Ядовитые омеги

— Двойной виски, милаха, — сказал Джонатан, проведя рукой над платежным терминалом. — Как всегда, красавчик? — подмигнул ему бармен и, не дожидаясь ответа, сыпанул в бокал льда. "С именем Аллаха", — пробормотал Джонатан и набожно стряхнул на пол первую, как известно, губящую человека, каплю. Потом с удовлетворенным вздохом оглядел уютный, в салунном ретростиле паб и поднес бокал к губам. Из-под тяжелых створок дверей с улицы заползал серебристый туман, а алкоголь приятно бодрил. "Нарушение общественного порядка в супермаркете Аль-Халяль. По сообщениям возмущенной общественности, голый альфа попирает нравственность", — передал искин полицейской связи. Джонатан поморщился: с одной стороны, он был не на службе, а с другой: Аль-Халяль был рядом. "Я на Каракатице, ребята," — отозвался помощник шерифа. Джонатан мрачно хлебнул виски: добираться с Каракатицы было полтора часа. "Шериф, не беспокойтесь, я справлюсь сам!" — мыслеречь юного практиканта аж звенела от возбуждения. "Так не терпится поглазеть на голого альфу?" — хмыкнул Джонатан. "Провести личный досмотр и задержание!" — гоготнул помощник шерифа. "Не стоит наделять своими грязными фантазиями всех окружающих!" — оскорбился практикант. "Приступайте, Гарвус", — передал Джонатан и, допив виски, выдвинулся из паба. Практикант был шестнадцатилетним студентом-омегой из юридического колледжа, и Джонатану было любопытно, как он справится с упившимся в дребодан альфой. Впрочем, выяснилось, что в цирк он опоздал: на месте обнаружилась медицинская бригада. Здоровенный парамедик держал полуголого (снизу) альфу в захвате, второй колол ему в задницу успокоительное, а практикант с важным видом зачитывал права. Джонатан кивнул издалека парамедикам и подошел к задержанному. — Джо, задери тебя шайтан!.. — прорычал тот. Парамедик задумчиво покрутил в руках блистер с новой дозой. — Опять, Рассел? — укоризненно покачал головой Джонатан. А потом обратился к практиканту: — С ним это часто бывает. После потери восьмидесятипроцентного истинного. Глаза омеги мгновенно стали огромными и полными сострадания. Рассел попытался вырваться из хватки парамедика, не преуспел и плюнул в Джонатана. Плевок попал на ботинок практиканта: Джонатан отошел в сторону. — Тогда, может, не будем оформлять задержание, шериф? — предложил практикант, мужественно проигнорировав плевок. — Под вашу ответственность, Гарвус, — ухмыльнулся Джонатан. — Я не при исполнении. Расселу все же всадили очередную дозу, и тот наконец-то обмяк и послушно согласился вернуться домой и надеть штаны. Джонатан подошел к оставшемуся парамедику и как можно незаметнее стиснул его мускулистую задницу. Конечно, они были мужьями одного омеги, но все же... лапающие друг друга альфы смотрелись даже здесь, в поселении традиционалистов, несколько... нетрадиционно. — Джонатан, — скулы его супруга слегка покраснели, — посидим в баре? У меня смена заканчивается. Джонатан улыбнулся. Вокруг них кружились сорванные порывом ветра листья серебристого клена, а по земле вился туман. На мгновение в груди стало тесно от потрясающего чувства свободы и единения. "Наверное, это есть иттихад", — подумал он. Впрочем, долго расслабляться не получилось. "Шериф, у нас гости из метрополии! — в голове зазвенел возмущенный голос практиканта. — Двое омег и четверо альф, и все хотят сочетаться браком. Шестерным!" Джонатан чуть вслух не застонал. Почему в таком мелком и, казалось бы, добропорядочном поселении невозможно нормально провести выходной? "Ну вот, я опять пропускаю все самое интересное!" — взвыл помощник шерифа. — Мне надо в управление, — Джонатан поморщился, — какие-то хлыщи жаждут устроить у нас свадьбу. Шестерную. — Ого, я с тобой, — оживился супруг. Все поселения традиционалистов страдали от таких вот внезапных наездов развратников с крупных планет. Почему-то те воображали, что у них будет проще заключить временные браки и предаться узаконенным оргиям. — Нет, вы только подумайте, шериф, эти два столичных хуя… — пылающий негодованием практикант встретил его в предбаннике ритуального зала. — Язык, Гарвус, — сказал Джонатан, накидывая облачение. Практикант смутился, а супруг Джонатана беззвучно хохотнул. — Так вот… эти двое… замечательных омег подобрали в каком-то захолустье четверых роскошных альф... — Роскошных? — хмыкнул супруг Джонатана. — О да, красавчики как на подбор, ноги от ушей, плечи — косая сажень, талия... — Задницы, — пошевелил бровями супруг Джонатана, и практикант сердито покраснел: — И задницы, да! Так вот... наверняка омеги закусали их до обалдения, а теперь принуждают к... такому! — К какому? — поинтересовался Джонатан, застегнув последнюю пуговицу. — Унизительному союзу! — воскликнул практикант. — Ну-ну, не будем делать поспешных суждений, вдруг они все стопроцентно истинные, — усмехнулся Джонатан. — О да, конечно! — А омеги тоже красавчики? — заинтересовался супруг Джонатана. — Скользкие столичные типчики. И авантюристы, — буркнул практикант. — Прилетели на жуке воинства Аллаха. — Да? — удивился Джонатан. Цельная картинка столичных хлыщей, соблазнивших кучу захолустных альф, лопнула. — Воинам Аллаха ни к чему регистрировать свой разврат. Даже временным браком. Вступивший в воинство уже живет в садах праведников. Среди мускулистых гуриев. — Что за бред!.. — возмутился практикант. — Вы простите меня, шериф, но подобной ереси мне еще не доводилось слышать! — Поверьте мне, я знаю, о чем говорю, — фыркнул Джонатан, покосившись на супруга. А потом вышел в зал и посмотрел на омег. Один — типичный холеный красавчик из метрополии — с ровным курортным загаром, яркими глазами, белоснежной улыбкой и безупречной фигурой легкоатлета. И второй — мелкий и глазастый, с нервным лицом — симпатичный, но слишком худой. Совсем юные, едва ли намного старше мальчишки-практиканта. А вот альфы... похожие как братья, они были неуловимо чужими — в жестах, в мимике, в манере молчать. В том, как они передвигались — словно группа крупных охранных грызлов. Очень крупных. Каждый в габаритах не уступал Джонатану, а один, что было особенно неприятно, превосходил. "Еще неизвестно, кто кого похитил", — подумал Джонатан. — Мир вам, почтенные, — сказал он без улыбки. — И вам мир, почтеннейший, и милость Аллаха, и Его благословение, — с самой любезной улыбкой ответил омега-король-школы. И прижал руки к груди: — И процветание вашей планете! Мое имя Эдвард аль-Иршими, и я вместе со всеми моими женихами счастлив посетить правоверных, следующих и сражающихся на пути Аллаха. "Духовный-то какой, — злобно прокомментировал это выступление практикант, — точно насильник!" Джонатан почувствовал некоторое напряжение: ни в медресе, ни в теологической академии он не обучался, ограничив свое духовное образование необходимым минимум чиновника — трехмесячными экспресс-курсами. Будет сейчас позориться косноязычием перед просвещенным омегой. Но, во всяком случае, стало понятно, что такого говорливого омегу вряд ли к чему-нибудь принуждали. — Спасибо, почтенный, — попытался любезно улыбнуться он, отчего подозрительные альфы грозно нахмурились. — Аль-Иршими… Скажите, капитан Ясер аль-Иршими не ваш родич? — Это мой омега-папочка, да возлюбит его Аллах, — благонравно сообщил Эдвард. — Вы с ним знакомы, почтеннейший? — Да, довелось служить вместе, — улыбнулся приятным воспоминаниям юности Джонатан. С плеч словно гора упала — ну, конечно, от сына Ясера можно ожидать всего, что угодно, даже шестерного брака с омегой и четырьмя альфами, похожими на отряд профессиональных убийц. — Как он сейчас? — Участвует в параде и желает долгих лет жизни Предводителю правоверных, — с тонкой улыбочкой сказал Эдвард, и Джонатан рассмеялся: — Представляю, в каких выражениях. Насчет бракосочетания, почтенный Эдвард, вы же понимаете, что для шестерного брака нужна очень высокая совместимость? — У меня и у почтенного Энтони, — Эдвард кивнул на омегу, а потом взял за руку альфу с самым каменным лицом, — стопроцентная истинность с Ханцем. И в районе шестидесяти-семидесяти с его братьями Арво и Фрейде. Только с Лайдо ниже... Но не оставаться же ему одному в то время, как они все ушли из рода, препятствующего их служению Аллаху? Хотя бы временный брак? — Эдвард прижал ладонь к груди, умильно заглядывая Джонатану в глаза. — Стопроцентный! — не выдержал практикант. — Такого не бывает! — Мы тоже не могли поверить своему счастью, — улыбнулся ему Эдвард. — Но воля Аллаха не поддается двоякому толкованию. Мы готовы предоставить анализы. Через полтора часа сын старого армейского товарища покинул планету уже в компании пятерых законных мужей. — Шестерной брак, — бухтел практикант, — где это видано, господин шериф! — Два альфы у одного омеги, — пожал плечами Джонатан, — все по закону шарии. — И все же зря вы не поговорили с этими альфами наедине, — вздохнул практикант. — Бедняжки ведь ни слова не сказали, только согласие на брак и озвучили. Джонатан подумал, что судя по тому, как эти бедняжки щелкали каблуками, становились по стойке "смирно" и перетекали в боевые позы при любом подозрительном движении, позаботиться они о себе смогут. Но делиться с практикантом этими соображениями не стал.