Параллели

Словно дождавшись, когда сны приобретут наиболее насыщенные цвета, а тело — хоть какое-то расслабление, Маша бесцеремонно разбудила Стаса томным: — Котик, подъём! Первой мыслью Стаса при виде очередного образа Маши было «так же и простудиться можно». Второй «почему меня будят так рано?». Котька, устроившаяся на его спине, вторила ему недовольным ворчанием. Взгляд, брошенный на часы, подтвердил его опасения — проспал он едва ли больше пары часов. На резонный и не совсем цензурный вопрос, чего ради его так рано подняли, голограмма сменилась таймером. До отлёта было около десяти часов. Конечно, вылететь при желании они могли хоть сейчас, хоть послезавтра, но утром должны были довезти ещё один пакет со срочной доставкой (Тед уже радостно потирал руки по этому поводу), а дольше засиживаться смысла не было. Поэтому вылет планировался на конкретное время. Понять, что общего у времени вылета и раннего подъема, Стас смог далеко не сразу, а когда понял, мигом подскочил с кровати, собрался и переоделся. Через десять минут он уже пытался поймать такси, но на улице стояла мёртвая тишина, и даже на стоянке все будто вымерли. Брать корабельный флайер не хотелось, и здраво рассудив, что идти всего полчаса, а проветрить мозги не помешает, Станислав загрузил программу навигатора, и вырулил за космопорт. Привычным движением он выдернул из видеофона последний текстовый файл, намереваясь по ходу дела почитать книжку, чтобы хоть как-то успокоить мечущиеся в голове мысли, вот только последним активным файлом была вовсе не «Смерть на Альфа Центавра», а «Объект #220311», хотя по содержанию он отличил не сразу. Таким образом, он всё-таки добрался до злополучного досье, причём до куда более яркой и подробной версии, судя по всему. Увидь это Дэн — переходил бы в боевой режим при одном появлении Миранды. С первой страницы его встретила небольшая видео-вставка с визора одного из военных. Стас быстро узнал позывные — это был отряд, который вместе с ним работал во время штурма базы на Каа-хеме. К тому моменту, когда хозяин визора вломился в одну из комнат «гостиницы», где бандиты держали похищенных девушек и парней для известных целей, хрупкая девушка лет двадцати добивала пластиковой имитацией вазы нечто, уже больше напоминающее кучку мяса, чем человека. Далее в досье нашлись отметки о разбирательствах и принудительном лечении у психиатров, и еще пара занимательных видео — с оружием Миранда обращалась может и не очень умело, но весьма креативно. Известных жертв четверо: все воры, убийцы и насильники. У Миранды либо было алиби, либо — самозащита. Предполагаемых же — больше десятка. Связи с крупными пиратскими шайками; в контактах бизнесмены, наркоторговцы, политики. На глаза попался даже Казак — здесь Миранда проходила пострадавшей по делу. Он не заметил, как дошёл до нужного адреса, и остановился у подъезда, пробегая глазами бездушные строчки информации, скрывавшие за собой целую жизнь. Миранду похищали, продавали, перепродавали… Некоторые страницы Станислав малодушно пролистывал. Таких историй ему за годы службы хватило. Однако, досье никак не походило на досье жертвы. Со своими обидчиками женщина довольно жёстко расквиталась своими или чужими руками. Проходила по базам и как двойной агент полиции, но то ли полиция её обманула, то ли она их — дружба не сложилась. Видимо, оттуда её и знал Роджер. Наскоро пролистав последние страницы и не вчитываясь в них, капитан свернул досье, и судорожно втянул ночной воздух. Он чувствовал себя так, будто нагло залез в чужое нижнее бельё, подсмотрел что-то, ему не предназначенное. Прав был Веня — безопасность-безопасностью, но оттого, что он узнал, насколько потрепала жизнь его новую знакомую, ему не стало ни легче, ни спокойнее, ни безопаснее. Осталось только мерзкое чувство на языке. — Мужчина, вы тут долго ошиваться собираетесь? — раздался недовольный женский голос. — Ходят тут алкаши всякие! — в одно из окон здания, около которого он уже стоял добрый десяток минут высунулась женщина средних лет с накрученными на голову бигуди и кислой миной на лице. Опомнившись, Станислав быстро набрал нужный код в домофоне, и под недовольным (или заинтересованным — что ещё хуже!) взглядом женщины скрылся в подъезде. Квартира была на шестнадцатом этаже, а лифт, по какой-то причуде, останавливался либо на двенадцатом, либо на двадцать третьем. Между спуском и подъемом выбрав подъём (от спуска по лестницам начинали предательски ныть колени), Станислав прибыл к нужной двери чуть запыхавшимся, и основательно обдумавшим своё поведение. Настолько основательно, что хотелось ретироваться с этого поля боя, и не понятно, что больше останавливало — совесть, или лестница. Переборов сомнения, он осторожно постучал. Дверь распахнулась не сразу. Тренированный слух ухватил крадущиеся шаги с той стороны двери, затем повисла недолгая тишина, и только после этого щёлкнул замок. За дверью стояла Миранда. Заспанная, с растрепавшейся косой, и увесистым ломиком, который она уверенно держала на изготовку. Воображение услужливо наложило эту картинку на информацию из досье, и остро захотелось сделать шаг назад. Грозное оружие женщина опустила, увидев Станислава, но лёгкая перемена в его лице от неё не укрылась. — Я смотрю, ты всё это время провел за чтением? Я надеялась, хоть до отлёта подождешь, — невесело улыбнулась она, и капитан почувствовал себя ещё более пристыженным. Надо было свернуть досье и не читать дальше, когда оно открылось. — Можно зайти? — она выглядела удивлённой его вопросом, но кивнула, и отступила назад. Судя по терминалу на входе, квартира была посуточная. Миранда перехватила его взгляд, и пожала плечами, будто извиняясь: — Мы стоим тут уже пару недель. На долгие стоянки я снимаю номер или квартиру. Люблю переставлять всё, или прибраться, люблю чтобы была кухня, — напряжение чуть спало, и она мечтательно улыбнулась, — можно представить, что на самом деле это моя жизнь, что я и правда тут живу, и работаю, как местная. Станислав понимал такие мысли. Когда-то в юности ему и самому нравилось узнавать новые места, и сливаться с ними, чтобы не выглядеть приезжим, но после более чем двадцати лет метаний по вселенной эта страсть немного угасла. Они прошли в просторную комнатку, и Станислав обнаружил, что квартира действительно ощущается как дом — и не столько даже из-за обстановки или милых шторок на границе кухни и основной комнаты, сколько из-за того, что вещи были разбросаны и разложены в хаотичном порядке: стопка одежды почему-то жила на подоконнике, кружки стояли на комоде для одежды, а около зеркала расположилась пара коробок и лежала какая-то невообразимая куча косметики. Он обнаружил, что на него смотрят с любопытством и опасением. — Ты сейчас работаешь в чём-то легальном? — следовало спросить вовсе не то, и вовсе не сейчас, но этот вопрос крутился на языке. Он так и не понял, с какой она стороны закона. — А ты? — Миранда облокотилась на стену, складывая руки на груди, — я, конечно, в личное дело не лазила, но слухи про тебя ходят будь здоров, — Станислав смутился, но она тут же продолжила, не давая ему времени на ответ, — я очень стараюсь поступать правильно, но не всегда могу, понимаешь? Он не понимал. Были правильные и неправильные поступки, и ты делаешь либо так, либо иначе. Видимо, его лицо снова ответило за него, потому что Миранда усмехнулась, и покачала головой, отворачиваясь. — У тебя случайно нет какой-нибудь особой награды за освобождение Каа-хема от злых бандитов? Было бы иронично, — её голос стал звучать резко, — красавцы-военные, пришли, всех спасли, удалились в закат. Подумаешь, вы убили и арестовали половину местного населения. Подумаешь, все имеющиеся связи были порушены, экономика на планете загибалась, и никакие Альянсы помогать не собирались. Подумаешь, после вас осталась пустые, нищие и никому не нужные города. — её голос повышался, но оставался холодным и спокойным. Она снова обернулась, глядя ему прямо в глаза, — легко с такой позиции судить людей, вы ведь безупречные герои. А проблемы бедняков это только наши проблемы, верно? Пираты и работорговцы налетели на нас, как на лёгкую добычу. Позже, конечно, военные прислали патруль и охрану для сектора, но тогда уже половина наших познакомились с Казаком и получили увлекательную путёвку в его владения. Ты хоть представляешь, каково это? — Немного, — честно признался Станислав, дослушав отповедь, — тоже довелось получить «путёвку». Миранда замерла, внимательно рассматривая его, и кусая губу. Станиславу показалось, что воздуха в квартире резко стало как-то мало. Надо было что-то сказать или сделать, но что? — У него была каюта с крюком под потолком, — наконец, проговорила Миранда, обнимая себя руками. — Я говорила себе, что обязательно потом подвешу его на этот крюк за одно место. — Довелось там побывать, — Станислав, наконец, позволил себе приблизиться к расстроенной женщине, прикидывая в голове, разрешит ли она ему это, или треснет чем-нибудь тяжелым. — К счастью, ненадолго. Теперь он получил по заслугам. Тяжелым его не треснули, но Миранда как-то ещё больше сжалась, а на губах заиграла кривая ухмылка. — По заслугам? Он живёт на казённые харчи, гнёт пальцы, а иногда ещё и приказы подручным пересылает. Да он там весьма неплохо устроился, чего не скажешь о всех людях, которым он жизни сломал, — она посмотрела прямо в глаза Стасу, и опустила голову, — вот видишь, я же говорила, не надо тебе со мной связываться. Мы из параллельных миров, которые пересекаться не должны. Я ненормальная, и если бы мне предоставилась возможность пришибить эту тварь, я бы покончила с ним. Она нервно топталась на месте, нервно щёлкая ногтями. Станислав был во многом согласен с Мирандой, но знал, что когда люди читают такие большие и пространные монологи, рассуждая о жизни и справедливости, их обычно беспокоит что-то мелкое и куда более «близкое к телу». Что именно — он пока не знал, поэтому просто покорно выслушал, и лаконично ответил: — И правильно бы сделала, — его ответ вызвал удивлённый взгляд. Миранда покачала головой: — Ты невозможный! — она сердито топнула ногой. — Почему? Повисла небольшая пауза. Миранда приблизилась так, что он ощутил тепло её тела, и, скользнув руками по плечам, поцеловала. Мир не закачался и не зашатался, как было рядом с ней до этого, но по телу разлилось приятное тепло. Впрочем, она быстро разорвала поцелуй, проводя рукой по его щеке, а потом опустила голову на его плечо. — Я думала, ты не придёшь, — её голос звучал виновато, а волосы едва заметно пахли цветами. Станислав опустил здоровую руку на талию женщины, подтягивая её ещё ближе. Он осторожно поцеловал её в висок, утыкаясь носом в волосы. — Я заснул, — честно признался он, — если бы не искин, проспал бы до утра. Миранда у него на плече хихикнула. — Хороший у тебя искин. Как живая, — она чуть повернула голову, украдкой рассматривая Стаса, — и что, я тебя совсем не пугаю? Стасу хотелось ей объяснить, что после двадцати лет военной карьеры, и нескольких — транспортной, его нервы стали настолько закалёнными, что одной испуганной девочке (а после всего, что он узнал, она казалась ему именно такой) их ничем не прошибить, но удачный подбор слов ему хорошо удавался с подчинёнными (и то не всегда!), а никак не с женщинами, поэтому в ответ он просто отрицательно покачал головой, и погладил Миранду по спине. Она была привычно горячей — даже через китель ощущалось исходящее от неё тепло. Нащупав кончик косы, он стянул с неё резинку, распутывая волосы, пока Миранда с улыбкой не вывернулась, украдкой вытирая глаза. — Ты чего? — она перекинула через плечо кончик косы, и вздёрнула бровь. — Тебе идут распущенные, — пожал плечами Станислав, — коса всё равно уже растрёпанная. — Ну хорошо, — она запустила пальцы в волосы, и быстро разобрала косичку. Волосы окружили её пушистыми волнами, словно обрадовавшись долгожданной свободе. — Доволен? Капитан снова притянул её к себе, зарылся пальцами в волосы, отодвигая их от аккуратного ушка, наклонился к нему, обдавая дыханием, и прошептал «Да». Миранда со смешком оттолкнула его, снова освобождаясь и отступая назад, уперев руки в бока. — Ты что это, собрался ко мне приставать? — бровь изогнулась в усмешке, и, судя по улыбке, женщина надеялась на положительный ответ. Станислав же сделал совершенно невинный вид, пожал плечами, и присел на диван, поглядывая на кружку из-под чая, стоящую прямо у его ноги. Миранда ни за каким чаем не пошла, присаживаясь на диван рядом с ним, привычно сбрасывая обувь и подбирая ноги, отфыркиваясь от попавших в лицо волос. — Кто-то обещал мне двадцать девять часов! — лукаво усмехнулась она, чуть толкая его в здоровое плечо, — и что ты теперь будешь делать, космодесант? — Навёрстывать, — одной рукой ему удалось подтянуть Миранду ближе к себе, достаточно, чтобы разглядеть, как пульсирует жилка на шее и ощутить цветочный запах. Она смело запустила руку в его коротко остриженые волосы, проводя ноготками по затылку, отчего по телу будто разошлись электрические разряды. Ему сейчас остро хотелось освободить вторую руку из фиксаторов, потому что одной можно было либо перебирать рассыпающиеся волосы, либо гладить различные соблазнительные изгибы тела, но не то и другое одновременно. Однако, он упорно пытался управиться с обоими задачами. Миранду это забавляло. Она ловко уворачивалась от него, хихикая, и время от времени шлёпала по руке, но тут же прижималась к нему обратно, дразня своими касаниями. Свобода действий у нее была куда больше, и женщина этим нагло пользовалась. Она то кусала его за мочку уха, то проводила мягкими губами по шее, то дразнила его, не давая себя поцеловать или коснуться. От этого становилось не просто тепло, а жарко, и он даже не заметил, как с помощью цепких пальцев Миранды избавился от кителя и рубашки, а затем и от майки. Следующим шагом её было покушение на фуражку, которую она нагло сорвала с его головы, водружая на свою, и отказалась отдавать, задорно смеясь, и выкручиваясь из его объятий. Станислав всё же преуспел, поймав её, и впившись в шею поцелуем, от которого жертва расслабилась и с тихим вздохом уцепилась за его плечи, чем он и воспользовался, возвращая фуражку на место. Сомнения и перипетии прошедшего дня отошли на второй план — особенно, когда Миранда нахально забралась к нему на колени, толкая его на спинку дивана. Станиславу открылся отличный вид на вырез майки, из-под которого кокетливо выглядывал край бюстгальтера, и он тут же воспользовался столь удобным положением, припадая губами к нежной коже. В ответ её пальцы снова скользнули по затылку, в особо волнующие моменты легонько царапая ноготками. Он аккуратно завел руку под её майку, медленно прослеживая ладонью изгиб талии и поднимаясь к груди. Миранда замерла, и он ощутил, как она ожидаемо напряглась. — Да не съем я тебя, — он медленно повёл рукой вверх, задирая одежду. Ее пальцы резко впились в плечи, и пришлось остановиться. — Может быть совсем чуть-чуть. Миранда чуть отстранилась, глубоко дыша. Грудь поднималась и опадала прямо перед его глазами. Затем она одним движением стянула с себя майку и снова поцеловала Стаса, прижимая его руку к своей груди. Она была мягкой, тёплой и хорошо ощущалась через тонкую полоску ткани. Их взгляды пересеклись и Миранда как-то смущённо улыбнулась, целуя его в губы. — Не хочу, чтобы это заканчивалось, — прошептала она ему на ухо, когда через несколько минут он скользнул губами к её шее, пока рука ласкала грудь через тонкую ткань. Стас был с ней отчасти солидарен, потому что ему было хорошо как никогда, но другая его часть требовала желанное тело, подбрасывая сразу десяток мыслей, что именно нужно сделать. — Будет ещё, — попытался он её успокоить, перебираясь к выступающим ключицам, когда рука скользнула к застежке белья. Миранда вздрогнула, и крепче вцепилась в его плечи. — Ловлю на слове, — она хихикнула, и терпеливо дождалась, когда закончится великая и древняя битва мужчины против злодейских крючков. Наконец, предпоследний рубеж защиты был повержен, и Стас развернулся, заваливая Миранду на спину, и наслаждаясь открывшимся видом и возможностями. Она прикрыла глаза, и он наконец заметил, как плечи чуть расслабились, и женщина перестала вздрагивать от каждого касания. Под ложечкой приятно потянуло — наконец-то она была полностью с ним. Он осторожно касался её, стараясь не напугать, не навредить. На теле обнаружилось ещё больше шрамов — все они были тщательно сведены, оставались лишь белёсые, едва заметные следы, но он отыскал и поцеловал каждый. Осторожно коснулся свежих царапин на руках, нашел след от ссадины на плече с их прошлого приключения и заметил довольно говорящие следы порезов на бёдрах, однако ничего не сказал и никак не отреагировал, за что был вознаграждён тихими стонами. Ему нравилось, как она поддаётся ему, расслабляется, это затягивало, туманило рассудок и казалось, что весь остальной мир куда-то уплывает. Он продолжал целовать и ласкать её, пока она требовательно не прошептала тихое «хочу тебя» на ухо. После этого в голове образовалась пустота, и словно обдало жаром. Все потеряло значение, кроме них двоих, и того, как оба без слов друг друга понимали. Это было ни на что не похоже, как будто их особая, только для них придуманная игра, с их особенными правилами, судорожно хватающими его за ухо острыми зубами, то резкими, то медленными движениями, и даже лёгким счастливым смехом где-то в процессе, который тут же прекращался от горячих поцелуев. Казалось, это целая новая жизнь, которая захватила обоих, но в какой-то момент всё кончилось, сначала для неё, затем и для него тоже, и Стас позволил себе развалиться на диване, раскинув руки. Миранда подобралась к нему под сломанную руку, устраивая голову на груди, накрывая его копной тёмных волос, которые он рассеянно перебирал, глядя в потолок. Говорить не особо хотелось, да и без слов всё было понятно и хорошо. Наконец, Миранда, потянувшись, отправилась ставить чайник, посылая его в душ. Это была небольшая комнатка с большим зеркалом и кучей загадочных баночек и тюбиков. Его втолкнули туда с хитрым смехом, покрутившись около него, Миранда показала ему полотенца, тюбики, которые можно использовать, не упуская возможности прижаться все ещё обнажённым телом, пока он не поймал её, и не расцеловал, усадив на угрожающе заскрипевший край ванны. Со смехом женщина оттолкнула его и наказала мыться, исчезая в дверном проёме. Призадумавшись, Стас включил тёплую, почти горячую воду, и замер, вспоминая полученные инструкции. Наконец, выбрав из предложенных тюбиков один, на котором в куче текста угадывалось «мыло», он решил, что этого ему будет достаточно от макушки до пяток, тем более пахло оно наиболее прилично — скорее, чем-то вроде лимона, а не розами. Запах цветов ему нравился именно на Миранде, а не на себе. В запасе ещё было несколько часов, и он замер под горячими струями душа, думая о том, как именно хочет их использовать. В конце-концов, он же обещал «наверстать»! Однако, одиночество долго не длилось — вскоре Миранда нахально проникла к нему в душ, заставляя потесниться в узкой кабинке. Когда уже почти домывшийся Стас наскоро смыл мыло с головы и уступил ей место, она почему-то засмеялась, но, поцеловав его в щёку, поблагодарила, меняя температуру воды на более холодную. В комнате его ждал не только чай, но и разогретая, пахнущая на всю квартиру, пицца. Аппетит проснулся хороший, и он едва уговорил себя оставить пару кусочков Миранде, которая надолго пропала в ванной (ещё бы, пока она выльет на себя содержимое каждого тюбика, целая вечность пройдёт!). Он собрал разбросанную одежду, сложив её в ровную стопку, покрутил пару загадочных предметов в косметической куче у зеркала, чуть не сломал один, и поспешно отложил, посмотрел через окно на стоящий напротив мусоросжигательный завод (теперь ясно, зачем тут шторки с имитацией ночного города!), и снова устроился на диване, отчаянно стараясь не уснуть. На самом деле, Миранда управилась относительно быстро — Станислав хорошо знал по Полине и Лике, насколько долго женщины могут занимать санузел, но ему хватило этого времени, чтобы задремать, лежа на спине, закрыв глаза фуражкой, а тело — пледом, и вытянув ноги на диванчике. Сквозь сон он расслышал босые шлёпающие шаги и щелчок раскладывающегося дивана. Это его разбудило, но вставать не хотелось, поэтому он продолжил лежать со сложенными на груди руками, украдкой поглядывая за Мирандой. Она была в какой-то тонкой длинной майке, что ему не очень нравилось, хотя иногда майка всё же выгодно облегала её фигуру. Он понаблюдал, как она сушит волосы, крутится у зеркала, рассматривая себя, закрыл глаза, когда она приблизилась к дивану, бросая на него одеяло, и подобралась к нему под бок, целуя в щеку. Он старательно не подавал виду, что проснулся, даже когда она, покрутившись рядом, поцеловала его ещё пару раз, но когда Миранда стащила фуражку, улыбка всё-таки выдала его. Она игриво укусила его за кончик носа, и перекатилась вбок, накрываясь одеялом. Стас повернулся за ней, убирая от её лица темные пряди, норовящие заполнить собой всё. Не успел он что-то ещё сделать, или сказать, как Миранда, прикрыв глаза, ровно и размеренно задышала. Ему, напротив, больше никак не хотелось спать. Он просто поправил на ней одеяло и осторожно устроился рядом, наслаждаясь её теплом и свежим запахом. В голове всплыли строчки прочитанного досье, и он осознал, что они не имеют никакого значения. Ему казалось, что он наконец-то увидел Миранду такой, какая она есть на самом деле, и остальное его не волновало. На душе разливалось приятное тепло, и он был уверен, что дальше все обязательно будет хорошо.