Оправданный риск

Удушливая духота заставляет ворочаться в кровати и, как итог, распахнуть глаза и отпихнуть от себя одеяло. Сакура всматривается в темноту, смахивает остатки сна, небрежно приглаживая волосы и поправляя съехавшую юкату, и тяжёлыми шагами идёт в ванную комнату. После долгого сна она чувствует себя намного лучше и не прочь принять освежающий душ, но вовремя вспоминает, что так и уснула в руках Какаши. Умывшись холодной водой и улыбнувшись своему отражению, Сакура возвращается в кровать и только тогда замечает приоткрытую стеклянную дверь балкона. На той стороне, облокотившись о перила, в расслабленной позе стоит Какаши. Сакура наблюдает за сигаретным дымом и гадает, когда лучше всего выдать себя. Осторожно проскальзывает внутрь и тихо смеётся: Какаши быстро тушит сигарету и шуршит одеждой в попытке спрятать зажигалку, с которой он играл минутами ранее. – Ты уже как два года куришь, – Сакура сдерживает улыбку, встаёт рядом с ним, слегка задевая его бок локтём. Мужчина прочищает горло и неопределённо мычит. Тёплый ветер обжигает щёки, Сакура терпит, наслаждаясь уютной тишиной. – И как много людей знает о моей вредной привычке? – чувствует его любопытный взгляд на себе, но не подаёт виду. – С недавних пор ты перешёл на мяту и каждые два дня стираешь одежду, чтобы избавиться от запаха, – пожимает плечами. – Шизуне и, может быть, Шикамару знают. – Ясно, – недовольно тянет. – Выспалась? – Ты специально так мил со мной? – Сакура косится на него, поёживаясь от его ласкового и внимательного тона. – Тебе не нравится? Могу быть и не милым, – смело касается пальцами её локтя и плавно и слегка щекоча идёт к её запястью, при этом наблюдая за реакцией девушки. Та прикусывает нижнюю губу и награждает сердитым взглядом, ведёт плечами, избавляясь от мурашек по коже. – Под постараемся ты имел в виду это? – изгибает одну бровь и злится на себя за то, что сама тянется к нему, делая один маленький шаг, и от Какаши это не ускользает. – Хочешь, установим правила? Какие к чёрту правила? – цедит про себя Сакура, разрываясь между двумя желаниями: остаться продолжить их странный разговор или убежать в свой номер. Любить на расстоянии было куда безопаснее для собственного сердца. – У тебя очень быстро бьётся сердце. Всё в порядке? – он отсчитывает пульс подушечками пальцев, поглаживая кожу на запястье. В серых глазах смешинки. – Лучше не бывает, – непривычно высоким голосом отвечает и приказывает себе отдёрнуть руку, да только тело не слушается. – Нам нужно придумать правила. Или что-нибудь, что сделает нас ближе, – Какаши на удивление подошёл серьёзно к ситуации, что вызывает одно восхищение. Сакура невольно думает о том, сколько же женщин пало под скрытое обаяние Хатаке Какаши. Он как терпеливый и выжидающий хищник, его внимательность, проявление заботы и не давящее соблазнение подкупают. – Правила – это отличная идея, – Сакура переживает за свою податливость, на его месте она не осмелилась бы открыто соблазнять, чтобы потом от стыда не провалиться под землю. – Для начала… будем задавать по три вопроса в день? – Это должно быть то, что никому кроме тебя или меня неизвестно, – подхватывает Сакура. – И можно будет не отвечать на один из вопросов, если он будет неприятным или болезненным. – Что насчёт прикосновений? Сакура пальцами хватается за перила и чувствует, как поддаётся её хватке металл. Какаши показывает себя с новой неизвестной ей стороны, и от этого приятно потряхивает. – Как далеко мне заходить нельзя? – Кто из нас влюблён? Ты или я? Зачем такие вопросы? – нервничает, ведь ей понравится всё, что он будет делать. Почему он этого не понимает? – И все же? Прикосновения играют большую роль и меняют восприятие друг друга. Мне не хочется причинить тебе боль. Я хочу знать твои границы, – Какаши говорит так, словно они не стоят на балконе, а в порыве страсти падают в кровать, а потом он, нависая над ней, чувственным шёпотом спрашивает о границах дозволенного. – Я тебе доверяю, – на самом деле Сакура не знает правильного ответа. – Я бы не доверял мужчинам, – он привычным движением прячет розовую прядь за ухо и изучающе по-новому смотрит на неё. – Женщина должна говорить о своих границах и говорить о них не стесняясь. Тогда её будут уважать и боготворить. Например, сегодня днём, пусть и в грубоватой форме, ты мне отказала. Ты показала, как с тобой обращаться нельзя. – Что ты скажешь о своих границах? – в её голосе звучит волнение. – Не думаю, что мне стоит тебя опасаться. Я тебе доверяю, – подначивает, вынуждает действовать. – Я советую не доверять влюблённой девушке, – зелёные глаза искрятся. Сакура привстаёт на цыпочки и кладёт руки на его плечи, но оставляет между ними несколько сантиметров. Говорить о своих чувствах с каждым разом проще, а ему приятно, судя по его хорошему настроению. – Когда-нибудь доиграешься ведь, красавица. Сакура довольно улыбается, отходит от него, мысленно сетуя на его маску, которая частенько разрушает чудесные моменты близости. – Увидимся завтра, Какаши, – мелодично тянет куноичи, получая удовольствие от его недоумения. Как весело его дразнить. – Не скучай без меня в номере!

***

Приятная лёгкость следующего дня заменяется накалённой атмосферой. Сакура за завтраком сталкивается с пристальным взглядом молодого лорда, от которого не ускользает её переменчивость, и желает ему плодотворной встречи с высшим обществом Страны Волн, а после налетает на стройную, пышногрудую и соблазнительную Мей Теруми. Мизукаге как магнит притягивает к себе внимание не только мужчин, но и женщин, Сакура всегда ею восхищалась и в то же время робела в её присутствии. С последнего визита Мизукаге в Коноху прошло полгода. Сакура заметила пристальный интерес мужской части ещё тогда, когда женщина, откидывая волосы назад, открывая вид на открытые плечи и ложбинку меж грудей, покачивая бёдрами, прогуливалась по окрестностям деревни и хвалила Хокаге за его вклад в развитие Конохи. Благо Харуно не присутствовала на встречах двух Каге, не хотелось быть свидетельницей непринуждённой беседы, о которой трепались все жители. Сарафанное радио вещало о взаимной симпатии Каге, и единственное, что спасало Сакуру от отчаяния и истерики – это ночные дежурства. Сакура вежливо с ней здоровается и любезно поддерживает разговор, пока Мей радостно не восклицает: Хокаге-сама. Помимо Какаши в зал переговоров входит и Райкаге, но женщина будто не замечает высокого и грузного главу Скрытой Деревни Облака. Хатаке ловит недовольный взгляд Сакуры и подмигивает ей, отчего она краснеет и опускает глаза. Конечно, он понял причину её беспокойств. – Вы выглядите прекрасно, как и всегда, – Какаши не скупится на комплимент, а Сакура сверлит глазами голую стену и деланно игнорирует обмен любезностей двух Каге. – Ах, Хокаге-сама! – Теруми грозит пальчиком и слегка покрывается румянцем. Харуно фыркает, закатывая глаза, и невольно сравнивает её с Пятой Хокаге. Ранимая в глубине души и устрашающая на поле боя и посту Каге. Бесшумно выходит из зала, предпочитая не слышать и не видеть рядом стоящую с Какаши Мизукаге. К ней подходит Шикамару и устало спрашивает: ну, как поговорили? – Плодотворно, – Сакура всё ещё мыслями с флиртующей Мей Теруми. – Не выспался? – Есть такое, – Нара прикрывает ладонью зевок. – Не становись помощником Хокаге даже за миллион рё. Хотя кому я это говорю. Я вижу начальника чаще, чем его невеста. – Ну, он теперь ночует дома, – девушка кусает внутреннюю сторону щеки, слыша смех трёх Каге. – Ещё бы он не ночевал, – Шикамару хмыкает, и до Сакуры доходит двусмысленность брошенной фразы. Выражение его лица на долю секунды меняется, парень взволнован, в его глазах смешанные чувства. Харуно следит за его взглядом, и её догадка подтверждается. – Гаара! Темари! – радостно восклицает Сакура и спешит обнять принцессу Песка. – Рада тебя видеть! – Темари подозрительно игнорирует помощника Хокаге. Гаара ограничивается кивком и присоединяется к ожидающим его Каге. – Тебе идёт, – Сакура с удовольствием отмечает внешний вид куноичи, та сменила длинное чёрное кимоно на короткое, обвязав фиолетовым оби, под которым сетчатые майка и подобие шорт. – Я знаю, – Темари улыбается. – Прости, меня ждут. Поговорим, когда всё закончится. – она разворачивается вслед за своим братом, но останавливается, немного раздражённо спрашивая. – Ты идёшь, Нара? Никто тебя ждать не будет. – Ты ведь ждёшь, – Нара специально провоцирует, но идёт за девушкой, спрятав руки в карманы. Довольно-таки занятно наблюдать за хмыкающим Шикамару и гордой Темари. Ей не совсем понятен формат их общения, но они чувствуют себя вполне комфортно, не любезничая. Сакура размышляет над их отношениями, отвлекаясь от беспокоящей Мей Теруми. Остальная часть дня проходит скучно, все заняты работой, одна Сакура не знает, куда себя деть: то ли остаться в номере, то ли побродить по городу. Жара потихоньку спадает, и она решается выйти на прогулку. Шагая по мосту «Наруто» предаётся воспоминаниям и удивляется, как годы сменяют друг друга, как все, так или иначе, изменились. Значительные перемены произошли с Сакурой, она не узнаёт себя в тринадцатилетней слабой девчонке, мечтающей выйти замуж за Учиху Саске. Кто бы мог подумать, что через года их будет ожидать Четвертая Война, Саске помешается на мести и революции, а после будет корить себя за это, их сенсей, далёкий от дел деревни и пренебрежительно относящийся к отчётности, станет Шестым Хокаге. От ностальгии отвлекает переход на другую сторону, где правят торговцы, столпотворение, шум, смех, несерьёзные переругивания и умелые покупатели, сбивающие цены. Сакура соблазняется яркими шелками, переливающимися на солнце украшениями и ароматными уличными закусками. Выбирает для Яманака аккуратный тоненький браслет, для матери красивый фартук, для Тсунаде и Шизуне керамические настенные тарелки с видом на море, себя балует изумрудными капельками, которые сразу примеряет к ушам. В самом конце базара находит книжную лавку, не спеша перебирает книги, некоторые она видела в библиотеке Какаши. Её внимание привлекает сборник в зелёном переплёте. На обложке дама в традиционном кимоно, незамысловатое название «Записки у изголовья». – Это собрание эссе Сэй Сёнагон, – продавец, пожилой мужчина с седыми волосами, в юката ненамного старше его самого поправляет очки и дрожащими руками достаёт книгу. Его голос похож на треск осенних листьев под ногами. – Собрание личных наблюдений придворной дамы. Вы ищете для себя или в подарок? – Я бы хотела прочитать её вместе, – Сакура колеблется: кем же является Какаши. – Вместе со своим женихом. – Молодых парней редко интересует чтение, – посмеивается владелец книжной лавки, любовно поглаживая уголки сборника. – Согласна, – Сакура вспоминает непоседливого Наруто, да и Саске ни разу не видела с книгой в руках. – Думаю, всё дело в возрасте. Он намного старше, но у нас есть общий интерес к книгам. – удивляется тому, как легко признаёт разницу в их возрасте, а раньше она бы стушевалась и промолчала. – Ему понравится ваш подарок, – уверенно заявляет мужчина, протягивая книгу. – «Записки у изголовья» можно смаковать как вино, неторопливо перелистывать страницы, вчитываться в предложения, откладывать на время, возвращаться к ней, вспоминая и думая о вас. Возможно, он невольно сравнит вас с этой книгой. А выбрали бы вы произведение, которое проглатывают за один раз, ставят на полку или вовсе выкидывают, он бы не понял глубину вашей души. Сакура заворожено слушает мудреца и отдаёт свои последние деньги.

***

Последующие дни проходят в таком же режиме. Сакура иногда сменяет охрану лорда или Каге на посту, считает дни до возвращения в родную деревню, болтает с Темари за обедом или гуляет по оживлённому городу, покупая себе уличные закуски. С Какаши встретиться удаётся редко, он кивает ей, улыбаясь и смотря по-доброму. В один из дней прячет прядь её волос, когда никто не видит и мягко спрашивает о её настроении. Заметив изумруды на мочке уха, он хмурится, тихо и осторожно интересуется, не подарил ли ей кто-нибудь серьги. Сакура медлит с ответом, получая удовольствие от его ревности, граничащей с беспокойством, и в итоге признаётся, что сделала подарок самой себе. Какаши напоследок шепчет ей в ухо «красиво» и слегка сжимает её правое запястье, лишний раз напоминая о себе и придавая моменту интимности. Сакуре остаётся лишь глупо улыбнуться и дожидаться, когда перестанет гореть участок кожи от прикосновения. На другой день Сакура пользуется первым правилом и спрашивает, почему он так любезен с Мизукаге. Какаши серьёзно отвечает: Потому что она достойна восхищения, как и Пятая Хокаге. Это ненадолго унимает её тревогу. Внезапная просьба молодого лорда поговорить разбавляет день. Окико-сан предлагает разделить вместе ужин в одном известном местном ресторане. Сакура только сейчас понимает, что совсем немного соскучилась по лорду, и отмечает его усталость. Также, как и Каге, он занят затянутыми переговорами и напряжёнными встречами. Им выделяют отдельную комнату и обращаются по-королевски, Сакура старается не озираться, но пейзажные свитки на стенах, расписной потолок и ниши из композиций из цветов приковывают взгляд. – Я хотел лично поблагодарить вас за спасение, Сакура-сан, – складка меж бровей, что не сходила на протяжении всего дня, разглаживается, в голубых глазах знакомое восхищение и искренняя благодарность. – Это мой долг, – Сакура не может понять, настоящий ли с ней лорд, его выходка на глазах Хокаге вызывает недоверие. Официантка, стуча деревянными сандалиями, раздвигает сёдзи и расставляет блюда. Закончив разливать безалкогольный рамунэ со вкусом лайма, с тем же стуком уходит. – Вы изменились, – нарушает лорд возникшую между ними тишину. – Что-то в вас переменилось. Ваш взгляд. Или настроение, – смотрит на неё прямо. – Возможно, – Сакура подхватывает палочками филе угря, тающее во рту. – Завтра я покидаю Страну Волн и направляюсь в Страну Воды. Прежде чем покинуть вас, я бы хотел объясниться, Сакура-сан, – голубые глаза отражают решимость, Сакура кивает. – Я расскажу свою историю. Мне не хочется, чтобы вы осуждали меня за то, кем я являюсь. Я нуждаюсь в вашем понимании. Наследником Страны Огня был мой старший брат, он был воспитан в строгости, ему суждено было занять трон, а я как младший был волен капризничать, был своенравен и имел право выбора. Отец не возражал, но и не поддерживал моё стремление стать шиноби. Перед началом Четвертой войны брат был похищен и убит. Вместе с горем от потери любимого брата, я был вынужден принять свою судьбу и отказаться от своей мечты. Ту ранимую, добрую, честную и игривую часть меня вы видели. Но есть во мне и злое упрямство, своенравность, непринятие и хитрость, появившиеся после смерти брата и званием наследника. Я вижу, вы не осуждаете меня и никогда бы не стали, вы умеете прощать и принимать недостатки других, вам не свойственна ненависть. Вы вправе были меня презирать за попытки заполучить внимание, несмотря на ваши отношения с Хокаге. Я играл не совсем честно. Однако не жалею об этом. – Окико-сан, – Сакура пытается остановить его, в то же время успокоить, было что-то до боли знакомое в его взгляде. Также она смотрела на Саске, а потом на Какаши. – Знал и о том, что дворцовая жизнь погубила бы вас. Даже если полюбили меня, всё закончилось бы плачевно. Но я не мог сдаться, опустить руки и поддаться обстоятельствам, я хотел добиться вас, рискуя многим. Вы, шиноби, рискуете жизнью, мы, правители, положением, репутацией и честью. Наша история сделала меня сильнее, я получил свой урок. – Поверьте, Окико-сан, вы были близки к победе, – она ободряюще улыбается. – Просто в моей жизни есть мужчина, которого я не просто люблю, я уважаю его. Он вдохновляет меня, он меня понимает и заботится обо мне. Я развиваюсь вместе с ним. – Достойному сопернику проигрывать не так уж и плохо, – молодой лорд снова надевает привычную маску, скрывая свои чувства. – Вы можете обратиться ко мне за помощью, Сакура-сан. Вы всегда можете воспользоваться моей благосклонностью и погостить в усадьбе в любое время, – он тише добавляет. – Я надеюсь, вам не разобьют сердце. Лорд не лукавил, он открывал ей ту свою ранимую и добрую часть. Сакура перестаёт чувствовать перед ним вину. – Напомните Хокаге, что я сдался не до конца. Девушка смеётся, прикрывая рот ладошкой. Вместе с рамунэ по горлу разливается облегчение.