Антон старался не думать. Была бы его воля, он бы вообще очистил свою голову от всех мыслей, что только могли возникнуть в его голове. Он молча наблюдал, как, оказавшись в его квартире, Таня скинула с себя кожаную куртку и мокрые кроссовки и почти сразу скрылась в дверях его ванной. Не произнося ни слова, он смотрел, как Белоярцева собрала свои волосы в хвост, воспользовавшись резинкой, которую нашла в ванной — Ириной, кстати — и вернулась за ним.
Он послушно скинул промокшие кеды — воды в них было столько, что хватит помыть кота Арсения и Тани — и, опершись на плечо девушки, пошел с ней в ванную. Здесь он больше молчал. Позволил ей стянуть с себя красную толстовку, которую Таня по-хозяйски закинула сразу в стиральную машинку, дал снять футболку и остановил лишь тогда, когда ее рука легла на ремень джинс.
— Тебе не кажется, что это слишком интимно? — нервно усмехнулся Антон, поймав девушку за руку.
— Боюсь, что если сейчас ты не примешь горячую ванну, то ты вообще забудешь слово «интим», — отрезала Таня.
Антону даже показалось оскорбительным то, что она не находила в этом моменте ничего особенного, поэтому он равнодушно бросил:
— Делай, что хочешь.
Таня ловко справилась с его ремнем. Антон понимал, что даже при сильном желании он бы вряд ли мог помочь Белоярцевой — он почти не чувствовал собственных рук.
— Встань, — приказала девушка, и Антон послушно выпрямился, чувствуя себя куклой в ее руках.
Черные джинсы, которые в нормальном-то состоянии Шастун чуть ли не с мылом стягивал с себя, сдаваться без боя не хотели. Таня присела перед ним на корточки, и Шастун не сдержался:
— Видел бы тебя сейчас Арс.
— Заткнись. Вылезай, — Таня выпрямилась, и ее лицо оказалось снова так близко.
Шастун честно пытался справиться с поставленной задачей. Он чувствовал ее дыхание совсем рядом — это мешало ему сосредоточиться. От нее пахло дождем, и этот запах определенно нравился Антону. Отогнав от себя дурные мысли, Шаст попытался выбраться из штанов, запнулся и завалился на Белоярцеву, которая удачно его поймала.
— Осторожно, — произнесла она беззаботно, но Шастуна обожгло ее дыхание —
кто выкачал весь воздух из его легких? — Давай, залезай в ванну, — приказала Таня, и Антону пришлось выполнить ее приказ. — Легче? — спросила Белоярцева, и Шастун понимал, что сейчас он способен только на кивок. — Отлично, поищу сейчас тебе что-нибудь из вещей. Чайник поставлю, может, что-нибудь горячее приготовлю.
Антон чувствовал себя отвратно, если честно: он отталкивал так необходимую ему руку помощи. Таня толкнула дверь, и Шастуну хватило доли секунду, чтобы схватить девушку за запястье. Белоярцева вопросительно повернулась на него. Весь ее вид буквально спрашивал: «ну, что еще?».
— Спасибо, — произнес Антон одними губами.
Он осторожно провел пальцами по ее тонкой коже.
Такая горячая. Такая живая.
Татьяна сдержанно кивнула и, высвободив руку, покинула ванную комнату. Антон, закрыв глаза, погрузился с головой в воду.
Девушка не удивилась, когда при беглом осмотре холодильника обнаружила, что в нем погибло не одно мышиное семейство. Схватив из шкафа огромную спортивную толстовку Шастуна, Белоярцева сбегала в магазин, где приобрела продукты на свой вкус, и вернулась в квартиру. Чистые вещи для Шаста она оставила на стуле около ванной и скрылась на кухне.
Управившись с салатом и жареной картошкой, Таня, наконец, приземлилась на стул и вытащила из кармана свой мобильный. На экране сияли пропущенные звонки сообщения от Арсения.
Арсюша: Ты уже спишь?
Арсюша: Я бы хотел, чтобы сегодняшней ночью мне приснилась ты. Во сне мы будем вместе, и я легче перенесу нашу разлуку.
Прочитав сообщение, Белоярцева улыбнулась. Она решила не переубеждать Попова и не рассказывать ему, что в очередной раз спасала их общего горе-друга. Заблокировав экран, девушка вспомнила про умерший мобильный Антона, достала его из кармана кожаной куртки, что сушила на высоком стуле. Порывшись в кухонных шкафчиках, Татьяна обнаружила нужный ей рис и опустила в него телефон парня. Главное не забыть его об этом предупредить.
Когда Шаст нашел в себе силы вылезти из ванной, по квартире летал запах жареного картофеля и свежих овощей. Антону даже показалось, что он снова в родительском доме: мама, не сомкнув глаз, подождала, когда ее Антоша вернется со своей прогулки, чтобы накормить его свежим ужином.
— У тебя в холодильнике мышь совершила самоубийство, — смутилась Таня, увидев в дверях Шастуна.
Антон устало улыбнулся и коротко кивнул. Он сложил руки на груди и уткнулся виском в дверной косяк. Белоярцева опустила глаза в пол, когда осознала, что Шастун изучал ее. Она притворно беззаботно провела рукой по своей мокрой майке и расстроено вздохнула.
— Ты мокрая, — спохватился Шастун, догадавшись, что подобный вид может грозить девушке простудой. — Я могу тебе дать какую-нибудь свою футболку, — он решительно развернулся, но был остановлен девушкой.
— Не надо, — попросила настойчиво Таня, и Антон закрыл и открыл глаза — он ждал этого, если бы ей было нужно, она бы уже сама нашла себе одежду. — Напою тебя чаем, уложу спать и отправлюсь домой, — Белоярцева обняла себя за плечи. Девушка растерянно переминалась с ноги на ногу, испытывая дискомфорт. — Тяжелая ночь выдалась, — грустно улыбнулась Татьяна, когда Шастун нашел в себе силы повернуться на нее.
— Прости за это, — тихо проговорил он, и Белоярцева поняла, что он правда чувствовал свою вину.
— Ничего страшного, — отмахнулась Таня, облокотившись на кухонную тумбу. — Это я не должна была говорить тех слов, — она перевела взгляд в сторону, заметив, что Шаст снова смотрел на нее. — Это я виновата, что реагировала на твои звонки, — Татьяна двинулась с места, и Антон знал, что она старалась уйти. — Никто же не заставлял меня нестись сломя голову через всю Москву, — девушка натянуто улыбнулась, огибая растерянного парня.
Она была так близко. Шастун знал, что она сейчас уйдет. И он не мог ее отпустить. Когда Таня прошла мимо, он коснулся рукой ее талии и мягко притянул к себе. Ее янтарные глаза с испугом смотрели на него. Антон неуверенно улыбнулся, и девушка сделала шаг назад и уткнулась спиной в кухонный стол. Она бросила взгляд на плиту, где стоял приготовленный для Шаста ужин, и посмотрела на парня.
Антон догадывался, что одно неверное движение способно развеять всю магию. Он несмело сделал шаг вперед, не разрывая зрительного контакта с Таней. Удивительно, что обычно дерзкая, Белоярцева сейчас молчала. Шастун приблизился вплотную к девушке и уткнулся лбом в ее макушку, закрыв глаза.
Рука скользнула под мокрую ткань ее майки, и Таня от неожиданности ойкнула.
— Что такое? — прошептал Шастун, наклонившись ниже.
— Руки холодные, — ответила девушка, стараясь не смотреть на Антона.
— Зато ты такая горячая, — произнес парень и накрыл своими губами губы Белоярцевой.
Я покажу тебе космос в одно касание!
Смотри в глаза, детка, узнавай меня!
Все сумасшедшие сны будто наяву!
Здесь ты со мной, а не с ним!
Я тебя украду…
У Шастуна коленки подгибались от одной мысли, что она даже не пыталась его оттолкнуть. У Тани дыхание перехватило от одного только осознания того, что сейчас происходило. Она уперлась рукой в столешницу, словно это могло обеспечить ей алиби, могло гарантировать, что она здесь не причем.
Ее губы были мягкими, и Антон был рад, что сегодня, наконец, узнал это. Не такими настойчивыми, как у Иры. Слишком
нежными. Земля из-под ног Шастуна уходила от понимания, что Таня ответила взаимностью на его поцелуй. Кроме нее для него больше никого не существовало сейчас на всей планете.
Вырву из лап судьбы!
Нет больше тебя и меня, есть только мы!
Улетим, не заплатив, не предупредив других.
Шастун чувствовал ее растерянность. Это липкое чувство эхом растворялось в прикосновениях ее губ. Ладонь Антона скользила по ее спине, мягко прижимая к себе, потому он знал, что все в любой момент могло кончиться. Таня могла просто засомневаться и уйти, и ему бы пришлось ее отпустить.
Углубляя поцелуй, Шаст провел пальцами по спине девушки, чувствуя как она выгибалась на встречу каждому его прикосновению. Он накрыл своей ладонью ее руку и прижал к своей груди, пытаясь успокоить, пытаясь сказать: «Не сомневайся, верь мне, пожалуйста. Это все не просто так…»
Оставляй на дне кармана сомнения,
Не меняй меня на чьи-либо мнения.
Слушай себя, чтобы понять, что лишь для тебя одной…
И Таня коснулась. Казалось, что под ее рукой на теле Антона цветы расцвели. Девушка осторожно провела рукой по шее Шастуна и запустила ладонь в его волосы. Парень прижался ближе, сжимая пальцами бедра Белоярцевой.
Антону не хотелось думать, что он ее украл. Антону хотелось доказать, что Арсению она не принадлежала с самого начала.
Я покажу тебе космос в одно касание!
Смотри в глаза, детка, узнавай меня!
Все сумасшедшие сны будто наяву!
Здесь ты со мной, а не с ним!
Я тебя украду, чтоб показать космос в одно касание.
Таня плавилась от прикосновений Антона. В голове набатом били тревожные колокола, но сладкая нега, которая разливалась по всему телу, отключала разум. Она не стала сопротивляться, когда Шастун снял с нее мокрую майку. Почему-то сейчас, именно в эту минуту ему захотелось довериться, позволить обладать ей, позволить этому странному чувству взять верх.
Трепетно-трепетно укрываю в тайну от злых языков и глаз,
Будто бы, нет пятна, пока прозрачно всё, что есть у нас.
Небо невероятно, побывать с тобой здесь, наверху,
Перемешалось всё, не ветер перемен, а тайфун.
Антон чувствовал это, понимал, что сегодня можно. Целовал ее шею, вдыхая запах дождя на ее коже. Не хотелось страстно, хотелось нежно и трепетно. Как она этого заслужила.
Я не дойду один, этот огонь необходим
И я найду твой мир на ощупь, я способный тип.
Мне досталась ты и это гораздо больше, чем у других,
Это как шанс освободиться, за это я и готов платить.
Все казалось бессмысленным. Плевать, что она девушка Арсения и обычно его на дух не переносила. Плевать, что пару часов назад он был готов послать ее по известному адресу, потому что не чувствовал никакой отдачи. Разве может быть сейчас в этот момент что-то важнее, чем ее сладкие губы, целующие его; чем ее теплые руки на его плечах; чем ее пахнущая летним дождем кожа с солоноватым привкусом.
А мир так изменился, вокруг мужчины — слабаки,
Женщины — бляди, молодёжь — party, да, но нам не жалко таких,
Выбранный путь у них, но я тебя оберегу, сомненья покинь.
Выбрось и тех, кто делает вид, что любит тебя, но хочет купить!
Антон отстранился. Он уткнулся лбом в лоб девушки и попытался перевести дыхание. Говорить ничего не хотелось: можно было бы разрушить магию момента. Он сжал свои пальцы на бедрах Тани и посмотрел на нее.
— Антон, я… — неуверенно прошептала Белоярцева.
— Доверься мне.
Шастун поднял девушку на руки и понес ее в спальню.
Тише, ты просто доверься,
Взглядом ты трогаешь сердце.
Тесно, но хочется ближе,
Космос — не выше, а ниже…
***
В голове было пусто. Таня лежала на плече Антона и не чувствовала абсолютно ничего. Ладонь Шастуна плавно скользила по ее спине, но это прикосновение словно было безликим — Таня его совсем не ощущала.
Девушка молча разглядывала комнату Шастуна. Когда она заходила сюда полчаса назад, чтобы найти вещи Антону, все было по-другому. Сейчас на полу лежали ее вещи, из джинс даже выпал мобильный, который все еще хранил последние сообщения Арсения. Этого всего здесь не было полчаса назад. До того момента, как она отступилась.
Это было странное чувство. Так бывает, когда ты идешь домой с работы в дождливую погоду и видишь бедного испуганного котенка, который жалобно мяукает и смотрит на тебя своими огромными глазами, умоляя забрать домой. Ты прекрасно знаешь, что дома тебя уже ждет твой любимый, ласковый кот, который постоянно мурчит тебе на ухо, когда ты грустишь. Но ты продолжаешь смотреть на бедное животное, и лишь твоя выдержка заставляет тебя сделать правильный выбор и уйти, не обернувшись. Сегодня Таня поняла, что той самой выдержки у нее не было. Да, и Антон с Арсением не коты, которых можно поселить вдвоем под одной крышей.
Таня знала, что должна заговорить первой, потому что рано или поздно Шастун нарушит тишину вопросом «Ты жалеешь?», и она не сможет соврать.
— Я тебе подарю кота, — произнесла Белоярцева задумчиво, и Антон перестал гладить девушку.
— Зачем?
— Ты говорил, что ты не хочешь возвращаться в пустующую квартиру, потому что тебя здесь никто не ждет, — Татьяна выпрямилась, прикрыла грудь одеялом и посмотрела на парня. — Тебя будет здесь ждать кот, — она запустила пальцы в волосы.
— У меня аллергия на котов, — признался Шастун и провел ладонью по влажным волосам девушки. — Ты не представляешь, как я мучился с Иркиным котом, постоянно на таблетках.
Таня задумалась. Это было сильно. Он даже виду не подал, когда вез ее кота в ветклинику.
— Только не говори, что ты сейчас уйдешь, — сказал Антон, когда девушка отвернулась от него. — Это будет глупо, Тань, — он сел в кровати и рывком притянул Белоярцеву к себе, уткнувшись подбородком в ее плечо.
— Он мне сегодня в любви признался, — с надрывом в голосе проговорила Таня, — а я вот так с тобой… Перечеркнув все, — добавила девушка, развернувшись на Шастуна. — Понимаешь?
Антон кивнул и поцеловал девушку в плечо.
— Ничего ты не понимаешь, — покачала головой Татьяна.
— Разберемся с этим позже, хорошо? — попросил Шастун.
— Как будто теперь это имеет какое-то значение, — грустно улыбнулась Белоярцева, позволив парню поцеловать ее в макушку и прижать к своей груди.
