Мираж 4.0
Веки тяжелые — не хотят открываться. Спину свело от боли, поэтому даже при легком движении у меня постоянно перехватывает дыхание. Левую руку — ту вообще, будто отрубили, ведь я её не чувствую вовсе. Может, она никогда не существовала? А ещё, я раскачиваюсь: влево-вправо, назад-вперёд. Когда становится совсем невыносимо, через силу получается приоткрыть глаза. Понимаю, что нахожусь в авиаангаре, потому что сквозь слезы могу рассмотреть в полумраке самолеты, вышедшие из эксплуатации. Они прямо подо мной, а кругом них клубится угрожающий туман. Он, играючи, перетекает из одной формы в другую, подобно живому организму, который спокоен и безопасен, пока его не потревожили. Меня повесили! Безжалостно подвесили за руку, совершенно не оставив выбора. Остаётся только умереть под потолком от боли и обезвоживания, либо когда-нибудь упасть и просто исчезнуть.444
СУББОТА. ВТОРОЙ ЗАКАТ. ВРЕМЯ: 16:07 Сука! Вас когда-нибудь будили, стукнув веником по лицу? Нет? Значит, жизнь вас балует. Как и обещал сержант Сон, Кихён не выдержал конкуренции за право владения шваброй и теперь в отместку каждое утро будил меня, щекоча моё лицо радужной щёточкой от пыли. Всякий раз, я быстро распахивала глаза, вырывала эту щетку из рук парня и гналась за ним вслед, пытаясь хоть как-то отхлестать проходимца за наглое поведение. Улепетывая, он всегда ловко уворачивался и, щурясь по-лисьи, заливисто хихикал, делая вид, что ему очень нравится моя порка. Так, своими криками мы будили практически всю общагу, поэтому даже будильники никому не требовались. Но сегодня Молитва превзошёл сам себя. Ладно ещё щёточка — это даже забавно, но побудка колючим веником никому не понравится. Я только поморщилась от отвращения, проведя ладонью по лицу. Злобно фыркнула и, развернувшись к стене, продолжила спать дальше. Кихён ещё какое-то время поёрзал рядом, пытаясь растормошить меня и вывести на разговор провокационными фразочками, но всё же отвязался и удалился из моей комнаты, раздраженно фыркая на ходу и что-то шепеляво ворча себе под нос. Я бы и врезала ему хорошенько по заднице, но этим утром мне было не до игр. Всё тело ломило, а голова гудела как сломанное радио: виски́ противно ныли, горели уши, в затылке барабанил пульс. Хотя, я выпила всего один крепкий коктейль, у меня был такой отходняк, словно выжрала всю бутылку за один присест. Наверное, сказался сильный стресс. Ведь я полночи продёргалась — сначала на дискотеке, а потом, убегая от мафии. В своей постели оказалась только в пять утра, а в восемь меня уже разбудил Кихён. И как тут не злиться?! К тому же в голове витало слишком много сумбурных мыслей. Пока мы летели обратно до резервации «Антиклон», рядовой Че кратко рассказал о себе и о том, в какую авантюру по роковой случайности втянул меня. Оказалось, власть ему передали вынужденно, как единственному оставшемуся в живых кровному наследнику. Но он был ещё подростком и совсем не хотел править — его ужасно тяготила такая судьба. Тогда Хёнвон вовремя сумел исчезнуть, подстроив своё убийство. После чего приходилось всегда носить пластырь, потому что всех Правителей отмечают печатью на щеке, но свобода и спокойная жизнь стоят того. Целых семь лет ловкий беглец избегал своих обязательств. Он умело скрывался, воспитав в себе творческую личность. Сначала работал моделью, соблазнительно извиваясь в витрине одного из топовых бутиков резервации «ПроРелакс», затем увлёкся музыкой и выучился на диджея. Сперва пришлось крутить пластинки в неприметном и мелком клубе, где талантливый парень быстро набрал популярность, и уже спустя полгода стал звездой величественного «Антариса», а после, как известно, на голову свалился призыв в армию. Самое смешное, что рядовой Че очень часто встречал людей из мафии, но никто не узнавал его, потому что он стал старше, и вообще уже был совершенно другим человеком. В той же армии служит предостаточно аллигаторов (вот тебе и здешняя безопасность). Но только Джибодае «посчастливилось» узнать в вечно сонном и сознательно отстранённом парне Правителя из-за того, что во время той драки в общаге караульных солдат со щеки Хёнвона случайно был сорван многострадальный пластырь. По итогу, разоблачение не сыграло роли, так как запугать любого аллигатора ничего не стоит, ведь большинство членов мафии слишком религиозны. Джибодая именно таким набожным и оказался, поэтому воспринял явление лика "давно умершего" Правителя как невероятное воскрешение или второе пришествие, или чёрт его знает что… Вот почему глава караульных тогда так сильно испугался и даже пристыженно уполз на четвереньках прочь. И только в «Антарисе» ситуация оказалась настолько безвыходной, что рядовому Че пришлось раскрыть свою принадлежность к роду Правителей. Не сделай он этого, нас бы точно расстреляли. Мафиозный логотип «Аллигаторов» (тот самый круг, окольцованный цепью, с дымком) — это символический прицел пистолета. Кто носит тату — тот является смертельным оружием, кто получает метку — навсегда становится жертвой. В общем, мне и Хёнвону просто жутко не повезло. Ну или судьба давала моему сослуживцу небольшую отсрочку и сейчас наконец нагнала его. Кто знает, где истина? В любом случае, пока рядовой Че отбывает свой пятилетний срок в армии, он только фриерист — воин спасения и никто больше! И мне, вроде как, не должна грозить опасность из-за того, что нахожусь под защитой Правителя. После ночных событий я могла все утро подыхать в кровати от бессилия и ломать голову в размышлениях о том, как жить дальше — имею, знаете ли, на это полное право в свой законный выходной. Мысли о яркой вечеринке совсем вылетели из головы, словно это было очень давно, но противоречивый образ Хёнвона закрепился в моём мозге основательно. Чего я еще о нём не знаю? И, главное, стоит ли знать? Спустя час попыток, я мужественно восстала после короткого сна и спонтанно решила прибавить себе уверенности перед воскресным боем с клонами. Как раз повезло, что монахине Кан с утра нужно было слетать в продовольственную резервацию, поэтому она подбросила меня в резервацию «Комфорта». По дороге мы как-то очень легко болтали о жизни. Оказалось, у нас с Харам много общего, только она гораздо более резко высказывается и остро реагирует на любую несправедливость. Я же привыкла больше отмалчиваться и осторожно прощупывать почву во время разговора. Думаю, это тоже результат воспитательных мер моего отца, ведь любое неверное слово могло привести его в бешенство, поэтому я с годами приучилась быть экстра-чуткой к речам и действиям любого своего собеседника. В семье меня упорно пытались сделать достойной дочерью и правильной девочкой, как раз из-за этого постоянно хотелось бунтовать. Например, татуировки на теле — вроде как совсем не про меня. Именно поэтому, я отправилась в резервацию «Комфорта» и уже третий час лежу в тату салоне, а надо мной усердно трудятся сразу два мастера. Один набивает мне фразу «Freedom of thought» на левой руке четко в том месте, где носят часы. Кстати, только вы поймёте смысл этой татуировки: я просто всегда хочу мыслить свободно и не задумываться о чипе в своей голове. Другой же татуировщик лазером прорисовывает мне молнию от пупка до шеи, которая заканчивается выразительным бегунком под подбородком в той линии, где обычно заканчивается ворот свитера. Нет, я не стану походить на мешок для трупов. Не знаю, почему мне приходит на ум именно такое сравнение. Скорее я чувствую себя оболочкой, которая скрывает в себе много боли и секретов, которые хочется унести с собой в могилу. А значит, эта молния будет застёгнута намертво, если её вскроют — я погибну. Ведь она сдерживает все мои образные, невидимые глазу внутренности — подавленные чувства и эмоции; моё незыблемое прошлое, что сделало меня той, кто я есть. Иронично только, что мой выбор пал на новейший фотоспособ нанесения татуировок, которые в будущем можно будет легко свести или видоизменить. Благодаря такому щадящему методу, практически не нарушаются клетки кожного эпидермиса, поэтому при набивании рисунка не чувствуется дискомфорт, и потом точно не будет никакого отёка. Единственный нюанс — такое тату нужно обновлять каждый год, но лучше так, чем травмировать кожу обычным олдскуловским способом. И самое главное, говоря армейским языком, нужно продумать себе путь для отступления, то есть оставить за собой право изменить рисунок. Будучи воином спасения, приходится учитывать то, что твоя жизнь может измениться настолько, что ты не узнаешь себя в зеркале. Никто этого не планирует, но нам не приходится выбирать.444
Когда на смерть идут — поют, а перед этим можно плакать. Ведь самый страшный час в бою — час ожидания атаки… С. Гудзенко ВОСКРЕСЕНЬЕ — день масштабной операции. ПЕРВЫЙ ВОСХОД. ВРЕМЯ: 07:15 Вернувшись вчера из резервации «Комфорта», я до ночи, как бешеная собака, тренировалась в спортзале, поэтому сегодня проснулась с неприятной крепатурой. Не то, чтобы ноющая боль в мышцах мешала, скорее раздражала, ведь перед боем хотелось чувствовать себя максимально легко и комфортно. С самого утра сержант Сон созвал второе отделение фриеристов на планёрку. Так мы собрались в нашем призрачном холле вокруг стола для совещаний, чтобы обсудить тактику нападения и очищение пустых территорий от врага. Все ребята молчаливо и сосредоточенно слушали Сомбреро, мгновенно подчиняясь его приказам, то есть чётко соблюдая военный протокол. Даже перед собранием в штабе было непривычно тихо и спокойно. Каждый воин спасения ушел в себя, мысленно готовясь к очередной борьбе за жизнь. К примеру, в обычной, повседневной обстановке народ бы по-всякому прокомментировал мои татуировки, сейчас же их явно заметили, но никто вслух на этот счёт не высказался. Только Хосок расплылся в лукавой улыбке и одобрительно показал мне большой палец. Уже который раз наблюдаю, что рядовой Сосок очень внимателен к деталям. Причём, он всегда ведет себя очень чутко и корректно, улавливает даже малейшие перепады настроения у своих сослуживцев и знает, когда нужно вовремя прийти на помощь. Честно говоря, меня порадовала такая сдержанная реакция окружающих, потому что совсем не хотелось привлекать к себе лишнего внимания. К тому же обсуждение боевой тактики было максимально деловым, суховатым и длилось около часа. Мне с непривычки приходилось усиленно напрягать мозги, чтобы не пропустить ни одной, даже мелкой, детали. Я тревожилась фоново, поэтому постоянно щурилась и бессознательно сильно покусывала губы. В итоге, сержант Сон отметил на огромном мерцающем галла-планшете порядок действий второго отделения фриеристов: ►сначала мы прибываем на место проведения военной операции и проверяем своё обмундирование перед боем; ►когда приходит наша очередь атаковать, Фламинго применяет свой обезличивающий фриер, делая нашу команду невидимой на десять максимальных минут; ►потом все девять бойцов садятся в машину с мощным рассеивателем нигма-тумана на крыше и въезжают в ангар; ►далее по сигналу Сосок с рассеивателями на сапогах выбегает через левую дверь машины, а за ним следуют Бог, Вопль и Фламинго; ►точно также через дверь справа выскакивает Лысая с рассеивателями на перчатках, которую прикрывают Молитва, Подушка и Киборг; ►обе группы максимально быстро уничтожают туман, пока клоны не сформировались телесно. ►одновременно с этим Сомбреро координирует всех по рациям и держит ситуацию под контролем, а Вопль должен выяснить у клонов наибольший очаг возникновения нигма-тумана, применив правдорубящий фриер; ►напоследок, убиваем как можно больше клонов и зачищаем остатки тумана после их смерти; ►когда время на исходе, по команде Сомбреро садимся в машину или самостоятельно выбегаем из ангара — это уже по ситуации. Короче, в идеале, наше второе отделение должно убрать как можно больше тумана, потом истребить клонов и рассеять нигму после них. Если что-то пойдет не так на этапе борьбы с клонами, нужно не пропустить команду Сомбреро по рации, чтобы вовремя эвакуироваться с вражеской территории. Весь туман вряд ли получится уничтожить, поэтому после нас к заданию приступит третье отделение фриеристов. По итогу, план оказался достаточно простым, поэтому воины спасения внимательно выслушали его и согласно закивали головами. При этом Чжухон всё ещё выглядел озадаченным, словно до него такая сухая информация доходила чуть дольше, чем до остальных, из-за чего ему требовалось задать наводящие вопросы, а Пафсоль ушла слишком глубоко в себя и таращилась на галла-планшет с таким ошарашенным видом, будто уже была на вражеской территории. Лишь Чангюн наоборот оживился и потряс указательным пальцем, стараясь подобрать правильные слова, чтобы высказать вслух предчувствие, которое внезапно на него нахлынуло. Тогда глаза рядового Бога на мгновение стали белыми, он глубокомысленно пожевал нижнюю губу, будто заглядывая внутрь себя и наконец совершенно уверенно изрек: — Не смотря на трудности, сегодня всё будет хорошо! Операция пройдёт успешно, — и сложил руки на груди, довольный своим предсказанием. — Пусть так и будет. Ты ещё ни разу не ошибался, — впервые за сегодняшнее утро улыбнулся себе под нос сержант Сон. Знаете, мне частенько не хватает его этой улыбки, потому что она такая по-детски светлая и трогательная. Увидев её, всегда становится спокойнее. Я считаю, суровые мужики почаще должны улыбаться! Когда порядок действий был утверждён, мы подобрали проверочное слово для сегодняшней операции. Оно каждый раз меняется и нужно фриеристам для того, чтобы их можно было быстро отличить от идентичных врагов. Просто клоны — это лишь жалкое людское подобие и у них примитивная форма сознания. Они ведут себя поверхностно, потому что появляются ненадолго и успевают скопировать только яркие черты характера, повседневные привычки или очевидные страхи. У этих тварей банально не хватает времени, чтобы считать с человека какие-либо мелкие подробности. Именно поэтому, воинам спасения нужно хорошо знать друг друга, тогда будет легко вычислить своего бездушного врага. Можно спросить его о чем-то особенном и проследить за реакцией. Если ответа не последует, значит перед тобой клон. Ещё удобнее использовать пароль. Сегодня проверочное слово — «свининка». Не трудно догадаться, что его придумал Хёну, правда? Под конец собрания все формальные вопросы были решены, поэтому бойцы приняли таблетки с противоядием от фриеров, вдели в уши удобные рации-серьги и стали расходиться по личным комнатам, чтобы морально подготовиться к перелёту на пустые территории и собрать нужные вещи в дорогу. Перед тем, как я захлопнула за собой дверь, Минхёк догнал меня, схватив за руку, и заговорщически сообщил, что сегодняшней операцией должна командовать сама капитан Ку Ларин, ведь не каждый раз фриеристы зачищают аномальную зону. Тогда я натянуто поблагодарила Киборга и вытолкала его из комнаты, потому что он вознамерился остаться, чтобы помочь мне правильно одеться. Спасибо, конечно, но я и сама смогу прицепить свой фриер к поясу. И, в конце-то концов, мне уже самой хочется увидеть нашу главнокомандующую! О ней ходит просто уйма странных и фантастических слухов. Будто Ларин не обычная земная девушка, а гротескный супергерой из комиксов. К примеру, я слышала, что у капитана Ку огненно красные волосы, страшно сексуальная задница, цветные татуировки по всему телу, и она всегда ходит с большой собакой-бидектором на цепи, которая умеет материться в нужный момент. Думаю, подобные сплетни распускают бойцы с очевидным спермотоксикозом, но поживём — увидим… Меня медленно, но верно охватывало волнение, подобно петле, которая затягивается на шее. Появилось какое-то душащее ощущение в груди, во рту постоянно скапливалась слюна, хотя есть совсем не хотелось, а ладони всё время потели, потому что я слишком часто сжимала кулаки. Нужно было постоянно гасить эти зачатки паники, поэтому приходилось дышать более размеренно и отдавать отчёт каждому своему действию. Подойдя к вещевому шкафу, я встала на носочки, достала с верхней полки свои резервные перчатки с вентиляторами «Zon Т-3» и немного судорожно натянула их себе на руки, тщательно уделяя внимание каждому пальцу. Потом попятилась к кровати и следующие минут десять сгорбленно просидела на ней, безучастным взглядом рассматривая свою необжитую комнату и осознавая то, что, помимо волнения, в моей душе ещё зияет… пустота. Интересно, я одна чувствую настолько острое одиночество перед боем? Затем неожиданно расплылась в улыбке, посмотрев на стол, где подавала признаки жизни моя Белка. Она лежала на тарелке в обнимку со своим новым другом — большим сирийским хомяком по кличке Акула. Не знаю, чей это бидектор, но надеюсь, его хозяин не будет против дружбы с моей зверушкой. Хотя бы потому, что они выглядят счастливыми вместе: вон, смотрите, жуют с довольными мордами одну длинную мармеладину на двоих, каждый со своей стороны, и что-то самозабвенно варнякают себе под нос. Милота ещё та! Тогда моё сердце мгновенно наполнилось любовью к этим двум пушистым созданиям. Я тут же подошла к столу и на прощание почесала сначала белку, а потом и хомяка за ушком. И с этим согревающим чувством умиротворения дважды щёлкнула пальцами, потушив свет, на ощупь взяла со стола электро-кастет и быстрым шагом вышла из комнаты.444
Пока мы всей командой безмолвно ехали в лифте, где-то над нашими головами коротила проводка. Под этот нервирующий звук я вскользь успела рассмотреть сослуживцев: каждый из них настраивался перед боем в своей особой манере или уже источал непоколебимую уверенность в себе. Выйдя на первом этаже, фриеристы слаженным строем направились к выходу из штаба на улицу. Кто-то впереди очень кстати включил воинственную музыку в телефоне — она придавала храбрости своими мощными битами, из-за чего хотелось расправить плечи и гордо держать осанку. Я шагала последней, бок о бок с Минхёком, который был молчаливым, как никогда. Его левый глаз горел сильнее, чем прежде, а механическая рука то и дело сжималась в кулак, будто была готова в любой момент нанести удар. В этот миг, казалось, Киборг окончательно стал роботом, вынужденно отбросив свою привычную весёлость — отложив её до хороших времён. Рядом со мной шёл какой-то уж совсем другой человек. Тогда я впервые задумалась, может его жизнерадостность — это просто маска? И не стала ждать удачного момента, а спросила прямо: — Минхёк, я тебя не узнаю. Ты в порядке? Он прищурился, взглянув на меня отрешённым взглядом, и произнес: — Всё в норме. Просто я всегда перед важной миссией неподвижно лежу на кровати и таращусь в потолок — накапливаю так энергию, чтобы потом на пустых территориях воспылать и уничтожить как можно больше бездушных тварей! — проскрипел парень, закончив свою речь ожесточённо. — Понимаю, — кивнула в ответ, задумавшись над тем, что поступила приблизительно также, и перевела взгляд на Пафсоль, которая лёгкой походкой шагала перед нами. Сегодня на спине у Фламинго сияли впечатляющие крылья из острых ножей, надетые на манер рюкзака, — они завораживали своей красотой и смотрелись угрожающе опасно. Ещё я с удивлением заметила, что Паффи, пожалуй, единственная по пути на задание частенько улыбалась. И в этот раз её улыбка точно не была легкомысленной, а скорее хищной и презрительной, придающей лицу девушки черты хладнокровной фурии, готовой бороться за свою жизнь до последнего вздоха. Рядом с сестрой-близнецом мягко, но уверенно ступал Чжухон. Да, сейчас он был никак не ванильная плюшечка Хони, а именно Ли, мать его, Чжухон! Дерзкий, решительный воин и, по моим ощущениям, настроенный бороться без правил, поблажек и даже на грани своих возможностей. Я почему-то не могла оторвать глаз от тончайшего и длинного ножа, который был прикреплён к правому локтю Вопля так, чтобы, сгибая руку, он мог жалить этим лезвием как гигантским жалом пчелы. С Хёнвоном я не успела переговорить с утра, поэтому всю дорогу он не раз оглядывался назад, находил меня глазами и поджимал губы — это должно было быть похоже на улыбку в знак поддержки, но получалось как-то натянуто и наоборот выдавало то, что парень беспокоится. К тому же, выходя из лифта, я заметила очень важную, можно сказать революционную вещь, на которую пока никто не обратил внимания: рядовой Че впервые вышел в люди без пластыря на щеке, а это значит, что он признает и заявляет о себе, как о Правителе мафии «Аллигаторов». Вот шуму-то будет, когда до всех дойдет в чём дело… Даже не знаю, что я сама сейчас чувствую к этому разностороннему парню. Меня обуревает такой странный набор ощущений от смятения и страха до глубокой симпатии. Ясно только одно: Подушка стал мне очень близок и дорог как сослуживец. …Когда мы вышли на улицу, там оказалось очень людно, словно весь взвод собрался во дворе штаба одновременно. Народ так суетился и активно переговаривался, что я даже растерялась и завертела головой по сторонам. Складывалось ощущение, будто не мы воевать собрались, а наоборот на нас движется цунами, из-за чего все готовятся к эвакуации. Дул сильный ветер — намечалась пыльная буря, а бидекторы разных размеров и пород бегали в этой толпе, создавая ещё больший хаос. Слава богу, хотя бы наше отделение фриеристов оставило своих питомцев в общаге. Короче, военной дисциплиной перед важной миссией тут и не пахло. Мы не стали задерживаться во дворе, так как сержант Сон скомандовал сразу идти на стоянку паржей. И тогда я увидела, что Хосок, в свою очередь, тревожится за Хёнвона, потому что он то и дело украдкой поглядывал на друга и зорко отслеживал его состояние. Кто знает, может, рядовой Сосок знает больше, чем я могу себе представить, поэтому и волнуется? В любом случае, иметь такого мощного и надёжного парня в качестве скрытого телохранителя — это удача. Ведь даже своей поступью сейчас Хосок походил на гладиатора, готового «покорить Колизей» при первой же возможности. Его рельефная грудь с татуировкой красной розы в районе сердца заметно вздымалась, мышцы на каменных руках перекатывались, а вентиляторы, прикрепленные к сапогам, мерно шумели, создавая своим звуком ощущение наступающей угрозы. Да, думаю, не стоит беспокоиться за Хёнвона, ведь за ним уже присматривают. Вообще, за неделю пребывания в армии, я поняла, что мне сильно повезло, потому что наше второе отделение очень дружное — в быту это чувствуется постоянно. К примеру, взять Чангюна. Он макнэ и, вроде бы, должен не высовываться, но, вопреки возрастной иерархии, умудряется поддерживать на словах бойцов намного старше себя. Недавно даже видела, как он подбадривал своим предсказанием лейтенанта Жана Вольжана! Конечно, шарма рядовому Богу добавляет его способность к ясновидению, но и характер у него тоже твёрдый. В облике мрачного шамана (с перьями-талисманами, прикрепленными к поясу; со стальными напальчниками, которые напоминают когти хищной птицы) Чангюн выглядел даже опаснее мускулистого Хосока. Периодически на щеках парня играли желваки, а глаза частенько становились белыми, излучая ледяной, испепеляющий взгляд. Вроде как Бог был где-то глубоко в себе, но и одновременно остро оценивал всё происходящее вокруг, будто хищник, затаившийся в засаде. …На стоянке паржей топталось не меньше людей, чем во дворе, но здесь уже фриеристы вели себя более сдержанно и спокойно. Сержант Сон молча указал нам на чёрную капсулу внушительных размеров в самом конце взлетной полосы, и мы тут же к ней направились. Больше всего сейчас не позавидуешь Хёну. Пусть сегодня Лидер выглядел особенно сильным, сосредоточенным и суровым, но ему предстояло контролировать и направлять всех ребят в бою, а эта ответственность под силу далеко не каждому. Надеюсь, его счастливое сомбреро за плечами снова принесёт ему удачу! Пожалуй, единственный, кого я совсем не наблюдала этим утром — был Кихён. Он не разбудил меня, как обычно. И, по-моему, даже избегал мою скромную персону. Только с чего бы? Мы не ругались. Я даже простила ему ту побудку веником, но он всё равно от чего-то дулся. Лишь иногда стрелял в меня своим острым взглядом из-под ресниц и быстро отворачивался. Конечно, я могу себя просто накручивать, но что-то с ним явно не ладно… Вот и сейчас Молитва шёл впереди всех настолько уверенно, что я с тех пор, как мы выдвинулись из общаги, видела только то, как мелькает его макушка. Может, он всегда такой перед боем? Айщ! Трудно понять, что на уме у этого человека! Вот бы мне хоть на половину быть такой уверенной как Кихён. Пока я думала все эти мысли, не могла себе представить, что как раз-таки рядовой Ю сумеет удивить меня больше всех прямо перед посадкой в наш парж. …Вот дверь в чёрную капсулу-яйцо разомкнулись, подобно тому, как разъезжаются двери в лифте, и один из штатных механиков взвода натужно подкатил трап ко входу. Тогда все ребята из второго отделения потихоньку стали выстраиваться в очередь, чтобы забраться в круглый салон паржа. Явственно ощущая то, как у меня вибрируют внутренности из-за очередного приступа волнения, я несколько раз шумно выдохнула для успокоения. Плотно сложила руки на груди, тем самым пытаясь отгородиться от окружающего мира, и с досадой ковырнула носком сапога сухую землю, когда над нашими головами послышался шум капсулы, идущей на посадку. Вскинула голову, и сначала меня накрыло дежавю, так как я увидела в небе свою золотистую «Тесла-46». Но тут же моргнула, избавляясь от наваждения, и осознала, что это всё-таки чужой транспорт. Просто у кого-то также много денег, как и у моего отца-генерала. Шикарный новенький парж стремительно и ловко приземлился совсем недалеко от нашей очереди и из него воинственно выбралась во всех смыслах прекрасная девушка в стильном комбинезоне пилота. Сразу бросилось в глаза то, насколько выгодно армейская форма подчёркивает её утончённую, но чертовски женственную фигуру. Я прямо почувствовала, как парни моментально обратили внимание на эту белокурую красотку похожую на сказочную сирену, а она лишь одним элегантным движением руки отбросила назад свои пышные и, весьма, длинные волосы и кому-то легонько помахала ладошкой в знак приветствия. В то же время абсолютно все фриеристы буквально замерли в ожидании развития событий. Тогда Кихён, который уже поставил ногу на первую ступень трапа, чтобы подняться в капсулу, резко передумал, спрыгнул на землю и по-бойцовски решительным шагом направился к этой незнакомке. Находясь на расстоянии вытянутой руки, Молитва просто притянул девушку к себе за талию и настойчиво впился в её губы своими, моментально затягивая в глубокий поцелуй. Так они замерли на какое-то время, не обращая внимания ни на кого вокруг. Он властно сжимал её в своих объятиях, а она охотно подчинялась ему, поглаживая ладонями его татуированные бицепсы и широкую спину. Моё обалдевшее лицо в этот момент нужно было видеть, но повезло, что все, как один, тоже уставились на эту впечатляюще страстную картину на фоне пустынного ландшафта и пылающего диска солнца, зависшего в метре над уровнем земли. Поцелуй слишком затянулся, из-за чего бойцы, стоящие в очереди, начали улюлюкать и выкрикивать пошловатые комментарии, а Минхёк, не отрывая взгляда от ублажающей друг друга парочки, наклонился чуть ближе ко мне и зашептал как неисправимый сплетник: — Это Хон Ильна — лётчица номер один во всей резервации «Антиклон». У нее позывной «Мисс Вселенная». Кажется, её имя означает «первая, идущая вперед». — Это его девушка? — озадаченно спросила я, не подумав, с кем разговариваю. — Не знаю, правда, — пожал плечами Киборг, — но, по-моему, Кихён всегда выбирает лучших. Знаешь, он тот парень, который клюёт на всё самое недостижимое. А зачем ты спрашиваешь, влюбилась? — резко оживился и хитренько на меня зыркнул. — Я, что?! — взвизгнула, подскочив на месте, и уставилась на Минхёка. — Нет. Спросить уже нельзя, что ли? — Ладно-ладно, не ссы! Я — молчок, — оскалился он, коварно глядя на меня исподлобья, и продолжил: — Но, знаешь, ты ведь тоже крепкий орешек… — Да не влюбилась я! — фыркнула, дёрнув плечом, и сердито сделала пару шагов вперёд, немного подтолкнув Чжухона, который стоял передо мной. — Это хорошо, подруга! Значит, у тебя есть все шансы! Не делай этого и дальше! — бросил мне в спину ехидное приободрение Киборг, а я не откликнулась, сделав вид, что ничего не услышала. Когда Кихён, наконец, закончил лобызаться-обниматься, мы все дружно упаковались в наш парж и, пребывая в более расслабленном настроении (спасибо Молитве), оторвались от земли и начали держать курс на пустынные территории. За пультом управления восседал лейтенант Жан, который с самого утра успел протестировать капсулу и подготовить её к полёту. Стоило всей команде занять свои места в удобных креслах, размещенных по кругу так, чтобы было видно каждого, Вольжан моментально включил весёлую песню, жизнеутверждающие слова которой невольно хотелось подпевать, но я поборола это мимолётное желание. Пристегнув ремень безопасности, отрешенно уставилась куда-то в пустоту и погрузилась в собственные мысли, потому что уже вдоволь насмотрелась на сослуживцев и устала вникать в их разговоры. В итоге, пришла к выводу, что перед боем, чтобы отвлечься и унять дрожь в коленках, начинаешь думать о глупостях. Например, воины спасения всегда такие крутые в полной боевой готовности! Пожалуй, это одна из немногих причин, почему можно захотеть стать фриеристом. Или еще лучше: Кихён встречается с той бабой? Что это был за спектакль с утра пораньше? И вообще, с какой стати меня это волнует?.. Из состояния исступления меня вырвал мой сосед слева: — Ненавижу пить сразу девять таблеток противоядия, — жалобно проскрипел Киборг и мастерски изобразил на лице вселенскую грусть. Вмиг на его глаза навернулись слезы, а губы обиженно выгнулись полумесяцем. Вот же, актёрище! — У меня из-за этой дряни вечное несварение, и газики в животе бегают так, словно там кто-то живой поселился. — Всем нелегко, — сказала, поморщившись из-за такого странного комментария в духе Минхёка. Кто о чём, а он про газики сейчас думает! Хорошо, хотя бы парень стал похож на самого себя, а то как-то странно было видеть его слишком серьёзным. Мне бы тоже не помешало относиться ко многим вещам попроще, ведь на службе в армии гораздо спокойнее живётся, если ты без комплексов. Тут, как по сигналу, Молитва тоже поделился своими мыслями вслух, после чего подняли достаточно интимную тему, к которой, будучи девушкой, трудно привыкнуть: — Не понимаю, какого кнахта, я вечно злюсь перед каждой военной миссией?! Честное слово, прямо так и хочется порубить всех клонов на куски! Сижу сейчас, скриплю зубами и кулаки разжать не могу, — сердито просопел Кихён. — Тебе просто подрочить нужно было перед вылетом, — со знанием дела пробасил Чангюн, а Молитва задумчиво кивнул, допуская такую вероятность. — Регулярный онанизм укрепляет организм! — торжественно проскандировал на всю капсулу Минхёк. — Ёпта-дрыцы, мужики, вы сейчас дело говорите! — радостно поддержал тему Чжухон. — А я вот наоборот считаю, что в такой ситуации пар нужно выпускать на поле боя, — деловито пожал плечами Хёнвон. — Оно знаете, когда поджимает, врагу точно мало не покажется. Эти тварины у меня сразу на пяск идут, когда я несколько дней не передёргивал! — процедил сквозь зубы рядовой Че и громко шмыгнул носом. — Точно-точно, — сдержанно согласился Хёну и тяжко вздохнул, будто разговор был на какую-то очень философскую тему. — Мужики, если что, у нас ещё есть время… — натужно захихикал Хосок, подытоживая тему, и все парни, ну чисто как дети, рассмеялись вместе с ним. Только старший лейтенант Жан молчаливо сидел за штурвалом, хотя, было видно, что он тоже веселится, потому что кривая усмешка не исчезала с его лица. Я же, сконфуженно выслушав этот диалог, бросила кричащий взгляд на Пафсоль, а та только поджала губы и закатила глаза вверх, всем своим видом выказывая мысль: «Мол, это мальчики на службе. Им только дай, что про дрочку поговорить. Привыкай, подруга». Пришлось, наверное, в сотый раз притвориться слегка глуховатой, а наедине с собой в такие моменты мне всегда становится тоскливо — я начинаю себя чувствовать лишней. Исчезнет ли когда-нибудь эта тоска? Думаю, нет. Подтянув свои перчатки с вентиляторами, я запоздало осознала, что мне совсем не хочется рассеивать нигму на первом же задании, но нам предстоит воевать в аномальной зоне, а значит, одного специалиста в лице Хосока будет мало для того, чтобы уничтожить как можно больше тумана. На прошлой неделе Сомбреро надрессировал меня в этом плане: показал, как правильно и продуктивно двигаться, но мне всё равно сейчас очень неспокойно. В первую очередь, из-за кошмаров, которые изводят меня каждую ночь. Странно, но благодаря этим мучительным миражам, я слишком хорошо знаю, что, по сути, туман — и есть корень зла, хотя ни разу не сталкивалась с ним в реальности. Ведь даже, если убить клона, он не истечёт кровью, а снова станет нигмой. Всё это какой-то адский замкнутый круг! Враги будут появляться и исчезать до тех пор, пока ты не зачистишь территорию полностью. Главное, самой сегодня не рассеяться по ветру…444
Незадолго до посадки лейтенанту Жану сообщили, что мы опаздываем на десять минут, поэтому он включил дополнительные двигатели. Тогда наша капсула вмиг набрала скорость, и её затрясло, словно ракету, готовую вырваться из земной атмосферы в космическое пространство. К тому моменту моя тревога уже достигла своего пика и откликалась в районе горла пульсирующим комом. Когда я пыталась его проглотить, дыхание перехватывало ещё сильнее. В итоге, мы буквально за пять минут добрались до места назначения. С самого утра мне постоянно казалось, что время тянется мучительно долго, но стоило нашему паржу приземлиться на пустынной территории, как начался лютый хардкор, из-за которого стало не до волнения. Вот, я расстегнула ремень безопасности и пристроилась за Минхём в очередь на выход. Стою и с замиранием сердца дышу парню в затылок, своим частым сопением тревожа его лохматую шевелюру: тонкие волоски электризуются и вздымаются вверх. Раз… два… три! Дверь разъезжается, и мы в быстром темпе выбегаем по железному пандусу на улицу. Солнце болезненно слепит глаза, поэтому я щурюсь и пригибаю голову, тем не менее, пытаясь рассматривать местность. И, по моим ощущениям, «пустынные территории» в самом деле истинно пустые. Кругом виднеются низкие полуразрушенные здания без крыш, окон и дверей — они торчат из земли как старые, иссушенные пни, бывшие когда-то лесом. Асфальт уже давным-давно потрескался и открывает зрению цементные плиты, на стыках которых поросла уродливая трава непонятного бурого цвета, а мелкие камушки хрустят и перекатываются под подошвами сапог так, будто я бегу по гороху. Впереди тот самый авиаангар — он единственный здесь огромных размеров. Наблюдаю серые невзрачные стены и ржавые ворота с облезлой краской — выглядит совсем не пугающие, а скорее уныло. Кто бы мог подумать, что это забытое здание несёт собой смерть? Прямо у входа прохаживаются взад-вперед связные солдаты, которые с напряженными лицами переговариваются по рациям, вот-вот готовясь распахнуть створки дверей фриеристам, сражающимся с клонами внутри ангара. И только одна хрупкая девушка, прислонившись спиной к стене, совсем не суетится, а внимательно слушает радиоволну и сосредоточенно быстро зарисовывает что-то на галла-планшете. Своими перламутровыми волосами и идеально светлой кожей она с ходу напомнила мне прекрасного призрака. На ней военные бриджи и свободная белая рубашка, измазанная разноцветной краской таким образом, что это напоминает высокое искусство. Серьёзно, не девушка, а инопланетянка! Вольжан подбегает именно к ней, козыряет, взметнув руку к своей лаковой фуражке, и произносит командным тоном: — Второе отделение фриеристов прибыло на место зачистки! Назовите своё имя, должность и доложите обстановку! — К-комбо-художник и механик четвертого взвода Ок Лесоль! — тут же отчеканила девушка, отдала честь лейтенанту Жану и продолжила говорить на одном дыхании: — Первое отделение фриеристов с минуты на минуту закончит своё задание, поэтому вам нужно подготовиться к атаке. В этой аномальной зоне слишком плотный туман. На данный момент его удалось зачистить всего на десять процентов. В начале операции я проникла в ангар и максимально точно зарисовала актуальный план помещения. Только что скорректировала информацию. Вот, можете ознакомиться, — протянула она галла-планшет, поправив на лице круглые и на вид невесомые очки, дужки которых вставляются прямо в уши, как наушники, и позволяют видеть в два раза лучше, а также ускоряют реакции и запоминание окружающей среды. — Отлично! Понятно, — с одобрением покивал головой Вольжан, но потом нахмурился. — А главнокомандующая Ку уже прибыла на пустые территории? Она внутри ангара? — Она примчалась около получаса назад в своей зеркальной капсуле и приступила к выполнению миссии, но потом за ней лично прибыл «Летающий парламент» ведущей политической партии. На их небесном корабле сегодня идет судебный процесс над военным преступником. Ему уже должны были вынести приговор, но потом решили выслушать Ку Ларин в качестве свидетеля, поэтому ей пришлось передать обязанности командующей мне и экстренно покинуть пустые территории, — кратко описала ситуацию Лесоль. — Вечно у капитана Ку находятся более важные дела… — тихонько проворчала Паффи, засунув большие пальцы под лямки, держащие крылья из ножей. Я же неуверенно пожала плечами, начиная сомневаться, существует ли вообще эта супер-девушка в реальности? Её хоть кто-то видел, или она просто чьё-то больное воображение? И, если честно, слава богу, что мы разминулись с «Летающим парламентом», потому что мой отец частенько присутствует на подобных судебных процессах, а мне совершенно не хочется пересекаться с ним в день моего первого задания. — Да, приём! Я вас слышу! Ок Лесоль на связи! — резко воскликнула к-комбо-художница, заставив всех присутствующих вздрогнуть и насторожиться. Прокрутив серьгу-рацию, чтобы лучше настроить радиосигнал, она остро прислушалась, а потом отдала сразу две команды: — Внимание, связные, приготовьтесь выпустить первое отделение! Второму отделению — прийти в боевую готовность! Не смотря на свою нежную и милую внешность, Лесоль раздала обязанности покруче, чем многие командиры, поэтому воины подчинились ей беспрекословно: я тут же проверила, насколько крепко пристегнут фриер и надела на пальцы электро-кастет. В это время один из солдат подогнал ко входу в ангар микроавтобус с огромным вентилятором «ZON T-3» на крыше, а двое других связных начали медленно отворять ржавые ворота. Серо-зеленые клубы тумана мгновенно потянулись наружу, но их буквально на глазах принялся уничтожать мощный рассеиватель. Сейчас я впервые увидела нигму в реальности — она, подобно голодному зверю, метнулась на охоту и попыталась окутать всех своими липкими щупальцами, но вовремя была остановлена. Прошло пять секунд, десять. Мы ждём, ждём… — никто не выбегает. Связные всматриваются в серый струящийся морок и нервничают. И тут наконец появился первый фриерист: он пулей вылетел из ангара, словно за ним гналась стая бешеных псов, по инерции пробежал несколько метров вперед, как марафонец, достигший финиша, споткнулся и в ломанной позе грохнулся на асфальт, затем перевернулся на спину и закрыл лицо руками. Я снова посмотрела на распахнутые ворота, туман валил оттуда с такой силой, словно планировал полностью вырваться наружу, а «ZON T-3» уже еле справлялся, хотя, работал на полную мощность. В итоге, Вольжан не выдержал, тяжелым шагом подошёл к воину, безвольно лежавшему на земле, и протянул ему руку. — Где остальные?! — при этом испытующе спросил старший лейтенант. Фриерист ответил не сразу. Сначала он запустил пальцы в свои мокрые от пота и прилипшие ко лбу волосы, а потом перевёл отрешённый взгляд на Вольжана и глухо произнёс: — Закрывайте двери. Они исчезли, — это было сказано с такой обреченностью и болью в голосе, что всё наше отделение замерло. Чжухон выругался, по иронии, в рифму, Кихён согнулся в корпусе, словно его желудок свело от спазма, а у меня будто разорвался огромный снаряд в районе сердца. Я стояла на месте и не могла пошевелиться, ощущая, как тысячи мурашек пробегают по телу — паника захватила мой разум. Тогда Хёнвон приблизился ко мне и приобнял, как делал это и раньше, только сейчас его объятия были гораздо крепче. — Просто верь в предсказание Чангюна, — с нажимом вымолвил рядовой Че. Его дыхание было сбивчивым и очень частым, но он всё равно нашёл в себе силы, чтобы поддержать новобранца. Ворота со скрипом захлопнули, тогда все присутствующие фриеристы отдали дань исчезнувшим воинам спасения: по обычаю, опустились на одно колено и вскинули головы к небу. И всю ту минуту, пока я наблюдала за облаками, по моим щекам струились слёзы. Наверное, из-за сильного стресса они хлынули так быстро, что стали затекать в уши. Нашу скорбь прервала Лесоль, которой нужно было слетать в штаб четвёртого взвода и доложить о произошедшем несчастье. Тогда художница Ок нажала кнопку на своём медальоне в форме дракона, и уже через пару минут в небе замелькало что-то похожее на здоровенную птицу. Минхёк объяснил мне, что это белый трансформер откликнулся на зов своей хозяйки, то есть её личный транспорт, который она, будучи механиком, сама же и сконструировала. Лесоль тоже двинулась навстречу своему роботу, но её задержали: рядовой Бог, едва заметно оглянувшись по сторонам, подошёл к художнице и шепнул ей что-то с серьёзным лицом, легонько стиснув ладошку девушки на прощание. Мне показалось, или эти двое знакомы?.. Даже, если так, судя по сдержанному жесту, рядовой Бог старается не афишировать эти отношения. К-комбо-художница, в свою очередь, вообще притворилась, что не расслышала Чангюна, хотя ответила на его рукопожатие. Она ненавязчиво так отстранилась от фриериста и направилась к своему летательному аппарату, который выжидательно завис неподалёку, в метре от земли. Подошла вплотную и раскрыла этого робота надвое, отбросив верхнюю половину как крышку. Потом высоко закинула ногу, подтянулась, забралась внутрь и легла лицом вниз, словно в продолговатый ящик. Напоследок, закрылась внутри этого трансформера и уплыла по воздуху в небо не хуже птицы. Думаю, мои сослуживцы уже не раз наблюдали подобное, поэтому совсем не обратили внимание на чудо техники, я же смотрела в след упорхнувшей Лесоль с приоткрытым ртом. — Так, ребята, собрались! Я знаю, вы сможете! — обратил на себя внимание Вольжан и воинственно подбодрил нас перед атакой: — Помните, что для успешной операции каждый должен слаженно выполнять свои обязанности! У вас это отлично получается, потому что вы лучшие в четвёртом взводе! — После слов лейтенанта все бойцы как-то разом приосанились. — Так, точно! Давайте пошлём этих клонов на пяск! — крикнул во всю глотку Сомбреро и, жестом подозвав свою команду, вытянул руку перед собой для обязательного ритуала перед боем. — НЕ СГИНУТЬ В ТУМАНЕ! — пробасил он. Мигом фриеристы направились к сержанту, стали в круг и сложили свои руки поверх руки Хёну — моя оказалась в самом верху, потому что я в перчатках с работающими вентиляторами «ZON T-3». — ВОСКРЕСНУТЬ В БОЮ! — воскликнули мы так дружно и громко, что наши голоса эхом разнеслись по пустынной территории и, в завершение, вскинули руки вверх. — Поехали! — хищно ухмыльнулась Пафсоль и применила обезличивающий фриер, прикреплённый к ремню на её талии. Белый газ мгновенно стал обволакивать нас, делая невидимыми. Я переглянулась с Чжухоном, который стоял напротив меня, и он в поддержку коротко кивнул мне, при этом ноздри парня сильно раздулись, а глаза сузились и стали походить на тонкие чёрточки. Когда наша команда полностью стерлась с лица земли для окружающих, Вольжан обеспокоенно произнес в пустоту: — Паффи, береги себя! — Судя по растерянному виду лейтенанта, было очевидно, что даже сильные мужчины становятся слабыми, когда посылают на смерть тех, кого, на самом-то деле, должны защищать. — Я буду на связи, здесь, снаружи. Тогда Фламинго, уже будучи невидимой, подошла к своему любимому и крепко обняла его, прижавшись щекой к мужской рельефной груди. Вольжан сначала неуверенно раскинул руки в стороны, а затем на ощупь погладил Пафсоль сначала по спине, потом по волосам и удивительно трогательно улыбнулся девушке на прощание. После чего мы всей командой в темпе заскочили в микроавтобус и, рассевшись по лавкам, прокрутили рации в ушах, чтобы настроить нужную частоту и включить таймер, который позволит следить за временем в бою. Вообще, существуют всего три радиочастоты: первая служит для связи с ребятами из своего отделения (одно нажатие на серьгу), вторая — для переговоров с фриеристами из нашего взвода (два нажатия), третья — для связи со штабами во всей резервации «Антиклон» (три нажатия). Сегодня мы, в основном, будем использовать первую частоту. Вот ворота перед нашей машиной открываются, и мы въезжаем в туманный мрак, полный неизвестности. Куда не посмотри, кругом сплошная серость и в окнах ничего невозможно рассмотреть, потому что стёкла будто облепили ватой. Как только нас закрывают внутри ангара, сержант Сон, сидящий за рулём, останавливает микроавтобус и даёт нам отмашку. Сосредоточенный Хосок, уже стоящий возле левой двери, сильным движением руки отодвигает её и, словно бесстрашный зверь, выскакивает из машины, мигом расчистив нигму вокруг себя рассеивателями на сапогах. Я проследила за ним взглядом, шумно выдохнула, и сделала то же самое: выбралась наружу через дверь справа с таким чувством, будто сиганула вниз со скалы. Как только ноги коснулись пола, туман мгновенно ударил мне в лицо, застилая глаза, противно раздражая кожу липким прикосновением. Но я упрямо сжимаю губы и мчусь вперед, как невменяемый таран! Сердце выскакивает из груди и адреналин в крови зашкаливает так сильно, что я кажусь себе свирепым титаном, уничтожающим вражескую цивилизацию. Ведь зачистка правого фланга — моя задача, поэтому я раскидываю руки как птица и, делая ими круговые движения, энергично убираю густую нигму на своём пути. Не знаю, откуда сейчас черпается моя смелость, скорее всего это просто отчаянный порыв… Слишком поздно замечаю перед собой громадное колесо самолета и больно врезаюсь в него плечом, тут же тру место ушиба, отступаю в сторону и уже более разумно стараюсь двигаться дальше. В ухе постоянно слышится уверенный голос Сомбреро, который посекундно контролирует ситуацию — это здорово успокаивает, и мне начинает казаться, что мои ночные кошмары немного преувеличены. Да, нигма доставляет неудобство на поле боя, но не так уж она и страшна… Моё волнение уменьшилось из-за того, что туман рассеивался буквально на глазах, становился всё реже и реже. Наконец я смогла рассмотреть очертания ещё одного самолёта, стоящего чуть поодаль и, порадовалась тому, что уже мало шансов об него расшибиться. Прошло около пяти минут, когда я заметила кое-что странное: Хёнвон, который вообще-то должен был прикрывать мою спину, пока я занимаюсь делом, рысью пробежал куда-то мимо меня вглубь ангара, попутно применяя дурманящий фриер. «Что это было?! Куда он ломанулся?!» — тут же снова забеспокоилась я. Неужели у рядового Че побочный эффект на противоядие? Как же не вовремя, мать твою! Психую, но отвлекаюсь от возникшей проблемы, потому что слышу сигнал таймера, который извещает, что прошло девять минут. Значит, я скоро стану видимой и нужно поторопиться, так как уже на физическом уровне ощущается, что нигма меняется, местами образуя причудливые сгустки пара, которые отдалённо напоминают человеческие силуэты. Вот-вот, и появятся клоны, поэтому я ещё яростнее стараюсь рассеивать туман, даже приседаю, чтобы убрать его у самого пола, при этом постоянно отслеживаю взглядом Киборга, на шее которого мерцают электронные часы — они действительно оказались полезными. Знаете, ещё вчера, я жутко боялась напороться на толпу клонов Сомбреро, но случилось кое-что похуже: навстречу из тумана мне вышел рядовой Че, а потом ещё один и ещё… По итогу, бойцов оказалось около десяти — они не до конца сформировались, но уже были вполне узнаваемыми внешне. Да и невозможно спутать с кем-то другим из нашего отделения эти черты: худощавое, но жилистое телосложение; высокие сапоги на шнуровке; комбинезон как у древних мореплавателей; привлекательная, чуть взъерошенная шевелюра... а в руках тончайшая жестяная леска — смертоносная гаррота. И главное, первый, из идущих Хёнвонов, не напал в открытую. Он просто стал защищаться, без особых усилий уворачиваясь от моих ударов. Потом ловко ко мне приблизился и, неожиданно крепко обнял, как самый настоящий Хёнвон, и зашептал каким-то непривычно елейным голосом: — Ынра, как себя чувствуешь, детка? Я за тебя беспокоюсь. Ничего не болит? — наклоняется совсем близко и дотрагивается холодным кончиком носа до моей шеи. Меня передёргивает, и я прикладываю все усилия, чтобы вырваться, но хватка у клона железная. — Свининка?! — истерично выдохнула я с какой-то глупой надеждой, но ответа, разумеется, не последовало. А чего я ожидала? Конечно же это клон! — Мне всё хотелось сказать, какие у тебя красивые глаза. Я могу смотреть в них вечно. Как жаль, что в клубе нам помешали, ведь всё могло закончиться иначе. Мы могли бы проснуться в одной постели, верно? — ровным гипнотическим тоном шелестит туманный враг, а все остальные однотипные клоны потихоньку приближаются со всех сторон, замыкая нас в кольцо. Умом понимаю, что нужно срочно действовать, но на меня напал сверхъестественный ступор. Вместо того, чтобы драться или шарахнуть подобие своего сослуживца током, я брыкаюсь как ребёнок. В груди уже буквально бурлит паника, но сознание приглушено — голос Хёнвона околдовал его полностью. — Мочи их, Лысая! Чего стоишь?! — звонкий голос буквально возвращает меня к жизни. Перевожу туманный взгляд и вижу запыхавшегося Кихёна. Он тут же подтверждает свою личность, выкрикнув: — Свининка! — затем одним движением руки достаёт складное мачете из-за шиворота и рубит наотмашь первого попавшегося клона, который в миг распадается на две половины, а потом рассеивается в воздухе, снова становясь нигмой. Тем временем клоны рядового Че все разом злобно оскалились и хищно бросились навстречу Молитве, как свора бешеных псов, а тот принялся отбиваться, виртуозно орудуя коротким, широким лезвием. Я же окончательно пришла в себя и тоже ринулась в бой: со всей силы налетела на одного из врагов и резко ударила его ступнёй по коленной чашечке. Раздался нечеловеческий хруст и клон, размахивая руками, повалился на пол. Кихён тут же добил его, вонзив мачете в живот. Краем глаза заметила, что прибавилось ещё пару нелюдей, только теперь в обличье Кихёна. — Извини, КиКи, но мне придётся убить тебя пару раз, — умудрилась пошутить, сворачивая шею одному из клонов Подушки, который перед своей кончиной попытался, закинуть гарроту мне на голову. — Да пожалуйста! Только не называй меня Кики. Без последствий, это может делать только Минхёк, — раздраженно фыркнул Молитва, полоснув лезвием по шее своего же клона, который захлебнулся собственным паром, прежде чем исчезнуть. — Как скажешь, КиКи! — хохотнула я через плечо, врезав по яйцам, ещё одному подобию Кихёна, одновременно с этим хорошенько шарахнув его электро-кастетом. Таким образом очередной бездушный близнец пал смертью храбрых. — Вот, стерво́за! — выругался на жаргоне рядовой Ю, тыльной стороной ладони вытирая пот со лба. — Обсудим это позже, — предупредительно вымолвил он и очень вовремя применил свой парализующий фриер. Пока облако розового дыма расплывалось над нашими головами, с десяток новоприбывших клонов обездвиженно замерли на месте, а у меня с Кихёном появилось время, чтобы выкосить их одного за другим. Вскоре мы подсознательно оказались рядом друг с другом, стали спина к спине и удивительно слаженно начали уничтожать каждого, кто пытался к нам приблизиться. Я буквально кожей ощущала Молитву позади себя и это необычайно придавало мне сил и уверенности. Его тяжёлое дыхание, воинственные возгласы в момент борьбы и своевременная рука помощи чётко давали понять, что я не одна, а значит, справлюсь теперь с любыми трудностями. Мне вдруг стало ясно как белый день, что рубить клонов не так уж и сложно, самое главное, не попадать в их психологические ловушки — для этого и нужны верные напарники. Когда осталось всего несколько близнецов Подушки и одно подобие Молитвы, ослеплённое моим фиолетовым фриером, Кихён участливо спросил: — Теперь справишься сама? Уже не боишься? — впервые в его голосе прозвучали нотки чуткого беспокойства. — Конечно… — немного растерялась от такой заботы со стороны человека, с которым обычно привыкла пререкаться, и тут же поспешила добавить более уверенно: — Можешь идти, не волнуйся. Я буду рассеивать нигму дальше. — Ты умница! — отрывисто бросил рядовой Ю, шмыгнул носом и, резко отстранившись, побежал истреблять клонов, которые точно уже сформировались в других местах ангара. Я же расправилась с теми, что были на моей ответственности, и тоже было направилась вглубь помещения, продолжая вертеть руками в разные стороны, словно потерпевший на всю голову танцор диско. На ряду с этим по рации звучал голос Вопля: он сообщал, что очаг возникновения тумана находится в конце ангара, у самой стены. Уже шагнула в сторону большого боинга с логотипом авиакомпании «SalemAir», когда кто-то резко стукнул меня кулаком в левую лопатку. Тогда я мгновенно ощутила, как электрический разряд пронзил моё тело: мышцы стали судорожно сокращаться, сбилось дыхание, перед глазами замелькали тёмные пятна. Трясясь в болезненных конвульсиях, обернулась и увидела… саму себя! Понимаю, что мой клон, явно, задумал что-то неладное, потому что скалится недоброй улыбкой. Пячусь назад, всё ещё пытаясь совладать со своими руками, которые совершенно не слушаются после удара электро-кастетом, но всё-таки умудряюсь нажать на фриер, прикреплённый к бедру. И снова делаю это вовремя, потому что к моему близнецу подключилось ещё несколько. Теперь, ослеплённые, они корчатся от рези в глазах, но все, как один, начинают скандировать: — Убей меня! Убей меня! Убей… Что же ты мямлишь, слабачка?! Убей! — их голоса сплетаются в унисон, от чего появляется гипнотический эффект. Опять же, думала, что клоны заведут разговор про Хёнвона, но ошиблась, так как они перевели дух и нашли темы поинтереснее. — Ты же знаешь, что Хёну считает тебя бесполезной? Он никогда не стал бы уважать такую неумёху как ты! — двигается ко мне на ощупь самая неугомонная из всех, активно жестикулируя руками. — Тебе никогда не заслужить внимания и похвалы сержанта Сон, так как ты самая неуклюжая из его учениц! — Просто заткнись и сдохни! — шиплю сквозь зубы, метнувшись к своей говорливой копии, и бью её током электро-кастета до тех пор, пока она не падает замертво, напоследок трепыхнувшись, словно в припадке эпилепсии. — Нет, лучше вспомни, как тебе было неприятно, когда Кихён целовал ту красотку-лётчицу? — снова завела шарманку про мои чувства к кому-то из сослуживцев очередная смертница с моим лицом. — А вдруг он её трахает также неистово, как и целует? Что на это скажешь? — Я тебя не слышу, ясно?! — закатила глаза и ринулась, чтобы заткнуть очередную болтливую морду. — Да брось! Не ври сама себе! Я — это ты! А мне хочется, чтобы Молитва раздвинул мне ноги! — подала издевательский голос ещё одна. — И мне хочется! — И мне! — И мне… — Вот, ябань! — выругалась я в слух немного растерянно. Слава богу, что рядом нет Кихёна. Иначе, я бы умерла тут от стыда, честное слово! Он бы потом мне всю жизнь вспоминал эту щекотливую ситуацию. Тотчас же я отбросила ненужные мысли и начала колотить своих клонов, беспощадно выкручивая им руки или исподтишка хватая за волосы, впиваясь пальцами в глаза и выбивая челюсть одним тяжёлым ударом. Казалось, убивала и калечила себя бесчисленное количество раз всеми возможными и невозможными способами, изо всех сил стараясь, чтобы эти сверхъестественные твари поскорее исчезли и больше не несли всякую чушь! — Второе отделение, время на исходе! Уходим самостоятельно! — наконец громко скомандовал сержант Сон, и его возглас прозвучал не только по рациям, но и многократно разнёсся эхом по всему ангару. К концу военной операции огромный рассеиватель на крыше микроавтобуса уже убрал приличное количество нигмы, ну и мы с Хосоком — не стояли на месте, благодаря чему в помещении стало намного светлее, поэтому можно было разведать обстановку вокруг. К примеру, теперь я видела, как Пафсоль добивает своих последних клонов — все они, с острыми крыльями за спиной, кишели в одной куче, будто стрекозы, воюющие за собственную территорию. В другой части авиаангара самозабвенно сражался рядовой Бог, ловко избивая хлыстом измотанные в край копии Сомбреро. Вот, значит, как с ними можно расправиться! Я же к этому моменту умудрилась уничтожить всех своих врагов, поэтому оценив ситуацию, пришла к выводу, что мои сослуживцы вовремя успевают завершить задание, поэтому чётко по сигналу командира сорвалась с места и побежала к воротам, которые уже начали открывать связные. Несусь как угорелая с приоткрытым ртом и рассекаю воздух локтями настолько активно, будто они помогают мне ускоряться. По ходу меня обгоняет Хосок, и я наблюдаю, как он выбегает на улицу первым. Прямо перед выходом притормаживаю, чтобы пропустить пыхтящего Чжухона — он в таком заведённом состоянии, что лучше не стоит преграждать ему путь. Вырываюсь наружу вслед за Воплем и чуть не врезаюсь в машину с «ZON T-3», которая сейчас стоит у входа и не позволяет остаткам тумана выскользнуть из ангара. Вовремя останавливаюсь, но путаюсь в собственных ногах и шлёпаюсь прямо на землю, больно ударившись коленями. Правда, эта боль сейчас ничто по сравнению с тем, что я снова могу видеть солнце и дышать полной грудью. Слёзы непроизвольно начинают течь по моим щекам, когда я поворачиваюсь на бок и считаю каждого фриериста, который появляется из туманного проёма целым и невредимым. Вот выбегает взмыленный Сомбреро — его шляпа перекрутилась и болтается на груди, частично закрывая парню видимость. Хёну опирается рукой о микроавтобус и, согнувшись пополам, пытается отдышаться. Наконец, вижу рядового Че и у меня буквально падает гора с плеч. Лицо Хёнвона здорово раскраснелось, но, к моему удивлению, он не выглядит уставшим или испуганным. Где же носило этого паршивца? Позднее на свежий воздух вываливается Киборг — его комбинезон порван в районе плеча, а щека исцарапана и кровоточит, словно на него в бою набросилась кошка. Минхёк падает на четвереньки и ползёт так дальше бездумно, потряхивая своей лохматой шевелюрой — видно, что парень пытается прийти в себя и избавиться от наваждения. — Пафсоль… Пафсоль… Мне пришлось биться с клонами Пафсоль, — причитает он, таращась перед собой в пустоту. Как по команде, в дверях появляется та, о ком сейчас бредит рядовой Ли: Фламинго выпархивает из злосчастного ангара, будто её кто-то хорошенько пнул в спину. Опасные крылья девушки измазаны кровью, но сама она не ранена, лишь волосы сильно растрёпаны и комбинезон чрезмерно расстёгнут на груди, из-за чего виднеется розовый лифчик. Ума не приложу, что с Паффи там случилось, но, наверное, об этом и не стоит знать. Одним из последних выбегает взъерошенный Кихён, и сейчас я рада его видеть, как никогда. За какие-то считанные минуты, у меня кардинально поменялось о нём мнение. Смотрю теперь на то, как Молитва отбрасывает своё мачете в сторону, обессиленно опускается на землю и с благодарностью вскидывает голову к небу, и также мысленно говорю спасибо за то, что с ним ничего не случилось. Под конец рядовой Бог проявляет неслабую гибкость тела и выскальзывает в узкий проём буквально тогда, когда связные уже начинают захлопывать ворота. Если точнее, Чангюн умудрился вынырнуть ласточкой, кувыркнуться в воздухе и, перекатившись по земле, снова вскочить на ноги как виртуозный артист цирка из резервации «ШоуТайм». Затем он зорко огляделся и наконец повалился на землю, сладко потянувшись всем телом, будто только что хорошенько выспался, а не выкосил пару десятков клонов. Ребята уже более-менее пришли в себя, а я всё ещё моргаю глазами и пытаюсь оценить ситуацию. В голове царит хаос, мысли путаются, из-за чего сложно сообразить, успешно ли прошло моё первое задание? Вот, например, мы зачищали территорию не дольше двадцати минут, но, кажется, что прошло больше часа. Наверное, в этом и опасность, в этом вся суть коварства нигмы — она отравляет твой разум настолько, что ты забываешь на каком свете находишься. Поднимаюсь с земли и, пошатываясь, делаю несколько бесцельных шагов. Меня почему-то морозит и хочется укутаться в тёплое одеяло, хотя на улице вполне себе тепло. Тут ко мне неожиданно подходит рядовой Ю. В его глазах читается участие — он будто спрашивает разрешения: «Можно ли тебя поддержать?» Тогда я просто легонько киваю, ощущая себя в этот момент слишком уязвимо, а Молитва делает шаг навстречу и заключает меня в чуткие объятия. Кладу Кихёну голову на плечо и отдалённо слышу, как от него исходит аромат цветочного парфюма вперемешку с потом и химическим запахом, который въедается в кожу после многочисленного использования фриера. Надо же, всё это сейчас удивительно успокаивает, потому что подтверждает, что рядом со мной самый настоящий человек из плоти и крови. Молитва чувствует взаимность и ещё крепче прижимает меня к себе со словами: «Тише-тише, ты отлично справилась». И мы стоим так, легонько покачиваясь, словно в очень медленном, гипнотическом танце. Видать, кому-то ещё потребовалась поддержка, потому что вскоре ко мне и сзади настойчиво прижались. Оборачиваюсь и вижу грустную улыбку Чжухона — он обвил меня и заодно Кихёна руками, притянув нас обоих к себе, тем самым тоже красноречиво делясь нахлынувшими эмоциями. Теперь, стоя между сильными парнями, ощущая тепло их тел, я настолько расчувствовалась, что буквально захотела завыть в голос, но у меня получилось издать лишь жалобный стон, который, правда, послужил сигналом для остальных ребят. Как-то незаметно, фриеристы из второго отделения стали подтягиваться к нашей троице: Хосок, Минхёк, Хёну, Чангюн и Хёнвон — они также, один за другим, подключились к обоюдным объятиям. Последней, сбросив свои крылья, к сплочённой толпе присоединилась Пафсоль, налетев на нас с разбегу и заставив голосить ещё громче. В итоге, команда суровых воинов спасения со стороны походила на дрожащий, но неописуемо счастливый клубок, потому что никто не исчез, все наши — ВЫЖИЛИ!