Такая слабость - Лучшая сладость

Как всегда, он ушёл пока она спала. Для детектива работа это был смысл жизни, ко всему прочему ещё Вонгола. И девушке порой казалось, что она для него не чего не значит. Не смотря на всю холодность и немногословность, она любила его и из-за этой любви она чахла с каждым днём, но приходилось держать улыбку и спокойствие. День начался как обычно. Привела себя в порядок, заправила кровать, полила цветы и на кухню готовить завтрак. На столе стоял ланч с обедом, который он забыл взять. Опять весь день будет голодным. Ещё и зонтик не взял, а на сегодня предсказывали дождь. Надев на плечи накидку, и взяв ланч с зонтом, пошла в комендантский центр города. На улице встретилась с двумя соседками. Домой возвращались две престарелые женщины с корзинками и зонтиками. — Здравствуйте уважаемые. — Здравствуй деточка, — также добро отозвались они и проводили девушку одобрительным взглядом. Жили они неподалёку и знали, что девочка милая, добрая и отзывчивая. Постоянно источала свет и радость. Только вот попалась в плен не самого хорошего человека, который хоть и работал в комендантском блоке, был связан с мафией и был безжалостным бойцом и просто нелюдимым человеком. А остальные боялись встречаться со взглядом цвета чистого неба. Многие престарелые жительницы окраинного городка, который находился вдали от суеты центра, грязи, разгульной жизни и всяких революционных выступлений, без стеснения говорили, что у детектива руки по локоть в крови, девушка знала об этом, но её это мало волновало, карал он только тех, кто этого заслуживали. Год назад. — Алауди, у нас новый секретарь, — начал старший следователь. Алауди стоял возле дубового стола и безразлично смотрел на вышестоящего. — Как вам будет угодно. В комнату влетела молодая девушка в сером длинном платье, которое скрывало всё тело кроме ладоней. Это было странно, ведь сейчас девушки старались показать свою фигуру, грудь, плечи и порой даже больше. — Извините за опоздание, — пролепетала девушка, и поклонилась старшему следователю. — Знакомьтесь, Энрика Дженетен, она будет работать в нашем подразделении… — Алауди, больше тебе знать не обязательно, — холодно отозвался детектив и вышел. Секретарь сильно внимания не обратил на детектива, но со временем он стал доводить и ломать нервы, которых у девушки было мало, не смотря на молодой возраст. Он был вечно чем-то не доволен, для секретаря никаких поблажек не существовало, разве до рукоприкладства не доходило. Алауди не понимал, как она его ещё терпит и остаётся спокойной, а потом в кругу коллег или после работы веселится. Правда была в том, что девушка не когда не открывала всю свою боль и обиду кому-то и, как правило дома по ночам плакала в подушку особенно после очередной встречи с Алауди и его придирками. Так прошёл месяц. Алауди сидел над новым делом и впервые не мог сосредоточится. В округе пропадали молодые девушки, и как правило не одной зацепки. Все были из приличных семей и среднего класса. Это было слишком сложно, детектив уже не спал почти два дня. В двери постучали. — Кого принесла нелёгкая? — прорычал Алауди. В кабинет прошла секретарь и подошла к его столу. — Вам просили передать важные дела о… — Замолчи! — Алауди резко поднялся и выбил из её рук стопку листов, — Я работаю. Девушка отшатнулась от невменяемого мужчины и поспешила удалится. Горящие злостью синие глаза, затянутые пеленой недосыпа, не сулили не чего хорошего. Не обратив на это, никакого внимания, он принялся дальше за работу. На следующий день Энрика не вышла на работу. Уже с самого утра было не хорошие предчувствие, а ближе к двенадцати это начало грызть Алауди без всякого стеснения и не выдержав он направился в архив личных дел рабочих. Все видели раздражение главного и лучшего детектива в городе, но не придали этому значения, ведь он всегда был чем ни будь не доволен. За столом сидела уже немолодая женщина и читала новости. — Мне нужно дело Энрике Дженетен. Женщина отложила газету и с ненавистью глянула на детектива. Тот поразился такой реакции, но виду не подал. Хотя такой смелостью обладали немногие. — Господин Алауди, при всём моём почтении вы совсем обезумели, мало того бедную девочку доводите здесь вы и дома решили её мучить, остановитесь уже, когда вам хватит… — О чём ты? — А вы не поняли, как сильно её мучаете. Она каждое утро приходит не выспавшаяся с красными глазами и заплаканным лицом. Алауди вы вроде состоятельный, умный мужчина, но ведёте себя как портовая пьянь! — Женщина достала папку и кинула на стол. — Совестно должно быть! — Закрой свой рот женщина! — зло ответил он и схватив листы пошёл вон из архива. Когда на улице не осталось не кого (по понятной причине инстинкта самосохранения), детектив взглянул на город и помчался в сторону жилых домов, где находилась квартира секретаря. Чувство страха и переживания за эту девчонку не давали ему покоя, и из-за этого было ещё паршивее. Дома некого не оказалось. Алауди обошёл всё здание и наткнулся на трёх старых женщин сидевших на лавках и разговаривающих о насущих проблемах. — Здравствуйте, — поприветствовал их Алауди, — в этом доме живёт Энрика Дженетен. Девушка невысокого роста, волосы цвета хорошего красного вина, глаза цвета стали, тёмные длинные платья… добрая дура! — последнюю характеристику он прокричал, срывая связки. Я её столько раз доводил до белого каления, заставлял проливать слёзы по ночам, а она терпела и молчала. Чёрт, глупышка и где ты теперь? Где тебя найти? Внутри у женщин похолодело. — Она выходила на рынок. Была очень расстроена, — проговорила женщина. — А ведь она потом не вернулась, — добавила другая. Алауди ещё долго объезжал улицы города, проверял проулки и дворики. Не найдя не одной зацепки вернулся в подразделение. — Господин, был найден подозреваемый в деле похищений девушек! — сказал молодой стажёр, поклонившись. Глаза Алауди недобро сверкнули и он заставил его отвести к этому отморозку. Кабинет допросов. Серые стены с облетевшей краской. Стол, стул и стул для подозреваемого с кандалами. На этом стуле и седел подозреваемый мужчина лет тридцати с длинными волосами и шрамом через левую щёку, одежда очень схожа с тем, что носят моряки из водного квартала недалеко за городом. — О Алауди ты пришёл, а нам доставили подарок, — сказал старший следователь и поднялся со стула. — Все вон, я сам с ним разберусь! — негромко сказал Алауди. Следователи глянули на злого мужчину, который расстёгивал пальто, а на лице проскальзывала нервозность. Через секунд десять они остались один на один. — Ты думаешь я что-то знаю? — А куда ты денешься! — оскалился Алауди и закатал рукава рубашки. Встал за его спиной и расстегнул кандалы, мужчина не понял, как в секунду его схватили за волосы и ударили лицом о стол. Крик разнёсся по кабинету, а на стол капали капли крови. — Сначала я изуродую тебе лицо, отобью почки и печень, сломаю пальцы на руках, выверну тебе ноги… огласить весь список? Приступим! Алауди не хотел церемонится с падалью которая посмела совершить такую гадость и напасть на тех кто слабее. Сейчас Алауди не хотел сдерживаться. Сначала он избивал руками потом ногами, запинывал человека. Он был безжалостен, жесток. Стол был перевёрнут. Преступник молил о прощении, ползал по полу, на сколько позволяли кандалы на ногах и готов был во всём признаться. Мужчина всё рассказал. Как похищали, куда отвозили и что продавали богатым иностранцам и капитанам кораблей. Алауди присел рядом с преступником и схватил за грудки. -Если с девушками что-то случится, всех убью с особой жестокостью. Я вас через все круги унижения прогоню. Мразь. Удар. Пинок ногами и ещё, ещё и ещё. Весь контроль слетел в миг. Алауди хотел его крови. Руки непроизвольно сжимались в кулак и били, били, ломая кости, окрашивая всё вокруг в красный калор. — А, синьор Коста, а что там происходит? — немного испугано спросил стажёр слушая шум, крики из-за стены. — А ты не понял, с Алауди нельзя шутить он не прощает. Лучше пусть сейчас выпустит пар. Двери резко открылись, почти слетая с петель. Из допросной вышел Алауди. Пальто было накинуто на плечи. А костяшки в крови. — Портовый городок. Коста позвольте руководить захватом? Без проблем, конечно, но будь по сдержанней. — Не обещаю, — оскалился Алауди, а в глазах заплясал огонь азарта и желания крови. Коста прошёл в допросную, следом зашли парочка следователей и стажёр. Вышестоящий и следователи оставались спокойны, а стажёр тут-же выбежал. На полу лежал окровавленный человек, лодыжка сломана, лицо сложно назвать этим словом, всё тело перебито на несколько раз, а весь пол и стены в крови. — Опять сорвался, — только и сказал абсолютно без каких либо эмоций следователь в синем камзоле и холодный взгляд переместился на тело, что билось в конвульсиях на полу. Стражам даже особо делать не чего не надо было. Детектив разбирался сам. Ну подумаешь забил на смерть три человека, покалечил шесть и разрушил портовый трактир. Это ещё не самое страшное. Шесть стражей в красных формах стояли в сторонке наготове, боясь пошевелится, смотрели на то как детектив избивал мужчину. Методично кулаками на которых проступали вены. Мужчина уже лежал в луже собственной крови и пыли, грязи полов трактира. Когда Алауди боле мене успокоился и вспомнил о задании… Второсортная гостиница, которые были не редкостью в европейских портовых городах, но у этой в огромном подвале не стояли бочки с вином и ящики с овощами, а были темницы. Без особого труда стражи разобрались с охраной и головорезами. Алауди и ещё три стража прошли в подвал. Увиденное Алауди, заставило впасть в немой ступор. Надзиратель, громила в кожаном жилете и брюках, потрёпанными за годы сапогах, замахнулся кнутом на девчушку, которая сжалась и буквально в секунду между ними появилась Энрика и перехватила кнут, получая удар, но закрывая ребёнка. Выстрел. Сначала по ногам. Алауди подошёл к надзирателю в плотную и словно стирая лицо из своей памяти выстрели в упор. — Предупредите вторую группу о том, что девушки в безопасности. Детектив обернулся к Энрике. Та отползала дальше от начальства и пыталась спрятаться. Увидеть старшего детектива, который лишился всей сдержанности, смотрел на неё строгим взглядом, не самое приятное. Алауди спокойно выдохнул и присел рядом с Дженетен, схватил за колено, чтоб та не уползла. — Помогите девушкам, — рыкнул Алауди страже и снял с себя пальто, накидывая на плечи Энрике и смотря на раненые руки от ударов кнута. Ладони облака взяли её в свои и несильно сжали, поглаживая. Ткань пальто такая тёплая и хранит запах детектива. Девушкам оказали прямую помощь в комендантском подразделении. В какой-то момент Коста подумал, что немного сошёл с ума, когда под вечер к нему зашёл Алауди и почти заставил дать отпуск девушке и разрешение, чтоб она переехала к нему. Мало ли что взбредёт в голову секретарю. После нападения она стала более зажатой и нервной, а когда к ней кто-то подходил она чуть ли не рыдала. Хотя кроме Алауди не кто и не подходил. Ибо конечности нужны всем, а провалятся целый месяц, а то и больше с разбитым лицом не кому не охота. Для Алауди это тоже было странно о ком то заботится. Так пролетели недели и был сделан решающий шаг. Алауди пришлось уехать на задание от Джотто, где его сильно потрепали. И когда он пришёл домой, понял его ждали и переживали. Детектив не хотел больше скрывать чувств и в тот день в этом признался. Жаркий поцелуй и стальные объятья, строгие слова «Энрика с этого дня я единственный мужчина, которому ты принадлежишь. Запомни!». «— Мне страшно, что причинишь мне боль!» «— Я всегда буду рядом и смогу тебя защитить!» Жаркие объятья и ночь в крепких руках сильного мужчины, который несмотря на всю строгость и холодность был нежным и милым когда спит и просыпается. Настоящие. Но это было тогда, а сейчас детектив почти жил на работе и ноль внимания девушке, которая через неделю станет законной супругой. Всё тот же кабинет. За столом сидит самый дорогой, но далёкий человек. А нужна ли я ему??? Задавалась вопросом Дженетен, смотря в строгие голубые глаза. Девушка положила всё на стол, опустила лицо, пытаясь сдержатся. Было больно от этого отношения, а ведь обещал, что не причинит боль. — Алауди я тебя люблю. Тишина. Для Алауди было унизительно проигрывать, подчинятся кому-то, просить прощение и признаваться в чувствах тоже было позорно. Он не хотел выглядеть слабым и в первую очередь перед собой. Девушка давно с этим смерилась и перестала надеется на то что он изменится хоть самую малость. Ещё с того случая, когда был вечер все люди ложились спать, грели друг-друга в объятьях, укладывали детей или просто разговаривали, к нему пришли стражники и доложили о задании, он оделся и пошёл, хотя мог отказаться. Нервы не выдержали и девушка сорвалась, были крики, слёзы, а детектив просто стоял и слушал, но даже когда бедная Энрика упала на колени и рыдала, он просто ушёл, не сказав не чего, хоть и слышал шёпот «Алауди, почему? Почему? Я же тобой живу, тобой дышу, а ты убиваешь этим безразличием, говоришь, что любишь, любишь… ты мой мир, Алауди, Алауди, Алауди не уходи, Алауди не оставляй меня… «. -Господин детектив Коста ждёт документ о нападении в западных лесах! — сказал младший детектив и ушёл. Девушка устало глянула в сторону молодого человека, а затем проследила за тем как Алауди встаёт со стула и идёт к двери. Когда девушка отошла дальше, это напрягло облако и закрыв щеколду он попытался снова к ней приблизится. Но она лишь отошла и отдёрнула руку, когда он пытался к ней прикоснутся. — Алауди хватит!!! — прошептала девушка, затягивая верёвочки на накидке и пытаясь уйти. Мужчине это не очень понравилось и перехватив её за локоть прижал к себе не обращая внимание на сопротивление. Всё равно блондин был сильнее. — Отпусти! — взмолилась девушка и почувствовала сухие и горячие губы на своих. О таком Энрика и мечтать не могла последние три месяца. Нежность и бережность как тогда в первый раз ночью, когда он пришёл с задания и поцеловал спящую девушку. Не какого ответа не последовало. Алауди отстранился и заглянул в серые глаза, и не увидел не капли чувств и ответа, только холод как у детектива в сердце до встречи с новым секретарём. До хранителя Вонголы дошла страшная правда. Это его вина, что её чувства начали остывать. Страх и Растерянность. Это было в новинку для детектива, но что сделано, то сделано! «Отношение ко всему с холодным, закрытым сердцем не к чему хорошему не приведёт». Вспомнились слова Накла. «— Эй, Алауди, а твоё сердце кому-то принадлежит?! — спросил, но скорее утверждал Джотто. — Мне! — жёстко отмахнулся Алауди». Детектив сжал ладони, стиснул зубы и стараясь не сорваться на рык опустил своё лицо к её и положил ладони на бледные щёки. — Мы всегда будем вместе! Твоё сердце не остынет! Пальцы развязали шнурки на накидке и откинули её на стол. Рука сильнее обвила плечи девушки, а вторая зарылась в великолепные волосы. Шаг, ещё и ещё и девушка оказалась прижата к подоконнику. Пуговица за пуговицей. Застёжка за застёжкой. Колени дрожали у девушки, а у Алауди руки. Губы сплелись в невинном, но влажном поцелуе. Платье* было расстёгнуто и упало на пол. Дрожащие пальцы ослабили галстук и расстегнули пару пуговиц на рубашке. Возможно это неправильно и не вежливо вот так наброситься в собственном кабинете на возлюбленную, когда за дверями ходит стража и служащие. — Алауди, — сладко прошептала девушка, когда мужчина опустился на колено и уткнулся носом в живот и покрывал поцелуями желанное тело сквозь тонкую удлинённую рубашку. Ладонь сама потянулась к белой, как снег макушке, пальчики запутались в рваных прядях. Пальцы проскользили по колену к бедру, а губы уже вовсю терзали шею, оставляя красные пятна. Желание. Необузданное вырвавшиеся из оков сдержанности. Тяжёлое дыхание возбуждало сильнее. Заставляя сжать ягодицы и посадить Энрику на подоконник, зубы прикусили мочку ушка. Надо остановится, до свадьбы ещё неделя. Нельзя. Алауди не хотел слушать разум и избавляться от дурмана, который окутал двух влюблённых, он долго ждал и терпел сладкую пытку. — Алаудиииии… — шептала девушка, обнимая детектива за плечи и запрокидывая голову, наслаждаясь ласками и поцелуями. Колени сжимали бёдра мужчины. В низу живота наливалась странная тяжесть. Уже сама Энрика притягивала его для поцелуя и целовала шею, лицо и виски. Дурман потихоньку захватывал и девушку. Возбуждение окутывало словно стальные оковы и он больше не сдерживался. Бельё полетело на пол к платью. Рубашка была полностью расстёгнута, давая шанс прикоснутся к торсу возлюбленного, слегка массируя грудь и царапая плечи. В бедро начало упираться горячая твёрдая плоть. Девушка прижалась к Алауди сильнее и затряслась от страха. Это было волнующе и пугающе. Детектив на секунду забыл как дышать и сжал ладони. Алауди уже слабо соображал и не хотел тратить время на более сильные прелюдия, особенно после того как её губы касались его шеи и о Господи этого горячего шёпота, что вещал только одно имя. Руки придержали аккуратные ножки, раскрывая девушку больше. Мощное движение бёдрами. Руки сжали рубашку на его спине, зубы прикусили шею, чтоб крика не было слышно в коридоре. Бережный поцелуй в висок. Алауди ждал и наслаждался сладостью девушки, сжимал и гладил грудь сквозь ткань рубашки. В скором времени последовали плавные движения, вызывающие резкие, тихие стоны у девушки, и рычание у мужчины. Нежные складочки сильнее обхватили его и сжали. Алауди не смог сдержать стона наслаждения. Он не мог и не хотел винить девушку за неуклюжесть, скованность ведь девственному телу сложно привыкнуть на первых порах к этому. Он прекрасно это понимал и пытался быть терпимее и сдержаннее. Но как можно быть сдержаннее, когда в руках извивается такое желанное тело, сложно сдержатся от соблазна прикусить манящую белую кожу, выпустить всё раздражение сейчас. Пальцы зарылись в светлые мягкие волосы. От каждого сильного толчка девушку елозило по гладкой поверхности. Столько непонятных чувств смешались воедино, был небольшой дискомфорт и даже боль от резких жадных движений внутри, желание получить больше и чтобы это оказалось правдой все те чувства, что сейчас детектив не мог сдержать. Несмотря на лёгкую боль девушка, готова была так провести всё время лишь бы не вспомнить те холодные дни и одиночество. Алауди сильнее прижимал её к подоконнику, сжимая ладонь и упираясь в подоконник. Детектив понимал, что мог натворить, не будь Энрика такой терпеливой. Вспомнились те слёзы и рыдания самого дорого человека. Возможно в коридоре уже давно услышали странные звуки и стоны но кто решится проверить кабинет Алауди? Правильно! Только смертник! Крик, который Алауди не успел утопить в поцелуе, разнёсся в кабинете. Внутри разливалось, что-то тёплое и липкое, Энрика не могла надышатся. Детектив сгрёб девушку в охапку. Тело охватила усталость. Подрагивающие ладони гладили плечи мужчины, на шее чувствовалось сбившееся дыхание. Алауди зарылся пальцами в волосы Энрике и притянул для страстного немного грубоватого поцелуя. Завладевая ртом всё больше и сплетая языки, руки сжимали бёдра, оставляя красные следы. — Прости, — тихо проговорил Алауди. Уже прогресс. Для девушки это было в новинку и она даже впала на какое то время в ступор. Алауди вышел из девушки, что вызвало болезненный стон от того, что потревожили травмированное лоно и отошёл, застёгивая рубашку и поправляя галстук. Девушка сжала ноги, привыкая к странному ощущению пустоты и покалыванием в мышцах. Затем коя как слезла с подоконника и хотела поднять платье. Ноги подвели хозяйку самым бессовестным образом, но родные и сильные руки придержали прижимая к тёплому телу. Алауди посмотрел по сторонам и стянул с вешалки своё пальто, бережно закутывая в него уже свою женщину и подхватывая на руки. — Я всегда буду рядом. Алауди уложил возлюбленную на кресло стоящие в углу, одарив успокаивающим поцелуем уже спящую Дженетен. Как приятно ощутить поцелуй родных губ и засыпать, чувствуя тепло и запах детектива. Собрал с пола вещи и увидел на столе ланч и зонтик. На душе у холодного детектива потеплело. "В скором времени Алауди немного изменится. Ведь только потеряв, начинаешь понимать каким был дураком. Лучше не терять и не забывать о любимых, ведь однажды их просто не вернёшь".