Родная кровь

      Из пустоты на Беллатрису смотрели ее собственные глаза. Темные, с тяжелыми веками. Пронизывающие насквозь. Девушка зябко поежилась, будто пытаясь скинуть с округлых плеч странное наваждение, и весьма уверенно выступила из тени. Отражение, которое глядело на нее с не меньшим интересом тут же скопировало неловкое движение. Волшебница недовольно скривилась, а затем с вполне очевидным интересом протянула руку к абсолютно чистому стеклу, пытаясь коснуться. Нахальная копия высокомерно вздернула подбородок, но руку все же протянула. Когда пальцы девушек неожиданно сплелись в некрепкий замок, Трис зло сощурила глаза, но, вопреки тоненько звенящей интуиции не отпрянула. Ее левая рука поползла в сторону чехла с запасной палочкой и крепко сомкнулась на потеплевшем древке. Лукавая копия склонила голову на бок, как маленький ребенок, критически осмотрела Беллатрису и неожиданно зашептала:       — Ты так и ничему и не научилась, малышка Трис, — хмыкнуло существо, а затем жутко улыбнулось. За черными губами сверкнули изъеденные темной магией зубы, в богатой копне кудрявых волос медленно, но верно выгорала прядь у виска, и вытягивалось тело. Уже через какое-то жалкое мгновение на Поттер смотрела неопрятная, совершенно незнакомая женщина. Но, тем не менее, это была она. — Погляди на себя, во имя Салазара! Во что ты превратилась? — почти в прямом смысле этого слова прошипела другая Беллатриса, а затем резко дернула девушку на себя. Поттер практически мгновенно выхватила из чехла палочку и, скорее интуитивно, нежели осознанно, выпустила в проклятое наваждение режущее заклинание. Темная тварь глухо рассмеялась, поплыла неестественной черной жижей. Когда странная субстанция коснулась кожи Поттер, она принялась лихорадочно дергать рукой, пытаясь высвободить ее из крепкой хватки, а затем громко вскрикнула и повалилась на пол. Волшебница, игнорируя жгучую боль в левом предплечье, резко подскочила на ноги, опасно пошатнулась на каблуках, но все-таки смогла устоять. Склизкое бесформенное нечто растеклось по полу сравнительно небольшой лужей и больше не подавало признаков какой-либо активности. Зеркало раскололось надвое.       Беллатриса зябко передернула плечами, нехорошо сощурилась и запустила парочкой боевых заклинаний в темную жидкость. Так, на всякий случай. «Нужно сообщить директору», — краем сознания подумала девушка и, не поворачиваясь к странной луже спиной, стала поспешно пятиться к выходу. Когда она выскочила из заброшенного кабинета, то едва не сбила с ног какого-то подростка. Парень, который внезапно показался смутно знакомым, скомкано извинился и, прежде чем Трис успела выдавить из себя хоть слово, уже скрылся за поворотом. Следом за неизвестным студентом вальяжно проплыл Альбус, беседующий с Северусом; они коротко кивнули сестре, но от диалога, впрочем, не оторвались.       — Ал, Северус! — растерянно окликнула волшебница старших братьев. — Мне срочно нужна ваша помощь! Там! — девушка совсем не аристократично ткнула длинным пальчиком в сторону запертой двери и принялась судорожно описывать произошедшее в комнате. Речь ее была быстрой и отрывистой, местами голос возбужденно подпрыгивал на некоторых словах, а руки, казалось, жили собственной жизнью. Ведьма нервно теребила пуговицы на своей мантии, время от времени с силой дергала себя за длинные пряди, не замечая боли, а в конце своей тирады и вовсе вцепилась в руку Альбуса.       — Ты о чем вообще? — юноши обеспокоенно переглянулись. Волшебник мягко высвободился из настойчивой хватки сестры и как-то слишком внимательно заглянул ей в глаза. — Трис, там просто стена, — предельно ровно проговорил молодой человек, а затем мягко обнял девушку за плечи и ненавязчиво повлек за собой. — Ты снова не спала несколько суток подряд? — Поттер дождался рваного кивка и продолжил: — Мы же просили тебя больше отдыхать, — укоризненно покачал головой парень. — Давай, пойдем, мама написала, что встретит нас на вокзале.       — Это что шутка такая? — рассерженной гарпией прорычала Трис, раздраженно скинула руку брата и… внезапно поняла, что не чувствует своего былого темного гнева, который всегда поднимался у нее из глубин души, когда кто-нибудь упоминал о Джинни Поттер-Уизли. Палочка, как обычно, уже лежала в ладони девушки, но в груди была одна лишь поглощающая пустота. Беллатриса шокировано замерла, почти в забытьи подняла свободную руку на уровень глаз, но не увидела ничего сверхъестественного. Никакой черной энергии, закручивающейся вокруг нее вихрем, никаких опасных всполохов природных выбросов, ни-че-го.       — Беллз, я понимаю, ты расстроена, я, признаться честно, тоже, но у отца и в правду завал на работе. Он обещал, что непременно возьмет отпуск в аврорате перед Днем рождения Джеймса. Давай, пойдем же, Том и Лили уже заняли нам места в вагоне. Северус, ты с нами или сразу аппарируешь к Джеймсу из Хогсмида? — последний неожиданно залился слишком очевидным румянцем, довольно-таки ощутимо ударил Альбуса в плечо и пробурчал что-то невнятное. — Ой! Ролинс! Брось строить из себя невинную овечку. У вас с Джеем свадьба через месяц, а ты все еще смущаешься любого упоминания о ваших отношениях. Мерлин, по-моему я хочу, чтобы ты поскорее влился в нашу семью даже больше, чем ты сам.       Беллатриса непонимающе моргнула и мучительно медленно убрала палочку обратно в держатель. Что? Кажется, судя по резко замолчавшим юношам, она задала этот вопрос вслух. Волшебница неверяще потрясла головой, а затем крепко зажмурилась. Так… Что тут, черт возьми, происходит? Альбус со счастливой улыбкой на лице сообщает ей, что после школы их встретит Джинни Поттер-Уизли, Северус почему-то все еще носит старую фамилию, которая была у него до принятия в род. А Джеймс… О великие Основатели! Джеймс женится на Северусе? Мир волшебницы стремительно рушился на глазах. Неожиданная вспышка уже почти забывшейся боли в левой руке заставила девушку скрипнуть зубами и украдкой потереть ноющую конечность.       — Вы идите… — нервно проблеяла Поттер. — Я вас догоню, кажется, я кое-что забыла в спальне, когда собиралась, — Беллатриса натянула на себя самую убедительную улыбку в стиле Тома и мысленно взмолилась, чтобы ее, наверняка, белое от приступа паники и тошноты лицо не выдало ее с головой. Молодые люди снова переглянулись, причем так синхронно, что девушка бы даже театрально зааплодировала, если бы ей не было так плохо и, признаться честно, жутко. Какое-то время они молча вели какой-то диалог, а затем Северус просто махнул рукой и пошел вперед.       — Трис, у тебя что-то случилось? — Альбус осторожно сжал плечи младшей сестры, чуть наклонился вперед, чтобы оказаться с ней на одном уровне и снова заглянул в глаза. Беллатриса чувствовала, как ее сознания мягко коснулось чужое воздействие, но не стала никак препятствовать поверхностной легиллименции брата. Она упорно вытаскивала наружу свои самые счастливые воспоминания, связанные с отцом, и старалась отвести от внимания бдительного и цепкого до секретов Ала от тех ужасов, которые происходили с ней прямо сейчас.       — О Мерлин… — подавленно пробормотал молодой человек, а затем крепко обнял ведьму, аккуратно кладя подбородок ей на макушку. — Триша, прости меня. Пожалуйста, прости. Я даже не представлял, что ты настолько сильно скучаешь по нему. Прости, не плачь, пожалуйста, ладно? Все будет хорошо. Вот увидишь. Отец ведь никогда не нарушает своих обещаний, — девушка слышала, как неловко осекся брат, когда произносил последнюю фразу. Она только сейчас поняла, что стояла, уткнувшись носом в его грудь, крепко цеплялась за рубашку и рвано всхлипывала. Все свалилось на нее так внезапно. Беллатриса была потеряна. Она просто не понимала, как ей реагировать на это все? Ее прокляли? Это какая-то правдоподобная и непонятная иллюзия? Или, может быть, на самом деле та жизнь, которой Трис жила до этого, на самом деле и не существовала? Что, если вся жизнь с отцом и Драко ей только привиделась? Этакая злая шутка разума, слишком правдоподобная галлюцинация, которую ее воспаленный мозг принял за правду?       Новая вспышка боли отрезвила Поттер слишком внезапно. Она затихла, разжала пальцы и мягко отстранилась от Альбуса. Улыбка вышла более, чем печальной и красноречивой. Несмотря на то, что все ее естество заполняли паника и растерянность, девушка с поразительной холодной расчетливостью контролировала свои воспоминания и выстраивала дальнейшие действия.       — Спасибо, Альбус, — Беллатриса рукавом мантии стерла с щек черные разводы от туши, — я в порядке. Правда. Но я и вправду кое-что забыла в комнате. Подождешь меня внизу, ладно? Я быстро.       Беллатрисе показалось, что она добежала до гостиной Ровенкло за какую-то долю секунды. Коридоры Хогвартса уже были пусты, лишь парочка опоздавших студентов торопливо сбегала вниз по лестнице, чтобы успеть на поезд. Девушка прошмыгнула в свою комнату эфемерной тенью и тут же грузно осела на кровать. В той комнате с зеркалом определенно что-то произошло… Вот только что именно? Волшебница снова беспомощно всхлипнула, но тут же взяла себя в руки. Крепко зажмурилась, а затем и вовсе весьма ощутимо ударила себя по щекам, для профилактики, так сказать. Поттер порывисто дернула на себя рукав школьной рубашки, причем с такой силой, что одна пуговица все же отлетела в сторону. Противное жжение постепенно переросло в простой зуд, но ведьма с завидным упорством продолжала оголять предплечье. Первое, что бросилось в глаза — уродливая чернота. Трис моргнула, а затем и вовсе потерла глаза, однако проклятое видение все никак не желало исчезать. Казалось, оно отпечаталось на подкорке ее сознание и сетчатке одновременно. Тройка. На ее коже кроваво-дымчатым шрамом была выведена небрежная тройка, а чуть ниже ускользающие строки.       «Прежде чем смотреться в зеркала, стоит задуматься, что именно ты хочешь там увидеть».       …Джинни Поттер-Уизли выглядела совершенно не так, как помнила Беллатриса. Красивая и статная, эта молодая женщина была ей незнакома. Огненно-рыжие волосы были собраны в простую, но аккуратную прическу, пара особо непослушных прядок пикантно выбивалась, обрамляя лучившееся счастьем круглое лицо. Некогда яркие голубые глаза выцвели, но смотрели на мир с непонятным Беллатрисе озорством. Ровно таким, какое она всегда видела в глазах отца. У нее даже мелкие морщинки в уголках точь-в-точь такие. Элегантное синее платье с широким поясом под грудью сидело на женщине, как влитое. На руке тихонечко звенел золотой браслет-обруч, а ветер трепал массивные круглые серьги. Когда эта женщина увидела Беллатрису, то широко улыбнулась алыми губами и протянула к ней руки, чтобы заключить в объятия. Наверное, Трис не отшатнулась от ее прикосновений только потому, что эта Джинни не была той женщиной, которая ее родила. Она была кем угодно, но не сумасшедшей ведьмой, пытавшейся убить всех своих детей, не той, кого она знала, она была Поттер. Просто Поттер. Перед глазами Трис, словно бы издеваясь, пронеслись все немногочисленные, но, определенно, не самые счастливые воспоминания, связанные с собственной матерью, и она невольно отпрянула. Плечи все еще чувствовали чужое тепло, а приятный сладковатый запах духов, казалось, и вовсе впитался в любимый фиолетовый свитер. Беллатриса украдкой поморщилась, но тут же наткнулась на проницательный взгляд этой женщины. Джинни все еще продолжала мягко сжимать ее вспотевшие ладони, но улыбалась уже как-то растерянно, даже немного обидчиво. Невольно возникало такое чувство, что волшебницу задел подобный жест ее дочери. Беллатриса недовольно скривила губы, уже не скрывая своего отвращения, немного дергано вырвала руки из хватки рыжей ведьмы и отступила на пару шагов назад.       — Триса? Что-то случилось, милая? Я что-то сделала не так? — от вкрадчивого, чуть заискивающего тона девушка недовольно передернула плечами, словно стараясь избавиться от следов чужих прикосновений. Она наградила Джинни красноречивым взглядом, полным глухой ненависти, и обогнула ее. Признаться честно, Беллатриса с трудом подавила в себе желание больно задеть ведьму плечом. — Белла?       — Я хочу поговорить с отцом, — отрезала Поттер и застучала каблуками по перрону в направлении перехода в не магическую часть Лондона. К сожалению, она еще не могла самостоятельно аппарировать, как ее старшие братья, поэтому совершенно не представляла, как она будет искать министерство магии. Злость, растерянность и какая-то глухая обида подстегивали волшебницу на глупые и совершенно необдуманные действия, о которых, наверняка, она позже будет сильно жалеть, однако сейчас ей было наплевать. И пусть она уподобиться в этот момент Тому с его юношеским максимализмом, пусть! Главное, — уйти отсюда. Куда угодно, лишь бы поскорее! Беллатриса понимала, что простым бегством ничего не решить, однако видеть счастливые лица не ее Альбуса, Лили и Тома она бы просто не смогла. Да и как тут нормально реагировать на светлое лицо Джинни, не омраченное безумием их мира? Глаза противно защипало, и девушка шмыгнула носом. О Мерлин! Почему именно сейчас?       — Трис! Трис! Постой же, Трис! Беллатриса! — в конце концов почти истерично взвизгнула ведьма, заставив девушку невольно замереть на месте. Слишком сильно этот тон походил на тот, который волшебница слышала в детстве. Джинни нагнала ее спустя пару мгновений и с силой развернула к себе лицом за локоть. — Ну-ка, посмотри на меня, девочка, — весьма строго, но, на удивление, совсем беззлобно сказала женщина. Беллатриса упрямо мотнула головой, но миссис Поттер ловко подцепила чужой подбородок пальцами и заставила ее поднять взгляд. — Сломанные палочки! Что ты себе позволяешь, Белла? — Джинни грозно нахмурилась, ее губы сжались в тонкую полоску.       — Отпусти меня, — раздраженно процедила последняя сквозь зубы, снова дернулась в чужих руках и тут же зашипела. Хватка у женщины была, как у профессионального игрока в квиддич или, скажем, санитара мистера Малфоя.       — Ох уж эти Блэковские и Поттеровские гены, — внезапно запричитала Джинни и, несмотря на все грубости, принялась ласково, но настойчиво стирать с щек черные слезы носовым платком. — Вся в отца, — тем временем продолжала женщина, которую, казалось, совершенно не напряг тот факт, что Беллатриса застыла неловким каменным изваянием, шокированная последними действиями. — Да-да, не смотри на меня так. Куда собралась то, очертя голову? Что, если бы магглы тебя увидели? Ты представляешь, что могло произойти, Беллатриса? Мерлин! Они бы поймали и убили тебя! Если хочешь, можешь устраивать истерики дома, но не вздумай, слышишь, юная леди, не вздумай убегать в не магический Лондон! Поняла? — Беллатриса кивнула, скорее из шока, нежели потому, что действительно поняла смысл слов Джинни.       — Вот и прекрасно. Не будем тянуть! Альбус, Лилз, Том, идите сюда, аппарируем. А твой отец еще получит, когда наконец явится домой! Зашибу летучемышиным сглазом так, что он целую неделю не будет помнить, кто он и почему у него пятеро детей! Целых четыре месяца подряд не появляется дома, а потом удивляется, почему девочки плачут, не скрываясь, а мальчики делают вид, что у них парализовало мимику? — сокрушалась женщина, подтягивая к себе за локоть совершенно не сопротивляющуюся Лили. — Ал, на тебе Томми, как обычно, — внезапно улыбнулась женщина и неожиданно для Беллатрисы погладила младшего из Поттеров по вьющимся волосам. — Потерпи немного, ладно? Я понимаю, что ты плохо переносишь аппарацию, но сегодня министерство решило устроить внеплановую проверку на портключи и порталы. Нашли время!       Беллатриса почувствовала почти привычный стремительный рывок вперед, противную, чуть ноющую боль в мышцах и легкое головокружение. Рядом с глухим стоном на диван упал Том. Лили шустрой змейкой юркнула в сторону лестницы на второй этаж, за ней вальяжно поплыл Альбус и прошаркал ногами Кричер. Спустя мгновение с горем пополам наверх пополз Том. Где-то над головой тяжко вздохнула Джинни и наконец отпустила девушку.       — Поговорим позже, Беллатриса, — устало сказала Джинни. — Пока иди, распакуй вещи.       Девушка снова ошарашено кивнула, относительно терпеливо дождалась, пока ее недо-мать скроется в одном из дверных проемов, а затем, словно во сне, побрела к стене с семейным гобеленом. Шапка с именами раскинулась по обе стороны от могучего ствола, тонкие веточки тесно переплетались с Блэками, Малфоями, некими Гонтами и Певерелами. Не без труда волшебница отыскала листок с яркой фотографией Джинни Поттер-Уизли, а уже от нее нашла отца, братьев и сестру. После рассеянный взгляд Трис зацепился за собственное имя. Она на автомате отследила свой виток и с удивлением уставилась на портреты родителей, вернее, на мать. Женщину, которая глядела на нее с гобелена, она бы не перепутала ни с кем. Беллатриса Лестрейндж, высокомерная и до жути отстраненная, была ее биологической матерью. Фотография женщины была совсем тусклой, а внизу витиеватым почерком были выведены годы жизни.       — С ума сойти… — пораженно выдохнула Беллатриса и осела прямо там, где стояла. Колени тут же отозвались противной болью, но едва ли девушка обратила на это внимание. — Что, черт возьми, произошло в этом мире? Мадам Лестрейндж одногруппница папы, умерла спустя три года после окончания Второй Магической войны и… была моей матерью? Что?! — последнее слово ведьма выкрикнула почти истерично. Она почувствовала, как знакомая энергия тревожно завозилась где-то в груди, заворчала и заклокотала разъяренным зверем, но так и не вырвалась наружу.       — Беллз, у тебя все хорошо? — негромко поинтересовались сзади неожиданно встревоженным голосом Джинни. Беллатриса обернулась и как-то вымученно улыбнулась. — Эй, девочка моя, ну, ты чего? — женщина бросила на спинку дивана мокрое полотенце, которое до этого держала в руках, подошла к дочери, а затем и вовсе уселась на пол. — Я знаю, папа говорил, что встретит вас, но, ты ведь и сама понимаешь, что он не специально задерживается в командировке. Прости меня, я должна была написать тебе лично за пару дней, — рука женщины зарылась в мягкие кудри девушки и грустно улыбнулась. — Я тоже скучаю по нему, дорогая. Очень. Но, помнишь, что я говорила? Терпение — залог счастья, — Джинни мягко привлекла к себе Трис и крепко обняла ее. Какое-то время обе молчали, — Беллатриса напряженно, а Джинни как-то умиротворяюще. — Твоя мама была замечательной женщиной, Белла, прости, что я не такая, — внезапно заговорила миссис Поттер, и девушка слабо вздрогнула.       — Ты ревновала? — внезапно даже для самой себя спросила Беллатриса и подумала, что сейчас Джинни, наверняка, отстранит ее от себя. Однако этого так и не произошло, приятное тепло окутывало волшебницу со всех сторон, а от неожиданной женской ласки, совсем простой и незатейливой, что-то защемило в груди.       — Безумно, — призналась женщина тогда, когда Трис уже потеряла надежду на ответ. — Твой отец всегда любил ее, но женился на мне исключительно из-за жалости. Я ведь умирала. Бедность плохо сочетается с послевоенным временем, — горько хмыкнула женщина и уткнулась носом в чужую вихрастую макушку. Жадно вдохнула запах шампуня. — Но… Разве я могла винить его, злиться или ненавидеть? Я была растеряна и обижена, когда папа пришел домой с темной помадой на воротнике рубашки и шлейфом чужих женских духов, да. Но я не сказала ему ни слова. Тедд, конечно, кричал, когда узнал, но мы решили этот вопрос все вместе и весьма мирно. А потом родилась ты, на пару дней раньше Лили и Тома. Мне было искренне жаль Беллатрису. Такая красивая, решительная и умная, она была достойна твоего отца больше, чем я… Хочешь послушать, какой она была в школе? Я с удовольствием тебе расскажу, — Джинни мягко отстранилась и коротко поцеловала девушку в лоб. Улыбка на ее губах была печальной, а голубые глаза полны слез, но Джинни держалась изо всех сил. — Хочешь?       — Нет, мам, не хочу, — голос девушки вполне ожидаемо дрогнул. Руки сами по себе взлетели в воздух и несмело обняли женщину в ответ. — Прости за сегодня, я не хотела тебя обидеть, — слова давались Беллатрисе с трудом, однако девушка все равно упрямо выдавливала их из себя, понимая, — эта женщина заслуживала нормального обращения. Она тоже заслуживала больше. Миссис Поттер сдавленно поблагодарила девушку и стала подниматься с пола.       — Поможешь мне приготовить ужин? — улыбнулась женщина и, дождавшись короткого кивка, потянула волшебницу вслед за собой. — Давай, запечем утку в сладком соусе и пожарим картофель. Кстати, если мне не изменяет память, твой дядя Фред должен был отправить нам омаров! Можно еще сделать пирог с патокой, который очень любит отец. Чуть-чуть попозже должны прийти Джеймс с Северусом и, я больше, чем уверена, Тедди заглянет без предупреждения, как всегда.       Женщина продолжала восторженно трещать, пока перебирала различные кастрюли и сковородки, а Беллатриса сидела за столом, с каким-то непонятным чувством наблюдала за той, кого она ненавидела большую часть своей сознательной жизни, и не знала, как ей реагировать. Метка в виде тройки несильно пульсировала.