***
Всё шло не так с самого начала. Миссия обещала быть лёгкой, план захвата недействующей лаборатории «Когтя» проработан на славу, команда подобрана с умом, но плохое предчувствие не покидало Маккри с самого утра. Началось всё с того, что лаборатория была очень даже действующей. Где прокололись разведчики и кому по возвращению на базу Моррисон оторвет головы, разбираться на месте не стали. Связь по прибытии пропала практически сразу, отрезав основную группу от Ханзо, которого высадили раньше на единственном месте, удобном для снайпера, и Генджи, отправившегося вперёд на разведку. Не то, чтобы Джесси волновался, братья могли дать ему сто очков форы, но неприятное чувство, царапающее ребра изнутри, мешало сосредоточиться. Когда взвинченный Маккри едва не выстрелил во внезапно появившегося из-за угла Джека, он понял, что точка кипения пройдена. Опустив дрожащие руки, мужчина сдвинул шляпу на затылок и облокотился о бетонную стену, выдыхая воздух сквозь сжатые зубы. — Всё чисто, — спокойно произнёс Моррисон, проигнорировав тихие ругательства в свой адрес, — Ангела в командном центре ищет что-нибудь, что могло бы нам пригодиться. Остальные в… Молчавший до этого передатчик внезапно зашипел и из наушника раздался голос Генджи. Взволнованные нотки в котором сразу же заставили когти неприятного предчувствия внутри Маккри заскрести с удвоенной силой. — Докладывай, — потребовал Джек, опередив Маккри, готового забросать младшего Шимаду вопросами. — Я сейчас в нижних лабораториях, — начал тот и с каждым словом когти беспокойства внутри Джесси сжимались всё сильнее, — тут было какое-то устройство, глушившее нашу связь. Агентов, что охраняли его, я устранил. Тут ещё был Жнец, но он ускользнул в вентиляцию. И, Маккри, ты только не волнуйся… Остальные слова Джесси уже не слышал за гулом крови в ушах, рванув вниз по неприметной лестнице. Попытка Моррисона остановить его провалилась и он, выругавшись сквозь зубы, бросился следом, отдавая команды остальным членам группы, рассредоточенным по лаборатории. Минуту спустя Маккри буквально влетел в ярко освещенное помещение, едва не сбив с ног Лену, появившуюся тут же парой секунд ранее, и резко застыл, пытаясь привыкнуть к смене освещения. Проморгавшись, мужчина быстро осмотрелся вокруг и сразу же направился к Генджи, стоящему в глубине помещения возле низенького диванчика. С каждым шагом неприятное чувство накатывало всё сильнее, мешая дышать. Маккри уже готовился ко всему, однако увиденное заставило его замереть и в удивлении вскинуть бровь. — Что за нахрен.? — выдавил из себя стрелок, остановившись в двух шагах от дивана. — Я не уверен… — осторожно произнёс Генджи, нервно дёрнув плечом. — Когда я… В общем, это Ханзо. И если память мне не изменяет, ему девятнадцать… Джесси на секунду прикрыл глаза, пытаясь убедить себя в том, что это сон. Перед ним на диване определённо лежал Ханзо. Его скулы, чёткая линия подбородка, брови, нос, губы, татуировка дракона на руке, каждую линию которой Джесси исследовал собственными губами и мог воспроизвести с закрытыми глазами, даже вздумай кто-то разбудить его посреди ночи и прикажи описать её… На этом сходство заканчивалось. Длинные волосы разметались по подушке и явно спадали ниже плеч, гладкое лицо, без единого намёка на привычную бородку, было расслабленным и спокойным. Маккри замер, скользя взглядом по такому знакомому и, одновременно, чужому лицу, понимая, что не может оторваться. — Что… — голос предательски задрожал и оборвался. — Что случилось? — Я не знаю, — виновато ответил младший Шимада, без сил сползая на пол рядом с диваном. — Когда я прибыл, Ханзо уже был таким. Его как раз оттаскивали от того устройства, — стрелок проследил взглядом в сторону, куда киборг махнул рукой, — возможно, это какой-то эксперимент «Когтя». Он жив, дышит, внешне с ним всё в порядке, но ему девятнадцать и я понятия не имею, что делать. Последние слова Генджи договаривает уже шепотом, чуть отодвинувшись в сторону, давая место Джесси, рухнувшему на колени рядом с ним. Протянув чуть дрожащую руку, мужчина коснулся удивительно нежной кожи щеки, проведя большим пальцем по острой скуле, и ему невыносимо захотелось завыть от безысходности и, одновременно, убить собственными руками тех ублюдков, которые сотворили это с его Ханзо. Маккри так увлекся мыслями о несостоявшейся мести продолжая бездумно гладить родное, хотя и основательно помолодевшее лицо, что едва не вздрогнул, когда на его плечо опустилась рука. — Джесси, всё хорошо, — нежно произнесла Ангела тем самым тоном, который обычно сразу же успокаивал и, в комплекте с ободряющим взглядом, располагал к себе. Но сейчас Джесси лишь поморщился и раздраженно дёрнул плечом, пытаясь сбросить ладонь доктора. Ангела над ним вздохнула и присела рядом, всё так же не убирая руки с плеча. — Джесси, я понимаю, ты переживаешь за Ханзо, но мне нужно его осмотреть и понять, что тут произошло, чтобы вернуть всё на свои места. Маккри глубоко вздохнул и чуть повернул голову, бросив на нежно улыбающуюся девушку взгляд. Она была права, поэтому мужчина ещё раз провёл большим пальцем по щеке Шимады и поднялся, давая место доктору. Отойдя в сторону, Джесси облокотился о стену рядом с молчащим Джеком и, плюнув на всё, достал сигару. Глубоко вдохнув дым, Маккри чуть расслабился, не отрывая взгляда от хлопочущей Ангелы, выпрашивающей у Генджи детали, краем уха слушая доклады остальных членов группы, которые в полном составе собрались в лаборатории, иногда поглядывая в сторону Ханзо, но благоразумно удерживаясь от расспросов. Сколько прошло времени, Джесси не смог бы ответить даже под угрозой пытки. Лабораторию полностью зачистили, пленных агентов «Когтя» допросил злющий Джек, выяснив слабые места в разведке Overwatch`а, после чего молча пристрелил. Остальные агенты сделали вид, что ничего не видели. Все уже давно привыкли, что Джек Моррисон стал далёк от тех идеалов справедливости, которые воплощал раньше. При упоминании Жнеца младшим Шимадой во время его доклада, Моррисон криво усмехнулся и куда-то ушел, переложив командование операцией на Джесси. Маккри только пожал плечами, молча провожая спину начальника взглядом. Что сейчас происходило между Джеком и бывшим командиром Blackwatch`а, сложно было описать словами, поэтому агенты предпочитали не лезть в это дело: всё равно ничего не добьются, а схлопотать пулю в лоб за излишнее любопытство не хотелось никому. Стрелок как раз хотел подкурить чёрт его знает какую по счёту сигару, когда Ангела наконец закончила осматривать Ханзо и, задав Генджи ещё пару вопросов, решительно направилась к устройству, из которого, по словам последнего, агенты «Когтя» вытащили Ханзо. Джесси отлип от стены, убрал так и не зажженную сигару в карман, и направился к доктору Циглер, которая что-то увлечённо рассматривала на мониторах, покусывая ноготь большого пальца. — Ангела? — тихо произнёс мужчина, глядя как та скачивает информацию на принесенную с собой флешку, задумчиво просматривая таблицы с данными. — С Ханзо всё хорошо, — ответила доктор, не отрывая взгляда от компьютера, — давление в норме, никаких ран или повреждений нет, он отлично сложен и соответствует состоянием своим девятнадцати годам. Сейчас он просто спит, я дала ему лёгкое успокоительное, чтобы он продержался до базы, где мы сможем всё исправить. Пока могу сказать, что, судя по всем этим данным, «Коготь» пытался управлять пространственно-временным континуумом, манипулируя… — Ангела, Ангела, — воскликнул Джесси, замотав головой из стороны в сторону, — полегче, я ни слова не понял из того, что ты сказала. Можно попроще? — Это наш Ханзо, но на девятнадцать лет моложе, — вздохнула та, чуть улыбаясь, — и если я правильно понимаю все эти данные, его не омолодили, а перенесли из прошлого… На секунду в лаборатории повисает тишина, нарушаемая лишь дыханием собравшихся и гудением компьютеров. Джесси пришибленно моргает, переводя взгляд с Ангелы на Ханзо, лежащего на диване, и обратно, пытаясь собрать разбегающиеся с воплем мысли в кучу. В следующий момент, молчащий до этого Генджи, начинает смеяться. От механического звука, больше похожего на помесь дребезжания с шипением, по спине ковбоя пробегает толпа мурашек. — Я очень сочувствую тебе, Джесси, — отсмеявшись, произносит киборг, чуть кивая головой и, Маккри готов поклясться, улыбается. — Есть способ вернуть все на свои места? — хрипло спрашивает Маккри, зло зыркнув на младшего Шимаду и тут же переводя умоляющий взгляд на доктора Циглер, кладущую флешку с данными в карман. — Чтобы сказать наверняка, нужно тщательно исследовать данные, — ответила Ангела, скрестив руки на груди, — как только мы прибудем на базу, я сразу же займусь этим с Уинстоном. Думаю, нужно будет обратиться за помощью к Сатье, её знания также могут помочь… — она замолкает, нахмурившись, но тут же расслабляется и дарит напряженному мужчине одобряющую улыбку. — Это займёт какое-то время, но, думаю, мы справимся. Джесси не остаётся ничего, кроме как поверить.***
Обратная дорога высосала из Маккри последние силы. Команда возбужденно переговаривается, обсуждая миссию, Ангела сосредоточенно смотрит перед собой, явно напряжённо что-то обдумывая, а сам Джесси сидит рядом со спокойно спящим Ханзо, рассматривая его умиротворенное лицо. Старший Шимада (или сейчас младший?) чертовски красив, стрелок не может этого не заметить. Не то, чтобы тридцативосьмилетнего японца он не считал таковым, но груз который несёт на душе Ханзо не может не оставить следов жесткости и жестокости, а этот мальчик словно никогда не знал проблем, в чём конечно, Маккри сомневается, быть наследником главы клана Шимада тот ещё геморрой. — Я на месте брата начал бы ревновать тебя, — раздался вдруг рядом спокойный голос Генджи, заставивший стрелка дернуться от неожиданности и тихо выругаться. — Это, конечно, странно, ревновать себя к себе же, но на девятнадцать лет моложе, и я понятия не имею, нормально ли то, какими влюбленными глазами ты сейчас его рассматривал. Джесси послал киборгу самый убийственный взгляд, на который был способен уставший от потрясений организм, облокотился спиной о койку, на которой лежал Ханзо и, сдвинув шляпу на глаза, сложил руки на груди. До базы лететь ещё часа два. Если верить Ангеле, лучник проспит часов шесть, а значит проблемы откладываются на потом и можно чуть-чуть расслабиться и не думать, каким именно образом он будет справляться со своим молодым любовником. «Молодым любовником». Поняв, как глупо это звучит, Джесси хрюкнул, едва не заржав в голос. Нет, надо успокоиться, для истерики сейчас не время и не место. Сначала надо вернуть всё на свои места, а потом уже, обняв Ханзо, его, взрослого, бородатого, невозмутимого Ханзо, всеми конечностями, жаловаться на весь белый свет разом. Внезапная мысль заставила Маккри выпрямиться, вернуть шляпу на затылок и снова подозрительно посмотреть на Генджи, сидящего рядом в позе лотоса. Вообще, прерывать медитацию братьев не рекомендовалось, если не хотел получить по шее, а рука что у одного, что у второго тяжёлая, Джесси успел убедиться в этом собственными силами, но сейчас ждать ни желания, ни сил просто не было. — Что ты имел в виду, — начал стрелок, стукнув пару раз младшего Шимаду по колену, — когда говорил, что сочувствуешь? Генджи чуть повернул голову, не меняя позы, и едва заметно пожал плечами. — У Ханзо всегда был отвратительный характер, — начал он, видимо, издалека, — он не всегда был бунтарем, шедшим против воли отца, обычно эта роль доставалась мне, хотя от меня ничего толкового и не ждали, — киборг хмыкнул, сев, наконец, нормально, облокотившись о стену за своей спиной. — Я был любимчиком, меня баловали, позволяли всё, о чём Ханзо, как первенец, не мог и мечтать. Брат же посвящал всё своё время подготовке к тому, чтобы когда-то возглавить клан. Свободного времени у него не было в принципе. Если не учёба, то тренировка с оружием и без оного, если не она — помощь отцу в делах, деловые поездки, сопровождения отца на собраниях, устранение неугодных… — на этом месте Генджи на секунду запнулся и Джесси едва ли не с ужасом вновь перевёл взгляд на безмятежное лицо лучника. — Ему было четырнадцать, когда отец приказал забрать его первую жизнь. Это был лидер какого-то небольшого клана, имеющего достаточно дурости, чтобы выступить против нас. Ханзо убил его собственными руками. Тогда я всю ночь просидел под дверью его комнаты, но он меня так и не пустил, — киборг вздохнул, откинув голову назад. — Но даже несмотря на всё это, лет до двадцати пяти брат верил в наши идеалы, был примерным сыном, во всём соглашался с отцом, не говоря и слова поперёк. Соответственно, сейчас перед тобой не тот Ханзо, которого ты знаешь, благородный, добрый, пусть он это и отрицает. Он безжалостный, повёрнутый на клановой чести и готовый буквально на всё чтобы эту честь сохранить. Знаешь, иногда я очень рад, что после победы надо мной, Ханзо оставил клан, так и не став его главой. Случись это, миру бы, каким мы его знаем, пришёл конец. Хотя, зная тебя и видя то, как Ханзо изменился, начав встречаться с тобой, я верю в то, что ты и сейчас можешь его изменить. Генджи замолчал и отвернулся, давая понять, что разговор окончен. Джесси же вздохнул, откинув голову на постель, уткнувшись затылком в тёплое плечо, и прикрыл глаза. Это будут очень тяжёлые несколько дней. Маккри всё-таки заснул. Из полудремы его вырвал жизнерадостный голос Лены, сообщающей, что до базы осталось минуты две и лучше всем пристегнуться. Стрелок предложение проигнорировал, поднявшись и с удовольствием потянувшись, чувствуя, как тянутся затёкшие от неудобного положения мышцы. Пару раз мотнув руками, мужчина повернулся к Ханзо и поднял его на руки, готовясь выносить его из джета. — Пока Ханзо лучше побыть в лазарете, — произносит Ангела, когда Джесси спускается по трапу в ангар. — Я ещё раз всё проверю, возьму кровь на анализы. А когда он очнется, сможешь его забрать. — Куда забрать? — тупо переспрашивает задумавшийся Маккри, перехватывая лёгкое тело поудобнее. — В вашу комнату, — терпеливо поясняет доктор Циглер, пряча улыбку. — Вы с ним вместе, ты знаешь его лучше нас всех. Думаю, ты сможешь всё правильно ему объяснить и уберечь от проблем в случае чего. — Если верить Генджи, то от той жопы, которую нам устроят, спасать придется нас и базу, — бурчит в ответ Маккри и нежно устраивает голову японца на своём плече. Длинные волосы лезут в нос и щекочутся, но он не жалуется, подавляя внезапное желание поцеловать черноволосую макушку и безропотно следует за Ангелой. Генджи сначала идёт следом за ними, а, затем, ободряюще хлопнув Джесси по плечу, сворачивает в сторону жилых комнат. Маккри провожает его взглядом, но ничего не говорит, ещё успеется. Это будут долгие несколько дней. Агенты, встречающиеся им с доктором на пути удивлённо смотрят, но ничего не говорят, встречаясь с Джесси взглядом. Если они ничего не знают, значит Моррисон ещё не вернулся. Стрелок вздыхает, понимая, что объяснять всё Уинстону придётся ему. Который, кстати, уже ждёт их возле медпункта. Видимо, Лена успела забежать к нему и вкратце обрисовать ситуацию. Джесси кивает тому и молча проходит внутрь помещения вслед за Ангелой, аккуратно кладя Ханзо на кровать. Рука так и тянется к его щеке, желая вновь почувствовать мягкость кожи, но Маккри сжимает её в кулак и отходит от лучника, уступая место доктору. — Что произошло? — спокойно спрашивает Уинстон, когда Джесси подходит к нему, всеми силами стараясь не оглядываться. — Лена отчиталась о миссии, но больше ничего не объяснила. Где Джек и что случилось с Ханзо? — Моррисон… преследует Жнеца, — произносит Джесси, выделяя голосом второе слово, замечая в глазах собеседника понимание и хмыкает. — Ханзо подвергся какому-то эксперименту «Когтя». Я не понимаю ровным счётом ничего, но Ангела считает, что его перенесли из прошлого. Уинстон молча переводит взгляд за плечо Маккри и приподнимает бровь. Стрелок пожимает плечами, скорее, ощущая, чем слыша, как к ним подходит доктор Циглер. — Джесси, я закончила, — произносит она и снова ободряюще улыбается, — Ханзо проспит ещё пару часов. Как я уже сказала, будет лучше, если во время того, как он проснётся, рядом будешь ты. Можешь позвать Генджи, думаю, вдвоём вы сможете прояснить ему ситуацию. Я написала Сатье сообщение, она прибудет как только сможет. Джесси молча кивает и отходит к лучнику, снова беря почти невесомое тело на руки. Стоило бы подумать над тем, что говорить, когда Шимада придёт в себя, но в голове пусто, словно в пустыне, того и гляди, услышишь сверчков. Дверь медблока с тихим шипением закрывается за его спиной, отрезая от тихо беседующих Ангелы и Уинстона. — Афина, — тихо зовёт Маккри и его голос набатом разносится по пустому коридору, заставляя поморщиться, — где сейчас Генджи? — У себя, — отвечает ИИ, и в её голосе отчётливо слышится участие, или у Джесси уже галлюцинации начались на фоне стресса? — Мне пригласить его в твою комнату? — Ага, пусть зайдёт через часик, — преувеличено бодро отзывается стрелок, хотя больше хочется сползти по стене и заснуть прямо тут, — не мне же одному отдуваться. Афина больше ничего не говорит и Маккри благодарен ей. В такие моменты он понимает, что вокруг него настоящая семья которая поймёт, примет и поддержит, что бы не случилось. Подойдя к своей комнате, которую он уже полгода как делит с Шимадой, Джесси перехватывает лучника поудобнее, что не составляет труда, Маккри не перестаёт удивляться, насколько тот лёгок, вводит код и заходит внутрь. В комнате царит идеальная чистота. Ханзо, тот ещё чистоплюй, ухитряется найти время прибраться даже перед миссией, в отличии от ковбоя, который долго привыкал к тому, что вещи разложены по своим местам и Шимада старший начинает шипеть разъяренным котом, стоит Джесси бросить своё пончо на кровать, а не сразу же убрать в шкаф. Воспоминания заставляют стрелка, на этот раз, искренне улыбнуться и всё-таки поцеловать японца в растрепанную макушку, после чего осторожно положить на застеленную кровать. Раздевшись и, по уже въевшейся привычке, разложив вещи по местам, Джесси взял полотенце и направился в душ, напомнив себе, что его Ханзо тот ещё чистюля и вряд ли это качество появилось у него за годы скитания. Генджи постучал, когда Джесси как раз закончил чистить и смазывать Миротворец. Мельком глянув на часы и вернув револьвер в кобуру, стрелок поднялся из-за стола и, буркнув что-то про педантов, открыл дверь. — Афина сказала, что ты хотел меня видеть, — сразу с места в карьер начал киборг, облокачиваясь о косяк, тактично не пытаясь заглянуть внутрь комнаты. Джесси кивком пригласил его войти и отошёл в сторону. — Ангела подкинула мне чудесную идею, — так же не затягивая, произнёс Джесси, махнув рукой в сторону кресла, предлагая младшему Шимада присесть, сам устроившись прямо на полу, упираясь спиной о кровать, — всё же мы с тобой единственные люди на базе, которые знают Ханзо достаточно хорошо, насколько это вообще возможно, когда дело касается твоего брата, — последние слова Маккри пробубнил себе под нос, но слух киборга всё равно уловил их, заставив того согласно фыркнуть, — так что я решил, что лучше тебе быть рядом, когда Ханзо проснется. — Я буду тут, — ответил Генджи, явно пытаясь сдержать смех, — хотя и не думаю, что от меня будет какая-то польза. Всё же этот Ханзо помнит меня шестнадцатилетним бунтующим юнцом, покрасившим волосы в зелёный цвет, доказывая себе, брату и всему миру, что отец не был мне указом. И он понятия не имеет, что через девять лет почти убьёт меня, после чего покинет клан. От последних слов друга Джесси поморщился, но промолчал. Он прекрасно помнит, сколько у них с Генджи, да и у всех агентов Overwatch`а, ушло времени на то, чтобы убедить лучника в том, что его простили и больше не винят в содеянном. — Зато ты знаешь, каким был Ханзо в этом возрасте, — задумавшись на мгновение, произнёс Маккри, откинув голову на кровать, вновь уткнувшись затылком в плечо спящего лучника, — и сможешь помочь убедить его в том, что это всё не происки врагов клана или что он там ещё сможет себе надумать. Генджи в ответ только кивнул и уселся в неизменную позу лотоса, решив, видимо, потратить оставшееся время до локального апокалипсиса, который неизменно устроит проснувшийся Ханзо, с пользой. Джесси последовал его примеру и закрыл глаза, надеясь, что нужные слова сами придут в голову, когда будет нужно.***
Пробуждение было не самым приятным в жизни Джесси. Когда-то давно, кажется, уже в прошлой жизни, Габриэль любил будить его посреди ночи, пинком сбрасывая с кровати, и тащить полусонного брыкающегося Маккри на тренировочный полигон, где кулаками выбивал желание спать, работать на этого психа и вообще жить. Были побудки на внезапные полуночные миссии, когда минута промедления могла стоить кому-то жизни. Были пробуждения на затяжных миссиях, когда враги пытались всунуть ствол пистолета стрелку в глотку. Но никогда ещё Джесси не просыпался с мечом у горла, ходившим ходуном в дрожащей руке. Маккри медленно открыл глаза, скосив взгляд в сторону стола, на котором стояла подставка с катанами, подаренными им на первое Рождество Ханзо на базе, и убедившись, что одной не хватает, перевёл взгляд на подобравшегося Генджи, готового броситься вперёд и разоружить паникующего брата. Будь ты хоть трижды наследником самого влиятельного клана якудза в Японии, но проснувшись в незнакомом месте в компании незнакомого мужика и киборга, волей неволей запаникуешь, поэтому Маккри едва заметно мотнул головой, слегка задев лезвие горлом. Младший Шимада чуть расслабился, но всё равно остался наготове. — Кто вы и что тут происходит? — требовательно произнес Ханзо и Джесси едва удержался от восхищенного свиста: растерянный и ничего не понимающий Ханзо задавал вопрос властно и требовательно, металл в его голосе, который Маккри не слышал с тех пор, как лучник продался на его ухаживания и признался сам себе в ответных чувствах, звенел и посылал стайки мурашек по позвоночнику стрелка, заставляя задуматься над тем, что он всё же извращенец. — Отвечайте, живо! — Это очень долгая история, — осторожно ответил Джесси, разводя руки в стороны и показывая, что не вооружен, — и мне будет неудобно её рассказывать с катаной, которая упирается мне в кадык. Давай, ты успокоишься и я всё тебе расскажу. Идёт? — Клянусь духами клана Шимада, мы не причиним тебе вреда, — внезапно произнёс Генджи, складывая руки перед собой и коротко поклонившись. Джесси чувствовал, как Ханзо за его спиной напрягся при упоминании клана, но почти сразу выдохнул сквозь зубы, убирая катану от его шеи, задевая лезвием кожу. Маккри тихо зашипел, касаясь пустякового, но, всё равно, кровоточащего пореза, и медленно поднялся, делая шаг в сторону друга, разворачиваясь к кровати. Младший Шимада, упомянув честь и духов их клана, дал отсрочку стихийному бедствию под названием «девятнадцатилетний Ханзо», надо воспользоваться этим и не оплошать. Бегать по всей базе и ловить парня отчаянно не хотелось. — Говорите, — тем же самым повелительным тоном приказал Ханзо, устраиваясь на кровати и кладя катану себе на колени, едва не заставив колени Джесси подогнуться от властного тона, — но если ответы мне не понравятся, я тут же пущу оружие в дело. Маккри кивает и впивается взглядом в молодое лицо своего любовника. Брови нахмурены, миндалевидные глаза сужены и едва не мечут молнии, острые скулы, казалось, заострились ещё больше, растрёпанные волосы обрамляют лицо, делая Шимаду ещё моложе, чем он сейчас есть. Джесси понимает, что бессовестно пялится, когда получает тычок в бок от Генджи и замечает, как брови старшего Шимады удивленно приподнимаются. Стрелок сглатывает ком в горле и с трудом заставляет себя отвести взгляд, принявшись с таким вниманием рассматривать пейзаж за окном, словно видит его первые. Комнату на секунду окутывает вязкая тишина, нарушаемая лишь дыханием, а затем Генджи делает шаг вперёд, обходит Джесси, и, устроившись прямо на полу, начинает тихо о чем-то говорить. Ковбой не слушает, решив дать киборгу шанс самому рассказать всё брату. Глубоко вздохнув, мужчина тихо отходит от кровати и облокачивается бедром о стол, на котором лежит не убранный в кобуру Миротворец. Старший Шимада сидит всё в той же позе, катана на коленях, кулаки сжаты, брови нахмурены, в глазах плещется злость, непонимание и замешательство, взгляд мечется между продолжающим говорить киборгом, окном и самим Джесси, словно пытаясь отыскать доказательства чужих слов. Взгляд Маккри снова скользит по напряженной фигуре японца, цепляясь за растрепанные волосы, которые тот то и дело заправляет за уши. Не успевая подумать, что делает, стрелок идёт в ванную, где быстро находит резной деревянный гребень Ханзо, подарок Лены на прошлое Рождество. Вернувшись в комнату, он берёт одну из лент лучника, а затем подходит к кровати, чуть наклоняясь и протягивая всё это замершему Шимаде. — Твои волосы, — хрипло произносит Джесси, сам удивляясь собственной робкости, сдавившей горло, — тебе должно быть неудобно. Японец переводит глаза с Генджи на протянутые предметы и снова приподнимает бровь, поднимая голову и впиваясь пытливым взглядом в лицо Джесси. Стрелок уже было подумывает отвесить себе оплеуху и отойти подальше, желательно на другой край базы, как Ханзо берёт гребень и ленту, едва касаясь кончиками пальцев его рук, и чуть кланяется. — Благодарю, — сухо произносит лучник и отворачивается обратно к брату, взглядом приказывая тому продолжать. Маккри отходит обратно к столу и делает вдох, понимая, что задержал дыхание, пока Ханзо рассматривал его своими невозможными карими глазами. Зажмурившись на мгновение, стрелок снова опирается о край стола, складывает руки на груди и молча наблюдает за лучником: вот он, мельком глянув на не двигающегося Генджи и откладывает катану в сторону, хотя и в пределах досягаемости, аккуратно складывает ленту на колене и начинает расчесывать волосы. Они сильно спутались, приходится прилагать усилия. Ханзо едва заметно морщится и тихо шипит, Джесси морщится вместе с ним и сжимает руки в кулаки, подавляя желание подойти и попросить разрешения помочь. С момента, как они начали встречаться, прошло пару месяцев, прежде чем Ханзо допустил стрелка с его «корявыми руками» до своих волос. Маккри до одури нравилось запускать пальцы в шелковистые пряди, перебирать их, массировать кожу головы, расчесывать, наматывать на кулак во время секса… Всплывшая в памяти картинка заставила стрелка сглотнуть. Да что за чертовщина с ним происходит? Спасибо, этап влюблённости в холодного нелюдимого японца, так и норовившего утыкать Маккри стрелами, словно ежа, за любое слово, сорвавшееся с языка, уже пройден. Хотя, кому ещё в этом мире посчастливится дважды влюбиться в одного и того же человека? Внезапный рык, полный злости, вырвал Джесси из грёз, заставив резко повернуться. — Мы с ним что? — уже спокойно переспросил Шимада, сложив руки на груди, в упор смотря на Генджи. Маккри на это лишь тихо хмыкнул. В этом весь Ханзо: видимо, поверить в то, что его перенесли в будущее, ему легче, чем принять факт, что он может связать жизнь с кем-то, вроде стрелка. Киборг молча указал головой в сторону прикроватной тумбочки, на которой рядом с лампой стояли три фотографии: на одной были запечатлены сам Генджи с Ханзо, побывавшие прошлой весной на празднике в Ханамуре, вторая была старой и довольно потрепанной, ещё с тех времён, когда Гейб, Ана и Джек были друзьями, Джесси столько раз порывался её выкинуть, но Ханзо не позволил, собственноручно вставив её в рамку, а на третьей были Ханзо и Джесси, Маккри обнимал японца за талию и пытался поцеловать, отвернувшегося в этот момент Шимаду, который, несмотря на внешнее недовольство, улыбался краешками губ, обнимая стрелка за шею. Последней фотке было всего пару недель, их щелкнула Лена, которая тогда и вытащила всех погулять и развеяться. Джесси задержался взглядом на этом снимке и нежно улыбнулся: в жизни агентов Overwatch'а было слишком мало таких моментов, чтобы не ценить их. Оторвав взгляд от фото и переведя его на Ханзо, стрелок понял, что тот смотрит на него в упор и, кажется, даже не моргает. В следующий момент, лучник сорвался с кровати и бросился к открытому окну. Мельком глянув наружу, он ловко вскочил на подоконник и выпрыгнул, только желтая лента и мелькнула, заставив Джесси судорожно вздохнуть и броситься следом. Не то, чтобы взрослый Ханзо так не делал, после первой их ночи, Шимада ушёл точно так же, из-за чего сам Джесси едва инфаркт не схлопотал, хотя и знал, что для японца это как выйти на утреннюю пробежку. Вот и сейчас, промчавшись мимо невозмутимого Генджи, стрелок резко остановился возле окна, едва не вывалившись следом, и зарычал. — Ну что за блядство! — выругался Маккри, понимая что старшего Шимады уже и след простыл. — Я надеялся, что период выпрыгиваний из окна после откровенных бесед мы уже прошли. — Дай ему немного времени, — посоветовал киборг, поднимаясь с пола и подходя к Маккри, подкуривающему сигару, — слишком много всего на него рухнуло. Пусть он обдумает всё, что я ему сказал, а потом поговоришь с ним сам. — И где я буду его искать? — уже спокойней спросил Джесси, выдыхая дым в открытое окно. — Деваться ему с острова всё равно некуда, — хмыкнул Генджи, хлопнув друга по плечу, — к тому же, любовь к уединенным высоким местам у Ханзо с детства. Маккри на секунду прикрыл глаза и улыбнулся. Да, он сможет его найти.***
Прошло всего пару часов, а Джесси уже не находил себе места. За это время он уже успел дважды прибраться в комнате, расстрелять все мишени на втором тренировочном полигоне, пересказать произошедшее Райнхардту и Торбьорну, выпить почти весь кофе не только в своей комнате, но и на общей кухне, и трижды быть выставленным из лаборатории Уинстона, где Ангела, сам Уинстон и прибывшая Сатья пытались разобраться с данными «Когтях». И теперь Маккри сидел на диване в гостиной вместе с Фарией и горестно вздыхал, едва вслушиваясь в жалобы Амари, которую тоже не пускали в лабораторию даже для того, чтобы поздороваться с Ангелой. Ожидание было почти физически невыносимо, беспокойство за непонятно где находившегося Ханзо царапало грудную клетку, да ещё и голова раскалывалась от количества выпитого кофе. Фария замолчала, понимая, что её не слушают и, фыркнув себе под нос, устроила голову на плече стрелка, как когда-то давно, когда Джек, Гейб и Ана были рядом и могли решить их проблемы по щелчку пальцев, как казалось тогда подросткам. В ответ на очередной вздох Джесси, тишину комнаты разорвал голос Афины, едва не заставив стрелка подскочить. — Если тебе станет легче и ты перестанешь терзать мои динамики, — произнесла ИИ с явственным сарказмом в голосе, — с Ханзо всё в порядке, сейчас он находится на восточном берегу острова, на вашем любимом месте. Давление и температура в порядке, психическое состояние приходит в норму хотя он всё ещё эмоционально подавлен, прыгать не собирается. Маккри хмыкнул, упираясь щекой в макушку Фарии. У Афины всегда было превосходное чувство юмора и удивительная склонность к сарказму и иронии, что, в общем, и не удивительно, проведи столько лет рядом с их компанией — волей-неволей научишься мастерски отшучиваться. В следующий момент глаза ковбоя сузились и он поднял голову, подозрительно глядя в мигающий красным глазок камеры, висящей под потолком. — А откуда ты знаешь, какое место на острове наше любимое? — растягивая слова, произнес он. — Следила за нами? — Конечно следила, — невозмутимо ответила Афина, ловко проигнорировав первую часть вопроса. — А кто, по вашему, отводил нежданных посетителей от самого живописного места в округе? ИИ замолчала, а Джесси вскинул бровь и, впервые за сегодняшние сутки искренне рассмеялся. Фария недовольно заворочалась, ухитрившись уснуть, и, подняв голову, потянулась. — Иди уже, разыскивай своего лучника, — произнесла она, зевая, — когда ты волнуешься за него — становишься невыносимым. Джесси хмыкнул и, чмокнув девушку в черноволосую макушку, поднялся с дивана. Ухитрившись растянуть пятнадцатиминутный путь на полчаса, Маккри, наконец, дошёл до нужного поворота. С одной стороны, ему хотелось поскорее найти Ханзо и убедиться, что с ним всё в порядке, хотя, не то, чтобы он не доверял сканированию Афины, но с другой — банально боялся. Боялся реакции Шимады на всё произошедшее, на рассказ Генджи, на себя, в конце концов. Свернув с неприметной тропинки, стрелок вышел на небольшой каменный выступ, нависающий над скалистым обрывом. С этого места, неприметного и скрытого за широкими кустарниками, открывался чудесный вид на океан. Солнце, почти скрывшееся за горизонтом, окрашивало серо-стальные воды в алый цвет, наводя мысли то ли о пролитых реках крови, то ли о пылающих кострах. На фоне исчезающего светила, сгорбившаяся фигура Ханзо казалась маревом, которое исчезнет, стоит попытаться приблизиться. Джесси резко остановился, поглаживая фигуру лучника взглядом: парень сидел на самом краю обрыва, свесив ноги вниз, и смотрел на океан, его плечи были опущены, руки сложены на коленях, а волосы развивались под порывами тёплого ветра удерживаемые лишь шелковой полоской ткани. — Каким я стал? — не оборачиваясь, произнёс Ханзо, заставив выпавшего из реальности Маккри едва ли не подскочить на месте. — Сейчас мне тридцать восемь, я покинул свой клан, работаю на миротворческую международную организацию, мой брат — киборг, и я люблю мужчину, которого в былые времена обходил бы стороной. Что заставило меня стать… таким? Джесси глубоко вдохнул и подошёл ближе к замершему лучнику, остановившись в шаге за спиной, не решаясь больше сокращать расстояние и, на мгновение, задумался. — Ты вырос и перестал идеализировать своего отца, — прямо ответил стрелок, решив, что не стоит смягчать правду. — После… того, что случилось с Генджи, ты ушёл из клана и стал наёмным убийцей. Ты делал то, что умеешь лучше всего и получал от этого, если не удовольствие, то удовлетворение точно. Ты скитался по свету, виня себя во всех грехах своего клана который без руководителя стал ещё более жестоким, чем был с твоим отцом. Ты считал себя недостойным иной жизни, но твой брат открыл тебе глаза… — Джесси запнулся и снова выдохнул сквозь сжатые зубы, понимая, что почти повторяет слова самого Ханзо, сказанные им спустя пару недель своего пребывания в Overwatch'е. — Несмотря на профессию, ты можешь быть милосердным, чутким и понимающим. Твоя честь осталась при тебе, что бы ты сам по этому поводу не считал. Чёрт возьми, ты просто не представляешь, сколько времени ушло у нас с Генджи, чтобы убедить тебя в этом! — Маккри снова замолчал и улыбнулся, глядя, как напряженные плечи парня расслабляются. В следующую секунду мягкая улыбка превратилась в ехидную ухмылку, и стрелок фыркнул. — Что же касается последнего твоего замечания, могу сказать только одно: перед моим обаянием не устояло даже хваленое самообладание Шимада. Джесси уже был готов к вспышке ярости и удару в челюсть, но Ханзо чуть повернул голову, в удивлении вскинув бровь, а, затем, тихо рассмеялся. Ковбой хмыкнул и присел рядом с лучником, который молча подвинулся, продолжая тихо смеяться. Возможно, всё будет не так плохо, как он ожидал.***
Джесси скрипнул зубами и сжал кружку протезом с такой силой, что она не выдержала и треснула, проливая на стол своё содержимое. — Блядство, — тихо выругался он, вскакивая со стула, чтобы горячее кофе не пролилось на колени. Сидящая рядом сонно моргающая Ханна вздрогнула, покосившись на него, но промолчала. Маккри всегда славился устойчивым характером, отходчивостью и умением свести любую неловкую ситуацию в шутку, но, за последнюю неделю, нервы стрелка были изрядно потрепаны неугомонным лучником, который, казалось, твёрдо решил довести того до нервного срыва. К всеобщему удивлению, молодой Ханзо легко находил с окружающими людьми общий язык, мог поддержать любую беседу, не замыкался в себе, как случилось сразу после его прибытия на базу Overwatch, часто улыбался и даже шутил, приводя некоторых членов команды, в частности, Ханну и Лусио, которые со взрослой версией японца почти не общались, в полный восторг, часто пропадал с Генджи, которого очень быстро принял, как своего брата, на тренировках и прогулках. Однако, единственным, кого лучник осознанно не подпускал к себе, стал Джесси. С первого их разговора, который прошёл довольно неплохо для человека, который только узнал, что в будущем будет встречаться с мужчиной, Ханзо стал его избегать, что было не сложно на огромной базе, с учётом того, что буквально на следующий день переехал в отдельную комнату, выделенную ему Уинстоном. Учёный не выказал удивления, прося Афину всё устроить, хотя стрелок в тот вечер затылком чувствовал его взгляд. А если они всё же сталкивались, на полигоне или в столовой, лучник либо демонстративно его не замечал, либо язвил и огрызался, доводя Джесси, не понимающего причину такой перемены настроения, до озверения и желания рычать на всех, у кого появится желание ему посочувствовать. Маккри раздраженно зашипел, выбрасывая остатки своей любимой кружки в мусорное ведро и глубоко вдохнул, опираясь бедром о край стола, наблюдая за роботом-уборщиком, споро убиравшим растекающуюся по столу лужу кофе. Устало потерев костяшками пальцев ноющие виски, Джесси прикрыл глаза, вспоминая вчерашний разговор с Генджи. — Ты злишься, — с места в карьер начал киборг, расслабленно облокотившись о стену во втором полигоне, следя глазами за спаррингом стрелка с тренировочным роботом. — С чего ты взял? — задыхаясь спросил Джесси, уходя от удара вправо, левым хуком отправляя противника в нокаут и делая шаг назад. — Тебя крайне редко можно застать за тренировкой рукопашного, — невозмутимо произнёс младший Шимада, выводя на экран отчёт о прошедшем бое, — четыре спарринга на максимальной сложности общей длительностью пятнадцать минут, — Генджи хмыкнул, — последний раз нечто подобное я видел после того, как Ханзо послал тебя к чёрту в ответ на твои ухаживания. — Он меня с ума сводит, — после недолгого молчания сказал Маккри, подходя к другу и опираясь о стену рядом с ним, — либо игнорирует, демонстративно не замечая, либо одаривая вашим фирменным шимадовским взглядом, от которого хочется упасть на спину, выставив пузо, и задрать лапки кверху, — на последнее заявление киборг неопределённо хмыкнул, а стрелок рыкнул, снова заводясь, и со всего маху впечатал протез в стену, оставляя в бетоне внушительную вмятину, — в такие моменты, я не знаю, чего мне хочется больше: выбить кулаками из него всю эту дурь или перегнуть через стол и эту же дурь вытрахать, чтоб аж искры из глаз летели. — Так что мешает? — задал рациональный вопрос Генджи и Джесси мог поклясться, что тот вопросительно приподнял бровь. — Давно бы уже так сделал. Ты был прав, когда сказал, что я знаю Ханзо в этом возрасте лучше всех. Мой брат… — младший Шимада замолчал, словно подбирая слова, — мой брат очень долго отрицал, что парни его интересуют в той же степени, что и девушки. Это же было позором, старший сын Соджиро Шимады должен быть идеальным во всём, в том числе и в выборе второй половины. Только когда ему исполнилось двадцать один, благодаря… моему подарку на день рождения, Ханзо перестал стесняться своей, как он говорил, «неправильности». Поэтому, нет ничего удивительного, что сейчас, узнав, что «взрослый», он встречается с мужчиной, причём, об этом все знают и абсолютно не против этого. — Ещё бы они были против, — буркнул Джесси себе под нос. — Многие из нас в своё время набили оскомину об отношения Джека и Гейба. Некоторым Гейб набил морду, чтобы не совали нос в чужую постель, тебе бы не знать. Да и кому какое дело, кто с кем спит? — Никакого, — неопределенно пожал плечами киборг, — только если ты не наследник крупнейшего клана якудза, от которого ждут соответствующего поведения. Так что, если ты будешь ждать первого шага со стороны моего брата, то рискуешь остаться без секса на неопределенный срок. — Дело не в сексе, — буркнул в ответ Маккри, скрипнув зубами, ещё покраснеть тут не хватало, — мне не хватает нашего общения. За полгода я привык к тому, что Ханзо всегда рядом, стоит лишь оглянуться. А сейчас… Мне плохо без него, Генджи. Договорив, Джесси замолчал, удивившись, как произнесенная вслух проблема, словно камень, падает с плеч. Киборг оторвался от стены и хлопнул друга по плечу. — Так бери всё в свои руки, — произнёс он явно улыбаясь. — Предложи ему потренироваться вместе, ты ведь хочешь выбить из него его дерьмовый характер, — младший Шимада кивнул сам себе и направился к выходу с полигона, остановившись у самой двери, — а там мало ли, чем всё закончится. Джесси вынырнул из воспоминаний, ощутив на себе тот самый фирменный «шимадовский» взгляд. Пару раз моргнув, стрелок повернул голову и столкнулся с холодными карими глазами, в которых сквозил вызов и надменность. Боже, как же он скучает. Собрав волю в кулак, мешая себе окончательно раскиснуть, Маккри выпрямился и вопросительно вскинул бровь, складывая руки на груди. — Генджи сказал, что ты хотел потренироваться со мной, — произнёс Ханзо тоном, от которого стрелку иррационально захотелось упасть перед ним на колени и отсосать прямо тут, при всех. Горло сдавило и Джесси порадовался, что в таком положении не видно, как у него задрожали руки. — Да, — хрипло ответил он, не в силах произнести что-то более вразумительное, задумавшись, что именно сказал ему Генджи. — Через полчаса, второй полигон, — сказал лучник и, окинув стрелка нечитаемым взглядом, вышел из столовой, оставив после себя лёгкий запах сакуры и гробовую тишину. Опустив руки и вцепившись ими в столешницу, стрелок прикрыл глаза и длинно выдохнул, слыша краем уха, как возобновляют прерванный разговор агенты. В этот момент Джесси был благодарен их тактичности и пониманию, отвечать на вопросы сил у него просто не было. Через полчаса Джесси стоял возле тренировочного полигона, пытаясь просверлить взглядом дыру в двери и прикинуть, хорошая ли была идея соглашаться на эту авантюру. Когда Маккри говорил о «вытряхивании» дури из Ханзо, он слегка покривил душой: сделать это с ним хотелось вне зависимости от обстоятельств. Тело, привыкшее к регулярному сексу, требовало своего, а доставалось ему, в лучшем случае, быстрая дрочка, если стрелок был в духе, а то и ледяной душ, когда Шимада в очередной раз доводил Маккри до состояния тихого озверения своим игнором и презрительными взглядами. Теперь же оставалось только представлять, как пережить спарринг и не умереть потом от перевозбуждения. Глубоко вдохнув, Джесси собрал разбегающиеся мысли в кулак и ввёл универсальный код разблокировки. Зайдя внутрь, стрелок по привычке осмотрел помещение и, заметив Ханзо у противоположного края полигона, стреляющего из лука по мишеням, завис. Он любил наблюдать за тренировками лучника с его любимым оружием. Тот был собран, сосредоточен, видел перед собой только цель, мог выпустить пять стрел подряд, каждой следующей раскалывая предыдущую надвое и попасть в мишень, размером с глаз белки, с пятисот футов. Сейчас было заметно что опыта у девятнадцатилетнего Ханзо куда меньше, что логично, но отдача любимому делу, как всегда, на высоте. Маккри так увлёкся разглядыванием Шимады, заливая слюной пол, что очнулся только от ехидного покашливания последнего, глядящего на него через весь полигон, опустив лук в пол. Стрелок раздосадованно фыркнул и, демонстративно скрестив руки на груди, ждал, пока Шимада отложит оружие в сторону и подойдёт к нему. Пока Ханзо медленно приближался, ковбой снова рассматривал его задумчивым, на этот раз далёким от сексуального желания, взглядом, следил за ним, как за потенциальным противником. Боевые возможности взрослого Шимады Джесси успел рассмотреть во всех возможных условиях, как боевых, так и тренировочных. Он знал все сильные и слабые стороны лучника и точно был уверен, что не выстоит против него и пяти минут, даже зная все приёмы. По сути, против старшего Шимада на равных мог сражаться, разве что, Генджи, да и тот не уступал ему лишь благодаря кибернетическим улучшениям. Девятнадцатилетний Ханзо был меньше, изящнее, стройнее, а, значит, куда быстрее. Его ловкость и раньше доставляла много хлопот в спаррингах с ним, сейчас же и вовсе могла стать залогом проигрыша. — Ты долго ещё будешь раздевать меня взглядом? — послышался сбоку холодный раздраженный голос и Маккри второй раз за пять минут выпал из собственных мыслей. Окинув взглядом насупившегося лучника последний раз и заметив про себя, что тому очень идёт простая чёрная футболка, одолженная у Лусио (боже, у него есть что-то без жаб и кричащих цветов?), Маккри усмехнулся краешком губ, выдержав колкий настороженный взгляд. — Я прикидываю, за сколько ударов смогу тебя уложить, — в тон собеседнику произнёс он, улыбаясь шире, услышав в ответ почти весёлое фырканье, — ну, а что? Взрослый ты превосходный боец, остановить тебя может разве что Генджи и пуля в голову, но это не значит, что с тобой теперешним я не справлюсь. Шимада на мгновение будто каменеет, натягиваясь, словно тетива его лука, затем поворачивается и идёт в сторону разложенных матов, откопанных где-то в недрах их бывшей базы неугомонной Леной, которая сама в рукопашную драться не любила, но предпочитала наблюдать, как это делают другие. Джесси проводил взглядом напряженную спину японца с выделяющимися под тонкой тканью острыми лопатками, и вздохнул, в очередной раз проклиная свой длинный язык. Стрелок знал, как сильно Ханзо не любит, когда его сравнивают с его же взрослой версией, а всё после того, как смог выудить из недр памяти Афины своё досье, составленное после присоединения его к Overwatch, и узнал всё, вплоть до почти убийства брата и дальнейшую работу киллером. Ещё раз вздохнув, Джесси последовал за ним. — Правил нет, — начал говорить он, остановившись напротив всё ещё напряженного лучника, — и не лезь под левую руку… Закончить Маккри не успел, вынужденный уклоняться от резкого рывка Ханзо, бросившегося вперёд словно кобра. Уйдя влево, стрелок сразу же заблокировал ещё один удар, уходя в глухую оборону. Да, как он и думал, почти нереальная скорость и ловкость на пределах человеческих возможностей заставят его попотеть. С учётом разницы в их габаритах и весе, Ханзо будет полагаться только на них, а, значит, его можно переиграть. Маккри усмехнулся, уходя от ещё одного рывка, блокируя удар ногой, и перехватил следующий выпад протезом, стискивая кулак стальной хваткой. Ханзо поморщился от боли, но тут же, словно красуясь, уперся босой ногой в колено стрелка и, оттолкнувшись от него, перепрыгнул Маккри за спину, выворачиваясь из захвата. Джесси откатывается в сторону, тут же разворачиваясь назад, но пропускает удар в солнечное сплетение и сипло хрипит, сгибаясь пополам. Следующий удар мог бы стать последним в их поединке, но стрелок, выругавшись сквозь зубы, быстрой подсечкой роняет японца на маты. Ханзо падает, но в долгу не остаётся, пиная всё ещё не могущего нормально вздохнуть стрелка по колену и тот, не успевая сориентироваться, падает следом, успевая выставить руки, чтобы не рухнуть сверху Шимада. На полигоне повисает тишина, нарушаемая лишь тяжёлым дыханием, а Маккри смотрит в карие глаза и не может отвести взгляд от скачущих в них таких знакомых искорок задора. Воздух моментально накаляется, в крови бушует адреналин, желанное тело так близко и в голову моментально бьёт возбуждением. Не отдавая себе отчёта в том, что делает, Джесси наклоняется и впивается поцелуем в приоткрытые губы японца. Он целует грубо, грязно, намеренно кусаясь, почти трахая языком чужой рот и только через пару мгновений до затуманенного мозга стрелка доходит, что ему отвечают с такой же страстью, что шею обнимают руки, впиваясь пальцами в растрепанные волосы, а то, что прижимается сейчас к его бедру, вовсе не кобура с пистолетом. Оторвавшись от припухших покрасневших губ, Джесси чуть отодвигается и пару раз моргает, силясь понять, не очередной ли это сон, но ноющее колено, на которое он неудачно приземлился, заставляет поверить в реальность происходящего. Обнимающие руки настойчиво тянут его голову вниз, пытаясь вернуться к прерванному занятию и кто он такой, чтобы отказать? Упершись локтями по обе стороны от головы лучника, Маккри наклоняется и снова его целует, на этот раз мягко, почти нежно, словно вкладывая в каждое движение все свои чувства, которые не в силах донести словами. Чужое возбуждение ощущается всё сильнее, собственное ударяет в голову набатом, заставляя нервы буквально звенеть, и Джесси сдавленно стонет в поцелуй, желая, наконец, ощутить под пальцами нежную кожу. Разорвав поцелуй, стрелок тянет Ханзо на себя, замечая ошалелый, расфокусированный от возбуждения взгляд, коротко улыбается, и садится на маты, затаскивая не сопротивляющегося Шимаду к себе на колени, сразу же по-хозяйски устраивая ладони на его ягодицах, прижимая лучника вплотную к своему паху: собственный член стоял так, что хоть гвозди забивай. Японец, видимо, совершенно перестал что-либо соображать, потому что откинул голову назад, буквально ткнув под нос Джесси свою белую шею, и слегка толкнулся бедрами вперёд, проезжаясь задницей по члену Маккри, заставляя того сдавленно зашипеть и сильнее сжать пальцы, точно оставляя на коже синяки. Не в силах себе отказать, Джесси впивается поцелуем в любезно подставленную шею, тут же зализывая расцветающие на бледной коже синяки засосов, проводит языком влажную дорожку по линии челюсти и прикусывает мочку, оставляя на чувствительном местечке за ухом поцелуй. От нехитрых ласк Ханзо выгибается в спине и стонет так, что у Маккри точно бы встал, если бы уже не стоял, что от живота не отогнуть. — Афина, заблокируй двери и выключи камеры. Если будем кому-то нужны, нас нет… — хрипло попросил Джесси, найдя в себе силы оторваться от притягательной шеи лучника, продолжая прижимать часто дышащего любовника к себе, скользя ладонями выше по спине, ловко забираясь под футболку и оглаживая спину. ИИ тактично промолчала, но указание выполнила, судя по характерному щелчку и потухшим огонькам камер по периметру полигона. Стянув раздражающую тряпку с идеального тела, Джесси поцеловал ключицу, скользнул языком вправо, влажно очерчивая контуры татуировки, а, затем, прикусил острый розовый сосок, так и просивший ласки. Ханзо выгибается в пояснице сильнее, прижимая лохматую голову к своей груди и стонет громко, требовательно, снова толкаясь бедрами вперёд и вряд ли понимает, что делает. Маккри ухмыляется и едва не урчит, словно большой кот, когда лучник стягивает футболку и с него, ведёт тёплыми руками по плечам, очерчивает кончиками пальцев бицепсы и кладёт ладони на грудь. Его глаза всё ещё затуманены дымкой возбуждения, но взгляд цепкий, в чём-то даже самодовольный и Джесси кажется, что в данном случае он лишь сторонний наблюдатель и произойдет всё так, как спланировал Шимада, оставив ему лишь роль ведомого. Маккри ухмыляется резко укладывает Шимада спиной на маты, нависая сверху, упираясь левой рукой в пол. Игра началась ещё до того, как он вошёл в двери полигона. Что ж, значит он будет придерживаться правил. Стрелок, снова грубо целует лежащего под ним парня, скользя кончиками пальцев по вытатуированному дракону, чувствуя, как Шимада нетерпеливо ёрзает под ним, обнимая ногами за талию, и Маккри сносит резьбу. Постоянное напряжение, неудовлетворенность, раздражение на выводящего его из себя Ханзо, достигшее пика возбуждение, всё это даёт в голову с такой силой, что Джесси рычит сквозь поцелуй, кажется, прокусывая чужую губу, ощущая во рту привкус крови, и стягивает с лучника свободные штаны вместе с бельем, оставляя болтаться где-то на коленях, и сжимает член японца, с оттяжкой проводя от головки к основанию. Шимада под ним тихо скулит и зверь внутри Маккри урчит от удовольствия, взрослый лучник не часто радует их такими умопомрачительными звуками. — Ты ведь этого хотел? — спрашивает Маккри, очерчивая большим пальцем головку члена Ханзо, чуть надавливая на уздечку, заставляя парня захлебнуться стонами. — Ты ведь этого добивался? Всё это время ты хотел, чтобы я тебя трахнул. Ты доводил меня до озверения намеренно, надеясь, что я сорвусь, зажму тебя в тёмном коридоре и суну в тебя свой член, верно, Ханзо? Джесси никогда не был любителем грязных разговоров в постели, но сейчас его мозги отключились. Хотя, для полноценного секса разложенные маты в тренировочном полигоне явно не годились, он не собирался уходить ни с чем. Стянув мешающую одежду на бедра, он обхватил оба члена ладонью и принялся почти яростно дрочить, с удовольствием вслушиваясь в хриплые стоны Ханзо, который к этому моменту явно сорвал голос. Лучник подавался бедрами навстречу движениям, сипло хрипя, вцепившись руками в плечи стрелка и, зажмурившись, отвернулся в сторону, подставляя Джесси горло, и так уже украшенное наливающимися синевой засосами. Маккри ухмыльнулся и вцепился зубами в стык шеи и плеча, едва не прокусывая нежную кожу насквозь. — Давай, малыш, — почти нежно произнёс он, зализав укус языком, — кончи для меня. Шимада выгнулся под ним, упираясь затылком в маты и кончил с тихим хрипом, забрызгав себя семенем до самого подбородка. Джесси прикусил щёку изнутри и оргазм накрыл его удушливой волной. В следующее мгновение стрелок выпустил обмякшие члены и, облокотившись на локти, уткнулся лбом Ханзо в плечо, вдыхая терпкий запах пота и секса. Тело охватила приятная нега и Маккри был готов завалиться набок и уснуть прямо тут, прижимая Ханзо к груди. — Встань с меня, ты тяжелый, — спокойно произнёс лучник, чуть пихнув разморенного стрелка в плечо. Джесси поморщился, но поднялся на коленях, подбирая свою футболку, отброшенную в порыве страсти и вытер их сперму с груди всё ещё лежащего Шимады. поднявшись на ноги и подтянув штаны, стрелок помог встать лучнику, так же быстро приведшему себя в порядок. На мгновение на полигоне растеклась уютная тишина, а затем Ханзо быстро приблизился, поднялся на носочки, упираясь в плечи Маккри для равновесия, и нежно поцеловал его. Джесси притянул его за затылок ближе к себе, чувствуя, как напряжение последней недели, наконец, отпускает.***
— Мы готовы! — воскликнула Ангела, влетая в комнату отдыха. Джесси, оторвавшись от выцеловывания шеи сидящего у него на коленях Ханзо, хмыкнул, глядя в сияющие глаза доктора, радость которой не портили даже огромные синяки, могущие поспорить размерами с кольцами Старуна, и общий усталый вид. — Ты когда последний раз спала? — участливо спросил стрелок, прижимая отчаянно покрасневшего Шимаду, готового дёрнуться в сторону, ближе к себе. — Не помню, вчера? — вопросительно произнесла она, на секунду задумавшись над вопросом, но тут же тряхнула волосами. — Это не важно, Джесси, главное, что программы «Когтя» снова работают. Уинстону и Сатье удалось запустить устройство, схема совпадает с прошлым использованием, а, значит, нужно всего лишь сменить… — Можно было просто сказать: мы всё исправим… — простонал Маккри, пряча улыбку в сгибе шеи лучника. В лаборатории собрались все агенты, кроме Лусио, отправившегося на разведку в Дорадо, и Джека, так до сих пор и не вернувшегося с охоты за Жнецом. Лена возбужденно о чем-то переговаривалась с Уинстоном, Фария стояла возле двери, облокотившись о стену и с беспокойством следила взглядом за Ангелой, которая едва стояла на ногах, но вся светилась от гордости, Торбьорн рассказывал Райнхардту о новой модернизации турели, на что рыцарь только кивал и делал вид, что всё понимает, Генджи сидел на низеньком диванчике в позе лотоса и, видимо, медитировал. Джесси, переступив порог, оглянулся и, тихо хмыкнув, отошёл в сторону, пропуская вперёд Ханзо. Лучнику явно было неуютно. Он на секунду оглянулся на ободряюще улыбнувшегося стрелка и направился к Ангеле, жестом подозвавшей его к себе. — Сатья заканчивает последние проверки, — улыбнувшись, произнесла доктор, махнув в сторону знакомого стального кольца, опоясанного немыслимым количеством проводов, — ещё чуть-чуть и мы сможем отправить тебя домой, — Циглер ободряюще хлопнула японца по плечу и кивнула на Джесси, молча стоящего у дальней стены, скрестив руки на груди, — можешь пока попрощаться. Ханзо отрывисто кивнул и направился к Лене, с которой успел неплохо сдружиться. Глядя на мягкую улыбку Шимады, когда Лена взвизгнула и повисла у него на шее, Маккри тоже улыбнулся и повернулся к подошедшей Ангеле. — Всё будет хорошо, — убежденно произнесла она, устало облокотившись о стену рядом со стрелком. — Сатья усовершенствовала процесс, убрала всё лишнее и добавила кучу защитных протоколов. Всё пройдет безболезненно, быстро и с полным отсутствием побочных эффектов. Не волнуйся. — Я верю, Ангела, — ответил Джесси, не отрывая взгляда от любовника, говорившего что-то Рейнхардту и Торбьорну, — а тебе бы действительно не мешало бы отдохнуть. Ужасно выглядишь. Доктор тихо засмеялась и, пихнув мужчину локтем в бок, тяжело оттолкнувшись от стены, отошла к Фарре, заметив, что Ханзо идёт в их сторону. Лучник остановился в шаге от Маккри и знакомо нахмурил брови, заставив сердце стрелка йокнуть. — Не волнуйся, детка, — мягко произнес Джесси, осторожно, словно боясь спугнуть, беря его ладонь в свою и слегка сжимая, — Сатья отличный учёный, Уинстон умнее всех нас тут вместе взятых, а Ангеле не занимать упорства. Они сделают всё, чтобы отправить тебя домой. — Я не волнуюсь, — отрывисто рявкнул Шимада, и, в следующий момент, прижался к опешившему Маккри всем телом. Поцелуй вышел рваный, собственнический, почти грубый. Прикусив нижнюю губу Джесси, японец отстранился и сделал шаг назад, разрывая телесный контакт, — я буду ждать тебя, — совсем тихо добавил он и, резко развернувшись, направился в сторону устройства, готового вернуть его домой. Джесси ошалело моргнул, коснулся кончиками пальцев своих губ и хмыкнул. Что ж, когда его Ханзо вернется, им будет о чём поговорить. Яркая вспышка ослепила всех присутствующих, после чего гудение смолкло и в лаборатории наступила звенящая тишина. В следующий момент раздался хлопок и помещение заволокло белым дымом, пахнущим озоном и, почему-то, лотосами. Джесси закашлялся, шляпой отгоняя дым от лица, пытаясь дышать через раз, силясь рассмотреть хоть что-то сквозь густые клубы. Послышался тихий стон, затем резкое ругательство на японском, заставившее сердце Джесси забиться в каком-то совершенно безумном темпе. Не разбирая дороги, почти не видя ничего перед собой, стрелок бросается вперёд, двумя прыжками достигая последнего кольца кабелей, змеящихся вокруг, едва не перецепившись через них, и ловит Ханзо в метре от пола. — Вы слишком долго копались, — вместо приветствия произносит японец и хмурит брови, несмотря на холодный обвиняющий тон, цепляясь дрожащими руками за рубашку Маккри до побеления костяшек. Стрелок замирает, удивлённо приподнимая бровь, а, затем, тихо фыркает и начинает смеяться. — Добро пожаловать домой, любимый, — произносит Джесси, всё ещё пофыркивая от смеха, — мы скучали. В следующий момент раздался восторженный вопль Лены и девушка повисла на шее старшего Шимады, радостно щебеча что-то о том, как они все скучали и какой Ханзо был классным в молодости, хотя, не то, чтобы он не был таким сейчас, но тогда… Лучнику только и оставалось, что удивлённо моргать и улыбаться краешками губ, продолжая опираться на руку Маккри. Ангела тихо плакала от радости, обнимаясь с улыбающейся Фарией, Сатья заснула прямо на стуле за компьютерами, не убирая рук от клавиатуры, Уинстон скромно улыбался, добродушно оглядывая воцарившийся в лаборатории хаос, Генджи тихо подкрался слева и, совершенно внезапно для всех присутствующих, повис на брате рядом с Леной, едва не завалив всех троих на пол. — Ты заставил нас поволноваться, брат, — насмешливо сказал киборг, ткнув кулаком лучника в плечо, — особенно Джесси. Девятнадцатилетний ты оказался слишком большим потрясением для нашего старичка. — Тридцативосьмилетний я был не меньшим потрясением для двадцатилетнего него, — многозначительно ухмыльнувшись, ответил на ехидство брата он, незаметно для остальных схватив крякнувшего Маккри за задницу, — так что, считай, мы квиты. Джесси на секунду завис, пытаясь понять, что так могло повлиять на его всегда невозмутимого, холодного, сдержанного Дракона, что тот так запросто проявляет эмоции при других агентах, как в следующий момент смысл слов любовника достиг его затуманенного счастьем мозга. — Что..?