моя любовь живёт на твоих губах.

      я люблю тебя с детства. с того самого момента, как увидел твой яркий свет. с момента, когда ты дал мне имя. я хранил его в своём сердце, оберегал, словно от этого зависела моя жизнь. оно было самым дорогим, что я имел, потому что оно было частичкой тебя во мне. теперь это имя — единственное, что у меня осталось от тебя. раньше оно согревало меня изнутри. теперь я хочу его уничтожить, забыть, выбросить, выжечь из себя. мне невыносим более тот факт, что всё, что есть у меня, всё, что мне драгоценно, — это имя, — для тебя, если и не просто пустяк, то почти не имеет важности. как и наше с тобой обещание.       я любил тебя с детства. в ту пору я не понимал этого. ещё бы, я ведь даже не знал такого слова — «любовь», а уж тем более, что оно означает. узнал лишь недавно от появившейся в нашем отряде ноль два. уж лучше б не знал. лучше б она никогда не появлялась. лучше б я и дальше жил в неведении, оно не мешало мне чувствовать., но эта девушка, открыв мне и всем нам глаза, в то же время отобрала тебя у меня, окончательно лишив меня надежды на то, что ты вспомнишь. обо мне. о нашем обещании.       кстати, о нём. до сих пор вспоминаю с хоть и печальной, но мечтательной улыбкой. ведь тогда я был, можно сказать, счастлив. я хотел быть с тобой и старался изо всех сил для этого. я смотрел только на тебя, ты был моим светом, путеводной звездой. какого же было моё счастье, когда ты пообещал мне, что мы будем вместе! даже сейчас моё сердцебиение учащается, стоит мне вспомнить этот единственный счастливый момент моей жизни. это случилось перед тем, как мне должны были ввести «эликсир», от чего я мог умереть с вероятностью в семьдесят пять процентов., но несмотря на это, я был преисполнен энергии и уверенности. я думал, что сделаю это ради того, чтобы быть с тобой. возможно поэтому я и выжил. о чём сейчас, спустя столько лет, жалею.       по возвращении меня ждало разбитое сердце. минул почти десяток лет, а я всё ещё не могу его починить. никто не научил нас этому, и никто не предостерёг беречь своё сердце от любви. нас научили лишь сражаться, исполнять приказы и убивать., но в моём случае этого недостаточно.       я стал скрывать своё разбитое сердце за ненавистью, презрением, чем угодно. старался быть лучше всех, лучше себя, лучше тебя — чтобы ты наконец заметил меня, вспомнил обо мне. вспомнил, как однажды пообещал быть рядом со мной., но в то же время, я стал прятать все свои чувства и эмоции, боясь, что меня снова ранят.       прямо сейчас, глядя на тебя, я улыбаюсь украдкой, потому что ты действительно счастлив с ней, и я рад этому. я не завидую ей, не считаю, что должен быть на её месте. я недостаточно хорош для тебя, поэтому ты и не любишь меня, а любишь ноль два, которая во всём лучше, чем я. всё просто.       я улыбаюсь, а из глаз течёт вода. растираю её по щеке ладонью в недоумении. почему я плачу и радуюсь одновременно? в детстве такого не было. эмоции были чётко разделены и никогда не смешивались, а что же сейчас? я смотрю на тебя, пытаюсь понять, что же я чувствую (это самокопание — худшее из всех зол). я чувствую вязкую густую грусть, горькое острое сожаление. и желание. непреодолимо-сильное желание быть с тобой и твоим. представляю, что было бы, если бы ты любил меня также (или хоть в половину), как я тебя. как бы ты проводил большинство своего времени со мной, как смотрел бы на меня с улыбкой, не хотел бы отводить от меня глаз. как держал бы за руку под столом и прогуливаясь по саду, когда никто не видит. как обнимал бы и защищал, тихо-тихо шепча мне на ухо те самые слова., но самое главное. то, что не даёт мне покоя.       поцелуй.       сидя на берегу озера, куда (я надеюсь), никто не придёт и не потревожит меня, я сжимаю кулаки и зубы, пытаясь остановить непрекращающиеся потоки воды из глаз. тщетно. как бы я смог объяснить это на медосмотре: я здоров и не ранен, но я чувствую боль? просто разбитое на множество осколков сердце вспарывает мою плоть изнутри. с каждым вдохом и выдохом всё больнее. я не в силах больше терпеть эту боль. не в силах больше жить в незбыточных мечтах. единственным вариантом для себя я вижу смерть. как такое может быть? ведь в моём сознании с детства заложена цель — умереть в бою во благо человечества, а выходит, что я желаю смерти, которая не принесёт никакой пользы обществу. как же так? что-то сломалось, пошло не так в заложенной в мой мозг системе? может ли быть возможно, что это вышедшее из строя сердце даёт такой побочный эффект? я не нашёл этому другого объяснения. в любом случае, если я умру, это будет уже неважно. вернее, ничего уже не будет важно.       но прежде чем умереть, я ещё хочу кое-что сделать.       я поднимаюсь и на негнущихся ногах направляюсь к особняку, служившему нам домом. моё тело будто уже знает, что умрёт и готовится к этому. двигаться почему-то становится труднее, будто это не мои ноги и руки. я вхожу в библиотеку и нахожу там листок бумаги и карандаш. мне потребовалось четыре секунды на то, чтобы написать короткую записку, после чего я складываю её вдвое и отправляюсь на поиски тебя, надеясь, что ты будешь один, иначе я не смогу сделать то, что хотел. и (вот это удача!) сталкиваюсь с тобой в дверях библиотеки.       — митсуру, ты не видел ноль два? после обеда я не могу её найти…       я поднимаю на тебя глаза, изо всех сил стараясь сдержать слёзы. не хочу плакать перед тобой даже сейчас.       — хиро, — я не уверен, произнёс ли я твоё имя вслух, или одними губами.       — митсуру…       я преодолеваю расстояние в два шага между нами, закрываю глаза и прикасаюсь к твоим губам своими. всего на мгновение. за это мгновение я успеваю прочувствовать и передать тебе всю свою любовь: я ощущаю, как она сочится из осколков моего сердца, поднимается по трахее и с моих губ — прямиком на твои. уверен, ты тоже почувствовал мою любовь на своих губах. я думаю: «вот, какой он — наш поцелуй». спустя миг вечность, я с огромным усилием отстраняюсь и, пока ты глядишь на меня своими ошалелыми, безумно красивыми глазами, я беру твою руку и вкладываю в ладонь сложенный бумажный листок. после чего выбегаю из библиотеки и со всех ног мчусь по коридору, затем — по лестнице. там до меня доносится твой голос.       — митсуру!       как же я всё-таки люблю то, как ты произносишь моё имя. из твоих уст оно звучит так тепло и по-родному.       уже не пытаясь сдержать слёз, бегу по тропинке меж деревьев. осознав, что меня никто не преследует, перехожу на шаг. я знаю, что нужно торопиться, потому что с минуты на минуту меня могут начать искать, и у меня в запасе максимум пятнадцать минут, но подскочивший в моей крови уровень адреналина уже уменьшился, и в мышцах снова нет сил. поэтому я медленно углубляюсь в толпу деревьев. в моих глазах снова началось водное извержение.       пока я иду, я думаю о том, каким прекрасным был наш поцелуй. на берегу озера, стоя у края воды, я думаю, что будет, если меня сейчас найдут здесь. я не хочу представлять кого-либо другого, поэтому представляю, что появляешься именно ты.       закрыв глаза, я погружаюсь в воду, как вдруг, взволнованный и взъерошенный, ты выбегаешь из зарослей деревьев и, не снимая одежду и ботинки, бросаешься прямиком в озеро. ты хватаешь меня поперёк груди и вытаскиваешь на берег. мы, оба промокшие, сидим на траве. вода льётся с нас такими же ручьями, как и те, что из моих глаз. ты смотришь на меня, я смотрю на водную гладь, потому что боюсь. ты обнимаешь меня, а я утыкаюсь лицом в твоё плечо и плачу навзрыд. ты крепко прижимаешь меня к себе, а я вцепляюсь пальцами в ткань твоих рукавов. ты просишь меня срывающимся голосом:       — митсуру, не делай этого, не умирай!       и тут меня толчком возвращает в реальность. потому что как бы сильно я ни хотел выполнить твою просьбу, я не могу жить. я слишком слаб, чтобы терпеть эту боль ещё хоть минутой более. мои силы на исходе.       — прости, хиро. я не могу.       я вхожу в воду прямо в одежде. теперь она действительно намокает.       я всегда плохо плавал, поэтому мне нужно просто дойти до достаточной глубины, и я не смогу выплыть.       погружаюсь в воду с головой. тело инстинктивно барахтается, но безрезультатно. я тону, как брошенный в воду камешек, в надежде, что моей боли придёт конец. начинается дождь, и в последние секунды жизни я вижу круги от капель, разбивающихся о зеркальную гладь озера.       я люблю тебя, хиро.