Don't touch me

— Я не знаю, что делать, Люси, — вздохнула Алессия, пробегая рукой по волосам своей девушки. Она чувствовала лёгкое дыхание латинки на своей груди, где покоилась голова Вайвс. — Ты не впускаешь меня внутрь. — Ты со мной расстаёшься? — Люси спросила так … будто была готова к этому, и уже не один день носила эту идею в голове — с поражением, и этот тон просто «ударил» кудрявую под дых. — А ты этого хочешь? — потому что теперь Алессия была уверена, что Люси этого хочет. И не то, чтобы Люси не уделяла канадке должного внимания … просто пара дней перешла в пару недель, а затем в пару месяцев без Лорен, и они по-прежнему не говорили об этом. Люси пропадала Бог знает где, и иногда Алессия даже думала, что она сбегает к Камиле. Но Кабелло убедила подругу в том, что с того дня, как Лорен уехала, они с Люси едва пересекались, стараясь избегать друг друга, по неведомым им обеим причинам. Так что мысли об изменах латинки с Камилой Алессия выбросила из головы. Но она понимала, что что-то происходит с Люси. Что-то, что Вайвс изо всех сил старалась скрыть от канадки, лишь подливая масла в огонь любопытства. — Похоже, я просто уже смирилась с тем, что люди уходят, — пожала плечами латинка, выводя узоры на животе Алессии. — Но я не хочу уходить от тебя. — А чего ты хочешь? — наконец, Вайвс села, глядя в глаза своей девушки. Люси сжала челюсть, когда до неё дошло, что именно она стала причиной, по которой канадка больше не улыбалась. — Я хочу, чтобы ты вернулась, — вздохнула Кара, убирая пряди волос с лица своей девушки. — Хочу, чтобы ты снова раздражала меня. Целовала, когда тебе скучно. Чтобы вновь вела себя несоответственно в кругу наших друзей, потому что это у тебя в крови. И я скучаю по настоящей тебе, — Алессия провела рукой по лицу Люси. — Я хочу, чтобы ты рассказывала мне, куда идёшь, чем занимаешься, и о чём думаешь. И я понимаю, что подобного в наших отношениях никогда и не было, но, кажется, нам пора сделать это нашим правилом. Думаю, нам надо найти время и место, когда мы сможем рассказывать друг другу те вещи, что нас беспокоят. Я здесь не только ради секса с тобой, Люси. Я здесь, потому что я волнуюсь о тебе. — Я не хочу, чтобы ты бросала меня, — Вайвс не встретила взгляда своей девушки, произнося эти слова. — Но я не могу рассказывать тебе, чем я занимаюсь. Я клянусь, что никогда не изменяла, и не изменю. Я клянусь, что ты всегда будешь в безопасности. И я клянусь, что ты — единственный человек, о ком я думаю постоянно. Но я не могу рассказать тебе, чем промышляю, — она тяжело вздохнула, скрещивая ноги. — Ты думала, что я … изменяю тебе. Камила звонила мне на прошлой неделе. Спрашивала, изменяю ли я на самом деле, потому что до этого ты набрала ей и спросила, не изменяю ли я тебе с ней. — Я не знала … я … — Я всё понимаю, — тут же остановила канадку Люси. — Я бы тоже так подумала, тут дело не в доверии. Ну, или, в нём, но в этом нет твоей вины. Мы никогда не говорили об этом. Как серьёзно всё между нами. — Ты … — Ты моя девушка, — кивнула Вайвс. — И я тебя люблю. И мне жаль, что из-за меня ты в этом засомневалась. — Твою мать, Люси, ты не можешь просто … — Уже, блять, и пожалуйста, не раздувай из мухи слона, — первая за долгое время улыбка промелькнула на губах Люси, и Алессия почувствовала, как её сердце рвётся наружу. — Камила невероятно сексуальная, но она определённо по-прежнему занята. Та же самая фигня и со мной, так что умоляю, не придумывай себе несуществующих конкурентов. — Тебя напугает, если я скажу, что тоже люблю тебя? — Не особо, — пожала плечами Вайвс. — Я довольно-таки горячая, — вздохнула Люси, прижимаясь губами к мягким губам своей девушки, наслаждаясь сладким медовым привкусом. — Прости, что вела себя так, детка.

***

Софи всё больше времени тратила на рисунки. Камила заметила. Она заметила, что её младшая сестрёнка начала избегать таких простых вещей, как прогулки с подружками, и в принципе теперь отказывалась покидать дом. Когда-то девочка ждала похода в школу, чтобы заводить там новых друзей, теперь же она была замкнутой, и отвергала это здание, ведь ей приходилось из-за этого выходить из дома. Её комната же становилась для малышки неким подобием убежища. Камила заметила. И Камила знала, в чём причина. Но она не могла ничего поделать с этим. Потому что теперь Камила постоянно была в разъездах. Лос Анджелес стал вторым домом для брюнетки, там она бывала чаще, чем в Майами — своём истинном доме, и это происходило исключительно по её собственному желанию. Дело в том, что Кабелло постирала простыни и наволочки, а так же больше половины своего гардероба, около пяти раз. Она вручную простирала своё худи, и вылила весь бутылёк парфюма на одну из подушек, но ничего не помогало избавиться от запаха Лорен. И Камила знала, что это не был её запах … это были лишь глупые воспоминания. Воспоминания о тех временах, когда кубинка просыпалась рядом с Хурэги, на чьём лице был блаженный покой. Воспоминания о ночах, когда они лежали в обнимку, и кареглазая видела лишь приятные сны, ведь запах Лорен окружал её с ног до головы. Воспоминания о тепле, поцелуях, прикосновениях, что продолжали кружиться в голове кубинки. И эти образы вперемешку с запахом наполняли всю комнату Камилы, так что теперь её собственная комната не принадлежала ей. Эта комната была их, а «их» больше не было. Так что Камила жила в Лос Анджелесе, и предпочитала ночевать у Дайны, в те редкие дни, когда прилетала обратно в Майами. Поэтому она не виделась с сестрёнкой, и не общалась с отцом, не считая разговоров по телефону. Они стали отдаляться друг от друга. Это влияло на Софи, и как бы Камила ни хотела, чтобы этого не происходило, как бы ни хотела всё исправить — она не могла. Её сердце было разбито в физическом плане. Этот дом больше не был её, ведь приятные и не очень воспоминания наполняли коридоры, кухню, гостинную … Камила хотела быть поддержкой для Софи, но она с трудом могла поддерживать себя в этом здании, так что теперь она не знала, что ей делать. Она села рядом с сестрой, что сконцентрированно царапала очередной рисунок на бумаге, игнорируя Камилу. Но девочка не отгораживалась от кубинки. Она знала, что её сестрёнка работает, когда не находится дома. Именно благодаря этой работе Камила могла купить Софи игрушки, сводить за мороженным, и даже позволяла пригласить подружку с ними. — Что ты рисуешь? — нарушила тишину Камила. Она опустила лицо на свою ладонь, оперевшись локтём на обеденный стол. — Ничего, — Софи даже не подняла взгляда на кубинку. Но Кабелло видела, что рисовала девочка. Два человека. Не очень разборчивые портреты, но у обоих были черты, по которым Камила поняла, кем были человечки на рисунке. И каждая деталь ранила кареглазую, словно нож. Одна была блондинкой, выше второй. Короткие волосы и карие глаза. На ней были очки, чья форма была совсем как у настоящих, но Камила посчитала это стечением обстоятельств, а не талантом Софи. Её сестрёнке не суждено было стать художником. Первым человеком была их мать. Камила быстро опознала Сину, и вздохнула, когда поняла это. Естественно, Софи скучает по маме. Она — шестилетняя девочка, что была выращена одним отцом и редко находящейся дома старшей сестрой. В их семье была заметная дыра. Второй рисунок ранил Камилу ещё сильнее. Тёмные волосы, ярко-зелёные глаза, и бледный карандаш, коим Софи раскрашивала кожу девушки — всё «кричал» о том, кем она была. — Когда Лорен приедет в гости? — наконец спросила девочка, закончив раскрашивать чёрную футболку Хурэги. — В гости? — Камила тяжело сглотнула. — Она обещала приезжать, — пожала плечами Софи. — Но её уже долго не было. И это правда. Два месяца, если быть точнее. Всего день назад до Камилы это дошло, и ей казалось, будто мир вновь рушится. Каждый чёртов день она гадала — думает ли Лорен о ней. Скучает? Желает встречи с ней, как сама кубинка желает встретить Лорен? Но зеленоглазая была верна своим словам, и прекратила любое общение. Кабелло боялась, что Хурэги продолжала общаться с Люси, и поэтому избегала и латинку тоже. Знание того, что Лорен общается с Вайвс, а не с ней, убило бы её. Её и без того пожирала мысль о том, что последняя, к чьим губам прикоснулась Лорен, была Вайвс, а не Камила. — Я не знаю, когда она приедет, солнышко, — старшая прикрыла глаза, думая, сможет ли она однажды вновь произнести имя «Лорен», не чувствуя при этом, словно тонет. — Вы с ней больше не дружите? — Софи внимательно изучала лицо своей сестры, не замечая этого за собой. Но Камила чувствовала себя совсем крохотной под взглядом девочки. Она чувствовала свою ответственность перед Софи за исчезновение Лорен из её жизни. Кубинка думала, что если бы держала Хурэги подальше от своей семьи, быть может, на Софи не так сильно подействовал бы переезд Лорен. — Нет, Соф. Мы больше не дружим. — Но вы были девушками, — нахмурилась девочка, откладывая карандаш. — Знаю. — Почему все от нас уходят, Каки? — Софи озвучила тот самый вопрос, что звучал у Камилы в голове постоянно. — Я без понятия, Соф, — вздохнула кубинка. — Но у тебя всегда есть я, хорошо? А у меня есть ты, и это никогда не изменится.

***

Ночной киномарафон был назначен в доме Нормани два дня спустя, что необычно, ведь теперь собирались лишь Дайна, Мани и Элли. Но когда Камила появилась на пороге, держа за руку Люси и Алессию, Кордей затащила их в дом, ни секунды не мешкая. Камила тут же прыгнула в объятия Дайны, когда Люси расположилась на диване, усаживая себе на колени Алессию. Но, несмотря на это, девушки не были чересчур увлечены друг другом. На самом деле, канадка скоро ушла с головой в разговор с Элли. Но Камила заметила. Она заметила свет в глазах Люси, когда Алессия произносила хоть слово, и решила, что если парочка ещё не по уши влюблены друг в друга, то очень скоро будут. И она правда хотела, чтобы у Вайвс всё сложилось лучше, чем у неё самой. — Милые, правда? — подтолкнула кубинку локтём Дайна, возвращая внимание кареглазой на себя. — Ага, — быстро закивала Кабелло. — Люси заслужила нечто хорошее в своей жизни. — Она пошутила вчера, — улыбнулась блондинка. — И даже пофлиртовала со мной. Кажется, она возвращается. — Отлично. Я скучала по ней. — Когда ты вернёшься, Волз? И когда ты останешься? — Не знаю, — Камила отодвинулась от подруги, подтягивая колени к лицу. — Мне больно, Дайна, — наконец, кубинка озвучила то, о чём так просила Хэнсен. — Мне так больно. Камила не слышала, как комната погрязла в тишине из-за шума в ушах. — Она снится мне, и я постоянно думаю о ней. Я гадаю, думает ли она обо мне. Я хочу знать, всё ли у неё в порядке. И меня ужасно бесит, что я не могу её об этом спросить, — продолжала кубинка. Девушка теряла самоконтроль с каждым словом. — Она клялась, что любила меня, а потом просто ушла, исчезла из моей жизни. Майкл отказывается мне говорить, где она. А я просто хочу увидеть её, — Кабелло взглянула на Дайну. — Я ездила в Пенсильванию, представляешь? Я прилетела туда, чтобы встретиться с ней, не зная ровным счётом ничего. Люди фотографировали меня. Часто и много. Она точно знает, что я была там, но ни разу не позвонила, и я … я, — её речь была преравана её собственным рваным дыханием и всхлипами. Хэнсен тут же обхватила её маленькое тело, как бы пряча от окружающего мира. Дайна крепко держала Камилу, и тихие всхлипы кубинки наполнили комнату. Хэнсен видела сочувствие во взгляде Элли, слёзы на её глазах, и то, как нахмурилась Нормани, глядя на рыдающую Камилу. Полинезийка заметила, как Алессия крепче сжимает руку Люси, пока латинка игралась жевалками. — Я скучаю, — плакала Камила. — Я не знаю, что я сделала. Почему она уехала. Я не знаю, что могла бы сделать, чтобы она осталась. И я это ненавижу, Дайна. Ненавижу. Я так больше не могу. Я люблю её. Люси сдвинула Алессию с колен, и выбежала из комнаты, сжав кулаки. И канадка практически последовала за своей девушкой, но она уловила взгляд Нормани, и та покачала головой. Люси достала телефон, набирая знакомый номер своей бывшей лучшей подруги. Телефон издавал мерзкую мелодию, и человек на том конце провода даже не собирался поднимать трубку. — Лорен, — прошипела в динамик Люси. Она и не подозревала о той ярости, что копилась в ней. — Мне похер, можешь игнорировать меня. Мне похуй, захочешь ли ты ещё раз заговорить со мной. Но ты ебаная сука. У вас всё было прекрасно. Она сделала бы для тебя что, блять, угодно, а ты просто съебалась, бросила Камилу, и теперь девчонка разбита, и ты прекрасно знакома с этим чувством. Мне наплевать, увижу ли я тебя ещё хоть раз в своей жизни, но ты обязана всё исправить, Лорен, слышишь? Верни Камилу. Она выключила телефон, проводя рукой по волосам, стараясь успокоить свой гнев. У неё была маска, которую Вайвс обязана носить перед теми, кто о ней заботится. Им не нужна злая, обиженная Люси. Они хотят видеть Люси — их подругу, весёлую и жизнерадостную, и латинка должна подыграть им. Так что, тяжело вздохнув, Вайвс поправила волосы, возвращаясь в комнату. Она вновь усадила свою девушку к себе на колени, как ни в чём не бывало, и стала наблюдать за тем, как Дайна старалась успокоить Камилу. Но все понимали, что у Дайны не выйдет. Дайна умела много чего. Дайна могла быть красивой. Дайна могла быть лучшей в мире подругой. Дайна могла быть самым сострадательным и чутким человеком. Но Дайна никогда не смогла бы заменить Лорен. А Камиле нужна именно зеленоглазая.