Жизнь течёт своим чередом, всё есть, так, как было.

«Жизнь течёт своим чередом, всё есть так, как было», — какая глупая и грустная фраза. Фраза, искореняющая любую надежду, которая живёт в глубине сердца, фраза, дарящая лишь безнадёжность. Сумерки уже накрыли город. Шёл дождь, падая на крыши домов, на жителей этих домов, которые спешили по своим делам, на деревья, которые, напротив, никуда не торопились, и им нравился падающий дождь. Они имели возможность наблюдать, как прозрачные капли разбиваются о стёкла, об асфальт, создавая фонтаны брызг, они смотрели, как умываются мосты, фонари и спящие дороги, дороги, дороги… и как по одной из этих дорог идёт он. Куда он идёт, зачем он идёт? Всё равно. Вся его жизнь зависит лишь от одного человека. Человека, который сейчас сидит за столом и пишет очередную главу в своём романе, который заменяет ей любовь. Её золотые волосы аккуратно заплетены в хвостик. Его розовые пакли слиплись от проливного дождя и растрепались ещё больше. Её глаза горят радостью и весельем. Его же очи искрятся отчаянием и тоской. Её маленькая белая рука выводит красивым подчерком очередную фразу: «Жизнь течёт своим чередом, всё есть так, как было»,— той рукой, которую он мечтает взять в свою ладонь и никогда не отпускать, той рукой, которой она однажды потрепала его непослушную гриву. Её губы напевают непонятную песенку с приятным мотивом, те губы, которые он мечтает однажды нежно поцеловать, те губы, которые как-то сказали ему, что он очень дорог ей. «Жизнь течёт своим чередом, всё есть так, как было»,— ему кажется, что он слышит эти девять ненавистных слов от каждого и в первую очередь от неё. Он бродит по городу уже несколько часов, без цели, без смысла, просто ходит и ищет утешение в идущем дожде. Он ничего не ел и почти не спал, все его мысли только о ней, об её словах, жестах, движениях. Он, наверное, сошёл с ума, раз заболел этой неизлечимой болезнью – любовью. Силы начинает его покидать, глаза закрываются, хотя он сопротивляется, хотя он пытается противостоять накатившей усталости, но она оказывается сильней, и он без сил падает на мокрый холодный асфальт, падает на серую дорогу перед домом той самой, которой посвящены все его мечты, мысли. Из окна показалась светлая голова. Глаза увидели ужасную картину, а ноги со скоростью света понеслись к нему. Она перенесла его к себе домой и уложила в свою постель, он всё ещё не приходил в сознания. Её сердце бешено колотилось, её сердце, почему оно так бьётся, когда он рядом, почему? Она весь вечер сидит у кровати и наблюдает за ним, и сон настиг её там же. Свет проникает в тёмную квартиру, в квартиру, где на кровати сидит розоволосый парень и любуется девушкой заснувшей у его ног. Её руки обнимают его за торс, её голова покоится на его коленях, а губы шепчут сквозь сон: «Я люблю тебя, дурак, никогда, слышишь никогда не заставляй меня так сильно волноваться»,— другой бы не расслышал, но его чуткий слух с жадностью внимал каждому слову. «Жизнь течёт своим чередом, всё есть так, как было», — какая глупость! Всё можно изменить, всё можно сделать так, как угодно тебе. Решайся.