Пять секунд до солнца

— Мама, ты ведь несерьёзно? Она не заслужила этого, она ведь еще совсем ребенок! — Джонатан, этот политический союз будет крайне выгодным, он необходим как нам, так и им, пойми ты это! — женщина невысокого роста встала из-за стола и подошла к парню, она нежно провела по его светло-пепельным волосам, опустила руку на плечо. — Папа тоже так думает? — он смотрел на мать своими небесно-голубыми глазами из-под ресниц. Взгляд полон обиды, непонимания. — Это была его идея. Лайтвуды наши старые знакомые, мы дружили с самого детства, и я полностью доверяю им, — Джослин провела по щеке сына и села в кресло напротив, — пойми, Джон, я как и ты желаю Клэри лучшего, но сейчас наше положение не настолько устойчиво, после предательства вашего дяди, начали копать под нас. А мы с папой хотим, чтобы у вас все было хорошо, — она нежно улыбнулась сыну, что был совсем не похож на неё.       Парень был полной копией отца, от матери ему ничего не досталось, разве что талант рисовать. Хотя, Джо не очень любил это занятие, и проводил за ним крайне мало времени.       Моргенштерн как-то тяжело вздохнул, ему категорически не нравилась вся эта идея, к тому же, если бы он знал этого парня. А так, лишь слухи дают какое-то представление о нем. Охотник смотрел куда-то в пол, представляя, как отреагирует его сестра на это, но ни один из вариантов ему не нравился.       Раздался стук в дверь, а затем в проходе появилась девушка. Она была невысокого роста, худощавая, и как-то слишком бледная; с длинными огненно-рыжими волосами, большими зелеными глазами, веснушками на щеках.       Джонатан тяжело закрыл глаза. Он любил её, дорожил ею, она была его маленьким солнышком. Клэр, его любимая и единственная младшая сестра. Брат обучал её всему, и вот, совсем недавно, ей исполнилось восемнадцать, она получила свою первую руну, и теперь, на плечи этой маленькой хрупкой девочки буквально упал груз семьи. Она не заслужила этого, только не она.       Кларисса прошла в кабинет и встала рядом с братом. Спустя мгновенье зашел Валентин — отец семейства. Он сел за стол и отложил кипу бумаг в сторону. На минуту он закрыл глаза, перебирая все возможные варианты, как ему начать столь тяжелый разговор. Он очень любил свою малышку, и был уверен, что в руках столь опытного охотника она будет в надежных руках. Лайтвуд станет ей поддержкой и опорой. — Милая, постарайся понять правильно, и принять ситуацию, — мягко начал Вал, в этот момент Джонатан закатил глаза и посмотрел на отца, показывая взглядом, что мол, вы сбрендили, и это принять нормально? Пф-ф-ф-ф… — Мне не очень нравится начало нашей беседы, папа… — тихо прошептала молодая охотница. — Мы нашли тебе жениха. — Выдохнул глава семьи. — Завтра отправляемся знакомиться, и никаких возражений. Честь семьи, ты все знаешь, Кларисса.       Мужчина говорил строго, хотя ему было крайне жаль свою девочку, но другого выхода никто не видел. — Как жениха? — ошеломленная таким заявлением, Клэр едва ли стояла на ногах. Она ожидала чего угодно, но только не такого. — Милая, он хороший парень, не волнуйся, — Джослин взяла дочь за руку, и начала поглаживать тыльную сторону ладони. Она смотрела на сына, но, в конечном итоге, парень резко встал, поднял руки в смирительном жесте, и покинул помещение, хлопнув дверью. Отец последовал за ним. — Жениха, так жениха, — ядовито-горько отозвалась рыжеволосая девушка, и, отдернув руку, направилась в свою комнату.       Открыв рывком дверь, девушка тут же очутилась на кровати, и, обняв подушку, зарыдала во весь голос. Она даже и не задумывалась о замужестве, а тут такое. Слишком неожиданно. Вот только выбора не было, её всегда учили принимать решения родителей, что честь семьи в приоритете.       Рыжеволосая охотница не выходила из комнаты весь вечер, она просто представляла какой он? Какой у него характер? А вдруг он какой-нибудь слюнтявый маменькин сынок ни на что не способный? От подобных мыслей становилось смешно, но, главное, чтобы козявки не ел, и не игрался в игрушки. «Господи, женщина, что ты несешь? Какие козявки?» — мысленно взвыла девушка, это была действительно бредовая мысль, от которой она тут же усмехнулась.       Конечно, каждая девочка всегда представляла свою свадьбу, своего жениха, Моргенштерн тоже не была исключением. Единственное на что охотница рассчитывала, так это на то, что все это будет немножко позже, лет так на пять. От мыслей о браке хотелось выть, едва ли не лезть на стенку. Это не будет самым счастливым днем, она не будет любить мужа, а дети? Господи, нет. Свою невинность она всегда мечтала подарить любимому, а тут это будет совершенно чужой человек, с которым будут связывать лишь руны брака. А если он какой-нибудь изверг и все произойдет насильно? Девушка снова расплакалась. Ей хотелось любить и быть любимой, а тут шансы один к миллиону. Тем временем в Нью-Йорке — Что, простите? Женюсь? И кого вы подсунете мне на этот раз? Я гей, поймите уже наконец, примите меня и мой выбор! — кричал молодой парень. Это был брюнет. Он был высокого роста, широкоплечий, с непослушными, слегка вьющимися волосами. Длинные, густые, черные ресницы обрамляли глаза, напоминавшие штормовое море — темно-синие. Тонкий, аккуратный нос, пухлые губы, острые скулы. Смуглую кожу покрывали руны и шрамы. — Александр, во-первых, не повышай голос на мать. Во-вторых, Магнус не самый лучший твой выбор. К тому же, после того, как ты бросил Лидию у алтаря нам нужно вернуть статус. Моргенштерны наши давние друзья, у них замечательная дочь, я уверена, что она тебе очень понравится, — женщина подошла к охотнику и положила руки на плечи, — сын, дай слово, что ты больше не подведешь меня. Я всегда гордилась тобой, но тот поступок… — она горько вздохнула и замолчала. Она не ожидала, что Александр — её сын, гордость и опора, надежда Нью-Йоркского Института подведет её, так глупо и мерзко. Поцеловать на собственной же свадьбе жителя Нижнего мира, и кого? Странного Мага в блестках? Омерзительно от одной мысли, что это был мужчина, не говоря уже об остальном. — Мама, я… — внутри все ломалось и трескалось от мысли, что он огорчил её — главную женщину своей жизни — мать. Для Алека это было самое худшее. Тогда, на свадьбе, он не понимал, не отдавал отчет, минутная слабость. Да, конечно, Лайтвуд любил, был влюблен в Мага, но честь семьи всегда была важнее всего, а тут такая глупая ошибка. Его ошибка. К тому же, лишь сейчас, смотря в глаза матери, он понимал, что другого варианта особо нет, как и будущего с Магнусом. Время не будет щадить его, ведь он не бессмертен, как Маг, и что потом, когда ему будет глубоко за шестьдесят? Посмотрит ли на него его же возлюбленный такими же глазами, что и сейчас? Ответ появляется сразу же — нет.

— Даю слово, мам… — тихо произнес он.