил — и ему показалось, что вместе с резким, чересчур громким хрустом плода что-то треснуло и в нём самом. Но…ничего не произошло. Лишь во рту разлился ароматный сок, да ярко выстрелил по ощущениям вкус, насыщенный и сладкий вкус спелой яблочной мякоти. Ничего, что было бы неприятным. Ни боли, ни дискомфорта, ни вины. Только ароматная, сочная яблочная сладость. Это было…вкусно. Эти краблоки действительно были вкусными! Энергия что текла из них — магическая, чистая, совсем не похожая на ту негативную энергию, которой он питался обычно, — давала силу, но совсем не так, как негатив. Иначе, более…чисто. Словно эта энергия была пустой и податливой, способной принять любую форму, окраситься в любой цвет — всё зависело лишь от того, кто эту энергию потреблял. Всего одно яблоко — совсем немного, но…это правда было совсем не плохо. Настолько неплохо, что он был бы не против попробовать ещё одно. Одно обычное яблоко. Разве что немного похожее на краба. Это были абсолютно обычные яблоки. Свежие и сочные красные яблоки. — И очень вкусные, заметь! А за сентиментальность извиняться не стоит. По-моему, это даже как-то мило. Смотри, а нашему крабику-то яблоки, кажется, нравятся! Уж его-то ты, надеюсь, не будешь упрекать в каннибализме? И впрямь, краб, которого Кросс пересадил с его плеча на свою руку, с аппетитом уминал отрезанный для него кусочек яблока. — Нет, конечно, нет, — Найтмер улыбнулся, на этот раз искренне, чувствуя, как его сердце перестаёт сковывать нервная тряска. — И эти яблоки, они… Они действительно ничего, на самом деле. Тем более, кто я такой, чтобы оспаривать вкусы нашего крабика? Кросс пропустил смешок, а Найтмер вновь обратил взгляд на небосвод: Посмотри лучше на небо. Это так чудесно… Столько красок, столько переливов! Они так плавно перетекают друг в друга, а то, как это великолепие отражается на морской глади… — Да… Чудесный вечер, правда? Ты точно уверен, что не хочешь взять малыша с собой? — Уверен. Здесь его родная среда обитания, здесь его дом. Я думаю, неправильно будет лишать его этого из чистой прихоти. Здесь ему будет лучше. Мы для него просто случайные знакомые, вот и всё. Мы хорошо провели время, но скоро мы уйдём, а он вернётся туда, где и должен был быть. Пусть же для всех нас это останется как приятное приключение. — Да, наверное, ты прав. Посидим ещё? Я уверен, когда солнце сядет, и взойдут звёзды, здесь будет не менее красиво. — Конечно. Мне здесь очень нравится. Тем более в твоей компании. У меня никогда не было друга лучше. — У меня тоже, — вздохнул Кросс и повторил чуть тише, — у меня тоже… Пусть они лишь друзья, но…он счастлив и так. Даже если для Кросса он никогда не станет чем-то большим. Даже если действия мечника смущают, в очередной раз заставляя Принца напоминать себе своё место. Напоминать, что это ничего не значит. Что ему не на что надеяться. Пусть так. Он счастлив просто быть рядом. А на потемневшем небе зажглись яркие звёзды.