Нестандартный способ узнать правду

      Каеде больше не существовала.       В этот день завтрак был тише обычного, никто не осмеливался сказать ни слова, страх окончательно поглотил души каждого человека, запертого в этой школе. Лишь Кокичи непринужденно улыбался, как обычно играя с едой. Казалось, будто он вообще не испытывал ни сожаления, ни страха. Будто был уверен, что выживет. Остальные же изредка поглядывали на парня, выражая немое недовольство и осуждение, в то время как тот не обращал внимания и продолжал счастливо улыбаться. Но счастлив ли он был на самом деле? Ответа на данный вопрос дать точно не мог никто, за исключением Сайхары, единственного человека, который всегда безошибочно отличал ложь Кокичи от правды.       Шуичи же было все равно. От одной мысли об Акаматсу его словно выворачивало, становилось невыносимо плохо и тошно, на глазах выступали крупные капли слез. Хотелось убежать, скрыться от проблем и в одиночестве плакать где-то под столом.       Но Сайхара все же не сводил, точнее, старался не сводить глаз с Омы, и настороженно притихнув, смотрел в его сторону, доедая завтрак, даже не лезущий нормально в горло из-за тут же подступающей тошноты. Что-то было не так. Что-то точно было не так. Эта подозрительно фальшивая улыбка, смех — наигранный, явно выдавленный из гортани, совсем не походил на искренний, настоящий смех Кокичи. Детектив собирался выяснить причину этой лжи, провести небольшое «расследование», как обычно он и делал, когда все доходило до вранья. Особенно до вранья этого парня. К тому же, глупо было отрицать, что вынуждать Кокичи говорить истину, чаще всего горькую и временами даже мерзкую, безусловно приносило Шуичи удовольствие. Сайхара, даже сам того не заметив, тихо усмехнулся, продолжая сверлить взглядом лидера, отчего тот вновь улыбнулся, мягко, но в то же время как-то отталкивающе, угрожающе, будто понимая, какой его разговор ожидает этим вечером. Выражение лица Кокичи заставило детектива покрыться мурашками от всепоглощающего страха лишь из-за этой улыбки, от которой уже не единожды в венах Сайхары стыла кровь. Шуичи, решив не тратить более времени на пустые игры в гляделки с Кокичи, поспешно удалился, не забыв поблагодарить Кируми за завтрак, и направился в свою комнату, стараясь выбросить из головы ужасающую картину казни Каеде, к которой теперь еще и добавилась улыбка Омы.       В комнате скучно. Слишком тихо. Слишком одиноко. Шуичи, накрывшись теплым одеялом, пытался заснуть, но безуспешно. Мысли крутились в голове словно сломавшаяся карусель, и лишь осознание того, что скоро вновь придется раскрывать ложь Кокичи, помогало детективу избавиться от воспоминаний недавнего суда. Желание спать все-таки смогло одержать победу над телом Сайхары, и он в конце концов сомкнул веки, наслаждаясь мимолетным отдыхом.       Прервал же его внезапный, громкий словно чертова сирена, звонок в дверь. Недовольный от столь неприятного пробуждения, Шуичи нехотя поплелся открывать дверь, толком еще даже не открыв глаза. Дверь с тихим скрипучим звуком отворилась и на пороге, явно раздраженный Кокичи уже собирался уходить, но представший пред его взором детектив мгновенно заставил Ому передумать. — Кокичи, что ты хотел?       Сайхара был не очень рад гостю, хотя и понимал, что рано или поздно все равно пришлось бы с ним встретиться, дабы раскрыть правду, что скрывалась за веселой улыбкой Кокичи. — Как что? Тот взгляд за завтраком, тот смешок, помнишь? — парень приблизился к Шуичи, а через несколько секунд уже сидел на краю его кровати, покачиваясь из стороны в сторону. Похоже, раздражение постепенно уходило. Или копилось до поры до времени, кто знает. — Я прекрасно знаю, что ты понял мою ложь, мистер детектив, не ты один тут думать способен.       Точно. Расследование. Шуичи забыл об этом, но мысли прояснились и он понял, что иного шанса может и не представиться, игра все еще шла, и никто не мог знать, кто будет следующей жертвой. Пусть Сайхара и хотел отложить разговор на более позднее время, он все-таки решил действовать сейчас. Возможно, Кокичи что-то знал. Возможно и нет. — Да, — детектив вздохнул, предчувствуя долгий разговор и чувствуя, как присутствие Омы все больше и больше заставляло Сайхару скривиться и как можно скорее отвернуться от этой отвратительно искривленной, ужасно наигранной улыбки, что снова появилась на бледном лице Кокичи. — Я с удовольствием выслушаю твои настоящие чувства, и лучше бы тебе действительно говорить правду. Но…прошу, давай уйдем в другое место, атмосфера здесь просто убивает меня.       И вправду, в и без того спертом воздухе чувствовалась тревога, удушающее напряжение, при котором идеальная концентрация — сущая пытка. Шуичи, снова вздохнув, опустил голову, после чего внезапно ощутил, как холодная рука Кокичи прикасается к его запястью, обхватывает его, на удивление нежно и будто успокаюваще. Сайхара поднял голову и перед его лицом уже во всю улыбался Кокичи. Сердце стало биться чаще, к щекам подступал румянец. — Конечно, думаю, сейчас эта комната лишь высасывает из тебя жизненные силы, — мягко сказал Ома, очевидно говоря правду. Немного задумавшись, он, все еще держа Шуичи за запястье, подходит вместе с ним к двери продолжает свою мысль, но почему-то говоря чуть ли не шепотом, боясь быть услышанным. — Я знаю одно место, где нас никто не увидит и не услышит. В этот раз мы должны быть одни!       Шуичи не понимал, что под этой фразой имел в виду Кокичи, но кивнул, и послушно, открыв дверь, вышел вместе с Омой за пределы комнаты. Все еще было солнечно. Шуичи удивленно окинул взглядом все еще светлое небо, он ведь был уверен, что проспал не менее десяти часов, но как оказалось позже, всего лишь полтора.       Парни шли в абсолютной тишине, решив приберечь слова и чувства для разговора. Кокичи не улыбался, Шуичи же в первый раз со времени смерти Акаматсу искренне был счастлив вновь раскрывать все тузы в рукаве Кокичи. Это и вправду странное, даже немного безумное влечение к лидеру, точнее к его лживым высказываниям, пробуждало в Сайхаре непонятную, жутко приятную волну эмоций, захватывающих его каждый раз так, что от вожделения услышать правду становилось тяжело дышать. Но как бы это двусмысленно не звучало, Шуичи и вправду не мог противиться этим чувствам, думая, что это просто жажда правды, а также Кокичи — единственный человек, заставляющий его по-настоящему напрягать мозги, дабы разобраться в его истинных намерениях и мыслях.       Через пятнадцать, отнюдь не скоротечных, длившихся словно целая вечность, минут, Шуичи и Кокичи были на месте. Они находились за зданием казино, куда не ходит вообще никто, и камер с экранами тоже нигде не было. Ома не врал — здесь действительно можно безопасно разговаривать, хотя Сайхара до сих пор не мог понять, зачем Кокичи это нужно. И в этот момент в голове детектива промелькнула ужасная мысль, которая способна была прийти в его голову только при полном отчаянии.       Кокичи хотел убить его.       Он точно хотел убить его.       Шуичи напрягся, волнение съедало его изнутри, зрачки глаз сузились, а сами глаза распахнулись в страхе. Сайхара сглотнул, и попытался отойти от Кокичи как можно дальше, но стало только хуже. — Шуичи, ты куда? Я еще даже говорить не начал! — голос Омы был пропитан недовольством. Ситуация накалялась все больше. Кокичи резко взял Шуичи за руку и стремительным движением прижал его к стене, не давая возможности сбежать.       «Вот и настали мои последние моменты жизни.»       Шуичи тяжело дышал, его взгляд беспорядочно пытался найти хотя бы какой-то шанс избежать своей участи, но бесполезно. Это конец.       Кокичи свободной рукой медленно стал доставать что-то из кармана. Шуичи пытался кричать, но слова застряли в горле, не давая детективу издать ни звука, поэтому Сайхара стал отбиваться. Но все попытки были тщетны, а в ответ на свои действия Кокичи прижал его еще сильнее и шепотом проговорил что-то вроде «Подожди». И снова та улыбка. Это конец.       Ома держал в руке очевидно орудие убийства, по крайней мере так думал Шуичи, до тех пор, пока Кокичи не показал то, что держит на самом деле. — Вот! Прежде всего безопасность! — нараспев протянул Кокичи, держа между пальцами презерватив в глянцевой синей упаковке, в середине которой было красивым шрифтом написано: Durex, Miu’s ver!. Шуичи даже поперхнулся от такой неожиданности, а после того, как парень вспомнил, для чего эта вещь вообще используется, залился краской и тихо вскрикнул. Кокичи же от реакции детектива прыснул со смеху, что чуть было не ослабил хватку, но вовремя спохватился и после приступа смеха, уже серьезнее, приблизившись к лицу Шуичи так близко, что казалось, будто их носы вот-вот соприкоснутся, тихо, даже как-то пошло, сказал парню сладко-приторным, словно мед голосом: — В этот раз ты должен узнать правду…немного иным способом, Шумай.       Иной способ… Нет, нет, нет, нет! Только не это!       Лучше бы Кокичи убил его.       Впрочем, как Шуичи действительно чувствовал себя по этому поводу?       Настало время расставить все точки над «и».       Влечение, интерес, страсть. Безусловно, именно эти три слова возникали в голове у Сайхары, когда он думал о Кокичи, но все это было скорее по отношению…ко лжи Омы. По отношению к раскрытию правды. То необъяснимое наслаждение, когда Шуичи вступал в схватку умов с Кокичи, правда ли оно было только от того, что детектив наконец мог вести беседу с кем-то, равным ему. Или все же…       Те эмоции, разгорающиеся у него в сердце словно лесной пожар, то влечение, окутывающее и помутняющее его разум, поглощающее все его тело.       «Нет, это неправильно!» — стал вновь отрицать очевидное Шуичи, и он снова попытался вырваться из неожиданно крепкой хватки такого хрупкого парня, как Кокичи. Тот не обратил внимания, лишь продолжал наблюдать за тем, как Сайхара медленно, но верно осознает и принимает свое сексуальное влечение к лидеру.       Это забавно.       Мысли Шуичи снова запутались в бесконечном клубке, он был растерян, и не зная, что делать, он смог только выдавить из себя: — Делай что хочешь, Кокичи. — Да. Лучше так, чем признаться. — Это не интересно! Сайхара-чан, где твои отрицания, где эмоции?! Мог бы хотя бы первым на-       И тут произошло нечто не поддаваемое никакой логике. Шуичи, сумев наконец высвободить свою правую руку, молниеносно поменял позицию, теперь уже он прижал Ому к стене и резко, жадно, будто другой возможности сделать это ему больше в этой жизни не удастся, поцеловал парня.       Поцелуй был долгим, сопровождаемый тихими стонами, в основном издаваемыми Кокичи, который так же как и Сайхара, испытавал непереносимое на бумагу возбуждение, страсть и желание. Но запас воздуха в легких не был бесконечен, так что в конце концов поцелуй пришлось разорвать. Немыслимо. Но. Это было приятно.       Кокичи вновь улыбнулся, между тем стараясь привести в порядок свое дыхание, а Шуичи опустил голову и пытался понять правильность своих действий. Но было поздно. Ома взял лицо Сайхары холодными ладонями, притянул к себе и снова прильнул к его губам. Шуичи не был против.       Еще поцелуй.       Следом еще один.       Жар проходил по всему телу, возбуждение Шуичи было более чем заметно, но Кокичи не спешил спускаться вниз, заставляя партнера меньше и меньше держать себя в руках. Поцелуи с каждым разом были все более жадными, а в один момент Кокичи резко опустил свою голову на плечо Сайхары, повернул ее в сторону шеи парня, и после нескольких томных вздохов, заставивших Шуичи немного вздрогнуть, даже не поцеловал, а скорее укусил детектива. Во рту Ома почувствовал медный вкус крови, Шуичи издал громкий стон. Но Кокичи не останавливался, продолжая оставлять укусы и засосы на шее Сайхары, и жаждя большего, Ома стал медленно расстегивать пуговицы с черной школьной формы Шуичи. Детектив не сопротивлялся, время от времени нежно целуя Кокичи в щеки, иногда невзначай оставляя влажные дорожки на шее лидера, а после и сам стал потихоньку снимать одежду с Кокичи, оставляя его с полностью обнаженным торсом.       У Кокичи было много шрамов. Шуичи на какое-то время остановил свой взгляд на них, внимательно рассматривая каждый, он аккуратно и нежно проводил по ним пальцем. — Ш-шумай… Я не могу больше ждать.       Шуичи вновь посмотрел на Кокичи, кивнул и наконец прикоснулся к коже губами, заставив Ому в очередной раз застонать от наслаждения. В этот раз Сайхара был нежнее, боясь задеть свежие раны. Поцелуи были легки, но в то же время не менее страстны, чем предыдущие. Постоянные вздохи, тихие стоны со стороны Омы сводили детектива с ума, и все это повлекло за собой появление свежих засосов на груди Кокичи, который уже не сдерживался откровенно кричать. -Мгх… Ш-шуичи…! -Н-не останавливайся, войди в меня, Шумай! Ах!       Слова Кокичи, выходившие из его уст во время стонов, «охов» и «ахов» лишь подливали масла в огонь, но Шуичи не спешил с исполнением просьб партнера, и вместо них решил расстегнуть ширинку его штанов. Взяв и без того вставший член в руку, Сайхара медленно стал водить по нему рукой вверх-вниз, от чего Кокичи громко застонал и обвил руками шею Шуичи, который уже начинал действовать быстрее, периодически целуя Кокичи. — Я…! сейчас-       И Кокичи, с громким криком, переходящим во вздох кончил, в руке Шуичи была его сперма, вязкая и густая, отлично подходящая за место смазки.       Полностью оставив Ому без одежды, Сайхара, натянув презерватив, из-за которого все и началось, аккуратно и медленно, боясь сделать что-то не то, потому как это был первый раз в жизни, когда Шуичи занимался с кем-либо сексом, вставил свой член в Кокичи, заставив того вновь издать протяжный стон удовольствия. Кокичи, дабы было удобнее, обвил свои ноги вокруг талии Шуичи, а самому детективу ради поддержки равновесия, пришлось взять Кокичи за бедра, плотно прижимая того спиной к стене.       Шуичи двигался не спеша, потому Ома не раз просил того быть быстрее, мотивируя Сайхару множественными поцелуями в шею, что и подействовало на детектива практически незамедлительно. — Ш-шумай! Б-быстрее!...       Он стал действовать быстрее, жестче, так, будто это был первый и последний раз. -Ах! Так горячо… М…Мгх!.. Ммм… Ах!       Приятная волна эмоций прошлась по всему телу, заставляя обоих парней издать последние стоны, заставляя обоих содрогнуться от наслаждения и оргазма. После Шуичи, вытащив член из парня и убрав презерватив, осторожно, держа Кокичи в руках, упал на асфальт, продолжая тяжело дышать.       Они не знали, как долго лежали в объятиях друг друга, может всего лишь пять минут, а может и пять часов. Дыхание полностью восстановилось, и Кокичи встав, начал одеваться, иногда издавая странное хихиканье, от чего Шуичи тоже надоело лежать без цели, таращась на чисто голубое небо, и он последовал примеру Омы. — Расскажешь мне правду? Я уверен, ты что-то знаешь, наверняка полезное. — Сказал Сайхара, застегивая рубашку.       Кокичи улыбнулся своей фирменной хитрой улыбкой, но не той, от которой кровь стынет в жилах, а такой, которая заставляет сердце биться чаще, хотя, скорее всего такой эффект она давала только Шуичи. — Я врал, — Шуичи вмиг нахмурился, явно будучи неудовлетворенным таким ответом.- Но! Не спеши обижаться, дорогой. Приходи ко мне завтра в то же время, в которое я сегодня зашел к тебе, — Интонация Кокичи постоянно менялась, но уже по выражению лица парня, детектив понял, что лидер желает повторения сегодняшних событий. Кокичи, словно читая мысли Сайхары, тихо проговорил: — Ты прав. Я жду тебя, мистер детектив.       После чего, Кокичи, легонько чмокнув Шуичи в щеку, удалился, оставив парня наедине со своими мыслями. Шуичи пока ничего понять не мог, но он точно знал: то, что только что случилось, было приятно, и, определенно, нуждалось в повторении.       Определенно.