***
В резиденции с момента визита Мукуро творился самый настоящий хаос. Гокудера поднял тревогу, особняк был оцеплен в кольцо, а все хранители были подняты. В кабинете Десятого босса Вонголы было собрано экстренное совещание. — Гокудера, — Тсунаеши серьезным взглядом посмотрел на своего подчиненного, — если со мной что-то случится, ты должен защитить Киоко. — Джудайме, я не позволю им приблизится к тебе… — И как ты собираешься остановить двоих сильнейших из всех хранителей? — Такеши с ухмылкой глянул в сторону подрывника. — Почему двоих сразу?! — огрызнулся Хаято. — Не стоит сбрасывать со счетов Хибари, он не дурак, и раз он не вышел до сих пор на связь… — Скорее всего, он заодно с Мукуро, — вмешался в разговор Реборн, — я говорил тебе, Тсуна, ты зря решил пожертвовать Туманом ради той сделки. Девчонка погибла, считай, ни за что. — Я виноват в ее смерти. И только мне нести эту ношу и ответственность перед теми двумя. «Хибари-сан, скорее всего, узнав правду, ты возненавидишь меня…»***
— Что дальше? — он смотри на Мукуро, точнее, на его единственный уцелевший глаз. На губах иллюзиониста появляется странная улыбка, больше напоминающая улыбку безумца. — А дальше ты вернешься к Вонголе, я и сам справлюсь, — через боль спрыгнув со стола, Рокудо слегка поморщился. Но уже через несколько минут вновь был серьезен, хоть и бледен, сильно бледен. Кёя не собирался помогать Мукуро, он здесь чтобы проследить, дабы тот кусок дерма в соседней комнате был жив поле допроса иллюзиониста. Но в голове одни вопросы… Что будешь делать ты сам, когда узнаешь правду, жестокую и беспощадную, такую, как лезвие ножа по спине? Выдержишь ли ты ее, примешь, как есть или смиришься, или же… «Или ты свернешь шею этому ублюдку сам, вместо Мукуро?» — внутренний демон злорадствовал, жажда убийства лишь нарастала. Сжимая кулаки, Хибари последовал за Рокудо в надежде предотвратить трагедию.***
— Винсенто всегда был тряпкой, вспомнить хотя бы инцидент с той барышней, шлюхой из бара, — громил уже давно спасли гаражи в районе порта. Их босс был отцом того неудачника, Висконтио, богатенький зажравшийся сынок, желающий откусить кусок побольше, но не получилось, и хоть отец время от времени прикрывал грешки сына, в этот раз помочь ему он не смог. «Вонгола» — это название вертелось на языке у многих крупных мафиози. Одни произносили его с благоговением, другие с трепетом, третьи с нескрываемым страхом. Кому-то они были врагами, кому-то идеалом, к которому стоило стремиться, для других союзниками, причем, хорошими союзниками. В этом босс маленькой группировки убедился, когда его сынок, чье имя сейчас слетало с уст подчиненных с полным презрением и недовольством и неким разочарованием… Да и сам он, Валенос Агиценто, был сильно разочарован своим сыном. Ввязаться в такую авантюру, и все из-за паршивой девчонки, а ведь она не очередная шалава с паба, она хранитель Тумана, самого Тсунаеши Савады. Он давно уже заметил, что Вонгола подбивала клинья к его бизнесу и территории, но он никак не рассчитывал на то, что для этой операции он пошлет именно ее, да еще и одну. Какая возможность насолить и ослабить Вонголу. Такого шанса ему еще ни один враг не предлагал. Но кто бы знал, что его никудышный сынок купится на это и влюбится в эту девку с первого взгляда. Да что там с первого, еще увидев ее мельком на фото, где были в неофициальной обстановке сфотографированы все члены Вонголы, точнее, все хранители! Когда Винсенто увидел Хроме Докуро, его словно подменили. Он бродил по их резиденции, мечтая встретится с ней и сделать ее своей женой, и чем все это закончилось? Девка подохла, а резиденция сына почти уничтожена. От тех, кто уцелел, он услышал лишь одно словно — «туман». На ум пришло лишь одно, ведь хранителей Тумана, на самом деле, у Савады Тсунаеши было двое, и второй хранитель, был куда опаснее этой девчонки, но, по слухам, этот человек был мертв и не мог восстать из мертвых, или же мог? Валенос долго ломал над этим голову, но, найдя машину сына оставленной покореженной на обочине, и следы шин от двух друих машин, ему стало ясно одно: вряд ли он увидит сына живым.***
— Эй, подъем! — звонкая пощечина. Привязанный к стулу юноша со смуглой кожей медленно приходит в себя. В голове стоит туман, словно он очень много выпил накануне. Оторвав взгляд от пола, где его взору предстали две пары ботинок, он столкнулся с лицом смутно знакомым, а вот второго мужчину он пока не разглядел, ибо он стоял к нему спиной. — Подъем, золотой мальчик, пора поболтать, — Мукуро улыбался и выглядел очень дружелюбно, лишь Кёя знал, что за этой маской дружелюбия скрывается чудовище пострашнее его самого. Монстр, которого ни Тсунаеши, ни он сам так и не смог приручить. Лицо Мукуро вдруг стало серьезным, а для Хибари это означало одно: сейчас начнется самое интересное. Винсенто сразу узнал это лицо, имя Мукуро пусть и было забыто, но не его лицо. Юноша вскрикнул, но его рот тут же был заклеен скотчем. Хибари повернулся к нему лицом и увидел, как гримаса ужаса, потихоньку искажает черты лица молодого человека. Он узнал их обоих, а значит, и пытки, возможно, будут не нужны. Возможно… Но… — Где Хроме Докуро? — вопрос был странным, и Кёя поначалу подумал, что Рокудо хочет заставить мальчишку вспомнить ее лицо, чтобы тот понял, зачем они пришли за ним. Но, когда вопрос повторится, Кёя нахмурился и, положив руку на плечо Мукуро, отозвал того на пару слов. — Что ты творишь? Хроме мертва, вся Вонгола провожала ее, — на слова Хибари Рокудо лишь улыбнулся, — я сказал… — Ты там был? — Хибари отрицательно покачал, головой, — а я был там, и гроб с хорошей иллюзией и совсем чужим телом, — вот что было опущено в землю. Ее нет на кладбище, и я почему-то уверен, что она жива, или ее тело все еще у этих ублюдков, и я заставлю вернуть ее нам, живой или мертвой. Хроме заслуживает нормальных похорон! — Кёя был поражен, что ни Савада, ни Реборн не почувствовали этого. Разве можно не распознать иллюзию? — Когда до меня дошли слухи о ее смерти, я тут же вернулся в Италию и успел на ее похороны. Это выглядело очень забавно, когда Такеши, Савада, и Реборн несли пустой гроб с открытой крышкой. Даже жена Тсуны так правдиво плакала, что у меня самого защемило сердце. Но я был удивлен, что никто из них не заметил иллюзии. В гробу была не Хроме, а совсем не известная мне девушка. Вот почему я отправился в резиденцию один. Я знал, что, если придет кто-то еще из Вонголы, и если Хроме жива, и она заложник, то для нее это смертный приговор. «Она жива, она может быть жива», — Кёя все это время уже не слушал, слова Мукуро проплывали поверх его сознания. Он только видел, как открывался и закрывался рот иллюзиониста, выпуская наружу слова, что теперь не были столь важны. Она жива, может быть до сих пор жива. — А теперь я пойду и допрошу его, — повязка на правом глазу Рокудо пропиталась кровью. Но рука с плеча иллюзиониста никуда не делась. — Нет, — тихо ответил Хибари и посмотрел в глаза мужчине, — я пойду, ты еще не восстановился. Подойдя вплотную к Винсенто, Хибари достал тонфа и заставил врага испытать дикий ужас. — Итак, ты расскажешь мне все… Ведь ты не хочешь, чтобы я использовал это? — холодный бесстрастный голос Кёя заставил бы дрожать кого угодно. Винстенто тут же энергично закивал головой. Он знал, на что способны хранители Тумана и Облака, а уж если эти двое вместе выполняли работу, то мальчишка лишь сочувствовал цели. — Тогда рассказывай, — произнес голос за спиной облака, и на свет вышел Мукуро. Его рана выглядела ужасно, но холодные стальные нотки в голове говорили лишь об одном — пощады мальчишка может ждать лишь в том случае, если все расскажет.