Don't touch me

Теперь Камиле доверяли. Ей доверяли всё больше и больше, и это всё казалось ей всё более и более глупым, ведь она лгала своей девушке. Она была уверена в том, что Лорен возненавидит её, если узнает о частном сыщике, которого кубинка наняла две недели назад, ведь Кабелло вроде как обещала зеленоглазой позволить проживать жизнь так, как та хотела. Так что сегодня утром, когда темноволосая забирала девушку, терпеливо дожидаясь её перед машиной, скрестив руки на груди, Камила решила отозвать сыщика. Только это давало гарантию того, что их с Лорен отношения не разрушатся, и пробыв вместе три месяца, Кабелло поняла, что не может играться с этим. Она никогда не чувствовала себя счастливее. Кубинка послала широкую улыбку Хурэги, подходя к машине. В ответ Лорен закатила глаза, что так нравилось звезде. Это было одной из вещей, что принесли отношения — она любила все странные и глупые привычки своей девушки. Например, когда кубинка улыбалась, Лорен могла закатить глаза, будто это раздражало её, но Камила знала, что латинке нравилось видеть брюнетку счастливой. Или ненужные ругательные слова, которыми так активно пользовалась темноволосая — по началу Камила ненавидела это из-за гнусного звучания, но теперь она не могла представить свою девушку, говорящую вежливо. И, конечно, когда Лорен отбрасывала любые свои дела ради того, чтобы попытаться преобразовать свои чувства в слова. — Доброе утро, — Кабелло закинула руки на бледную шею, уткнувшись в неё носом, после чего приподнялась на носочки, оставляя поцелуй на любимых губах. Она начинала влюбляться во вкус поцелуя с Хурэги — этот привкус мяты с лёгким оттенком травки. Он казался таким уникальным, и, естественно, всегда вызывал бабочки в животе кубинки. — Ты пиздецки бодрая в столь раннее утро, — промычала зеленоглазая. — Я не виновата в том, что у меня самая лучшая в мире девушка, которую я хочу видеть всё своё время, — младшая поцеловала подбородок Лорен, так как ей было лень тянуться к её губам. — О да, ты жесть какой везунчик, Кабелло, — ухмыльнулась Хурэги, отталкивая девушку, ведь она знала, что в таком настроении Камила становиться черезвычайно приставучей. И не то, чтобы Лорен не любила такое поведение девушки, ей нравилось чувствовать тело кубинки на своём, но так же она знала насколько важно для звезды её образование, так что она должна быть грубой половинкой в этих отношениях. — Я буду повторять это тебе, толкая твою инвалидную коляску по отставной деревне*, — кубинка обошла автомобиль, подходя к стороне пассажира. Лорен никогда не открывала перед ней двери, и когда кубинка спрашивала «Почему?», зеленоглазая просто пожимала плечами, заявляя что Камила и сама способна на такое простое действие. И чем больше брюнетка думала об этом, тем правильнее ей казались слова девушки. Хурэги отбрасывала ненужное рыцарство, чем проявляла феминизм. — Ты всерьёз считаешь, что я позволю тебе заселить нас в место, воняющее смертью и старостью? — Лорен скептично оглядела свою девушку. — Блять, похоже, проще нам с тобой расстаться, иначе ты будешь ооочень разочарована в будущем. — Ты всегда шутишь про наше расставание, — кубинка надула губы, и Хурэги пришлось побороться с формирующейся улыбкой, ведь она заметила, как Камила нахмурилась. — Мы не расстаёмся, Кабелло, прекращай быть маленькой сукой, — старшая накрыла оголённое колено своей девушки ладонью. В это мгновение брюнетка забыла все обиды, переплетая их пальцы, вызывая тем самым секундную нежную улыбку у зеленоглазой. Она посмотрела на девушку на пассажирском сиденье, с самым беззаботным выражением лица, встречавшимся ей. — Ты ведь знаешь, что на тебя в Инстаграме подписались тысячи людей после моего интервью с Челси? — У меня есть Инстаграм? — усмехнулась латинка. — Когда, блять, я успела зарегистрироваться там? — Ты не регистрировалась, это за тебя сделала Дайна. Она постит там наши с тобой фото, но страница записана на твой E-mail адрес, и подписана твоим именем. — Я её… — Это мило! — Кабелло сжала руку, которую держала. — Какие фото? — когда её вопрос был встречен тишиной, она глянула на кубинку на мгновение. — Камила. — Ладно. Большинство наших фотографий, которые ты позволила мне сделать…и парочка тех, которые я вынудила тебя сделать со мной. — Блять, Кабелло! — обычно хриплый голос Лорен перерос в рычание. — Ты говорила, что это дерьмо только для тебя, ведь это то, что делают нормальные парочки. Я не знала, что ты собираешься выставлять их в сеть! — Это тоже делают в нормальных отношениях! — запротестовала кубинка. — Тогда я, блять, не хочу нормальных отношений! Иисус, я выгляжу как ёбаная пуська на них! — Но мы обе знаем, что ты ею не являешься. В чём проблема? — Чёрт, — Лорен провела рукой по волосам, паркуясь рядом со школой. — Ты знала, что какой-то пиздюк врезался в меня, и ухмыльнулся, уходя? Он врезался в меня, — её взгляд был направлен на учеников, заходящих в здание перед ними. — Они считают, что прикасаться ко мне теперь нормально из-за того, что я с тобой. — Ты никогда не рассказывала откуда такое отношение к прикосновениям, синяки являются следствием этой причины? — Камила говорила тихо и неуверенно, боясь, что её девушка не захочет с ней говорить вообще. — Мы не будем об этом разговаривать, — ответила зеленоглазая, выходя из машины, захлапывая дверцу. Младшая быстро выскочила вслед за ней, пытаясь догнать девушку. — Хорошо, — брюнетка сплела их пальцы вновь. — Это не обязательно. Но Лор, — она вынудила её остановиться. — Я рядом. Для разговора, для всего. И в горе, и в радости, ладно? — Да-да, идём уже, Камила, — бледная ладонь вырвалась из хватки загорелой, и латинка издала вздох, не замечая боль, мелькнувшую на лице звезды от того, как быстро настроение в их паре пошло на спад.

***

— Йоу, Чанчо, — Дайна встретилась с брюнеткой у шкафчиков. — Увидимся позже, — Лорен наклонилась к своей девушке, но вместо того, чтобы поцеловать её в губы, она оставила быстрый поцелуй на щеке кубинки, спешно уходя к своему шкафчику. Конечно, полинезийка заметила тон старшей. — Что с ней? — Ничего, — Камила пыталась игнорировать боль в сердце при виде того, как Хурэги уходит. — Что нового? — Ну, Элли и Джейк теперь официальная пара, — сообщила Дайна с ликованием в глазах. — Стоило только подождать! — засияла кубинка, ведь то, что Лорен внезапно расстроилась не значило, что она не может радоваться за подругу. — Как он предложил? — Она предложила ему! — Не может быть! — Нет, серьёзно, она устала ждать и поэтому просто…сделала это. — Она — идеальный пример феминизма, — вздохнула брюнетка. — Это точно, — кивнула Дайна. — Ну, а если всерьёз, что случилось с Лосером? Вы вели себя так, будто у вас медовый месяц всю последнюю неделю. — Она не любит впускать никого в свою жизнь, а я хочу знать о своих любимых всё. Теперь можем мы забыть об этом? — Да, конечно, — пожала плечами Хэнсен. — Но знаешь, Волз, ты имеешь полное право на желание узнать свою собственную девушку получше. — А ты знаешь, что это не работает у нас с Лорен.

***

Пока Камила старалась изо всех сил натянуть маску смелости перед встречей с друзьями, Лорен измеряла шагами задний двор школы, зажигая уже второй косяк за сегодня, и пыталась избавиться от ощущений, принесённых словами Кабелло. Не то, чтобы зеленоглазая не хотела рассказывать брюнетке о том, насколько хреновой была её жизнь, она скорее не хотела, чтобы юная кубинка знала о том, насколько на самом деле ужасен мир. Она знала, что Камила жила в защищённом шарике бОльшую часть жизни, пока в нём не образовалась маленькая дыра. Лорен определённо не хотела, чтобы эта дыра разрасталась. Она не хотела быть той, кто расскажет Кабелло, что не у всех было счастливое детство. Что кому-то приходиться жить, ежедневно страдая. Она хотела, чтобы её девушка могла жить настолько спокойно, насколько это было возможно. Лорен знала, что ей осталось терпеть это всего два года. Два года, и она сможет уйти. Она справлялась с этим в шесть раз дольше, так что эти два года казались сущим пустяком. Это не значило, что ей это нравилось, это значило, что она могла подождать. Всего два года, и она будет свободной. Два года, и она сможет быть рядом с Камилой, без лжи о возникновении синяков, без необходимости избегать разговоры на эту тему. Когда она выпустится, она сможет рассказать своей девушке обо всём, и они вместе будут работать над проблемой, не волнуясь, что что-то может случиться с Лорен снова. Она может подождать ещё два года. — Дайна сказала, ты кинула Кабелло сегодня утром, — проговорила Вайвс, присоединяясь к небольшой прогулке Хурэги, но, как обычно, держа дистанцию. — Ты ведь знаешь, что пропустила первые два урока? Камила будет тебя искать. — Мне просто надо побыть одной, Люси, — Лорен продолжала пялиться в маленькое дупло на дереве, стоящем в паре шагов от неё. — Ну же, Хурэги, что случилось? — Я сказала отъебись, Люси! — прорычала зеленоглазая, выдыхая дым. — Знаешь что, — обычно тихая, теперь в ответ прорычала латинка. — Я не твой ёбаный мешок для битья, Лорен. Ты не можешь плеваться в меня словами когда, блять, тебе захочется, и ожидать от меня повиновения каждый раз. Поэтому пошла ты нахуй вместе со своим поведением тупой суки. И Вайвс исчезла так же быстро, как и появилась. Лорен просто сделала ещё одну затяжку. Она ждала очередного посетителя, но не ожидала того, что им будет Нормани. — Я сказала Миле что ты, вероятно, заперлась в кабинке туалета, так что, думаю, я отвоевала тебе минут десять, — девушка опёрлась на перила. — Есть тонна дерьма, от которого я оберегаю важных мне людей, так что…я понимаю тебя, ладно? Я знаю как ты ненавидишь когда подобные вещи всплывают. — Не нуждаюсь в разговорах. Можешь идти и веселиться со своими друзьями. — Ты тоже мой друг, Лорен. И, кажется, я твой тоже. — Мы не подруги, — Лорен посмотрела в тёмные глаза напротив, что были практически чёрными. — Ты подруга Камилы, и я общаюсь с тобой только ради неё. — Мы ещё посмотрим, — пожала плечами темнокожая девушка. — Не закрывайся от неё, она любит тебя, и поэтому она всегда будет гадать куда ты направляешься без неё. — Звучит как…как нахождение в капкане. — Да, на самом деле, — ухмыльнулась Нормани. — Может быть, этот разговор слегка поможет тебе разгрузиться. Нормани не надо было говорить об уходе, она сама всё понимала. Лорен посмотрела на телефон. Она пролистала все глупые приложения с фотографиями, которые так любила её девушка, и поняла, что подписана на все, что, вероятно, было дело рук Камилы. Латинка нашла все выложенные фотографии. Их было шесть, но только три из них с изображением пары Кабелло и Хурэги, на остальных была одна зеленоглазая. Она понимала, что фото сделала кубинка, ведь никто не мог приближаться так близко к темноволосой, кроме неё. Любимым фото темноволосой было то, на котором из её рта выходило облачко дыма. Оно было сделано в ту ночь, когда Лорен сидела на подоконнике в комнате Камилы, расслабляясь перед сном. Фото было красивым само по-себе, но чего оно не рассказало, так это деталей, нюансов той ночи, и воспоминаний, последовавших за этой сигаретой. Она помнила как погасила окурок, развернувшись к Камиле, и встретила тёплый и манящий взгляд карих глаз. Она помнила, как отказывалась целовать брюнетку из-за того, что в её рту сейчас был привкус никотина, и помнила, как кубинка закатила глаза перед тем, как соединить их губы. Она могла физически чувствовать мягкие локоны, проходящие сквозь её пальцы, и то, как она поглаживала волосы брюнетки в ту ночь, легко укладывая тем самым спать младшую, которая издавала милое сопение, в которое Лорен влюбилась мгновенно. Она надеялась, что в будущем так будут проходить все их совместные ночи. Она вспомнила возбуждённую утром девушку, и карие омуты вновь встали перед её глазами, грея сердце. Лорен погасила косяк о лестницу, где сидела, и быстро поднялась, преодолевая ступени в два шага, забегая вовнутрь. Её взгляд метался по заполняющемуся коридору, но не встречал ничего. Она сорвалась на бег, потому что её сердце нуждалось в этой девушке. Ей казалось, её разум погрузился в какафонию, и единственным выходом из этого была встреча с ней. Единственным причиной по которой всё в мире обретёт смысл, было её прикосновение. Так что Лорен бежала и осматривалась, и её сердце остановилось на мгновение, когда её глаза встретили ту, что вернула в её лёгкие кислород. Её последующие шаги были приняты с осуждением. — Лоре… — но крик Камилы был прерван пухлой парой губ, коснувшихся её собственных. Хурэги поместила руки на бёдра кубинки, и младшая приняла это как сигнал к прыжку, на сто процентов уверенная в том, что зеленоглазая её поймает. Она обхватила руками бледную шею, не разрывая поцелуя, и приоткрыла рот, пропуская язык внутрь. Поцелуй был длительным и коротким одновременно. Он был горячим, но посылал холодок по спине кубинки. Он был наполнен противоречиями, превращающимися в совершенство. Это был путь, которым Лорен говорила о своей любви. Это было всем, что когда-либо было нужно Камиле. Она была уверена в этом. Лорен была той, в ком когда-либо нуждалась брюнетка. — Я тебя люблю, — Хурэги оторвалась, смотря в пару карих глаз, глядящих на неё снизу. — И я бываю полной дурой иногда, Камила Кабелло, но я люблю тебя всем сердцем. До тебя у меня в жизни не было ничего важного, и я сомневаюсь, что будет после тебя. Ты мой мир. И я знаю, что не говорю тебе некоторых вещей, и это пугает тебя, но я обещаю, я никогда не разлюблю тебя. Можешь стереть моё сердце в порошок, блять, мне будет наплевать. Оно твоё. Оно полностью принадлежит тебе, Камила.