Три плюс два

Юно и не заметил, как втянулся в постройку песочного замка. Высунув кончик языка, он со всей страстью своей души предавался творчеству, роя ров вокруг крепости. После того, как они поплескались, Джеджун предложил построить замок из песка. Юнхо согласился, так как при ближайшем рассмотрении этот Ким оказался интересным собеседником. Он знал кучу всяких забавных историй и анекдотов и умудрялся всё это дело к месту вставлять в их ознакомительную беседу. Своим остроумием Дже напоминал ему Ючона. Чон даже не понял, как втянулся в разговор, и не заметил, как пролетело время. По легенде тараторящего без умолку Кима, который занимался собственно стенами замка, в этой башне злой колдуньей был заточен прекрасный принц. День и ночь дежурил он у окна, ожидая свою судьбу. А та, оседлав белого скакуна, мчалась навстречу своему суженому, преодолевая преграды и трудности одну за другой. И вот смелый рыцарь у стен замка. Гордо восседая на своем коне, он оглядел крепость. Душа его стремилась к пленнику, тому самому, заточенному в этих стенах. — Сердце замерло у прекрасного принца, пораженного красотой, отвагой и мужеством избранника судьбы. Выбежал он к воротам своей тюрьмы, очаровывая неземной красотой воображение рыцаря. И только глубокий и широкий ров мешал им соединить свои объятия. Однако храбрый рыцарь не собирался сдаваться в двух шагах от мечты. Пришпорив скакуна, всадник одним махом преодолел препятствие. Оказавшись на той стороне, он спешился и подошел к смущенному принцу. Встав на одно колено, рыцарь протянул звезде души своей обручальное кольцо, которое трепетно хранил у самого сердца и мечтал надеть на палец своему избраннику. Зардевшийся принц принял предложение руки и сердца, кидаясь в объятия своего героя, — на полном серьёзе вещал строитель песочных стен. — А вот тут-то их и ждал подвох, — сделал неожиданное заключение Джеджун, хмыкнув. — Вскоре их любовная лодка разбилась о быт, мда. Юно позабавило то, как азартно Ким молол чепуху. Он даже подумал, а не начинающий ли сказочник, то бишь журналист перед ним? Сам-то Чон был далек от всякого рода воздушных замков, розовых пони и подобной фигни для девочек. Он был реалистом, верящим только фактам. Чон считался перспективным, умным, умеющим лавировать в тонкостях различных статей уголовного кодекса адвокатом. Как раз перед отпуском ему поступило предложение от шефа о совмещение практики с теорией. Он обещал подумать и дать окончательный ответ после отпуска. — Какая-то ненастоящая сказка получилась, — засмеялся Юнхо, глядя на Джеджуна. — Ну, дык, это же Гейляндия, тут возможно всё! — сосредоточенно орудуя палочкой и придавая законченность постройке, заявил Ким. Юно чуть не поперхнулся, но сдержался. Чудиков он видывал и не таких. Чувствуя, что надо сменить тему, Чон предложил Дже окунуться еще раз перед обедом. Тот, подумав, согласился. — Давай на этот раз зайдем глубже в воду? Ты, как, сможешь? — заботливо спросил Чон, держа за руку Кима и медленно продвигаясь вперед. — Попробую, — неуверенно ответил Дже, испытывая двоякое чувство: вроде бы и радостно, что этот лузер так проникся ситуацией с водобоязнью, но с другой стороны эта самая боязнь никуда от Кима не делась, да и мало ли что придет на ум любителю женских прелестей на глубине. — Молодец, не бойся, я рядом, — продолжая двигаться дальше, похвалил его Юнхо. — Юно, всё, я боюсь, не надо дальше идти, — запаниковал Ким, когда вода достигла его груди. — Отпусти меня, я выйти хочу! — всё-таки его страх взял верх над желанием проучить наглую рожу. Чон тут же остановился, но чужой руки не выпустил. Он подошел к трясущемуся парню ближе и обнял его. — Дурачок, не бойся, я не отдам тебя морю, — как можно ласковее произнес он, успокаивающе гладя паникера по спине. — Дыши глубже. Вдох — выдох, вдох — выдох. Вот так, правильно, умница, держись за меня. Приятный и уверенный голос проникал в замутненное страхом сознание Джеджуна. Его уже не трясло. Он обвил руками шею Юно и глубоко дышал, уткнувшись лицом куда-то в район ключиц Чона. Постепенно бешеный сердечный ритм выровнялся, дыхание восстановилось. Парень уже мог адекватно мыслить. Первым порывом его было отстраниться от врага, однако в этих объятиях он чувствовал себя настолько защищенным, что не стал дергаться, а позволил Юно и дальше крепко себя держать. Тем более, что теплая вода так приятно ласкала тело, а прикосновения Чона придавали пикантность ситуации. А это было как раз на руку воспитательным планам Кима. Чувствуя какой-то странный трепет в груди и прилив нежности к Джеджуну, так доверчиво обнявшему его, Юнхо не решался пошевелиться. Они так и стояли по грудь в воде, тесно прижавшись друг к другу. — Видишь, да, это безобразие? — спросил Чанмин у офигевшего Кюхёна. — И не говори мне о своих хёнах. Они у тебя добрые наивные эльфы по сравнению с моими извращенцами, — резюмировал Шим, а Чо хмыкнул, вспомнив «наивных» Хичоля, рыбных и ЙеВукков. Эвилам надоело троллить хёнов Кю (вернее, старшие пообещали младшим, что научат их любить родину, если те не угомонятся), поэтому друзья сбежали на эту сторону гряды. Взобравшись на невысокую скалу, парни, словно из театральной ложи, наблюдали за душещипательным спектаклем на море. Время от времени они язвительно комментировали происходящее и тихо смеялись. Постояв еще немного в обнимку, Юно предложил Джеджуну поплавать на его руках. Здоровому и находящемуся в самом соку мужчине было нужно, просто необходимо, чтобы Ким отлип от него, ибо ниже его ватерлинии (видимо от избытка чувств) началось заинтересованное шевеление. Это явление само по себе озадачило Юнхо, ведь он не испытывал никаких романтических чувств к Джеджуну. Он чисто по-человечески хотел помочь парню преодолеть боязнь воды, и это не отменяло его первого впечатления о Киме как о наглом агрессоре. Дже, отметив про себя нервозность Чона, продолжал играть свою роль и робко кивнул, ойкнув, когда Юно подхватил его под животом, переводя в горизонтальное положение. Парень раскинул руки в стороны, наслаждаясь купанием, а Чон катал его на своих вытянутых руках, то погружая по шею в воду, то приподнимая на поверхность. Эвилы еле сдерживали рвущиеся наружу рыдания, наблюдая за действиями парочки. — Детский сад на выезде, — простонал Кю. — Чанмин-а, я тебе сочувствую, твой Дже-хён всех моих хёнов на лопатки уложил, — вытирая проступившие слезы с глаз, протянул он. — И я восторгаюсь! Это же такой самородок с претензией на Оскар! — Хочешь поменяемся? — буркнул Мин. — Я лучше с твоим зоопарком бы побыл, чем видеть вот это вот! — Не надо завидовать, каждому — своё, — показал ему язык Чо и обалдело уставился на море. — Мин, что он творит? Он, что, хочет утопить Дже-хёна? Парни обеспокоенно привстали, готовые нырнуть и оказать помощь другу. Ведь в этот момент Юнхо понял, что катание агрессора на руках нисколько не отменило намечающийся в плавках стояк, и поэтому он спонтанно решил охладить свою голову, так как все непотребные мыслишки шли от неё. Обхватив покрепче улыбающегося ему Дже за талию, Чон резко пошел под воду, погружаясь в нее с головой. Джеджун, не ожидавший такой подставы, стал рваться на поверхность. Он колотил конечностями в воде, совершенно ничего не соображая. Юно опомнился и вынырнул. Ким шумно задышал, набирая в легкие воздух, и рванул от придурка в сторону берега, отплевываясь и матерясь. — Джеджун, прости, я не подумал, — погнался за ним Чон. — Не приближайся ко мне, убью нафиг! — стуча зубами от пережитого ужаса, крикнул в ответ Ким. — Дже, это не то, о чем ты подумал, клянусь тебе, — продолжал увещевать его Юно. — Я не хотел тебя пугать, прости! Джеджун выбрался на берег и, не слушая доводов Чона, показал ему вытянутый средний палец, направляясь в сторону навеса. Юнхо тоже выбрался из воды, оглядел себя ниже пояса и, удостоверившись, что ничего не выдает его недавнего возбуждения, добрел до своих вещей. Не спуская глаз с Кима, он натянул шорты, накинул на плечи полотенце и побрел за нервно шагающим к лагерю Джеджуном. Ким, узрев загорающих под зонтиком Джунсу и Ючона, сменил направление, не желая мешать младшему. Бормоча проклятия на голову ненормального, коварного и играющего не по правилам Чона, он добрался до палатки. Парня распирало от злости на себя. Так опростоволоситься, поверив в участливость этого упыря, который, наверное, в душе смеялся над Кимом! Позорище просто! Дже переоделся в сухие штаны, натянул футболку и собрался пойти к ручью, чтобы сполоснуть мокрую одежду. Он открыл полог палатки и нос к носу столкнулся с Чоном. Испуганно вскрикнув, молодой человек, по инерции, стебанул мужчину по лицу своими мокрыми плавками. Юно зажмурился и, отпрянув, провел рукой по губам и носу, куда пришелся основной удар. — У тебя вообще все дома? — взвизгнул Джеджун. — Или решил меня инфарктом добить, раз утопить не получилось? — продолжал истерить он. — Уйди с глаз моих и с моей территории, пока я тебя не прибил! — Я просто хотел извиниться и сказать, что не собирался тебя топить. Да я бы и не дал тебе утонуть, — обиженно засопел Чон, разворачиваясь в сторону своей палатки. — Я правда хотел тебе помочь. А, впрочем, думай, что хочешь, — буркнул он через плечо, зашагав к себе. — Мне как-то всё равно, — и мужчина скрылся за палаткой в своей зоне. Это остудило пылающего праведным гневом Кима. Чувствуя себя не в своей тарелке, он смотрел вслед понуроидущему Чону, и его атаковали двоякие чувства. Стоило Юно скрыться из поля зрения, Дже отмер и, глубоко задумавшись, побрел к ручью. Договорившись встретиться после обеда, Чанмин наскоро попрощался с Кю и поплыл к берегу, в сторону своего лагеря. А то мало ли. Ведь Дже-хён в гневе страшен и импульсивен. То, что Джеджуна дико разозлила выходка Юно, было видно невооруженным глазом, тем более у хёна была боязнь воды. Поэтому, примчавшись в лагерь, Шим удивился тишине и покою вместо представляемого им мордобития. В их палатке никого не было, да и на вражеской территории никакого движения не наблюдалось. Он озадаченно стоял посреди поляны и чесал макушку, не зная, о чем думать. Простояв так пару минут, Мин заметил мелькнувшую между деревьев фигуру хёна и рванул навстречу. — Чанмин? Ты чего? — удивился Ким. — Что-то случилось? — с тревогой в голосе заботливо спросил он, перекладывая выстиранные плавки и полотенце в другую руку. — А? — озадаченно ответил вопросом на вопрос младший. — А, нет, ничего не случилось, — не стал усугублять Шим, видя, что старший уже успокоился. — Я просто проголодался после купания и хотел тебя попросить что-нибудь приготовить. — Идем, покормлю тебя, да и обедать пора уже, — улыбнулся Дже и потрепал Чанмина по влажным волосам. — Растущий организм, — засмеялся он, но, заметив, что на поляне появился Чон, осекся и волком глянул на того. Быстро развесив на веревке нижнее белье и полотенце, он ушел колдовать в пищевую зону, попросив донсена немного подождать. Чанмин развалился на раскладном стуле в ожидании вкусностей. Вытянув ноги и подложив под шею свернутое полотенце, он откинул голову на спинку кресла и замер в предвкушении, закрыв глаза. Его слух ласкал звук шкворчащего на сковороде масла, рисуя перед глазами аппетитные картинки, обоняние улавливало божественные запахи, а губы растянулись в блаженной улыбке. — Пссс, пссс! Чанмин-ши, — тихий шепот нарушил идиллию Шима. Мин открыл глаза и привстал, озираясь. — Юно-хён? — воскликнул он удивленно, заметив старшего. Юнхо сидел на корточках недалеко от Мина. Приложив указательный палец ко рту, он показывал взглядом в направлении кухни, где хозяйничал Джеджун. Сообразив, что Чон хочет проконсультироваться, Чанмин хмыкнул и кивнул головой в сторону лесопосадки. Бросив взгляд в сторону пищеблока, Юно бесшумно поднялся и быстро направился в указанном направлении. — Как ты вообще додумался нырнуть с Дже-хёном на руках? — возмутился Мин, выслушав о недоразумении из первых уст. — У хёна же аквафобия! — Да я же говорю, не подумал, — с досадой перебил его Чон. — Мне голову напекло, хотел остудить ее и забыл, что у Джеджуна-ши водобоязнь, — стал он оправдываться, не говоря об истинной причине своего окунания. — Ага, кто же тебе поверит после твоих злобных выплесков в сторону хёна? Колись давай, — усмехнулся Мин. — Хотел напугать Дже-хёна и посмеяться над ним? — Вот, блин, ты меня слышишь вообще? Я, что, изверг бессердечный — смеяться над чужими страхами? — возмущенно запыхтел Чон. — Допустим, но и оправдание твоё так себе и, мягко говоря, неубедительное. Зато состав преступления на лицо. Покушение на жизнь — раз. Мотив вполне ясный — не поделили территорию. Это два. Три — пойман, можно сказать, с поличным. Так что трудно будет доказать твою невиновность, особенно в глазах хёна. Чон обалдело уставился на младшего: — Ты что ли на юриста учишься? — Да, перешел на последний курс — с гордостью протянул Шим. — Учусь с хёнами в одной группе, а Джеджун у нас к тому же староста, сечешь? — подняв указательный палец вверх, вопросил он у присвистнувшего Чона. — Поэтому либо тебе придется всю правду самому рассказать и смягчить этим приговор, либо тебя выведут на чистую воду, но тогда пощады не будет. Ты будешь наказан по всей строгости. В этот момент Шим услышал зов Джеджуна. Его желудок отозвался голодным урчанием, и он, похлопав озадаченного Юно по плечу, поспешил к накрытому столу. Едва младший скрылся за деревьями, как на лице Юно расцвела улыбка. Кажется, он с удовольствием согласится на предложение начальства.