Рядом круглый год

Характер Хибари был подобен нежному и изменчивому настроению погоды. Весной его взгляды смягчались, и лёгкая улыбка появлялась на губах нежным флёром любви и несмелой радости. Все колкости речи нивелировались под течением зарождающихся светлых чувств и эмоций, подобно чистым подснежникам, которые тянулись к теплу после всех снегопадов. Сейчас же, зимой, только по нервному топоту можно было понять, сколько недовольства и гнева испытывает Кёя, который все холодные месяцы, словно его любимый питомец, засыпает в любую свободную минуту. Невольно мужчина хотел избежать действительности и поскорее вернуться на цветочное поле летних цветов, аромат которых он не слышал уже давно. Его спасало лишь собственное солнце, которое не зависимо от погоды за окном всегда светило ярко и безвозмездно. Можно заметить сияние Тсунаёши, только взглянув на счастливую улыбку и искрящиеся глаза, в глубинах которых взрываются фейерверки. И сам Савада точно скажет, что высшее счастье может познать лишь рядом с Хибари, который не оттолкнёт его бурный поток эмоций, но пропустит через себя и разделит ощущения, что захлестнут обоих. Кёя подобен природе и Тсуне неимоверно нравится наблюдать даже за меланхоличным мужчиной, который глубокой осенью берёт только самые кровавые миссии и долгими ночами не скажет и слова. Савада рад, если может поднять настроение Хранителя и увидеть слабый отблеск в глазах, но он также понимал, что у Хибари есть свой предел. И порой простое присутствие и лёгкие объятия не помогают, и всё же не дают пасть ещё ниже. Кёя уверен, что его характер может вынести лишь Тсунаёши. И только надеется, что любимый человек не отвернётся от него однажды, потому что предел есть и у Савады. Он ломает стены, крушит всё окружающее, но вытаскивает Хибари из водоворота неутомимой черноты. Он кричит, просит, молит и плачет, и едва ли получает слабый отклик. Природа изменчива, непостоянна и очень капризна. Солнце яркое тёплое и всеобъемлющее. Но одно не может жить без другого. — Сегодня ты снова поздно проснулся, — чуть хихикает Тсуна и приобнимает Хранителя за плечи, который только сел в кровати. — Который час? — Уже обед, соня. — Давно встал? — выдыхает Хибари и отвечает на объятия. — Нет, — виновато отвечает Савада и присаживается рядом. — Ты так сладко спал, что и самому было трудно встать. К сожалению, встречу уже нельзя было отменить. — Не стоит расслабляться, — ухмыляется он. — Ага, ещё немного и ты опять начнёшь вставать в пять утра. Надеюсь, на этот раз перестанешь меня будить? — жалобно спрашивает Тсунаёши. — Ещё чего, — хмыкает Хранитель. — Чем раньше со всем разберёшься, тем раньше вновь вернёшься в кровать. — Утром она более соблазнительная… Савада не успевает демонстративно надуться, как его вновь крепко обнимают и перекладывают на вторую часть кровати. Для большего удобства он решается снять обувь и пиджак, после чего возвращается в тёплые руки. Сердце Хибари медленно оттаивало вместе со снегом за окном и эти тягуче-сладкие моменты между сменной погоды в настроении любимого, Тсуна любил больше всего. Нежность Хранителя лилась нескончаемым потоком после полярной ночи. Он был благодарен тому, что Кёя не винит себя в ужасном характере и не просит прощения у близких, только возвращает тепло, которого очень не хватало. Хибари благодарен, что его не упрекают в резкой смене ощущений и с ласковой улыбкой принимают цветущую вишню души. Его возлюбленный действительно являлся ярким и ослепляющим солнцем, которое не выбрало напарницу-Луну и другую близкую звезду, Солнце выбрало излюбленную погоду, которая только вместе с ним может показать всё своё очарование. — Ты не завтракал, — прокомментировал Кёя, слабыми движениями поглаживая голову мужчины. — Как ты узнал? — Сначала ты чистишь зубы, а потом завтракаешь, но от тебя всё ещё пахнет зубной пастой, — чуть улыбается он. — Ты даже такое замечаешь? Мне не стоит тебе изменять, иначе только по не глаженому воротнику обо всём догадаются. — Ты решил изменить Хранителю сильнейшей мафиозной семьи? — наигранно интересуется Кёя и кусает Тсуну в плечо, не обращая внимания на рубашку. — Эй, она новая, — он чуть отталкивает мужчину и нависает над ним. — И напомни, пожалуйста, кто Босс «сильнейшей мафиозной семьи»? Хибари только привычно хмыкает на подобный вопрос и ловко встаёт с кровати с Савадой в руках. Он не зря поднял тему о еде и сейчас направлялся в столовую, которая уже была пуста. Обед успел закончиться, пока двое решили ещё недолгое время понежиться в объятиях. Время шло неумолимо быстро, когда каждый хотел насладиться своей второй половинкой. Хранитель коленом толкает дверь и проходит на кухню, чтобы незаметно (для других Хранителей) перекусить. И отпускает Тсуну уже на стул, помня о том, что тот остался без обуви, но идти за ней сейчас было подобно запретному действию. Им удалось провести больше двух часов вдвоём и казалось от любого неверного шага магия разрушится, а заклинатель исчезнет. Стрелки часов шли своим ходом, но в последнее время столь редко удавалось побыть наедине, что каждый заново изучал лицо любимого и новые шрамы на руках. — Не стоит начинать со сладкого, — упрекнул Кёя, заметив, как мужчина протянул руки к печенью на столе. — Я успею опять проголодаться, пока что-то успеет приготовиться, — проворчал Тсунаёши. — Обед был недавно, и осталось несколько порций супа и пасты. Можно подогреть в микроволновке. Савада через силу соглашается потерпеть и нервно начинает размахивать ногами. Только при упоминании еды желудок вспомнил о такой важной вещи и мужчина даже не старался сдержать его урчания. Утренние переговоры выбили из него все силы, и сейчас хотелось только вкусной еды и тёплой кровати, в которую он потом обязательно вернётся. — Какая у тебя ближайшая миссия? — спрашивает Тсуна, пока микроволновка ведёт обратный отсчёт. — Разведка на следующей неделе и возможное устранение, — отвечает Кёя, пока делает крепкий кофе и сладкий фруктовый чай. — Вновь спать одному, — выдыхает Тсунаёши с закрытыми глазами и не сразу замечают, как его губ касаются другие, задерживая приятное прикосновение, которое разносится тысячей вольт по всему телу. — Ты даже зубы ещё не мыл, — усмехается он, сдерживая смущение от лёгкой ласки, которая также успела позабыться за рабочие недели. Хибари на это вновь лишь хмыкает и ставит кружки на стол, после чего выключает микроволновку и раскладывает по тарелкам пасту. И Саваде нравится думать в такие моменты, что они вовсе не члены мафии и встречают утро, как обычные люди, на безымянных пальцах которых сверкают в солнечном свете обручальные кольца. Ему нравится думать, что возможно в следующей жизни Судьба им подарит жизнь без потерь и утрат, без смертей и предательств, без мафии и Вонголы. Но сейчас он благодарен за то, что в этой гонке силы и власти им был дан шанс. — Обязательно сообщи, если разведка подтвердит незаконную продажу наркотиков. — Как обычно, — отвечает Кёя и принимается за завтрак. — Не изведись, пока меня не будет. Тсунаёши на это ничего не отвечает, хотя Хибари прекрасно знает, что мужчине всегда сложно заснуть одному и частые кошмары не дают забыться спокойным сном даже со снотворным. Только тёплые руки Хранителя всегда спасали от липкого страха и пустоты, которая возникает после резкого пробуждения. Теперь же трудно было справиться с подобным самому. Постепенно каждый стал зависеть от другого и подобные мелочи лишь доказывали крепкую связь, которая вынесла много препятствий на своём пути. Кёя знал, что препятствий будет ещё больше, но ничто не помешает их пройти, пока они рядом и поддерживают друг друга. Тсуна знал, что их чувства проверены временем и даже смерть их не разлучит, связав крепкой проволокой. Природа и Солнце неразделимы и зависят друг от друга, ищут спасение в своей половинке и готовы дарить всего себя лишь возлюбленному, потому что это их непреложная истина. Потому что это их любовь по собственным правилам.