Я бы вечно играл Джульетту

      Настроение портилось с каждым днём. Локи все больше и больше напоминал себе сгусток злости, перемещаясь по привычным локациям: «дом-университет-встреча с Тюром-дом» и все по кругу.       Их последняя ссора с Тором вызвала в нем не столько боль, сколько злость и желание показать, кого тот потерял. Но напоминание собственной совести, что вообще-то Локи сам ушёл, выводили из равновесия.       День рождения Фрейи, который родители провели отдельно друг от друга, положило начало этому кому. Днём Локи с Фрейей и Малекитом отправились в небезызвестный уже парк аттракционов, где Эльза преподнесла малышке торт. А вечером дочь забрали Одинсоны.       Тридцать семь смс потребовалось, чтобы родители смогли договориться.       Тор привычно приехал на машине, не став подниматься, а няня довела малышку до дверей холла. Локи наблюдал из окна, как Фрейя легко преодолевает расстояние и залезает в машину, и как сопровождаемый байком автомобиль плавно исчезает из виду. Уже поздно ночью, вместо того чтобы спать, Фрейя позвонила отцу с практически требованием отпустить ее в Хельхейм на неделю, аргументировав это тем, что она хочет домой и вообще, соскучилась по своим игрушкам. Локи слышал, как Тор требовал сбавить тон в разговоре с папой, и как громко играла музыка где-то позади них, а Фригг звала их обратно в дом. Отказать дочери он не смог, тем более, он так и не объяснил ей, что в Хельхейм они уже не вернутся.       Без ребёнка Локи не мог найти себе места. Свободного времени оказалось слишком много, что было уже непривычно. Пару дней Малекит оставался вместе с ним, разделяя праздное безделье и долгое валяние в кровати. Пока в один из дней на пороге не появился Алгрим, вытащив начальника из постели и забрав в офис до самой ночи.       С того дня Малекит стал нервным и, порой задумавшись, жёстко отвечал Локи на любой вопрос. Потом извинялся, сославшись на трудности в корпорации. Локи молчал и ждал, когда эти самые трудности пройдут, но неразбериха в собственной жизни никуда не делась, а грубость Малекита только подливала масла в огонь.       Локи боялся, что Фрейя захочет остаться с Тором навсегда, уже сейчас, он был уверен, малышка с удовольствием таскает отцу указанные детальки в автосервисе и с интересом запоминает их названия. Он боялся, что лишится их обоих.       Нервозность Малекита порождала ответную агрессию, что гнездилась где-то в середине солнечного сплетения. В один из дней Малекит сорвался в офис в десять вечера, даже не вспомнив о том факте, что минуту назад они с Локи в обнимку смотрели фильм. Бизнесмен даже слова не произнес, вылетая из квартиры, словно Локи никогда и не существовало.       Но последней каплей, переполнившей чащу терпения, выдержки и попыток войти в чужое положение стала сегодняшняя ссора.       Давно ставший скучной обязанностью университет «порадовал» новым заданием по экономике, в которое необходимо было включить кучу расчётов и планов. Глупо бы было не воспользоваться собственным положением и не взять всю необходимую информацию из отчетности и документов «Свартальфхейма». Конечно, Локи изменит название, но зачем мучиться, если все уже готово? На задание отводилось большое количество времени, но дома всё равно никого кроме Марии не было. Поболтав с доброй горничной, Локи решил отправиться в кабинет Малекита прямо сейчас, чтобы не убивать время за бесцельным просмотром телевизора.       Вопреки фильмам, доступ в кабинет бизнесмена был у всех, просто никто не входил сюда без надобности, да и Малекит окружил себя только преданными людьми. Нужные Локи документы не нужно было и прятать, так как данная отчетность предоставлялась всем членам совета директоров и налоговой службе. Найдя необходимое за третий квартал прошлого года, Локи сел в кресло за столом и начал листать исполосованные цифрами листы.       Спустя полчаса он был готов выть от пляшущих перед глазами цифр и непонятных сокращений. Как такое можно посчитать и составить он просто не мог вообразить, в очередной раз чертыхаясь, что это ещё и не мечтавшийся ему Гарвард. Он устало захлопнул папку и положил на неё голову, закрывая глаза, борясь с желанием хорошенько приложиться лбом о деревянную поверхность. Он и сам не мог объяснить своё состояние, но все происходящее заставляло его раз за разом сдерживать порыв разрушить что-нибудь в попытке освободиться от гнетущих ощущений.       Все так же, не поднимая головы от столешницы, он открыл глаза, натыкаясь взглядом на ещё один бланк. Локи немало удивила смета на продажу сельскохозяйственного оборудования, что совсем не входило в ассортимент «Свартальфхейма». Не успел он толком разглядеть индексы компаний, как лист резко вырвали из его рук, едва не разорвав пополам.       – Кто разрешил тебе это брать?! – чёрные глаза Малекита казались бездонными в этом жестоком прищуре. – Ты не умеешь звонить, чтобы спросить разрешения?!       – Мне нужно разрешение?! – лопнул пузырь напряжения, выливаясь таким же гневным криком.       – Да! Потому что это мой кабинет и мои бумаги!       Даже Марии не нужно было разрешение. Она входила и выходила, когда той было нужно, по пять раз на дню протирая пыль, поливая цветы и протирая пол.       Значит, Малекит ставит Локи ниже служанки?       Такого оскорбления Лафейсон вынести не мог, поэтому сейчас и напивался, сидя в баре, стараясь забыть этот пренебрежительный тон.       Локи давно потерял счёт стопкам текилы, а бармен лишь услужливо молчал, пока клиент снова не потребует повторить. Парень не мог отказать в силу работы, хоть и видел, что ещё пара стопок и в ход пойдёт что-то крепче, а то и вовсе захочется шампанского.       Чутьё парня за стойкой не обмануло и вскоре, не обращая внимания ни на какие уговоры, клиент затребовал игристое. Бармену ничего не оставалось кроме как вздохнуть и исполнить, вылететь с работы совсем не хотелось.       Малекит тем временем спокойно отбыл на несколько дней в очередную командировку, решив забрать с собой все неосторожно оставленные без присмотра бумаги. Конечно, обличить его в глазах Локи эти бумажки не могли, но и рисковать не хотелось. Привычная ложь могла не прокатить с сыночком бизнесмена, а если данная информация дойдёт до самого Лафея, неприятного инцидента не избежать.       За местоположение Локи он не беспокоился, прекрасно понимая порыв парня сбежать от самого себя. Долго обижаться друг на друга они все равно не будут. Да если и будут, никуда Локи уже от него не денется. ***       Локи снился сон. Он напоминал калейдоскоп эмоций, картинок и карусели цветов. В этом сне Тор брал его как в первый раз, настолько властно и жадно, будто они дикие звери. А Локи отдавался ему с ещё большей страстью, чем прежде. Всё кружилось в оттенках розового, желтого, фиолетового, зеленого и голубого, узкая кровать с заломанными руками и отсутствующий разум позволили телу получить несравнимое удовольствие...       Даже сейчас, открыв глаза в постели, в дорогой квартире, где он уже привык находиться, обрывки сна не покидали хмельную голову. Похмелье обрушилось головной болью и сухостью во рту. На прикроватной тумбочке Локи заметил стакан воды и упаковку обезболивающего, но решил не прикасаться к таблеткам, в надежде продлить это ощущение сказочности сна.       Мария хлопотала на кухне, когда он добрел до стола и тяжело бухнулся на стул. Голова раскалывалась. Добрая женщина лишь поставила перед похмельным парнем тарелку куриного супа, не произнеся и слова, лишь жалостливо качая головой.       У Локи всегда так – чуть перебрать с крепкими напитками и память отшибает нахрен, оставляя лишь желание удавиться наутро.       Вот и сейчас, едва заставляя себя проглотить живительный суп, Локи никак не мог восполнить пробелы прошлой ночи, всё что он помнил – это ряд стопок текилы и стеклянный лифт высотки, с негласной мольбой, лишь бы Малекита не оказалось дома. Глотая суп, Локи решил даже не пытаться задумываться о прошедшей ночи, он вернулся домой и значит, ничего криминального случиться не должно. Мария все также молчала, готовя что-то ещё, и Локи, отставив пустую тарелку и, почувствовав явное облегчение, решил вернуться в постель.       Ему не приснилось, это он выяснил проверив мобильный, что Тор вернёт ему Фрейю уже завтра, а Локи решил показаться перед своим Громовержцем во всей красе. Все же, головная боль оказалась сильнее Принца, и он заснул беспокойным сном, желая чтобы сон с Тором над ним повторился.       На следующий день, он, уже полностью оправившийся от последствий разгульного вечера, встречал Фрейю и Тора после недельного пребывания в Хельхейме.       Их привычный автомобиль затормозил прямо перед лестницей, но вместо голубоглазого блондина, шириной с хороший такой шкаф, из машины показался Огун, легко несущий гордо восседающую Фрейю на руках.       – Я передам ему каждое слово, что ты скажешь, – поставил перед родителем малышку Сын Асгарда, выжидающе глядя в глаза.       Локи просто потерял дар речи, глядя на эти покрытые рисунками ручки, что его дочь пыталась спрятать за спину, едва Огун поставил ее на землю.       – Почему он сам не приехал? – всё, что смог вымолвить Локи, пытаясь рассмотреть «рукава» дочери.       – В «Хель Моторс» возникли проблемы. Я лишь знаю, что его срочно вызвали на работу.       – Нильс обещал взять меня мастером, когда вырасту! – похвасталась Фрейя, услышав знакомое название автосервиса.       – Отпусти его, Принц. Он не заслуживает такого, – произнёс Огун, делая шаг назад. – Пока, Княжна, – шутливо поклонился он малышке, чмокнув в лоб. Фрейю любили все без исключения, всевозможно балуя и считая полноправной Дочерью Асгарда.       Локи лишь кивнул, протягивая руку дочери, за которую та тут же схватилась.       «Никогда» – подумало Его Высочество, глядя, как автомобиль срывается с места, увозя совершенно не того водителя.       –Что это? – уже в квартире не выпустил ладонь дочери Локи, заставляя Фрейю вытянуть руку, чтобы рассмотреть покрывающие ее узоры.       – Татуировки, – спокойно ответил ребёнок, протягивая и вторую руку на жест отца. – Как у Сиф.       От запястий до плеч, на руках Фрейи располагались всевозможные узоры: цветы, птицы, вензеля, даже парочка черепов. Все они были исполнены в разных стилях, но нанесены гармонично и действительно красиво. От жестокой расправы Сынов спасало только то, что данная красота должна в скором времени бесследно сойти с детского тела и вновь вернуть коже привычный цвет.       – И ещё... – поняв, что кричать папа уже не будет, расстегнула воротник куртки Фрейя: – Сиф подарила. Тебе нравится?       Локи открыл и закрыл рот, найдя силы кивнуть. «Рукава» были ещё не самым эпичным украшением. Начиная от ключиц малышки и вверх по шее тянулся такой же разнообразный узор, уходя на всю шею.       – Ещё сюрпризы? – уточнил Локи, собираясь все-таки наподдать Тору за подобный беспредел, пусть только явится. Да и Сиф хороша. Фрейя всегда обожала татуировки девушки, даже раскрашивала черно-белые фломастерами, когда та позволяла, но даже у Сиф не было плотных «рукавов» и забитой шеи.       И пусть Локи понимал, что когда-нибудь Фрейя может явиться к нему уже с настоящей татуировкой, поощрять подобное стремление он не собирался. Поэтому Фрейя даже не знала, что и у Громовержца есть пара маленьких тату.       – А что для тебя сюрприз? – на всякий случай уточнила малышка, всем видом давая понять, что глубоко задумывается.       – Например, что вы с папой участвовали в паре гонок и ты у меня уже президент.       – Нет, президент папа, – ревностно напомнила малышка, – и в гонках не участвовали, только к тете Хеле катались.       – Ты голодная? Идём на кухню и ты мне всё-всё расскажешь.       – Меня бабушка накормила, – поспешила заверить Фрейя, проходя с отцом на кухню. – Я ела суп. А теперь можно конфет?       – Какой был суп?       – Сырный, – довольно погладила себя по животику Фрейя, вспоминая бабушкину еду.       – Тогда можно и конфет, – достал из шкафчика упаковку Локи, прекрасно зная, что Фрейя точно говорит правду. Это ее любимый суп у бабушки Фригг, и малышка не раз возмущалась, если бабушка не успевала его приготовить или ей предлагалось что-нибудь другое. Два часа назад       – Если тебе ещё нужна работа, то ты явишься! – орала трубка дурным голосом, когда Тор имел неосторожность ответить на звонок.       Нильс уже минут десять высказывал механику, где и в каких позах он видел все торовы резкие поездки к черту на рога, и очень негодовал, что на данный момент работник опять был в другом городе, когда в автосервисе случился аврал.       – Макс и Тристан отличные механики отправь их к ним. Я приеду завтра. Всё равно я не смогу взять всех, так им и передай.       – Мне плевать, кого ты сможешь взять, Одинсон, они требуют тебя и твои мидгардские детали, так что ты сажаешь свою жопу на излюбленный байк, и сейчас же несёшься ко мне, если ещё хочешь нормальную зарплату и хорошую премию. Я не позволю моему автосервису нести убытки! Ты понял меня?       – Да, – сквозь зубы процедил Тор. Вообще-то, на данный момент он хотел только выспаться и поговорить с Локи, но мироздание его не спрашивало.       – Не слышу.       – Да! – отчеканил Тор, скидывая звонок.       Терять работу совершенно не хотелось, не в его случае и не с его планами. Поэтому он набрал уже другой номер, зная, что Огун ему не откажет, а ещё он единственный кто может спокойно перенести поездку к новому дому Локи. ***       Малекит вернулся на следующий день.       Злоба как будто растаяла, и что Малекит, что Локи, не поднимали тему состоявшейся ссоры. Локи вышел встретить вернувшегося мужчину, который тут же сграбастал парня в объятия и потянул в направлении спальни.       – Я так соскучился, – шепнул на ушко Малекит, все настойчивей оттесняя Локи к двери спальни, попутно избавляясь от надоевшего пиджака.       – Неужели? – изогнул брови Локи, заглядывая в чёрные глаза.       – Сейчас докажу, – прикусил нежную кожу шеи Малекит, нашаривая одной рукой ручку двери, другой пробираясь под чёрную футболку Локи. Тонкая ткань осталась валяться на пороге, когда ручка бизнесмену всё-таки поддалась.       – Ты нужен мне, – роняя Локи на кровать и накрывая его тело своим, в самые губы прошептал Малекит. Тонкие пальцы Локи уже расправились с пуговицами его рубашки и стягивали белоснежную ткань с плеч.       – Как и ты мне, – дотягиваясь до губ бизнесмена, ответил Локи, забываясь в поцелуе...