***
Я осталось ещё на парочку дней в Москве, а потом уехала домой. Мне, конечно, Катя предлагала остаться у них, пока пара будут на отдыхе, но мне стало неудобно, да и как-то неправильно, что я останусь в чужой квартире без хозяев. Я и так должна этим людям многим. Они как никто другой помогали мне с жильём, да и вообще со всеми моими столичными проблемами. Да и мне надо отвлечься от большой суеты, подумать хорошенько, поэтому несомненно надо ехать домой. Дома и стены помогают. Самое обидное было то, что я больше не получала от Кирилла сообщений, а сама боялась написать. Откуда у меня взялась такая боязнь, я не знаю. Я всегда была решительной и рискованной, но сейчас мной овладело совсем другое чувство. Я б наверное сказала, что это было какое-то чувство нежности, если такое есть вообще. Я никак не могу описать своего состояния. За пару дней я стала слишком доброй, чуткой девушкой, что даже мама заметила перемены во мне.***
Но вот уже пролетел июнь, наступил жаркий июль. Сообщений от Кирилла больше не было и мне даже показалось, что он забыл про меня вовсе. Забыл, значит, забыл, вот так я была ему нужна. Но обиды уже в себе не таила, теперь я только винила себя, что так грубо обошлась с парнем. Я бы его простила и просто так, но нет мне надо было вспылить и как всегда все испортить. Но потом я вспомнила, что сегодня же день рождение моей крестницы. И Веронику обязательно надо поздравить, ведь ей сегодня годик. И я решила позвонить по скайпу, как раз давно не виделась с ее родителями. С первого звонка никто не ответил. В моей голове пробежала мысль, что и Гусевым я теперь стала ненужной. Но через минут пять они перезвонили сами, а мое настроение поднялось с нуля. — Привет, Настен! — улыбаясь, сказала Марина. Она сегодня была очень красивой, но впрочем, как и всегда, но все же краше обычного. — Приве-е-т! Где там наша именинница? — У неё тихий час. Крестная невовремя позвонила, — чуть с сарказмом ответила Гусева. — Но я же надеюсь, что ты передашь мои поздравления? — тут я пожелала несколько очень добрых слов Нике и заметила, что на заднем плане появился отец семейства, — Никита Андреевич, добрый день! Гусь не знал, что его жена разговаривала со мной и очень даже удивился, когда услышал такое неожиданное приветствие, что слегка подпрыгнул на месте. — Ой, Насть, привет! Замечательно выглядишь! Подкололась? Ботоксом или чем-то ещё? — Может просто потому что мне только девятнадцать лет и поэтому я молодо выгляжу?! — Какой девятнадцать, что ты врешь? — В отличии от некоторых, Гусев, все поздравили меня с днём рождения, а вот ты-то, как раз забыл, но зато Марина выкрутилась. — Не уж-то даже и Капризов звонил? — Звонил, но я не ответила, — на этих слов я чуть понизила тон, и по щеке потекла слеза, но наверное ребята ее не заметили и слава Богу. — А что так? — поинтересовалась Марина. Эх, дорогая моя, всего-то ты не знаешь. Я уже хотела объясниться, но тут Никита меня прервал: — Хочешь расскажу новость? — Если интересная, то давай! — мною действительно овладела интрига, что же мог такого знать Никитка, живя в Питера, что могло бы понадобиться мне. — Надеюсь, что тебе такая информация прогодится. Только не говори, что это я ее рассказал, да и вообще сделай вид, что ничего не знаешь, — а вот это уже было волнительно. Я совершенно не могла представить, что сейчас мне «такого» расскажет друг и поэтому я ждала продолжения с большим нетерпением, — в тот день, когда ты скоропостижно улетела с Чемпионата, под вечер Борисова попала под машину в нетрезвом состоянии. Решила дорогу перейти, да не тут то было. Но осталась жива и с ней все хорошо. Кирилл каждый день ходил навещать ее. А потом я узнал от Каприза, что девушка, ещё лёжа в больнице, долго просила у него прощение за то, что разрушила ваши отношения, да и вообще она долго раскаивалась, говорила, что была эгоисткой. Короче говоря, она улетела обратно в Испанию. Угадай вместе с кем? Никогда не догадаешься! С Камаловым. У них там что-то закрутилось ещё со время плей-оффа, а теперь они вместе за границей. Закончив слушать историю, заныла. Я натворила такую большую ошибку, которую не делал ещё наверное никто. Мне хотелось провалиться сквозь землю. Гусевы кинулись меня успокаивать, но они не знали самого главного. — Ты чего, глупенькая наша, ты чего плачешь-то? Ведь все хорошо же теперь! Вам теперь никто не будет мешать… — Да это все из-за гормонов… — Чего? Что ты сказала? — одновременно спросили Никита с Мариной. — Я должна вам все рассказать. После игры с Словакией, когда я была у вас, то потом же ушла, да?! Так вот…я когда вышла из номера, то услышала голос Капризова на лестнице и побежала на верхние этажи, чтобы он меня не увидел, а я то не знала, где он разместился, так и ушла на смотровую площадку, на крыше. А Кирилл, видимо, увидел и пошёл за мной. На крыше состоялся неочень приятный разговор, я опять ему нахамила, а потом не сдержалась и поцеловала. Но, а потом его номер и проведённая ночь с Кирюшей. И теперь я жду от него ребёнка. Гусевы смотрели на меня, как будто я человека убила, оба они не могли ничего промолвить, только потом Марина спросила: — А какой срок? — и нервно сглотнула. — 9 недель… — И как давно ты узнала? — Когда практику проходила, то только догадывалась. А сейчас уже вернулась в Тверь, на каникулы, решила проверить свои предположения, все оказалось верным. Беременность протекает нормально, мне сказали, что организм молодой и справится с ней легко. Поэтому не волнуйтесь за меня, все будет хорошо. — И что ты теперь будешь делать? — Но как что? Переведусь на заочку, спокойно в Твери рожу, как раз останется время, чтобы подготовиться к сессии. А потом вернусь в Москву, буду работать, когда устроюсь хорошо, потом ребёнка заберу. Думаю, что справлюсь, да и родители не бросят, раз так вышло. — Насть, — вступил в разговор Никита, — а как же отец малыша? Почему ты решаешь за вас двоих? Не надо…слышишь? Не надо лишать ребёнка отца, какой бы ты хорошей матерью не была, а я уверен и знаю, что ты безумно любишь детей, но папу тебе никогда не заменить. Ладно ещё если девочка родится, но, а если пацан, то без мужчины в доме нельзя будет. Ребёнок должен расти в полноценной семье. Задумайся! — Так, ребят, мы что-нибудь решим! — вступила вдруг Марина, — приезжай к нам в Питер, как раз через два дня у Никиты день рождение, а потом уже что-то с тобой решим, тебе осталось только приехать. И обязательно позвони мы тебя встретим, чтобы ты не таскала вещи, тебе сейчас нельзя. И только не волнуйся, все будет хорошо. Все таки я никогда не сомневалась в своих друзьях, хоть и настоящие попадались мне редко, но зато самые лучшие. Гусевы такие хорошие люди, что описывать их и дня не хватит. Повторюсь, что с Никитой мы жили в одном дворе, а потом мне пришлось уехать на мамину родину. Но знаете, если дружба настоящая, то никакое расстояние ее не испортит. У нас не было никак чувств друг к другу, если только, как у лучших друзей. Все во дворе всегда думали, что мы брат и сестра. А ведь я все детство мечтала о старшем брате, а Никитка о младшей сестре. Когда я уехала в Тверь, то на каждый праздник я получала открытки из Москвы, а порой и небольшие подарки. Мне было безумно приятно, потому что не каждый друг на такое способен. Хоть у нас и была разница семь лет, но Гусев никогда не отказывался от моего общения. Когда хоккеист уже играл в СКА, то я часто на каникулы ездила к нему. Мы гуляли по Питеру, веселились, все как когда-то во дворе. А потом у Никиты появилась девушка. Он сначала ее скрывал, вот только не знаю почему. А потом даже и познакомил нас. И теперь мы с Маришей не разлей вода. А главное, с ними так легко, что сегодня я могу с ними веселиться, завтра обсуждать серьезные темы, послезавтра они будут читать мне морали, как родители, а ещё через пару дней пригласят отдыхать с ними на острова. Я в их семье была, как старшая дочь по совместительству крестная Вероники. Вот малышка у них получилась чудесная, хотя я всех детей обожаю, но Нику люблю всем сердцем, как свою собственную. И на такой радостной и ностальгической ноте я отправилась в Питер. Честно говоря, мне уже было тяжеловато. Частенько тянул низ живота, так ещё и тошнота, которая уже поднадоела. Но я твёрдо для себя решила, что я сделаю все для этого ребёнка, ведь он от моего любимого человека.