***
Итак. Прошарив добрую часть леса, которая не соприкасалась с территорией Ла-Пуш, я понимаю, что нигде и следа нету этого ползучего гада. Не говоря уже о запахе. Лес действительно слишком сильно пахнет оборотнями. Чёртова собачья вонь! Не удивлюсь, если и маленький молекул запаха Аджита тут витает, но вонючки всё собой перекрывают. У меня уже не оставалось иного выхода, как идти к ним. Но я не хочу! Чувствую чей-то взгляд сквозь лес. Резко поворачиваюсь и вижу волка. На всей скорости несусь за ним, но он убегает. И кто же из чёртовых квилетов отливает серебром? Может Эмбри? Сердце сжимается от всплывания этого имени в моей голове. Так по-прежнему мне и хочется верить в иллюзии. Ведь если бы это были не они, то он бы пришёл ко мне. Узнал, что случилось и почему не появляюсь на дежурстве. И я бы сказала… Но его нет. Даже не одного чёртового раза он не появился на пороге моего дома. В человеческом обличье. Волк быстр, но я тоже не каракатица. Догоняю его до границы Ла-Пуш и медленно останавливаюсь. Стоит ли? Но без них, я действительно не найду брата. Свалив первое попавшееся дерево, неуверенно направляюсь туда, где они обычно все ошиваются. Ну, значит, вижу я этот знакомый дом, чую этот вонючий запах и мозгами понимаю, что запасной одежды у меня нет. Дурнушка Ди настолько сильно торопилась, что позабыла о рюкзаке мирно стоящем сейчас около кровати. Блять! Что же делать? Обползаю дом с другой стороны, надеясь, что не наделаю шуму, и вся эта свора не выскочит на улицу. Хотя, они знают мой запах. Но тут ими провоняло всё! Моё спасение! Вижу Эмили, которая развешивает бельё на верёвки, что так аккуратно натянуты длинными рядами. Там, конечно, красуется очень много вещей, но как мне выползти и не спугнуть её? К моему большому везению девушку зовут в дом. Ура! Обращаюсь в человеческий облик и смотрю внимательно, чтобы в окно не выглянул кто-то любопытный. Прислушиваюсь ещё сильнее. Кажется, вся банда на кухне. Ржёт после очередного дежурства. Отлично! Выбегаю из леса и бегу к верёвкам, схватив первые попавшиеся шорты и футболку, натягиваю их на себя, надеясь, что никто этот нудистский пробег не видел. Смотрю и даю себе затрещину. Это мужское. Шорты были мне широченные как в области талии, так и вообще везде! Футболка доставала середины бедра. Можно, конечно, снять шорты и остаться в одной футболке, но не дай боже она задерётся! Ладно, выбор у меня не особо большой, поэтому придётся предстать перед всеми ТАК… Обхожу дом, чтобы зайти в парадную дверь. Как на показе мод, бля! — Кажется, у нас гости, — слышу первую фразу, когда ступаю босой ногой на деревянные ступеньки. — Не простые, — как не в чём не бывало захожу в дом, держа эти гребаные шорты по обе стороны. Кажется, они удивлены. Очень. Я даже не знаю, сколько не видела их, но они не поменялись. Джаред и Эмбри сидели за столом в руках у обоих были кексы. Сэм обнимал Эмили за талию, и я чувствую на себе ещё один взгляд. — Белла?! Мне не кажется? Что здесь делает девчонка? Или они так быстро нашли мне замену? Так, а с каких пор меня стало волновать это?! Нашли, да и хорошо. Но в кого она обращается? Девушка была удивлена не меньше, чем я, в руках тоже был кекс, крошки от которого были на тёмных джинсах. — Ты что здесь делаешь? — она не знала, что ответить, вместо неё нашёлся Сэм. — Аналогичный вопрос. Посмотрев на него пронзительным взглядом, я не поняла, то ли он придурок, то ли прикидывается. — Мой брат, вашу мать, не пришёл домой сегодня. Где он? Кажется, все присутствующие удивились. Белла осматривала меня не стесняясь, а я лишь поправила шорты, что так и норовили свалиться. Корень дуба им всем в задницу за их ухмылки на лицах! — Он отправился домой, не обратившись в человека. Может, ползает в лесу, играется? — это говорил Эмбри, голос которого был каким-то приятным сиропом и обволакивал раны на моей душе. — Да! Он постоянно заменял тебя, и радости для него больше не было, чем бесится! — Джаред в своём репертуаре подколов. — Классный прикид, кстати! — Ой, заткнись! — сказала я, показав ему средний палец и огромные шорты чуть было не упали на пол. — Смотри штаны не потеряй, — заржал собеседник, только я хотела ему ответить что-то, как в дом забежали Джейкоб с Полом, весело толкаясь и хихикая о чём-то своём. Бросив Белле: «Извини», второй двинулся в сторону стола, и чуть было не опрокинул меня, схватив за плечи. Я только успела удержать норовившую сбежать одежду. Кажется, дыхание индейца остановилось. Впервые я смотрю в его чёрные глаза и понимаю, в них что-то плещется. Что-то незнакомое моей чёрствой душе и я не хочу в этом тонуть. Отвожу взгляд. Сильные руки. Моё плечо умещалось в его ладони. Кажется, он держит меня, как пушинку нисколько не напрягаясь. Мягко подняв он вернул меня на обе ноги. Осмотрев одежду от «кутюр», взгляд парня стал поистине счастливым, а губы расплылись в улыбке. Чего довольный, как слон?! — Только не говори, что это твои шмотки, — он утвердительно кивнул. О, нет. Лучше бы они принадлежали Эмбри. Джейкоб коротко посмотрел на меня, а затем жестом позвал Беллу, которая кажется, за сегодняшний день много чего увидела. Взгляд её был каким-то блуждающим. Она в последний раз посмотрела на меня. — Пока, — сказали мы одновременно и девушка удалилась за Блэком. — Так что случилось? — вновь спросил Сэм, когда парочка скрылась из виду. Тупица. — Мой брат пропал! Сколько раз ещё говорить? Вновь закипали нервы. Я, кажется, скоро буду разрывать их по кусочкам и упиваться этим. Вообще не уверена, что они помогут мне, после того, как я их кинула. Сами виноваты. Нечего всё скрывать, вдобавок ко всему ещё и маме сказали не оповещать меня. Подтягиваю штаны, Джаред усмехается. Пол посмотрел на него и тот быстро отвёл взгляд. Что за игра в гляделки? Неужели нельзя разговаривать человеческим языком? — Причём тут мы? — вновь подал голос вожак, — Ты хочешь попросить нас о помощи? — Нет! — быстро отвечаю я, хотя понимаю, что лгу. Мне нужна их помощь. — Тогда зачем пришла? — Спросить, когда вы видели его последний раз, — дёргаюсь и выхожу из этого дома. Обиделись, значит? Сама найду его. Придурки самонадеянные. Слышу какие-то крики в доме. Не вслушиваюсь в них вовсе, пусть орут хоть весь день. — Стой! — Я отдам тебе вещи. Сейчас, как только обращусь. — Да не в вещах дело, — спокойно говорит квилет, — хочу помочь. Останавливаюсь и внимательно смотрю на парня. Спокоен. Лёгкая улыбка на лице и немного стушевавшийся взгляд. И что самое интересное. Он в одних шортах. Кажется, будь здесь Аманда, она бы кинулась к нему. Качки это её тема. — Эммм…что? — Да, что такого? — он разводит руки в стороны, а я вновь поправляю эти штаны, которые меня уже бесят! Лучше бы с голой задницей ходила! — Какой у тебя размер одежды? Сто пятьдесят первый? — выпаливаю я, направляясь в лес. — Так, значит, я могу пойти с тобой? — не унимается он, несясь следом. Как же долго до него доходит. — Стой! — останавливаю я его, — Если не хочешь увидеть меня голой, то подожди минуту! — А обязательно обращаться тебе? Кажется, его даже немножко расстраивает этот факт. И мысленно моё сознание ставит ему плюс… Какого-то хрена! — Да! Потому что эти шорты слоновьего размера бесят! Он улыбается вновь, а я захожу чуть глубже в лес. У него зрение, если не сто, то двести процентов это точно. Прячусь за дерево и слышу голос Эмили, что зовёт меня. Приходится выйти обратно, не забыв натянуть спавшие шорты. Она виновато смотрит будто прося прощение за поведение Сэма, но я нисколько не в обиде на неё. — Они могут быть тебе чуть велики, но не настолько, как вещи Пола. Одежда? Она принесла мне одежду??? Брать или нет? Вообще, мне не особо хочется обращённой ползать по лесу. Большая сейчас вероятность, что какие-нибудь охотники могут увидеть. Да и плюс ко всему вкус собственного яда во рту совсем мне не нравился, а плеваться каждые пять минут уже достало. — Спасибо, — тихо говорю, аж сама удивляюсь. — Если не найдёте брата, то возвращайтесь к нам, я думаю, к тому времени Сэм уже немного остынет и они помогут, — оптимистично говорит девушка, а я уже сто раз пожалела, что заявилась к ним. Кротко киваю, и захожу обратно в лес, скидывая вещи Пола. Простая футболка фиолетового цвета и джинсы, которые почти в пору. Обувь мне не подошла. Видимо моя растоптанная нога больше, чем её. Ладно, босой даже лучше. Выношу кроссовки, но Эмили уже нет и Пол стоит один. — Ты готова? — спрашивает он. — Не видно, что ли? — фыркаю, оставляя кроссовки около дерева, туда же кладу вещи парня. Надеюсь, ума не у кого не хватит их утащить. Иду вперёд, осматривая каждое дерево и каждый участок земли. Аджит как будто сквозь землю провалился. Никаких следов, кроме оборотней. Кажется, будто он по воздуху сбежал. А может он пошёл в другом направление? Просто я только эту дорогу пока что знаю. Да и вообще он был не в человеческом обличье, значит, след должен быть длинным и бесконечным, как тропинка, а здесь ничего. — Кажется, он пошёл не этой дорогой, — говорю я, наверно, больше себе, чем Полу и резко развернувшись, иду в другом направлении. Парень терпеливо плетётся следом. Он даже не говорит, чему я была несказанно рада. Поддерживать с ним разговор последнее в списке моих желаний. — Ты пытаешься уловить запах? — спокойно спрашивает он, а меня этот вопрос раздражает. — Знаешь, тут настолько сильно всё провоняло вами, что я боюсь, даже если самый вонючий человечишка сюда нагрянет, его не учуять. Вместо гнева вижу улыбку. Такую светлую и искреннюю как будто я сейчас совсем не оскорбила квилетов. — Почему на каждый мой такой мерзкий поступок ты лыбишься, как малолетняя девчонка перед парнем, который ей нравится? Неужели, тебя совсем не трогает моя дерзость? — Нет, — так же быстро и спокойно отвечает он. Останавливаюсь. За спиной слышу, как он тоже притормаживает движение. Поворачиваюсь и вижу, что он в пяти шагах от меня. — Что ты ходишь, как телохранитель? Неужели, нельзя просто пойти сбоку? Так радиус шире! Меня бесило в нём всё. То как он шёл, как улыбался, как смотрел сейчас на меня этим повинующимся взглядом! Кажется, скажи я ему сейчас въебись в дерево, он бы не задумываясь сделал это. — Да чё ты молчишь?! — выпаливаю я, теряя всякий контроль. Ему не нужно было со мной идти, а мне не нужно было идти в их штаб. Лучше бы была одна и некому сейчас не грубила. Вместо ответа парень повернул голову в обратную сторону и побежал. Класс! Вот и вали, мне будет лучше без тебя, одной! Нашёлся тут, Ромео значит. По лесу со мной погулять решил. Вдыхаю в грудь больше воздуха, чтобы успокоиться и понимаю, что улавливаю какой-то другой запах. Аджит! Несусь в ту же сторону, куда побежал Пол. Обратиться или нет? Если выбрать первый вариант, то я быстрее окажусь в том месте, откуда идёт запах, чем парень, но порву одежду в клочья и опять буду голой. А если выберу второй вариант, то приду и здраво размыслю обстоятельства. Надеюсь с Аджитом всё в порядке! Сердце колотится в груди, как сумасшедшее. Не обращаю внимания на то, что корни и всякие ветки изодрали ноги. Нас учили, что если задумываться о ранениях, то намного быстрее и острее ощутишь боль, а сейчас просто надо представлять, что бегу по мягкому ковру. Наконец-то заворачиваю за какое-то огромное дерево и вижу своего брата, лежащего на спине, а из шеи у него кровоточит огромная рана. — Эй! — подлетаю к нему и понимаю, что Пола нет. Куда он делся и был ли здесь вообще? — Аджит?! Трясу брата за плечи. Его голова болтается и весь он сам, как тряпичная кукла. О, нет! Нащупываю на руке пульс. Слабый. Он очень слабый. Мой брат, белый как мел, вокруг него кровь и рана на шее. Укус. Это может сделать только одно существо… Но нас невозможно отравить ядом! Не знаю, что делать и вновь лихорадочно трясу его за плечи, бью по щекам, пытаюсь делать искусственное дыхание, но без толку. Прижимаю его к груди и начинаю плакать. — Мама, — шепчу я, собирая его влажную от слёз и крови футболку в кулак, — мама! Сейчас мне не хватает её. Она бы точно знала, что нужно делать, конечно, ему нужно в больницу, но как? Я даже не совсем понимаю куда идти! Беру тело на руки и бегу в какую-то непонятную сторону. Я спасу тебя. Главное не паниковать. Хотя именно паника сейчас не даёт мне понять где мы, и куда двигаться. Ветки хлещут по лицу, ноги уже давно перестали чувствовать что-то. Но я бегу. Упорно бегу, надеясь на самое лучшее. Прислушиваюсь и слышу звук трассы, выбегаю из леса. Никого. Только что здесь была машина, но я не знаю, насколько часто они тут проезжают. Плевать. Бегу и забиваю на усталость, на влажные от слёз глаза, израненные ноги и почти обессиленные руки. Надо же, я всегда могла спокойно поднять байк. Без усилий, а сейчас, будто каменные руки. Но держу изо всех сил. Даже если бы сейчас за мной гналось стадо вампиров, я бы не отдала им его. Я бы бежала без остановки, как сейчас. Серебристый волк выпрыгивает на дорогу. Резко останавливаюсь и шпилю на оборотня. Затем понимаю, что он не причинит вреда, и внимательно смотрю на него, узнавая. — Пол? Он подходит ближе и тыкает мне носом в руки, как бы прося. Нет, не отдам. Я прижимаю брата к себе сильнее, тогда он делает то, чего я совсем не ожидала. Берёт меня сзади за футболку, перекидывает через свою голову, и я приземляюсь к нему на спину, всё также держа брата на руках. Пока соображала, он уже забежал в лес и направился в неизвестном мне направлении.***
Ноги в бинтах. Лицо в пластырях. На плечи накинут белый халат. Я сижу в белоснежно-блювотном чистом больничном коридоре, молясь лишь о том, чтобы с ним всё было хорошо. Носившиеся мимо люди будто за какой-то прозрачной стеной. Не слышу никаких звуков, мой слух сейчас за дверьми операционной. Сильная потеря крови. Мама рядом с ним. Не бьётся в истерике, как обычно, а взяла себя в руки и действует так, как положено в её профессии. Она основной донор для брата. Их кровь одинакова. Пол принёс нас домой, а мама вызвала скорую. Он никуда не ушёл, и сейчас сидит рядом иногда поглядывая на меня. Но я не вижу. Я ничего не вижу, хочу, чтобы Аджит был здоров и жив. Я готова прикончить ту тварь, что покусилась на его жизнь, готова оторвать ей голову, чтобы вся её кровь фонтаном излилась из неё. Сжимаю кулаки, сдерживая подступающие слёзы. Я слишком долго была в плену своих эмоций. Когда была нужна моя поддержка, я отвернулась от них. От семьи. От самого важного. В случившемся виню только себя. — Ди, — спокойный шёпот рядом, и я чувствую тепло. От него разит, как от батареи. Не двигаюсь. Пускай что хочет говорит. Я сосредоточена совершенно на другом. В это время двери палаты в конце коридора раскрываются, выходит мама, снимая маску и облокачиваясь на стену. Бледная. Подлетаю и бегу к ней, хотя мне сказали не ходить хотя бы день. — Мама? — шёпотом спрашиваю я, схватив её за плечи, она обнимает меня и прижимает к груди. Её сердце издаёт удар за ударом, а от тела пахнет домом, кровью и хлоркой. Грёбанный постиранный халат. — Всё в порядке, — говорит она, целуя в макушку. Солёная жидкость бежит по щекам, — он справился. Он сильный. — Мне можно к нему? — с надеждой спрашиваю я, подняв голову. Женщина смотрит куда-то за меня, а потом кивает головой. Несусь по коридору, хотя понимаю, что здесь так не положено. Я должна увидеть его. Заглядываю в каждую палату, но там либо какие-нибудь дряхленькие старички, либо снова они. И вот наконец нахожу его. Бледный, как мел он лежит на кровати. В руке у него торчит иголка, от которой маленький тоненький шлангчик тянется к капельнице. — Почему он такой бледный? — спрашиваю я, закрывая рот рукой. — Много крови потерял, — вздыхает женщина, проведя рукой по лбу, — День, два и всё восстановится. У нас же всё не как у обычных людей. — Что с тобой? — спрашиваю у неё, замечая такую же неестественную бледность, как у брата. — Пустяки, — улыбается она, — мне всего лишь нужно отлежаться, да и поесть шоколад. — Ты сегодня на дежурстве? — Нет, но я буду здесь. — Я тоже. — Дийя, тебе в школу завтра! А хотя, — она смотрит на мои ноги. Невольно сжимаю пальцы в бинтах и пропускаю воздух сквозь зубы. Щиплет. — Мне день нельзя ходить. — А ты носишься, как ненормальная. Может тебе домой? — усталая улыбка возвращается на её лицо. — Нет, я останусь здесь. Мама смотрит на Пола, который стоит в это время за моей спиной. Прохожу в палату и пододвигаю рядом стоящую кровать к Аджиту. Благо, в этой палате людей нет. Ложусь и беру его за руку, где нет иглы. Смотрю на длинные тёмные ресницы, что так невольно трепещутся, будто бы он просто спит. Нужно думать о хорошем. Он просто спит от сильной усталости.***
Спина затекла. И рука. Открываю глаза и вижу перед собой брата, щёки которого стали чуть румянее, чем прежде. Огромные часы на стене напротив, показывают двенадцать. Обычно я не сплю так долго. Привстаю и всматриваюсь в лицо больного, слушаю дыхание. Вроде дышит. Значит, основной страх позади. Он жив. Только сейчас я вспоминаю и анализирую конкретно всё, что было. Пиздец. Если бы, конечно, не волк, то я бы подохла на руках с Аджитом. Нужно будет отблагодарить его, как только выйду с этого места. Ненавижу больницы. До сих пор не понимаю, как мама может тут работать и ощущать всё это… Запах больных, лекарств, белизны, крови, грязи вперемешку с чужими духами. Никогда не пойду по стопам мамы. Я вообще не знаю по какой линии жизни я пойду. Не хочу быть никем. Может в бойцовский клуб записаться? Немного двигаю пальцами на ногах и жалею об этом. Тупая боль пронзает ноги. Чёрт! Переворачиваюсь и чуть не взвизгиваю от неожиданности, затыкаюсь, но из груди выпрыгивает какой-то «кряк». — Что ты здесь делаешь? — гневно шепчу, всматриваясь в эти чёрные глаза. Пол сидел недалеко от меня, облокотившись спиной об стенку. — Иди домой. — Не могу. Просто и коротко. И что мне прикажете вам ответить то? Ещё раз кидаю гневный взгляд на него и сажусь вытянув ноги. Бинты чистые. Значит, их меняли. Надеюсь, это была мама. Морщусь от того, как захрустела спина и пластырь на лбу отклеивается. Пол усмехается. — Чё смешного? — бубню в ответ, — Так нравится видеть меня в таком виде? — Ты забавная. Ну да, обзабавишься бля! У меня наверно полрожи помято. Да и пластыри эти стянули до такой степени, что если улыбнуться, то кожа просто треснет. Разминаю лицо и чувствую, что Пол так и пялится на меня пуще прежнего. Блин, вали уже! Но, наверно, нужно поблагодарить его сейчас… Он единственный мне помог. Только лёгкие набрали в себя больше воздуха, для придуманного мозгом предложения, как он встал и ушёл. Сказать, что я хотела кинуть в него тот же стул, на котором он сидел, ничего не сказать. Попялился значит и свалил. Красавчик. Ладно, плевать на него. Легонько дотрагиваюсь до щеки Аджита, и его ресницы вздрагивают, но глаза закрыты. Почему он не просыпается? Мне бы хотелось узнать, кто на него напал. Я, конечно, понимаю, что это может быть та вампирша, которую типа до сих пор не поймали. Но они поймали же? Самые быстрые квилеты на планете. Дверь палаты негромко открылась и зашла мама с подносом в руках. Супчик! Живот предательски заурчал. И я вновь увидела ухмылку волка. Зачем он опять пришёл? — Привет, — здоровается женщина и ставит еду на тумбочку, а потом садится на кровать, — ты как? — Нормально, а что с ним? — вновь спрашиваю про Аджита, хотя мама вчера говорила. Но я забыла. — Потеря крови просто, — как можно спокойнее говорит она, перетягиваясь через мои ноги и беря в свою руку ладонь брата, — мне, кажется, скоро он придёт в себя и тебе можно пойти домой. — Я не пойду без него, — хмурю брови так, что пластырь на лбу вновь отклеивается. — Нужно поменять, — мама легонько отрывает его, — Пол, пойдём позавтракаешь? — Нет, я буду здесь. Упрямый. Вообще, правильный текст мамы должен был звучать так: «Пол, вали домой!» Чего сидеть здесь? Пока они ещё там о чём-то препирались, я спокойно хлебала супчик, думая о своём. А если быть точнее о том, почему Эмбри не согласился помочь? Я думала, мы немного сдружились. Хотя бы. Он так посмотрел, когда я спросила про брата, будто что-то знал. А может, как всегда я всё себе накручиваю? Кажется, всё вообще было придумано мной. Его симпатия ко мне, моя к нему. Но он единственный, кто относился ко мне с добротой. Даже вот этот вот самый Пол молчал всегда, лишь косился и прожигал взглядом Эмбри, когда тот был рядом. Ох, милые святоши! До меня только дошло! — Тебя не будут искать родители? — Нет. — А…стая? — Они прекрасно знают, что я тут. — Ты уже можешь оставить Дийю, она под присмотром, — решает вклиниться Майя. — Нет. — Ты что в мои сиделки записался? — выпаливаю наконец я, как всегда в своём стиле, — Можешь идти домой. Я в ней не нуждаюсь. — Дийя! — Мама, не лезь, — обрываю её жестом, — можешь, пожалуйста, дать нам поговорить самим? — Зная ваш мисс характер, то представляю, как в скором времени будет ор на всю больницу и летающие кровати, — не могу с ней не согласится. — Ладно, обещаю, что кидаться кроватями не буду! Женщина смеётся и забирает поднос с тарелкой, говоря, какая я молодец, что всё съела и оставляет нас. Пол сидит не двигаясь. Как сторожевой пёс! Господи, как хорошо, что они не умеют читать мысли. Не то я бы уже давно пошла на фарш. — И давно это у тебя? — первой начинаю разговор, так как этот походу будет тупить до конца жизни. — Что? — не до конца жизни, а всегда и везде! — Ну, вот это, — развожу руками в стороны, — не знаю. Ну, вот это! — Что это? — не понимает он и улыбается. — Хватит лыбиться! Давно я нравлюсь тебе? Улыбка исчезла вмиг. Кажется, он совсем не ожидал этого вопроса. Да вот! Я не такая же тупая, как ты! — С чего ты взяла? — Я чё не вижу? Он смотрит куда-то в сторону, будто бы подбирая слова, а я терпеливо жду. Внимательнее осматривая его. Смуглая кожа и чёрные, как смоль волосы, в тон им же глаза, нахмуренные брови, острый нос, чёткие скулы и губы, которые будто бы всегда вздёрнуты какой-то усмешкой. Он красивый. Правда, красивый! Удивительно, почему у него нет девушки. Той самой, которая бы смогла спрятаться за таким как он. Ведь Пол — это шкаф. Я ему где-то до плеча, может чуть выше, да и плечи у него вон какие огромные. За такими не то что спрятаться, жить можно! Эмбри по сравнению с ним был каким-то мальчиком… Замечаю внимательный взгляд. Кажется, я слишком увлеклась сравнениями. Так он ответил мне или нет? — Ты что-то сказал? — пытаюсь выкрутиться. — Нет. Кусаю нижнюю губу. Блин, как можно было так опростофилиться?! Давайте слова, идите на язык, выстраивайтесь в предложения, пока этот неадекват не надумал себе лишнего! — Так ты ответишь на вопрос? Ну, ничего умнее не пришло! А молчать вот так с ним мне не комфортно. — Я… Что ты?! Я знаю, что это ты! Давай уже не тяни кота за хвост, твою мать! — Ты??? — подталкиваю его своими фразочками. Ну, давай! — Ты… — он немного нахмурился, как будто так же как и я две минуты назад собирает всё воедино. — В общем. Ты знаешь про запечатление? — Запечатление? — копаюсь в мозгах, мысленно штудируя все диалоги с индейцами. — Ну… — начал он, видимо расценив молчание, как отрицание, — в общем. Это неконтролируемо. Совсем. И происходит раз и навсегда. Зашибись объяснение! Может достать листок с ручкой и записать? — И что теперь? Вот говорят, когда человек общается с умным человеком, то он что-то черпает от него. Я сейчас общаюсь с тупым. — Вот смотри, — кажется, он вновь подбирает слова, — ты видела же Сэма и Эмили? Так, мои нервы начинают закипать. Он что проверяет мою память? Может быть, мама его попросила об этом? Потому что вопросы реально тупые! — Ты надо мной издеваешься? — Нет, — он поспешно замахал руками, — я просто не хочу, чтобы ты нервничала. — Тогда почему не можешь нормально ответить? Я же спрашиваю элементарное! Больше всего раздражает, когда люди резину тянут! Лучше бы тогда вообще ничего не начинал говорить, раз боишься. — Я не боюсь, — чуть обиженно говорит он, сжимая пальцы, — не хочу с тобой ругаться. О, божееее… — Тогда говори нормально, а не мямли. Я понимаю, что обижаю его этим. Понимаю, что мне нужно быть немного помягче, он спас моего брата. Но, чёрт возьми, как меня бесила тупость и жеманность! Как будто бы это запечатление самое важное, что может быть в жизни! Очевидно какой-нибудь бред. Болезнь может? Не знаю. Вот и потому сейчас бешусь, что узнать то хочется, а кое-кто упрямится. — В общем. Это такое… Это когда, ты увидел и всё. Не представляешь, как дальше существовать, если её не будет рядом. — Любовь что ли? — понимаю, не самое лучшее объяснение. — Это больше. — Что может быть больше, чем любовь? — Любовь может пройти и угаснуть, запечатление — нет. То есть этот парень…?! — Подождите-ка. Ты что на мне запечатлён?! Это было слишком громко, потому что я почувствовала, как затряслись стёкла в нашей палате. Запечатление мать вашу! — А как вы начали встречаться? Ну, то есть… Ты же человек, а он… — Это произошло неконтролируемо. — В смысле? — Запечатление. — Чего? — Как же много предстоит тебе узнать. Почему этот диалог всплыл в моей башке только сейчас??? Опущенная голова, локти на коленях, пальцы в волосах. Этот придурок не представляет без меня своей жизни?! Да хоть все свои волосы ты себе вырви, я в ярости! — Это ты постоянно ходишь за мной, куда бы я не пошла? — Да. Класс. Значит его следы были вокруг моего дома. Его присутствие я ощущаю рядом, его взгляд пронизывает мою спину, и это он. Серебристый волк. Как я раньше не запоминала? Именно у него такой цвет. Не у Эмбри. Эмбри… — От этого не избавиться, да? Он поднимает глаза на меня. Кажется, именно сейчас я причиняла ему ту самую сильную боль о которой так красиво пишут в книжках. — Я не хочу. — А я хочу! — рыкнула я, чуть было не подскочив с кровати, но поняла, что это слишком плохая идея, — Почему это должно происходить вот так? Почему не с моего согласия? Я не хочу, чтобы ты испытывал ко мне… вот это вот самое! Даже не смотрю на него. Не хочу видеть его взгляд и понимать, что я мразь конченая, если так говорю. — Это противозаконно вообще! Против природы! — Как раз по моей природе. — По твоей природе?! — конкретно уже срывалась я, — Серьёзно? Я не хочу! Не хочу, чтобы ты меня преследовал и наблюдал за каждым моим шагом! Хочу спать спокойно и не слышать твой топот посреди ночи! И не чувствовать ваш запах вообще! Конкретно выговариваюсь. Мне не хочется, чтобы Пол был тем самым парнем, что не даёт мне проходу. Я бы хотела, чтобы такой был, но точно не он! — У любого из нас так. От этого никуда не деться. — Даже если я уеду к пингвинам в Антарктиду? — Я отправлюсь следом, куда бы ты не пошла. Отлично! Свалилась на мою голову ещё одна проблема! Хватало мне моей семьи, которая ничего не договаривала, так теперь … — Кто ещё об этом знает? — Вся стая. — В этом я не сомневаюсь! — теперь ясно почему Эмбри шарахается от меня, как ошпаренный, — Кто ещё? Понимаю, что добьюсь сейчас от него всего, что хочу, потому что он целиком и полностью подчинён мне своей природой. Подло. Но мне нужно знать! — Моя мать знает? — Да. И скрывала. Поэтому она держала его тогда дома? Он говорил ей об этой люб…блять запечатлении?! Она пожалела его? — Отлично! Все знали, кроме меня! И давно это у тебя? — Как только я тебя увидел. Сразу. Он вновь схватился за голову. Может он тоже не хотел, чтобы той самой была я? Может быть, он тоже мучается? — От этого вообще никак не избавиться, да? — как попугай повторяю я, а он мотает головой, — Слушай, может быть такое, что вы не хотите, а оно вот происходит? — Ты запечатляешься и всё. Это не любовь, это гораздо боль… — Да поняла я! — отмахиваюсь от него и обнимаю подушку. Он упрям и глуп. Да уж. Вот и новость то. Не исключено то, что мама знала всё с самого начала. И что она согласилась на это дежурство разыграв комедию, потому что они сказали, что этот блохастый волк без меня жить не сможет, если видеть не будет, хотя бы раз в неделю. Злюсь вновь. Хочется и правда кидаться кроватями. Или выкинуть этого индейца с моей палаты. Он будет мешать мне жить. Его нет в моих планах. Я бы хотела… — Что у вас тут за крик? — мама заглянула в палату. Зря. — Хочу домой, — резко говорю ей, глядя в стену. — Что? — Домой хочу! Что непонятного? — кидаю подушку, та с громким плюхом падает на пол. Напряжение в комнате нарастает. — Почему ты так себя ведёшь? — она включает супер-поучительную маму? — Потому что я. Хочу. Домой! Непонимающий взгляд мамы, а Пол так и не поднял головы с рук. Неужели так сложно выполнять просьбы человека, когда он просит? Я же могу встать и пойти сама. Плевать на эти проклятущие белоснежные бинты и боль. — Ладно… хорошо, — мама немного тушуется, — но как же брат? Молчу и вижу как ей неприятно. Но нечего скрывать от меня всё! Смысл вообще скрывать вот это вот запечатление Пола? Я сейчас узнала и меня втройне это бесит. Бесит то, что семья молчала, хотя навряд ли Аджит знает. Бесит, вся стая. Бесит, Пол своей тупостью. Бесит Эмбри, который боится того, что между нами возникло. А я уверена, что он тоже ко мне неравнодушен! Теперь полностью уверена в этом! Не удивлюсь, если Пол ему угрожал чем-то! — Я закажу такси. Мама выходит, оставив нас двоих в напряжённой обстановке. Жму кулаки. Я не хочу так. Это несправедливо. Мне хочется быть с другим человеком, а не с ним. Трясу головой. — Спасибо тебе, конечно, за помощь, — вдыхая и выдыхая, говорю я. — Но мне не нужно твоё запечатление. — Я знаю. Знает? Тогда зачем ходит везде за мной? Преследует и помогает? Зачем ему это? Ах, он же сказал, что жить без меня не может. Но, мне кажется, это такой бред, что просто невозможно в это поверить. Полюбить человека, которого видишь первый раз. А если он маньяк и убийца? Или такой резкий и не боявшийся причинить боль, как я? Это ведь не столько ко мне несправедливо, как к нему. Вообще ко всем им. — Давай…ты не будешь больше преследовать меня? Он, наконец, поднял взгляд. Я даже не понимаю, что он обозначает. В один миг кажется, что он хочет убить меня, в другой, что хочет заплакать. Никогда такого не видела. — Это дежурство было придумано только из-за этого? — Да, — он отвечает мне сразу, без каких-либо пауз, — но нам очень пригодилась ваша помощь. Благодаря тебе мы поймали того, с дредами. Ну, вообще-то да. — И то есть вся стая трепала нам нервы по твоей прихоти? — Нет. Не совсем так. Просто пойми. Ты мне нужна, как воздух. — Не надо, — останавливаю его, — ты сказал, что это не любовь, а тупо привычка. И от привычки можно отказаться со временем. Люди же как-то бросают курить. — Нет. — Что нет? Люди бросают курить. Понимаю, что говорю немного бред, но не хочу таких признаний. Тем более, когда хочешь услышать их от другого. Мама заходит и говорит, что такси прибыло. Не удивлюсь, если она всё слышала. Да и пофигу. Я бы сейчас разнесла всю больницу за ту ложь, в которой плавала полгода. Целую Аджита в щёку и слажу с кровати, обув ноги в одноразовые тапочки. Как они тут оказались то? Ай, да ладно. В голове полная каша, если честно. Пока спускаюсь к машине, понимаю, что Пол вновь идёт следом. Я оборачиваюсь и даю ему понять, что мы же вроде как договорились. Он останавливается, мы с мамой спускаемся на один лестничный пролёт. Только двинулся с места. Мама смотрит на меня. Даю понять, что никаких разговоров не будет. Выходим из больницы. Ветер дует в лицо, развивая и без того запутанные волосы. Отплевываюсь, пара волосинок попала в рот. Типичная жёлтая машина с шашечками. Сажусь на заднее сиденье и вижу, как двери больницы раскрылись. Он стоит на крыльце. Хорошо, ближе и не нужно ко мне быть. Я надеюсь, до него дошёл весь смысл моих слов. Рассчитавшись с таксистом и назвав адрес, мама смотрит напоследок. Отворачиваюсь к окну. Машина срывается с места. Последнее, что вижу, как он выбегает на обочину.