* * *
Возвращение к Дурслям оказалось неприятным, на контрасте с месяцами относительной популярности. Пусть они относились к нему не так плохо, как когда-то, но все равно сохраняли холодное безразличие. Некогда такое казалось Гарри лучшей жизнью из возможных, и теперь на него нахлынуло осознание, что лучшим здесь и не пахло. Тем не менее, за пару недель он приспособился. Гарри не растерял своих слизеринских навыков в вопросе сдержанности чувств, и это помогало ему сохранять покладистость в те минуты, когда Вернон особенно раздражал. А вот Петунья все чаще и чаще бросала взгляды в его сторону. Гарри рассказал Дурслям, как его чуть не убил василиск, надеясь их развеселить, но с Петуньей, похоже, вышло наоборот. Возможно, он напомнил ей, что становится сильнее с каждым днем, сильнее и опаснее. Следовало ценить достигнутый хрупкий мир. Но только узнав, что тетушка Мардж приедет в гости, Гарри осознал, что этот самый хрупкий мир оказался под угрозой. Мардж никогда ему не нравилась. В отличие от Дурслей, она никогда не слышала о его магии, темных волшебниках или террористических угрозах. Она всегда была неприятной просто из общей злобы. Желчь свою Мардж изливала не только на Гарри. Петунья всегда выглядела зажато во время таких визитов. — Парень, ты стал лучше вести себя в последнее время, — заявил Вернон. — Стал почти что благовоспитанным человеком, а не одним из них. Продолжай в том же духе... общайся с Мардж уважительно. Гарри нахмурился. Он уважительнее относился к Дурслям отчасти потому, что понимал, почему они так себя ведут. Он подвергал всю их семью опасности, и каждый день его пребывания здесь оставался угрозой для них. Мардж же Гарри вообще не понимал. Он подозревал, что в волшебном мире она стала бы Пожирательницей Смерти и выращивала адских гончих. — Во-вторых, никаких упоминаний странностей, — продолжил Вернон. — Ей об этом знать не нужно. Гарри мысленно согласился. Меньше всего ему требовалось, чтобы у Мардж появились новые поводы для насмешек над ним самим. — В-третьих, мы сказали Мардж, что ты учишься в средней школе Стоунволл . Придерживайся этой версии и не запутайся в деталях. Гарри уставился на дядю. Вернон учил его врать? Похоже, Гарри недостаточно подробно поведал им о том, что собой представлял Слизерин. Он уже убедил Дурслей подписать его разрешение на посещение Хогсмида. Пускай у Гарри и отсутствовало желание добровольно подставляться под удары убийц, но все же могли настать времена, когда ему потребовалось бы что-то из Хогсмида. Разрешение облегчило бы ему задачу. Сладить с Мардж, несомненно, будет не труднее, чем каждый день сидеть за обеденным столом напротив людей, желающих его смерти. — Называть мою маму сукой? — Гарри посмотрел пристально на Мардж. — Уж кто бы говорил. Если бы у него имелось время, чтобы развить эмоциональную привязанность к родителям, то все вокруг сейчас наверняка взорвалось бы от его магии. И без того, только слизеринская выдержка не давала ему раскрасить стены содержимым головы Мардж. Гарри заметил, что и Петунья это поняла. Она пристально смотрела на него, бледная, тогда как Вернон не осознавал опасности. — Что ты сказал, мальчишка? — с подозрением переспросила Мардж. — Я говорю, что надо самой быть сукой, чтобы распознать подобную себе, — ответил Гарри. Лицо Мардж побагровело, и она вытянула руку, собираясь дать пощечину Гарри. Но он уже отступал, выйдя из зоны ее досягаемости. Предвидеть то, как именно отреагируют люди, было очень важно. Лицо Вернона уже налилось кровью, а вот Петунья втайне ликовала. Ей никогда на самом деле не нравилась Мардж, пускай Петунья и терпела ее. — Моя мама... даже тетя, — добавил Гарри, бросив взгляд на Петунью. — Вы недостойны лизать их сапоги. Вы говорили о крови, но дядя Вернон стоит двух таких, как вы. О чем он промолчал, так это о том, сколько на самом деле, по его мнению, стоили дядя и тетя. В любом случае, больше Мардж. Вернон взревел и бросился на него, Гарри увернулся, обогнул его и устремился вверх по лестнице. Он слышал, как за его спиной с топотом мчится дядя. Гарри добрался до комнаты и развернулся, сжимая палочку в руке. Вернон резко затормозил на самом верху лестницы. Он раскраснелся и с трудом переводил дыхание, но в глазах его промелькнул несомненный страх. Гарри начал орать во все горло и заколотил по стенам. — Ты что творишь, пацан? — спросил Вернон, таращась на него так, словно Гарри вдруг сошел с ума. Гнев дяди сменился замешательством. — Тетя Мардж потеряет к вам уважение, если сочтет, что вы недостаточно меня наказали, — объяснил Гарри и подался вперед. — И теперь у вас есть повод запереть меня в комнате до окончания ее визита. Мне не придется слушать ее, а стало быть, не будет и шанса, что произойдет нечто... странное. — Ты спланировал все это заранее? — спросил Вернон, пристально глядя на него. Гарри ухмыльнулся. После трех дней речей Мардж идея пустила корни и стала почти неодолимой. Мардж сама дала ему повод, и Гарри не упустил своего шанса. Гарри опять закричал, словно Вернон убивал его, начал просить прощения и обещать, что такого больше не повторится. — Хватит! — гаркнул Вернон. — Продолжишь, и соседи вызовут полицию. Дурслей очень беспокоил их имидж в глазах соседей. Гарри задался вопросом, не стоило ли начать устраивать подобные сцены на несколько лет раньше? Что-то такое отразилось на его лице, так как Вернон наклонился ближе. — Если соседи вызовут полицию, те приедут и заберут тебя. Сколько ты протянешь вне дома, когда все они ищут тебя? Гарри моментально пришел в чувство и затих. Вернон привел хороший аргумент, и Гарри даже не подозревал, что дядя достаточно сообразителен, чтобы додуматься до такого. — Буду вести себя хорошо, — пообещал он. Помолчал секунду. — Почему вы терпите тетю Мардж? Она не уважает тетю Петунью и даже на вас иногда смотрит свысока. Вернон посмотрел пристально в ответ, затем ответил: — Ты не понимаешь, что такое семья, парень... когда у тебя есть брат или сестра. Гарри подумал, что в семье получше Дадли был бы ему как брат. Ему хватило мозгов не озвучивать свои мысли вслух. Он кивнул. — Лучше бы вам вести себя достоверно, иначе она никогда не поверит. — Чему они там учат в этой твоей школе? — проворчал Вернон. — Я знал, что они уроды, но учить тебя вот так врать? — Я окружен людьми, которые меня ненавидят, — объяснил Гарри. — Пришлось научиться лгать. Вернон нахмурился. Неудивительно, с учетом того, что Гарри не уточнил, где же находились его ненавистники, в школе или дома. Гарри вернулся в комнату и захлопнул дверь. Он слышал, как Вернон топает по лестнице, громко хвастаясь, что поставил Гарри на место. Дядя, кажется, так и не осознал того, что Гарри, в сущности, продиктовал ему условия того, что случится дальше. Того лучше, он назвал тетю Мардж сукой прямо в лицо, и его даже наградили за это. К удивлению Гарри, этим вечером тетя Петунья оставила ему под дверью не только ужин, но и кусок торта. Причиной, как подозревал Гарри, являлись его слова в адрес Мардж — все то, что Петунья сама всегда хотела сказать ей.* * *
С каждым годом ему становилось все легче преодолевать трудности, связанные с вокзалом Кингс-Кросс, чтобы добраться до Хогвартс-экспресса. Гарри не только улучшил навыки скрытного перемещения, но теперь еще и меньше волновался о том, что случится, если его поймают. Гарри пока еще не мог сравниться с взрослым Пожирателем Смерти, но обычного нетренированного волшебника, решившего получить награду за его голову, пожалуй, что и одолел бы. Маскировка тоже стала лучше. Никто пока не опознал его на Косой Аллее, и "Ежедневный Пророк" предавался домыслам, что кто-то другой каждый год покупал Гарри школьные принадлежности. Тот факт, что никто ни о чем не догадался, служил доказательством того, насколько маги иногда не понимали методы магглов. Сложнее оказалось подобрать маскировку, которую можно было убрать, войдя в Гринготтс, и затем вернуть на выходе, но Гарри справился. Он порадовался содержимому хранилища. Воздаяние василиску удвоило его капиталы. Пусть Снейп и объяснял, что взрыв головы уничтожил все наиболее ценные части животного, но Гарри все равно слегка расстроился, что не заработал больше. Прямо сейчас Гарри не требовались пятьдесят тысяч галлеонов, но он с оптимизмом смотрел в будущее. Если ему когда-нибудь взаправду удалось бы убить Волдеморта и его последователей, вот тогда он и обратился бы к этим денежкам. Снейп остался доволен своей долей, половиной от того, что получил Гарри. Хогвартс забрал семьдесят процентов, аргументируя это тем, что василиск — собственность школы, раз уж он жил в ней и принадлежал Салазару Слизерину. Гарри попробовал поспорить, но обнаружил, что не ему тягаться с Дамблдором. Больше ста лет в политике отточили навыки директора. Деньги, наверное, пригодились бы Дамблдору в случае очередного бедствия. Раз уж школа стала целью атак Волдеморта, директору, скорее всего, требовалась дополнительная помощь. Поэтому и из страха, что Дамблдор просто заберет все, Гарри сдался и уступил. В этом году Гарри не стал напрягаться и пришел на Кингс-Кросс без маскировки. Он воспользовался рядом различных методов перемещений магглов — такси, автобус и метро, в замаскированном виде — прежде чем решил, что все чисто, после чего вызвал "Ночного рыцаря" прямо до вокзала. Ему совершенно не хотелось, чтобы какой-нибудь чересчур умный Пожиратель Смерти очертил примерный район его проживания путем применения магии к водителю такси. Отсутствие маскировки привело к тому, что люди окликали Гарри, когда тот вышел из автобуса. Он поискал взглядом Гермиону и Невилла и нашел их, ожидающих посадки на поезд. — Гарри! — воскликнула Гермиона. — С тобой все в порядке? — Имеешь в виду каторжника, пытающегося убить меня? — спросил Гарри в ответ. — Министерство прислало мне письмо. — Разве тебя это не волнует? Гарри пожал плечами. — Сотни Пожирателей Смерти и разных волшебников хотели бы получить награду за мою голову. Что, по сравнению с этим, еще один волшебник, который к тому же двенадцать лет не пользовался магией? Гермиона посмотрела на него неодобрительно. — Никогда не думала, что скажу такое, но тебе нельзя относиться к этому так легкомысленно. — Если он появится, я буду готов. — Ты становишься чересчур самоуверенным, Гарри, — заметила Гермиона, пока они садились в поезд. — Он взрослый волшебник, да еще и сумасшедший к тому же. Видел его фотографию в волшебной газете? До этого Гарри, по привычке, выждал и появился почти перед отправкой поезда. Он считал, что так у желающих напасть останется меньше времени на то, чтобы найти его и убить. В этом году Гермиона и Невилл тоже появились поздно, что удивило Гарри. Обычно они заранее занимали купе, оставив и ему местечко. В этом году поезд оказался необычно переполнен, пустые купе отсутствовали, за исключением одного в конце поезда, в котором дремал взрослый мужчина. Гарри немедленно насторожился. Взрослые обычно не ездили в поезде, так что мужчина немедленно вызвал у Гарри подозрение. То, что взрослый выглядел больным и изнуренным, ничуть не уменьшило подозрений. Квиррелл так вообще умирал, во время первого года обучения Гарри. Он предусмотрительно сел как можно дальше и не убрал руки с палочки. — Как считаешь, он наш новый профессор? — спросил Невилл. К отвращению Гарри, в конце прошлого учебного года Локхарт попался на скандале с пятикурсницей, и тогда же всплыло все его остальное вранье. Пусть как профессор Гилдерой никуда не годился, но Гарри потратил немало сил на его шантаж и внушение, что они друзья. По крайней мере, теперь Гарри, в случае необходимости, мог выдать неплохое заклинание стирания памяти. Если бы не Надзор, оно неимоверно бы облегчило жизнь у Дурслей... возможно, отчасти поэтому и ввели Надзор. В конце концов, без запретов на магию для несовершеннолетних Гарри уже к концу первого учебного года мог бы превратить жизнь Дурслей в кошмар. — На сумке надпись, что это профессор Люпин, — указала Гермиона. — Если бы я был Пожирателем Смерти, притворяющимися профессором, то тоже прихватил бы с собой такую сумку, — мрачно отозвался Гарри. Для создания достоверной маскировки следовало уделить особое внимание мелким деталям. Никто из других профессоров определенно не носил такую потрепанную одежду. — Ты как, предвкушаешь в восхищении возможность наконец-то попасть в Хогсмид в этом году? — спросил Невилл у Гарри. — Я слышал, что магазин сладостей там изумителен. — Меня больше интересует магазин приколов и книжный, — ответил Гарри. — Близнецы Уизли дерут безбожные деньги за доставку товаров оттуда. Хотя не уверен, что смогу выбираться туда часто, с этой наградой за мою голову. Гарри непременно собирался в Хогсмид, просто планировал нанести туда визит в замаскированном виде. Но было бы глупо говорить о подобном рядом с потенциальным Пожирателем Смерти. — Тебе вообще не следует туда ходить, пока не схватят Сириуса Блэка, — заявила Гермиона. — Неужели до тебя наконец-то дошло, что мне угрожает опасность? — спросил Гарри, бросая на нее внимательный взгляд. — Я же твердил об этом с первого года! — Это первый год, когда за тобой охотится маньяк! Гарри хрюкнул. — За мной постоянно охотятся несколько сот маньяков. Поезд тронулся, и первые несколько минут они обменивались впечатлениями о лете. Гарри не стал вдаваться в подробности ситуации в его семье. Он подозревал, что профессор, или кто он там, лишь притворялся спящим, чтобы подслушивать. Но он все же насладился рассказами Гермионы и Невилла о их лете, таком непохожем на его. Гермиона провела его во Франции, а Невилл в саду, выращивая магические растения. Когда перевалило за полдень, Гарри еще больше уверился, что взрослый лишь притворяется. Он пока еще не напал, но Гарри держал ухо востро. Неизбежно наступил вечер. Он обыгрывал Невилла в волшебные шахматы, когда поезд внезапно начал замедлять ход. — Мы никак не могли приехать, — сказала Гермиона, выглядывая в окно. Никаких признаков Хогсмида. Поезд вдруг резко дал по тормозам, и Гарри швырнуло вперед. Его ударило по голове упавшим багажом, и повсюду выключился свет. — Что происходит? — спросил Невилл. — Нападение, — мрачно ответил Гарри. Следовало предвидеть подобное заранее. В прошлом преступники в Америке останавливали и грабили поезда, почему же Пожиратели Смерти, чтобы добраться до Гарри, не могли напасть на поезд, зная его маршрут? Глупец, как мог он считать себя в безопасности лишь потому, что находился в купе, вдали от старшекурсников? Выглянув наружу, Гарри не увидел нападающих на метлах, но это также могло означать, что они уже в поезде. Он заметил движение в углу, притворяющийся профессором проснулся. Гарри наставил на него палочку, а взрослый посмотрел в ответ раздраженно. Он словно держал в руке пригоршню потрескивающего огня. — Не собираюсь я нападать, — проворчал взрослый. Он осмотрительно держал палочку направленной в пол. Несомненно, их взрослый попутчик знал о репутации Гарри. — Пойду посмотрю, что происходит. Оставайтесь здесь. Взрослый направился к двери купе, обходя сундуки на полу. Пока он шел туда, Гарри не сводил с него палочки. Прежде чем он достиг двери, та медленно открылась сама. За ней находился ужас из самих худших ночных кошмаров Гарри.