Странный семпай

Лето. Июльский жаркий день медленно катился к полудню. За окном стояла невыносимая жара, даже дуновение ветерка не приносило облегчения, лишь опаляло лицо и неприятно жгло кожу. В такое необычно жаркое для Италии лето в особняке Варии было спасительно прохладно. Каждый, попадавший сюда после беспощадного июльского солнца, испускал вздох наслаждения. Не смотря на это, огромные варийские коридоры и комнаты отдыха пустели. Младший офицерский состав разъехался в отпуска, часть рядовых укатила на задания. В особняке царили прохлада и тишина. Зелёноволосый старший офицер в забавной шапке-лягушке медленно брел по главному коридору в "А" корпусе. Его вызвали "на ковер" в кабинет босса. В голове у молодого парня крутилось несколько навязчивых вопросов. Один из них - что стряслось такого, для чего понадобился иллюзионист. Последние два дня он безвылазно сидел в особенно прохладной сейчас библиотеке, снабжаемый продовольствием через прислугу и проглатывающий книгу за книгой. Делать было особо нечего. "Любимый" семпай был на задании, а доставать других старших офицеров было неинтересным занятием. Иллюзионист, оказавшись перед кабинетом, остановился. Из-за массивной двери прозвучало властное: "Входи". Комнату Занзаса, Десятого босса Варии, освещали лучи полуденного солнца. Парень нахмурился: шторы подняты! Удивительно. Оглядев кабинет, иллюзионист шагнул внутрь. Босса в кресле не обнаружился, у окна так же. Внимательнее присмотревшись, парень заметил темный широкоплечий силуэт в углу комнаты. Занзас стоял, прислонившись плечом к одному из высоких фамильных шкафов, принадлежащих, как гласила легенда, еще Восьмой Вонголе. Вопреки ожиданиям иллюзиониста, лицо Босса не выражало ровным счетом ничего, что являлось хорошим знаком. - Вызываали, Босс? - Фран шагнул в комнату. - Мусор, сходи в сад и принеси мне лимонов, - пробасил Занзас, не меняя своего положения в пространстве. Фран резко вскинул голову, удерживая обычную равнодушную маску. Занзас смотрел в окно, всем своим видом выражая отстраненность, и будто уже забыл о присутствии подчиненного в своем кабинете. Иллюзионист замялся. - Лимоны, Босс? Почему яя? То, что Босс просил лимоны, насторожило. Лимоны! Фрукты в рационе Неба занимали самое последнее место. - Вали, мусор. Разговор был вполне исчерпан. Фран успел выкатиться за дверь прежде чем Занзас успел вспомнить о его существовании. Обычному иллюзионисту было не суждено услышать причину "Невероятной истории Занзаса с лимоном", услышать, догадаться или осмыслить. Куда уж ему до Великого и Ужасного! Размышляя подобным образом, парень доплелся до кухни, досадуя на то, что придется выходить из особняка в такую жаркую погоду. В кухне, ожидаемо, царили тишина и покой, так что шаги иллюзиониста гулко разносились по комнате, отражаясь от мраморных полов. Прислуги летом было совсем немного, офицеры и лейтенанты управлялись самостоятельно (но не настолько же, что бы старший офицер бегал в сад за лимонами - мрачно думалось Франу). На каждом из старших висело одна из "зон" особняка. Этим помещением бесспорно заведовал Луссурия. Сейчас он был где-то на задании, в Америке, должно быть, а может, и в Мексике. Еще немного поворчав о том, что странное задание не на кого спихнуть, Фран полез за бумажным пакетом. Других не водилось, ведь мамочка Луссурия страшно переживал за экологию. Набрав неопределенное количество пакетов, несчастный собиратель фруктов отправился в сад. Сад при особняке Варии, надо заметить, был исключительный. Здесь росли аж три сорта знаменитых лимонных деревьев Палермо. Кроме этого, водились апельсины: и красные, и черные, и совсем удивительные - результат скрещивания апельсина и граната. Ветки ломились под тяжестью мандаринов и лаймов, а запах спелых фруктов стоял совершенно сногсшибательный. Но молодой Хранитель Тумана Варии созерцал заманчиво спелые фрукты без особого энтузиазма. Перед ним стоял серьезный вопрос: какие конкретно лимоны заказывал Босс? "Верделло", может быть? Разумеется, иллюзионист уповал на то, что глава секретной группировки убийц не особо разбирается в лимонах, но ведь с Занзасом никогда не знаешь, верно? "Задание" проваливать не хотелось, а возвращаться и уточнять - тем более. Парень стянул с головы жаркую шапку-лягушку и оставил ее в беседке посреди благоухающего сада. Горячий ветерок тут же растрепал зелёные пряди, а Фран лишь довольно прикрыл глаза, наконец-то дождавшись движения воздуха. Вскоре к шапке присоединилась и белая рубашка, а ее хозяин, оставшись в нижней майке, почувствовал себя еще комфортнее. Устав есть устав, и летней варийской формы по нему не предусматривается. Лазать Фран любил меньше всего, но то, что ему придется лезть на дерево, было очевидным. Зеленые и еще не до конца созревшие лимоны висели гораздо выше головы парня, а ведь каждый итальянец знает, что такие лимоны гораздо вкуснее абсолютно созревших. Прекрасно осознавая, что он та еще сопля, особенно, когда надо лезть на дерево, Хранитель Тумана, прикрыв глаза, постарался как можно точнее представить себе стремянку, какая есть у каждого итальянского фермера. Лесенка для сбора фруктов послушно образовалась из ничего, созданная иллюзией. Фран, усмехнувшись по себя тому, как именно он под началом Занзаса использует свои исключительные способности, неохотно полез на дерево. Вначале все шло успешно. Парень осторожно срывал фрукт за фруктом, пока бумажный пакет в его руках не заполнился почти наполовину. За это время Фран ужасно взмок, пот застилал ему глаза, стекая буквально ручьем из-под длинной челки. Он проклинал чёртова Занзаса, которого ему не хватило смелости послать куда подальше. Рука под тяжестью пакета отваливалась, волосы мешались, и парень чувствовал, что еще чуть-чуть, и он потеряет свою флегматичность. Потянувшись за очередным плодом, который, к слову, висел довольно высоко, Фран отвел упругую ветку в сторону. В этом деле оказались задействованы обе руки, и ему пришлось отпустить стремянку. Чувствуя свое как никогда шаткое положение, иллюзионист тянулся к несчастному лимону изо всех сил, Но падение оказалось мягким. Можно даже сказать, что очень мягким. Когда иллюзионист открыл глаза, то увидел, что упал на своего семпая. Королевский отпрыск распластался на земле, а иллюзионист разлегся на спине недомонарха. От страха Фран опять закрыл глаза и приготовился к тому, что сейчас в него вонзятся несколько королевских стилетов. Но вместо этого он услышал: - Лягух, ты живой? Как ты себя чувствуешь? Все в порядке? Фран оцепенел от удивления. В голосе семпая звучало беспокойство и... нежность?! Такое вообще может быть?! Айроне приоткрыл один глаз. Над ним навис Бельфегор. Улыбки не было и в помине. "Может, он головой ударился, когда я на него свалился?" - подумал иллюзионист. - Лягуха?! Лягуха?! Ты меня слышишь? - Да, Бел-семпаай, я вас слышу, - пробормотал "слегка" опешивший паренек. - Ну и отлично, - улыбнувшийся, наконец, своей маньячной улыбкой и шишикнув на прощание, Его Высочество удалился. А Фран так и остался сидеть на земле. Из раздумий его вывел крик выглядывающего из окна злого и жутко нетерпеливого Занзаса: - Блять, мусор, где лимоны?! Фран вскочил и кинулся собирать рассыпавшиеся по всей земле душистые фрукты, не переставая думать о странном семпае.