Резервация "АНТИКЛОН" (Monsta X)

Мираж 3.0

Холодная ладонь скользит по моей щеке. Затем два пальца с нажимом проводят по нижней губе, слегка отодвигают её, проникают в рот и встречаются с моим языком. Я облизываю их словно божественно вкусный леденец, издаю сладкий стон, открываю глаза… а кругом темно и туманно. В пределах зрения лишь моя кровать, окутанная клубами густого, тягучего, липкого пара. Он клубится откуда-то снизу, кристаллизуясь, обволакивая своей пеленой сантиметр за сантиметром моего белоснежного одеяла. И в этом тумане множество кистей рук неизвестно откуда берут свое начало. Будучи обнаруженными, они приступают к делу — начинают изучать моё тело: сжимают страстно, поглаживают нежно, щекочут игриво, буквально пытают невыносимой лаской и заставляют метаться на кровати от чувства жгучего желания с вкраплениями суеверного ужаса. Я трясусь в горько-сладкой истоме, дышу часто-часто и слегка прогибаюсь в спине, а дальше руки не позволяют мне вольности — сильнее впиваются в кожу, словно тиски, и настойчиво вжимают меня в матрас, обездвиживая и подчиняя чьей-то невидимой воле. Её присутствие ощущается, как давление на сознание и безмолвный рык неистового зверя, который вырвался наружу и не может совладать с собой. Приказываю себе сосредоточиться и рассмотреть хотя бы ту кисть, что орудует у моего лица. Аккуратные ногти, музыкальные пальцы и множество витиеватых жил, которые ручейками устремляются от запястья к согнутому локтю и исчезают в небытие. Определенно, это рука Хёнвона. Нет, все руки — его! Когда я это осознала, они тут же исчезли. Оставив меня, растерянную, в звенящей тишине и остром одиночестве. Умирать от желания, которое никто не исполнит, потому что некому.

333

— ПОДЪЁМ! — Резкий мужской голос крикнул мне прямо в ухо, и я судорожно проснулась. Дёрнулась, шумно засопела и первым увидела близко-близко удивительно острый и прямой… нос. На нём милая родинка точно по центру. Только зачем мне эта информация с самого утра? — Вставай, дрыхлунья! У нас построение скоро, — назидательно проговорил Кихён в нескольких сантиметрах от моего лица. Он смотрит на меня испытующе, будто собирается прожечь взглядом. Нормально вообще так нарушать личное пространство спящего? — А сколько времени? — поморщилась я, сильнее вжимаясь в подушку. — Шесть часов! — брякнул парень и быстро отпрянул, но на моей кровати сидеть остался. Сложил руки на груди и, как ни в чём не бывало, стал оценивающе разглядывать интерьер комнаты. Правда, и смотреть-то здесь особо не на что. Первым бросается в глаза небольшой приоткрытый шкаф, который я только наполовину заполнила вещами, у самой стены круглый пустой стол, под ним чемодан, не до конца еще распакованный, и рядом мягкое кресло. — Какого чёрта, Молитва? Ещё очень рано, — возмутилась и попыталась натянуть одеяло до шеи, но Кихён среагировал быстрее — тоже ухватился за него и дернул на себя, раскрывая меня ещё сильнее. — Эй! Прекрати, я скоро встану! — разозлилась и повысила голос. — Угу, конечно, сейчас снова укутаешься и продолжишь спать. Только через пятнадцать минут в холле начнется зарядка и перекличка. Для новеньких и тугодоходящих сообщаю, что у нас такое расписание каждый понедельник. Не знала? А теперь сама решай, успеешь ли ты за десять минут привести себя в порядок, потому что время тикает, — вкрадчиво пояснил рядовой Ю, будто разжевывая информацию умственно отсталой. При этом он выразительно жестикулировал и слегка шепелявил. — Айгу! Зачем понедельники такие противные? — простонала я, глядя в потолок. Тут же поднялась на локте, чтобы взъерошить волосы, замятые после сна. Кихёна, похоже, это развеселило. Он наморщил нос и заулыбался, но потом резко изменился в лице, протянул руку и бесцеремонно схватил меня пальцами за подбородок. Присмотрелся цепко и спросил, указав глазами на мою щеку: — С кем ты уже успела подраться? Откуда ссадина? — Ударилась об острый угол, — солгала рядовому Ю, отрешенно разглядывая татуировки на его руке. Мне пришло на ум, что эти рисунки на коже очень гармонично друг с другом соседствуют, подобно родимым пятнам, с которыми парень появился на свет. Среди них есть рыбьи хвосты, плавники, цветущие ветки сакуры и даже колючая проволока… Эх, ещё чуть-чуть и я сама захочу себе татуху. — Угу, или острый угол ударил тебя, — съязвил Молитва, метнув на меня взгляд исподлобья, и в голосе его послышались нотки металла: — Не хочешь говорить, как хочешь. Мне, в общем-то, плевать. Главное, не опаздывай на построение, а то нам всем влетит от Хёну, — цокнул он языком, надевая маску безразличия. — Супер! Тогда отстань от меня, я встаю, — воспользовалась моментом и отпихнула от себя парня, опершись ладонями ему в грудь. Буквально пару секунд он сопротивлялся, а потом сам отодвинулся, поднялся с кровати и в гордом молчании направился к выходу из комнаты. Но не тут то было! Ведь Молитва явно из тех людей, которые последнее слово оставляют за собой. Я уже собралась вылезти из-под одеяла, когда Кихён притормозил в дверях, обернулся и с хищной ухмылочкой спросил: — Ынра, а что тебе снилось? — Не помню уже… — снова попыталась уйти от ответа. — Правда? Хм… — задумчиво промычал парень и покивал головой. — Просто ты с таким аппетитом покусывала губы. Проголодалась, наверное, да? — двусмысленно хихикнул он, давая понять, что имеет ввиду совсем другое. — Не твоё дело, — раздраженно прикрыла лицо ладонью. — Тебе повезло, у нас на завтрак клубниЧка, — издевательски облизнулся Кихён. — Аааа! Вали давай, из моей комнаты! — не выдержала я, схватила первое, что попалось под руку — полотенце, висящее на спинке кровати, и метнула его вслед Молитве, но тот уже успел скрыться из комнаты, с громким щелчком закрыв за собой дверь. Нехотя сползаю с кровати и топаю по холодному полу к военной форме, которая аккуратной стопочкой лежит в кресле. Размашисто снимаю пижаму и мысленно продолжаю беситься из-за того, что спала мало, день предстоит тяжелый, а тут еще этот ехидный говнюк выводит из себя с утра пораньше. Знаете, я по жизни молчаливый и внимательный наблюдатель, поэтому научилась достаточно хорошо считывать людей — это одновременно моё достоинство и недостаток. С одной стороны, я много чего замечаю и делаю выводы, с другой — могу надумывать то, чего нет. Но если говорить о Молитве, мне вообще не понятно, что у него на уме. Может, я что-то сделала не так? Почему Кихён с первого взгляда решил общаться со мной в такой дерзкой манере? Или он просто циник? Чёрт его поймет! Подумаю об этом позже… Жаль только, что двери в личные комнаты не запираются, потому что это нарушает армейскую дисциплину. Будь моя воля, я бы закрылась ото всех на десять замков, но командир должен иметь доступ к своим подчиненным в любое время. Вот и приходится терпеть нежданных гостей. Хватаю зубную щетку, поднимаю полотенце с пола и, тряхнув его хорошенько, направляюсь в уборную. По ходу замечаю, что за мной след в след крадется Белка. Тяжело вздохнув, позволяю ей пройтись хотя бы до туалета. Надеюсь, мы не встретим там сержанта Сон. Иначе понедельник точно будет адским. Бедный мой бидектор. Я решила выпускать свою белочку на улицу по ночам, чтобы она прогуливалась по территории штаба вдоль забора, но этого будет совсем не достаточно. Как долго ей ещё сидеть тут взаперти? Хотя, я и сама сейчас будто кальмар в консервной банке. Набить себе кальмара что ли на груди? Как вам тату такое?

333

Успеваю вбежать в холл точно к построению. Сомбреро ещё не видно, но все рядовые воины из второго отделения фриеристов уже здесь. Разделились на небольшие группки и беспечно общаются, каждая компания на свою животрепещущую тему. Так Чжухон, Чангюн и Пафсоль сидят за столом и, глядя в галла-планшет с объемной графикой, наперебой комментируют последний выпуск «Космических гонок». Рядовой Бог реагирует особенно эмоционально. Я слышала, что он сам пилотирует космо-иглу и участвует в подобных соревнованиях хотя бы раз в год. Кихён с Минхёком тоже здесь, тихонько скалятся в сторонке, очевидно, кого-то обсуждая. Надеюсь, не меня. Сейчас эти двое выглядят как два хищных зверька, которые задумали поработить вселенную. Айщ, вот балбесы! Бесят даже своим видом. Перевожу взгляд на Хосока, стоящего в боевой стойке и взмахом руки демонстрирующего боевой прием Хёнвону — тот расслабленно восседает на своем неизменном диване. Расплываюсь в широкой улыбке, а рядовой Че замечает мою одинокую фигуру и, моргнув мне обоими глазами в знак приветствия, лёгким жестом подзывает к себе. Подхожу, заложив руки за спину, и желаю доброго утра обоим парням. — Утречко! — просиял Хосок, забавно шмыгнув носом. — Здоро́во! — брутально поздоровался Хёнвон и более чутко добавил: — Как себя чувствуешь? Голова не болит после парувия? — Странно, но я в порядке. Вот только синяк на щеке… — Не парься, скоро ты вся будешь в синяках, — поджал губы Подушка со знанием дела. Не успела я состроить страдальческую гримасу, как на весь холл зазвучала игривая песня популярной женской группы «Pumpkins» («Тыковки») — это Минхёк включил музыку на своем мобильном. Взгляды всех присутствующих устремились на парня, который стал извиваться в немыслимых позах и, поверьте, мало кто здесь был счастлив наблюдать этот сумасшедший танец. — Ребята, что вы такие кислые? Кажется, нам пора размяться, — призвал окружающих творить бесчинство Киборг, активно шевеля бедрами. — Я этого не вижу, — немигающим взглядом уставился Чангюн на своего сослуживца. — Отличная разминка! — совершенно иначе отреагировал Чжухон, пафосно поднялся со стула и начал пританцовывать рядом с Минхёком, хлопая в ладоши четко в ритм звучащей мелодии. — Где я? Кто я? — совсем без эмоций пробормотала я себе под нос. Серьезно, армия всегда мне представлялась очень суровым местом, где могут съездить по лицу за неправильный взгляд или неверное движение. Но вот это вот всё выходит за грани моего представления… Хотя бы сейчас, Киборг посчитал неправильным, что я не принимаю участия в его концерте, поэтому уже движется в мою сторону и, перебирая руками, изображает, что притягивает меня к себе на канате. Я не стала подыгрывать и просто подошла ближе, из-за чего Минхёк показательно надул губы, всем своим видом выказывая осуждение, но тут же простил меня, задумав очередную шалость. — Знаешь, Ынра, а вы с Джоном Синой чем-то похожи… — глубокомысленно изрек он, взявшись за подбородок. — Дай-ка угадаю… — сощурилась я, — потому что мы оба лысые, да? — Вау! Да ты просто ловишь на лету! — воодушевленно похлопал меня по плечу Киборг. — Просто меня уже не задевают твои шутки. — Нееет, — отрицательно замотал головой парень, — это я не придумал новую, — и с гордостью ткнул себе большим пальцем в грудь. Ещё пару минут все переговаривались, максимально расслабившись, и даже не заметили, как наш командир вошел в штаб. Теперь стоит, прислонившись спиной к стене, и с нахмуренным лицом спокойно жует яблоко, наблюдая за своими подчиненными со стороны. Я первая увидела Сомбреро, тут же вытянулась в струнку и отдала честь: — Не сгинуть в тумане, сержант Сон! — Воскреснуть в бою и отставить танцы, рядовой Ли! — тут же дал о себе знать командир и отдал приказ: — Стройся смирнО! Фриеристы мгновенно пришли в боевую готовность и выстроились по росту (я, конечно, в самом конце), а Минхёк постарался быстро выключить музыку. Но что-то там у него заело, поэтому мы всем отделением ещё какое-то время наблюдали, как потеет, краснеет и зеленеет Киборг, усиленно тыкая в телефон железным пальцем. Наконец, когда мелодия стихла, Сомбреро прошёлся вдоль шеренги, окидывая рядовых внимательным взглядом, и остановился лишь напротив Чжухона — тот стоял смирно, и даже бровью не повел при виде старшего по званию, только ямочки чуть на щеках заиграли. — Вижу, вы сегодня полны энергии, — очень дружелюбно улыбнулся Хёну, но за этой улыбкой скрывалось нечто зловещее. Он медленно вложил в руку Вопля остаток яблока и произнес: — Рядовой Ли, выбрось огрызок, а потом первым начнешь пробежку вдоль штаба. Остальные присоединяйтесь следом за ним. И так тридцать кругов в быстром темпе! Ясен приказ?! — Есть, сержант Сон! — в унисон подчинились воины спасения. В итоге, следующие полчаса мы наматывали круги вдоль стен, стараясь по инерции не расшибиться об любимый диван Хёнвона. Затем сто раз отжимались и двести раз приседали до скрипа в суставах. Конечно, делали передышки, но командир не позволял нам долго расслабляться. Всю разминку Сомбреро со своей одноименной шляпой за плечами был на страже порядка. Он занимал уверенную позицию в центре холла: стоял в устойчивой позе с ногами на ширине плеч, спина его была гордо расправлена, бедренные мышцы предупредительно напряжены, а руки то и дело сжимались в кулаки. Стоило кому-то пролежать на полу дольше тридцати секунд, как Хёну тут же появлялся рядом со страждущим и, нависнув над ним своей накачанной тушей, давал тому хлесткий подзатыльник. В общем, отлынивать ни у кого не получалось. После неслабой встряски, мы всем отделением уселись за стол и обсудили план на день. У каждого были свои задания. Только мне сержант Сон озвучил одну фразу: — Сегодня ты со мной! — и свел брови к переносице. Такие слова могут показаться многозначительными, но на самом деле командир имел ввиду вот это: тебе конец, Ынра, сегодня ты умрешь в спортзале смертью храбрых! Я отвернулась и практически захныкала в слух, но меня подбодрил Хосок. Он улыбнулся очень трогательно, показательно напряг бицепсы и сжал кулаки, намекая на то, что нужно быть сильной, и тогда всё получится. Рядовой Шин безусловно прав — воин всегда должен находить в себе мужество. Ведь, не смотря на танцы с самого утра и шуточки Минхёка, каждый фриерист здесь ежечасно не забывает о том, что в воскресенье наш взвод идет на задание, где точно будет не до смеха. Чуть погодя, после того, как мы поочередно сходили в душ, а потом шумной компанией отправились в столовую на завтрак, я сама подошла к Хосоку и поблагодарила его за поддержку. Как для качка с подчиняющим волю фриером этот парень непривычно дружелюбный, и мне захотелось отплатить ему тем же. Тогда он взглянул на меня каким-то пронзительно открытым взглядом, задумчиво почесал в затылке и все-таки задал непростой вопрос: — Если бы в наше время ты могла не служить в армии, какой бы ты выбрала путь? — Я бы все равно пошла служить, — вымолвила, хорошенько обдумав ответ. — Почему? — удивленно вскинул брови Хосок. Он явно не ожидал услышать такого. — Раньше я бы сказала иначе, но сейчас мне кажется… Знаешь, иногда люди рождаются с металлом в сердце, — тяжело выдохнула и, будто в подтверждение, почувствовала сосущую боль в районе груди. — Образно, конечно, говоря. Думаю, я именно такой человек. Временами у меня получается расслабиться, стать покладистей и мягче… Но потом происходит что-то незначительное, малейшая встряска, и я снова становлюсь собой. — Время покажет, — мягко произнес рядовой Шин и в поддержку приобнял меня за плечи, а потом что есть мочи побежал занимать очередь за едой, потому что кухарка за огромным прилавком уже разливала суп по тарелкам.

333

ПЕРВЫЙ ВОСХОД. ВРЕМЯ: 09:00 Практически час прошел после завтрака, и я на ватных ногах отправилась на четвертый уровень в один из тренировочных залов. Вхожу в просторное и полупустое помещение. Весь пол здесь покрыт упругими чёрными матами, высоко на стенах привинчены различные турники, а слева располагается достаточно длинный стол — удобная поверхность, подобная барной стойке, на которой, к моему сожалению, не сверкают коктейли в запотевших бокалах. Там сложена боевая амуниция: бронежилеты, муляжи фриеров, перчатки без пальцев, ремни, россыпь мини-раций, которые нужно вдевать в уши как серьги… а также полотенце и пару бутылок воды. Когда я появилась на пороге, Хёну как раз стоял ко мне спиной, возле стола, и бережно укладывал на него свою широкополую шляпу — это означало, что командир не планирует отсиживаться в стороне и собирается принимать активное участие в моей «дрессировке». Без промедления сбрасываю сапоги и ступаю на холодящие стопу спортивные маты. — Рядовая Фу Ынра готова к утренней тренировке! — рапортую и замираю по стойке смирно с рукой у виска. При этом стараюсь обуздать эмоции, чтобы в моем голосе ни в коем случае не послышались жалобные нотки. Сомбреро медленно поворачивается и смеряет меня слегка отрешённым, изучающим взглядом. Удачно упавший луч света от лампы в стене всего на миг освещает нагрудный значок с буквой «S», прикрепленный к спортивной форме командира. Этот бликующий знак отличия, будто специально, с ходу напоминает мне о военной иерархии и твёрдо указывает на то, кто здесь главный. — Разрешите задать вопрос, сонбэним? — напряженно выдыхаю я. Хёну просто кивнул головой. — Сейчас снова будет разминка? Он громко прочистил горло и со скептицизмом спросил: — А клоны дадут тебе время на разминку? — Никак, нет, сержант Сон! — тут же почувствовала, что сболтнула глупость и мысленно отругала себя, на долю секунды прикрыв глаза. — Вольно, давай поговорим на чистоту, — отмахнулся Хёну, прислонившись спиной к поверхности с амуницией. Сложив мускулистые руки на груди, он продолжил разговор в более неформальной обстановке: — Я наслышан о твоих способностях, сегодня мы проверим насколько они эффективны в борьбе с клонами. Реального врага я тебе, конечно, не смогу предоставить. Но обещаю, будучи с тобой в спарринге, указывать на малейшие ошибки, которые на пустых территориях замедлят тебя, а значит, вероятно, будут стоить жизни. Слушая теперь спокойный мужской голос Сомбреро, я немного расслабилась, тоже подошла к столу и слегка оперлась на него рукой, но все ещё была на чеку в любой момент подчиниться приказу и прийти в боевую готовность. — Знаешь, чем отличается воин спасения от солдата? — вдруг задал мне концептуальный вопрос сержант Сон и замер в ожидании ответа, неотрывно глядя в мои глаза. — Я могу предположить, но это будет лишь определение из учебника, — кротко произнесла и, не выдержав напряженной игры в гляделки, потупила взгляд. — Всё просто, — повел бровью Хёну. Сейчас он был в очень спокойном состоянии, словно решил преподать урок философии, а не выбить из меня дух в поединке. Энергия уверенности и силового превосходства исходила от него естественно, струилась сама по себе. Во всяком случае, мне так казалось. — Солдат между подчинением начальнику и справедливостью всегда выберет подчинение, воин — справедливость. Нахмурившись, я обдумала сказанное командиром и расплылась в улыбке. Сама, к такому выводу я бы точно не пришла. Тем временем сержант Сон отпил воды из бутылки и вышел в центр зала, медленно подкатывая рукава своей эластичной кофты. Теперь свет ламп еще лучше освещал идеально сложенную фигуру лидера: необъятно широкие плечи, точеные бицепсы, рельефную грудь и длинные накачанные ноги, обтянутые спортивными брюками. Не мужчина, а произведение искусства. И вот с этим всем мне сейчас придется бороться в спарринге. Шутите, что ли? — Понимаешь, Ынра, я указал тебе на эти принципиальные различия, чтобы напомнить о том, что ты воин, прежде всего, — снова заговорил Сомбреро, вернув меня из раздумий в реальность. — То есть я могу не подчиняться вам и вести себя равносильно моему чувству справедливости? — вымолвила с подчеркнутой иронией в голосе. Хмыкнула и тряхнула короткой шевелюрой в знак непокорности. — Нет, конечно, тебе не стоит забывать о том, что я твой командир, — забавно хохотнул Хёну, — но и смотреть на меня так затравленно тоже не нужно, — лукаво парировал он мои слова и, упершись руками в бока, перекатился с пятки на носок. — Эээ… да, я учту, — замялась и, кажется, сильно покраснела. Чёрт возьми, неужели настолько видно, что я волнуюсь?! — Отлично! Тогда подходи ближе и начнем, потому что с такого расстояния ты меня нокаутируешь только, если удачно бросишь бутылку. — Сержант уже явно надо мной подшучивал. — Да, сонбэ, одну секунду, — сказала более холодно, так как начала раздражаться. Ненавижу, когда издеваются подобным образом! Перед глазами тут же всплывает образ деспотичного отца, который возвышается надо мной с заряженным пистолетом и прикидывает, насколько весело я отреагирую, если прозвучит выстрел. Порывисто снимаю с себя верхнюю спортивную кофту — в ней явно станет жарко. Одергиваю чёрную футболку, которая была под низом и, уже гораздо более уверенным шагом, выхожу в центр тренировочного зала. Мягко попружинив в коленях, становлюсь в защитную стойку напротив Хёну. Он одобрительно мне кивает, но, всё еще стоя в расслабленной позе, будничным тоном продолжает разговор: — На этой неделе ты пройдешь тренировку выносливости, психологическую подготовку и отточишь навыки владения оружием. Огнестрельное мы используем редко, чаще холодное — ножи, шестерёнки, сабли, заточенные крылья… Сама понимаешь, глупо вооружать клонов пистолетами. Тот же электрошок гораздо безопаснее и эффективнее в сочетании с действием фриера. Сомбреро прохаживался туда-сюда, шлепая босыми ногами по кожаной поверхности мата, будто испытывая моё терпение. Мне лишь оставалось следить за плавной речью и движениями командира, чтобы он ненароком не вырубил меня с ноги. Я как чувствовала — инструктор нарочно отвлекает внимание, потому что он в один миг напряг мускулы и, бросив испепеляющий взгляд исподлобья, выпалил: — А сегодня рукопашный бой! Нападай, новобранец! — и заискивающе указал на меня подбородком. Не верится, но я была готова к такому исходу. Быстро прикинула ситуацию: он высокий и большой, я маленькая и шустрая — всё просто, можно действовать, как по учебнику. Сделав два маневренных шага в сторону соперника, метнула отвлекающий кулак в его правую ключицу, планируя накрест и со всей силы ударить в самое болезненное место — ниже пояса. Только совсем не ожидала поразительной пластичности от атлетично сложенного лидера. Думала, он будет биться грубо и сдержанно. Ну, знаете, как все качки, которые из-за своей мышечной массы, становятся чуть более неповоротливыми. Но Сомбреро гуттаперчиво прогнулся в корпусе назад и тут же сделал мне подсечку под ногу, на которую я делала упор. Потом, без промедления, схватил меня ручищей за плечо и ловким приемом уложил на лопатки, намертво прижав к полу своим мощным корпусом и зажав мою шею в каменном захвате. Вот я стою и вот я лежу, ошарашенная сверхъестественной прытью своего инструктора. Утробно хриплю и хватаю ртом воздух, слепо таращась в потолок и вдыхая до одури приятный запах мужского парфюма, в котором присутствуют жгучие перчёные и ореховые нотки. Похоже, это был самый короткий бой в моей жизни. Если вообще неловкий удар, погладивший командиру живот, можно назвать боем. Тем временем Хёну чуть ослабляет хватку, чтобы я могла нормально дышать, но не позволяет расслабиться. Наоборот, сильнее наваливается на меня всем телом и ожесточенно говорит прямо в ухо, опаляя горячим дыханием: — Заруби на носу свой первый урок, рядовая Фу. У клонов нет цели убить нас, главная их задача — задержать, чтобы мы исчезли! Всегда есть фора, пока нигма-туман принимает твердую телесную форму, но любое промедление может стоить жизни, поэтому ты должна научиться нейтрализовывать врага максимально быстро, поняла? — заявляет менторским тоном сержант и, чтобы закрепить материал, отстраняется и отвешивает мне звонкую пощечину. — Чем, по-твоему, отличается реальный бой от тренировки?! — сверкает глазами в ожидании ответа. — Меня никто… не будет… жалеть, — сдавленно шиплю я, ощущая как горит кожа от поучительного удара по щеке. — Правильно! — изрекает Сомбреро и рывком отодвигается. Поднимается на ноги и, разминая плечи после применения силы, как ни в чем не бывало рассуждает дальше: — Если ты профи, шансы на победу или поражение приблизительно равны. В таком случае, что влияет на то, проиграешь ты или выиграешь? — Мой боевой настрой? — предполагаю, нахмурившись, а затем гордо сошкребаюсь с пола и снова принимаю оборонительную позу. Позвоночник ломит от жесткого приземления на спину, но мне не привыкать к побоям, поэтому я в два счёта забываю про боль. — Да, твоё психологическое состояние, — стукнул кулаком об кулак Хёну и, клянусь, будь они железные, полетели бы искры. — Не техника, не выносливость, не сила, хотя, это тоже важно… Но прежде всего — дух! Когда ты становишься в спарринг со мной, какую бы ты серьезную рожицу не состроила, я все равно вижу страх в твоих глазах! И как же ты собираешься выиграть, будучи трусливой девчонкой, а не воином спасения? — беспощадно высказывает всё, что думает обо мне лидер, осуждающе покачивая головой. Я шумно выдыхаю и опускаю глаза. Мои руки безвольно повисают вдоль тела, во рту появляется горький тошнотворный привкус. Буквально хочется согнуться и присесть из-за острого спазма в желудке, потому что всё моё существо вопит от обиды. Но Сомбреро прав. Я должна злиться только на себя. Ведь мне нечего делать на пустых территориях, если я боюсь своего командира — не какую-то неведомую хрень, которая образуется из тумана и норовит забрать мою жизнь с собой, а обычного земного человека. Пусть и фантастически сильного, да. Это какой-то бессознательный страх. Как же мне его побороть?.. Хёну видит моё растерянное состояние и, видимо, решает поддержать, потому что его голос становится значительно теплее. На красивом мужественном лице появляется неловкая улыбка, и он мягко произносит: — Это не страшно, если у тебя с первого раза не получается стать машиной для убийства, — вздыхает со светлой грустью и вдумчиво продолжает: — Знаешь, я ведь начинал служить вместе с лейтенантом Жаном. Мы долго с ним шли в ногу по всем показателям, но потом… Щёлк! И он оказался шустрее меня. Стал быстрее подстраиваться под здешнюю жизнь и военную политику. Я не успел моргнуть глазом, а Вольжан уже лейтенант, а мне так и быть еще долго сержантом, пока он не поднимется по карьерной лестнице, — совершенно спокойно и без всякой зависти пожал плечами Сомбреро. — Всему своё время, да? — чутко отозвалась я и сама удивилась своей реакции на душевный разговор. Странное чувство появилось в груди, наверное, потому, что со мной никогда не делились мыслями подобным образом. — Верно. Теперь попробуй ещё напасть, — жестом подзывает к себе Хёну, и его фигура снова напрягается перед схваткой. Чисто со стратегической точки зрения мне не выгодно первой ломиться в бой, но сейчас речь не об этом. Я должна научиться не паниковать, если такая ситуация возникнет — вот чего от меня добивается сержант Сон. Отогнав лишние мысли, собираюсь с духом и решаю, что смогу победить только используя уловки. Делаю несколько шагов по диагонали и стремительно иду в атаку: целюсь в солнечное сплетение, а сама замышляю ударить ногой по колену, чтобы сбить соперника с ног. Но на меня летит мощнейший встречный удар инструктора, поэтому я меняю тактику: подныриваю под его руку и пробиваю ребром ладони в подмышку — это должно отвлечь нападающего. Следом ударяю пяткой по голени с расчётом повалить Хёну на пол, но он быстро отдергивает ногу и уворачивается. Видно, что парню больно, так как он плотно прижимает руку к груди и свирепо морщится, но не настолько, чтобы позволить себе упасть. Вижу, командир начинает раздражаться, а мне это совершенно не нужно. В уравновешенном состоянии я ещё могу побороть Сомбреро, но если он разозлится… Как же тогда, чёрт возьми, его победить? Не могу же я ему глаза выцарапать? Пару секунд молчания, настороженные взгляды, и Хёну нападает сам. Теперь остается только обороняться, вовремя выставляя блоки руками, и терпеть боль от каменных кулаков, которые молотят меня с такой скоростью, словно я тренировочная груша. Выпад — блок, выпад — удар по рёбрам, и снова всё повторяется. Затем моя глупая попытка достать до командирского носа… и сокрушительный ответный удар в висок за то, что я промазала, и сержант Сон лишь прикусил свою пухлую губу, из которой тут же потекла алая струйка крови по подбородку. Слышу оглушающий звон в голове и даже не чувствую боли, когда меня безжалостно толкают в левый бок. Путаюсь в своих же ногах и падаю на живот. Давясь собственным кашлем, пытаюсь восстановить дыхание. Но Хёну еще не закончил — он прижимает мою спину коленом, кладет руку на затылок и со всей силы вжимает моё лицо в тренировочный мат. Я мычу и пытаюсь сопротивляться, но от этого задыхаюсь еще больше. Тогда Сомбреро просто хватает меня за волосы, тянет на себя и в таком положении, дыша мне в затылок, произносит сквозь зубы своим настойчивым басом: — Ты только царапаться и умеешь! Кошкой себя возомнила, что ли?! — и с явным раздражением сплевывает кровь на маты. — Конечно! Ты же тяжелый! — выкрикнула я слегка истерично, наблюдая за тем, как цветные пятна пляшут перед моими глазами. — Ты это и клонам на поле боя скажешь? — немного зловеще хохотнул сержант. — А что, если будешь бороться с моими клонами? — Тогда я без вариантов сдохну! — выпалила в сердцах и совсем перестала сопротивляться. — Отставить упаднические настроения, — моментально сбавил тон Хёну, отпустил меня и, легонько похлопав по плечу, вымолвил: — Поднимайся. — Есть, сержант Сон, — отозвалась ровным, но обречённым голосом. Медленно перевернулась на спину, полежала так пару секунд с закрытыми глазами и глухо добавила: — Я всего лишь старюсь мыслить реально. Нужно же быть реалистом? Сомбреро ничего ответил. Он просто стоял возле стола и невозмутимо вытирал своё лицо от пота и крови махровым полотенцем. Должно быть, ему тоже понадобилась передышка. «Вон, даже вспотел красавчик из-за того, что я — косолапая кошка, на него набросилась», — откуда-то взялась шутка в моей голове. В общем, я продолжала лежать безвольной куклой, и таращилась в потолок до тех пор, пока сержант Сон не подошёл сам. Он протянул мускулистую руку, чтобы помочь мне подняться, а потом ткнул меня в живот пластиковой бутылкой, предлагая утолить жажду. Встав на ноги, жадно выпила воды и постаралась встряхнуться, потому что командир в своей манере свёл брови к переносице и повторил в очередной раз: — Заново! Давай еще разок! — и мотнул головой, подзывая к себе. Не знаю сколько продолжалось моё избиение. Я падала на спину, катилась кувырком и шлепалась на живот, чертыхаясь от бессилия снова и снова… Стоило мне выпрямиться на ногах, как Сомбреро разводил руки в стороны, опять приглашая новобранца к бою. Все тело уже ныло от ушибов и полученных ссадин, но в голове потихоньку закрадывалась коварная мысль о том, что скоро обед, а мой инструктор точно проголодался. Вот тогда-то он меня и отпустит! Хе-хе-хе! Зря, я не вовремя размечталась, так как получила, не помню какое по счёту, замечание от командира: — Какого егна ты стоишь от меня на расстоянии трёх метров? Так и собираешься делать ложные выпады, не доводя дело до боя? — Хёну тоже устал со мной бороться, поэтому уже не подбирает выражения. Кажется, мне удалось доконать лидера. Только не силовыми приемами, а своими уловками и тупостью. Хоть какая-то, но победа. — Но это же правило, — пожимаю я плечами. — На более сильного противника нужно нападать с дальней дистанции, избегая прямых захватов. — Да, но главное слово в этом правиле нападать! А ты всё время убегаешь. Боишься меня?! Стул тебе принести?! Может, отсидишься на нём?! В итоге, я злюсь, атакую и… что вы думаете? Да-да, опять-таки оказываюсь на лопатках, даже не успев крякнуть. Мой организм просто выдохся к концу тренировки, как лидер этого не понимает? Для меня даже подняться с пола — уже трудная задача. — Не позволяй мне сделать то, что я хочу. Уходи от удара, — с настойчивостью садиста нависает надо мной Хёну. Заходит со стороны головы, приподнимает за плечи и подталкивает в спину, чтобы я продолжала практиковаться. Приходилось, скрепя зубы, вставать, потому что я не могла не подчиниться приказу старшего по званию. Только в какой-то момент у меня совершенно закончились силы. Чувствовалась такая слабость, что даже руку было больно напрячь. И вот Сомбреро замахнулся в очередной раз, а я в порыве хоть как-то защитить себя, хотела ударить его под дых, но споткнулась и, чтобы не упасть, неловко обхватила парня за талию и уткнулась лицом ему прямо в грудь. Быстро опомнилась, но из-за смущения не отстранилась, а лишь захныкала жалобно и засопела носом от бессилия. Хёну растерянно замер, шумно набрал в легкие воздуха и тут же плавно выдохнул. Затем провел ладонью по моим растрепанным волосам и мягко произнес: — Так, достаточно. Теперь просто меня послушай. Показательно разжимаю руки и отодвигаюсь от горячего командирского торса, стараясь не смотреть парню в глаза. После чего отступаю назад и, как подстреленная лань, валюсь на спину на тренировочные маты. Тогда сержант Сон моргнул пару раз и озадаченно почесал в затылке, будто размышляя над тем, как обычно поступают суровые командиры с капризными подчиненными. Но потом всё-таки сдался и также уселся напротив меня, расслабленно вытянув ноги перед собой и ссутулив плечи. Помычал, подбирая верные слова, и выдал поучительную речь: — Я вижу, что ты не плохой боец, Ынра, но этого недостаточно, чтобы выжить. Для фриериста мало быть хорошим бойцом. В борьбе с клонами есть своя специфика, так что с этого момента впитывай мои слова как губка и учись. — Есть, — отзываюсь севшим голосом и поднимаюсь на четвереньки с таким видом, будто восстаю из мертвых. Подползаю ближе к командиру и умащиваюсь рядом, скрестив ноги в позе «лотоса». — Задумайся вот над чем… Тебе нужно не просто бить в уязвимые места, потому что реальный бой никогда не прописан по учебнику. Выбрось из головы все правила, они, наоборот, сковывают тебя. Научись мгновенно настраиваться на своего соперника. Быстро находи его конкретную, индивидуальную слабость, и бей именно туда. Сначала я хотела возразить, но всё-таки благоразумно промолчала, решив выслушать лидера до конца. Мне всё было ясно, только не понятно, что делать, если у Хёну практически нет слабостей? Не могу же я брать на тренировки свою Белку? — Возьми себе за привычку считывать настроение людей с первого взгляда. Люди редко говорят правдиво. Даже прямолинейным собеседникам есть что скрывать. Ты должна неустанно совершенствовать этот навык. Распознавать по какой причине человек отшучивается, подстраивается под тебя и говорит то, что ты хочешь услышать. Доводи своё чутьё до автоматизма, потому что всегда найдется человек, который будет тебе не по зубам, — чуть монотонно поделился своим опытом Сомбреро. Видно, что он тоже не из тех, кто привык говорить длинными предложениями, поэтому ему приходится сосредотачиваться для того, чтобы толкать речь. — Мои секреты не так-то просто узнать, — с уверенностью заявила я. — Угу, — хмыкнул Хёну и взглянул на меня с иронией, которая очень редко появляется на его беспристрастном лице. — Можно считать секретом то, что ты папина дочка и тебя воспитывали в строгости? — сощурился он с подозрением. — Должно быть кто-то военный. В высоком звании, верно?! Капитан, например, или полковник?.. Я сидела молча и невозмутимо смотрела на лидера открытым взглядом, совершенно не подавая виду, что меня взволновали его слова. Уверена, если бы вручали награду за роль камня — она досталась бы мне. Ведь я добрую половину жизни ношу маску ледяного безразличия, подавляя свои истинные эмоции. — Генерал? — снова с вызовом выдвинул версию командир. Думаю, у меня отлично получалось сохранять спокойствие, но сержант Сон вдруг оживился и решительно вынес вердикт: — Значит, генерал. — С чего ты взял?! — ахнула я и отшатнулась, изображая суеверный ужас. — Ты стиснула зубы, — грудным смехом рассмеялся Хёну. Потом резко стал серьёзным и заверил: — Не волнуйся, я никому не скажу. Воин спасения должен уметь хранить молчание. Я, как командир, знаю многие тайны своих подчиненных и всегда в ответе за то, чтобы личная информация никогда не покидала стены нашей общаги. — Я буду благодарна за это, сонбэ, — тихо вымолвила, обняв себя за плечи. — Да, но, если догадался я, другие наши бойцы тоже скоро поймут, кто ты и с чем тебя едят. — Я поняла и постараюсь… — Нет, я о другом, — резко качнул головой Сомбреро. Поднялся на ноги и, нарочно медленно шагая к столу, деликатно продолжил: — У нас, во втором отделении, все ребята хорошие, но ты здесь новенькая. Значит, тебя обязательно захотят изучить вдоль и поперек в короткие сроки. Всегда учитывай это и не спеши никому открываться. — Он сделал паузу, развернулся ко мне в пол-оборота и со всей серьезностью добавил: — Даже мне. — Ты и так всё поймешь, вон, какой умный, — хмыкнула я, пожав плечами. — Я серьезно. — Будет исполнено, папуля! — Кто-кто?! — возмущенно переспросил Хёну и сконфуженно почесал за ухом. — Зря я это сказал… Если находишь время для шуток, напомни-ка мне, сколько раз ты сегодня потерпела поражение во время тренировки? Я замялась, раскачиваясь из стороны в сторону. И действительно, кто меня тянул за язык? Командир наконец заговорил со мной по-дружески, а я взяла и всё испортила. — Так вот, рядовая Фу Ынра, до пятой недели службы ты — новобранец. А что у нас делают новобранцы? — повысил голос Хёну и, не дождавшись ответа выпалил: — Правильно, убирают в штабе! Поэтому сходи сейчас к Молитве и забери у него веник, пылесос и швабру. — Есть, командир! Только… наказание уборкой? В каком веке мы живем? — Наказание в другом. Кихён очень любит убираться и, если ты регулярно будешь отбирать у него эти священные предметы, он будет постоянно гнобить тебя и постепенно сожрет твой мозг. — Я справлюсь, — сказала и надменно фыркнула. — Не стоит недооценивать Кихёна и его любовь к чистоте, — ледяным тоном отчеканил сержант Сон. Теперь лицо парня не выражало никаких эмоций. — Всё! В четыре часа снова жду тебя в тренировочном зале только на пятом уровне. Ясен приказ?! — рявкнул лидер и указал на дверь. — Так точно! — отдала я честь и ломанулась надевать сапоги. До обеда нужно было ещё успеть принять душ и покормить бидектора сладостями. «Эх, Белка, как мне тебя сегодня не хватало…»

333

ПЯТНИЦА. ПЕРВЫЙ ЗАКАТ. ВРЕМЯ: 14:25 Синяки — мои верные спутники. Всё потому, что я уже неделю напролет убиваюсь в тренировочных залах под неустанным контролем сержанта Сон. Так, всего за четыре неполных дня, Хёну сотворил со мной вот эти воспитательные вещи: ► преподал полезный урок по боксу, где я играла роль груши, а он — толпу клонов; ► отточил на мне сложнейшие приемы карате; ► не раз заломил моё несчастное тело с помощью техники джиу-джитсу; ► подарил незабываемые ощущения во время боевого танца капоэйра; ► здорово исхлестал мои щёки, обучая древнему искусству кунг-фу; ► и много раз избил палкой в поединке по кендо. Уверена, вам хочется спросить: «Жива ли я?» Пока что — да. Но ещё не вечер. Самое главное, что мне стало ясно о моём командире — он сверхъестественно упорный и целеустремленный, когда дело доходит до практики. Ему главное поесть, поспать, и он уже с новой силой готов меня тиранить бесконечными испытаниями на прочность. Чуть меньше боевое рвение сержанта распространяется на любовь к оружию. Мы всего-то пару часов в день собирали-разбирали винтовки, уныло чистили пистолеты и затачивали ножи, которыми я потом методично старалась попадать в цель, а не в стену, потолок или, куда хуже, в самого сержанта Сон… Вся эта возня с железками была больше похожа на медитацию, потому что в процессе — мы молчали. Слышались только щелчки металла и сосредоточенное сопение. Вот психологическая подготовка — это сущий ад. Хёну хорошо понимает, что это моё слабое место, поэтому постоянно добивается от меня максимальной сноровки и реакции. Из раза в раз мне приходится угадывать его намерения и действовать мгновенно, в конкретный момент, не раньше и не позже. Он постоянно тараторит мне: «Всегда контролируй свои эмоции; ещё мягче двигайся; даже вскользь не смотри в то место, куда планируешь ударить…» Например, самым ненавистным для меня стал метод борьбы с паникой под названием «пленник в бассейне». Практикуя эту методику, сержант Сон связывал мне руки и ноги, а потом безжалостно толкал в глубокий бассейн, где я должна была сосредоточиться на своём спасении, избавиться от пут и всплыть на поверхность до того, как захлебнусь от нехватки воздуха. Всякий раз, когда я мокрой дрожащей лягушкой выползала на скользкий кафель и судорожно пыталась откашляться, Сомбреро в полнейшем спокойствии подходил ко мне, присаживался рядом на корточки и спрашивал игривым тоном: — Ну что, боец, сделать искусственное дыхание или сама справишься? В ответ я всегда поднимала сердитый взгляд и с вызовом смотрела лидеру в лицо, наблюдая за тем, как его пухлые губы расплываются в одобрительной усмешке. Потом раздраженно фыркала, отворачивалась и гордой медузой отползала в сторону. А Хёну посмеивался мне в след и мелодично произносил грудным голосом: — Ну-ну, смотри, если не справишься, я всегда рядом и готов вернуть тебя к жизни, — и делая шаг назад, он мог достать из кармана яблоко и нарочно шумно начать его жевать. Порой кажется, что Сомбреро видит меня насквозь. Даже если стоишь к командиру спиной, его проницательный и слегка отрешенный взгляд ощутим на физическом уровне. К тому же в характере Хёну практически нет хитрости — он поразительно честен, справедлив и категоричен, и такая прямота может ранить гораздо больше, чем любая двусмысленность. При этом, я сама с трудом понимаю, как он лично ко мне относится. Ведь сдержанный лидер всегда выражается кратко, по делу и очень редко позволяет эмоциям взять над собой верх. И эти его дежурные фразы: «продолжай» или «попробуй еще» — они уже здорово проели мне плешь. Вот и сейчас я уже около часа стою на одной ноге — в позе йоги «древо». Таким образом командир испытывает мою выносливость и, по всей видимости, терпение. А еще в самом начале этого испытания он припечатал меня философской мудростью: «У дерева есть чему поучиться! А у тебя есть время поразмыслить над этим», — сказал Хёну и с чувством выполненного долга уселся на стул, погрузившись в какую-то игру в своём мобильном телефоне. В этом полупустом зале тусклое освещение. Всё время хочется отвлечься и не думать о том, как неприятно немеет спина, затекают руки и ноги, но глазу не за что зацепиться. Приходится таращиться на бетонную стену прямо по курсу или украдкой наблюдать за телодвижениями Сомбреро. Я уже начинала терять равновесие от усталости и шаталась из стороны в сторону, когда в тренировочный зал заглянул Хёнвон. Парень с приоткрытым ртом повертел головой, оценивая атмосферу в помещении и, должно быть, решил, что нет никакой угрозы, потому что аккуратно поинтересовался: — Сержант Сон, разрешите переговорить с рядовой Фу буквально пару минут? Сначала Сомбреро напрягся и недовольно поморщился, но потом снисходительно выдохнул и, причмокнув губами, дал согласие: — Только быстро, — пробурчал он, сложил руки на гуди и широко, по-мужски, расставил ноги, тем самым давая понять, что с нетерпением дожидается моего возвращения. Тогда я наконец расслабилась и на ватных ногах подошла к Хёнвону, с каждым движением ощущая, как все моё тело щиплет и ноет после обездвиженной позы. Наклонилась к парню поближе, чтобы наш разговор не услышал лидер, и одними глазами спросила, в чём дело. — Как ты тут? — заговорщически шепнул рядовой Че, оставаясь стоять в дверях. — Подыхаю, — еле шевельнула губами и с намёком на командира скосила взгляд в сторону, — но всё в порядке. — Не сомневаюсь, — понимающе прикрыл глаза Хёнвон, а потом оживился и с хитрецой в голосе спросил: — Ты когда-нибудь была в резервации «ПроРелакс»? — Неа… — заторможенно протянула. Вопрос парня застал меня врасплох. — Супер! Тогда я приглашаю тебя тусануть в клубе «Антарис». У них вечеринки только по пятницам, поэтому ты не имеешь права отказаться, — заявил он с довольной физиономией и предупредительно ткнул мне пальцем в плечо. — Это слегка неожиданно, — замешкалась я ненадолго, — но, в принципе, я не против. Хорошо, что ты сказал заранее, у меня будет время подготовиться. — Ну, так! — игриво вскинул подбородок парень. — Я поэтому и говорю тебе это сейчас на свой страх и риск, — пробубнил он себе под нос и бросил мимолётный взгляд на Хёну, который насупленно продолжал сидеть на стуле. — Мда, ты неслабо рискуешь, — протянула немного гнусаво. — Это стоит того, — подмигнул рядовой Че. — Значит, сегодня, в десять часов я зайду за тобой, потом заберем мой парж на стоянке и метнёмся на дискотеку. Завтра выходной, поэтому можно свободно вернуться под утро. Уверен, тебе не помешает встряхнуться перед вылазкой на пустые территории. — Да, ты прав, потом будет не до отдыха, — кивнула, отгоняя плохие мысли и поспешила закончить разговор: — Тогда до вечера! На прощание Хёнвон мне тепло улыбнулся и бесшумно прикрыл за собой дверь. Я же постаралась сделать вид, что ничего не произошло: вернулась на место, где целый час стояла недавно, и снова прикинулась деревом. Только Сомбреро не оценил мою попытку уйти от ответственности за нарушение дисциплины. Он отрицательно покачал головой и, решительно поднявшись со стула, задал вопрос: — Хочешь я преподам тебе урок? — Вряд ли я могу отказаться, — вымолвила, переминаясь с ноги на ногу. — Это верно, — Хёну подошел ко мне практически в плотную и со всей серьезностью выпалил прямо в лицо: — Ударь меня! — Что?! Я… в смысле? — замерла ошарашенно, уставившись на лидера снизу вверх. В таком положении свет больше падал на плечи сержанта, а голова его была немного в тени. — Это приказ, а приказы не обсуждаются, — повел он бровью, после чего показательно выпрямился и выжидательно заложил руки за спину, всем своим видом показывая, что не будет сопротивляться или давать мне сдачи. — Но, как я могу… Просто так? — пробормотала, уставившись на жилку, пульсирующую на массивной шее лидера. — Ещё раз задашь глупый вопрос, и я сам тебе врежу! — раздраженно повысил голос Сомбреро. Тогда я на эмоциях размахнулась и по касательной ударила командира в грудь. Серьезно, не могла же я съездить Хёну по лицу? На этот короткий миг мне перехватило дыхание, всё тело болезненно занемело, а сердце забилось как набат, отзываясь своим бешеным стуком где-то на уровне горла. Но Лидер отреагировал стойко — он сумел вовремя напрячь грудные мышцы и лишь плотно сжал губы, не отрывая от меня беспощадного взгляда. В целом, мощная фигура парня даже не пошатнулась от моего неуверенного тычка. — Я ударила! Что теперь?! — потребовала срывающимся голосом и бегающим взглядом попыталась уловить хоть какую-то реакцию на беспристрастном лице сержанта. Мои щеки горели, я буквально захлебывалась от негодования. Хёну же выдержал паузу, наклонился чуть ближе и на одном дыхании проговорил: — Вот видишь! У тебя даже нормально замахнуться на меня кишка тонка! И как же ты собираешься биться со своими?! Пусть они клоны, но облик их будет таким же, как и у твоих сослуживцев! Мне очевидно, что ты этого недопонимаешь! — Я знаю, что убийство клонов — это максимальное дерьмо! — О, знаешь? Отлично! Значит, ты готова убить с десяток Хёнвонов в ближайшее воскресенье? Я только открыла рот, чтобы возразить, и тут же буквально захлебнулась собственным возмущением. Кровь забурлила во мне с такой силой, будто я только что снова вылезла из бассейна и была готова выплюнуть легкие из-за нехватки воздуха. — Я так и думал, — пренебрежительно фыркнул парень и продолжил говорить своим басом сквозь зубы: — Нет, ты не знаешь! Даже представить себе не можешь! И почувствуешь, как это ужасно, бесчеловечно и мучительно больно только после первой вылазки на задание, когда будешь биться в углу, вздрагивая от воспоминаний о пережитом дне! — Посмотрим, — отчеканила, шумно выдохнув носом. — Это я посмотрю, а ты не забывай об этом разговоре, когда будешь танцевать на дискотеке, — умудрился поддразнить и скомандовать одновременно сержант Сон. — Теперь убирай эту обиженную мину со своего лица, пробеги кросс в десять кругов для успокоения и пойдем в зал для боя по кендо. Может ты хотя бы палкой сумеешь ткнуть в меня посерьезнее! В итоге, бегая по кругу, я еле сдерживала слезы. Ну какого черта он опять заставил меня почувствовать себя никчемной девчонкой, а не бойцом, который взращивает в себе воина? Да, он снова прав. Но зачем же так драматизировать?! Я бы всё поняла и без этого спектакля. Что вообще на него нашло? И слух, нужно признать, у Хёну просто отменный, если он понял, что я собралась повеселиться сегодня ночью. Да и получится ли у меня теперь расслабиться? Разве что напьюсь трингла вдребезги и накурюсь парувия. Тогда должно стать легче. Надеюсь, Хёнвон мне в этом снова поможет…

333

ПЯТНИЦА. ВТОРОЙ РАССВЕТ. ВРЕМЯ: 21:45 Ближе к ночи мне удалось прогнать ненужные мысли из головы и даже немного приободриться. Ведь нельзя находиться в вечном напряжении и бесконечно думать об истреблении клонов. По опыту знаю, что такое мышление приведет только к нервному срыву, а это худшее, что может случиться перед моим первым военным заданием. Неделя была очень тяжелой морально и физически, поэтому я решила, что заслужила отдых. Оставалось привести себя в порядок: приодеться, сделать легкий макияж, припудрить синяки, заработанные после тренировок с Хёну… Вы можете удивиться, но я никогда не носила платья. Отец считал, что будущему воину спасения не нужны все эти «лишние тряпки». Хотя, по секрету, у меня было одно… совершенно чудесное платье солнечного цвета, которое досталось в наследство от мамы. Я надевала его редко и ненадолго. Только для того, чтобы повертеться перед зеркалом и почувствовать себя нежной и ранимой. Но потом приходилось воровато прятать своё сокровище под матрас кровати, чтобы его не отобрали и не выбросили в мусорный бак. Думаю, этот кусок старой ткани пробуждал и воспитывал мою женственность, которой всегда было во мне предостаточно, но её сознательно угнетали с раннего детства, потому что считали слабостью. Моей мечтой было облачиться в это платье и сиять в нем на танцполе сильнее любого прожектора, но для военнослужащей такой наряд и правда не уместен. Поэтому пришлось с печальным вздохом надеть уютные чёрные джинсы и мягкий свитер цвета кофе с молоком, который в плечах на меня немного велик, поэтому сползает при ходьбе, симпатично обнажая левое плечо. Получился простой и уютный образ, который сегодня меня вполне устраивал. К половине десятого я уложила прическу и попросила Пафсоль сделать мне легкий макияж. Фламинго с радостью согласилась, тут же схватила свою огромную косметичку и воодушевленным вихрем ворвалась в мою личную комнату. Теперь я сижу на кровати, а она склонилась надо мной с карандашом в руках и, от усердия прикусив кончик языка, сосредоточенно колдует над моим лицом. С Паффи вообще оказалось легко общаться (девушка попросила её называть по прозвищу или более мягко, по-дружески). Только с ней, пожалуй, я могу бездумно болтать о всяких глупостях, которые в повседневной жизни меня не беспокоят. — Мой брат легко находит себе развлечения и никогда не сидит без дела. В этом плане он гений, — жалобно протянула Фламинго, замазывая тональным кремом жёлто-зелёный синяк на моей щеке. — А мне здесь немного тоскливо. Любви не хватает, знаешь? — О, перед тобой человек, который, на полном серьезе, слышал слово «любовь» пару раз в жизни, — издала злорадный смешок. — Не двигайся! — сердито наморщила нос девушка. — И как ты выжила вообще? — Меня заставили, — шевельнула я одними губами. — Ахах, зачем такие страшные вещи говоришь? — округлила глаза Пафсоль, решив, что я преувеличиваю. — А ты почему грустишь? Тут же парней полный штаб. Выбирай любого, если хочешь любви, — вымолвила и аккуратно пожала плечами. — Эх, ты скоро поймешь, что всё не так просто, — тяжко вздохнула моя собеседница и глубокомысленно изрекла: — В армии у каждого свои тараканы. Даже, если у человека их не было изначально, они прибегают, рано или поздно. — Ничего. Я не отношения пришла строить, а клонов на капусту рубить, — проговорила без эмоций. — Угу, поживешь тут с годик, как я, и тоже на стену лезть станешь, — бросила на меня взгляд полный скептицизма Пафсоль и поджала губки. Ямочки на щеках девушки не были такими выразительными, как у её брата, но в этот момент они явственно заиграли. — Например, все знают, что мне нравится Вольжан, и это такая драма! Мы то сходимся, то расходимся… — в изнеможении закатила она глаза. — Может, стоит скрывать свои чувства? — Ага, а ты попробуй это делать в штабе, где только туалет и душ на засов закрываются, а во все остальные двери вход свободен, и только командир дает разрешение запирать замки. К тому же, если воин спасения чего-то захочет, его уже не остановить, смекаешь? — Ну, можно просто не отвечать на знаки внимания, — пробубнила я беспечным тоном. Тогда Фламинго цокнула языком и показательно наигранно от меня отстранилась. — Ынра, я как-то проснулась, а на мне верхом мужик сидит! И как ты прикажешь не отвечать ему?! — выпалила с выражением она и сложила руки на груди в ожидании ответа. — Я б его с руки ушатала! — сурово понизила голос и заморгала от возмущения. — Ахах, смешная ты, — игриво отмахнулась Паффи. Достала из косметички кисточку с румянами и добавила последний акцент в моём макияже. Потом сделала шаг назад и, оценивая свою работу, произнесла будничным тоном: — Ладно, я не буду спорить, сама все поймешь, — и передала мне круглое зеркальце. Взглянув на себя и покрутив головой, я полностью осталась довольна. Пафсоль нарисовала мне стрелки на веках, нанесла немного теней и накрасила ресницы, из-за чего мои глаза теперь смотрятся больше и выразительнее. На щеках заиграл румянец, губы стали аппетитнее, а кожа засияла здоровым блеском без единого изъяна. Даже побоев теперь не видно — вот это счастье! — Спасибо, Паффи! Ты чудо! — произнесла я искренне, расплываясь в улыбке. — Не за что, — добродушно бросила она. — Если будет нужен совет, я к твоим услугам в той самой комнате с табличкой «Фламинго» на двери, — мелодично протянула и с намёком подмигнула девушка. Её голос прозвучал очень жизнерадостно и звонко, словно счастливый звоночек. На часах уже было без пяти десять, поэтому я поднялась с кровати, чтобы закинуть нужные вещи в рюкзачок, который возьму с собой. Как раз в этот момент в мою комнату зашел Чжухон. — Ооо, сестрица, кажется, у тебя появилась жертва для твоих макияжей! — состроил уморительную гримасу Хони, наблюдая за тем, как Пафсоль пытается застегнуть свою пухлую косметичку. — Нет, я не из этих, — хохотнула я и категорично замотала головой, но на мой протест не обратили внимания. — Фу, противный! — фыркнула Паффи в ответ своему близнецу. — Пойду выпущу пар и попрыгаю на скакалке, пока еще никто не спит, — горделиво заявила девушка и, проходя мимо брата, не удержалась и стукнула того кулачком в плечо. Чжухон лишь нахмурился, нарочито пристальным взглядом проводил Пафсоль и заговорил только тогда, когда за ней захлопнулась дверь. — Ей все время кажется, что она толстая, вот и прыгает по ночам, — скептически крякнул парень и, прислонившись спиной к стене, заискивающе крикнул вслед своей сестре: — Жирно-за-да-я!!! Из холла послышалась нечленораздельная брань, а Вопль расплылся в самодовольной ухмылке и захехекал будто чертёнок. — Ты не подумай, мы хорошо ладим. Просто я люблю её драконить. Она ж сестра моя! — тут же простодушно объяснил Хони, выдержал паузу и заговорил совершенно другим, более тягучим, соблазняющим тоном. — А вот ты сегодня выглядишь ослепительно. Я по-доброму завидую Хёнвону. Его смекалке… Когда нужно, он шустрый пацан. В этот момент я без задней мысли складывала вещи в шкаф но, услышав многозначительную речь Вопля, медленно обернулась и смерила его оценивающим взглядом. Парень стоял, всё также расслабленно привалившись к стене, и бессознательно покусывал нижнюю губу. Только теперь в его глазах загорелся опасный азартный огонек. — Спасибо. Тоже хочешь расслабиться и потанцевать? — замерла в пол-оборота и произнесла эти слова, изображая святую невинность. — Можно и так сказать… Если ты будешь рядом, — промурлыкал Чжухон неестественно детским для него голосом, из-за которого у меня пробежал холодок по спине. Тут же я вспомнила о способности Вопля говорить разными голосами. — Не делай так больше, — отозвалась предупредительным тоном. Парень фыркнул с таким видом, будто я ему не указ, и с вызовом приподнял бровь. Я же с чувством достоинства закрыла шкаф и посмотрела на Хони не менее пристальным взглядом. Тогда мы изучающе уставились друг на друга. В моих глазах был лед, в его — играли языки пламени. За всю ту неделю, которую я прибывала на службе, Чжухон впервые был настолько жёстким, напористым, хищным, даже опасным. Сейчас Вопль нарочно раскрыл мне свою двойственную натуру. Буквально заявил о том, что он может быть не только «дружелюбной булочкой», и с этой минуты я должна остерегаться его «острой начинки». Тут, очень вовремя, в мою комнату постучался Хёнвон. Он прервал наше напряженное с Хони молчание, появившись на пороге в чёрной кожаной куртке, синих джинсах и белой футболке с мелкой надписью «Сладкий сон». Слегка вьющиеся волосы, ниспадающие на лицо парня, сейчас как никогда идеально сочетались с его образом. Мне сразу же пришло в голову, что рядовой Че сегодня выглядит как рок-звезда. — Ээ… Я не помешал? — неуверенно спросил Хёнвон и замер с приоткрытым ртом. — Нет-нет, я уже готова, — оживилась я, отгоняя от себя взгляд Чжухона будто наваждение. Быстро схватила сумку, лежащую на стуле, и поспешно пригладила прическу-каре. — Тогда пойдем, мой парж уже подзарядился и готов к полету, — подозвал к себе жестом рядовой Че, вопросительно покосившись на Чжухона. Вопль показательно развел руками, с таким видом, словно он забрел сюда случайно и тоже уже собирался уходить. Только, когда мы втроём вышли в холл, Чжухон похлопал Хёнвона по спине и сказал ему напутствующие слова: — Смотри, дорогой, не потеряй рядовую Фу на дискотеке. Я ещё не закончил покорять её своим обаянием, — указал он на себя большими пальцами и сверкнул ямочками на щеках. — Всю дорогу буду помнить твои слова, дорогой, обещаю, — саркастично отозвался Хёнвон, положив руку на сердце. — Пойдем уже, — не выдержала я и подергала Хёнвона за рукав. — Тут не штаб фриеристов, а какое-то отделение изощрённых шутников. — Так и есть, без чувства юмора здесь можно подохнуть, — галантно пропуская меня вперед, заключил Подушка. Пересекая холл нашего штаба, я обратила внимание на Чангюна. Он сидел в расслабленной позе на диване и, откинув голову на спинку, кажется, спал, но с открытыми глазами. При этом они были белыми (без зрачков), и из них лилось еле заметное гипнотическое свечение, которое освещало необычную татуировку восклицательного знака, выбитую у парня в центре лба. Я с опаской притормозила, наблюдая эту странную картину. Хёнвон увидел моё замешательство и тут же шёпотом прокомментировал: — Рядовой Бог у нас шаман. Он умеет входить в транс, чтобы предвидеть будущее. Также ему снятся вещие сны — это очень полезная способность для воина спасения. Пойдем, не будем ему мешать, — взял меня под локоть парень, увлекая за собой, и мы тихонько поспешили к выходу из общаги. На проходной перекинулись фразами с охранницей. К слову, недавно я узнала, что монахиня Кан также живет в нашем штабе, только на двери в её личную комнату нет таблички. В четвертом взводе девушка никому не подчиняется и лишь на добровольных началах следит за порядком во втором отделении фриеристов. Так и сейчас Харам восседала на своем удобном стуле и смотрела музыкальное шоу на прикрепленном к стене планшете. Тем временем лысый кот Джон Сина вился у ног монахини, ревностно пытаясь перетянуть на себя внимание: он то пытался кусать девушку за щиколотку, то активно лизал ей сутану, а потом вообще упал замертво, но тщетно, потому что хозяйка и на это никак не отреагировала. — Эх, я бы тоже с вами зажгла, — подняв на нас глаза, тоскливо вздохнула сестра Кан. — Но нужно торчать здесь, на страже порядка. — Не сомневаюсь, сестрица! — хмыкнул рядовой Че. — Смирение не самая сильная твоя сторона, поэтому меня всегда удивляло, какого кнахта ты стала монашкой? — расплылся он в слащавой улыбке. — О, это очень длинная история, — протянула девушка в сутане и наигранно строго добавила: — Не сквернословь при дамах. Хёнвон закатил глаза, потом в угоду Харам отдал честь, тем самым обещая вести себя хорошо, и первым зашагал прочь. — А Хосок планирует сегодня заглянуть в «Антарис»? — вдогонку задала вопрос монахиня. — Я без понятия, — отмахнулся рядовой Че. Из-за этого короткого диалога я всю дорогу, пока мы поднимались на поверхность, размышляла над тем, какие у этих двоих отношения. Очевидно, что Хёнвона и Харам связывает нечто большее, чем просто обмен дежурными фразами. Интересно, что между ними происходит? Здесь на каждом шагу какие-то тайны. Неужели так будет всегда?

333

На улице моросил дождь. Солнце, очевидно, готовилось ко второму закату, но его не было видно, потому что всё небо заволокло грозовыми тучами. Когда я вышла из штаба и ступила на сырую землю, тут же захотелось прочувствовать всем своим существом еле заметные капли, которые приятно холодили и одновременно легонько щипали кожу, подобно сотням мелких иголочек. Душа требовала зависнуть на мгновение, вдохнуть сырой воздух, наполняя легкие кислородом, и пошатнуться от нагрянувшего чувства недостающей свободы… Но меня быстро окликнул Хёнвон, который побежал вперёд — на стоянку паржей. Я будто очнулась от сладкого сна и, встряхнувшись, как это делают птицы перед долгожданным полётом, в прекрасном настроении нагнала своего спутника. Одновременно распахнув дверцы, мы заскочили в капсулу. Хёнвон, пристегивая ремень безопасности, пошутил на тему того, что он мог бы пустить меня за штурвал, но нас и так впереди ждёт головокружительная ночка, поэтому он даст мне порулить в следующий раз. Тогда я совершенно не обиделась, потому что понимала: парень явно не хочет задеть мою гордость. Наоборот, в его жестах и словах чувствовалась легкость, лукавство и флирт, а еще желание показать свои сильные стороны и то, насколько он крутой пилот. И я с легкостью приняла эту ведомую роль. Хотелось просто, без задней мысли положиться на своего спутника и безмятежно смотреть в тонированное окно широко распахнутыми глазами ребенка, который умер во мне слишком давно и сейчас потихоньку пытался воскреснуть. Когда парж набрал высоту, Хёнвон включил систему водоотталкивающей волны воздуха, чтобы дождь не заливал лобовое стекло, и как бы невзначай задал вопрос: — Как твои тренировки с Хёну? — Я слишком слаба, чтобы биться с ним на равных, — ответила честно и вздохнула. — Многие ребята пугают своим внешним видом, а ты кажешься совсем безобидной. Используй это. — Он стрельнул на меня зорким взглядом и уверенно наклонил штурвал вправо, вовремя уводя капсулу в сторону. Ровно через секунду небо с левой стороны озарила молния. — Зная, что ты достаточно мелкий зверек в стае крупных хищников, соответствуй своим повадкам и, подобно маленькому горностаю, вовремя вгрызайся в шею более крупного врага. Не нужно пытаться превзойти соперников, просто используй свои методы, — сдвинув брови к переносице, закончил философскую мысль рядовой Че. При этом он разговаривал немного в нос. — Всё равно, звучит как-то не очень, — поморщилась я. Серьёзно? Только что он назвал меня горностаем? Капец, это ж хомяк какой-то! — Зато честно, — как ни в чем не бывало пожал плечами Хёнвон и вытянул шею, чтобы посмотреть в зеркало заднего вида. — Я всегда стараюсь говорить прямо, чтобы не было недомолвок. В этом плане можешь на меня положиться, — кивнул он для убедительности и снова шмыгнул носом. — Спасибо, — благодарно улыбнулась я и, не выдержав, участливо спросила: — Ты простудился? — Не беспокойся, это ринит. У меня хронически отекает нос из-за разных запахов или перепадов давления. Сейчас вот, из-за дождя и сырости начался отёк. К тому же накануне мы с Кихёном повздорили. Я всегда начинаю чихать в такие моменты, потому что злюсь. Но ничего, скоро пройдет, — отмахнулся как от назойливой мухи парень. — Ты не ладишь с Молитвой? — Эм… Не совсем. Наши отношения сложно описать словами. Могу лишь сказать, что мы созданы для того, чтобы задалбывать и подкалывать друг друга. Настроение Хёнвона заметно стало портиться, поэтому мы быстро свернули разговор о рядовом Ю и заговорили на более нейтральные темы. Небо то и дело рассекали нешуточные молнии, из-за чего полет до резервации «ПроРелакс» оказался не из легких и даже был чуточку экстремальным. Хотя, рядовой Че с вызовом относился к бушующей стихии, поэтому с легкостью лавировал в небе, вовремя уходя от внезапной угрозы. Фриерист даже затылком мог почувствовать электрические разряды. Его реакция и ловкость в этот момент были фантастически хороши. Наблюдать за ним, таким игривым, живым и кайфующим — было особенно приятно. Мы два часа летели над пустырем, до тех пор, пока под нами не замерцали яркие огни резервации развлечений. Порой сложно было уловить и зафиксировать зрением конкретные цвета, потому что один быстро перетекал в другой, смешивая в себе всю палитру красок и заставляя любого психически здорового человека заморгать из-за увиденного многообразия форм и оттенков. Ещё спустя минут десять наш парж завис над громаднейшим клубом «Антарис», а затем плавно приземлился на его крышу — посадочную полосу и стоянку для транспорта ночных посетителей. Зарегистрировав нашу капсулу у охраны и сделав минимальный денежный взнос в фонд командующего резервацией «ПроРелакс», мы, минуя очередь, подошли к распахнутому люку в крыше, что служил парадным входом. Тогда Хёнвон легонько взял меня за руку и мягко произнес: — Я бывал здесь тысячу раз и могу заверить, что спускаться по веревочной лестнице в клуб совершенно не страшно. Пусть эта чёрная дыра и пугает неизвестностью, поверь, там, внизу, ты не успеешь испугаться — тебя сразу же охватит восторг! Уже явно было за полночь и на улице стемнело, но яркая иллюминация призрачно освещала лицо Хёнвона, поэтому я отчетливо видела, как радостно сияют его глаза, а мне и не нужно было другой поддержки в этот момент. Чуть сильнее сжав ладонь парня, я тут же отпустила её и уверенно подошла к люку. После многочисленных тренировок мне совсем не составило труда гибко опуститься в проем и, перебирая руками, ловить каждый последующий момент моего погружения в клубную жизнь. Сначала меня ослепил прожектор, а следом накрыла звуковая волна электронной музыки, которая снаружи чувствовалась лишь отдаленно. Вместе с этим по телу пробежала дрожь восхищения, как и обещал Хёнвон, затем еще одна волна мурашек и еще… Меня будто окатили холодной водой и тут же, без промедления, горячей, заставляя сердце стучать как набат от шокирующей дозы адреналина. Я спустилась вниз очень быстро и ошарашенно завертела головой, потому что попала прямо на сцену или, точнее, на небольшую возвышенность, на которой чуть поодаль яростно крутил пластинки диджей, приветствующий новоприбывших гостей. А кругом этой сцены, куда ни посмотри, танцевали, подпевали, хохотали, бесновалась, одним словом, отжигали по полной тысячи людей. Меня будто с ходу бросили в гущу событий, и я почувствовала себя каплей над океаном, что застыла в воздухе и сомневается слиться ей с водой или лучше вовремя испариться. Лёгкие объятия рядового Че, который спустился следом, вывели меня из ступора. Он на мгновение прижал мою скованную фигурку к себе и встряхнул, а потом быстро отпрянул и прокричал мне прямо в ухо: — Иди за мной и ни за что не отпускай мою руку! Я познакомлю тебя со всеми! В тот момент я всё еще продолжала таращиться во все глаза, из-за чего смогла только пришибленно улыбнуться в ответ, давая понять, что доверяю своему спутнику. Тогда он крепко переплелся со мной пальцами левой руки и потянул за собой. А я, знаете, как спортсмен-новичок на водных лыжах, еле поспевала передвигать ногами за парнем, что спрыгнул со сцены и стал проталкиваться в толпе, подобно катеру, рассекающему морские волны. Но, чем глубже мы продвигались, тем более осознанно я себя ощущала, даже стала улавливать музыкальный бит и начала подстраиваться под праздничное, нарочито приподнятое настроение в этом заведении. Вот двое мужчин самозабвенно целуются, попутно изучая тела друг друга. Вот худощавая девушка с выбитым передним зубом пляшет, подняв своего пуделька-бидектора над головой. Вот очень полная женщина в одних только трусах никого не стесняется и трясет своими прелестями направо и налево. Вот развеселый дедуля с залысинами до макушки обливается пивом из жестяной бутылки. Вот и нормальные люди, слава богу, просто плавно подстраиваются под музыку… «В самом деле, куда я попала?!» Словно телепатически услышав мой вопрос, Хёнвон обернулся и подошел ко мне практически вплотную (так близко, что я ощутила жар его тела и пьянящий запах мятного парфюма) и снова громко проговорил мне на ухо: — Это «Антарис», детка! Ну да, ни слова больше, как говорится. Наконец, мы преодолели толпу резвящихся людей и вышли к барным стойкам, которые, вероятно, были по всему периметру клуба. Здесь можно было немного свободнее передвигаться, так как образовалось некое подобие коридора. К тому же мы зашагали более медленно, потому что Хёнвона многие узнавали. Шикарно одетые девушки, стильные парни с наушниками на плечах, татуированные бармены — все они, практически через одного, здоровались с рядовым Че, а тот шёл вперед, не останавливаясь, словно какая-то знаменитость, лишь кивая и указывая пальцами в ответ на людские приветствия или же небрежно отдавая честь. Тогда-то я и поняла, что Хёнвон самый настоящий тусовщик! Наше шествие закончилось, когда мы подошли к одному из прилавков, за которым работал, видимо, более близкий друг моего популярного спутника — мускулистый парень в красной панамке и с татуировкой паутины во всю шею. Ребята поздоровались, крепко пожав друг другу руки, но не обмолвились даже словечком. Хёнвон просто показал бармену три каких-то многозначительных жеста, и тот моментально принялся подготавливать для нас выпивку. В это время рядовой Че размашисто снял с себя кожаную куртку и бросил её рядом, на высокий стул. Выдохнул с чувством выполненного долга и необычно красивым жестом, как для мужчины, пригладил свои волосы назад. Потом наклонился ближе к моему лицу и одной только фразой ответил на многие мои вопросы: — Я работал здесь диджеем до того, как меня призвали в армию! — просиял он, обворожительно улыбнувшись. — Сразу видно, что ты здесь чувствуешь себя как дома! — выразительно проговорила в ответ, округлив глаза. Сегодня меня ожидал один сюрприз за другим. И вот, я узнала еще одну грань личности своего сослуживца. Что же будет дальше? Когда я обмахивала себя ладошкой, потому что мне тоже стало душновато, бармен в красной панамке уже протянул нам две небольшие рюмочки с «короткими» коктейлями. Получив свою порцию крепкого алкоголя, Хёнвон на мгновение завис, подбирая слова, но потом не стал долго думать, выпалив стандартную для фриериста фразу: — Не сгинуть в тумане в ближайшее воскресенье! — Воскреснуть в бою! — торжественно чокнулась я своим символично фиолетовым коктейлем с зеленым напитком рядового Подушки. Пока делала пару глотков обжигающей жидкости, продолжала неотрывно смотреть на Хёнвона. Парень не стал церемониться и осушил рюмку залпом, затем сильно скривился и тряхнул соблазнительной шевелюрой, хорошенько прочувствовав, как его кровь разгоняется по жилам после принятого им высокого градуса алкоголя. В завершение своего питейного ритуала рядовой Че размял плечи, как царь зверей перед охотой, громко хлопнул стопкой по барной стойке и уже с другим, более галантным настроем, чуть склонился в мою сторону. — Новобранец Фу Ынра, я приглашаю тебя на танец! — заявил он, уверенно приблизился, взял меня за руку повыше локтя и с мягким напором увлёк за собой. Вот так, по-мужски, совершенно не оставляя времени для возражений. — Я не танцую! — уже покачиваясь рядом с парнем, взяла его за плечи и специально наклонила к себе, чтобы он услышал. — Я тоже когда-то не умел танцевать. Но, прислушайся, этот улётный бит научит тебя правильно двигаться! — заглянул в мои глаза Хёнвон и, сделав шаг назад (немного ближе к густой толпе) показал то, что имеет в виду. Он самозабвенно погрузился в танец, и его движения были свободными, немного ломаными, но одновременно выразительными и пластичными. Парень то касался своего лица, то небрежно подергивал одежду, при этом чувственно покусывая нижнюю губу, дерзко вскидывая подбородок или же победно выбрасывая руку вверх. Какое-то время я наблюдала за этим мастер-классом, потом присоединилась, стараясь подстраиваться под темп, который задавал мой умелый сослуживец. Сначала получалось несмело, но после нескольких музыкальных треков, захотелось вести себя более раскованно. Во многом помогало то, что я ощутимо опьянела, а Хёнвон вообще выглядел таким счастливым, словно его наконец-то выпустили из клетки, и он максимально сейчас ощущал вкус жизни. И вот, мы уже двигались настолько слаженно и близко, что я спокойно могла дотрагиваться до тела своего партнёра, сквозь парфюм слышала запах его разгоряченной кожи, а он свободно запускал пальцы в мои волосы и все чаще с нажимом прижимался ко мне своими бедрами. Видать, сумасшедшая эйфория «Антариса» проникла и в мой разум также, потому что всё время хотелось больше довериться мужским рукам и совсем расслабиться, но какой-то внутренний барьер не позволял переступить эту черту. В итоге, меня немного начало мутить, поэтому я предупредила Хёнвона, что отлучусь в уборную, а тот качнул головой и сказал мне, что покажет, куда нужно идти. Тогда мы забрали куртку рядового Че со стула и протиснулись в узкий коридорчик, залитый сине-зелёным свечением. Шум сумасшедшей тусовки был здесь приглушен, поэтому наши уши могли немного отдохнуть от звукового стресса. Я быстро привела себя в порядок: умылась, расчесалась, немного подправила макияж, подышала мятным ингалятором... и поспешно вышла из уборной. Хёнвон уже дожидался меня под дверью. Вскользь обменявшись игривыми взглядами, мы было снова хотели присоединиться к тусовке, но тут мимо нас пробежала девушка и, как бы случайно, стукнула меня ладонью в районе ключицы. Я машинально прижала подбородок к груди, чтобы взглянуть на то место, к которому только что прикоснулись, и обнаружила, что мне на кофту приклеили какой-то стикер. Срываю круглую наклейку, но от неё остаётся люминесцентный отпечаток, будто меня клеймили тавром, как свинью на убой. Пытаюсь вдумчиво рассмотреть необычный логотип или это просто рисунок… Но всё немного плывет перед глазами из-за выпитого коктейля. Вроде как на этой наклейке изображен чёрный круг, окольцованный цепью, из центра которого развивается легкий дымок. Стою, пошатываюсь и тупо моргаю глазами, а Хёнвон реагирует более бурно — начинает материться себе под нос и качает головой. — Какого чёрта? Это какая-то игра? — всё еще заторможенно реагирую. — Ты знаешь про криминальную сеть «Аллигаторов»? — негодуя, заламывает руки за голову рядовой Че. — Да… раньше это была элита преступного мира. Власть в этой организации годами передавалась по наследству. До тех пор, пока их последнего Правителя не убили. Теперь они поделились на банды, которые творят бесчинства: воруют, убивают, насилуют… — произношу эти слова и буквально трезвею на глазах. — Это их метка! Тот, кто её получает, должен умереть в течение часа! Принадлежала она той девушке или заказали конкретно тебя — нет времени выяснять! Просто бежим без оглядки! — на эмоциях говорит мне прямо в лицо парень. От удивления мои глаза ползут на лоб, но я не успеваю даже охнуть, потому что краем глаза замечаю громадного амбала, который вышел из мужского туалета. Также отчетливо вижу, что его рубаха расстегнута и на груди выбита точно такая же большая татуха, как и символ на наклейке, которой меня «наградили». Бессознательно сильно сжимаю руку Хёнвона в районе бицепса. Он сразу же понимает, что к чему, проследив за моим взглядом, и реагирует мгновенно: хватает меня за запястье и уводит за собой. Тогда мы выбежали в общий зал и снова нырнули в пучину сумасшедших развлечений и какофонию звуков. Моё сердце стучало как сумасшедшее, я даже дышала чуть приоткрыв рот, но ноги передвигались сами! Казалось, в толпе везде мелькали люди с одинаковыми татуировками на груди: низкие, высоченные, поджарые или даже мешковатые парни — они со зловещими прищурами на лицах рыскали в поисках добычи. Оценив ситуацию, Хёнвон снова ринулся к какому-то коридору, только этот был более узкий и тёмный. Потом мы преодолели гримёрки артистов, складские помещения, кухню и вырвались к чёрному ходу. Выбежав на узкую улочку между зданиями, не останавливаясь, залетели в соседний более невзрачный дом. Задыхаясь, поняли, что вломились в холл небольшого театра и, припав спинами к ближайшей стене, посмотрели друг на друга. Мы оба были в шоке. Только рядовой Че ещё изрядно злился. Прямо перед нами располагались кассы и рецепция, но в такой час они, конечно же, не работали. Жутко хотелось, хоть немного перевести дух, но была не судьба, потому что с обеих сторон холла, как по сигналу, на нас двинулись очередные головорезы в чёрных одеждах. И откуда их столько набралось? Хёнвон машинально прикрыл меня своим телом, принял боевую стойку и бегло посмотрел на входную дверь, прикидывая пути для отступления. По правде говоря, обратный путь был отрезан, но и другого выхода из ситуации тоже не наблюдалось. Я также напряглась, но всё ещё прибывала в странном приглушенном состоянии, поэтому моя голова очень плохо соображала. Первым в нашу сторону устремился бритоголовый «самоубийца» с выразительным шрамом на лбу. Главное то, что он не напал сразу, а подошёл такой вальяжной, нахальной походочкой и, заложив руки в карманы, остановился где-то в полуметре от нас. — На колени! — хрипло скомандовал бандюган, а потом уже сорвался с места и попытался оттолкнуть Подушку к стене, но тот сгруппировался и отпружинил от неё, будто от батута, и даже успел поправить на себе кожаную куртку. — Если я встану — ты сядешь, сука! — как-то по-звериному рявкнул в ответ рядовой Че и вскинул подбородок. Когда беспечный мафиози мерзко заржал в голос, я немного пришла в себя, вспыхнув от ярости, и вспомнила, что тоже вообще-то боец и служу в армии спасения. Тогда я как бешеная фурия бросилась на мужика со шрамом и вырубила его с трёх ударов: в кадык (а нечего ржать!), потом по печени и контрольный пинок коленом в пах. Первый пошёл, как говорится. Хёнвон мгновенно ко мне подключился и одним ударом выкосил двоих, одинаково прыщавых, пацанчиков, которые ринулись на подмогу своему шрамированному другу. По итогу, нашей задачей было прорваться к выходу в соседний зал — мы так решили, всего один раз переглянувшись: рядовой Че просто метнул взгляд на дверь справа, а я согласилось выразительным кивком. К моему удивлению, достаточно быстро получилось справиться с этими парнями из мафии. Они оказались слабыми соперниками, потому что нападали на эмоциях и слепо верили в своё превосходство. Совсем уж отмороженных и тупорылых ребят, мы с Хёнвоном вырубили вместе. Когда с левой стороны показалось еще с десяток горе-аллигаторов, желающих помериться силой, мы решили их не дожидаться и ринулись в соседний зал в поисках бокового выхода из театра. Главное, было добраться до паржа и благополучно улететь, а там, на военной базе, меня уже никто не достанет — так думала я, но ошиблась. Вбегая в смежное помещение, мы не ожидали увидеть полный зал головорезов. Они будто поджидали нас там, словно главных актеров спектакля, смеясь и поигрывая увесистым оружием в руках. Сколько их там было? Может сотня?.. С перепугу мне вообще показалось, что я каким-то образом очутилась на пустых территориях, и меня уже атакуют клоны — настолько однообразно выглядели эти бандиты. Один из них, самый высокий и смуглый, жестом подозвал нас к себе и пистолетом снова указал стать на колени. Тогда Хёнвон взял меня за руку и крепко переплелся со мной пальцами. Его ладонь была твердой и сухой, внушающей непоколебимую уверенность. — Доверься мне. Все будет хорошо. Возможно, это было нашей судьбой с самого начала, — произнес он тихо, но очень убедительно. При этом люди из мафии на заднем плане как-то уж слишком издевательски стали перешёптываться и хихикать. А я что? Мне ничего не оставалось, как несмело последовать за парнем и достаточно синхронно с ним опуститься на колени. Странно, но рядовой Че сейчас больше не злился и тем более не был испуган. Он вёл себя, как никогда, спокойно, будто уже принял то, что нас непременно пристрелят через пару минут, а в следующей жизни мы переродимся более везучими людьми. В один миг и стены, и толпа бандитов стали неимоверно давить на меня. Я будто задыхалась от нехватки воздуха и снова перестала соображать — банально запаниковала в такой безвыходной ситуации. Только смотрела перед собой в одну точку и старалась размеренно дышать. Вот смуглый главарь снимает пистолет с предохранителя и направляет его прямо в голову Хёнвону, а я начинаю мелко так трястись и, наверное, вибрирую всем телом, но упрямо и дерзко продолжаю таращиться перед собой. — У тебя нет последнего слова, потому что ты доставил слишком много хлопот, — вкрадчиво говорит рядовому Че мужик с оружием в руках. На что Хёнвон просто пожимает плечами и делает одно легкое движение рукой — просто срывает пластырь со своей щеки. Преступник медлит, моргая с приоткрытым ртом, а потом в сердцах тоже падает на колени перед моим сослуживцем… и начинает рыдать. А я теперь вообще не понимаю, что здесь происходит! Головорезы кругом аналогично не менее удивлены и перешептываются с озадаченным видом. В попытке разобраться, наклоняюсь ближе к Хёнвону, присматриваюсь к шраму на его щеке и леденею от шока: вижу уже знакомый мне круг, цепь и дымок… Ах, это и не шрам вовсе, а миниатюрное тату — метка принадлежности к мафиозному клану. Тем временем рыдающий мужик уже во всю колотит кулаками по полу и завывает на весь зал: — ПРАВИТЕЛЬ ЖИВ! Мы верили! Мы знали, что этот день настанет! Аллилуйя! — пошатывается, размазывая сопли и слезы по лицу. Резко в помещении завибрировали даже стены, будто произошло землетрясение, потому что все бандиты разом рухнули на колени, стали молиться, заламывать руки, кто-то даже бился головой об пол, но все они при этом непременно голосили: «Правитель жив, какая радость!» А я просто села, извините, на жопу и наблюдала за происходящим со стороны. Меня бил легкий нервный тремор и глаза стали пересыхать из-за-того, что за последние пару часов я слишком много таращилась. Пока сотня мужиков извивалась в истерике, Хёнвон медленно поднялся на ноги, одернул кожаную куртку и зловеще ласковым тоном обратился к кому-то в толпе: — Кажется, я ясно выразился о том, чего не стоило делать? Но, похоже, у тебя, проблемы с памятью, — поджал губы рядовой Че и уперся руками в бока. — Да, Джибодая?! — значительно повысил голос мой спутник. — Это не я, Правитель! Даю голову на отсечение, что это совпадение! Трагическая случайность! — зазвучал отчаянный голосок откуда-то слева. Я еле-еле признала в этом жалком блеянии начальника караульных солдат из нашего взвода. Так вот, почему он так испугался в тот день… Просто он член мафии. — Ладно, не важно, — категорично развел руками Хёнвон, и все аллигаторы машинально немного пригнулись. — Сейчас мы с девушкой спокойно уйдем, а вы наведёте здесь порядок. На следующей неделе я сам вас найду и тогда хорошенько поговорим по душам! — закончил на угрожающей ноте парень, потом развернулся ко мне и, улыбнувшись одними уголками губ, протянул руку, предлагая помочь подняться. Я протянула свою руку в ответ, но привставала очень медленно — боялась, что затрясутся коленки, а ведь жутко хотелось сохранить самообладание, потому что на нас смотрели все присутствующие. Стоило только выпрямиться, как Хёнвон участливо погладил мою ладонь большим пальцем, и в очередной раз за сегодняшнюю ночь повел меня за собой из мрачного и противоречивого зала, в котором безжалостные головорезы продолжали хныкать как дети. При виде нас, теперь они расползались в стороны, будто насекомые перед человеческими великанами. А я только сейчас заметила, что заработала себе пару лишних ссадин, что куртка рядового Че в крови, а его волосы взъерошены после драки, но всё также привлекательно ниспадают на красивое и ныне величественное лицо с отметиной Правителя на щеке. Я шла, завороженная, не ощущая твёрдого пола под ногами, и думала, что именно так и бывает, когда идешь за кем-то без оглядки. Никогда не исключено, что твой избранник окажется не только диджеем «Антариса», но и бывшим главой самой жестокой мафии двадцать второго века. Умею же я влипать в неприятности…

333

Я не планировала, но так получилось, что недавно у Хёну было ДР, и у меня тоже вышел его профиль. Ещё хочу сказать, что мне очень понравилось описывать и раскрывать его персонажа, надеюсь вы это прочувствовали. Дальше — больше)) Четвёртая глава очень большая, поэтому выйдет в двух частях в один день. В ней вас ожидает: много эмоциональных перепадов, первый эпический бой на пустых территориях и неожиданный поворот в любовной линии главной героини. К тому же следующий профиль я хочу показать вам особенно сильно! ► Содержание: Глава 3: Без оглядки Глава 4: Убей меня! (Часть 1 — Атака) Глава 4: Убей меня! (Часть 2 — Разгул) Глава 5: Таблетки будут кстати Глава 6: Грохот цепей Глава 7: ? … … Глава 19: Катарсис происходящего.