По-другому

      Майкл кричит. Его крик похож на вой раненого зверя — он полон отчаянья и боли, которая словно прожигает его изнутри. И от этого крика сердце Барри обливается кровью.              Мальчик отстраняется от него и начинает бегать. Вихрем он носится туда-сюда, разбрасывая вещи и ударяясь об стены. Он рушит всё, до чего дотягивается, не прекращая выть. Его боль, тёмная и жгучая, как дёготь, ощутима настолько, что Барри становится больно и страшно за него. Он разделяет его боль.               — Как ты могла?! — кричит он, опрокидывая доску. — Как ты могла так поступить?! Это я должен был быть там, не ты!              Он воет и ударяет кулаком в стену. Бледная кожа костяшек лопается и выступает кровь. Но Майкл бьёт снова и снова, пока его костяшки не превращаются в кровавое месиво.               — Это я виноват! — кричит он.              И тут начинает происходить что-то странное. От разбитых костяшек исходит ледяной туман, похожий на тот, что окружал Нору в лесу. Кровь исчезает, и порезы затягиваются… но туман только усиливается, окутывая мальчика. Барри видит, как его слёзы одна за другой превращаются в льдинки, губы синеют, а глаза заволакивает белоснежной пеленой.               — Это я виноват, — повторяет он, но его голос словно доносится из-под воды. Туман начинает разрастаться. Он стелится по полу, покрывая встречные предметы льдом.        — Ой-ой-ой! — восклицает Циско, залезая на стул.        — Что с ним твориться?! — вскрикивает Джо, оттесняемый туманом к стене.        — У него есть предрасположенность к криогенезу, — пищит Кейтлин, с ногами забираясь на стол. — Но она не является его основной силой, а, должно быть, работает, как защитный механизм.        — Чёрт, с этим что-то надо делать! — говорит Айрис, присоединившись к Кейтлин.              Барри вздыхает и медленно вступает в туман. Он соприкасается с его ногами, кожу пронзает жгучая боль и он шипит, зажмурившись.               — Скарлет!        — Всё нормально, — выдыхает Барри и делает ещё шаг.              Он медленно идёт вперёд, стараясь не обращать внимания на жуткую боль, сковавшую его ноги. Ему больно, очень больно, но вид Майкла причиняет боль куда большую. Мальчик всё так же повторяет одну единственную фразу: «Это я виноват».              Барри вздыхает, а затем обнимает мальчика, прижимая к себе. Он пытается вложить в это объятие всю любовь и поддержку, на которую только способен.              Туман останавливается, а затем и вовсе исчезает. Холод, исходивший от мальчика всё это время, отступает и Барри видит, как его глаза принимают прежний вид. Майкл жмурится и обнимает его за пояс, а по щекам его одна за другой катятся слёзы.               — Она жива, — шепчет Барри. — Нора жива. А значит, у нас ещё есть шанс вернуть её. И мы сделаем это. Любой ценой, Майкл. Я обещаю.              Майкл кивает. Его всё ещё трясёт, но, через несколько мгновений слёзы прекращаются. Мальчик шмыгает носом и отстраняется, вытирая влагу с лица. Он выглядит таким разбитым и потерянным, что у Барри появляется неприятный осадок во рту.               — Что с вами произошло? — спрашивает Лен. Его голос натянут, словно струна. — С тобой и Норой?              Майкл вздыхает и на секунду прикрывает глаза, а после чего начинает говорить — медленно и едва слышно:               — Анахронизмом являемся не мы, а ваше расставание, — он поднимает взгляд на них с Леном, и Барри видит слёзы, скапливающиеся в уголках его глаз. — Флэш начал исчезать прямо во время Рождественского ужина. И мы поняли — что-то происходит. И когда Гидеон не нашла наших досье в базе данных, а фамилия папы сменилась со «Снарт-Аллен» на просто «Аллен»… Мы с Норой поняли, что тоже исчезнем. Нам оставались считанные минуты. И тогда… — Майкл переводит взгляд на Лена. — Ты отправил нас в Спидфорс. Это был единственный способ сохранить нам жизнь, но велика была вероятность, что мы никогда больше не увидимся. Тогда я впервые увидел, как ты плачешь, — он закусывает губу, стараясь сдержать всхлип. Но всхлип раздаётся и, обернувшись, Барри видит, как Айрис заливается слезами. — Спидфорс был благосклонен к нам. Он дал нам убежище — мы очутились в полной копии Централ-Сити только в разы пустынней. Там совсем не было людей. Если нам что-то нужно было, достаточно было только позвать его, и он тут же появлялся в обличии Норы Аллен или Эдди Тоуна, или Ронни Реймонда, или профессора Штайна… Поначалу мы были полны надежды. Казалось, что вот, ещё чуть-чуть и распахнётся брешь, и ты заберёшь нас… Но ничего не происходило. Мы пытались не падать духом, но у нас не всегда получалось. Мы понятия не имели, как долго нам придётся здесь пробыть, и увидим ли мы когда-нибудь свою семью снова. И в какой-то момент у Норы возникла идея, — он глубоко вздыхает и Барри видит, как трудно ему говорить. — Она предложила отправиться в точку невозврата, которая, как мы узнали, и была в этом году. Она сказала, что это должны быть мы. Просто обязаны, потому что иначе ничего не получится, ведь все Легенды есть в этом времени. Если бы хоть кто-то из них или команды Флэша попытался, то это бы сломало время. Мы стали искать способ выбраться. И тогда мне стали сниться сны. Странные и невероятно реалистичные. В них я бегал. Со временем сны и реальность стали размываться, я видел какие-то воспоминания, которые мне не принадлежали. Маркус завладел моим телом, потому что ему надо было выбраться из Спидфорса, но для этого ему нужен был сосуд. И тогда Нора заключила с ним сделку. Я не знаю всех подробностей, но, в результате она так заговорила ему зубы, что он был согласен на всё, лишь бы она была его сосудом. И последнее, что я помню, как она обнимает меня и говорит: «Найди их».              Он вздыхает и замолкает. По щекам его текут слезы, и он даже не пытается вытереть их. Барри порывается снова обнять его, потому что, чёрт возьми! Слишком много его сын, его прекрасный мальчик, пережил для своего возраста. Слишком настрадался.               — Ты не виноват, — говорит Лен. Он подходит ближе и кладёт руку мальчику на плечо.        — Это должен быть я. Не Нора, а я. Она ведь даже не спидстер.        — Но зачем ей нужно было морозить места? — спрашивает Джо. — До чего идёт обратный отсчёт? Почему что-то она замораживает полностью, а что-то — лишь частично?              Майкл глубоко вздыхает и отвечает:               — Это «Ледяной шустрик».        — Ледяной Шустрик? — удивлённо переспрашивает Барри. Мальчик кивает.       — Это кодовое название квеста, который мы с Норой сделали на вашу годовщину. И я полный идиот, раз не догадался об этом раньше. Можно мне карту?              Майкл подходит к доске, на которую Циско вывел карту города. Он берёт маркер и, дождавшись, пока все не соберутся в полукруг вокруг него, начинает говорить:               — Квест делится на три части. Каждая из них отражает стадии ваших отношений.        — Миленько, — усмехается Рамон и мальчик кивает.        — Спасибо, это была моя идея. Первая часть — «Враги». В эту стадию входили три станции — Банк, где встретились, Вокзал, где случился ваш первый флирт и заброшенный Аэропорт, где вы впервые начали сотрудничать вместе, — Майкл отмечает все три точки на карте. — С названием второй части пришлось попотеть. Мы думали между «напарниками» и «товарищами», но ничто из этого не олицетворяло вас в тот период времени. Поэтому мы обратились к независимому эксперту в лице тёти Лизы, которая назвала вас коллегами. Так что вторая часть называется «Коллеги». В неё входит тот банк, где помер король всех мудаков и лорд всех мешков с дерьмом, Льюис Снарт, когда вы работали вместе. И нечего на меня так осуждающе смотреть, пап, это я тебя цитирую и дядю Циско. Хотя там была ещё парочка нецензурных выражений, которые я произносить не буду, но этот кусок дерьма их заслуживает. Дальше — Айрон Хайтс, в котором впервые были произнесены великие слова: «В тебе есть что-то хорошее», которые позже стали едва ли не вашим девизом, — Барри старательно игнорирует взгляд Лена, направленный прямо на него, а внутри у него всё скулит и разрывается от боли. Майкл вздыхает. — Последней станцией был дом Джо, а точнее — каминная полка, — он отмечает ещё три точки. — И наконец, последняя стадия. «Любовники». Вот тут начинается эпик. Ларёк с мороженым на побережье, где произошел первый поцелуй; зоопарк, а точнее клетка с ирбисами, где отец признался папе в своих чувствах; и, наконец — колесо обозрения, где проходило ваше первое настоящее свидание. Финалом должен был стать ужин у нас дома, но, видимо его ещё не построили. Дом, я имею в виду.              Он отмечает последние три точки и отходит в сторону. Барри смотрит на карту и пытается понять. Прочитать послание, оставленное Норой. Что она хотела этим сказать?              Он задаёт этот вопрос вслух. Майкл вздыхает и закусывает губу, сдерживая себя, что бы не расплакаться.               — Нора всегда была умнее и хитрее, чем я. Из нас двоих я был Алленом, а она — Снарт. Она знала, что рано или поздно я пойму, что к чему. Она действительно хочет, чтобы мы нашли её.        — И поэтому она дала тебе план своих действий, — заканчивает его мысль Лен. — Чтобы ты знал, где её искать.        — Да. Она покончила с «любовниками» и «коллегами». Осталось только три места, которые она заморозит. И ближайшее из них будет в Аэропорту. Он — её следующая цель.        — Что будет после того, как она закончит квест? — вдруг спрашивает Кейт. Майкл окончательно бледнеет.        — Маркус заберёт её тело окончательно. Простите, мне нужно на воздух.              Он небрежно кладёт маркер на стол и, сорвавшись с места, исчезает во вспышке молнии. Барри провожает сына взглядом. Как бы он хотел разделить с ним его боль. Впитать её, освобождая сердце мальчика от страха и темноты.               — То есть, её следующая цель — Аэропорт, — подводит итог детектив Уэст.        — Я подключусь к тамошним камерам.       — Сообщи, как что-нибудь появится, — говорит Барри.        — А ты куда? — спрашивает Айрис и в голосе её слышно беспокойство.        — Пойду, побегаю, — пожимает плечами он и уходит              В лаборатории скорости тихо и прохладно. Он начинает бежать, стремительно развивая скорость. Плечо немного жжёт, но он не обращает на это никакого внимания. Мысли его роятся и жужжат, и он никак не может понять, о чём конкретно он думает. Он просто не может думать.              Барри замедляется и спускается вниз. Он берёт бутылку с водой, лежащую в ящике и, открыв крышку, жадно пьёт. Опустошив её, он садится на выступ. Кровь стучит в ушах, и он закрывает глаза, пытаясь восстановить дыхание.              Перед глазами возникает образ Норы. Её запуганные, полные отчаянья и страха глаза, мокрое от слёз лицо и сожаление, которым пропитан её голос. Она потеряна. Его дочь, прекрасная девочка, потеряна в боли и непрекращающейся борьбе за контроль, которую она продолжает вести. Его сердце наполняет печаль и гордость. Его девочка такая сильная. Вся в свою тёзку.              Раздаются шаги и Барри понимает кто это, до того момента, как он откроет. Человек замирает, а затем садится рядом.               — Ты в порядке? — спрашивает его Лен и Барри открывает глаза. Повернув голову, он видит беспокойство на лице Снарта. Он качает головой.        — Нет. Я не могу перестать думать о том… какие у нас сильные дети. Я был в Спидфорсе, это не то место, в котором ты хочешь оказаться. Там нет понятия времени, смены года, вообще ничего. И со временем ты начинаешь сходить с ума. Даже представить не могу, каково было им.        — Они дети своего отца, что поделать, — пожимает плечами Лен.        — Которого из? — улыбается Барри, вспомнив подколку Майкла. Снарт хмыкает.              Мгновение они смотрят друг другу в глаза, и Барри изо всех сил борется с желанием положить голову Лену на плечо. Но всё же проигрывает. Снарт на это лишь вздыхает и прижимает его к себе, обняв за плечи.               — Какая она? — негромко спрашивает он.        — Нора? — Снарт кивает, а Аллен закусывает губу. — Красивая. У неё твой нос и брови. Она бледная и худая.        — Заметка на будущее — больше кормить детей, — усмехается Лен.              Барри напрягается всем телом. Его сердце начинает биться быстрее. Он поднимает взгляд на Лена и их глаза встречаются. В следующую секунду Лен наклоняется и целует его. Поцелуй лёгкий и осторожный, словно мужчина боится ему навредить.               — Зачем ты это сделал? — шепотом спрашивает Барри, отстранившись.        — Потому что тебе больно. Ненавижу видеть, как ты страдаешь.        — И при этом ты бросаешь меня?        — Скарлет… — вздыхает Снарт, но тут раздаётся голос Циско.        — Эй, народ! Наши датчики засекли Нору.              Барри негромко стонет, прикрыв глаза, а потом поднимается, высвобождаясь из объятий Снарта. Тот поднимается за ним и вместе они идут в лабораторию.              Уэстов в лаборатории не было. Циско выглядит обеспокоенным, а Кейтлин пытается дозвониться до кого-то. Заметив их, Рамон прищуривается, словно пытаясь понять, произошло ли между ними что-то, а потом говорит:               — Мы засекли её. Она… — он сверяется с монитором и охает. — Она уже там.        — Мы пойдём вдвоём, — говорит Лен и Барри удивлённо смотрит на него, приподняв бровь. — Ты недостаточно окреп. Тебе нужен тот, кто прикроет спину.              Барри хочет возразить, но у него просто нет сил. Чем дольше они тут буду спорить, тем больше шансов упустить Нору. А этого он точно не хочет.              Он уже заканчивает надевать свой костюм, когда в лицо ему ударяет ветер и в лаборатории появляется Майкл.               — Я пойду с вами! — сразу же заявляет он, да так уверенно, что Барри на мгновение теряет дар речи.        — Нет, — качает головой Лен. — Тебе там делать нечего.        — Как раз есть, чего. Она моя сестра.        — Майкл… — вздыхает Барри, но мальчик лишь качает головой.        — Это не обсуждается. Я пойду с вами и точка.        — Это он в тебя такой упрямый, — говорит Барри. Лен закатывает глаза.        — Чья бы корова мычала, Скарлет.        — Майкл, это не безопасно, — подаёт голос Кейт. — Несмотря на твою регенерацию, лёд Норы может сильно повредить твою кожу.        — А все прототипы костюмов Флэша Барри уничтожил, — поддерживает девушку Рамон. — Ну, а так как своего костюма у тебя нет…        — Вообще-то, — вдруг ухмыляется Майкл. — Костюм у меня есть.              И прежде, чем кто-либо успевает открыть рот, он щёлкает пальцами правой руки. Барри видит блеск и слышит треск, сопровождающий молнию, а в следующую секунду на Майкле появляется костюм.               — Святой спидфорс, — ахает Циско и планшет с грохотом выпадает у него из рук.              Костюм Майкла радикально отличается от костюма Барри. Он сделан не из кожи, а из металлических пластин тёмно-алого и серебристого цвета. У него золотистая молния на груди и такие же, но поменьше, в районе ушей. Костюм выглядит чертовски громоздким и тяжелым, но Майклу, кажется, вполне комфортно.               — Откуда у тебя такой костюм?!        — Дядя Рей на день рожденье подарил, — пожимает плечами мальчик.        — Мне казалось, ты говорил, что завязал с супергероикой… после того случая, — подаёт голос Барри.        — Ну, возможно. Но костюм-то у меня остался. Так что…              Аллен замечает, как мальчик старательно отводит взгляд и хмурится. Они с Леном обмениваются одинаково озабоченными взглядами, и Снарт уже открывает рот, что бы что-то сказать, как вдруг Циско восклицает:               — Она приступила к заморозке!              Барри чертыхается. Он подхватывает Лена на руки и бежит на супер-скорости, позволяя спидфорсу разливаться по его венам. Он слышит и видит, как Майкл бежит за ним. Барри замечает, что молнии у мальчика фиолетового цвета.              «Помесь синего и красного, конечно» — проносится в его голове, но он гонит эту мысль прочь.              Ворвавшись в аэропорт, они застают девушку врасплох. Она вздрагивает, рука её дёргается, а в следующую секунду Майкл сбивает её с ног, так, что та отлетает к наполовину замороженному самолёту.               — Прости, сис, — негромко говорит он.              Барри ставит Лена на ноги. Того немного пошатывает, но, видимо, за время с Легендами, у него выработался иммунитет к сверхзвуковым перемещениям, потому что он быстро берёт себя в руки. На лице появляется маска безразличия, а от ладоней начинает исходить ледяной туман.               — Флэ-э-эш, — тянет Нора, поднимаясь с пола. На губах у неё появляется снартовская ухмылка. — Не думал, что увижу тебя так скоро. Добро пожаловать на воссоединение семьи Снарт-Аллен. Вы, наверное, счастливы.        — Немедленно верни мне сестру, ублюдок, — выплёвывает Майкл и Барри видит холодную ярость в его глазах. Нора на это лишь хрипло смеётся.        — О, милый Импульс… Тебе, наверное, так больно видеть свою милую старшую сестру такой. Хотя, стоит признать, из тебя сосуд бы вышел намного лучше.        — Так почему ты не выбрал меня?!        — Она заговорила мне зубы. Девчонка оказалась гораздо умнее, чем я предполагал. Но это не важно. Квест вот-вот подойдёт к концу… Вам понравилась моя метафора? Я ведь специально начал с конца.        — О, это было очень умно, — хмыкает Лен. Девушка натянуто улыбается ему.        — Благодарю. Но, хватит разговоров.              Она выбрасывает руки вперед, и целая дюжина сосулек летит прямо в Майкла. Он ловко уворачивается от них, используя супер-скорость, но тут девушка срывается с места и вся окутанная фиолетовыми молниями, бежит прямо на него. Словно в замедленной съёмке Барри видит, как её кулак врезается в челюсть Майкла и по лицу мальчика начинает расползаться лёд. Его отбрасывает в сторону, он врезается в стену и мешком картошки падает вниз.              Лен приходит в себя первым. Он запускает в девочку ледяной сферой и той приходится пригнуться, чтобы избежать удара. Барри несётся к ней, но у него рука не поднимается ударить её. Вместо этого он бегает по кругу, создавая вокруг девушки небольшое торнадо. Краем глаза он видит, как Лен начинает создавать вокруг себя метель. И он мгновенно понимает, что задумал Снарт.              Барри резко останавливается и толкает девушку в спину. В этот момент Лен направляет на неё метель и их разделяет какой-то метр… Когда девушка хватает Барри за руку и тянет на себя. Они меняются местами, и в следующее мгновение Аллен оказывается закован во льду по грудь.               — Она же имеет предрасположенность к супер-скорости, Барри, — усмехается Нора. — Совсем забыл?              Барри рычит. Он не может пошевелить ни одной частью тела. Он пытается позвать Циско, но наушник предательски молчит. Аллен чертыхается, пытаясь заставить своё тело вибрировать, но ему слишком холодно, а лёд слишком толстый.              Краем глаза он видит, как Лен и Нора перебрасываются ледяными вспышками. Снарт сосредоточен, а вот девушка откровенно улыбается, посылая в мужчину сосульку за сосулькой. Кажется, ей попросту доставляет удовольствие делать это.              Вскоре, Лен начинает уставать. Барри видит это в его взгляде и движениях, которые становятся медленней. И, к ужасу, девушка тоже замечает это.              Она с силой ударяет ногой в землю и в тот же момент выбрасывает руку вперёд, запуская в Снарта очередную порцию сосулек. Лен уклоняется от них, приседая, и в тот же момент лёд сковывает его ноги. Он вскрикивает, а девушка ударяет его ногой по лицу. Снарт шарахается назад, но девушка не отступает, продолжая наносить удар за ударом.              Лен пытается сопротивляться, действительно пытается, но лёд поднимается выше, пока не сковывает его руки, лишая возможности создавать лёд. Нора довольно улыбается, видя его беспомощность.               — Оставь его! — кричит Барри, отчётливо слыша в своём голосе мольбу.              Девушка на это усмехается. Она проводит пальцем по скуле Снарта, оставляя за собой ледяной след.               — Леонард Снарт… Она ведь получила твои способности не случайно. Характером она вся в тебя. Истинная Снарт. Хитрая, дерзкая и грубая. Змея в обличье овцы. Она цепляется за твой образ, пытаясь сохранить разум. Но это совершенно бесполезно, потому что… — она вздыхает. — Это тело невероятно прекрасно. Но, к сожалению, оно очень хрупкое. Мне нужен более прочный сосуд, нежели тело пятнадцатилетней девчонки. И, думаю, ты мне подходишь.              Она улыбается, глядя на то, как в глазах Лена появляется ужас. Он пытается вырваться, но девушка лишь смеётся, наблюдая за его жалкими попытками. Сердце Барри бешено бьётся. Он не может позволить Маркусу забрать Лена. Нет, нет и нет!              Жуткий страх того, что он потеряет мужчину, словно открывает второе дыхание. Барри начинает вибрировать — так сильно и быстро, как только может. И, к его радости, он замечает, как понемногу лёд под ним начинает трескаться.              «Быстрее!» — мысленно подгоняет он себя. — «Ну, давай же! Давай-давай-давай!»               — Попрощайся со Скарлет, Ленни, — басит девушка и Барри готов разрыдаться от отчаянья. Он не успевает, совершенно не успевает, а девушка тем временем обхватывает лицо Снарта, сжимая мужчине виски. И тогда, Барри делает первое, что приходит ему в голову.        — Нора Элизабет Снарт-Аллен! — кричит он изо всех сил, моля Спидфорс, Вселенную и Бога, чтобы это сработало.              Ещё будучи в колледже он читал книгу, посвящённую психическим заболеваниям, связанным с расстройством личности. И единственное, что он запомнил оттуда: «Полное имя человека может вернуть его настоящую личность».              И, видимо, Вселенная решает сжалиться над ним, потому что девушка вздрагивает всем телом. Её глаза снова становятся человеческими, и она шарахается назад. Лёд, сковавший Лена, начинает стремительно таять, превращаясь в воду. Нора выглядит напуганной и истощённой. Она едва стоит на ногах и её сильно трясёт.               — Папа… — хрипит она, с ужасом глядя на Снарта.              Тут её передергивает, и зелёные глаза заливает тьма. Лицо её искажается от ярости. Она начинает вибрировать, и молнии трещат вокруг неё.              И в этот момент лёд окончательно разваливается. Барри вырывается и бежит вперёд. Он с силой толкает Лена, так, что тот отлетает на три метра в сторону. Барри видит ужас в его глазах…              Его окутывает холод. Он слышит крики. Сознание плывёт, а он словно падает глубоко в темноту. Уши закладывает, лёгкие горят от недостатка кислорода. Барри тонет, захлёбываясь в чём-то чёрном и эта тягучая смесь заливается ему в глотку раскалённым металлом. Он пытается кричать, но изо рта не вырывается и звука.              А затем наступает тишина, в которой Барри эхом слышит голос Маркуса.               — Прощай, Флэш.