Не пара

— Кла… Клаус, что ты делаешь… Гамма тихо постанывает, взволнованно посматривая на запертую дверь собственной комнаты. Ароматный мальчишка только вышел из душа и пахнет клубничным шампунем и миндальным мылом. Это только усиливает его собственный аромат. Хочу его. Несчастное полотенце с трудом прикрывает распаренное тело, совершенно не являясь преградой для моих шаловливых рук. — Люблю твой тихий робкий голосок… — Клаус, ну папы же за стенкой… — Дверь закрыта, не волнуйся, просто будь потише… — Нетерпеливый… Кусает за губу, прерывая поцелуй и оттягивая ладошками моё личико от себя, держа за щеки. Довольно улыбается, тихо разводя ножки и, обнимая ножками за талию, позволяя уложить его на кровать. Ахает, отводя взгляд в сторону и начиная тяжелее дышать. Конечно, столько времени меня не видел, отвык, да и до этого скромняжкой был, а тут, в кровать вжали, полотенце задрали… Я бы тоже засмущался и начал зажиматься, если бы оказался на его месте. — Я так отвык от всех этих прикосновений, что сейчас даже как-то по-особенному неловко… — Но ты ведь не против? — Я очень долго этого ждал… Только самое интересное оставь, все-таки, на свою квартиру, хорошо? — Даже так? — А что, думаешь ты один скучал? — Покажешь, как скучал? Кусая за мочку уха, толкаюсь пахом вперед, до шлепка о задницу пискнувшего мальчонки. Я в штанах, но этот факт не делает мой жест более скромным. Гамма обвивает мою шею руками, плотно прижавшись ко мне и в ответ качнул бедрами, пройдясь при этом стояком по моему животу и, от неожиданности, вздрогнув, но все равно повторив ещё раз это движение, и еще раз, и ещё… Этот скромник уверенно терся о меня, дрожа и всё звучнее начиная дышать. Всё-таки, за времена наших звонков и видеочата, этот парнишка стал смелее! Но при этом я вижу, что он боится, хоть и пересиливает себя, но всё равно зажат. Над этим еще придется работать. — Хочу тебя… Шепчу, целуя любимого за ушком, оставляя яркий засос в зоне, легко прикрываемой волосами. Хоть так, но помечу. — Я тоже очень… Очень хочу… С поцелуями спускаюсь ниже, легонько скользя ладонями по тонкой талии юнца и с удовольствием наблюдая, как он выгибается, выпячивая грудь и вжимая бедра в кровать. — Кла… Клаус, не… — Тише, я совсем немного… Волнуется от всего одного пальчика в попке, но как не ввести, если анус мальчишки сам просит об этом, истекая смазкой? — Милый, я хочу это увидеть… Ловлю руку гаммы и уверенно кладу его ладошку на его же член. — Солнышко, по телефону мне было очень мало обзора. Покажи… — Это смущает… Очень-очень смущает! Хотя бы не смотри… — Как скажешь. И этот ли скромник когда-то подарил мне минет? А показать дрочку стесняется. Куда катится мир? Одной рукой притягивает к себе, прижимаясь и утыкаясь лбом в плечо. Ахая, плавно двигая бедрами и, подняв голову выше, кусает за плечо. Как же крепко он обнимает меня ногами! Ох, моё чудо… я схожу с ума от этого желанного тельца, что так дрожит в моих руках и тихо стонет. Помогаю Тирилю скорее дойти до разрядки, активно двигая своей рукой в такт ладошке паренька. Гамма сжимает зубы, словно желая поставить мне вторую метку. Вот нравится же ему меня кусать! Дрожит, прижавшись ко мне всей тушкой и судорожно хватая воздух ртом. Да, сложно же ему сдерживать голосок! Поскуливает, ахая и ритмично двигая задом. Не только я мечтал всё это время о близости и терпел отсутствие столь приятных прикосновений в период разлуки. Надеюсь, мы сможем перейти на новый уровень, иначе я просто сойду с ума. — Ти… — Теперь опять в душ нужно… — Не сейчас. Некоторое время мы просто молча лежим. Я поглаживаю гамму по спине и плечам, пробегая пальцами по белоснежной коже и наслаждаясь тем, как изредка паренек вздрагивает, стоит лишь легонько коснуться неких заветных точек. Не хочется прерывать эту тишину. Хорошо уже от одного только осознания факта, что моё чудо рядом, что оно всё еще дорожит мной, тянется ко мне и, хоть все еще и скромник, но не отталкивает. Я все еще нужен этому странному пареньку. — Скажи, ты ведь шутил, там, за столом, да? — Ты о чем? — О том, что, возможно, мы, ну… Ай, забудь… Смущенно затихает, не в силах выдавить из себя заветные слова. — Я был бы не против, если бы мы, когда-нибудь, через пару лет, расписались. Наверное, я уже дошел до того возраста, когда не так боишься произнести подобное вслух. Да, неловко и ком в горле, но, когда уверен в своих словах, они говорятся легче. — Если, конечно, ты не будешь против. — Не буду…