— Ты должен сделать паузу после сегодняшнего падения. — Нет. Я - Везунчик. — Мою собаку зовут Везунчик. И у нее нет глаза и обоих яичек. «Призрачный гонщик»
-5-
Я продержался еще два дня. Два сумасшедших и мучительных дня, постоянно балансируя на тонкой проволоке собственных страхов и сомнений. В ловушке адреналиновой эйфории, переступая через самого себя, буквально тыкая пальцем наугад. Я стал гораздо больше понимать слабый пол. По крайней мере, вопрос «что надеть», озвученный забитому шмотками шкафу, уже не казался мне таким абсурдным. Я сам задавал его каждое утро, вымученно перебирая гору барахла, купленного Юриком. Каждый день, обуреваемый сильными сомнениями в том, что в подобной одежде есть хотя бы грамм привлекательности, я, тем не менее, умудрялся подобрать нечто отдалённо удобоваримое. И чем дальше, тем больше мне казалось, что в принципе все не так уж плохо. И если я могу только истерически ржать на свое отражение в зеркале, то это вовсе не означает, что выгляжу ужасно. Скорее всего, у меня действительно полностью отсутствует вкус. Так сложилось, что я более не сидел затворником в кабинете, как в первый свой дебют, а наоборот, стремился лишний раз забежать к маркетологам. А в силу тесного сотрудничества между нашими отделами, найти повод для визита не составляло большого труда. И я находил. И повод. И без оного заходил потрепаться с парнями, каждый раз замечая, как Ромка ощутимо напрягается и сверлит меня тяжелым взглядом. Я даже рискнул и попробовал кокетничать с ним. Один раз. Когда у нас действительно завязался разговор, а не молчаливые переглядывания. Эффект получился сногсшибательный: у Короля внезапно сбилось дыхание, а глаза, обычно светло-серые, заблестели и потемнели чуть ли не до черноты. И в следующий момент он позорно сбежал, пробормотав что-то про «срочное дело». …До победы оставалось совсем чуть-чуть. Еще немного, и наконец-то с этим фарсом будет покончено… Смешно, но в забавной игре был один существенный минус: я до чёртиков скучал по нашему прежнему легкому общению. В пятницу нелегкий утренний выбор пал на узкие кожаные штаны и такую же жилетку, густо усеянную металлическими заклепками. В июньский зной я наверняка неплохо прожарюсь в этом кошмаре, но зато выглядел он до чёртиков сексуально… По крайней мере, когда я представлял его на аппетитном женском теле, а не на себе. Но для Ромки-то всё как раз с точностью до наоборот, так? Вот и славненько… Значит, комфорт придется принести в жертву. Прогулявшись от лифта до автомата с кофе и уже привычно игнорируя ошарашенные взгляды коллег, я, как водится, завернул в отдел маркетинга - кожаному ужасу пора пройти проверку на эротичность. Внутри меня встретила обычная повседневная суматоха: кто-то спорил, кто-то пытался работать, кто-то из числа не совсем привыкших вытаращился на меня. Королёв восседал на своём рабочем месте и сосредоточено грыз карандаш, который, при моем появлении, благополучно свалился под стол, дабы составить компанию глодавшей его ранее челюсти. Эпично, ничего не скажешь. Я гордо продефилировал мимо приятеля. Не спеша попивая кофе, обсудил парочку текущих проблем с местными обитателями и забрал отчёт у Сомова. Конечно, тот мог и сам мне его занести, но тогда бы не было повода помелькать лишний раз перед Ромкиным носом. А уже направляясь к выходу, я приостановился рядом с Королёвым, с удовольствием уставившись в обалдевшее лицо. - У тебя карандаш упал, - доверительно сообщил я и, с наглой мордой присев на корточки, сунул голову под стол в поисках вышеупомянутого предмета. Внимательно осмотрелся, обнаружил беглеца прибившимся под кресло и, уже поднимаясь, небрежно так облокотился о Ромкино колено, легонько погладив его кончиками пальцев. Руку мгновенно накрыла горячая ладонь. Судорожно сжала и, помедлив, с неохотой отпустила. Наверное, это было слишком смело, да и вообще как-то немного чересчур. Королёв уставился на меня с совершенно непередаваемым выражением на роже. Пожалуй, я бы назвал его охуевшим - точнее слова и не подберешь. - Коть… - придушенно вякнул он, принимая у меня карандаш, но я, тонко улыбнувшись, развернулся и молча вышел, спиной чувствуя обалдевший Ромкин взгляд. Вот ты и попалось, самонадеянное чудовище! Я шёл по коридору, упиваясь внутренним ликованием и чувством собственного всемогущества. Переступив через всё, спустив псу под хвост безупречную репутацию в компании – бог знает, какое мнение обо мне сложилось у окружающих людей за последние дни – я уже практически добился своего. И пусть Король сколько угодно юлит и отрицает, но сам же себя и выдает, когда вот так пытается держаться лишь из последних сил. Не спорю, достаточно тяжело было решиться на столь откровенно вызывающее прикосновение, и я до последнего сомневался, что смогу, но… наверное, я через столько всего переступил, что далось мне это на удивление просто. - Костя! Подожди! – окликнули меня за спиной. Витька Сомов, директор отдела маркетинга и по совместительству Ромкин начальник. Он быстрым шагом нагнал меня и, ухватив за плечо, потянул за собой. - Пойдем-ка покурим. Побазарить кое о чём надо, – непреклонно сообщил он, и я, хмыкнув, подчинился. Мы молча задымили у раскрытого окна в курилке. Сомов сосредоточенно о чём-то размышлял, а я вовсе не собирался ему мешать, терпеливо ожидая, когда тот, наконец, соберется с духом. И примерно догадываясь, о чём пойдет речь. Витьку прорвало на середине сигареты. - Скажи мне, Андронов. Ты - гей? – выпалил он. - Нет, - честно ответил я. Ну, чего-то в этом роде я и ожидал. Странно было бы, если бы никто не поинтересовался подобным после моих спектаклей всю неделю. А вот следующая фраза стала для меня полной неожиданностью. - Ага. Так я и думал, - спокойно кивнул Сомов. - Правда? О чём это он? - Конечно. Это я так, спросил, дабы исключить самый невероятный вариант. - Ага. Понятно. Хотя ни хрена мне не было понятно. - Может, тогда объяснишь, в чём смысл всей этой… клоунады? – хмуро поинтересовался он, ткнув пальцем в обтянутую кожей грудь и брезгливо сморщившись - Современный мужчина должен следить за веяниями моды и стараться придерживаться ведущих тенденций, - с умным видом изрек я. Свихнуться можно, до чего я докатился?.. И в какую сторону, чёрт побери, он клонит? - Не еби мне мозг, Костя, - Сомов скривился, словно хлебнул чего-то кислого. – Тоже мне, загадка века – ваша с Королёвым очередная выходка. Вам, придуркам, обязательно устраивать цирк тут? У нас серьёзная организация, сложная и ювелирно тонкая работа, а благодаря тебе один из моих основных специалистов уже неделю пребывает в совершенно неработоспособном состоянии! - Эээ… Это кто это? – тупо поинтересовался я. - Твой закадычный приятель, естественно! Спасибо, кэп. Хотя, какой вопрос, такой и ответ. - В смысле?.. Я обалдело хлопал глазами, забыв про сигарету и роняя на чистый пол пепел. Усиленно пытаясь представить, как именно проявилась Ромкина неработоспособность и, главное, как её определил Сомов. Но моё воображение сделало кульбит, завопило и свернулось в трубочку, не предложив ни единого цензурного варианта… - Ты - дебил? – с искренним участием осведомился Витька. – Если устроил тут карнавальное шоу, то не заходи, по крайней мере, в наш отдел. Эта сволочь после твоих визитов по часу ржёт как сивый мерин, что отрицательно сказывается на работе всего отдела, не говоря уж о нём самом. А у нас горят сроки по корейскому направлению, рынок не изучен, информация скудна и маловразумительна… Ты же сам отличный спец, Костя, и должен понимать, что, если перспективный клиент уйдет к конкурентам… это же потеря миллионных прибылей! Ржёт он, значит… - Костя… Ты можешь хотя бы недельку не светиться у нас? А потом – плевать. Развлекайтесь хоть до одури, - Сомов заметно нервничал. По сути, он не имел права мне указывать, а стучать начальству на такие мелочи… ну, Иван Борисович – мудрый мужик. Витька прекрасно понимал, что, в первую очередь, именно его и ткнут носом в неумелое руководство. Вот и перестраховался, обратившись ко мне. - Я понял, - перебил я Сомова, уже набравшего полную грудь воздуха для следующей тирады. – Всё будет в ажуре, не парься. - Точно? – недоверчиво уточнил он. - Железно. Витька просветлел лицом и, затянувшись напоследок, нервно затушил сигарету. - Спасибо, друг! Я верил, что ты меня поймешь, - он хлопнул меня по плечу и искренне улыбнулся. - Ну, я тогда побежал? Сейчас ударно возьмемся и выпотрошим этих корейцев как миленьких. И еще… знаешь… эти ваши с Королёвым игры… очень смело. Честно. Я бы так не смог. Я покивал, словно китайский болванчик, провожая Витьку задумчивым взором. Значит, ржёт он, видите ли… сукин сын. А память уже услужливо подсовывала яркие картинки без выдуманной мной обманчивой оболочки, тяжелым и беспощадным кулаком вбивая в землю раненую гордость. Раскрывая истинное значение каждого жеста, слова и взгляда. Я - идиот. Нет, даже не так. Я - сферический идиот в вакууме. Теперь я знал, каково это – падать с небес на землю. И кстати, это больно, знаете ли. От проклятого геля удалось избавиться в санузле, просто сунув голову под кран с холодной водой и воспользовавшись обычным мылом. Правда, после него упрямые вихры, и так непослушные, и вовсе стали торчать в разные стороны, но мне было уже как-то фиолетово. А в моём шкафчике удачно отыскалась чёрная футболка, задаренная в качестве сувенира сто лет назад на одной из презентаций и беспощадно забракованная за необъятный размер. Жаль, что с отвратительными кожаными штанами я уже ничего не мог поделать. Плевать. Всё равно я сегодня из этого кабинета больше не выйду. Хватит с меня. Внутри стремительно разгоралась глухая злость, пуская ядовитые корни. Злость на себя - за то, что столько времени изображал феерического придурка. Злость на Королёва – за столь беспощадный стёб и за осознание, что все всё понимали, один лишь я витал в облаках, воображая себя чуть ли не всемогущим. Злость на то, что так легкомысленно ломал собственные устоявшиеся принципы и стереотипы… …И бессильная обида за растоптанное в клочья чувство собственного достоинства.