«Обскур» или все ли мужчины лгут?

— Чертов Поттер! От крика стали вибрировать стены. — Он со своим Хогвартс ТВ начал поиски Джей Джея и знаете, что это значит? — спросила Серафина, осматривая присутствующих убивающим взглядом. — Что мысли гениев схожи — весело ответил Грейвс, облокотившись на спинку дивана. — Нет… Да… Это значит, что они его найдут и перехватят у нас прямо из-под носа! Как ту блогершу, которая стала мега-звездой. Или того писателя-алкоголика, который убил своего редактора! Ну, уж нет! Эту историю я им не отдам! Тина! Девушка подпрыгнула на месте и внимательно посмотрела на Пиквери. — Найди мне Джей Джей. Пусть это будет, даже, ценой собственной жизни! Внутри Тины все задрожало, а желудок скрутился в узел и поднялся к горлу, пытаясь ее задушить. — Поняла, — прошептала она в ответ и увидела довольное лицо ведущей. Добравшись до своего кабинета на ватных ногах, девушка сразу упала в кресло и стала лихорадочно соображать, что ей делать. В голове была тысяча мыслей и каждая новая оказывалась глупей предыдущей. Ей все больше хотелось попросить у Ковальски номера телефонов его «друзей» и с их помощью вызвать Дьявола, продать ему душу в обмен на то, чтобы Серафина никогда не узнает, что она и является Джей Джеем и никогда не доберется, чтобы прибить, потому что скрывало такое. — Ты идешь домой, тигренок? — донесся до нее голос Грейвса. — Нет, — ответила Тина, вынимая изо рта кончик карандаша, который она нервно грызла все это время. — Хочу еще немного поработать. — Не засиживайся допоздна, — сказал он, уходя и оставляя ее в страхе за собственное будущее и жизнь. Просидев еще пару часов и решив, что побег в Мексику и изменения имени не такая уж и плохая идея, девушка медленно направилась к лифту. Его дверцы почти закрылись за ней, когда, неизвестно откуда взявшаяся рука остановила их, и они снова открылись. В кабину вошел усталый Ньют и встал рядом с девушкой. — Привет. — Привет, — как можно безразличнее произнесла она, начиная рассматривать стены лифты и замечая плохо стертую надпись маркером: «Грейвс — козел». Легкая усмешка коснулась ее губ. — Как дела? — все никак не успокаивался Скамандер. — Неплохо. А у тебя? — Я хотел поговорить, Тина, — вдруг проговорил он, поворачивая голову и смотря на ее профиль. — Послушай, я понимаю, что обидел тебя и что тебе больно. Язык так и чесался сказать, что он ни черта ничего не знает, но Голдштейн решила все же выслушать его до конца. Вдруг придумал что-нибудь новенькое. — Мне и самому все это время было тяжело. Особенно после того, как ты стала жить с Грейвсом. Ей показалось или в его голосе были нотки ревности. Слуховые галлюцинации? А может… — Мне искренне жаль, что так случилось и… Тина, я хотел бы все исправить. С одной стороны исправлять уже было нечего: из пепла не построишь сгоревший дом. С другой стороны он так ждала, так хотела услышать эти слова все это время, что внутри стало так тепло. Как раньше, когда они были еще вместе. — Можно я позвоню тебе в субботу, и мы встретимся где-нибудь и поговорим. Что скажешь? «Нет. Прости, дорогой, но мы уже прошли этот этап и верим теории Джей Джей, что ты просто дуришь нам мозги, как реклама на ТВ», — раздался сладкий голосок Куинни. «Конечно, нет. Она в это время будет дома, сидеть со мной и смотреть пошлые сериалы, доказывая, что у них интересный сюжет, а не голые мужчины», — вторил ей Грейвс с его знакомым ехидством. «Она говорит: НЕТ!» — теперь они оба почти кричали во все горло. — Можно, — прошептала Тина и сразу почувствовала знакомый стон боли. — Тогда договорились? — переспросил Ньют, когда дверцы лифта открылись на нижнем этаже. Она неоднозначно кивнула и, заметив радостную улыбку и, будь они прокляты, ямочки на щеках, тоже слегка приподняла уголки губ. «Ты неисправима, Тинни». «Это была ошибка, тигренок». Направляясь домой, Тина задавалась вопросом: интересно, а психотерапевты лечат раздвоения личности совести?