Зверомир

      Благодаря обильному питью в виде бульона со специями, отдыху и почти семейной заботе со стороны Фули и Зури, болезнь отступила всего за пол декады. На шестой день, когда я наконец-то вышел на утреннюю разминку вместе с соратниками, Рокот с плохо скрываемым облегчением сложил с себя обязанности десятника, кратко доложив о текущих задачах нашего отряда и установленном распорядке дел.       Последующий месяц прошел однообразно и даже в какой-то степени скучно: утром разминка и завтрак, днем работа по разборке паромов на отдельные бревна и брусья позже распиливаемые на дрова, после обеда короткий отдых, затем тренировка и поздний ужин. Время от времени расписание корректировалось из-за необходимости заступать на дежурство или выходить в патруль по территории протяженностью в полтора-два дня пути от крепости (ночевать в палатках, заворачиваясь в плащи и прижимаясь друг к другу боками стало привычно и даже как-то уютно).       В первые дни после выздоровления, я улучил момент для того чтобы переговорить с Зазу с глазу на глаз...       ...       Получить назначение на мытье полов в общей столовой оказалось совсем несложно: это для дежурства на кухне зверяне занимали очередь за полтора-два месяца (возможность набить брюхо двойной, а то и тройной порцией рациона, да еще получить доступ к самым вкусным кусочкам, определенно того стоила), а вот должность уборщиков-подметальщиков подобного энтузиазма не вызывала. Даже более того, ёж с белкой, которых я предложил подменить, пообещали в будущем оказать схожую услугу.       "У меня начинает входить в привычку проводить разговоры по душам во время парных дежурств. Сперва Копа, теперь Зазу... Хорошо бы с Рокотом не пришлось этого повторять".       Несмотря на то, что на улице уже наступила ночь и царил мороз, в помещении было довольно тепло благодаря большому камину, в котором тлели и потрескивали прогоревшие поленья и отдавали свой жар воздуху крупные камни. Сладковатый запах дыма, смешанный с ароматами еды щекотал ноздри, масляные лампы отбрасывали на стены отблески танцующих языков пламени.       Работали мы молча и быстро, сперва взявшись протирать массивные столы, табуреты и скамьи сколоченные из толстых досок, полы оставив на самый конец. Когда же потрепанная тряпка в последний раз плюхнулась в ведро с мутной водой, я наконец нарушил молчание:       - Зазу, ответь мне на один вопрос: ты специально провоцируешь конфликты то внутри отряда, то с другими сослуживцами? - выпрямившись в полный рост отряхиваю ладони друг о друга и внимательно глядя немигающим взглядом на младшего льва, слегка изгибаю брови в выражении искреннего любопытства.       - Ты о чем, босс? - собеседник несколько нервным взглядом окинул помещение, в котором кроме нас двоих более не было ни одной живой души.       - Пожалуй соглашусь: с Копой я сам допустил излишнюю грубость, что в итоге и привело к драке, только вот спровоцировал ситуацию ты. - неопределенно помахав кистью левой руки в воздухе, словно отгоняя назойливое насекомое, растягивая слова с несколько ленивыми интонациями продолжаю. - Вторым ярким случаем стала моя стычка с нашим старшим соратником, в результате которой мне несколько дней пришлось лечиться от простуды. Ты конечно можешь сказать, что я не обязан был вмешиваться, но... Как десятник, несущий ответственность за своих подчиненных и как "босс" нашей маленькой банды, не вступиться за тебя я попросту не мог. Тебе это известно ничуть не хуже чем мне, а от того возникает вопрос: "Случайны ли эти события?".       - По моему ты сгущаешь краски. - отозвался Зазу, начав поправлять рукава шерстяного серого свитера, закатанные до локтей чтобы не вымочить их во время работы.       - Один раз - случайность, два - совпадение, три... - пожимаю плечами и слегка оскаливаю клыки. - Не давай мне причин поверить, что возникновения конфликтов провоцируемых тобой - это закономерность. А то ведь я могу решить, что ты это делаешь вполне умышленно, так же как не позволяешь Копе начать сближаться с отрядом для возникновения привязанности.       Младший лев молчал, глядя на меня необычно серьезным и задумчивым взглядом. Сам я не отворачивался и не моргал, без особого труда выдерживая своеобразный вызов. Когда же собеседник наконец отвел свой взор и чуть склонил голову, мне пришлось сдерживать самодовольную усмешку, сохраняя спокойное, чуть надменное выражение.       - Мы в одной лодке, Зазу. - подойдя к подчиненному, в любую секунду готовясь взорваться движением, кладу правую ладонь на плечо младшего льва и чуть сжимаю пальцы. - Не следует раскачивать наше судно, тем более когда оно находится в открытом море. Ты сам выразил желание стать частью моей банды, еще когда мы только шли к южной заставе: с тех пор что-то изменилось?       - Конечно нет, босс. - подчиненный неубедительно усмехнулся. - С чего ты это взял?       - Хорошо. - кивнув, убираю свою руку от плеча Зазу и направляюсь к выходу. - За верных мне развитых, я своими клыками и когтями готов рвать глотки, а вот предателей и тех кто хотят мной манипулировать, предпочту удавить своими руками. Искренне надеюсь, друг мой, что ты сделаешь правильный выбор.       ...       Не уверен, что провел тот разговор правильно, все же словоблудие - это не сильная моя сторона. Однако же Зазу в последующие дни слегка притих и выглядел действительно задумчивым. Даже ставшие своеобразной традицией почти безобидные переругивания с Копой он прекратил.       "Но обольщаться рано, а доверять ему полностью нельзя будет никогда. Те же Зури и Фули, да и Стар с Коди, кажутся более надежными членами отряда".       День на пятнадцатый после моего освобождения из карцера, с севера приплыли новые неживые кабаны. На этот раз они появились рано утром, когда солнце еще только поднималось из-за горизонта, а маяки на вершинах дозорных башенок уже погашены в виду бесполезности.       В отличие от первого раза, когда враги прибыли на нескольких больших суднах, благодаря чему мы заранее определили примерное место высадки и смогли подготовить горячий прием, теперь немертвые зверяне плыли на небольших плотах по три-четыре бойца на каждом, охватывая широкий фронт и заставляя распылять силы по всему побережью. Даже зеленых новобранцев теперь не ставили в резерв, заставляя гоняться за недобитками, которые смогли прорваться через редкий заслон.       Как и прежде, кабаны были быстрыми, сильными, ловкими, обладали некоторыми навыками владения оружием, рукопашным боем и управлением гравимантией, но все же оставались животными подчиненными простым инстинктам. Учитывая все это была разработана бесхитростная, но вполне эффективная тактика: десятки делились на пятерки, среди которых обязательно был один бегун, один опытный мечник и трое копейщиков (первый провоцировал атаку на себя и загонял жертву к напарникам, которые древковым оружием удерживали тушу чтобы пятый член команды сумел снести твари голову).       Первую пятерку нашего десятка составляли Кионы и Зазу в роли копейщиков, Фули в качестве бегуна и я как мечник. Во второй пятерке роли распределились следующим образом: Стар, Коди и Копа - копейщики, Зури - бегун, Рокот - мечник.       Пожалуй, если бы плоты плыли быстрее, либо же между ними было бы меньшее расстояние, или на каждом из них плыло по шесть-восемь кабанов, у нас возникли бы серьезные проблемы. Так же мы успевали совершать марш-броски от одного места причаливания до другого, вступали в скоротечный бой и убедившись в окончательном упокоении мертвецов, отправлялись к следующей точке ориентируясь по сигналам отдаваемым цветным дымом (зеленый - приближается враг, желтый - начинается высадка и красный - требуется подкрепление).       Первое время вообще удавалось обходиться без потерь, но чем дольше затягивалось противостояние, тем больше плотов достигали побережья. Начали появляться кабаны-одиночки добирающиеся до суши вплавь, из-за чего отрядам приходилось отправляться в погоню за начавшей пробираться вглубь полуострова твари, тем самым оголяя свой участок. Моему десятку сильно повезло не потерять ни одного бойца, хотя ситуации когда ломались копья, враг оказывался быстрее и ловчее ожидаемого, случались не раз...                   ***       Одним непримечательным утром, когда мой отряд привычно проснулся под звуки колокола выяснилось, что северное побережье наконец-то прекратило баловать нас солнечной и безветренной погодой: на улице разразился снежный буран, а ледяное море взбурлило высоченными волнами обрушивающимися на берег (свинцовые тучи заслонили небо, погружая мир в густой полумрак). Тренировка соответственно была отменена, так же как патрулирование и работы на улице.       Что может быть хуже однообразного и изнурительного труда от рассвета и до заката, от которого гудят мышцы и сил не остается ни на что кроме сна? Безделье мучающее несколько сотен половозрелых зверян запертых в ограниченном пространстве. Учитывая же, что далеко не все оказались в этом месте добровольно, а многие успели заиметь друг на друга зуб разной остроты и размера...       Офицеры старались устроить наш досуг так чтобы минимизировать конфликты: во-первых все развитые были разделены на ночную и дневную смены; во-вторых в столовой были организованы культурные мероприятия вроде турнира по игре в кости, турнира по борьбе (для чего столы, скамейки и табуреты сдвигались к стенам освобождая пространство в центре), на складе нашлись музыкальные инструменты; в-третьих ежедневно проводились капитальные уборки, стирка и помывка...       Стоит упомянуть, что купальня на первом этаже, располагается за стеной столовой, позади большого камина и представляет из себя узкое длинное помещение без окон, с одной длинной лавкой, деревянным полом и бочкой с водой. Ходить туда можно либо всем десятком, либо компанией не менее восьми развитых, что заставляет Зури и Фули постоянно искать группы других самок.       "Спать со мной в обнимку под одним одеялом они не стеснялись, но идти мыться с отрядом категорически отказываются. Где логика?".       Самым неприятным в сложившейся ситуации было то, что дежурство у маяка никто не отменял и назначают на него по прежнему всех по очереди. И пусть из-за почти нулевой видимости я сильно сомневаюсь, что мы сможем заметить целый флот вторжения неживых кабанов, не говоря уже об отдельных судах, но командование во главе с Севером не желает слышать никаких возражений...       ...       - Спрячу в ладонь, новорожденный огонь: он к утру, не угаснет на ветру. - кутаясь в меховой плащ, подняв воротник до самых ушей и нацепив на голову вязанный платок, Зазу крутил ручку барабана, заставляя массивный металлический капюшон с отполированной до зеркального блеска внутренней стороной, медленно кружиться на тяжелой шестеренке вокруг прозрачной стеклянной колбы, внутри которой горело яркое пламя промасленного фитиля. - Он к утру, не погаснет на ветру...       - Нам обязательно здесь находиться целой толпой? - шмыгнув носом, Фули плотнее запахнула свой плащ и подтянула край шарфа, словно полумаска скрывающего ее мордочку оставляя видными только глаза.       - Нет. - отвечаю совершенно искренне, а когда гепардица уже собиралась что-то возмущенно заявить, добавляю невозмутимым голосом. - Но это нужно как минимум для того чтобы укрепить командное взаимодействие. Ты же не хочешь чтобы Кионы, смотрели на тебя и твою сестру со снисхождением?       - ФР. - таким образом выразив свое отношение к всей сложившейся ситуации, кошка начала обходить площадку по кругу, стараясь хоть так согреться, да и задачу высматривать корабли вероятного флота вторжения никто с нас не снимал.       На самом деле говоря про толпу, моя напарница самую малость приувеличила: в данный момент на наблюдательной площадке центр коей занимает механизм прожектора, дежурили только мы трое, а весь остальной десяток отогревается в комнате на последнем этаже дозорной башенки. Зазу, заняв позицию у барабана, приводит в движение металлический капюшон, я стоя у зубца вглядываюсь вдаль пытаясь за пеленой из снежинок увидеть хоть что-нибудь, а Фули осматривается по сторонам. Кроме того, в наши обязанности входят очистка отражающей поверхности прожектора от наледи, смена фитилей и масла в колбе, ну а если каким-то чудом будет замечено приближение противника, то придется поднимать тревогу и готовиться к выходу на побережье.       Нет, я не имею ничего против несения дозора, пусть даже в тяжелых условиях вроде снегопада, дождя, или наоборот жаркой солнечной погоды (как же хочется в теплый Прайдленд вернуться), но то чем мы занимаемся сейчас, сложно назвать полезной деятельностью. Единственное объяснение того, что на время бурана не были отменены дежурства на башне, которое приходит в мою голову это желание сохранить механизм прожектора в рабочем состоянии.       "Я начинаю ненавидеть север. Пожалуй поход за ледяное море, для зачистки земель кабанов и воронов следует организовать хотя бы за тем дабы больше не пришлось здесь зимовать".       Поежившись, прячу кисти рук в рукава верхнего из двух свитеров, надетых под меховой плащ. Вероятно это самовнушение, но ощущение холода пробирающегося под шкуру и старающегося вытянуть последние крохи тепла, не покидает меня большую часть времени проводимого в бодрствующем состоянии. От мысли о холодной воде вообще зубы сводит, а услужливая память подкидывает воспоминания о холодной пучине и смыкающихся над головой волнах.       Пару раз я просыпался от кошмара, в котором после броска волка упав в воду, всплыть так и не получалось из-за прозрачной гибкой пленки на поверхности волн, которая прогибалась под руками но не желала ломаться или рваться. К счастью внешне это никак не проявлялось, а то боюсь после известия о том, что десятник заработал страх перед водой, можно не только лишиться уважения подчиненных, но еще и самолично поставить крест на дальнейшем продвижении по службе.       "Как там говорил Ахади? "Тот кто ничего не боится - глупец, тот кто может побороть свой страх - храбрец". Что-то часто я его вспоминаю...".       Каждые двадцать-тридцать минут тройки дозорных сменяются. Этого времени достаточно чтобы не промерзнуть до костей, да и внимательность не успевает притупиться. Можно было бы меняться и чаще, но это было бы уже бесполезной суетой, так как больше времени тратилось бы на одевание-раздевание и блуждание по лестнице.