Obscurus fiо

Странным получилось их знакомство, частично опасным для жизни, частично приятным, и решение помочь маленькому орку росло одновременно из благодарности и жалости. Альзим хотел пристроить его к каким-нибудь знакомым в Имперском Городе и поначалу даже не думал брать его подмастерьем — слишком привык быть один, работать самостоятельно, не опираясь на малую помощь… но кто мог остановить орка (пусть и полуорка), если тот что-то вбил себе в голову? Альзим отшучивался и отказывался мягко, но уверенно, потому что прекрасно знал, что учитель из него дерьмовый, но Арпад всё настаивал, и настаивал, и просил, и напоминал, и спрашивал. Когда терпение предсказуемо быстро закончилось, Альзим отыскал у себя небольшой справочник простых однофазных зачарований и вручил ему с обещанием: — Если прочитаешь за неделю, буду тебя учить. Возможно, это было нечестно: Альзим подозревал, что мальчик плохо умеет читать, но мысль вновь учить кого-то ремеслу казалась не только дикой, но и бесперспективной… Вот только Арпад прочитал. С бараньим упорством он мучил бедный справочник, срисовывал схемы примитивных зачарований и пытался запомнить термины и рунные знаки — его похожий на мантру монотонный бубнёж "тригональный узор — это узор, фокусирующийся в шести точках в двух пара-как-его-сука-там-ллельных плоскостях предмета" мог свести с ума даже Шеогората, наверное. Арпад прочитал, и Альзиму пришлось держать слово. И вскоре он пожалел, что был так категоричен. Арпад оказался удивительно способным мальчиком. Ему не занимать было трудолюбия, прилежности и какого-то отчаянного, рвущегося из глубин души упрямства, но всё это меркло на фоне прорывающегося таланта. Не каждому дано постичь искусство зачарования: кроме внимательности и педантичности, которые можно при желании развить, требовалась возможность манипулировать тонкой и переменчивой энергией душ, и Арпад будто с рождения только этим и занимался: чары его вились и пели ярко, чисто, искрились, послушные движению мысли и пальцев, и взаправду зачаровывали взгляд. За чужой работой приятно было наблюдать… Альзим давно уже успел отвыкнуть от этого. Конечно, случались иногда типичные ошибки вроде расколовшегося камня душ или "убежавшей" точки фокусировки, или неверного узора, и над умением концентрироваться Арпаду ещё предстояло поработать, и, конечно, первые его зачарования были грубоватыми, сыроватыми и, что логично, новичковыми. Но главное Альзим заметил с самого начала: и природный дар, и любовь к делу, и готовность ошибаться и учиться на ошибках сияли в Арпаде, как те пресловутые точки фокусировки. Оставалось только наложить на них правильный, совершенный узор — и вложить душу, конечно же. Альзим прекрасно знал, что вкладывает не напрасно.