***
Все начинается с почетного увольнения Баки из своего подразделения армии, после того, как он потерял руку. А может быть все начинается, когда Наташа находит ему работу — учитель в школе, в которой она работает. Может, когда Стив возвращается из третьей командировки и начинает преподавать там же, только годом позднее. То, как все началось, не очень и важно. Эта часть не такая забавная. Забавно то, во что все вылилось впоследствии.***
— Эта поездка не обязательна, — поясняет Баки, взмахивая бланками для родителей перед классом. — Но она рекомендована. Очень рекомендована. Я ожидаю большинство из вас. Вопросы? Половина учеников даже не слушает — это видно по их расфокусированным взглядам и беспокойным пальцам. Баки все равно, потому что вся информация, в любом случае, есть на бланках. Никто не поднимает руку и ничего не спрашивает, так что Баки решает оставить это дело. До конца урока еще пятнадцать минут, но они уже исчерпали тему, так что он решает отпустить класс раньше. — Ладно, ребята. Берите бланки с моего стола и можете быть свободны. С условием, что вы не будете мешать другим классам, — Баки возвращается к столу и, садясь на стул, кладет бланки на край стола. Ученики радуются, вприпрыжку покидая кабинет. Конечно же именно в этот момент Стив решает заглянуть. — Барнс, мне нужен, — начинает он, но прерывается, чтобы посмотреть на громких учеников, рассеяных по всему кабинету. Кто-то уронил листы бумаги, и пара учеников о чем-то кричат. Стоит полнейший хаос. Баки сдерживает ухмылку. Ученики поворачиваются на голос Стива, и в классе повисает гробовая тишина, пока все настороженно смотрят на учителей. — Роджерс, — жестко приветствует Баки. Между ними витает привычное напряжение, которое всегда есть на территории школы. Дети любят наблюдать за ними, хотя пытаются особо этого не показывать. — Мне нужен новый маркер, — наконец говорит Стив, когда все внимание сосредотачивается на нем. И стоит он весь такой высокий, с распрямленными плечами и серьезным лицом, не позволяя взглядам учеников на себя повлиять. Баки ничего не говорит в ответ, только устанавливает зрительный контакт. Обычно люди отводят взгляд через пару секунд, но Стив не такой. Нет уж, Стив даже похуже Баки будет, когда дело касается упрямства, и вся школа об этом знает. Проблема старшей школы «Щит» в том, что она небольшая, так что они — единственные преподаватели истории для старшеклассников. Баки и Стиву никак не избежать взаимодействия. Баки продолжает молчать, пытаясь заставить Стива почувствовать себя некомфортно, ну или хотя бы сдвинуться с места. (Он знает, что такого не случится. А ученики, так или иначе, нет). Хладнокровно Ужасающий Барнс, прямо тут. — Твои проблемы, — все же произносит он прямо, холодно и монотонно. Стив даже не вздрагивает. За это его Баки и любит. Весь класс по-прежнему утопает в любопытстве, ожидая увидеть, чем все кончится. Баки не хочет их разочаровывать. — Можно одолжить у тебя? — спрашивает Стив, все еще держась за дверную ручку. Он даже не зашел в кабинет полностью. Баки все также держит зрительный контакт, не двигаясь, лишь приподняв бровь. — Пожалуйста, — выплевывает Стив. — Пожалуйста, Барнс, можно взять один из твоих маркеров? — тон его голоса сменяется на отвратительно сладкий, упрашивающий, но выражение его лица все такое же насмешливое. Баки смягчается и кидает в него маркером. Стив молча ловит его и уходит. Когда дверь закрывается, все смотрят на Баки. — Бланки для родителей, — напоминает он и поворачивается на стуле на сто восемьдесят градусов, чтобы разобраться с бумагами. Никто не пытается заговорить с ним, когда учитель сидит ко всем спиной, так что он мирно ждет, пока все уйдут. — Мистер Барнс? — нерешительно спрашивает девочка, и Баки поворачивается. Это Джей, одна из его любимых учениц, но не то чтобы он когда-либо кому-то об этом скажет. — Да, Джей? — спрашивает он, когда та не продолжает говорить. — Вы тоже поедете? — интересуется она, нервно теребя подол униформы. Что-то заставляет ее нервничать, но Баки не знает, что. — Да. А ты? — это справедливый вопрос. Она одна из тех учеников, от которых он ожидает стопроцентного присутствия, но также он знает, что у нее сейчас не все в порядке дома. — Да, я… Думаю, да, — она кивает. — А мистер Роджерс? Ах. Так вот оно что. М-р Барнс и м-р Роджерс вынуждены вместе провести три дня в школьной поездке. Некоторым детям это будет по душе, некоторым будет все равно. Баки не думал, что найдутся те, кому будет некомфортно из-за этого. (Не просто же так они никогда не зовут его мудаком). — Да. Мистер Роджерс поедет, чтобы уравновесить баланс между количеством взрослых и учеников. Ты ведь ничего не имеешь против? — Баки улыбается через силу, пытаясь выглядеть дружелюбно. Выглядит, наверное, больше как гримаса, но он хотя бы старается. — Вы будете друг на друга кричать? — теперь Джей не просто нервничает. Она выглядит обеспокоенно, и у Баки сердце болит от ее вида. Он примерно на 90% уверен, что ее родители на грани развода. Не трудно догадаться, что она слышит достаточно ругани. — Хей, нет. Мы не кричим. Он, конечно, та еще задница, но справиться можно. И если мы тебя расстроим, дай нам знать, идет? Это куда более важно, чем мои стремления убедить его в его неправоте, — Баки хочется протянуть руку и положить ее на плечо девочки, но он все еще не привык к прикосновениям с тех пор, как вернулся домой. К тому же, он не хочет, чтобы ей было неловко. — Спасибо, мистер Би, — благодарит она и смотрит на что-то за его плечом. Баки видит ее удивление и поворачивается, чтобы увидеть, что вызвало у нее такую реакцию. Он весело хмыкает, когда понимает, в чем дело. Там стоит его кружка — подарок Наташи в честь его каминг-аута. Он любит эту кружку, даже если написанное на ней — самая большая ложь. Она яркая, радужная, с большими буквами, сложенными в Никто не знает, что я гей. Обычно он оставляет ее в учительской, но сегодня он забыл. — Ты же не возражаешь? — интересуется он, поворачиваясь к ученице. Джей спешно кивает, убирая сложенный бланк в карман. — Нет. Нет, конечно нет, мистер Би, — заверяет она. — До завтра. Баки спокойно смотрит за тем, как она покидает кабинет, но не может сдержать смех, когда дверь за ней закрывается. Между кабинетом Баки и кабинетом Стива находится маленькая комнатка, в которой есть раковина, микроволновка и кран с горячей водой. Эта кухня для учителей со всего этажа, но никто ей не пользуется, потому что микроволновка отстойная, а раковина периодически подтекает. Во время обеда там нет никого, кроме Стива. — Спасибо за маркер, — говорит он с ублюдочной ухмылкой, когда Баки заходит в комнату. Баки эту ухмылку знает. Нехороший это знак. Он тяжело вздыхает. — Тебе он даже не нужен был, да? — предполагает он. Смеха Стива достаточно, чтобы узнать ответ. — Ты задница. — Ты любишь мою задницу, — ломано парирует Стив. Он садится на кухонную тумбу и тянется к Баки левой рукой. — Да, это единственная причина, почему я вышел за тебя замуж, — соглашается он, взяв ладонь Стива в свою и легко пробегаясь пальцами по кольцу. — Ага, и я тебя тоже люблю, — смеется Роджерс, целуя Баки в шею. Тот только закрывает глаза и переплетает их пальцы. — О, кстати. Одна из моих учениц немного нервничает из-за того, что им придется провести несколько дней с нами, как с единственными взрослыми, — через какое-то время рассказывает Баки. Он открывает глаза и смотрит на Стива. — Так что нам, может быть, нужно сбавить обороты хотя бы до тех пор, пока не вернемся из поездки. — Целых две недели без вторжений в твой кабинет для того, чтобы на тебя покричать? — Стив грустно выпячивает нижнюю губу, но Баки знает этого мужчину, знает, что он незамедлительно прекратит что-то, если какой-то ученик плохо себя из-за этого чувствует. — Какой же урон это нанесет нашим репутациям. — Эй! — протестует Баки. — Я был хладнокровно ужасающим еще до того, как ты тут появился. — Приятель, если бы я не появился вовремя, ты бы мигом раскололся о том, что ты — гигантская мягкая зефирка. Я даже удивлен, что ты так долго продержался, — Стив случайно хрюкает, когда смеется. Это непривлекательно и отвратительно и это лучшее, что Баки слышал за весь день. — Купи китайскую еду по пути домой, — говорит ему Баки, направляясь к двери. — Я не хочу готовить и лучше умру, чем съем что-то, что приготовишь ты. — Мудак, — бормочет Стив, когда Баки выходит из отстойной кухоньки. Он смеется и закрывает за собой дверь. Все в его классе сдают бланки к концу недели, оставляя Баки приятно удивленным. Если честно, он и не ожидал, что согласятся все. Они поедут в Вашингтон, чтобы посетить Смитсоновский музей и Библиотеку Конгресса, оставшись на территории летнего лагеря на две ночи. — Сколько человек из твоего класса поедут? — спрашивает Баки у Стива, когда они остаются в кабинете наедине. — Не едут только три, — Стив рисует цветочки на руке Баки, пока тот составляет планы уроков. Это, конечно, немного отвлекает, но ему нравится, когда Стив рядом и когда Стив рисует на нем так, словно он — художественное произведение. — И из моего класса едут все. Ты же понимаешь, что это значит, да? — Баки отрывается от ноутбука, чтобы взглянуть на Стива. — Э-эм, — на секунду Стив поднимает взгляд, но потом снова возвращается к рисованию волн от запястья до локтя на руке Баки. — Много детей? — У нас в общем пятьдесят два ученика, если едут все. Да даже если трое не едут — все равно. Останется только одна комната для нас, — объясняет Барнс. — Бак, мы спим в одной кровати каждый день, — поддразнивает Стив, но Баки знает, что он все понял. — Эти дети станут свидетелями лучшего шоу, — бормочет Баки, переворачивая руку так, чтобы ладонь смотрела вверх. Стив понимает намек и переплетает их пальцы, слегка сжимая. — Все будет чудесно, — улыбается он. На дворе пятница и на часах уже за пять вечера, так что Баки не ожидает стука в дверь. Стиву не хватает времени спрятаться на кухне, прежде чем дверь открывается и слышится голос Джей. — Мистер Барнс? Можно с вами поговорить? — спрашивает она, просовывая голову в щель между дверью. Стив соскальзывает под стол. — Да, конечно, — отзывается Баки. — Что такое? — Я, — начинает она, но не может продолжить. У нее начинает дрожать губа и трясутся руки, из-за чего Баки подскакивает на ноги и усаживает ее на стул. Он подтягивает другой стул для себя и гладит ее по спине: он делал так постоянно, когда они со Стивом были детьми и у младшего были проблемы с дыханием. — Все в порядке, — бормочет он. — Дыши глубоко. Проходит несколько минут, прежде чем дыхание Джей выравнивается и она вытирает слезы рукавом. — Когда вы поняли, что вы гей? — спрашивает она, и Баки цокает. — Я не знаю, — говорит он ей, потому что это правда. Началось все со Стива, но у Баки едва ли найдется два воспоминания, в которых Стива не было, так что сказать, когда он понял, слишком сложно. — Мне было около тринадцати, наверное, — говорит он. Он понимает, что не обязан говорить ей ничего, но она так расстроена, а у него есть шанс помочь, правильно? Так что он расскажет. — Я знал своего лучшего друга с шести лет, знал, что всегда его любил. Говорил всем, что мы поженимся, будем вместе всегда, ну и все в этом духе. Взрослые твердили, что я это перерасту, но я, наверное, так этого и не сделал. Мы были подростками, когда он меня поцеловал, и я понял, что я в него влюблен. Конечно, не все было просто, но я не переживал, потому что он был рядом. — Это так мило, — Джей хихикает, шмыгая носом. — И как вы вообще заработали репутацию хладнокровно ужасного? — Это все рука, — ухмыляется Баки, чувствуя облегчение от того, что она больше не плачет. Да, у него неплохо выходит учить детей, но успокаивать плачущих? Вообще не его профиль. — Это все глаза. И убийственный вид, — поправляет Джей со смешком. — Убийственный вид? Честно? — Баки прыскает, крутясь на стуле. — Звучит как раз как что-то, что сказала бы Наташа. — Мисс Романов? Да, она так и говорит, — улыбается Джей. Прядки волос лезут ей в лицо, и она откидывается назад, собирая их в хвост. У нее волосы примерно такой же длины, как у Баки, и он мысленно подмечает, что он как-нибудь должен попросить Стива собрать ему волосы, вдруг будет проще. — Она такая врунья, — смеется Баки. — Вы знали, что ходили слухи о том, что вы встречаетесь? — беспечно спрашивает Джей, и Баки не знает, шутит она или нет. — Что, — говорит он, потому что сказать больше нечего. — Да. Когда вы только устроились сюда, вы двое были очень близки. И вы разговариваете друг с другом на русском. Еще кто-то говорил, что видел вас вместе за пределами школы и… вау. Ладно, это звучит по-сталкерски, когда я говорю об этом вслух, — она теребит выбившуюся нитку из дыры на джинсах. — Наташа — моя сестра. Это все настолько неправильно, — тяжело вздыхает Баки. Хотя и смешное что-то в этом тоже есть. — Мисс Романов — ваша сестра? Что, в следующий раз вы скажете мне, что вы замужем за мистером Роджерсом? — Джей издает смешок, и Баки не в силах сдержать задушенный смех. Он слышит, как Стив тоже смеется. Стив, мистер Роджерс, его муж, который сейчас прячется под столом, пока сам Баки разговаривает со своей ученицей на ушедшую не в ту степь тему. По крайней мере она не услышала Стива. — Ну ладно. Наташа не совсем сестра. Но она — семья, — слабо поясняет Баки, поднимаясь на ноги и возвращаясь к своему столу. Отсюда видно голубую рубашку Стива, выглядывающую из-под стола, но видно недостаточно, чтобы Джей заметила. Баки сдерживает улыбку. — Мистер Би, вы счастливы? — на выдохе спрашивает Джей. Баки сидит в своем стуле, его ноги под столом, на коленях у Стива (просто чтобы позлить этого придурка), и руки зависли над клавиатурой ноутбука. — Да, — говорит он. — Да, я счастлив. — Я когда-нибудь перестану бояться? — продолжает она тихим голосом, натягивая рукава на ладони. Она выглядит такой маленькой, что у Баки снова ноет сердце. — Конечно, — мягко заверяет он. — Перестанешь. Ты найдешь кого-то, кто будет любить тебя больше всего на свете, и ты полюбишь этого человека всем своим существом. А когда любишь так сильно, места для страха чего-то настолько прекрасного просто-напросто не остается. Стив под столом сжимает его лодыжку. Джей снова вытирает слезы рукавом. — Спасибо, мистер Би. Хороших вам выходных, до понедельника, — прощается она. Ее улыбка слабая, но не вымученная, и Баки улыбается в ответ, надеясь, что утешает ее. — Да, тебе тоже хороших выходных. И, Джей, если тебе нужно будет с кем-то поговорить, я рядом, ладно? — он смотрит на нее своим Взглядом, и она кивает несколько раз, прежде чем сказать: — Хорошо. Хорошо, спасибо вам. Как только дверь закрывается, Стив выбирается из-под стола и крепко обнимает Баки. Тот не может сделать ничего, разве что улыбнуться, уткнувшись ему в шею. — Это было так слащаво, Бак, — смеется Стив, но обнимает еще сильнее. — Захлопнись, а то домой пойдешь, — грозится Баки. Они оба знают, что это только для вида.***
Двое из трех учеников Стива в конце концов сдают бланки. Третий не сможет поехать из-за двухнедельной поездки куда-то в честь свадьбы его родителей. Сейчас вторник, осталось всего шесть дней, и Баки взволнованно ждет. Он здесь четвертый год, но это будет его первая поездка на несколько дней. Ему все еще нужно выставить оценки, и он планирует сделать это до отъезда, так что ему приходится смириться и делать свое дело. Вторники (и четверги) — дни, в которые Стив и Сэм ходят в тренажерный зал, так что Баки пользуется временем наедине с собой, чтобы проверить эссе второгодок. Он даже не понимает, насколько засиделся, пока на улице не темнеет. Стив отправляет ему сообщение о том, что он едет домой. Время почти семь, а Баки застрял в школе. Отвратительно. Они живут не так далеко от школы, так что он, скорее всего, все еще сможет опередить Стива. С этой мыслью он собирает работы и бежит к машине. Начинается дождь, и Баки несколько мгновений мысленно благодарит Сэма за то, что тот довезет Стива до дома, так что этот придурок не подхватит смерть на своем мотоцикле. Он сидит в машине и говорит Стиву, что тоже едет домой, когда видит ее. Он не уверен точно, но, кажется, через дорогу от него Джей сидит в одиночестве прямо под дождем. Баки вздыхает и выезжает с парковки, подъезжая к девочке. — Джей? — говорит он, опуская стекло. Ага, это она. — О. Здравствуйте, мистер Би, — она вымученно улыбается. Баки видит, как она трясется. — Подбросить? — предлагает он. На улице холодно и темно, а она всего лишь ребенок. Он не может оставить ее здесь в одиночестве. — Оу, я… Нет, спасибо. Автобус придет через пятнадцать минут, — поясняет она, проверяя время на телефоне. — Это абсурд. Ну же, я довезу тебя до дома, — настаивает Баки. Джей оглядывает пустую улицу и качает головой. — Я лучше просто подожду, мистер Би. Но спасибо за предложение, — она нервничает, по ней видно, и до Баки наконец-то доходит, и он так злится на себя за то, что даже не подумал об этом. — Блин. Прости, Джей. Я не хотел тебя смутить. Но тут так мокро, дай я хоть Наташе позвоню, пожалуйста. Она все еще в школе и будет не против тебя подвезти. Или Максимофф. Или такси, я заплачу… — Не в этом дело, мистер Би, — обрывает его Джей, снова вздрогнув. Она напоминает ему Стива-подростка, который ждал на холоде окончания спортивных тренировок Баки. — Пожалуйста, не жди под дождем четверть часа. Заболеешь, — говорит он. Капли дождя ветром задувает в салон машины, но он даже не волнуется об этом, не сейчас, не когда у него ребенок трясется на темной улице. Порыв ветра ударяет Джей в лицо дождем и мокрым снегом. — Ладно, — сдается она, открывая дверь и забираясь внутрь. — Спасибо. Поездка слегка неловкая, но, может, Баки так просто кажется. Он включает радио, барабаня пальцами по рулю в такт музыке. — А ездить с одной рукой безопасно? — внезапно спрашивает Джей, но тут же понимает, что сказала, и пугается. Баки смеется над ее прямотой. — Да. Машина автоматическая. Мы выбрали ее после того, как я лишился руки, — объясняет он. — Вы были в армии? — она указывает дорогу к своему дому, параллельно задавая вопрос. Баки кивает, не сводя глаз с дороги. — Да. Сержант Барнс. — Так и думала, — с небольшим кивком отзывается она. Баки ловит это движение периферическим зрением, вопросительно приподнимает брови и мельком смотрит на нее. — Не про сержанта, — заверяет она. — Но я видела ваши жетоны. Она определенно их не видела — иначе она бы точно поняла, что Стива он вовсе не ненавидит. Он носит его имя рядом с сердцем, на цепочке, обернутой вокруг шеи. С кольцом то же самое. Он носит его на цепочке, потому что, ну, у него нет левой руки для него. — Я имею в виду цепочку. Подумала, что это жетоны, — продолжает девочка, в основном сама для себя. Они снова погружаются в тишину, слушая песню по радио. Баки не знает, что за песня, но она ему все равно нравится. — Вот моя улица, — говорит он ей, когда они проезжают перекресток. Он видит дом, но ни в одном окне не горит свет. Он все еще может опередить Стива. Джей смотрит на улицу. — Классно, — говорит она. — Рандомный вопрос, но мистера Уилсона вы тоже ненавидите? Такого Баки вообще не ожидал. — Нет, не совсем. А что? — Потому что все знают, какие они с мистером Роджерсом друзья, а раз вы так ненавидете мистера Роджерса, вы можете ненавидеть мистера Уилсона по умолчанию. Никогда не видела, чтобы вы разговаривали. — Я не ненавижу Сэма Уилсона, — говорит Баки. И это правда. Он любит раздражать этого парня, потому что это легче легкого, но он его любит. Сэм — хороший человек. — Это хорошо. Он забавный. Вроде как считает, что может надрать вам задницу, — Джей ухмыляется, и Баки прыскает. — У меня, может, и одна рука, но я бы уложил его в любое время. Хотел бы я посмотреть на его попытки. Джей веселится несколько мгновений, но потом выпрямляется и видимо напрягается. — Мы почти приехали, но остановите тут, — ровно просит она. — Зачем? Я могу довезти тебя до самого дома, мне не сложно. — Я знаю, — снова тихо говорит Джей. — Но если родители увидят, как меня кто-то довез, они подумают, что я была с людьми старше меня. — А что, если они увидят, что это просто я? — предполагает Баки. Джей трясет головой. — Будет еще хуже. Они подумают, что у меня с вами интрижка ради оценок. Баки морщится, потому что это блядски отвратительно. — Простите, — начинает Джей, но Баки перебивает: — Твоей вины в этом нет. Делай то, что считаешь нужным, хорошо? До завтра. Джей спешно улыбается, прежде чем раствориться в темноте холодной улицы. Баки наблюдает за ней до тех пор, пока она не сворачивает за угол, подъезжая ближе, чтобы видеть ее. Он уезжает только тогда, когда она заходит в дом. Он рассказывает Стиву. Конечно же он рассказывает Стиву: он его муж, его лучший друг, ему даже смотреть не нужно, чтобы понять, что Баки что-то беспокоит. — Я переживаю за Джей Боскур, — говорит он за ужином. Стив смотрит на него, но молчит. — Я сегодня подвез ее до дома, потому что она сидела под дождем, и я не мог просто так ее бросить. Потом она не позволила мне довезти ее до самого дома, потому что боялась, что ее родители увидят. Сказала, что они подумали бы, что у нас интрижка. — Господи, — вздыхает Стив. — И тот разговор в классе… — Именно. И она так нервничала из-за того, что шла домой. Из того, что я вижу, можно сделать вывод, что ее родители сейчас — не самые лучшие люди в ее жизни. — Господи, — повторяет Стив, проводя ладонью по волосам. — У нее день рождения через три недели. Она будет официально взрослой. Надеюсь, у нее все не настолько плохо и съезжать ей не придется. Но она хотя бы сможет это сделать, в случае чего. И ей не придется проходить через всякие приюты, приемные семьи и прочую херню. — Но у нее не будет никакой финансовой поддержки или крыши над головой, — указывает Стив. — Для ребенка это довольно опасно. Баки затихает. Стив, конечно же, прав. Барнс и не думал об этом: у его семьи всегда было достаточно денег. Но у Стива и его мамы — нет. Он провел достаточно много ужинов с семьей Барнсов, чтобы Саре не приходилось готовить, и слишком много раз оставался на ночь, чтобы Сара могла работать в ночные смены. Баки всегда об этом знал, но его это не беспокоило так, как беспокоило Стива. — Она могла бы остаться здесь? — осторожно предлагает Стив. — Если ей будет комфортно, конечно. Просто крыша над головой, до тех пор, пока она не закончит школу. — Мы бы обязательно предложили, да? — спрашивает Баки. — Боже мой, бедный ребенок, — следующее, что он чувствует — то, как Стив кладет свои большие руки на его щеки. — Хей, Бак, все в порядке, я рядом, — успокаивает он. — Я уверен, что с ней все будет хорошо. Вряд ли дело даже дойдет до такого. Баки кивает, утягивая Стива к себе на колени. — Я знаю, — вздыхает он. — Но ты все еще отстойно себя чувствуешь? — предполагает Стив, уткнувшись подбородком Баки в плечо. — Да. Но знаешь, что меня приободрит? — бормочет тот, обнимая крепче. — М-м, и что же? — тянет Стив. — Если ты помоешь посуду.***
Баки направляется к лифтам, планируя прийти раньше всех своих учеников. Он неловко пытается удержать стопку тетрадей; волосы лезут в лицо. Звенит звонок. — Придержи двери лифта! — кричит он, пытаясь поспешить, ничего при этом не обронив. — Придержи двери лифта, — попугаем повторяет Стив. Баки в ужасе смотрит, как его муж нажимает на кнопку, из-за чего двери медленно закрываются. — Не смей, ты, эйблистский кусок д… — из-за спешки тетради все же падают, рассыпаясь по полу. — Вау, это было очаровательно. Вы в порядке, мистер Барнс? — спрашивает кто-то слева. Баки смотрит на человека своим Смертельным Взглядом (™) и отказывается чувствовать за это вину, когда понимает, что это просто Соня, одна из его третьегодок. — В полном, — отвечает он, собирая тетради. — Кто-нибудь тебе говорил, что Роджерс ублюдок? — Сэр, я в вашем классе два года. Конечно же он ублюдок, — прыскает Соня, передавая Баки тетради. — Ты замечательный ребенок. Иди на урок, — говорит он, возвращаясь к лифту. — Увидимся позже, — отзывается она, растворяясь среди учеников в коридоре. Баки нужно отомстить Стиву за инцидент в лифте. Если бы он относился к этому серьезно, он бы просто отправил мужа спать на диване, но ему в принципе все равно. К тому же, никто из учеников не узнает об этом, так что месть должна произойти в школе. Он думает все утро, но ничего не идет в голову. В какой-то момент Баки думает включить пожарную сигнализацию в кабинете Стива, но это помешает процессу обучения, а он мудак только по отношению к Роджерсу. Момент предоставляется как раз тогда, когда Баки проходит мимо Стива в коридоре: тот слишком занят завязыванием шнурков. Рядом с ним, на подоконнике, стоит его стаканчик с эмблемой местной кофейни. Безо всякой нерешимости Баки берет кофе и делает большой глоток, смотря все это время на Стива. — Какого черта? — рычит тот и распрямляется, когда понимает, что происходит. — Хорош, вот только сахара недостаточно, — Баки пожимает плечами. Они оба знают, что он никогда не пьет кофе с сахаром, но никто из детей об этом не в курсе, что по-настоящему важно. Без лишних слов Баки разворачивается и уходит. — Дикость, — слышится чей-то шепот. (Это можно считать победой).***
Будильник звенит в шесть утра понедельника, и Баки очень не хочет вставать. Ему мягко и тепло, и это одно из тех редких пробуждений, когда он просыпается в той же позе, в которой заснул: Стив обнимает его со спины, крепко прижав к себе. (Куда чаще он просыпается наполовину свисшим с кровати или с их собакой на своем лице, или с ногой Стива под своим животом). К большому сожалению, у его мужа нет никаких проблем с ранними подъемами. — Утро, Бак, — зевает он. Баки чувствует, как прогибается матрас, когда Стив ненадолго садится, а потом и вовсе выбирается из кровати. — Не хочу вставать, — вздыхает он в подушку в ответ. Он слышит смех Стива и его тяжелые шаги, прежде чем на его волосы ложится рука. Баки открывает глаза и видит Стива прямо перед собой — он нежно улыбается и целует его. — Плохо. Тебе нужно в душ, вонючка. — Лицо твое вонючка, — бормочет Баки, поднимаясь. Стив приподнимает бровь, потому что он, в отличие от некоторых, всегда пахнет чудесно. И он это, конечно же, знает. — Если ты не поднимешься сейчас, — Стив открывает дверь, чтобы впустить Спуд в комнату, — то опоздаешь. И ты никак не можешь опоздать сегодня — мы уезжаем. Голову мыть будешь? — Встаю, встаю, — сдается Баки, оставляя мимолетный поцелуй на шерсти их собаки, пока он выбирается из кровати. — Да, помою. Мои волосы настолько жирные, что из них можно сделать Биг Мак. — Напомни никогда больше к тебе не прикасаться. Хотя бы до того момента, пока ты не помоешься, — смеется Стив, уже одетый в свою одежду для бега. Баки ненавидит его за то, что он жаворонок. — Сегодня бегаешь? — Ага. Ты моешь волосы миллион лет, так что мы вряд ли увидимся, прежде чем я уйду. Я положу сумку в машину и покормлю Спуд. И иди уже в душ, — отвечает Стив, еще раз целуя Баки перед уходом. — Ты ко мне только что прикоснулся! — доносится ему вслед. Баки приезжает в школу раньше семи и умудряется пробраться в душевые для персонала незамеченным. Не то чтобы это настолько важно, но у него в руках сумка Стива, и это может заслужить неоднозначную реакцию, потому что м-р Барнс ненавидит м-ра Роджерса. Ванная комната (считается ли она таковой, если в ней нет ванны?) заполнена паром, когда Баки открывает дверь и слышит бегущую воду. Одежда Стива лежит на лавочке беспорядочной кучей, пока сам мужчина, не попадая в ноты, что-то напевает достаточно громко, чтобы звук можно было услышать сквозь шум воды. — Принес твои вещи, Стиви, — сообщает Баки, складывая вещи в аккуратную стопку и убирая их в сумку. — Присоединишься? — предлагает Стив, выглядывая из кабинки. — Фу, нет. Мы не будет заниматься сексом в школе, Стив! — Мы можем просто принять душ вместе, — фыркает тот в ответ. — Ты животное. — О, даже не притворяйся, что ты не это имел в виду. Я пошел, увидимся в автобусе, — смеется Баки, поворачивая голову в сторону двери. — Бак! Стой, — зовет Стив. Баки разворачивается, чтобы увидеть, как Стив облокачивается на стену кабинки. — Мы будем окружены учениками три дня. Поцелуй меня в последний раз? — Какой профессионализм, — вздыхает Барнс, но все равно подходит к мужу, чтобы поцеловать его. — Три дня ссор и подколов, — шепчет он Стиву в губы. — Ты готов? — Еще бы. Они умудряются загрузиться в автобус и отправиться в дорогу к девяти часам. Баки сидит в конце, Стив — в начале (потому что в конце его всегда укачивает, так было с самого детства). В салоне автобуса довольно тихо, дети разговаривают между собой, так что Баки решает послушать музыку. К несчастью, его айпод разрядился, так что он просто сидит с наушниками в ушах. Он уже собирается их вытащить, ну, или подсоединить к телефону, когда он слышит, как кто-то сзади его зовет. — Хей, мистер Барнс, — ученик — Джейк — хихикает. Баки преподает его классу первый год, но он слышал от Стива, что этот мальчишка может быть той еще занозой. И, раз уж он хихикает, Баки решает обождать. — Чувак, да он тебя не слышит. У него же наушники, — один из учеников Стива говорит в ответ. Баки предполагает, что это Нейтан, но не оборачивается, чтобы убедиться. — Что ты вообще хочешь? — Просто проверял, слышит ли он, — отзывается Джейк, понижая голос до шепота. — Он, может, и классный, но я не хочу, чтобы он слышал все, что мы говорим. — Классный? — шипит Нейтан. — Он не классный, он страшный. Когда он на меня смотрит, мне хочется извиниться и убежать. Вот мистер Роджерс точно классный. — Ты просто не учился у мистера Барнса. Он хороший учитель, пусть и жуткий, — настаивает Джейк. Баки слегка удивлен его преданностью, потому что они никогда не разговаривали друг с другом ни о чем, кроме домашних заданий. — Ты два года учился у мистера Роджерса, но, проведя два месяца с мистером Барнсом, поменял стороны? — любопытно спрашивает Нейтан. — Предатель. — Дело не в том, на чьей ты стороне, тупица. Они оба ведут себя как идиоты, когда дело касается их ссор. Просто говорю, что когда ты проходишь его фазу хладнокровно ужасающего, то он оказывается не таким уж и плохим. — Твою мать. Да ты в него вкрашнулся, — смеется Нейтан. — Нет! Что за херня. Ему же где-то под сотню! И он страшный! — Джейк запинается несколько раз. Баки приходится закусить щеку, чтобы не засмеяться. — Во-первых, ему всего лишь за тридцать. Во-вторых, тебе нравятся страшные парни. Так вот почему он тебе нравится больше мистера Роджерса, а? Мистер Роджерс, что, слишком невинен для тебя со всей его блондин-с-голубыми-глазами персоной? — поддразнивает Нейтан, и, да, Баки он определенно нравится. — Мистер Роджерс тоже классный, и страшным он тоже бывает. Ты бы видел, как он злился на мистера Рамлоу, когда тот отчитал Пип за дресс-код. Было очень брутально. Я думал, он прям там взорвется. — О-о-о, я слышал об этом. — А ты знал, что его задерживали? Не знаю, за что, но, готов поспорить, что он убил серийного убийцу или что-то в этом роде, — продолжает Джейк. То, что Стива задерживали — правда. Это случилось с ними обоими еще в девяностых во время протестов, но эти задержания не были достаточно серьезными и не помешали их военной службе. Баки вообще почти забыл, что все это случалось. — И ты правда считаешь, что кто-то настолько справедливый станет издеваться над человеком с ампутированной конечностью. Что насчет этого? — интересуется Нейтан. — Наверняка мистер Барнс первый начал. Спорим, изначально это было простым недопониманием, но они теперь ведут себя как мудаки и не пытаются все исправить, — Джейк гримасничает. Нейтан смеется. — Как думаешь, он приходит домой и жалуется жене на того самого идиота Барнса? — Не думаю, что он и правда женат, — признается Джейк. — Он никогда не упоминает свою жену, никто о ней не слышал, у него даже фотографий нет. И каждый раз, когда кто-то про нее спрашивает, он смущается и переводит тему. Есть в этом что-то подозрительное. — Боже, да у тебя серьезно есть теории заговора о мистере Роджерсе. Это же смешно, Джейк, — вздыхает Нейтан. — Это не теории заговора! Просто обычные теории. Мысли. Идеи. Ну, знаешь… — мямлит Джейк в ответ. Они затихают на какое-то время, и Баки сосредотачивается на пейзаже за окном. — Как думаешь, какой у него ранг в армии? — Понятия не имею. Но у тебя миллион теорий, да? — Нейтан вздыхает. Баки не уверен точно, потому что он не очень хорошо знает его, да и не видит, но ему кажется, что парнишку вся эта ситуация веселит. — Я сам понятия не имею. Думаешь, он выше мистера Барнса по рангу? — Откуда ты вообще знаешь, что они оба служили? Мистер Барнс мог с легкостью лишиться руки в аварии. — Ну же, чувак. То, что ты асексуал, не значит, что ты не заметил их тесные рубашки. Да через них с легкостью можно разглядеть жетоны. У мистера Роджерса их легче разглядеть, но у мистера Барнса точно тоже что-то есть, — поясняет Джейк с улыбкой в голосе. — И ты, конечно, разглядел каждую деталь у них на груди. Кто-то вроде говорил, что мистер Барнс слишком взрослый, м? — подстрекает Нейтан. — А еще я уверен, что он тоже гей, — Джейк игнорирует комментарий приятеля. — У него есть кружка с радугой, на которой написано Никто не знает, что я гей. День, в который я ее увидел, был лучшим в моей жизни. — Чувак! То, что он гей, не значит, что у тебя есть шансы! Он твой учитель! — шипит Нейтан, понизив голос. В автобусе шумно, но Баки все равно слышит. — Нейт! Да все не так! Я просто, ну, знаешь. Классно знать, что есть еще геи. Есть в этом что-то успокаивающее. Боже, я могу вкрашнуться в него, но это не значит, что я вправду хочу шанс на что-то. Это неправильно. Уф. — Так значит это правда! — восклицает Нейтан, хотя и не слишком громко. Баки уверен, что он — единственный, кто вообще слышал их разговор. — Нет, не правда. Я просто… Он очень горячий, — сдавленно отвечает Джейк. — Что с тобой не так, — Нейтан нежно смеется, и Баки возвращается к созерцанию видов за окном, решая оставить подслушивание. Автобус останавливается у Колокола Свободы ближе к одиннадцати утра, и Нейтан и Джейк соскакивают со своих мест, устремляясь к выходу. — Мальчики! Сбавьте скорость, — предупреждает Стив, стоя в дверях автобуса. — Мы в поездке, Роджерс. Дай им повеселиться, — разочарованно стонет Баки, хватая куртку со свободного сидения рядом с его местом. — Не все в мире — правила да ответственность. — Не переживай, — глумится Стив. — Я и не ожидаю, что ты знаешь хоть что-то об ответственности. — Вау, и какая муха тебя укусила? — смеется Баки в ответ. Деннис — водитель автобуса — наблюдет за ними, и по нему видно, что он начинает паниковать. Баки не смеет даже двигаться, потому что знает, что его вот-вот прорвет на смех. Особенно, когда Стив делает такое лицо. — Не переживайте, — заверяет Джей Денниса. — Они такие постоянно. Деннис безмолвно кивает и открывает дверь автобуса. — Мы отъезжаем через пятнадцать минут, — кричит Стив ученикам. — Посмотрите на колокол и возвращайтесь. До обеда осталось меньше часа. Деннис тоже выходит из автобуса, направляясь в сторону уборных, и Стив и Баки внезапно остаются наедине. — Веселишься? — интересуется Стив, выглядывая в окно, чтобы убедиться, что их никто не видит. — Конечно, — смеется Баки. — Джейк и Нейтан первый час не затыкались, обсуждая нас с тобой и то, какие мы горячие. — И наверняка Джейк начал об этом говорить, — прыскает Стив. — Я хочу тебя поцеловать, — выдает Баки. Оно просто выходит само собой, и теперь он краснеет, как краснел в тринадцать лет, когда понял, что влюблен в лучшего друга. — Я знаю, — мягко отвечает Стив. — Я тоже. Но это не стоит риска. — Да. Да, я знаю, — соглашается Баки. Он сдержится сейчас, но они ведь будут в одной комнате уже вечером, тогда и возместят все. — Эй, Бак, — зовет Стив, и Баки поднимает голову. — Я люблю тебя. И после он выходит из автобуса, не давая возможности ответить. — Вы все — взрослые дети, — говорит Баки, когда все собираются в центре национального парка Вэлли Фордж. — Мистер Роджерс и я считаем, что вы способны справиться самостоятельно. Разбейтесь на группы из двух-трех человек, завершите задание, пофотографируйтесь и возвращайтесь сюда к половине третьего. Не отходите от главных тротуаров, не уходите далеко и держитесь своей группы. Вопросы? — Когда обед? — спрашивает ребенок из толпы. Баки смеется. — Когда захотите. Возьмите рюкзаки с собой, найдите место для обеда и не забудьте убрать после себя. У всех есть мой телефон или телефон мистера Роджерса? — Да, — отзывается хор голосов скучающим тоном. — Увидимся в половину третьего! — Баки отпускает учеников, чтобы те пошли и исследовали парк. Они все берут бланки с заданиями у Стива и уходят. Баки готов поспорить, что хотя бы половина из них сразу пошла обедать. Обычно ему хотелось бы следить за ними более пристально, но одна из целей поездки — научиться справляться с заданиями без посторонней помощи, так что он просто рассчитывает на учеников. В половину второго треть учеников слоняется у Национальной Мемориальной Арки и вместо выполнения заданий в основном разговаривает. Баки замечает группу девочек, которые стоят рядом с одной из табличек и чересчур быстро записывают что-то в блокноты. — Девочки, у вас есть какие-нибудь вопросы? — спрашивает он. — Нет, спасибо, — отзывается одна из них. — Нам все понятно. — Ладно, — Баки в ответ улыбается. — Но если я прочту ваши ответы и там будут сплошь цитаты Гамильтона, у вас будет неуд. Вы знаете, что такое плагиат. — Сэр, — девочка драматично вздыхает, — да я бы никогда! — Вместо Гамильтона он повышает Чарльза Ли, делая его вторым командующим… — ее подруга зачитывает ее заметки с удовлетворенной ухмылкой. — Уии, я победил, — произносит Баки с абсолютно нейтральным лицом и уходит, оставляя их наедине с заданиями. — Вот блин, — бормочет пристыженная ученица достаточно громко, чтобы Баки мог услышать. В два часа Стив делает еще один круг по парку, чтобы убедиться, что все возвращаются к автобусу. — Если вы двое друг друга терпеть не можете, почему вы поехали сюда вместе? — интересуется Деннис, когда они с Баки остаются наедине. Неподалеку от них еще несколько пар учеников, но они разговаривают между собой. Остальные уже в автобусе. — Мы — единственные учителя истории у старшеклассников, — объясняет Баки, пожимая плечами. — К тому же все не настолько серьезно. На наши навыки преподавания это не влияет. — Ну как знаете, босс, — Деннис вздыхает, хлопая Баки по правому плечу. — Я прав. Можем поругаться, если считаешь иначе, — бормочет он, но слишком тихо — так, что никто не должен услышать. — Вау, кто-то любит поспорить, — смеется Джей, и, ладно, может он сказал это не настолько тихо. — И в этом можно винить моего… — он запинается, не слишком горя желанием рассказывать про своего мужа, но в то же время он не хочет преуменьшить важность их со Стивом отношений. — Партнера. — Да не волнуйтесь вы так, мистер Би, — Джей подмигивает, улыбаясь. — Это же просто я, вы можете использовать слово бойфренд. — Я жалею, что вообще тебе что-либо рассказал, — Баки вздыхает и идет к автобусу. Джей смеется и следует за ним. — Не переживайте, мистер Би. Ваш секрет в надежных руках, — отзывается она откуда-то из-за его спины. Баки фыркает. — Едва ли это секретом назовешь. Даже Роджерс знает. — Он же не… Он же не из-за этого вас ненавидит, верно? — интересуется Джей, в миг переходя на серьезный тон. Баки поворачивается и кладет руку ей на плечо. — Роджерс не ненавидит меня за ориентацию. Как бы больно ни было признавать, он не плохой человек. Но никому не говори, что я только что сказал, идет? — Баки смотрит ей в глаза. — Поздно! Вы в полном автобусе! — кричит кто-то из учеников, заставляя Баки тут же обернуться. Он не знает, кто конкретно это крикнул, но ухмыляются все. — Твою же гребаную мать, — на это дети смеются только сильнее. Без двадцати минут три все размещаются в автобусе, и они снова отправляются в дорогу. Для пятидесяти детей в одном месте в салоне автобуса обескураживающе тихо, так что Баки отказывается от наушников и решает насторожиться. Они в дороге едва ли пять минут, когда Джейк оживляется. (Конечно же это Джейк). — Эй, мистер Роджерс! — кричит он через весь салон автобуса. Стив сидит в самом начале, в то время как Джейк находится за Баки, в конце, но Стив все равно слышит его. — Все в порядке, Джейк? — кричит он в ответ, поднимаясь с сидения, чтобы проверить. — Мистер Барнс сказал кое-что милое про вас, когда вы были снаружи. Стив тут же одаряет Баки взглядом, в котором явно читается одно: предательство. — Что? — Стив использует такой тон голоса, какой было бы уместно использовать по отношению к кому-то, кто шепчется за их спиной, а не защищает. — Он был очень мил и сказал… — Молчать, Джейк, — отрезает Баки. — Я просто сказал, что ты не ненавидишь меня за то, что я гей. — Конечно нет, — Стив выпрямляется и говорит всем присутствующим: — Это с Барнсом у меня проблемы, а не с его ориентацией. Вопросы? Дюжина рук появляется в воздухе, но оба учителя игнорируют их. — Вот и поговорили, — заключает Стив, возвращаясь на место. — Сказал же, что он гей, — шепчет Джейк. Они приезжают в лагерь немного позже пяти вечера и тут же выгружаются из автобуса, чтобы Деннис мог отправиться туда, где он останется на ночь. — Вы можете выбрать себе комнату сами, четыре человека в каждую. Никакого секса, иначе вы будете отправлены домой, даже не пытайтесь нас обхитрить. На ужин пицца, все аллергии и диетические предписания были взяты в расчет. Мистер Барнс и я в самом конце коридора. Выбирайте любые комнаты, кроме этой, — Стив, если честно, звучит как новостной репортер. — Почему у вас с мистером Барнсом одна комната на двоих? — кто-то спрашивает. — Комнат недостаточно, чтобы мы могли заселиться в отдельные. Другие вопросы по делу? Все затихают, сидя на сумках, и просто ждут, когда уже можно будет зайти внутрь. — Еще кое-что, — вмешивается Баки. — Оставайтесь на территории. Если уйдете и потеряетесь, то, ну. Хреново. Сами виноваты. — Следи за языком, — сердито кидает Стив, как будто сам дома не матерится похлеще сапожника. Баки закатывает глаза. Это случается как раз тогда, когда Стив и еще несколько учеников вышли за пиццей. Почти все собираются в общей комнате, не присутствуют только слишком уставшие ученики. Так что, ага, только Баки и сорок с лишним детей со своей музыкой. В основном он их игнорирует и просто сидит в углу, читая книгу. В конце концов, им всем по семнадцать и восемнадцать, нянька им уж точно не нужна. А потом кто-то включает песню Леди Гаги — Bad Romanсе, и, серьезно, как он может не сделать этого? Несколько студентов уже собрались в центре, исполняя тот жутковатый танец, который делают белые создания в клипе. Присоединиться к ним, очевидно, самая лучшая идея. Ребята сбавляют обороты, когда видят, что Баки встает, как будто боятся, что он сейчас выключит музыку. Что ж, учитывая слова Наташи про убийственный вид, у них есть основания опасаться. Вместо этого Баки проходит в середину комнаты и присоединяется к танцующим. В воздухе витает нерешительность, и только голос Леди Гаги спасает комнату от тишины, но потом кто-то начинает хлопать, и, прежде чем Баки успевает осознать, все смотрят на него и выкрикивают подбадривания. Движения танца даются сложнее, когда у тебя только одна рука, эффект от этого тоже немного не такой, но никому нет до этого дела. Он смеется вместе с учениками, когда опускается на пол и выполняет движения ногами. Если подумать, этот танец — точно не то, что взрослый мужчина должен делать на глазах подростков, но он не думает и просто наслаждается моментом. Он счастлив. Песня сменяется другой, той, к которой нет танца. Баки понимает, что хочет еще. Ученик с айподом — Нейтан — подскакивает и спешит к проигрывателю. — У меня есть еще кое-что для вас, мистер Барнс! — говорит он, возясь с кнопками. — Я ее знаю? — интересуется Баки, разминая ноги. — Лучше бы вам ее знать, — смеется парень в ответ, наконец включая песню и вставая слева от учителя. Конечно же. Баки смеется. — Все свободные девчонки! — зовет Бейонсе, и комната наполняется радостными воскликами и аплодисментами. Джей занимает место справа от Баки. Они безупречно справляются с танцем, несмотря на отсутствие левой руки Баки. Он не позволяет этому испортить ему настроение. — Это было просто потрясающе, — Джей ухмыляется, смотря на Баки, проводя рукой по своим густым черным волосам. — Что дальше? Ответить ему не дают две вещи: Стив и ученики возвращаются с пиццами и из колонок начинает играть вступление к Candy Man. Баки игнорирует Стива и щелкает пальцами, покачивая бедрами в такт музыке. Эту песню Стив знает, знает, как станцевать ее вместе с Баки, даже несмотря на отсутствующую руку последнего. Дети этого, конечно же, не знают. Пока еще. Стив едва ли думает, прежде чем ставит коробки с едой на стол и подходит к Баки, опускаясь на одно колено и протягивая руку. Они танцевали вместе в армии, когда миссий не было и им приходилось сидеть без дела на базе. Это было любимым времяпровождением Баки, к тому же, он учил Стива движениям, потому что тот был просто бесполезным, когда дело касалось танцев. Линди Хоп давался Стиву тяжело, но эта песня ему понравилась больше всего, так что они разучили движения к ней. Они исполняли эти движения под любую песню, которая хоть мало-мальски подходила. Все начиналось до невозможности медленно: Стив то и дело наступал Баки на пальцы или не мог поспевать за музыкой, но в конце концов у него получилось. Сейчас он даже ведет, кружа Баки через спину и выполняя все эти сумасшедшие наклоны. Так что Баки принимает его руку, позволяя мужу кружить себя под музыку. То, как у Стива выходит вращать его и почти перекидывать через собственную спину, просто поразительно. С ногами он управляется хуже, чем Баки, но это вовсе не значит, что он совсем плох. Он умудряется станцевать ни разу не споткнувшись, чего он не мог сделать в подростковые годы. Дети хлопают, смеются и подбадривают их, но Баки полностью сосредотачивает внимание на своем теле, на том, как они со Стивом двигаются вместе, на том, как он держится за него, на теплом дыхании Стива. Это похоже на магию, и Баки не может достаточно насладиться моментом. К несчастью, песня сменяется на что-то, чего Баки не знает. Он отрывается от Стива, привлекая внимание их аудитории. — Это ничего между нами не меняет, — тяжело дышит он. Он избегает взгляда Стива и притворяется, что сказал это достаточно тихо, чтобы никто не слышал. Конечно же они слышали. Хотя бы некоторые. Что Баки знает о подростках? То, что они обожают посплетничать. — Конечно же не меняет, — отзывается Стив и отходит в сторону, чтобы начать делить пиццу. — Пойду позову детей из комнат, — объявляет Баки в целом никому. Ему и пытаться не нужно было: все комнаты и так пустые. Наверное ученики услышали смех и музыку и решили выйти. Поэтому Баки идет в свою комнату, чтобы взять свитер — большой, синий и растянутый, изначально принадлежавший Стиву (скорее всего поэтому Баки его так и любит). Он не утруждается как следует завязать левый рукав, натягивает свитер и выходит из комнаты. — Мистер Барнс? Баки разворачивается и видит перед собой Джей. — Хей, все в порядке? — интересуется он. Она кивает и следует за ним. — Ага. Не против, если я задам вопрос? — Я могу на него не ответить, но конечно, — он пожимает плечами. Джей снова кивает. — За что вы так сильно ненавидете мистера Роджерса? — Баки смотрит на нее в ответ, продолжая идти. Потом он снова пожимает плечами. — Не знаю. Мы начинали нормально, просто беззлобно поддразнивали друг друга, но это как-то переросло во что-то большее. Мы оба слишком упрямые, чтобы сбавлять обороты сейчас, наверное, — это не совсем ложь, потому что, отчасти, так и есть. Правдой это объяснение тоже не назовешь: ни одна из их перепалок ни на каплю не пропитана ненавистью. — Вы жалеете, что зашли настолько далеко? — спрашивает Джей, понижая голос, потому что они все ближе к общей комнате. Баки смотрит ей в глаза и улыбается. — Не-а. Представить не могу, что было бы, будь все иначе. К тому же, я и не хочу, чтобы все было по-другому. Так как на следующий день много всего запланировано, отбой в десять. Баки нетерпеливо считает секунды в ожидании того момента, когда он сможет пойти в кровать к Стиву. Он не может уйти к себе, пока все дети не разойдутся по комнатам. Большинство из них уже там, но некоторые все еще остаются в общем зале, разговаривая или играя в игры. Стив ушел спать «злым», прикрываясь тем, что ему якобы нужно время побыть в одиночестве без второго учителя. Это забавно, Баки нравится, но они в поездке только первый день, а он уже ждет не дождется, когда пойдет в комнату, где Стив его ждет. Не то чтобы это трудно, нет. Они всегда были той парой, которая шуточно спорит, находясь в компании друзей. Но они редко проводят так много времени с кем-то, так что Баки с нетерпением ждет, когда сможет остаться с мужем наедине. Вселенная сжаливается над ним, потому что часы бьют десять. — Ладно, ребята, время ложиться спать, — объявляет он. Несколько детей разочарованно стонут, но все равно идут по комнатам без проблем. Баки следует за ними, заглядывая в каждую из комнат, чтобы убедиться, что все уже легли, после чего отправляется к себе. — Ты долго, — сонно бормочет Стив. Он лежит в спальном мешке рядом со стеной. — Я делал взрослые дела, — зевает Баки. — Кому-то из нас нужно было быть взрослым. Места рядом со Стивом не так много, но Баки ни за что не проведет ночь на другой стороне комнаты после целого дня перепалок. — Ты будильник поставил? — спрашивает Баки, забираясь в спальный мешок. Под одеялом очень тепло, так что он укрывается им по плечи. — Ага, — Стив оборачивает руки вокруг Баки, притягивая его ближе к себе. Места недостаточно, чтобы спать, не соприкасаясь друг с другом, но никто из них не собирается на это жаловаться. — Супер, спасибо, — тянет Баки, закрывая глаза. Он уже чувствует, как потихоньку отключается, несмотря на ранний час. — Ночи, Стиви. — Спокойной ночи, Бак, — шепчет в ответ Стив, и Баки засыпает после теплого прикосновения его губ к своей шее. Просыпается он под трель будильника. — Выключи, — ворчит он, прижатый к Стиву. Стив обнимает его, и Баки даже через сто лет не захочет шевелиться. Может быть им нужно спать в спальных мешках каждый день, потому что это очень удобно и тепло. — Тебе ближе, — бормочет Стив в ответ, прижимая Баки к себе еще крепче. — И моя единственная рука зажата под моим же телом. Ты выключи, — парирует он. Будильник уже начинает раздражать, но открывать глаза жутко не хочется. — Я тебя ненавижу, — мямлит Стив, но все равно подается вперед и отключает будильник. — Сколько времени? — спрашивает Баки, все еще не размыкая глаз. — Шесть, — отвечает Стив ему в макушку. — Что за хуйня, Стиви. Нам нужно будить детей только после семи, — он мог бы сейчас спать. — Я планировал отправиться на пробежку, — отвечает Стив, не прилагая никаких усилий к тому, чтобы хотя бы подвигаться. — Но, — наводяще предлагает Баки, потому что его муж, понятное дело, не встает. — Но я бы лучше остался здесь и побыл с тобой. — Ты такой слащавый, — нежно отвечает Баки, разворачиваясь, чтобы посмотреть на Стива. — Тебе не повезло, потому что ты повязан со мной на всю жизнь, — он ухмыляется, мягко целуя Баки. — Как я вообще забываю, что по утрам тебя целовать не стоит? — Потому что ты слащавый, — повторяет Баки и утягивает Стива в очередной поцелуй. Стив идет в душ в без пятнадцати минут семь, но Баки остается в кровати, впитывая в себя оставшееся тепло. Он, наверное, снова засыпает, потому что Стив внезапно оказывается в комнате одетым, хотя волосы у него все еще мокрые. — Скоро вставать, Бак. У нас чуть больше часа до прибытия автобуса. Я пойду решу вопрос с завтраком, — говорит он, натягивая тонкий свитер. Баки смотрит на него сквозь полуприкрытые глаза. — А может нет, — предлагает он. Стив закатывает глаза. — А может тебе придется сделать это в любом случае? — он мягко смеется, подходя ближе и оставляя поцелуй у Баки на лбу. — Ну же. Если сейчас встанешь, я тебе волосы заплету. После того, как Баки увидел, как Джей собирает волосы в хвост, Стив пытается делать ему разные прически. Выходит у него, мягко говоря, не очень, но Баки все равно любит, когда он это делает. — Ты не можешь. У меня всего одна рука, сам я не смог бы, так что дети поймут, что это был ты. Нужно быть скрытными, милый, — бормочет Баки, все еще наполовину уткнувшись в подушку. — Точно. Но тебе все равно нужно вставать, — отвечает Стив, пропуская руку сквозь волосы Баки, пытаясь распутать пряди. Как будто это когда-то помогало Баки проснуться. Стив, кажется, тоже вспоминает об этом и убирает руку. Баки тихонечко хнычет, но его муж только смеется, встает и оставляет его в комнате одного. — Мудак, — ворчит Баки, несмотря на то, что в комнате нет никого, кто мог бы его слышать. Он все же встает вовремя. Не настолько же он бесполезный. Ему просто в кровати больше нравится. Но у них есть пятьдесят подростков, которых нужно поднять, так что он решает не лежать слишком долго и встает вскоре после того, как Стив уходит. Баки идет в душ, пока его еще не заняли. Когда он вытирается, то слышит, как Стив стучит в двери комнат, поднимая последних спящих учеников. Баки ни капли этой работе не завидует. К тому моменту, когда он присоединяется к Стиву на кухне, за столом уже сидят некоторые ученики и едят тосты или хлопья и пьют кофе. — Хорошо спали? — спрашивает он, проходя мимо них к кофеварке. — Как младенец, — кто-то отвечает. — Ты когда-нибудь видел младенца? Открою тебе секрет: спят они просто ужасно, — бормочет Баки, добавляя в кофе молоко, прежде чем выпить все залпом. — У вас есть ребенок? — удивленно спрашивает ученик. — Не-а. И не планирую, — отвечает Баки, наливая еще чашку кофе. Стив хмурится, смотря на него своим Я Разочарован взглядом. — Что насчет вас, мистер Роджерс? — У меня тоже нет. И я вполне себе счастлив без детей, — отзывается Стив, убирая кофе подальше от Баки. Баки недовольно рычит, но не делает ничего, чтобы вернуть себе напиток. — Готова поспорить, вы были бы отличным отцом, — добавляет кто-то еще. — А что по этому поводу думает ваша жена? — Мы обсуждали это довольно часто, и мы уверены, что мы счастливы и без детей, — нерешительно отвечает Стив. — И, честно, не ваше это дело. — Оу, ну же, Роджерс, — поддразнивает Баки. — Мы все хотим услышать про тебя и твою прекрасную миссис Роджерс. — Миссис Роджерс? — вторит Стив с шаловливой ухмылкой и блеском в глазах. Баки внезапно не до улыбок, потому что он осознает, что только что сказал. — Моя миссис Роджерс такая очаровательная, Барнс. Она лучшая женщина в мире, ты и представить не можешь, насколько сильно я люблю свою дражайшую миссис Роджерс. — Что за хуйня происходит? — спрашивет Джейк слишком громко. У него волосы еще в полнейшем беспорядке после подушки. Нейтан следует за ним с таким же непонимающим лицом. — Следи за языком, — предупреждает Стив, снова уходя подальше от Баки. Как только он отворачивается, последний не сдерживает ухмылки. — Твой Роджерс только что, — говорит он, указывая подбородком в направлении Стива, — рассказывал нам про любовь всей своей жизни. — Твой Роджерс, — шепчет Джейк Нейтану. — Ты и твоя любовь, у вас все хорошо? — хитро спрашивает Баки. Стив разворачивается и ухмыляется в ответ. — Мы живем той жизнью, которую запланировали. Это правда, — поет он, не попадая в ноты, но все равно красиво. — Эй, Делайла, мне нужно еще столько всего сказать… — Оу! Что ты со мной делаешь! Оу, что ты со мной делаешь, — влезает Баки, но, в отличие от некоторых, попадая в ноты. Дети начинают хлопать по столу и подпевать. — Оу, что ты со мной делаешь, оу, что ты со мной делаешь. — Тысячи миль — кажется, так далеко, но нам даны и самолеты, и поезда, и автомобили. Я шел бы к тебе, если б иного не было пути. Все наши друзья нас засмеяли бы, а мы будем только смеяться, потому что мы знаем, что ни один из них подобного не чувствовал. Делайла, я обещаю тебе, что больше не помню слов, — поет только Баки, и все смеются и что-то восклицают. — Поверить не могу, что вы знаете такой большой кусок текста, — смеется Нейтан. — Песня-то отстойная. — Кто бы мог подумать, а? — добавляет Джей. — Мистер Барнс и мистер Роджерс сближаются из-за музыки. — Мы не сближаемся, — одновременно говорят Стив и Баки. Джей только поднимает бровь, выглядя точь-в-точь как Наташа. — Автобус отъезжает через сорок пять минут. Если вас в нем по каким-либо причинам не будет — пеняйте на себя, у вас будут проблемы. Чтобы все были, — отрезает Баки, стаскивая тост с медом с тарелки Стива, когда проходит мимо того. Если его муж сделал тост с медом, значит он и предназначался Баки, потому что Роджерс терпеть мед не может. Все загружаются в автобус вовремя. Баки занимает свое прежнее место в конце, но и не думает слушать музыку. Он вчера попросил у Стива зарядку, однако сейчас ему не до музыки. К тому же ехать им не так уж и долго. — Эй, мистер Барнс? — зовет Джейк. Баки поворачивается к нему, но ничего не отвечает. — Вы встречали… жену мистера Роджерса? — он произносит слово «жена» с таким подозрением, что Баки вспоминает его теорию про то, что никакой жены вообще не существует. — Нет. С чего бы? — спрашивает он, слегка наклоняя голову. — Точно, точно. А он встречал вашего партнера? — снова пытается Джейк. — Да. Они знакомы. К чему спрашиваешь? — Баки прищуривает глаза. — А вы не думаете… — Джейк, перестань уже. Никому нет дела до твоих странных теорий, — устало стонет Нейтан, накрывая лицо ладонями. — Захлопнись, Нейт, — шипит Джейк, пихая друга. — Мистер Барнс, а мистер Роджерс правда женат? Или это просто борода? Несмотря на то, что Баки сам себе пообещал не смеяться, он не может сдержать звук, который издает в ответ. — Это лучшее из всего, что я слышал, — он вытирает несуществующую слезу из уголку глаза. — Оставайся таким же прекрасным. После этого Баки отворачивается к окну, игнорируя Джейка. — Оставайся таким же прекрасным? — бормочет он Нейтану. — Что вообще это должно значить? — Это значит, что я прав, — вздыхает Нейтан. Лучшая часть поездки, решает Баки, это гиды. Они останавливаются у Библиотеки Конгресса в девять утра и встречаются с библиотекарем. — Доброе утро! — приветствует она с лишним энтузиазмом для такого раннего часа. Баки морщится из-за солнца, притворяясь, что слушает. Он уже пару раз здесь был, так что он не слишком впечатлен. Он позволяет себе затеряться в собственных мыслях, думая, что они будут есть на ужин. Сегодня они могут погулять по территории лагеря до темноты. У каждого есть по десять долларов на ужин. Баки уверен, что Стив уже обо всем позаботился, но он все равно делает мысленную пометку спросить позже. Он думает про Спуд и Нат, скучая по своей собаке, хоть и знает, что она в хороших руках. Она любит Лаки. Ей, наверное, там просто замечательно с Нат и Клинтом. Баки улыбается, представляя двух собак, спящих рядом на лежанке Лаки. — Мистер Би, — шепчет Джей, легонько толкая Баки. — Тише, слушай, — шепчет Баки в ответ. Джей закатывает глаза. — Вы не можете ожидать от меня внимания, если сами не слушаете, — тихонько посмеивается девочка. — Мы гуляем по зданию Джефферсона, а я не могу избавиться от тупых песен из Гамильтона, которые играют в моей голове, — шепчет ей Баки. Джей пытается спрятать смех за кашлем. Стив смотрит на них. — Нам нужно вести себя хорошо. Технически, школьные группы должны иметь одного взрослого на восемь учеников, но директор Фьюри как-то договорился, чтобы у нас было по взрослому на двадцать пять детей. В основном потому, что большинству из вас уже восемнадцать. Хотя бы притворись, что слушаешь, — говорит ей Баки, побуждая ее снова смотреть перед собой. Убеждаясь, что Джей снова слушает, он снова возвращается к мыслям о своей собаке. — Поверить не могу! — рявкает Стив, как только они выходят на улицу. — Ты там вел себя как ребенок, постоянно отвлекался и ерзал! — Я не виноват, что там было так скучно! — защищается Баки, толкая Стива плечом и спускаясь на несколько ступенек вперед. — Нику Фьюри было очень тяжело выбить для нас эту поездку, а ты тут всю школу позоришь. Тебе должно быть стыдно. — Ник Фьюри может поцеловать меня в задницу, — фыркает Баки. Стив просто драматизирует, но им нужно остыть, пока кто-то из детей не начал воспринимать их слова серьезно. — Джеймс! — восклицает Стив, хватая Баки за руку, чтобы тот перестал убегать. — Стивен! — шипит в ответ тот, выворачивая руку из хватки Стива. — Отпусти! Стив незамедлительно отпускает его, но не перестает идти следом. — Мы не закончили, Барнс, — предупреждает он, указывая на Баки пальцем. — И не мечтай, — выплевывает Баки в ответ. — Сейчас мы можем перекусить здесь, на газоне. Следуйте за мистером Барнсом. В половину двенадцатого мы пойдем в Смитсоновский музей и будем там всю вторую половину дня, — Стив повышает голос, чтобы его слышали все ученики. Никто ничего не говорит, так что Баки ведет их на газон. — Вам нравится эта поездка, мистер Би? — спрашивает Джей, сидя рядом в тени дерева, и достает из сумки яблоко. — Несмотря на некоторых, — Баки зыркает на Стива. — Да. Но я жду завтрашнего дня, чтобы поехать домой. А ты? — Ага, тут весело. Мне всегда нравились поездки. Скучаете по своему парню? Баки все еще смотрит на Стива. Тот сидит на другой стороне газона и смеется с Джейком, Нейтаном и группой других учеников. — Да, — вздыхает Баки. — И по нашей собаке. Джей вспыхивает интересом. — А какая у вас собака? — спрашивает она, откусывая яблоко. — Помесь Стаффордширского бультерьера, такая очаровашка, — отвечает он, чуть улыбаясь. Джей выглядит так, словно собирается спросить что-то еще, но внезапно какая-то девочка, которую Баки — как бы стыдно ни было признавать — никогда до этого не встречал, драматично падает Джей на колени. — Здравствуйте, мистер Барнс, — говорит девочка. — У вас есть любимый ученик? — Конечно же нет, — отвечает он, хмурясь. Это ложь, но ей знать об этом не обязательно. — Это было бы так же, как если бы у вас были любимые учителя. — Но у нас у всех есть любимые учителя, — смеется Джей. — Вот да. Мистер Уилсон определенно, — ухмыляется подруга Джей, выставляя руку, чтобы дать ей пять. Джей ее игнорирует, предпочитая заплетать ей косички. — Сэм придурок, — усмехается Баки, срывая несколько ромашек, чтобы Джей вставила их в косы своей подруге. — Он думает, что очень умный. — Но он забавный! — протестует девочка, взяв забытое Джей яблоко и откусывая кусочек. — Ну, хотя бы не Рамлоу, — заключает Баки. — Он такой ублюдок. — И гребаный расист. Сказал мне идти домой, если я не соберу волосы. Сказал, что это отвлекает остальных. Он хотел, чтобы я подстриглась. — Так ты Пип? — спрашивает Баки, и теперь, когда он знает имя, он знает, кто она. Пип кивает, уворачиваясь от рук Джей в своих волосах. — Блять, как же я от него устал. Я напишу жалобу, когда мы вернемся, — бормочет Баки сам себе. Рамлоу всегда вел себя как полнейший мудак по отношению к Баки из-за его ориентации, да и Стива бы просто так не оставил, узнай он, что тот бисексуал. К тому же он отправляет девочек домой, чтобы «прикрыться» почти каждый день. Но теперь, когда Пип рассказала ему про волосы? Это последняя капля. Этот ублюдок не должен работать с детьми, если он так усердно мешает им получать знания. — Мистер Роджерс тоже его терпеть не может, — добавляет Джей, вставляя цветок в кудряшки Пип. — Знаете что? В этом я с Роджерсом согласен. — Вот блин, — в унисон отвечают девочки. — Он просто так не отделается, — обещает Баки. — Его уже давно пора было уволить. — Теперь я понимаю, почему он твой любимый, Джейджей, — ухмыляется Пип и тянется ладонью к щеке Джей. Та краснеет, и Баки отворачивается, улыбаясь. Дети. От Библиотеки Конгресса до Национального Музея идти полчаса, но день приятный и дети ведут себя хорошо. Баки знает, что за ним следом идут Пип и Джей и держатся за руки, и он даже не пытается скрыть улыбку. Он счастлив за нее, за них обеих. — Проспект Независимости. Какое праведное название, — хихикает Джей, когда они идут вниз по бульвару. — Изначально эта улица называлась Южной Б улицей, — рассказывает Баки, оборачиваясь, чтобы посмотреть на девочек. — Ее переименовали в Проспект Конституции в тысяча девятьсот тридцать первом, когда она стала шире. Потом, через три года, ее снова переименовали — уже в Проспект Независимости. — Почему Независимости? — интересуется Пип, слегка хмурясь. — А почему нет? — парирует Баки. — Некоторые хотели назвать ее Проспектом Вашингтона, но название не прижилось. Может и к лучшему. Все здесь в честь него названо. — Ну да, он же был первым президентом, — указывает Джей. — Ага-ага, какая разница. Девочки смеются. — Мистер Роджерс раздаст вам бланки с вопросами, на которые вы должны найти ответы. Как и в прошлый раз, вам нужно разбиться на группы и попытаться не потеряться. Мистер Роджерс и я будем подходить к вам. Можете звонить или писать, если потребуется, или попросить на ресепшене, чтобы нас позвали через громкоговорители. Но если кто-то решит таким образом пошутить, то будет по уши в д… — Проблемах, — влезает Стив, слоняясь от ученика к ученику, раздавая бланки. — Повеселитесь, — продолжает Баки, игнорируя, что его только что перебили. — И возвращайтесь к четырем. У вас есть четыре часа. Заданий много, так что не вздумайте ныть, что вам скучно. Здесь есть кафе на случай, если вы захотите есть, плюс, у вас с собой обед. Не ешьте в здании — день приятный, так что можете сделать перерыв и пообедать снаружи. Сотрудники знают, что мы посещаем музей, так что не бойтесь задавать вопросы. И да, здесь бесплатный вай-фай. Ученики радостно восклицают, так что Баки приходится ждать, когда они успокоятся, чтобы отпустить их. — Нам нужно взять недельный отпуск, приехать сюда и посетить все музеи и памятники, — предлагает Стив, как только все расходятся. — Такая задротская идея, — смеется Баки, слегка наклоняясь к Стиву. — Признай, тебе бы понравилось, — ухмыляется тот, переплетая их пальцы и поднося ладонь Баки к своему лицу, чтобы поцеловать ее. — Я даже не могу придумать ничего лучше, — отвечает он, и даже в сарказм фразу превратить не может, потому что ему бы очень понравилось. — Давай так и сделаем на следующих праздниках, — Стив просто сияет. Он отпускает руку Баки и поднимается на несколько ступенек вверх. — Ты такой дурачок, — ухмыляясь, отвечает Баки. — Я так люблю тебя, Стиви. — Блин, Бак, это было очень по-гейски! — Ты не можешь называть геем меня! Ты первый меня поцеловал! — протестует Баки, поднимаясь за Стивом по лестнице. — Еще как могу. Ты сделал предложение — это более гейски, — возражает Стив в ответ. — Ага, и я жалею об этом все больше и больше каждый день, — бормочет Баки. — В любом случае, — продолжает Стив. — Это ты тут гей, а я всего лишь би. — Всего лишь би? И что, прости, это должно значить? Стив пожимает плечами. Смитсоновский музей куда более интересный, чем дурацкая Библиотека. — Однажды я буду жить в музее, — говорит Баки группе учеников. Она состоит из Пип, Джей, Нейтана и Джейка, и Баки в жизни так весело не было (но им он об этом не говорит). (они наверняка сами знают) — Но если вы будете в музее каждый день, разве это не разрушит всю магию? — спрашивает Джей. — Не существует способов истребить магию музея! — не соглашается Баки. — И как мы так долго не могли додуматься, что вы не натурал? — тихонько смеется Нейтан. — Понятия не имею, приятель, — ухмыляется Баки, хлопая ученика по плечу. Шла его репутация куда подальше, он хорошо проводит время. Автобус приезжает в пятнадцать минут пятого, хотя уехать они должны только в половину. Баки ждет последних учеников и спрашивает у остальных, как те провели время. Кажется, все неплохо повеселились и у всех хорошее настроение. — Барнс, — зовет Стив. — Деннис здесь. Кого не хватает? Баки смотрит на список в руках, с удовлетворением подмечая, что не хватает только пятерых, и с разочарованием осознавая, что целых пять человек не вернулось даже спустя пятнадцать минут после установленного времени. — Третьей группы. Ты иди и объяви по громкоговорителю. Я разберусь с остальными. Впервые на глазах учеников Стив делает ровно то, что ему сказал Баки, не перепираясь. Сам Баки в это время следит за тем, чтобы все зашли в автобус и ничего не забыли. — Как музей? — спрашивает Деннис. Баки останавливается рядом с водительским сидением, чтобы поговорить и не казаться грубым. — Просто замечательно, — улыбается он. — Куда лучше, чем Библиотека, это уж точно. Как прошел ваш день? Деннис пожимает плечами в качестве ответа. Баки не допытывается. — Мы все еще ждем Роджерса и пять учеников, простите за это, — говорит он, прежде чем отправиться на свое место в конце автобуса. Стив в скором времени возвращается с пятью детьми, следующими за ним по пятам, как утята за мамой-уткой. — Простите за это, — вздыхает Стив, заходя в автобус. Баки смотрит на часы. 4:26. Они не опоздали, так что он ничего не говорит. Заняться особо нечем. Ученики либо сидят в комнатах, либо ушли за ужином, так что в общей комнате всего несколько детей. Баки сидит на стуле, но он жесткий и пластиковый, и это не самое удобное место. Ему правда стоило скачать что-то на телефон, потому что тут сеть просто ужасная и ему делать нечего. Поэтому он решает играть в Кэнди Краш. — Барнс, можешь подойти на секунду? — зовет Стив из коридора. Баки на мгновение отрывает взгляд от телефона, но потом снова возвращается к экрану. — Занят, — врет он. Ему так скучно. — Это ненадолго, — продолжает Стив. — Пожалуйста. — У меня тут очень важные дела, — отрезает Баки, продолжая пялиться в экран. — Ты играешь в Кэнди Краш, — указывает Стив, подходя к Баки. — Это более важно, чем твои игры. — Можешь обижаться, но я твоим суждениям не доверяю, — фыркает Баки. — Просто протяни мне руку помощи, а потом снова будешь играть! — разочарованно стонет Стив. Вокруг них не так много детей, которые притворяются, будто не наблюдают за перепалкой. Просто чудесно. — Если ты еще не заметил, у меня нет лишних рук. Так что справляйся сам, — бормочет Баки, уничтожая пять конфет, чтобы сделать цветную бомбу. Это дает ему достаточно очков, чтобы завершить уровень, так что он поднимается и идет за Стивом. — Я надеюсь, что это того стоит, — ворчит он, пока Стив ведет их по коридору к их комнате. — Ты слишком много жалуешься, — Стив открывает дверь и пропускает Баки вперед. — Пф-ф, — фыркает Баки. — Мой друг, мой приятель, мой… — Мой Баки, — перебивает его Стив, целуя. — Стиви, — смеется он, слегка отстраняясь. Они достаточно близко, чтобы их носы соприкасались, и Баки кладет руку Стиву на шею. — Ты что, не мог подождать примерно четыре часа? — Нет, — выдыхает Стив, смотря на губы Баки. — Если мы выйдем из комнаты зацелованными… Они подростки, Стив. Они заметят, — поясняет Баки, запуская руку Стиву в волосы. Они мягкие и куда более длинные, чем были раньше. — Не-ет, — хнычет Стив, роняя голову Баки на плечо. — Ты же знаешь, что я прав, — отвечает он. — Это самое худшее, — бормочет Стив, целуя Баки в ключицу, прежде чем отстраниться с драматично выпяченной нижней губой. — Четыре часа, — заверяет Баки. — Я так рад, что мы единственные взрослые в этой поездке, — подмечает Стив, когда они ложатся спать. — Представь, если бы у нас и ночей вместе не было. — Уверен, мы бы протянули три дня без поцелуев, — Баки смеется, когда Стив ложится на него. — Было бы отстойно, но нас бы это не убило. — Говори за себя, — фыркает Стив, целуя Баки в шею. — Никаких засосов там, где я не смогу прикрыть их, — говорит тот. — Еще никакого секса во время школьной поездки. — Никакого веселья, — жалуется Стив, двигаясь ниже, целуя ребра. Баки дергается, заставляя Стива лечь нормально, чтобы их лица были друг напротив друга. — Иди ты, Роджерс, ты же знаешь, что мне щекотно! — высказывает он. Стив только ухмыляется, гордясь собой. — А что, если не знаю? — у него глаза такие яркие, и несколько прядей волос упали на лоб, и он такой красивый, что у Баки, кажется, сердце чуть подтаяло. — Ты меня тридцать лет знаешь! Мы вместе почти двадцать. Мне кажется, ты должен знать, где мне щекотно, — Баки подносит ладонь к лицу Стива и проводит кончиками пальцев по его скуле и челюсти. — Я тебя люблю, — шепчет он в ответ, оставляя поцелуй на ладони мужа. — Так сильно. — Ты украл мои слова, — слабо отзывается Баки. — А ты украл мое сердце, — отвечает Стив. Баки стонет и перекатывается на спину. — Это отвратительно. Иди спи в другом месте. — Ну же, Бак. Не будь таким, — смеется Стив и встает. — Я пошутил! Куда ты? — Баки садится. — Знаю, — его муж явно наслаждается всем этим. — Я просто собрался выключить свет. — Оу, — комната погружается в темноту, но различить силуэт Стива, возвращающегося к спальному мешку, все еще можно. — Тут так мало места. Я просто ужасно спал вчера, — ворчит он, карабкаясь через Баки. — Отстойно быть тобой. Я спал просто отлично, — отвечает он, двигаясь ближе к Стиву. — Да я понял. Ты меня всю ночь к стене прижимал. — Не помню, чтобы ты до этого когда-нибудь жаловался из-за того, что я прижимаю тебя к стене, — смеется Баки. — Ха-ха. Ты так смешно шутишь, — отвечает Стив с непроницаемым лицом, но половина его слов теряется, потому что он прижимает Баки к себе и целует его в лоб. На этот раз будильник Стива звонит в 6:50. — Я в душ, — сообщает Стив и тут же встает. — Не-е-е-т, — хнычет Баки, но его муж уже ушел. Сегодня они едут домой, и, несмотря на то, что они хорошо провели время, Баки очень соскучился по Спуд. И по личному пространству. (но по собаке все равно больше). Он, наверное, снова засыпает, потому что Стив внезапно возвращается — мало того, что весь мокрый, так еще и смеющийся. — Поднимайся, неудачник, — он кидает полотенце на Баки, и тот морщится, когда влажная ткань касается его тела. — Почему вставать по утрам так отстойно? — стонет он, спихивая полотенце на пол. — Потому что ты слабак. Вставай уже, а то в душ сходить не успеешь. Баки даже умудряется принять душ до того, как Стив будит всех остальных. Им нужно прибраться сегодня, но Баки беспокоится только о своей комнате. Еще он уверен, что сможет заставить Стива сделать большую часть работы: там всего-то нужно подмести пол. Он решает собрать сумку сейчас, чтобы подольше побыть с кофе наедине. Без Стива, отчитывающего его. — Хей, Би, во сколько мы уезжаем? — спрашивает Джей, когда Баки наконец-то добирается до общей комнаты. — Автобус отходит в девять, — бурчит он. — Но мы должны прибраться, потому что после нас сюда заедет другая школа. — Так точно, капитан, — отвечает Джей. Баки ничего не может с собой поделать. Он смотрит на Стива скорее по привычке, нежели по своей воле. Джей замечает. Конечно же она замечает: эти дети видят каждое взаимодействие, происходящее между двумя учителями. — Барнс не капитан, — смеется Стив. Баки ничего не говорит в ответ, только злобно пялится. — И что это значит? — Джей приподнимает бровь. — Ничего, — отвечает Баки в то же время, как Стив говорит: — Сержант Барнс против капитана Роджерса. — Я выше него по рангу, — добавляет он, как будто это так необходимо. — Пошел ты. Я лишился руки, отъебись, — стонет Баки, поднимаясь и относя тарелки в раковину. — Слушай, — начинает Стив и, боже, сейчас все будет. — Я не пытаюсь сказать, что это твоя вина… — Иисусе… —…но если бы ты был достаточно хорош, может, ты бы руку и не потерял. — И как тебя до сих пор никто не убил? — смеется Баки. Он не может притвориться, что его это задевает, потому что его это правда не задевает. К тому же, они не хотят выставить Стива полным ублюдком перед учениками. Они не настолько злые. — Потому что я могу за себя постоять, — парирует Стив. — В отличие от некоторых. — Смотри у меня, Роджерс, — рявкает Баки, проходя мимо него, собираясь убедиться, что дети начали паковать свои вещи. — Это угроза? — доносится в спину. — Угроза — это мягко сказано! — отзывается Баки, заворачивая за угол и позволяя себе ухмыльнуться. — Мистер Би, вы в порядке? — догоняет его Джей. Баки разворачивается, чтобы на нее посмотреть. — Не волнуйся, Джей. Тема руки меня не задевает. (сейчас — уже нет). — Ладно, тогда хорошо. А он об этом знает? — Ага, — мягко отвечает Баки. — Я знаю, что Стивен Г Роджерс принадлежит глубинам ада, но он не сам Сатана. Джей моргает, не зная, что на это ответить. Баки хлопает ее по плечу, разворачивается и продолжает идти дальше по коридору. Все убрано и собрано к девяти, но Деннис приезжает на пятнадцать минут позже. Баки это раздражает. Первая экскурсия начинается после десяти, так что они не опаздывают, но задерживаться без предупреждения грубо. Стив так сильно хмурится, что создается впечатление, что у него сейчас лицо на части расколется. И Баки от этого не лучше. Он знает, что злобно пялится, поэтому фиксирует взгляд на Стиве — так это хотя бы будет выглядеть, словно он еще не отошел от утренней перепалки. Стив смотрит на него в ответ, устанавливая зрительный контакт. Баки слегка кивает в сторону Денниса, и для всех вокруг его действие выглядит так, будто он сердится на мистера Роджерса, но они оба знают, что это не так. — Все, загружаемся, — объявляет Стив, и все начинают складывать сумки в багажный отсек. — Что значит «г» в Стивен Г Роджерс? — спрашивает Джейк на пути к памятнику Вашингтона. Баки вздыхает. — Ты вообще о чем? — уточняет он, даже не смотря на ученика. — Вы назвали мистера Роджерса Стивеном Г Роджерсом, когда говорили с Джей, — поясняет Джейк, наклоняясь ближе к сидению Баки. У Нейтана, наверное, глаза из глазниц сейчас вывалятся — настолько сильно он их закатывает. — Это значит Гей, потому что он чертов неудачник, — бормочет Баки. — Оу, ну же, Барнс! Вы гей, я гей, даже Нейтан… — Я не гей. — Но ты и не натурал, приятель, не надо мне тут, — смеется Джейк, на мгновение теряя тему разговора. — Мы, геи, самые лучшие, — продолжает он, снова поворачиваясь к Баки. — Это точно. Стивен Громила Роджерс. Стивен Гринч Роджерс, — перечисляет Баки. — Стивен Гребаный Роджерс. — Я все слышу! — кричит Стив со своего места. — А мне плевать! — отзывается Баки. Джейк смеется так, будто ничего забавнее в мире не существует. Они отправляются на экскурсию к Монументу Вашингтона. Она — экскурсия — включает в себя поездку в переполненном лифте (не круто) и выставку из двух частей, рассказывающую об истории Вашингтона (супер круто). Баки со всем справляется. Он со всем справляется вот уже два года, так что его мало что беспокоит. Просто будь у него выбор — он бы не поехал. Хотя, находясь на ста пятидесяти метрах над землей, понимаешь, что оно того стоит. Он смотрит на город и мечтает о том, чтобы с ними не было двух групп учеников, а только они со Стивом вдвоем. В следующий раз, говорит он себе. На следующих праздниках. — Мистер Барнс, смотрите, вы об этом нам вчера и говорили! — кричит Пип с противоположной стороны зала. — Вы были правы. — А ты думала, что я все выдумал? — смеется Баки, разворачиваясь, чтобы посмотреть на экран с Проспектом Независимости. — Ну, нет. Но… А вдруг? — Пип издает почти нервный смешок. — Спасибо, — сухо отзывается Баки. — Очень ценю это. — Да не за что, ка… сэр. Не за что, сэр, — запинается девочка. Джей над ней смеется: — Классно выкрутилась, дурочка. — Сержанты все равно куда круче капитанов, — отходя в сторону бормочет Баки. На этот раз Деннис не опаздывает, и Баки так этому рад, что он готов расплакаться. Он Готов Ехать Домой. С заглавными буквами и все такое. Стив, должно быть, понимает это (ой, да что там, конечно же Стив понимает), потому что он не пытается поддразнить Баки, когда тот запинается о ступеньку автобуса и выдает красочную фразу, переполненную ругательствами. — Мистер Барнс, давайте играть в «я слежу за», — предлагает Джейк чересчур энергично, чего пожилой мозг Баки не может понять. — Давайте вы сами, — вздыхает он, прислоняясь головой к окну. — Я вздремну. Он спит всю дорогу. В пять часов всех детей забирают родители, так что Баки и Стив остаются в одиночестве на парковке у школы. — Твою мать, мы и правда справились, — вздыхает Стив, прислоняясь к Баки. — Я так рад, что мы не родители. — Не только ты этому рад, приятель, — смеется Баки, положив руку Стиву на спину. — Ты несешь сумки, я не хочу тебя отпускать. Стив в ответ смеется самым непривлекательным способом, но так и делает, ведя их к машине. — Но нам завтра еще кое-что нужно будет сделать, — добавляет Баки, пока они загружают вещи. — И что же? — Поговорить с Фьюри про Рамлоу. Он ведет себя так уже бог знает сколько, и если мы объединимся, то к нам прислушаются. — Мне нравится ход твоих мыслей, — улыбается Стив, утягивая Баки в поцелуй. Что-то в школьных кабинетах директора Баки всегда не нравилось. Это связано с детством, но даже спустя время чувство не прошло. Он очень много раз бывал у директора школы в кабинете, где его отчитывали за то, что он начал или закончил драку. И, точь-в-точь как в те годы, Стив сидит рядом с ним. — Мы хотели поговорить о поведении Брока Рамлоу. О том, как он относится к ученикам, — говорит он, ничуть не напрягаясь из-за обстановки, в отличие от Баки. В конце концов он никогда не боялся трудностей. Фьюри поднимает бровь, безмолвно побуждая продолжать. — И Барнс, и я получали многочисленные жалобы на него, особенно от девочек и учеников другой расы. Я не знаю, осведомлены ли вы об этом, но мы считаем необходимым привлечь ваше внимание. Фьюри хмурится все сильнее, и Баки даже немного рад, что не он говорил, потому что он бы не вынес получения в ответ такого выражения лица. — Я собираюсь вызвать его сюда прямо сейчас, — говорит Фьюри и тянется к телефону. Они втроем дожидаются Рамлоу в неловкой тишине (хотя Баки, наверное, единственный, кому неловко). Барнс теребит застежку толстовки просто для того, чтобы чем-то занять пальцы. Рамлоу стучит громко и навязчиво, отражая этим весь свой характер, и, не дожидаясь ответа, заходит в кабинет. — Ник, — приветствует он неожиданно дружелюбно. Он даже улыбается. Баки никогда не видел его улыбки до этого. — Мистер Рамлоу, прошу, присаживайтесь, — Фьюри указывает на место слева от Стива, и Баки облегченно вздыхает, потому что между ними будет барьер в виде его мужа. Он не выносит Брока Рамлоу. — В чем дело? — интересуется тот, усаживаясь на стул. — Стив и Джеймс поделились, что они беспокоятся за ваших учеников, — объясняет Фьюри, складывая руки на стол. — Моих учеников? А что насчет их учеников? — Рамлоу смеется грубо и хрипло. — Эти двое не могут вести себя нормально и дня, а проблемы тут у меня? — Отношения Роджерса и Барнса не влияют на их способности преподавать материал, и я не получал ни одной жалобы на них. А вот на вас — да, и не раз. Вы хороший учитель, но с моей стороны будет безответственным игнорировать ваше поведение. — Какое поведение? — фыркает Рамлоу. — Вы доверяете этим двоим? Все в этой школе знают, что Роджерс и Барнс никогда друг с другом не соглашаются… — И именно по этому я понял, что должен принять меры. Если Барнс и Роджерс решили рассказать мне об этом вместе, то я никак не могу игнорировать ситуацию, — перебивает его Фьюри с недобрым огоньком в глазах. Рамлоу, кажется, понимает, что ему не выкрутиться, поэтому замолкает и начинает бегать глазами по комнате. — Роджерс, Барнс. Спасибо за ваше время. Можете идти, — отпускает их Фьюри, кивая. — Спасибо, сэр, — говорит Баки прежде чем выйти из кабинета. Стив не говорит ничего, просто следует за ним. — Почему я работаю в школе? — удивляется Баки. — Я терпеть не могу кабинеты директора. — Я знаю. Но мы сделали то, что должны были, — вздыхает Стив. Баки хочет остаться с ним рядом, чтобы немного успокоиться. К сожалению, они в школе. Поэтому он просто кивает Стиву и уходит, оставляя того у двери в кабинет. На следующий день им на электронную почту приходит письмо, сообщающее, что Брок Рамлоу уволен и Люк Кейдж будет преподавать вместо него. Баки вздыхает с облегчением. Стив уходит со Спуд на прогулку, потому что, несмотря на утреннюю пробежку, которую они устроили втроем, она снова стала слишком энергичной. Баки пошел бы с ними, но на небе начали собираться облака, и у него начало покалывать руку, как это всегда бывало перед дождем. Так что он в доме один, наслаждается звуком дождя, стучащего по крыше, когда в дверь звонят. Он никого не ждет, а соседи обычно стучат, так что Баки немного сбит с толку. Нельзя сказать, что он не удивляется, когда открывает дверь и видит насквозь промокшую Джей, плачущую на пороге его дома. — П-простите, — заикается она. — Мне больше некуда было идти. — Входи, не стой под дождем, — спешно говорит Баки, закрывая за ней дверь. — Вы показывали улицу. Я машину узнала, — объясняет девочка, пока Баки ведет ее в гостиную. Он даже не может сказать: слезы у нее на лице или дождь. — Хочешь чай или кофе? — спрашивает он, направляясь на кухню. Она соединена с гостиной, так что у него есть возможность видеть Джей. — Чай, пожалуйста, — тихо отвечает она. Дрожь утихает, так что она просто сидит на диване, сжавшись в комочек. Баки ничего не говорит, пока ждет, когда закипит чайник, а потом наливает горячую воду в две кружки. — Молоко, сахар? — спрашивает он, стоя у холодильника. — И то, и другое. Спасибо. Баки умудряется донести обе кружки разом, ничего не проливая, и садится рядом с девочкой на диван. — Что случилось? — мягко спрашивает он. Ему не очень хочется допытываться, но она пришла к нему в дождь вся заплаканная, так что он заслуживает знать. — Я призналась родителям. Все прошло не очень хорошо, — пожимает плечами Джей, все еще не смотря на Баки, сжимая кружку в ладонях. — Блин, — бормочет он в ответ. — Ну, ты можешь остаться с нами на столько, на сколько потребуется. — Спасибо вам, мистер Би, — Джей вытирает лицо рукавом, наконец смотря ему в глаза. — Постойте… с кем с нами? — Со мной и моим мужем, — отвечает Баки, внезапно осознавая, что Джей не знает про Стива. Будет весело. — Вы замужем? — восклицает девочка, слегка улыбаясь. — И почему я не знала об этом? — У меня нет левой руки, чтобы носить кольцо? — Как смешно, — невесело отзывается Джей. — Как его зовут? Он горячий? Как вы познакомились? Стоп, он не против, если я останусь? — Конечно да, мы обсуждали это, — заверяет ее Баки. — Почему вы вообще разговаривали об этом? — хмурится Джей, заметно напрягаясь. Блять. — Он мой муж, Джей. Он замечает, когда меня что-то тревожит. Я беспокоился за тебя, когда мы впервые поговорили тогда, у меня в кабинете. Он сказал, что, если тебе однажды потребуется крыша над головой, мы сможем предложить тебе комнату для гостей. Если тебе будет нужно, — Баки не уверен, что сказать, чтобы не звучать жутко, но, к счастью, Джей понимает все правильно. — Это очень мило, — мягко отвечает она, делая еще глоток чая, спрятав зевок за кружкой. — Ну. А как вы познакомились? — Кто-то бил собаку, он очень разозлился, накричал на тех ребят, его за это побили. Я его увидел и помог. Остальное — длинная история, бла-бла-бла, — рассказывает Баки, отмахиваясь. — Ваше первое свидание прошло в какой-то аллее, в которой побили собаку? — хихикает Джей, снова зевая. — Нет. Наше первое свидание случилось семью годами позднее, потому что никто не ходит на свидания в шесть лет. — Твою мать, — вздыхает Джей. — Вы в браке со своим другом детства. Это до смешного мило. Мистер Би, как кто-то настолько мягкий может выглядеть так пугающе злобно? — Ха-ха, забавно. Пошли, я покажу тебе гостевую спальню, — Баки встает, взяв с собой чай. За окном все еще льет как из ведра, и он улыбается сам себе, радуясь, что остался дома. Бедный Стив. Хотя бы Спуд будет рада. — А где ваш муж сейчас? — интересуется Джей. — Вышел погулять с собакой. Скоро вернется, наверное. А что, ты так сильно хочешь его встретить? — Баки открывает дверь в спальню. Внутри только двухспальная кровать, прикроватный столик и кремовый комод. — Вы просто становитесь таким сентиментальным, когда про него рассказываете, — пожимает плечами Джей. Она снимает обувь, но не заходит в комнату. — Он предложил мне место в своем доме, ни разу меня не встретив. И он пострадал, защищая бездомную собаку. По описанию похож на хорошего человека. — Он — лучший, — соглашается Баки. Он чувствует, как к лицу приливает кровь, но ему все равно. — Отдохни немного, поспи. Я буду внизу, если понадоблюсь. — Спасибо вам, — благодарит Джей, падая на кровать. — Вы не представляете, насколько я ценю это. В ответ Баки лишь улыбается. — Дорогой, я до-ома! — кричит Стив часом позже. — Боже, да ты насквозь мокрый. Решил поплавать? — дразнит Баки, целуя Стива в качестве приветствия. Спуд пробегает мимо них, счастливо виляя хвостом. — Вытри собаку, пока она весь дом не испачкала, — просит Стив, проводя рукой по волосам Баки. — Ну, конечно, — ухмыляется тот и льнет к прикосновению. — Ты ее намочил, ты и вытирай. — Но я хочу вытереть себя, — хнычет Стив, отстраняясь и догоняя собаку. — Господи, ты такой ребенок, — смеется Баки, идя за мужем следом. Спуд сидит на полу, высунув язык. Она выглядит такой счастливой, что на нее без улыбки смотреть невозможно. — Кто тут хорошая девочка? — воркует Стив, садясь рядом с ней на пол, и чешет ей за ушками. Баки нежно смотрит на них, стоя в проходе. — Ты! Да, ты! Ты такая хорошая и умная, Спуд. Не то что твой папа Баки. — Отсоси, Роджерс, — смеется тот. — Я думал, что у нас в этом ты спец, — парирует Стив. Ложь. — Так говоришь, будто не ты разбудил меня с утра своими губами на моем члене, — указывает Баки, потому что серьезно, Стив? — О боже мой, — вмешивается шокированный третий голос, заставляя обоих мужчин развернуться, чтобы увидеть Джей. Девочка стоит рядом, прикрывая рот ладонью. — В самое неподходящее время, — говорит Баки, смотря попеременно на своего шокированного мужа и испуганную ученицу. Он собирался рассказать обо всем Стиву примерно через минуту, надеясь, что Джей будет спать дольше. Или хотя бы на то, что ходить она будет громче. — Это мой муж Стив, — до жути неловко продолжает Баки, указывая на Стива. — Стив, Джей останется с нами на неопределенный промежуток времени, потому что ее родителям не нравится, что она лесбиянка. — Мистер Роджерс? Вы замужем за мистером Роджерсом? Это какая-то шутка, — выдает Джей, делая шаг назад. Она упирается в стену и так и остается стоять там, уставившись на них большими глазами. — Эм, с первым апреля? — пытается Баки. — Не, я вправду замужем за этим мудаком, сюрприз. — Я пойду сделаю кофе, — вмешивается Стив, проскальзывая мимо Баки, мельком сжимая его плечо в утешающем жесте. Спуд бежит за ним, но отвлекается на нового человека в доме и садится у ног Джей, навострив уши. — Ну же, погладь ее, — подбадривает Баки, когда Джей смотрит на собаку у своих ног. Аккуратно и медленно она сползает вниз по стене и проводит рукой по короткой шерсти на спине Спуд. — Что вообще происходит, — спрашивает она, прижимаясь к собаке. — Мы со Стивом были лучшими друзьями всю нашу жизнь и встречались большую часть этих лет. Люди в школе думали, что мы абсолютно серьезно поддразниваем друг друга, а мы их и не разубеждали. И как-то случилось все вот это. — Вы сказали мистеру Роджерсу про меня, — всхлипывает Джей. Она не плачет, по крайней мере слез нет, но это все равно разбивает Баки сердце. — Нет. Я рассказал своему мужу про ученицу, о которой я беспокоился. Разница очень большая, — говорит Баки, не оставляя места для споров. — Ладно, — отзывается Джей, не поднимая взгляда. Спуд переворачивается на спину, подставляя пузико, ожидая почесываний, и девочка делает ровно то, чего от нее ожидают. — Знаете, многие вещи начинают обретать смысл, — замечает девочка. — Тот танец? Он был очень подозрительным. — Ага, — прыскает Баки. — Это могло нас выдать, но мы не могли не. Обучение Стива Линди Хоп было лучшей вещью, которую я когда-либо делал. — Кто еще знает? — спрашивает Джей, все еще сидя на полу со Спуд. — Наташа. Сэм Уилсон. Может быть Фьюри, но больше — никто. Из школы, я имею в виду. — Ладно. Ладно, — Джей глубоко вздыхает. — Вставай, — мягко подталкивает Баки. — Пошли в гостиную. — Так ты останешься у нас? — спрашивает Стив, когда они размещаются в гостиной: он, Баки и Спуд делят диван, а Джей сидит в кресле напротив них, держа в руках кружку чая. — Ты же знаешь, что мы не против, да? Просто потому что я и Бак друг друга не ненавидим не значит, что тебе нужно уйти. — В этой твоей фразе смысла ноль, — бормочет Баки в свою кружку с кофе. Стив игнорирует его. — Я, наверное, Пип позвоню, — Джей следует примеру Стива и тоже игнорирует своего учителя. — Я бы к ней и пошла, просто идёт дождь, а она живет на другом конце города, а у меня денег нет, вы были ближе, я правда не подумала… — Хей, — мягко перебивает ее Баки. — Джей, все хорошо. Мы рады, что ты здесь, а не на улице под дождем, ладно? Позвони Пип. Если хочешь, можешь пойти в спальню. Джей кивает, слабо улыбаясь сквозь слезы. — Спасибо, — шепчет она, выходя из гостиной. — Она сегодня сквозь шторм прошла, — вздыхает Баки, как только они остаются одни. — Буквально, — добавляет Стив. — Ха-ха, мистер Забавный Человек, — дразнит Баки, утягивая Спуд к себе на колени, чтобы лечь на ее место, положив голову Стиву на ноги. — Что ж. Мы больше не по секрету женаты, — спустя мгновение говорит тот. Спуд вытягивается, укладывая голову Баки на грудь. — Нет. Знает только Джей. И Пип, скорее всего. Но их всего двое, остальные ученики ничего не подозревают, — аргументирует Баки, поглаживая свою собаку по спине. — Мы в этой школе несколько лет. Ты же знаешь, как быстро распространяются слухи. — Да, но мы говорим про Джей и Пип. Они не такие, — на это Стив только качает головой. — Да, все было здорово. Но, может, было бы не так плохо, если бы поползли слухи… — Стивен Грант Роджерс, ты что, сдаешься? — наигранно давится воздухом Баки. — Нет, — мгновенно отзывается Стив. — Нет, не в этом дело. Я просто устал от того, что не могу говорить с тобой в течение дня, я устал от людей, которые мне на тебя жалуются, потому что думают, что я хочу это слышать… — А вот теперь ты точно врешь. Никто на меня не жалуется, — перебивает Баки, самодовольно ухмыляясь. Стив щелкает его по носу. — Нам не обязательно делать какое-то объявление. И мы явно не перестанем препираться, потому что мы постоянно это делаем. Просто предлагаю перестать так много играть на публику и просто быть собой. — Звучит и правда классно, — соглашается Баки. Ездить на работу со Стивом, обедать вместе. Закрывать двери лифта перед носом друг у друга и подкладывать тесты в стопки друг друга, чтобы проверять самому было меньше. Ничего не изменится, они только слегка расслабятся. — Мы могли бы попробовать. — И если все станет слишком плохо, мы всегда можем собраться и переехать в Вашингтон или уйти в горы, — предлагает Стив, улыбаясь еще шире. — Я голосую за первое. — Господи, какой же ты задрот. Ты такой дурачок, Стивен, ты… Стив перебивает его поцелуем. Баки вообще не возражает. — Я возвращаюсь и в этот раз громко! — предупреждает Джей из-за закрытой двери. Стив выпрямляется, мягко смеясь. — Пожалуйста, не обсуждайте утренний секс. Я больше никогда не хочу об этом думать. — Не волнуйся, мы обсуждали Вашингтон, — заверяет ее Баки, принимая полусидячее положение. — Господи, как же странно, — Джей кривится. — Видеть вас вот таких, не пытающихся разорвать друг друга на части. Я что теперь серьезно должна верить тому, что вы всегда такими были? — Наверное? Но тебе не обязательно. Все равно ничего не изменится, — Баки пожимает плечами, наконец окончательно садясь. — Пип приедет примерно через десять минут, — предупреждает Джей, меняя тему. — Спасибо вам огромное. Правда. — Я рад, что ты решила прийти к нам. И что ты машину узнала. Стив идет открывать дверь, когда раздается звонок, потому что Пип — его ученица, и он знает ее маму. — Ты все собрала? — спрашивает Баки, стоя рядом с Джей. — Да. У меня не так много всего с собой, — грустно улыбается Джей. — О, милая! — восклицает мама Пип, обходя капот машины и сгребая Джей в крепкие объятия. Девочка обнимает ее в ответ так же крепко. Пип неловко стоит рядом, мягко поглаживая рукой спину подруги. — Я рад, что у нее хоть кто-то есть, — бормочет Стив Баки на ухо. Тот кивает, прислоняясь к мужу. — Я тоже, — соглашается он, смаргивая слезы. Черт возьми, он не будет плакать. Только вот потом Джей крепко обнимает Баки. Она довольно высокая, дотягивает ему до носа. Баки не знает, как реагировать. — Спасибо вам, Би. Увидимся в понедельник, да? — спрашивает она, отстраняясь, чтобы посмотреть ему в глаза. — Только если ты не ослепнешь или я не превращусь в невидимку, — предполагает Баки. Он чувствует подступающие слезы и игнорирует их. — Спасибо, мистер Роджерс, — добавляет Джей и машет рукой, прежде чем взять ладонь Пип в свою и направиться в сторону машины. — Какого черта, с чего это они живут вместе? — шипит Пип. Джей оборачивается и смотрит на Баки, безмолвно прося разрешения. Ее учитель улыбается и кивает. — Сейчас расскажу! — смеется она, садясь в машину. — Что за денек, — вздыхает Стив. В восемь утра понедельника они подъезжают к школе на машине Баки. Никого вокруг нет, но Барнс уверен, что люди все равно видят все из окон. — Мы правда это делаем? — спрашивает он, смотря на Стива, сидящего на пассажирском сидении. — Мы уже рассказали Джей и Пип. Рано или поздно поползут слухи. Разве ты не хочешь их опередить? — Стив прав, и чем больше Баки об этом думает, тем больше ему хочется сдаться. Но сейчас, когда все происходит наяву, он слегка нервничает. — Ну же, нам не о чем беспокоиться. Если тебе нужно будет поговорить со мной, я буду всего парой кабинетов дальше. Только теперь ты сможешь прийти ко мне просто так, ладно? — успокаивает Стив, кладя ладонь Баки на бедро. Он накрывает ладонь Стива своей и улыбается мужу. — Да. Пошли уже. В самой настоящей манере старшей школы класс наполнен приглушенным шепотом перед первым уроком. Никто ничего не говорит прямо, — только не тогда, когда Баки никому не улыбается, — но все равно ясно, на чем все сосредоточены. Баки все игнорирует и проводит урок как обычно. Серьезно, ничего не изменилось. На перемене Стив сидит у себя в кабинете и просматривает учебный план. Баки приносит ему кофе. — Как прошло утро? — спрашивает он, садясь на край стола. — Слишком много вопросов, — стонет Стив и берет кофе. — Почему они все так хотят все знать? — Ой, даже не начинай. Мы оба знаем, как тебе нравилось то, какими они были обеспокоенными, когда думали, что мы друг друга ненавидим, — смеется Баки, крадя кофе. Он принес только один стакан. Хотя он и способен принести два сразу, один нести все равно проще. — Я и правда тебя ненавижу, — бурчит Стив, но то, как он смотрит на Баки, полностью противоречит его словам. — Да. Я знаю. Их прерывает стук в дверь. — Открыто! — отзывается Стив. Баки дергается по привычке, но потом напоминает себе, что ему больше не нужно прятаться. Теперь все нормально. Дверь приоткрывается, и Джейк просовывает голову внутрь. — У меня есть очень важный… твою мать! Баки смотрит на Стива, приподняв бровь, но ничего не говорит. — Нейт! Я же говорил, я же говорил, что что-то нечисто с историей про жену мистера Роджерса! — радостно тараторит парень, оглядываясь. — Мы, вообще-то, здесь, — спокойно напоминает Стив. Джейк входит в кабинет с Нейтаном позади. — Ага, но ты бы никогда не подумал об этом, — бормочет Нейтан, хоть по нему и видно, что ему весело. — Джейк. Ты сказал, что у тебя есть очень важный… — напоминает Стив, откидываясь на спинку стула. Он делает еще один глоток, и его обручальное кольцо мерцает из-за солнечного света. — Очень важный вопрос, относящийся к истории. Я соврал. Я просто услышал слухи о том, что вы приехали вместе сегодня утром, и, если честно, я немного умер внутри. — Свой ответ ты получил. Пошли, — вздыхает Нейтан, хватая Джейка за руку, утягивая того к двери. — Нет! Мне нужна информация! — протестует парень. — Оставь их! Ты не хочешь, чтобы все вокруг знали все, что происходит в твоей романтической жизни, так что дай им немного личного пространства тоже, — шипит Нейтан. — Наша романтическая жизнь прекрасна, и весь мир должен быть ей одержим, — Джейк отвлекается на секунду, и его друг использует этот момент, чтобы выпихнуть его за дверь. — Спросите Джей Боскур, если хотите что-то знать! — кричит им вслед Баки, пока Стив смеется в кружку с кофе. — Это первое упоминание за день, — подмечает Баки, закрывая дверь. — Серьезно? — удивляется Стив. — Господи, мои дети еле заткнулись, а мы всего-то приехали на работу на одной машине. — М-м, привилегии хладнокровно устрашающего, — тянет Баки, поднимаясь на ноги. Скоро будет звонок, и у него еще есть уроки. По крайней мере следующий будет у его выпускников, так что он даже ждет начала урока. Эти ребята были с ними в поездке, они видели, как Баки со Стивом вместе пели. К тому же учатся они у него куда дольше. — Увидимся через пару часов, — прощается Баки, направляясь к выходу. — Удачи там, — вздыхает Стив, допивая остатки кофе. — Перед тем, как мы начнем, — говорит Баки классу, когда все усаживаются на места. — Я кое-что проясню: сегодня мы сосредотачиваемся на написании эссе. Это значит, что вы не должны болтать со своими приятелями, и это особенно означает, что вы не станете болтать со своими приятелями обо мне и моих связях с другими учителями. Вопросы? Джейк поднимает руку. Ну, конечно. — Хорошо. Если вам нужна помощь, я помогу. Можете послушать музыку, размяться, сделать что угодно, что помогает вам сконцентрироваться. Если вы хотите пойти в библиотеку, то напишите свое имя на доске перед этим, — объясняет Баки, полностью игнорируя Джейка. Многие ученики подходят к доске и пишут свое имя, и Баки знает, что и половина из этих ребят не пойдет в библиотеку, но если это повлияет на их оценки — их же вина. — Мистер Би? — тихо зовет Джей, подходя к учительскому столу. У нее нет с собой ее работы, так что вряд ли она подошла за помощью. — Джей, — приветствует он. — Почему Джейк не перестает спрашивать меня про вас и мистера Роджерса? Типа, он про вас знает? Он знает про меня? — Все, о чем знает Джейк, это то, что мы со Стивом женаты, и что ты знаешь больше остальных. Что ты ему скажешь уже зависит от тебя, — тихо объясняет Баки, ненадолго переводя взгляд на Джейка. Парень ловит его взгляд, подносит два пальца сначала к своим глазам, а потом направляет их в сторону Баки — универсальный Я слежу за тобой сигнал. Баки закатывает глаза. — И все? — хмурится Джей. — Один человек узнал и три года работы насмарку? — Нет. Думаю, мы оба хотели подобного уже какое-то время. Ты просто помогла нам начать, — отвечает Баки. Да, ему нравилось играть на публику и, он уверен, Стиву тоже, но он готов расслабиться и перестать переживать о том, что кто-то за ними наблюдает. — Как ты? — мягко спрашивает он. Джей кивает, заправляя прядь волос за ухо. — Хорошо. Поговорила с мамой, она хочет, чтобы я вернулась, но я не хочу. Родители Пип предлагают мне остаться у них, да и мне скоро в колледж поступать. Наверное пришло время нам обоим перестать прятаться, да? — Джей улыбается устало, у нее круги под глазами, но выглядит она все равно счастливо. — Да, Джей, — соглашается Баки. — Ты же знаешь, что я тобой горжусь? То, что ты сделала… Это нелегко. — Без вас и Пип было бы куда сложнее, — подмечает она, мягко улыбаясь, когда упоминает имя своей девушки. — Я рад, что она у тебя есть. Ты будешь с ней, да? — улыбается Баки, чувствуя, как разговор подходит к концу. — Планирую, — обещает Джей. — Как все прошло? — спрашивает Баки, опираясь на дверь машины и впитывая в себя вечерние солнечные лучи. Их рабочий день только закончился. — Странно, — отвечает Стив. Он закрывает собой солнце, когда подходит ближе. — Странно в хорошем смысле или в плохом? — В обоих, — пожимает плечами Стив. — Мне не нравится, как все пялятся, но это пройдет. — А в чем тогда заключается хорошая часть? — интересуется Баки, зная, куда все это идет. Вокруг них полно народу, — как учеников, так и учителей, — но Стив все равно прижимает его к машине. — Я могу поцеловать тебя на глазах у всей школы. А потом он так и делает, и все просто чудесно, и Баки абсолютно плевать на все остальное.