Всему своё время

- Я подумал над твоей просьбой, Эрен, - сказано это было так холодно и пренебрежительно, что Йегер настроился на отказ. – Если следовать логике, то тебе не по статусу работать в моём доме. Но я также не хочу, чтобы ты маялся без дела и мог попасть в беду. Так что ты можешь помогать на кухне, а так же помогать мне с документами, ты ведь много читал моих книг, в голове должно было хоть что-то отложиться. Эрен буквально засиял, еле сдерживался, чтобы не кинуться Леви в объятия, ведь за такое можно и по голове получить. - Спасибо! Спасибо Леви-сан! Я буду очень, очень-очень стараться! – Аккерман сдержано кивнул, но вскинул руку, приказывая мальчишке помолчать. - Что ты знаешь о родственниках твоего отца? – Эрен задумался и почесал лохматую макушку. - У отца был сын от другой женщины. Он родился ещё до того, как отец женился на маме. Зик с нами не жил, у него своя семья. Он, вроде как, приближен к Левому министру… Я не знаю, а что? - Дело в том, Эрен, - серьёзно заговорил альфа. – Что твой старший брат может претендовать на твоё опекунство. Твой дядя, конечно, сделал это раньше, но сейчас Зик может заявить на тебя права, как старший альфа в семье. Поэтому свадьба должна состояться как можно скорее. Ты ведь не хочешь уходить из этого дома, ведь так? – По правде говоря, Леви сам не хотел, чтобы у него забрали Эрена. Тут играли роль и чувство собственности, и, пожалуй, привязанность к самому Йегеру. Где-то в душе Альфа чувствовал, что Эрен – его омега. Конечно, во всякую чушь про истинность он не очень то и верил, если это касалось его. Он знал несколько пар, предназначенных друг другу судьбой, но никогда не верил, что найдёт свою пару, и вообще волен будет выбирать. Но жизнь распорядилась по-другому. - Я… Я не думал об этом… Всё как-то быстро… - Промямлил омега, вырывая мужчину из своих мыслей. – Но если это нужно, то я согласен. Я не хочу уходить отсюда… Я, наверное, чувствую что-то к вам. Понимаю, что прошло совсем мало времени, что ещё рано судить обо всём, но я желаю остаться с вами. – Боги, Аккерман не думал, что люди могут так краснеть, что и щёки, и уши. Леви готов поклясться, что и плечи мальчишки покрылись маковым цветом, а по спине и рукам бегали мурашки. - Это хорошо, Эрен. Свадьба через две недели, в этой спешке есть необходимость. – Леви встал, - с этого дня тебе начнут шить свадебный наряд. Скоро прибудут портные, чтобы снять мерки. Тебя предупредят. – И вышел, оставляя краснеющего юношу наедине с собой.

***

      Эрен действительно терялся в ощущениях: с одной стороны Леви, этот статный, строгий альфа занимал все мысли мальчишки. Его тянуло к нему. Но и в тоже время Йегер очень боялся мужчину. Тот имел холодный, отталкивающий взгляд, всё время хмурил брови, был строг со слугами, но стоит заметить, что вполне справедлив. Хоть он и очень редко кричал, все люди были словно шелковые, находясь рядом с Аккерманом. Мальчишка чувствовал себя нахлебником и до сих пор не понимал, почему Леви держал его при себе. Йегеру казалось, что такой человек как Аккерман не мог просто так влюбиться в него, в Эрена, дефектного омегу без каких либо достоинств, совершенно обычного, юного, неизвестного сироту. Некоторые говорили, что у парнишки внешность, достойная императора, что его глаза, бирюзово-зелёные с желтыми вкраплениями, затягивают словно омут. Но Эрен не верил. Юноша отчаянно старался сдерживать свой характер, быть скромным и вежливым, не просить ни о чём лишний раз и вообще не напоминать о себе, чтобы его не выкинули на улицу. Собственно, его поведение никак не изменилось после переезда из родного дома от дяди в дом к Аккерману. До свадьбы оставался день. Кимоно уже было готово: достаточно тяжелое, в несколько слоёв, из белого шелка с вышивкой из золотых цветов, подкладка - красная, и когда Эрен шел, её можно было заметить в рукавах и на воротнике. Мальчишка был весь на нервах, Аккермана не видел уже дня два, на кухне непрерывно готовили различные блюда, и ему не позволяли хоть немного помочь. У Леви были свои причины и дела, чтобы не видеть Эрена: пришло письмо от Зика, где он говорил, что альфа незаконно держит младшего и единственного Йегера в своём доме, но мальчишка об этом не знал. Омега накручивал себя совершенно по любым причинам, кто-то из слуг-омег предложил ему выпить немного для успокоения. Эрен долго думал, и, в конце концов, согласился. От пары глотков алкоголя ему стало немного легче, но накручивать он себя не перестал. В день свадьбы омега переволновался настолько, что даже хлопнулся в обморок, когда его одевали в церемониальный наряд. Служанки, слегка перепугавшись, быстро привели Эрена в чувства и продолжили приготовления. Мальчику белили лицо, накладывали традиционный макияж. У Йегера были короткие волосы, которые совсем не хотели, чтобы их приводили в божеский вид, поэтому им суждено было остаться растрепанными, всё равно под головным убором не видно. Молодожены встретились у храма и Эрен обомлел. На его будущем муже был чёрный монцуки* и чёрные брюки хакама. На спине, на верхнем халате, были изображены два перекрещенных крыла, чёрное и белое. Эрен был не уверен, но этот символ мог быть гербом дома Аккерманов. Мужчина был красив до дрожи в коленях. У Леви был по прежнему тяжелый взгляд и нахмуренные брови, но они немного расправились, как только Аккерман увидел Эрена. Они оба были словно те крылья на спине Леви. Один во всём чёрном, другой – в белом. Такие разные, но так подходят друг другу. Никто не обращал внимания на то, что Эрен был на полголовы выше своего будущего мужа, ведь низкий рост Леви компенсировал его внешний вид. Даже на своей собственной свадьбе Аккерман был угрюм и пугал некоторых гостей. По традиции в храм Эрен заходил первый, из-за тяжести кимоно он несколько раз почти оступился, но плохого не случилось. Там их ждал священник, перед которым на столике стояли две чарки и кувшин саке. Молодожены прочитали молитву, а после выпили рисового вина. На вкус оно показалось Йегеру горьким и мальчишка чуть не поперхнулся. На свадебной церемонии альфа обязательно должен был поставить омеге метку на руку, а после обменяться с младшим мужем кольцами. От неожиданности Эрен всхлипнул, когда острые зубы прокусили кожу на его запястье, а Леви, будто извиняясь, незаметно слизнул выступившую кровь. Чуть позже на руке проступит витиеватый узор, уникальный у каждого омеги. Кольцо, что Аккерман бережно надел на палец своего молодого мужа, было серебряным; на самом кольце серо-голубые камушки, под цвет глаз старшего мужа, складывались в крыло. Йегер тоже надел на безымянный палец альфы кольцо, только камни на нём были уже зелёные, словно глаза юноши. От этого открытия омега улыбнулся и слегка покраснел: парные кольца, ты будто носишь на руке частичку своего суженого. Из храма Леви выходил первым, а за ним, чуть поодаль шел Эрен, выражая этим повиновение мужу. На пиршестве Эрен был от силы – час, а потом его увели готовиться к ночи. Служанки привели его в купальню, умыли лицо, сняли утяжелённое кимоно и головной убор, заменяя его лёгкой накидкой. Мальчишки мыли ноги, но никакими маслами не натирали, чтобы не перебить естественный запах. Теперь он сидел в комнате совсем один и ждал, когда же освободиться и придёт к нему Леви. Тот вошел совсем неожиданно, тихо прикрывая за собой дверь. Эрен встрепенулся и вскочил со стула, на котором сидел. Когда мальчишка только пришел, то на кровать старался лишний раз не смотреть, поэтому сел к ней и к дверям спиной за столик с кувшином воды и лёгкими закусками в виде трёх лепёшек. Аккерман подходил к своему мужу медленно, словно хищник, что заприметил добычу. Йегер не оборачивался и весь дрожал. - Ты так умопомрачительно пахнешь… У тебя течка началась – Легко принять за вопрос, но Эрен был уверен, что альфа не спрашивал. Сам он не знал, началась течка или нет. Он не тёк… Ханджи обмолвилась, что когда течка начнётся, то его тело начнёт вырабатывать естественную смазку, но этого, почему-то, не происходило… - Я не знаю, - шепнул Эрен, дрожа и краснея. Леви подошел к мальчишке со спины, коснулся носом его шеи и втянул воздух. - Твой запах такой сильный… - Руки мужчины легли на бёдра Йегера и притянули к себе. Эрен тут же почувствовал, что в ягодицы ему упирается что-то твёрдое и всхлипнул. Сказать, что он был не готов к близости с Леви – ничего не сказать. Его инстинкты требовали бежать далеко-далеко, но и сопротивляться мужу он не мог. Где-то в душе он хотел почувствовать его объятия и всё то, о чём мальчишке накануне нашептали другие омеги, уже познавшие любящего альфу. Леви без слов снял с головы Эрена накидку, руки развязали лёгкий пояс нижнего кимоно и легли на плечи, аккуратно снимая с них полупрозрачную ткань. Нежная кожа на шее мальчишки так и манила прикоснуться к ней губами, что мужчина и сделал. Йегер явно этого не ожидал и испуганно обернулся. Аккерман захотел увидеть лицо суженного полностью, поэтому до конца развернул юношу к себе лицом. Глаза-омуты затягивали, но в них плескалось что-то такое, что воззвало к разуму Леви, ещё не до конца затуманенному страстью. - Ты боишься? – хрипло спросил он у омеги. Тот коротко вздохнул и кивнул. – Я не хочу делать тебе больно, Эрен. Пожалуйста, верь мне, меня не надо бояться. – Попросил мужчина, а потом поцеловал Йегера в губы. Тот испуганно вздрогнул, но позволил себе ответить, неумело, по-юношески отчаянно, словно отдавая всего себя. Аккерман аккуратно потеснил Эрена к кровати, простыни были мягкими, прохладными и остудили пылающее тело мальчишки. Эрену было жарко не от страсти, а от страха: он боялся сделать что-то не так. Альфа в это время разделся сам и принялся ласкать своего юного мужа. Омеге было приятно, он, в принципе, знал, что такое возбуждение, ведь утренняя нужда редко кого обходит стороной. Но ласки, которые дарил ему Леви, были не похожи ни на что: мужчина целовал Эрена, оставлял метки на шее и груди, сжимал бока и поглаживал бёдра. А когда пальцы Аккермана коснулись ануса мальчишки… Наверное, впервые в жизни альфа растерялся… Эрен был возбуждён, но сух. Течки… не было. Эрен источал умопомрачительный запах, но не тёк. Видимо, ещё не время было для этого. Йегер испуганно задышал, а Леви раздраженно вздохнул. На смену страсти пришло раздражение. Мужчина отстранился от омеги, а тот словно в комок сжался. - Что-то… Не так? – тихо спросил он, так, что Аккерман ели услышал. - Ты сухой, нужно использовать масло. - Я знаю, что это ненормально, - залепетал омега. – Это плохо. Так не бывает. Простите меня… Со мной всё не так, я дефектный и не должен был становиться вашим мужем. - Замолчи, Эрен, - гаркнул Леви, и ещё больше испуганный мальчишка притих. Мужчина встал с кровати, подошел к своей одежде, покопался там и выудил маленькую бутылочку, ту же, что он использовал, когда Эрен принимал ванну. Альфа взобрался обратно на брачное ложе, откупорил масло и щедро смазал им анус мальчишки и свой возбуждённый член. Леви принялся за растяжку, но Йегер был настолько сух и узок, что даже один палец проходил с трудом. Юноша ойкал, всхлипывал, вертел головой и закрывал лицо руками. Аккерман приник к шее Эрена, вдохнул его запах, а потом с усилием хрипло зашептал на ухо: «Потерпи, мы должны сделать это. Чем быстрее я поставлю на тебе метку, тем в большей безопасности ты будешь, и никто из твоих родственников не сможет навредить тебе. Потерпи – протолкнул два пальца, заглушил стон поцелуем и прикоснулся второй рукой к подопавшему члену мальчишки. Он старался доставить своему омеге как можно меньше боли. – Перевернись на живот и встань на колени… Так будет легче и тебе и мне. Давай» - Голос Леви был тих и ласков и Эрен послушался. Стало легче, но совсем чуть-чуть. - Потерпи… - Хриплый голос и поцелуй в шею. А потом резкая, разрывающая боль в анусе, крик, и до юноши не сразу доходит, что кричит он сам. Стонет от каждого болезненного толчка… И голос Леви где-то на периферии сознания, говорящий: «Расслабься, скоро станет лучше», но мальчишка его стойко игнорирует, потому что ему больно и страшно. Эрен стонет, плачет, а ведь Аккерман ещё не ставил метку. Широкая ладонь опускается на опавший член и начинает надрачивать, но всполохи удовольствия для Йегера малы и незаметны. Он не может кончить, а альфа уже близок к концу. - Я поставлю… - хрипит. – Поставлю метку. Будет больно. Можешь кричать. Прости. – И мужчина кусает в плечо своего омегу. Тот кричит, извивается, пытается выбраться из стальной хватки. Ему очень больно, и от этой боли он теряет сознание. Леви кончает, не выходя из омеги, и образуется узел. Мужчине жаль мальчика и на утро он планирует извиниться перед Эреном, но богов часто смешат людские планы. Рано утром к Леви в покои постучался один из его помощников-бет, Оуро Бозард, и сказал, что альфе срочно нужно во дворец. Аккерман проклинал все на свете. Ему впервые так тепло и уютно в собственной постели. Эрен, весь в синяках и укусах, такой трогательно-беззащитный, прижимался к альфе, несмотря на то, что тот сделал ночью. «Боги, Эрен, как же мне не хочется ехать, - подумал Леви, гладя мальчишку по голове. – На сборы уйдёт час-полтора, а вернусь я только на следующий день». Эрен, посапывая, прижался к мужчине ещё крепче. Злость улетучилась и на месте неё осталось только раздражение: император должен знать, что у Аккермана свадьба, и, по крайней мере, неуважительно мешать молодоженам. Леви подумал, что выскажет этому наглецу всё, что о нём думает, как приедет. Благо, они знакомы с детства и у альфы есть такое право. Мужчина нехотя встаёт с брачного ложа, укутывает спящего юношу в одеяло и ласково целует в лоб. Собрался и уехал он гораздо быстрее, чем ему бы хотелось, но чем раньше он прибудет во дворец – тем быстрее оттуда уедет. Эрен проснулся в одиночестве, попытался выпутаться из одеяла и тут же познакомился с ноющей болью в пояснице и анусе. Леви нигде рядом не было, постель - холодная, и мальчишка сделал вывод, что мужчина ушел довольно давно. Отчего-то стало грустно и немного больно в душе, ведь он надеялся, что проснётся вместе со своим мужем. Он с трудом встал с кровати, к своему удивлению обнаруживая оставленную на стуле специально для него одежду. Через двадцать минут он уже шел на кухню, не встречая никого из слуг на пути. Добрая Петра накормила его завтраком и напоила горячим чаем: - У господина появились неотложные дела, и ему пришлось уехать, - говорит она. - Но ты не переживай, он несколько раз заходил в ваши с ним покои, надеясь, что ты проснулся. Ему не хотелось тебя будить. Господин хороший человек, ты не переживай. Он сказал, что приедет завтра до полудня или даже раньше. Эрен тяжко вздохнул и медленно ушел в свои покои за книгами. Тело ещё болело, и мальчишке совсем неудобно было сидеть, поэтому он лёг на футон на живот и читал, читал, читал. За книгами время всегда проходит быстро, солнце уже давно перевалило за полдень, а из комнаты Йегер не выходил даже поесть. От грустных мыслей мальчишку отвлекла всё та же Петра, сказав, что к нему пришел доктор. Эрен пришел в кабинет к Леви, где его ждала взбудораженная Ханджи. При виде мальчишки она улыбнулась и рукой показала ему на подушку: - Я вижу, ночь у вас была весёлая, - от этих слов Эрен вспыхнул. – Я хотела бы тебя осмотреть. Но милый, у тебя такой подавленный вид, тебя что-то беспокоит? - Г-госпожа, я… Тут… Кое-что случилось… Мы сделали это, но у меня не было течки, - залепетал юноша, понимая, что такое рассказать доктору нужно. – Леви-сан говорил, что я пахну, но у меня не было смазки и мне было очень больно, он использовал масло, но… Это ведь неправильно, так не должно было быть… - Йегер чуть не плакал. Всего после одной ночи под его глазами залегли круги. Он был бледный, и весь его внешний вид говорил о том, что мальцу плохо. - Эрен, мне нужно осмотреть тебя, чтобы узнать, не случилось ли чего плохого. Сними одежду. – От этой фразы омега встрепенулся. Женщина мягко улыбалась, но Эрену совершенно не хотелось раздеваться перед ней. - Не надо, со мной всё хорошо, просто немного болит. Вы мне только расскажите, что обо всём этом думаете, и я пойду. - Эрен, не бойся и разденься, я не сделаю плохого, - уговаривала омегу женщина, но тот был непреклонен. Когда он попытался убежать, то доктор позвала своего помощника, чтобы тот подержал упрямого мальчишку. Эрен плакал, вертелся, кусался, но отбиться не смог. Он умолял его отпустить и не трогать, когда женщина осматривала его половые органы, но та мольбам и слёзам не внимала. От прохладных пальцев доктора было неприятно, она трогала, нажимала, а омега рыдал от стыда. Йегер изловчился и укусил мужчину, что держал его за руку до крови. Тот от неожиданности отпустил Эрена, и мальчишка, задыхаясь от слёз и унижения, в одном нижнем, полураспахнутом кимоно убежал в свои покои. Этот осмотр был ещё хуже, чем впечатления от первого секса. Юноша заливался слезами, рыдал в голос и обнимал себя за плечи. Он заперся в комнате и не отзывался. Под дверями столпились взволнованные слуги, Петра, Ханджи с помощником, но Эрен их словно не слышал. Кто-то остервенело стучал в дверь, но тело младшего мужа словно горело в огне и омега не понимал ничего. Стало душно, мальчишка сполз с футона на пол, ища прохлады, но становилось только хуже. Дела во дворце были настолько незначительны, что Леви был в бешенстве. Он нагрубил Эрвину и уехал через два часа обратно в своё поместье. Альфа думал, что случилось нечто серьёзное, а это оказались просто размолвки между правыми и левыми министрами. Его даже не лично император позвал. Правитель просто упомянул, что Аккерман бы справился в данной ситуации, а слуги-подлизы тут же отправили военачальнику письмо. Домой мужчина ехал ещё быстрее, чем во дворец, ведь там ждал Эрен, перед коим он не извинился за прошлую ночь. Дорога заняла около трёх часов, но приехал Леви затемно. В доме было неспокойно. Хозяина встретили взволнованные слуги, говоря, что с юным господином что-то случилось, и он заперся в своих покоях и не отзывается. Аккерман подумал, что всё это неспроста и поспешил к младшему мужу. У двери толпились служанки и слуги-омеги. Среди них он разглядел несколько своих приближенных, в том числе и Петру с Оуро. А так же Ханджи с помощником. Это его и насторожило. - Почему он заперся?! – Спросил он у доктора, на что та похлопала глазами: - Я осмотрела его, а он… - Женщине не удалось закончить фразу, потому что Леви прижал её к стене. - Ты осматривала его без моего позволения. Ты трогала его, а он был против и вырывался? Я прав?! – От одного взгляда на Аккермана становилось жутко. От него исходила такая аура злости, что все слуги замолчали и отступили от него подальше. - Это ради его блага, Леви – заговорила бета. – С тобой ночью ему было больно. И сейчас ему больно. Я боялась, что ты мог ему навредить… - Своему омеге я не наврежу никогда! Ты не имела права касаться его без моего позволения! – За мужчину говорил его альфа, ослеплённый яростью. К его течному омеге прикоснулся другой человек, обидел и довёл до истерики. Аккерман ели сдерживался, чтобы не придушить Зоэ. «Все вон!» - гаркнул Леви, а Ханджи персонально сказал, чтобы та не приближалась к омеге без его позволения, и не являлась в дом Аккермана без приглашения, иначе в следующий раз он порвёт её на мелкие куски. Когда все слуги молча, чтобы не злить господина, разошлись, мужчина подошел к двери и постучал. - Эрен, это Леви, открой дверь, иначе я выломаю её. – Но ответа не последовало. Леви со всей силы пнул створку ногой, прорвал плотную расписную бумагу и открыл замок изнутри. Эрен лежал на полу без сознания, подойдя ближе, Аккерман увидел тёмное мокрое пятно на одежде мальчишки. У омеги началась течка, когда его альфы не было рядом. Наложился на это и стресс, и неприятные впечатления от первого раза. Омежий организм не выдержал такой нагрузки, и Йегер потерял сознание. У Леви подступил ком к горлу: не надо было ехать и оставлять Эрена одного. Он поднял мальчишку на руки и отнёс к себе в покои. Вытер, переодел и бережно уложил в кровать. По комнате витал слабый запах морской свежести – запах Эрена, он был гораздо слабее, чем в брачную ночь, и видимо это было особенностью течки мальчика. Аккерман глубоко вздохнул, улёгся рядом с Йегером, прижимая его к себе, и принялся ждать, когда же мальчишка проснётся.