Всему своё время

      Дни шли своим чередом: Леви занимался делами, Эрен читал, гулял по саду, то и дело спрашивая у альфы разрешение пойти в то или иное место. И вот, дней через пять, когда Эрен, по мнению Аккермана совсем оправился, мужчина наведался к нему в покои. — Эрен, пока ты выздоравливал после покушения, мои люди осмотрели твой дом, но, как ты и хотел, сегодня мы съездим за твоими вещами. В душе Эрен возликовал: он совсем не знал, как попросить об этом у альфы, и боялся, что тот ему откажет. Но раз мужчина предложил сам, то юноша, наконец, сможет забрать из родительского дома дорогие ему вещи. До города они ехали в большой повозке. Точнее, ехал в ней Эрен, а Леви скакал впереди на лошади. Двигались они быстро, и доехали меньше чем за час, но по приезду в город, стражники настояли на том, чтобы господин Аккерман с женихом пересел в паланкин. Эрен от чего-то думал, что они поедут отдельно друг от друга, и очень удивился, когда альфа залез к нему. Но промолчал, не желая беспокоить Леви, ведь тот, после долгого разговора со стражей, был чем-то недоволен. К дому они подъехали тоже достаточно быстро. Из паланкина Аккерман вылез первым, подал Эрену руку и помог встать. Ладонь у мужчины была холодная и сухая, омеге даже показалось, что он ощутил старые мозоли, вероятнее всего, от меча. Вокруг всё было зелёным, простых людей в этой части города почти не было, так что среди шума листвы можно было услышать и голоса разных птиц. Эрен не был уверен, что раньше в округе водилось столько певчих, но это его несказанно радовало. Мальчик огляделся и пошел к калитке, но Леви слегка придержал его за плечо: — Подожди, сначала пройдут стражники, — взгляд мужчины был настолько суров, что Эрен и не подумал ослушаться. Во дворе дома было тихо, как Аккерман потом сообщил, почти всех слуг распустили, оставив только стражу и несколько женщин, которые бы делали уборку в комнатах. — Здесь так… Пусто, — вслух сказал Эрен, оглядываясь. — Не задерживайся. Иди и ищи, что нужно, — Леви совершенно не нравилась вся эта тишина, и он знаком показал стражникам, чтобы те были настороже. Омега кивнул и буквально побежал за дом. Там, в саду, у лестницы стоял среднего размера плоский камень. Йегер поднапрягся и отодвинул его. Булыжник скрывал лаз под террасу, сам проход был шириной чуть больше полуметра. Эрен, жалея, что на нём сегодня дорогое кимоно, ослабил пояс, распахнул нижние полы наряда, и полез. Широкие рукава быстро пачкались о чуть влажную землю, и омега был уверен, что его наругают. У стены дома юноша остановился, прощупал камни и не без усилий достал один. За ним, в небольшом углублении, лежал мешок. Эрен улыбнулся, достал желаемое, вернул камень на место и пополз обратно. Вылезая, он зацепился рукавом о гвоздь, и, кажется, что-то порвал. — Хороший у тебя тайник, Эрен, — послышался голос сверху. Мальчишка окончательно вылез на свет, на дорожке у лестницы стоял напряжённый Аккерман. Лицо его выражало крайнее недовольство и, пожалуй, брезгливость. — Дядя знал все укромные места в доме, я не мог спрятать эти вещи где-то ещё… — Мальчик пожал плечами и поступился, столкнувшись с недовольным взглядом альфы. — Идём, дома примешь ванну. Отряхнись и приведи себя в порядок. Нервничал и злился Аккерман совершенно напрасно. Его люди обыскали территорию вокруг дома и ничего не нашли. По пути в поместье ничего не произошло, и раздражала Леви только грязная мордаха Эрена. Мужчина вообще любил чистоту, уборка в его доме проводилась чаще, чем в императорском дворце, ванну он принимал почти каждый день, и для экономии воды у него была отдельная фурако* в одной из комнат купальни. Он хотел и Эрена приучить к чистоте, но получалось пока плохо. Юноша не слишком любил жаркие ванны, хоть и достаточно долго этого не имел, и мальчишку в купальни было не загнать. Приехав домой, омега не хотел идти мыться полностью, а думал о том, чтобы вытереть лицо и руки и сменить верхнюю часть кимоно. Но Леви этого показалось мало, и он лично повёл мальчишку в купальни. Йегер постепенно проявлял свой упрямый характер и юношеский максимализм, что его дядя притеснял долгие годы. Аккерману было немного тяжело со взбалмошным омегой, но он старался не срываться на него. Был строг, непоколебим, но в какой-то степени внимателен и добр.  — Эрен, ты был непонятно где и собрал на себя всю возможную грязь. В своём доме я этого не потерплю. И если ты откажешься принимать ванну — ночевать будешь в саду. — Леви действительно был серьёзен, а Эрен не сомневался в словах мужчины, поэтому шел в купальни с поникшей головой.  — И прямо в сенто* идти? Там жарко и душно… — Эрен всё пытался откосить от нежеланного омовения.  — Нет, пройдёшь в дальний конец купальни, там есть дверь, за ней моя личная фурако. Подождёшь там меня.  — В-ваша? Только не говорите что вы… что мы… — Сердце в груди Эрена бешено забилось: «Боги, я не готов, если господин Аккерман хочет поспешить и сделать это, то я…». Омега не успел додумать, потому что абсолютно все мысли прервались, стоило ему взглянуть на Леви и встретиться с ним глазами.  — О чём ты подумал, мальчишка? Твои щеки и уши горят. О том, что я буду принимать ванну с тобой, подумал, да? Что я буду видеть тебя обнаженным, касаться твоей кожи? — Леви откровенно насмехался над Эреном, вгоняя того в краску ещё больше. Раньше он так не поступал, но вид смущённого омеги только подзадоривал альфу. — Не обольщайся, я лишь принесу тебе кое-что и покажу, что трогать нельзя, а что можно. Перестань краснеть, я не сделаю то, о чём ты думаешь. Эрен вздохнул и попытался успокоиться, но у него ничего не вышло. Рядом с этим человеком он всё время испытывал чувство, что не мог самостоятельно описать. Оно находилось где-то между страхом и интересом. Эта неопределённость давала ему право показать свой характер, но не слишком испытывать терпение Леви. Аккерман направился в свою комнату, по пути приказав служанкам принести ему новое кимоно, что он недавно заказал для Эрена. У себя мужчина взял несколько трав, какую-то бутылочку, а так же мысленно сделал пометку направить гонца к его знакомому доктору. Альфа посмотрел на маленькую бутылочку в своих руках. Он заметил, что в последнее время Эрен нервничает. Мальчишка был слегка дёрганный, постоянно оборачивался, словно чувствовал на спине чей-то взгляд, когда гулял. Собственно, так и было, ведь смотрел на него Леви из своего кабинета, но ему казалось, что Эрен нервничает далеко не по этому поводу. В купальне было душно из-за пара, поднимавшегося от фурако, Эрену было жарко и неуютно. Ему казалось, что за ним кто-то наблюдает, что в помещении он не один. В последнее время он часто ощущал на себе чей-то взгляд. Он понимал, что Леви за ним смотрит, но мальчишка чувствовал, что угроза исходит совсем не от этого альфы. И когда неожиданно дверца в личную купальню Аккермана открылась, омега вздрогнул, и испуганно пискнул. Но это оказался всего лишь Леви. Его брови были нахмурены, и непонятно было, зол он или удивлён. На его лице вообще очень редко появлялась какая-то другая эмоция кроме сердитости и недовольства.  — Не пищи, Эрен, — сказал он, подходя к ванне и капая в воду несколько капель из какой-то бутылочки. — В последнее время ты слишком нервный. Это масло нероли, оно поможет тебе расслабиться. Я принёс новое кимоно, и если ты испачкаешь его так же быстро, как и предыдущее — выпорю. Завтра приедет доктор и осмотрит тебя: я чувствую, что твой запах несколько усилился. Эрен вытаращил глаза, запаха у него, по словам других людей, не было никогда. Он удивился ещё в день встречи с Аккерманом, когда тот сказал, что чует его. Мальчишка и сам тогда слабо ощутил запах сильного альфы, но особого значения этому не придал. А теперь… Йегер заволновался.  — Вы… Вы правда чувствуете? — Спросил он у Леви, на что тот, о чудо, выгнул бровь, но злиться не стал. — Просто раньше такого никогда не было… Я ничем не пах…  — Я разве выразился непонятно? Твой запах усилился. Он ещё совсем лёгкий, но гораздо сильнее, чем в нашу первую встречу. Готово, можешь забираться и мыться. Пожалуйста, сделай это тщательно — я не люблю грязь. — На этих словах Леви вышел, оставив смущённого Эрена наедине с самим собой… На следующий день в середине дня к главным воротам поместья Аккермана подъехала повозка. Из неё вышла высокая женщина в очках и направилась прямиком в дом. Там её проводили до кабинета хозяина дома, тот ждал её не один. Рядом сидел молодой омега с огромными, слегка напуганными зелёными глазами.  — Леви! Не думала, что ты решишь остепениться. Ты Эрен Йегер, правильно? Я много слышала о твоём отце и очень хотела познакомиться лично, но не успела. Ой, прости, соболезную. Ты Леви не бойся, он вредный, но хороший — затараторила женщина.  — Ханджи! — Голос альфы был груб, а сам мужчина раздражен.  — Ох, не будь таким — махнула рукой женщина и уселась на подушку перед столиком. — Я Ханджи Зое, приятно познакомиться, Эрен. — Она протянула руку мальчику. Тот всё это время сидел тише воды, ниже травы. Госпожа Ханджи была слегка… пугающей. У неё был безумный взгляд и несвойственное женщине поведение. Нет, женщин не притесняли когда, они были практически наравне с мужчинами и имели точно такие же права. Конечно, если женщина не была омегой. Госпожа Зое, видимо, была бетой и всё своё время посвящала медицине.  — Я хочу, чтобы ты осмотрела Эрена, в последнее время его запах усилился, мне кажется, что скоро возможна течка. — Заговорил Леви по-деловому.  — А в чём проблема, зачем нужна я? — Ханджи вовсю разглядывала смущенного омегу, единственным желанием которого в данный момент было спрятаться за широкую спину невысокого альфы.  — У него до этого ни разу не было течки, — сообщил Аккерман, а уши Эрена покраснели. — Ему семнадцать и это некая аномалия. Пацан вошел в брачный возраст уже после смерти родителей, так что отец ничем не смог ему помочь.  — Уу… Ну, он не первый такой, но я его осмотрю, — согласилась госпожа Зое. — Только тебе надо выйти, мальчик будет стесняться.  — Как будто он со мной стесняться не будет, — Леви нехотя встал, но Эрен успел ухватить его за рукав и испуганно посмотреть. — Успокойся, Ханджи хороший специалист, тебе не надо волноваться. Голос Аккермана был тих, но мальчишка всё услышал, вздохнул и нехотя отпустил мужчину. Тот вышел и бета тут же начала задавать много вопросов, касающихся самочувствия Йегера, она прощупала его пульс, с помощью какой-то трубки прослушала его сердцебиение и сделала ещё несколько странных манипуляций. Некоторые вопросы вгоняли Эрена в краску, и отвечал он на них тихо, опуская глаза и сжимая подол своего кимоно. Леви, стоя за дверью без усилий слышал тихий взволнованный голос мальчишки. Он буквально чувствовал, как тот краснеет от каждого вопроса женщины-доктора об его интимном самочувствии. Трогал ли мальчишка когда-нибудь себя, ощущает ли он что-нибудь странное там, и прочие подобные вопросы. Когда Ханджи закончила, то позвала Аккермана, прекрасно зная, что альфа стоит за дверью:  — Леви, я не гарантирую, что Эрен потечёт в самое ближайшее время, и с этим не будет проблем, но свадьбу устроить и пометить мальчика советую максимум через месяц. А лучше — раньше: на него могут претендовать другие дальние родственники, для которых брак Эрена с кем-то ещё будет более выгоден, чем с тобой. Например, левый министр, кто-то из родни Йегера точно есть в его покровительстве…  — Без тебя знаю, очкастая, — Эрен слегка удивился такому обращению мужчины к госпоже Зое. — Захочешь, скорее всего, видеть пацана после течки? Сообщу, как начнётся. А ты можешь идти, я зайду к тебе потом. — Обратился Аккерман к юноше.  — Леви-сан, подождите, я бы хотел кое о чём попросить, — На самом деле Йегер немного боялся просить альфу о чём-то, ведь у мужчины всегда было настолько суровое лицо, будто он был готов отругать или накричать. Леви промолчал, но кивнул, чтобы омега продолжил говорить.  — Я бы очень хотел заниматься чем-то кроме чтения и прогулок. Я, правда, устал сидеть без дела, мне бы хотелось чем-то помогать. Я не в том положении, чтобы просто так жить в этом доме…  — Я тебя понял, Эрен, иди, я подумаю. — Перебил мальчишку Леви и указал кивком головы на дверь. Из кабинета Йегер вышел слегка растерянным. Он маялся без дела вот уже третью неделю с момента знакомства с Аккерманом. И действительно чувствовал себя как-то не правильно, живя, фактически, как он считал, на правах содержанки. И до того, как попросить за себя у Леви, Эрен долго сомневался, боялся, что мужчина недобро выгнет бровь и откажет ему. Мальчишка так и не понял, как к его просьбе отнёсся хозяин дома, но искренне надеялся, что ему позволят чем-то заниматься и кому-нибудь помогать. Эрен понимал, что выполнять обязанности слуг — позор для аристократа, но он настолько желал заняться чем-нибудь, что любое дело бы сгодилось. Да хоть за лошадьми ухаживать да пол мыть.       В своём доме, пока он жил с дядей, омега этим и занимался, и не жаловался, ведь какой шанс был остаться одному и не видеть эту заплывшую рожу. А лошадки были добрыми и ласковыми, ели яблоки с рук, давали себя погладить, вычесать, никогда не кусались. Рядом с конюшней стояла будка, в которой жил огромный, мальчишке до середины бедра, пёс. Тоже ласковый, евший чуть ли не с рук, староватый, но игривый. Эрен иногда прятался от своего дяди и его омеги в конуре, особенно зимой, благо, размеры позволяли. Но пёс умер незадолго до того, как Йегеру исполнилось шестнадцать. Нового щенка омега дяди завести не позволил, сказав что ещё одна псина в этом доме не нужна, намекая на Эрена. В голове юноши промелькнула мысль, а не попросить у Леви сходить к вольеру с его собаками, они же у него, наверняка, есть. И конюшни есть, и лошади.       Эрен настолько увлёкся воспоминаниями, как не заметил, что уже начало темнеть: « Скоро время ужина», — подумал он. Интересно, они будут есть вместе, или Леви ещё не договорил с Ханжи? Доктор была женщиной довольно чудаковатой, задавала такие вопросы, от которых щёки пылали маковым цветом. А когда Аккерман спросил про осмотр после течки, юноша растерялся: она что, там, вот прям там смотреть его будет? Ужас. Эрен совершенно не хотел показывать своё тело постороннему человеку. Посокрушаться ему не дал всё тот же Леви, неожиданно заглянувший в комнату. И как ему удаётся так бесшумно ходить?  — Я подумал над твоей просьбой, Эрен, — сказано это было так холодно и пренебрежительно, что Йегер настроился на отказ.