Нет эмоций — есть покой

Постепенно прошлое забывается. Я начала перед сном прокручивать главные детали своего прошлого, причины формирования у меня именно такого характера и просто дорогие сердцу воспоминания. С ужасом поняла, что мелкие детали забываются. Я помню внешность матери только со своих уже здешних воспоминаний. Я помню те моменты, когда я еще могла четко представить мамину внешность, помню, что представляла ее черные волосы и карие глаза. Но не помню ее саму. Я знаю, что у нее ровные, белые, несмотря на курение, зубы, которыми она гордилась. Я могу все это представить. Но, представив, понимаю, что это не она. Это ужасно страшно. Я до трясучки боюсь потерять свой характер, свою память. Тогда я не просто забуду свое прошлое, я перестану быть собой. То, что я помню свою прошлую жизнь, и делает меня той, кто я есть. И забывать это в угоду чертовой второй жизни я не намерена. Так что берем карандаши в маленькие ручки и начинаем рисовать. Детские рисунки, а точнее, мои каракули, никто не заподозрит в чем-то секретном. Кто в детстве не рисовал воображаемых друзей? А вот если вдруг начать писать что-то в дневнике, хоть это и намного эффективней в плане содержания информации, то мама наверняка поведет меня к экзорцисту, изгонять демона, а папа… Без понятия, что он придумает. У нас все только более-менее наладилось, и наводить еще больше подозрений на себя не хочется. Каракули получились очень смешные, но также и информативно содержательные. По крайней мере, лучше так, чем сухой текст. Что мне дадут описание вроде «коричневые глаза и черные волосы»? Надо рисовать, пока еще хоть что-то помню. Первым решила нарисовать брата, все же я очень любила его, хоть и не скучаю. Воспоминания тускнеют с каждым днем, как и прошлые чувства, что вызывали во мне когда-то дорогие люди. Шмыгнула носом. Нет, нельзя плакать, я же теперь, хах, мужчина, и никто мои слезы ПМС не оправдает. Так что карандаш в руку и вперед. Решила нарисовать его в майке и шортах, каким и запомнила его в последний раз. Нарисовать брата получилось на удивление очень даже неплохо, как для трёхлетки. Ладно, мне еще нет трёх, но помечтать-то не вредно! Конечно, лицо чуть широковато, да и глаза слишком узкие, но в целом он узнаваем. Для моих ручек-крючек, которые творят то, что им творить не нужно, этот рисунок — шедевр. Или был им, пока я не решила раскрасить его. Вот тут-то эти самые ручки и подвели меня. Сначала я старалась, делала все медленно и аккуратно (насколько вообще может быть аккуратным трехлетний ребенок), но на майке психанула, рука не захотела останавливаться, и я зашла за контур майки, мазнув по нарисованной руке. С шортами все пошло лучше, рука уже была привыкшей, ага. А вместе с тем и уставшей. Так что и вторую руку брата пополнил росчерк. В конце чуть дрожащей от усталости рукой подписала рисунок. Кривые, дрожащие линии составляли такое же кривое имя. Феликс. Надеюсь, так я его не забуду. Беда пришла откуда не ждали. — Фонг, а кто это на твоем рисунке? — Мама, естественно, просто волновалась о том, не встретил ли я этого мужчину (хотя это был молодой парень) на улице и не сделал ли он мне «что-то плохое». Пфф, если бы все ее подозрения были бы правдой, то я бы тут сейчас не стоял. — Его зовут Феликс? — Да, это Феликс Мен-дель-сон. Он написал свадебный марш. Мы это сегодня в садике с Мэйли обсуждали, ей очень нравится музыка. Когда мы вырастем, то поженимся, и во время свадьбы будет играть этот марш! — Прости, Мэйли, но для меня это жизненно важно, так что пришлось пожертвовать твоей обособленностью в благих целях. Тем более, я все равно планирую с тобой подружиться. Днем раньше, днем позже, какая разница? Все равно мама проверять не будет. А так она отвлечется от моего рисунка и от того, что на нем надето. Майка и шорты, да и прическа тоже в этом времени еще неизвестны. Или уже известны? Ну, шорты-то точно известны, да только, вот проблемка, не в Китае. — О, Мэйли? Это девочка из твоего садика? — Фух, отвлеклась, и замечательно. — Да, очень милая. Но она не хочет пока общаться с другими девочками, наверное, стесняется. — Приложил задумчиво пальчик к губе и посмотрел куда-то наверх. Как говорится, разделяй и властвуй. Сомневаюсь, конечно, что эта цитата тут подходит, но смысл передает замечательно. Чтобы скрыть ложь, говори много правды. Тогда твоя ложь не будет заметна. Или там было «спрятать дерево в лесу»? Только тогда я прячу не дерево, а куст (ложь) среди деревьев (правды). Ведь среди тысяч деревьев можно и не увидеть куст, верно же? Особенно если этот куст специально прячут, заслоняя деревьями.